Город-остров Зайра,
Береговой квартал.
У каждого города, большого или маленького, есть неприглядная «изнаночная сторона». Как по мне, остров Зайра весь — «изнанка мира». И осталось лишь представить «изнанку» у самой «изнанки»… А стоит ли утруждаться? Я именно по ней сейчас в сопровождении двух рослых адиров иду — щербатого и полнозубого, но без второго глаза. Баланс!
Береговой квартал, поглотивший своими крайними трущобами восточный Ритский порт, и в полдень, наверняка, особо красотою не блистал. А что уж говорить о сизых сумерках? В разбавленных еще чернилах их прорисовывались закопченые стены каменных домов с конторками и мастерскими в первых этажах. И дым из настенных труб густо валил вдоль улицы, заглядывая в окна. Звуки в «колодце» этом, забитом дымом и людьми, звучали странно гулко. А все потому, что вместо дороги для повозок вдоль домов бултыхался о крутые стенки узенький канал, ведущий прямо в порт. По обеим сторонам к нему прижимались, едва различные, ступени вниз. И кое-где о камни монотонно тихо бились бортами лодки. Пустые или зачехлённые на ночь. Да какая разница? Мне для впечатлений хватило и встречающихся по пути людей.
И дело не в моем «птичьем» наряде. Я за него даже краснеть не стала — в улисийской светской моде есть и забористее образцы. И к моему теперешнему, состоящему из расклешённой юбки, ремня-корсета с блузкой легонькой под ним, прилагался шейный «профплаток». Морского радостного цвета, он, как дуэнья набожная, грудь прикрывал. Авторитетные бойцы, запинаясь и краснея (вот они краснели!), мне втолковали по пути: для каждого зайринского квартала платочки чаек все разнятся по цветам. И наличие моего на шее означает: «Мимо! Дама в деле». А впечатление от встреченных людей?..
Они здесь… были. В дыму и серости. Беспечные, отчаянные, в тоске сидящие на лавочках и коробах вдоль стен, и безразличные на жизнь. Они здесь были. И не просто «были», жили.
Чтобы попасть в корчму «Надежный якорь» мы прежде занырнули под сырую арку меж домов. И я все последние шаги к заветному крыльцу прокручивала нужный текст. Вспоминала доводы и тезисы из имеющихся по «очковой» теме знаний. А что касается общей абсурдности, как таковой… так нет ее. Вот выручу Эдвара, отхожу его зонтом или лучше кочергой и всё забуду, блаженно сидя в своем кресле с книжкой у камина… «Все-таки прекрасные у меня успокоительные капли!» — вот с этой мыслью я обтёртый сотнями подошв порог корчмы и переступила. Левою ногой. А нянюшка мне говорила в детстве: «То дурна примета, ляля!». Ах, нянюшка, как ты была права! И уж лучше б я следила за своей ногой, а не все эти тезисы артефакторные долбила!
Всё с этим темноволосым диром Кишем сразу же пошло не так. Он не услышал меня, не проникся и не начал спорить. Последующие его действия показали полнейшую неготовность мне внимать. А я старалась! Да! Я отчаянно старалась. Ну, а потом… уф-ф… забыть такое не поможет даже кочерга.
Я вроде бы жила, но мир мой сузился до области желанных ощущений. И вроде слышала. Но, только лишь его горячее дыхание на себе, отрывистое сбитое свое. И всё. А вот когда по каморке мимо пролетела дверь и вышибла собой окно, я в мир вернулась тут же, фокус зрения изменился. Их было четверо, но в комнату втолкнулись друг за другом три. И я в первый миг подумала: «А где ж мои бойцы?», но в следующий увидела на правом кулаке у лидера костяшки сбитые. И бесконтрольно охнула. Киш отстраненно покосился, сделал шаг, окончательно закрыв меня, прижатую к стене, собой, и тихо процедил:
— Беги.
А куда бежать? Дверь перекрыта.
— Слышь, Крючок, а с девкой-то что будем делать? — хмыкнул, потерев костяшки, бандюган.
— А на счет нее распоряжений не было, — как-то устало пробасил второй. — Однако, оставлять за просто так…
— Беги.
Да куда ж я побегу?!
— А вы отдайте мне!
— Заткнись, Урюк!
— Беги, пустоголовая!
— Куда?!
Время, словно сбитая пружина, тренькнуло и, вдруг, взлетело. Нет, сначала Киш, мой неудавшийся бесценный проводник, отвратно выругался, а остальное всё потом. И первой вынесло меня. Я дохлой птицей вылетела из окна, подброшенная с резвого разгона Кишем. Мне показалось, вечность целую неслась. Простилась с жизнью, прежде чем ударилась спиной о гладь воды, а дальше… всё продолжилось…… «То дурна примета, ляля…То дурна примета»… «Я уезжаю. Все мои книги теперь твои, сестренка»… улыбка братская перед открытыми в воде глазами. «Эдвар, ты меня прости. Я…
— Уважаемая дирья, кочерыжку в за…
— Кх-ху, кх-ху! Юник… Волосы мои отпусти.
— Ой! Вы что, плавать не умеете? Тонуть удумали. Да в этой канаве в высоту моему отчиму по уши. А?
— Прости.
Хотя за что «прости»? И плавать я умею. Но, не говорить же пацану, что пояс с золотом, монетами и парой артефактов на мне под юбкой очень уж тяжелый. И он тянет вниз!
— Да ладно, — фыркнул парень, нервно голову задрав к окну. — Послушайте, пока там драка, вы вылазьте и сигайте. По улице в сторону порта, перед красивой такой вывеской «Вам в нумера» есть маленькая дверь в подвал. Там скажете, что от Рябчика.
— А зачем?
— Чтобы обсохнуть и обождать меня.
— А ты? Кх-ху!
— А я прослежу за пришлыми. Мужик этот лихой вам дал уйти, но против него четверо. Наши двое у крыльца лежат. А вот куда его потащат после…
— Ясно. Я отжалась и пошла.
— Дирья? Не в ту сторону.
— А понятно.
— И это, пошустрей бегите…
Продолжение истории 3 июня…
________________________________________________