Сигнал с Земли-2

Отчеты 50 — 52

Отчет #50

Меня забрали из особняка Келлера на том же Гелендвагене. Военных не было, водитель был другой. Мы молча доехали до Патриков. Только в конце пути водитель сказал, чтобы я ожидал документов и легенду, развернул машину и уехал. Не знаю, что за легенду он имел в виду. Вряд ли приедет Курт Кобейн.

Меня заселили в номер небольшого отеля «Серп». Юмористы — Серп и Молот, надо же. Мне не выделили Люкс или что-то подобное. Небольшая комнатушка — чистая и уютная. Ванная комната, туалет, шкаф, пара тумбочек, кресло.

На кресле, кстати, лежала стопка свежей одежды. В комнате витал аромат лаванды, а в ванной был едва уловимый запах хлорки.

Я сходил в душ и переоделся. В номер постучала горничная и пригласила на обед.

Нос сразу почувствовал жареное мясо. У меня разыгрался аппетит, я плотно поел. Вернулся к себе и несколько часов спал, пока меня не разбудил стук в дверь.

Парень в сером костюме и белой рубашке передал мне две папки. Молча повернулся и ушел. Может, у них это какое-то корпоративное правило хорошего тона — делать все молча?

Я сел в кресло и стал изучать содержимое документов. В первой папке были бумаги по разработке модифицированных патронов. Схемы, формулы, чертежи, комментарии. Во второй — легенда. Понятно, описание прикрытия, чтобы мой рассказ выглядел логичным, и я не прокололся на деталях.

Суть моей легенды была следующей: я получил квартиру в доме на Патриках, которую выиграл по лотерейному билету. Это хорошо, ведь лучшая ложь основана на крепкой правде. Ребята из отряда Контур подтвердят, что так все и было.

Дальше по легенде я устроился на работу в цех по производству модифицированных боеприпасов. Ездить приходилось далеко, и это было неудобно (все-таки Патрики — это жилой район), культура бездушной корпорации Молот была мне чужда и вызывала отвращение своим утилитарным отношением к людям (и тут врать не придется). Начальник цеха продавал налево боеприпасы, и мне пришлось участвовать в этой схеме, иначе был риск остаться без работы и денег. Пришлось бы покинуть Патрики, а за пределами районов Молота я объявлен в розыск, что не сулило мне ничего хорошего. Последней каплей стала информация о том, что через неделю ожидается проверка на полиграфе, а начальник цеха пропал. Предположительно — в казематах службы собственной безопасности. Я побоялся проверку не пройти, ведь моя причастность к левой схеме продаж раскроется, поэтому пришлось в спешке покинуть Молот.

Но вернуться с пустыми руками было неразумно, поэтому я устроил диверсию в цеху, взорвав партию патронов, похитил из инженерного отдела документацию по последней версии разработки патронов, с боем прорвался через охрану (это объяснит мой весьма помятый вид), угнал темно-зеленый Гелик (тот самый, видимо) начальника и решил бежать обратно в родные пенаты, отдавшись на милость Губернатора и Хуторненко.

Все выглядело довольно логично и связно.

Я решил пройтись по комнате, повторив про себя несколько раз легенду, чтобы получше ее запомнить. Встать удалось с трудом. Голова закружилась, и я упал на пол. Попытался встать, но едва смог приподняться на руках. Рухнул обратно. Начал звать на помощь, но смог выдавить из себя только невнятное мычание. Все перед глазами поплыло, и я отключился в полнейшей панике и непонимании, что происходит.

Пришел в себя уже в больнице. Огромная светлая палата, большие окна, удобная кровать с электронным приводом. Нажимаешь на кнопку — спинка переходит из горизонтального положения в наклонное. Явно хорошая частная клиника. Ну, или, возможно, в Молоте даже бесплатные заведения настолько элитные. Потому что после Пробоя я попал в ужасную палату: облупившиеся стены, ржавые скрипучие кровати с продавленной сеткой, рассохшиеся окна с унылыми решетками и тараканы.

Рядом стояла капельница, от которой к моей руке шла трубка с желтоватым раствором. Я попытался приподняться и встать. Получилось плохо: я завалился набок, упал на пол и не смог подняться. В палату забежала медсестра и позвала санитаров. Они меня уложили обратно. Пригласили доктора.

Доктор оказался очень дружелюбным улыбчивым евреем лет сорока пяти. Небольшие усики, бородка, залысины и квадратные очки с толстой оправой в

ретро-стиле с надписью Gucci. Да, такие сейчас так просто не достать. Наверняка еще остались со старых времен, до Пробоя.

Док представился Ростиславом и рассказал, что со мной произошло. Оказывается, вместе сошлись два неприятных фактора.

Первый — глубокий порез на плече, который оставила Лима. Я потерял немало крови, а еще никто не продезинфицировал рану. В организм попала инфекция. К счастью, ничего критического.

Второй фактор — крайне сильное моральное и физическое напряжение последних дней. Организм просто не выдержал и решил отключиться. Меня ввели в медикаментозную кому на четыре дня, чтобы тело могло достаточно восстановиться.

Через капельницу вливали витамины, антибиотики, электролиты и прочие составляющие восстановительного коктейля.

Ростислав сказал, что сейчас все хорошо, но я еще слаб. За несколько дней будет возможность прийти в себя настолько, чтобы самостоятельно передвигаться. Он не договорил, но я понял: передвигаться к выходу отсюда. Мою миссию и то самое утилитарное отношение Молота к людям за время комы никто почему-то не отменил.

Доктор со мной распрощался и сказал, что зайдет еще вечером, проведать меня и обсудить самочувствие. Я не был против его ухода: даже на разговор требовалось много сил. Я чувствовал себя разбитым, несчастным и беззащитным. Тяжелее всего, что рядом не было никого, кто мог хотя бы мало-мальски поддержать. Непросто осознавать себя одиноким в этом постапокалиптическом мире.

Обычно я о таком не задумывался. Но, как правило, у меня и минуты на подобную рефлексию не находилось. Работы всегда было много, а времени на отдых — мало. А сейчас я лежал в кровати и думать свои грустные мысли было моим единственным развлечением.

Их прервал стук в дверь. В палату заглянула медсестра и сказала, что ко мне в гости просится другой пациент. Я промычал что-то утвердительное.

Дверь открылась шире, и ко мне на кресле-каталке заехала Лима! Надо же, выжила! Значит, группа зачистки быстро прибыла, и ей успели оказать помощь. Тем более, стрелок я так себе: пуля вполне могла не задеть важные органы или застрять в кости.

Она подъехала ближе и критично меня осмотрела, хотя сама выглядела неважно: бледная и похудевшая. Ее красивые высокие скулы сейчас только подчеркивали плохое состояние: бледность, худобу. Под глазами — темные круги. Видимо, группа зачистки ее обнаружила достаточно быстро, чтобы оказать первую помощь и вызвать медиков. И доставили в ту же больницу, где теперь я.

Какая ирония! Два наемника, не сумевшие добить друг друга, теперь лежали в соседних палатах за счет корпорации, которая нас же и стравила. Я почувствовал себя неуютно от мысли, что мы для них — всего лишь пешки.

Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга. Потом я, с трудом ворочая языком, попросил у нее прощения. Она спросила за что. Я ответил — за то, что испортил ее любимую пижаму.

Она хрипло засмеялась, оценив абсурдность шутки, но ее смех быстро перешел в кашель. Я встревоженно приподнялся на локтях, но Лима выставила вперед руку, показывая мне, чтобы я остановился, все в порядке.

Отдышавшись, она хрипло сказала, что не ожидала от меня всего этого. Что я был просто никчемным Наблюдателем Министерства Энергобезопасности, пару месяцев проработавшим в группе Контур, который занимался в Вавилоне кабинетной работой, а потом вдруг обезвредил лучшего агента Молота, пристрелил и ранил несколько солдат, похитил заключенного из бункера, взорвал гранатой портал и Управляющего, а затем взял в заложники Полковника СБ и чуть не убил главу Молота. Описала меня так, будто я — Джон Уик.

Она смотрела на меня, пожалуй, даже с некоторым уважением. Конечно, мне хотелось выглядеть героем и тем более перед девушкой. Но я сказал ей всю правду: выйти победителем из схватки, стреляя из пистолета в человека с ножом сможет любой. Солдаты в лифтовом холле чуть меня не убили, просто повезло: я вытянул руку и палил вслепую. А внизу, в Узле, мне помогла паника Жоржа. Только она не дала солдатам быть собранными и решительными: он своими воплями и вытаращенными глазами всех выбил из колеи. Частично заразив паникой, а частично вызывая диссонанс, ведь у него всегда был образ уверенного и властного человека. А пройдя в 2077, я стрелял в ничего не ожидающих солдат. Бросок гранаты должен был повредить портал в нашем времени, я даже не думал, что Жорж до сих пор будет стоять около него.

Она кивала, пока слушала. Да, пожалуй, это все было стечением случайных обстоятельств, а не какой-то моей фантастически крутой подготовки. Я чуть не сдох несколько раз, пока это проворачивал.

Лима задумалась и сказала, что с моей стороны было сильным жестом признаться, что я на самом деле не Рэмбо. Потом спросила — а как же полковник, которого я взял в заложники.

Я рассказал, как отвлек их от аномалии. Этот момент Лима слушала с восхищением. Да я и сам им гордился. Ого-го, какой стратег!

А потом перешел к той части истории, как кинул пластиковую пепельницу и крикнул, что это граната, и угрожал всем незаряженным пистолетом. Она снова стала весело заливаться смехом и снова закашлялась. В этот раз серьезнее. В палату забежал санитар и увез ее.

Я на следующий день спросил у Ростислава, как она себя чувствует. Док ответил, что немного хуже, но стабильно: она слишком слаба для дружеских посиделок, и нам пока лучше не видеться.

Да и, возможно, это к лучшему. Вдруг она захочет в конце разговора тепло распрощаться и воткнуть нож мне в грудь или свернуть шею. От Лимы такое можно было ожидать.

Через несколько дней меня выписали. Санитар помог натянуть мою гражданскую одежду и доковылять до выхода. На улице стоял темно-зеленый Гелик. Внутри никого не было. Ключи торчали из замка зажигания, на переднем сиденье лежала папка с документами по модифицированным патронам и записка: адрес Влада — Микрорайон Южный, улица Лесная, дом 8. Хм, частный сектор.

Там находились домики с хозяйствами еще с советских времен. У многих были коровы, свиньи, курицы, большие участки с огородами. В основном дома были старые, люди бедные, много алкоголиков. Но на краю Южного был небольшой коттеджный поселочек. Его облюбовали те, кто хотел жить ближе к лесу: он начинался буквально сразу за крайними домами.

Ну что же, пора выдвигаться в путь. Немного страшно. Ведь есть риск, что меня арестуют и передадут ученым, которые разрежут на кусочки и разберут на винтики. Жаль, отказаться нельзя.

Как себя поведет Влад? Поживем — увидим.

Отчет #51

Я доехал до Южного к вечеру и начал искать Лесную улицу. Немного попетлял, пару раз останавливался, чтобы спросить у местных дорогу. Все отвечали и пялились на мою машину. Конечно, в городе, где почти все авто — старые «Лады», «Нивы» и «Москвичи», потому что у более современных Пробой выжег всю электронику, мой «танк» вызывал ажиотаж.

Кстати, только сейчас до меня дошло: во время катастрофы случился электромагнитный импульс, который привел в негодность компьютеры, оборудование трансляции телебашни, электронику машин, и мы откатились лет на 20–30 минимум назад, потому что не было запчастей. А вот на Патриках такие авто ездили, в Вавилоне работали компьютеры. Почему? Видимо, потому, что электронику доставали с подбитых роботов в 2077 и передавали в наше время.

К дому Влада я подъехал одновременно с ним. Я сразу узнал его черную «девятку» с усиленным кенгурятником и прожекторами на крыше. Видимо, он возвращался со смены.

Когда я припарковался рядом с его «Ладой» и вышел, он не стал дергаться. Понимал, что вряд ли моя цель навредить ему. К тому же по силе, живучести и реакции он очень сильно превосходил человека, и опасаться ему было нечего.

Он мне хмуро кивнул. Я молча протянул папку. Сказал, что достал интересные сведения и хочу вернуться. Готов к встрече с Губером или еще кем-то. Влад ответил, что Губеру наплевать на таких мелких людей, как мы с ним. Добавил, что отвезет утром на базу к Хуторненко, и пригласил зайти в дом.

Он жил в уютном двухэтажном кирпичном коттедже. Камина не было. Жаль, я к ним привык.

Мы перекусили бутербродами с колбасой и попили чай с конфетами. Командир меня ни о чем не расспрашивал и сам не рассказывал. Поболтали о мелочах вроде приближающейся зимы и ценах на электричество.

Я был еще довольно слаб после больницы. Поэтому встал из-за стола и завалился отдыхать на диван. Завтра предстоит серьезный разговор с Хуторненко. Который вполне может закончиться камерой в подвале, а то и безымянной могилой.

Отчет #52

С утра мы поехали на базу. На КПП у охранников вытянулись лица, когда они увидели меня в машине. Но с Владом спорить они не решились. Везет меня — значит так надо. Командир остановил машину около штаба. Мы вышли. Папка была у нас с собой.

Поднявшись на третий этаж, я сразу увидел табличку на двери приемной: Командир части генерал-майор Владимир Хуторненко. Получил очередное звание, стало быть. Уж не за нашу ли вылазку?

Влад вошел внутрь и позвал меня с собой. Хмуро сказал вставшему адъютанту, что у нас срочно, и, постучав, прошел в кабинет генерала. Хуторненко не показал удивления. Будто все идет привычным чередом.

Мы поздоровались, сели на стулья напротив него. Он выдержал долгую паузу, внимательно изучая мое лицо, и кивнул, чтобы я рассказывал.

Я начал с того, как прошел через аномалии. Рассказал про цилиндр: то, как я его достал и что он перестал работать. Рассказал, что меня выкинуло около Патриков, а у меня там квартира. Вот тут непроницаемость генерала дала трещину. На его лице было написано что-то среднее между удивлением и недовольством от настолько наглой лжи. Он даже чуть привстал, будто желая меня схватить за грудки и яростно потрясти.

Но тут Влад сказал, что это правда: они с ребятами сами видели, что мой лотерейный билет выиграл. Хуторненко выдохнул, сел на место и предложил продолжить.

И тут весь мой план и вся моя легенда полетели к чертям. Потому что как только я начал говорить, что пошел искать работу, меня согнуло пополам от вибрации и боли в животе. Я даже не думал о том, что шарик внутри моего тела будет реагировать на мою ложь. Видимо, от меня он получает сигнал гораздо сильнее, чем от окружающих.

Я закричал от боли, упал на пол и схватился за живот. Влад вскочил, стараясь как-то мне помочь, но только мешал. Генерал спокойно сидел. Заглянул обеспокоенный адъютант, оценил ситуацию и побежал за медиком.

Боль постепенно отступила. Влад помог усесться в кресло. Я сказал, что получил ранение, когда была стычка с «Молотом»: мое пребывание там закончилось побегом. От последствий тело до сих пор не оправилось. (Формально я не лгал, ведь это все действительно было). Добавил, что заполучил папку с документами, которые наверняка заинтересуют Губернатора. Остальные показания я предложил подробно изложить в текстовом виде (может, так я обману шарик).

Генерал задумался, кивнул. Сказал, что я не арестован, но пока посижу под охраной. Мне выделили помещение с кроватью и прочей мебелью в хозблоке. Под окном и у двери стояло по часовому. Слава богу, обыска не было. Хотя за смартфон я не переживал. Знал, что если кто-то возьмет его в руки, он не будет работать. А таскать с собой такой неработающий сувенир из прошлого — пусть и странновато, но не подозрительно.