Шут Империи

Возвращение

Утром все собравшиеся в обеденном зале находились в благостном расположении духа. Про нас с Илиниусом говорить не приходится, нам магия как песня, строить и жить помогает, дон Олиер по молодости все разочарования заспал, старший Дега был доволен, что вчерашний инцидент обошелся без последствий, а магиня до сих пор тихо радовалась, что ее не заставили давать клятву подчинения.

Все, пора отчаливать, нам до Ланова полтора суток добираться, если, конечно, не найдем очередное приключение себе на разные части тела.

Но остались еще два небольших дела.

– Дон Фонтен, хочу спросить вас, что собираетесь делать с младшим, куда его?

– Господин магистр, ума не приложу. Видимо, придется ехать к четвертому герцогу, просить взять к себе в дружину. Хотя, конечно, там своих хватает.

– Что странно, господа, я все время слышу про четвертого герцога, а почему не к пятому или третьему?

– Сразу видно, что вы чужеземец. Герцогов в империи не так много, про них все всё знают. К пятому герцогу ни один приличный отец своих сыновей не отпустит. Потому как он, тьфу, стыдно говорить, любит не девушек, надеюсь, вы меня поняли.

Третья провинция очень далеко отсюда и нас там никто не знает. А четвертый герцог является образцом для подражания всем молодым людям.

– Да, да, дон Олиер успел просветить меня о достоинствах четвертого герцога. Но раз так все неопределенно, у меня есть к вам предложение, дон Дега.

Как я уже говорил, мне предстоит поездка в столицу, надеюсь, за месяц-два управлюсь. Я был бы рад, если бы дон Олиер нашел возможным сопровождать меня в этой поездке. Обеспечение и пропитание за мой счет.

Младший Дега аж подпрыгнул за столом и умоляюще посмотрел на отца.

– Что ж, – веско проговорил дон Фонтен, – я согласен и не скрою, даже рад, что сын не будет маяться от безделья в поместье.

А вы, молодой человек, не сильно-то радуйтесь, вас не на увеселительную прогулку приглашают. Вы должны помнить, что дон, сопровождающий старшего дона, или, – хозяин дома посмотрел на меня, – господина магистра, в случае опасности обязан защищать старшего до последнего. В чем дается клятва. Вы готовы, сын мой?

– Готов, – волнуясь, произнес юноша.

Во как, пригласил парня проехаться в столицу, а папаня из этого целый ритуал устроил. Хотя, может и правильно он сына стращает, с таким подходом, как у меня, количество граждан, имеющих ко мне претензии, будет только возрастать. Расслабляться не стоит.

Дега-старший произносил фразы достаточно сложной клятвы, а младший их торжественно повторял. Закончив чтение вслух, оба посмотрели на меня.

И?

Илиниус сзади тихонько шепнул: "Я принимаю вашу клятву".

– Я принимаю вашу клятву, дон Олиер Дега – не менее торжественно произнес я.

На этом официальная часть закончилась, а я обзавелся спутником, готовым в любой момент встать на мою защиту. Приятно, черт возьми, даже если его защита в случае чего мне не сильно и поможет.

– Янис, будьте готовы с доном Олиером к выезду, а мне надо еще поговорить с нашей гостьей, это ненадолго.

Госпожа Марана, давайте пройдем в сад, не будем загружать хозяев нашими проблемами.

Судя по разочарованному виду мужчин, они с удовольствием послушали бы, о чем пойдет речь, но им знать тему нашего разговора совсем не нужно.

Мы вышли из дома и направились к небольшой уютной беседке. Я уже воздух набрал, чтобы начать разговор, но Марана меня опередила.

– Что ж вы, господин магистр, с ногой-то маетесь, неужто не мешает? Дело не быстрое, но поправимое. Я все-таки целительница, и не из слабых. Если хотите…

– Госпожа Марана, так получилось в силу некоторых обстоятельств. Благодарю вас за предложение помощи. Серьезно, я расцениваю его как первый шаг к нашим дружеским отношениям. Мне надо срочно возвращаться в Ланов, там я обязательно займусь ногой, но сейчас не об этом.

Даже не буду вас спрашивать, что вы хотели сделать с герцогом, к сожалению, это вряд ли получится. Вас просто не пустят в замок. После разоблачения вашей внучки и моих некоторых похождений в замке, слово "маг", равно и "целительница" у герцога еще долгое время будет вызывать стойкое отвращение.

Да и потом, не убивать же вы его шли, вряд ли, а от всего остального его вылечат. Поэтому давайте лучше подумаем, как господина Омаго "утопить" руками императора. Обвинение в преднамеренном убийстве отца вещь серьезная, доказательства должны быть железными, иначе герцог вывернется.

– Вот, читайте, – с этими словами женщина протянула мне сложенный лист пожелтевшей бумаги.

– Сударыня, дело все в том, что читать по-аранийски я не умею, поэтому не сочтите за труд, прочтите вслух, что здесь написано.

– Бабушка, бабушка! – молодая женщина вбежала в комнату и чмокнула Марану в лоб. – Он пообещал на мне жениться!

– Это ты про своего нового поклонника? Ах, ты моя Искорка! А кто он, расскажешь?

– Только никому, бабуля, ладно? Он сын шестого герцога, представляешь?! – и девушка мечтательно прикрыла глаза.

– Олимия, нельзя же быть такой доверчивой. Ни герцоги, ни их отпрыски не женятся на простых девушках, запомни это. Неужели ты думаешь, что герцог одобрит такой выбор сына?

– Вот, бабушка, и я о том же. Ламар терпеть не может своего отца и ждет не дождется, когда тот помрет.

– И не дождется, видела я издалека нашего герцога, крепкий мужчина, и смотрят за ним маги, не мне чета.

– Бабуля, давай поможем человеку, – шепотом произнесла Олимия, взяв Марану за руку. – Помнишь, в детстве я нашла у тебя одну штучку, ты потом долго ругала меня? Она же у тебя сохранилась или нет?

– Ты что, дурочка, решила отравить герцога?! Забудь, и не проси даже. Тут даже каторгой не отделаешься, казнят страшной казнью.

– Да нет же, я отдам эту штучку Ламару и все. Там уж он сам, думаю, справится.

– А твой Ламар возьмет, да и подсунет ее императору, тогда что?

– Бабуля, – искренне удивилась девушка, – императора-то за что?

– А может это старший герцог подговорил младшего через тебя достать такую вещь. Не станет императора, начнется смута, и кто там на престол залезет – непонятно. Почему бы не шестому герцогу, род у него сильно знатный. Ведь наследников, насколько я знаю, у императора до сих пор нет.

– Бабушка, что ты какие-то ужасы выдумываешь, мой Ламар совсем не такой, он просто хочет освободиться от своего тирана.

– Такой, не такой, кто его знает, я бы послушала, что у него в голове крутится, да кто ж меня к нему пустит. А когда он с тобой, то у него одно на уме.

– Бабуля, – смутилась девушка.

– Вижу, ты не отстанешь. Но поберечься все же стоит. Бери вон там бумагу, перо, пиши.

"Я, Олимия, дочь торговца Промида из города Эпина, приобрела у неизвестного человека яд южного болотника, чтобы передать это его маркизу Ламару Омаго. С помощью указанного зелья дон Ламар Омаго-младший собирается убить своего отца, шестого герцога Ламара Омаго-старшего. Написано мной лично десятого числа второго месяца лета 2568 года благословения Изначальных".

Девушка писала аккуратно, стараясь не испортить текст кляксами. Закончив писать, девушка отодвинула лист и спросила:

– А зачем это, бабушка?

– А затем, дурочка малолетняя. Во-первых, если вдруг сие зелье будет использовано не по назначению, то тебя не обвинят хотя бы в заговоре против императора. И не спорь, помолчи! А во-вторых, если Ламар на тебе не женится, в чем я совершенно не сомневаюсь, то за эту бумагу ему придется заплатить очень приличные деньги.

Женщина замолчала, вспоминая те далекие дни.

Подождав немного, я спросил:

– Все же я не понимаю, чего вы хотели добиться своим походом к герцогу? Чтобы его совесть замучила? Так это вряд ли.

– Не знаю, – тихо проговорила Марана, – не знаю, а просто так сидеть было невозможно. Встала и пошла.

Как-то нехорошо получилось, не по-людски. Так бывает, сначала сделаешь что-нибудь, а потом раскаиваешься.

Бабка посмотрела на меня и грустно усмехнулась:

– Вы, ваше магичество, сильно не переживайте, не сейчас, так потом ее бы раскусили. Она всегда была шебутной девкой, себе на уме. Денежки любила. Маленькой все у меня медяшки клянчила да пыталась подслушать, о чем я думаю. Вот только силенок маловато было. Как подросла, мужиками вертела, как хотела, те с ума от нее сходили.

Марана помолчала.

– Что теперь говорить. А Оленька, чистая была душа, ясная, любила меня просто так. Больше никого не осталось.

Магиня вынула платок из рукава жакета и промокнула глаза.

– Госпожа Марана, сделанного не вернуть, девочек ваших не воскресить, это правда, но есть один способ, иногда он помогает. Наверняка в Эпине есть беспризорные дети, сироты. Присмотрите себе маленькую девочку, а то и двух, еще не сильно испорченных улицей. По здешним магическим меркам женщина вы еще не старая, сумеете воспитать из них приличных людей. И им подарок судьбы, и вам отрада. Подумайте.

Марана долго смотрела куда-то вдаль, потом повернулась ко мне.

– Это хорошая мысль, господин магистр, я обязательно подумаю. Возьмите письмо, вы лучше им распорядитесь.

– Нет, госпожа магиня, оно останется у вас, берегите его. Мой нынешний путь сильно извилист и непрост, не дай бог потеряю. А вот когда я доберусь до столицы, то очень постараюсь, чтобы мой рассказ о "подвигах" герцога Омаго заставил императора начать расследование. Слишком серьезное обвинение.

Сюда набежит куча народу из службы безопасности империи и только самому старшему из них вы отдадите это письмо. Причем под расписку, запомните, госпожа Марана, только под расписку.

Нам надо ехать, пойдемте в дом. И я надеюсь, мы еще увидимся с вами. Съездим к вашей бабушке в гости.

Марана слегка улыбнулась.

– Может и свидимся. А к бабке моей, извиняйте, езжайте один, меня она не сильно привечает.

Парни сидели в обеденном зале наготове, вполуха слушая наставления Дега-старшего. Как только мы с гостьей вошли в зал, они вскочили, всем своим видом демонстрируя готовность выдвигаться.

Дон Фонтен тоже встал.

– Господин магистр, я очень рад, что вы посетили наш скромный дом. Знайте, здесь вы всегда найдете теплый прием и отдохновение. Давайте по бокальчику вина на дорожку и в путь, да хранит вас Светозарный.

Я склонил голову в знак благодарности. Вина на дорожку… Почему бы и не выпить. Объяснять хозяину тонкости восприятия магами алкоголя ни к чему, но вкус напитка я же чувствую. А вино у дона Дега, надо сказать, отменное, густое, со сложным вкусом. Это даже не вино, это уже ближе к благородному портвейну. Прошу не путать с тем пойлом, если кто помнит, типа "трех семерок", что мы иногда употребляли в далекой молодости.

Дон Фонтен поднял свой кубок и со словами: "За вас!" отпил больше половины. Мы тоже пригубили из своих кубков. Кстати, Маране вина не предложили, уж не знаю, почему.

– Да, господа, – дон Дега обвел взглядом присутствующих, – посмотрите, этот кубок многие поколения хранится в нашем доме, и, говорят, он обладает исцеляющей силой.

Марана скептически поджала губы, Илиниус вообще эти слова мимо ушей пропустил, придется мне что-то ответить хозяину приятное. На самом деле кубок красивый, старинной работы, это видно, но ничего интересного, я посмотрел магическим взглядом, в нем нет.

– Да, уважаемый хозяин, действительно отличная работа старинных мастеров. А вот скажите пожалуйста, все хотел спросить, эта фигурка что-то означает? – я показал на статую девушки, стоящей у камина.

– Это богиня плодородия Аталина, господин магистр, ее откуда-то из похода привез еще мой прадед. Помню, ребенком я все хотел попробовать виноград из ее корзины, мне казалось, что виноград у богини должен быть божественного вкуса.

Дон Фонтен улыбнулся своим воспоминаниям.

– И что, амулеты действительно влияют на урожай?

– Какие амулеты? – несколько озадаченно переспросил меня Дега-старший.

– В корзине у девушки лежит амулет, как минимум один. Амулет еле светится, я только сейчас заметил его, в нем энергии практически не осталось. Янис, будь добр, достань, пожалуйста, оттуда амулет, я заряжу его.

– Позвольте, господин магистр, я ничего не знаю об этом, и, вообще, ко всем магическим штучкам я отношусь крайне осторожно. Олиер, негодник, твой амулет?

– Отец, откуда, амулеты денег стоят, я не стал бы их тратить на разную ерунду.

Между тем Илиниус, заглянув в корзину, повернулся ко мне и удивленно произнес:

– Господин Гор, но здесь ничего нет.

– Господин магистр, насколько я знаю, пьяным вы быть не можете. Как же нет, когда я его вижу?

Янис еще раз заглянул в корзину, приподнял бутафорскую гроздь винограда и совершенно растерянно выдохнул:

– Здесь пусто.

Что за черт! Так шутить Янис не может, актер из него нулевой, значит он действительно ничего не видит. Но я-то вижу! Да, амулет светится совсем слабо, но он там есть.

– Янис, помогите забраться на стул, на цыпочках тянуться мне совсем не удобно.

Забравшись для удобства осмотра на стул, передал парню две фальшивые грозди винограда, тяжелые, кстати, и уставился на пустое дно корзины. Но в центре в пустоте светился слабый магический огонек. Оказывается, здесь и так бывает.

Я осторожно потянулся рукой к огоньку, исследователь хренов, как вдруг моя кисть исчезла. Я панически выдернул руку из корзины, Янис, стоящий рядом, отшатнулся, Олиер вскрикнул, а дон Фонтен схватился за сердце. Только Марана молча наблюдала за происходящим.

Слава богу, цела рука моя дорогая, не хватало в придачу к ноге еще и кисти лишиться.

Битому неймется, я опять полез в корзину. В какой-то момент рука нащупала твердый предмет и там что-то нажалось. Кисть стала видимой, а вместе с ней и неказистая брошь с простым камнем в середине. На дне корзины обнаружился небольшой сверток из плотной ткани.

Кажется, я догадываюсь, что это. Слез со стула, опять с помощью Илиниуса, проклятая нога, подошел к столу и положил сверток и амулет перед хозяином дома.

– Я думаю, уважаемый дон, это то, что вы искали столько лет.

Дон Фонтен молча смотрел на сверток, не решаясь притронуться к нему. Наконец, решился, но тут же отдернул руку.

– Нет, не могу, сейчас сердце разорвется, Олиер, давай сам.

Дега-младший пододвинул сверток к себе и осторожно развернул его. Да, это они. На ткани лежали драгоценные камни, немного, штук тридцать, может чуть больше. Но какие!

Штук шесть бриллиантов, сантиметра по полтора-два в поперечнике. А это, черт побери, даже трудно сказать, сколько карат. Я в своей жизни видел трехкаратовый камень, так себе, горошина. А здесь сколько? Продав пару таких камней, все поместье можно снести и отстроить заново.

Больше всего было изумрудов, несколько красных камней и один великолепный крупный камень синего цвета.

– Сын, – хрипло проговорил дон Фонтен, – передай мне, пожалуйста, сапфир.

Олиер растерянно посмотрел на камни.

– Синий.

Дега-старший долго разглядывал синее чудо, потом вспомнил про присутствующих.

– Вот он какой, сапфир императрицы. Я же никогда не видел эти камни, ни отец, ни Антуан никому не показывали их. Существует легенда, что один наш дальний предок был близок с вдовой императора, это был единственный случай в истории империи Арании, когда на престоле находилась женщина.

– Да, да, – возбудился Илиниус, – историк Марк Отшельник очень подробно описал это в своих трудах и…

– Янис, – я постарался максимально вежливо прервать умника, – давай ты нам попозже об этом расскажешь, ладно?

Илиниус понял, что влез не ко времени, смутился и затих.

Дон Фонтен благодарно кивнул мне и продолжил:

– Этот камень был вынут непосредственно из короны. Императрицу потом убили, конечно, не только за это, предка нашего тоже, смутные были времена. Но камень вернуть не смогли и вот он перед нами. А для короны потом долго искали подходящую замену.

Хозяин дома, мне показалось, с грустью оглядел свои богатства и посмотрел на меня:

– Господин магистр, по законам империи вам принадлежит треть клада. Выбирайте.

Так вот отчего он загрустил. Не знаю почему, но мне стало жалко этого немолодого уже человека. По сути, эти камни ему жизнь сломали. Будь я дома, в своем мире, я бы ни секунды не раздумывал. А здесь…

Куда мне эти камни, зачем? Как я понял, маги в этом мире с голоду умереть не могут в принципе, большие деньги мне здесь не нужны. Мне все кажется, что если я не буду здесь обрастать имуществом, женами и тому подобное, то у меня еще будет шанс вернуться в свой мир. А если сдаться, начать устраиваться здесь, то все, про мой прежний мир можно забыть, отсюда будет уже не вырваться.

Дега-старший воспринял мое молчание по-своему:

– Если хотите, – совсем уж грустно сказал он, – забирайте сапфир.

– Уважаемый дон Фонтен, я отказываюсь от причитающейся мне доли драгоценностей, это не мое и, уверен, счастья мне не принесет.

Бабка издала какой-то булькающий звук, остальные ошарашенно молчали.

– Но как же, господин магистр, – растерянно начал дон Фонтен…

– Все, дорогой хозяин, все, решение принято, и прошу всех присутствующих его засвидетельствовать. Единственное, если вы не против, я хотел бы забрать себе на память этот странный амулет.

– Конечно, конечно, – всплеснул руками дон Фонтен, – заберите его подальше отсюда.

Дега-старший уже потянул к себе ткань с разложенными на ней камнями, как я остановил его:

– Одну секунду, дон Фонтен.

Бедный мужик, у него на лице отразилось такое разочарование, что действительно стало страшно за его сердце, не ушел бы от нас раньше времени.

Я мысленно усмехнулся. Хозяин, естественно, решил, что я передумал.

– Дон Олиер, – обратился я к парню, который безропотно ждал, чем все закончится. – У вас есть защитный накопитель?

– Что вы, ваше магичество, откуда, мы старшему-то накопитель третьего уровня еле-еле выкупили – встрял отец.

– Так я и думал.

Включил магическое зрение и посмотрел несколько изумрудов. Алмазы даже трогать не стал, насколько я помню, чтобы сделать накопитель первого уровня, требуется разрешение императора. Ну, а то, что немалое их количество бродит по империи неучтенными, так это пусть у господина императора голова болит. Мы же не будем нарушать закон.

Отобрал два великолепных камня. С таким размером в них закачать энергии можно будет немногим меньше, чем в средний бриллиант.

– Дон Фонтен, вот из этого камня я сделаю защитный накопитель для Олиера, а вот этот камень передадите старшему сыну. Кстати, как его зовут?

– Дон Овидер, ваше магичество, – хозяин дома благоговейно глядел на меня.

– Вот когда дон Овидер приедет на побывку в родное поместье, тогда ему этот камень и передадите. Он там у себя на службе обратится к местным магам, надеюсь, не откажут. Я же на себя такую миссию возлагать не хочу, неизвестно, когда попаду в столицу, разминемся еще.

Теперь все, нам пора.

При прощании Марана оттащила меня в сторонку и с завистью сообщила:

– Вы совсем не продешевили, господин магистр. Я в первый раз вижу подобный амулет, а уж я много чего видела на своем веку. Даже представить себе не могу, сколько он может стоить, такие вещи не продаются.

– Хорошая штучка, не спорю. Это ж какой емкости камень, тридцать с лишним лет держал заряд! Не расстраивайтесь, госпожа Марана, обещаю, в случае необходимости дать попользоваться, обращайтесь.

Пережив минут пятнадцать бурных изъявлений благодарности и всего прочего, мы все же покинули родовое поместье Дега.

В священной комнате девять человек сидели перед ним, каждый на своем месте. Лучи силы упирались в грудь Арония, сплетались в жгут и растворялись в прозрачной пирамиде из горного хрусталя, наполняя ее энергией.

Пока в пирамиде есть хоть капля силы, никто не сможет разрушить башни, принадлежащие клану.

Два места оставались пустыми. К одному из них все привыкли. Арнамар, отец Арония, много лет назад отошел от дел и больше не интересовался делами клана. Выжившего из ума старика вежливо отселили в дальнюю башню, чтобы он своими безумными опытами не разрушил половину города.

А вот пустое место, принадлежащее Амарану, сильно беспокоило остальных магов клана, это было видно по нестабильным линиям силы, приходящим от них к Аронию. Настало время рассказать правду, старший сын уже не вернется никогда.

– Дети мои, – тихий голос Арония Зодда ударил набатом в головы присутствующих, – случилось непоправимое, мой сын и ваш брат Амаран погиб. Погиб, пытаясь приумножить силу и славу нашего клана. Неведомый враг оказался сильнее его. Это большая потеря для нас, но мы сплотимся все вместе и не дрогнем, – голос главы зазвенел, – своими телами закроем брешь, пробитую врагами в наших рядах. Наши дела прославят клан Зоддов в веках! Клянемся!

– Клянемся! – эхом прозвучал ответ братьев.

Ароний внимательно смотрел за каждым, но ничего нового для себя не увидел. Проклятье! Придет время и нужно будет кому-то передавать управление кланом. Кому? Пока был жив Амаран, этот вопрос даже не возникал. А теперь? Самый младший, Амарил, очень расстроился, такое впечатление создается, что он вообще не темный маг. Всех любит, обо всех заботится, ему с таким характером трудно будет жить дальше.

Амиран, смесь волчонка и скорпиона, настоящий темный! Далеко пойдет, но юн, безобразно юн, сейчас никто не воспринимает его всерьез. Надеюсь, время еще есть, пусть подрастет, там видно будет.

А какой радостью вспыхнули глаза Артанира. Еще бы, всегда быть в тени старшего брата, и тут такой подарок. Теперь он становится правой рукой Арония. Но, увы, главой клана ему быть никак нельзя. Прямой, как меч, ни капли дипломатии, все эмоции на лице написаны. Классный боец, но при случае угробит клан почем зря.

– Мы должны отомстить за смерть брата. Мне нужна голова того, кто это сделал.

Артанир встал и поклонился главе клана:

– Отец, разрешите мне.

Ароний мысленно усмехнулся. Кто бы сомневался, что Артанир вызовется первым.

– Хорошо, сын мой, – медленно проговорил Ароний, вглядываясь в глаза добровольца, – это решение настоящего воина. Отправляйся сегодня, не медли, но будь осторожен: тот, кто убил твоего брата, совсем непрост. Если получится, привези убийцу сюда живым. Возьми с собой все самое сильное, действуй наверняка, потому что второй попытки у тебя может не быть.

Все встали и поклонились Артаниру, Ароний положил руку на голову сына:

– Иди, и слава великого Карнагара коснется тебя своим крылом.

Путь назад был не в пример приятнее путешествия в замок с поредевшей дружиной герцога. Там я был в окружении если не врагов, то уж точно недружелюбно настроенных ко мне людей. Да и переживал за исход переговоров с герцогом, чего греха таить.

Сейчас дело уже сделано, я возвращаюсь в мой здешний дом к своей команде, и вместе со мной двое замечательных людей. Четко соблюдая субординацию, парни ехали молча и с разговорами не лезли. До Ланова нам полтора суток пути, может чуть меньше, все равно где-то придется ночевать. Поэтому гонки мы не устраивали, темп движения позволял и по сторонам поглядывать, и о делах, минувших и предстоящих подумать.

Всего несколько дней – а сколько событий. Не верится, но с начала моих активных действий в городе прошла всего лишь неделя, а кажется, что я прожил здесь целую жизнь.

Итак, что мы имеем на данный момент. Рано или поздно информация о произошедших событиях в Ланове дойдет до столицы и шестеренки управления империей закрутятся. Кого-то обязательно должны будут прислать для разбирательства на месте, каких-нибудь чиновников, наделенных немалой властью. Когда их ждать? Насколько я уже представляю себе географию империи, до столицы отсюда в хорошем темпе добираться не меньше двух недель. Значит, обратно столько же.

Пока сообразят, пока примут решение, пока кого-то отправят – дней двадцать – тридцать у меня есть, потом надо будет встречать гостей из столицы. Либо сработать на опережение, уехать раньше и уже в столице отстаивать свой взгляд на произошедшее.

Дров-то, если честно, наломано изрядно. Сколько народу я положил в общей сложности? Человек двадцать пять-тридцать, и все они, заметьте, товарищ Иванов, были гражданами империи. Что-то я стал сомневаться, а так ли мне надо в столицу ехать? Повяжут меня там, как пить дать, маги там покруче меня. С другой стороны, как не ехать, наобещал же всем, что с императором вопросы разные постараюсь порешать. Задачка…

Ну, хорошо, кто там солдат грохнул неизвестно, это еще доказать надо, что это я. Может, это какие-то враги империи сие злодейство учинили. А вот за наместника и его заместителей отвечать придется. Это еще ума хватило дружину герцога не бомбить, тогда точно надо было в партизаны уходить. Может, во Фрагонию податься? Просить политического убежища?

С другой стороны, наместник с командой были натуральными ворами и бандитами. Я помог империи и эту шайку прихлопнул. Да, разрешения у меня на такие действия не было, но можно сослаться на чрезвычайные обстоятельства. И, надеюсь, демократия здесь еще не накрыла всех поголовно, кто сильнее, тот и прав.

Что в глазах императора может перевесить тяжесть содеянного? Наверное, только деньги, много денег. Часть я уже на его имя в банк положил заранее, задолго до всех разбирательств, а остальные можно красиво наобещать. Можно что-нибудь из технологий нашего мира предложить, за деньги, естественно. Нет, ехать надо.

С герцогом, думаю, вопрос в какой-то степени решился, ему сейчас должно быть точно не до управления своим обширным хозяйством. А вот мне сразу по приезду предстоит заняться как раз хозяйственными делами, потому как боевые действия, очень на это надеюсь, закончились. И еще неизвестно, что выйдет сложнее – с врагами биться или налаживать новое управление средневековым городом.

– Господин магистр, темнеет, надо бы место для ночевки присматривать, – негромко произнес Илиниус.

Надо же, за размышлениями больше половины дня прошло. Конечно, надо останавливаться, мы после отъезда из поместья так ничего и не ели больше.

– Дон Олиер, как только покажется какой-нибудь водоем, сразу сворачивайте, на сегодня хватит.

– Здесь совсем рядом есть небольшой источник, господин магистр, я эти места знаю. Как раз и лошадей сможем напоить.

Хорошо, когда в команде нет белоручек. Олиер с братом часто мотались на охоту, поэтому устройство ночлега в лесу им известно. Янис со своей тягой к путешествиям тоже не всегда ночевал под крышей. Я хоть и мог изображать из себя господина, но сидеть просто так, когда парни суетятся по хозяйству, мне как-то было неудобно.

Поэтому мы бодро расчистили небольшой пятачок для костра, ребята притащили валежник и я занялся любимым делом – разжиганием костра. Олиер обихаживал лошадей, а Илиниус тем временем выкладывал припасы на расстеленный кусок ткани. Варить кашу не стали, хотя нам с собой выдали небольшой мешок крупы, обошлись хлебом с сыром и копченым мясом.

Молодежь все это запивала вином, а я попросил принести мне воды из источника, вскипятил на костре и с удовольствием попил горячей водички. Про чай здесь слыхом не слыхивали, иногда использовали сбор трав. Но в травках я не силен, что не дано, то не дано. Малину можно было бы заварить, да где ж ее искать по темноте.

После сытного ужина всех разморило, что не помешало нам с Илиниусом выставить охранный контур. Надо сказать, ночью из людей здесь мало кто шастает, поэтому контур был в основном от диких зверей, которых могли привлечь запахи продуктов.

Сидя у костра и глядя на языки пламени, я вдруг понял, что скучаю по нашим спокойным вечерам на делянке, когда все было спокойно и более-менее понятно. По природе своей я совсем не экстремал и в лишнем адреналине не нуждаюсь, просто так получилось, что пришлось ввязываться во все это. А дальше как снежный ком.

Олиер завернулся в походный плащ и задрых без задних ног, одно из больших преимуществ молодости. Мне не спалось, Илиниус за компанию сидел рядом, наверное, не хотел оставлять меня одного. В кои веки нашлась свободная минутка спокойно поговорить с умным человеком.

– Янис, скажи пожалуйста, насколько развита география в империи и все ли окружающие земли уже изучены?

– Очень интересный вопрос, господин Гор, очень интересный. До встречи с вами я считал, что земли, окружающие империю, изучены достаточно хорошо. Но, увы, оказалось, что это не так, потому что я никогда не слышал о вашей стране.

– Это неудивительно, Янис, я как-нибудь попозже расскажу тебе о моей стране, она очень далеко отсюда.

– За Большим морем? – глаза у парня загорелись азартом исследователя.

– Может и еще дальше. Лучше давай поговорим о здешних землях. Какие страны кроме Фрагонии еще граничат с империей?

– На самом деле не так уж и много. Арания занимает большую часть изведанных земель, на западе за Срединными горами находится Фрагония, на севере лежат безымянные северные территории, там своя история.

На юге расположился Гаранийский султанат (может это называлось как-то по-другому, но переводчик перевел именно так). Не султанат, а смех один, девять маленьких провинций, и девять маленьких царьков постоянно делят что-то между собой.

Около трехсот лет назад великий путешественник Аба Ганыр обошел все земли и оставил нам свой титанический труд "Примерное описание берегов и стран, омываемых Большой водой".

Совсем плохо описаны земли на юге Срединных гор, но там где-то расположен Запретный город, поэтому желающих прогуливаться в тех местах просто нет.

– Я понял, что Арания – самое большое государство по территории, а есть у нее серьезные противники? Судя по всему, император содержит армию, а это дело недешевое. Значит, зачем-то она нужна.

– Нет, господин Гор, серьезных противников у империи нет по одной простой причине: у нас больше всех магов, а это очень действенный аргумент. Когда-то давно, сейчас я не скажу точно, в каком году, случилось чудо – царьки халифата объединились, собрали войско и южным трактом пошли на Коруну, столицу империи. Успели несколько небольших городов разорить, а потом подошло войско императора. Оттуда вышли три мага первого уровня, прошли в центральный шатер южан, где находились все девять царьков-военачальников, погрузили их на телегу и привезли к шатру императора.

– То есть, вот так просто прошли в центр чужого войска и забрали девять человек? А что по этому поводу сказали остальные?

– Так магов никто не видел, все вокруг мирно спали.

– И что дальше?

– Собранная армия без начальников просто разбежалась, царьков около года подержали в тюрьме, а потом отпустили. И даже помогли добраться до дома, а там, смешно, правда, уже другие царьки сидят. Ну, и началась у них смута великая, а воевать с Аранией больше южане так и не собрались.

Армия в империи, мне кажется, содержится больше для порядка, чем из необходимости защищать границы.

– Тогда почему бы императору не забрать все земли и быть одним единственным правителем одного большого государства?

– Да что вы, зачем это нужно? Тут со своей империей хлопот не оберешься, и еще чужие земли в придачу? Ну уж нет. Все образованные люди жалеют императора, у него же никакой личной жизни. Отец нынешнего императора правил триста два года и практически насильно передал трон своему сыну.

Да уж, за триста два года, я думаю, управление империей действительно может немного надоесть.

– Понятно. У меня, конечно, еще много вопросов, но пора ложиться спать, поэтому задам только один. Янис, как я понял, врагов у магов, особенно сильных, просто нет. И император, по большому счету, им не указ.

Тогда почему кто-либо из магов не захватит власть в империи, чтобы править в свое удовольствие? Ну, не может быть такого, чтобы не нашелся человек, любящий власть над другими людьми. Представь себе, сказал – "Направо!", и миллионы людей побежали направо. Сказал – "Налево!", и все побежали в другую сторону, круто! Все ходят и каждый день кричат: "Да здравствует великий правитель!". Все деньги мира – твои!

Илиниус посмотрел на меня с подозрением.

– Как вы не понимаете, господин магистр, власть – это прежде всего огромная ответственность. Как я буду кем-то повелевать, когда я сам себя не могу нормально содержать. И зачем люди будут кричать про великого правителя, если они так не думают?

– В противном случае их посадят в тюрьму.

– Всех?! За что?! А кто будет работать?

– В тюрьме и будут работать.

– Вряд ли там они будут хорошо работать.

– Может быть. Зато остальные будут бояться и будут хорошо работать.

– Извините, господин магистр, но вы какую-то ерунду говорите. Вы еще упомянули деньги. Даже я, троечник и разгильдяй, путешествующий по городам и весям, всегда имею деньги на пропитание. Может быть, лет через пятьдесят я остепенюсь, заведу семью и буду сидеть на одном месте. Все окрестные жители будут приходить ко мне со своими мелкими бедами и мелкими медяшками. И мне точно хватит этих денег на себя и семью. Зачем мне все деньги мира, что с ними делать?

– Хорошо, может быть слабые маги не замахиваются на что-то крупное, знаком я еще с одним вашим троечником, такой же пацифист. Но сильные маги, первого уровня, например, они же могут забрать власть себе и править этим миром. Им-то что мешает?

– Да им-то зачем?! – воскликнул Илиниус, – у них и так есть все! И деньги, и уважение. Занимаются своими делами, никто их не трогает. В случае серьезной необходимости их просят, просят(!!) помочь империи, и они, естественно, помогают. А просто так повесить себе хомут на шею – да кто же в здравом уме на такое согласится?

Судя по взглядам, которые бросал на меня Илиниус, мой коллега несколько усомнился в здравости моего рассудка. Надо будет при случае порасспрашивать других магов, не могут они все абсолютно быть такими же, как Янис.

– Все, друг мой, давай спать, завтра надо пораньше встать, чтобы добраться до Ланова посветлу.