Шальной вертолет. 1942

Глава 16. Вот она начинается настоящая штурмовая работа!!!

Подготовку к июлю начали с отработки слетанности пар. Причем, пары тасовались. Т.е. не было такого, что ведущий и ведомый пары были все время одни и те же. Мы отрабатывали стандартные, практически унифицированные приемы и маневры. При этом и ведущий и ведомый часто менялись - сегодня летят так, а завтра наоборот. Это нужно было для того, чтобы потом не было проблем с моментальным формированием новых пар, при неизбежных в боях потерях.

К сожалению, у нас не было возможности сочетать в паре вертолеты разного назначения - все Ми-8 созданные на нашей базе были абсолютно одинаковыми. Разумеется, с неизбежными частностями, присущими в случае малосерийного производства. Совсем другим вертолетом был наш с Олей "Мишка", но так он и строился вовсе не здесь и не сейчас. И возможности его были колоссальны даже выйди наш "Мишка" против моего полка Ми-8 образца 1943 года. Не буду скромничать, но жить моему же полку против моего же "Мишки" - пара минут. Что я уже продемонстрировал при налете немецкой армады на Москву - один ссадил 107 бомберов и за какой-то десяток минут.

Правда, надо понимать, что мы "мочили" не современные нам самолеты, а технического уровня 40-х годов XX века, т.е. нам не чета. И мы бы с Олей действительно могли бы выиграть Великую Отечественную на своем сверхмодифицированном Ми-28, но он просто не выдержал бы чисто технически сам. Даже с техобслуживанием "организованном" из моего 2024 года. Именно с этим согласился Сталин, когда после Демянска пошутил мол "Вы так, товарищ Никитин, нам всю войну выиграете". И понимал он это и до того и именно потому шла речь о создании хотя бы полка десантно-штурмовых вертолетов.

Тактика их применения, конечно же, должна отличаться от нашей, применимой в XX веке. Во-первых, у Ми-8 образца 1943 года отсутствует какая-либо электронная система обнаружения, т.е. радар - это не тут. "Система" обнаружения угрозы в "местных" Ми-8 суть есть глаза экипажа и десанта. Во-вторых, методика прицеливания ракетами у них ничем не отличается от таковой на штурмовиках Ил-2. Про то, как мы с Олей можем целиться на нашем "Мишке", или на любом ММ от "Виртальности" и речи нет. В-третьих, вооружение врага соответствующее и в этом большая сложность даже для нас на "Мишке". Но мы с Олей можем хотя бы за 5 километров засечь угрозу сканером и наше оружие способно ее ликвидировать задолго до того, как угроза начнет стрелять. "Местные" Ми-8 так не могут и выскочить врагу под прицел и выстрел им - запросто. Точно так же, как и любому самолету этого времени. Исходя из этих знаний и особенностей конструкций боевых машин моего полка и строилась тактика его работы.

Наш "Мишка" должен идти на чуть впереди основного строя и на максимальной высоте 4000 метров и, практически, выполняя роль ДРЛО и общего управления. Одновременно мы с Олей прикрываем полк от истребителей и накрываем обнаруженные немецкие зенитные расчеты точными пусками ракет. Если такие расчеты обнаруживались, разумеется. По одной ракете на пушку или пулемет было вполне достаточно. Ну и забиваем немцам все их радиочастоты нашей патетической музыкой - куда ж без этого?

Конечно же, в реалиях 2024 года от моего атакующего так полка ничего не осталось бы за десяток минут. Нет, остался бы - наш "Мишка". Может быть. А все упрощенные Ми-8 были бы моментально сбиты. Да им и в это время придется несладко, как только немцы расчухают как их можно валить. Именно поэтому участие полка в войне Василевский и приберегал до 5 июля. Походу он сообразил, что в качестве штурмовиков применять Ми-8 можно, но главное в них - десант! И мне несложно было догадаться, что им задуман какое-то масштабное десантирование во время Курской битвы. А без Ми-8 наш «Мишка» явно будет использован в том самом качестве ДРЛО и прикрытия для типичных Ил-2. Скорости-то у нас с ними одинаковые.

Что это дает? Да, прежде всего то, что высвобождается большое число истребителей, которые обычным порядком использовались для прикрытия «горбатых». А это - захват господства в небе! Т.е. то, чего не хватало нашим под Сталинградом, куда мы толком и не успели, да и вообще везде, вплоть до второй половины 1944 года.

И Василевский дал приказ! Согласно ему я передавал командование полком своему заместителю, а сам с Олей и на «Мишке» отправился в Крестцы в 281-ю ШАД [1]...

***

Наше появление вызвало фурор. Мягко скажем. Ведь наше появление все службы просто проморгали и лишь мое предупреждение по радио мол «свои мы, дяденьки, не стреляйте» избавило техников «Виртальности» от очередного обновления краски на обшивке «Мишки». От незаслуженных пуль зенитных пулеметов. Хотя, в дивизию было сообщено о нашем прибытии и туда загодя, за неделю аж, даже прибыл специальный делегат в сопровождении трех бойцов-техников и взвода бойцов НКВД для охраны. Он-то и навел некоторой жути, что прилетит нечто секретное-пресекретное и... неожиданно. Вот совсем-совсем неожиданно возьмет и появится. Ну, мы так и прилетели. Радаров-то толком сейчас нет. Считай только у нас на «Мишке» единственный в мире самый толковый. Нас и не видели. И услышали только когда мы были вот чуть ли не над самыми головами.

В общем, нам дали радио мол «садитесь уж, что ли». И, когда мы сели, то удивлению местных не было предела. Ведь сели мы в абсолютной темноте, без подсветки прожекторами и... вертикально. Наши техники, те самые которые приехали вместе со специальным делегатом, проводили нас до места стоянки и, после остановки винтов, споро начали маскировать машину. Да, сеткой, которую мы привезли с собой. При этом, машину тут же окружил десяток НКВДшников с автоматами.

Мы с Олей покинули кабины и к нам (в темноте!) подошел довольно габаритный военный. В его фигуре угадывалось что-то смутно знакомое, но за всеми событиями я как-то не мог вспомнить кто это.

- Не бойтесь, товарищ полковник, в бак вам не нассут... - прозвучал не менее знакомый голос.

- Лёлик? Етицкая сила!!! Лёлик!!!

Да, это был уже капитан НКВД Денисенко. Леха Денисенко!!! Тот самый из группы Ли О и с которым мы уже сумели сдружиться. Да так, что он получил прозвище Лёлик. Как бы в насмешку над его могучими габаритами. Контраст он же и веселым бывает. Вот здесь как раз тот самый случай. И мы радостно обнялись!

- Оля, Оля! Иди сюда! Смотри кто нас встречает!

- Ух ты!!! И Оля здесь? Так она же... - удивился Денисенко.

- Не, она вот она...

- Ой... Лешка!!! А мне говорили, что тебя ранили тяжело.

- Как ранили, так и вылечили. Не совсем, правда...

- Что ж такое-то?

- Ну, вот в поле теперь не выпускают, учу новичков. А сюда вас охранять направили. Потому что знакомы.

- Так и отлично!!! А мы ваших товарищей видели под... Ой, не скажу...

- Вот-вот... Я их после вас тоже видел. Правда, уже не всех...

- Что, Лёх? Кто?

- Олег... На задании. Месяц назад...

- Ой, как жалко-то... Балагур Олежек...

- Так! Ладно... Потом помянем. Сейчас дело. Веди к комдиву.

- Это мы мигом... Кречев!

- Я, товарищ капитан госбе...

- Отставить! Просто капитан. Капитана Усатову разместить, где приготовлено и доложить!

- Есть! Разрешите выполнять?

- Выполняй.

А мы с Денисенко отправились в штабной блиндаж.

- Почему капитан, а не капитан госбезопасности?

- Для краткости, не более того. Так-то только моим волкодавам позволено.

- А... Ну, да. С «госбезопасностью» действительно пока договоришь уже и забыл что сказать хотел. - улыбнулся я в ответ, хотя в темноте мою улыбку было и не видать. - Серьезные волкодавы?

- Угу... Мы тут позавчера на спор с командиром батальона охраны шухера навели. Потом расскажу. Посмеешься...

Уж не знаю по каким ориентирам, но вскоре Леха привел меня к штабному блиндажу. Там, как и положено, торчал часовой. Денисенко назвал пароль, часовой пропустил. Мы прошли вначале что-то вроде сеней. Там за столом сидел какой-то майор, по видимому адъютант, и что-то писал. Он поднял на нас глаза. Денисенко доложился, я тоже. Тот встал, вошел в следующую дверь и очень скоро вернулся. Показал рукой мол «Проходите».

Мы тут же вошли в относительно просторное и хорошо освещенное помещение, посреди которого стол большой стол, сколоченный из досок, а на нем лежали карты, карты и карты. И несколько больших фотографий какой-то местности. Возле стола стоял крепкий человек в форме с погонами полковника.

- Так вот вы какой грозный Никитин... Наслышаны мы о вас. - не дожидаясь доклада встретил нас командир штурмовой дивизии полковник Греськов.

- Так точно, товарищ полковник. Такой... - с улыбкой ответил я - Прибыл для дальнейшего прохождения службы, в качестве поддержки штурмовых операций дивизии.

- Поддержка это хорошо. Но с одной машиной... Как-то трудно верится в ваши возможности, о которых мне писали.

- Они, конечно же, не бесконечны, но действительно велики.

- Разрешите, товарищ полковник?

- Да, Алексей, говори...

- Лично видел ЧТО (!!!) вытворял с немцами Виталий. Поверьте, что все сказанное о нем правда.

- Вот завтра и проверим.

- Хорошо, Сергей Евменович [2].

- Разместили вас хорошо?

- Думаю, что да. Я там еще не был. Пока там мой второй пилот капитан Усатова обживается, а я с машины сразу к вам.

- Перекусить вам сейчас только не получится, столовая уже не работает.

- Ничего, у нас с собой.

- Надеюсь, не это? - и комдив щелкнул себя пальцем по шее.

- Нет. Я, увы, не знал, что надо, а так бы привез. - опять улыбнулся я в ответ, а Денисенко хохотнул.

- Шутник, однако. Но это хорошо. Шутки мы любим. Идите отдыхать. Но быть здесь в 4 утра.

- Есть!

***

И утром в 4 утра, уже не в летном комбинезоне, а в форме, докладывался офицеру в сенях. Он был другой - тот видимо отдыхал. Меня пропустили, я вошел и... Ну как «и»? Среди штурмовиков Героев Советского Союза в 1943 году было мало [3]. Но у меня Звезд Героя было две, плюс и иные ордена, да вдобавок я еще и живой. В их понимании за всю войну я сделал не меньше сотни боевых вылетов и вернулся, что в это время было большой редкостью [4]. Т.е. впечатление произвел.

- За что Героев получили, товарищ полковник? - спросил Греськов

- За ратные дела на своем аппарате. Не могу сказать, извините.

- Понимаю... Ну ладно. На сегодня задача такова. Нам надо обеспокоить немцев в Крестах [5]. Вам, товарищ Никитин, предстоит провести разведку аэродрома, его зенитного прикрытия, а так же маршруты подхода и отхода. Как мне сообщили, с этим вы должны справиться на отлично.

- Справлюсь.

- С вами в прикрытие пойдет сразу шесть истребителей.

- Простите, товарищ полковник, но это лишнее.

Офицеры в блиндаже аж зашумели от моего ответа. Мол приехал тут выскочка (пусть и заслуженный, да...) и отказывается от того, от чего не откажется ни один штурмовик. Но Греськов, знавший обо мне больше, успокаивающе поднял руку:

- Тихо, товарищи, тихо! Вы уверены, товарищ Никитин, что прикрытие вам не нужно?

- Абсолютно. Мне и так работы хватит, чтобы еще и их прикрывать...

- Ну ты и наглец, полковник... - не сдержал возмущения какой-то майор. Я не стал на него гавкать, мол майор полковнику не чета, субординацию типа соблюдай, но заметил:

- Я двух Героев и ордена не за танцульки получил, майор. И если говорю, то значит так оно и есть. Мне истребители будут только помехой.

- Ну, ну...

Греськов промолчал тоже. Недолго подумал, потом приказал всем, кроме меня, выйти и спросил:

- Каким маршрутом пойдете? Покажите на карте...

Я подошел к столу, посмотрел на карту и практически сразу в голове выстроился хороший и эффективный маршрут.

- Пересекаю Ильмень с выходом на тот берег у Лесной, продолжаю до Заполья и после пойду на дорогой Ленинград-Псков. И так до самого Пскова. Там все посмотрю, зафиксирую и обратно пойду на Сольцы. Оттуда на Шимск и муже оттуда пойду сюда. На круг около 500 километров. Топлива мне хватит, ПТБ у меня висят.

- План какой-то фантастический... Идти на виду у немцев? Ну, положим, над шоссе вам пройти удастся. Но уже на подлете к Крестам вас встретят зенитки. Пусть даже вы через них пройдете. Пусть получится удрать и даже долететь до Сольцев. Но в Сольцах у немцев еще аэродром с сотней истребителей. Меня, конечно же предупреждали, что относиться к вам нужно не как к обычным летчикам, но тут уж вы перегибаете палку.

- Сергей Евменович! Я понимаю ваше неверие, но, поверьте, я знаю, что говорю. Мои возможности, точнее возможности моей машины, это не меньше, чем штурмовой полк с прикрытием полком истребителей. Это очень серьезная техника. И Денисенко, очень непростой, кстати, товарищ, со своими волкодавами здесь не просто так.

- Мда... Не верить бумаге за подписью товарища Сталина я не могу. Хорошо. Идите тем маршрутом так, как сказали. Но прежде, я прошу вас написать докладную о том, каким маршрутом вы пойдете. И особо укажите, что его предложили его вы сами.

- Я вас понимаю, Сергей Евменович. Напишу, без проблем. Где взять бумагу и карандаш?

- У адъютанта...

Я прекрасно понимал зачем Греськов потребовал от меня такую бумагу - прикрывает себя же. Ведь совершенно естественно, что опытный, реально опытный боевой летчик не верит в то, что можно без сильного истребительного прикрытия идти тем маршрутом, что я обозначил. И если бы так пошел обычный штурмовик, да даже эскадрилья штурмовиков, то до Заполья они может и долетели бы без потерь, но уже над Лудонями их встретила бы целая толпа истребителей. Но это в их случае. А у нас с Олей было 250 снарядов по 30 миллиметров, 500 по 23 миллиметра и 40 ракет.

Да, это меньше, чем боезапас эскадрильи штурмовиков Ил-2, но при возможностях точного прицеливания на «Мишке» - это сила гораздо более мощная, чем даже полк штурмовиков! Ну и действенность трансляции «Вставай страна огромная» тоже нельзя списывать со счетов. А об этом я пока никому не рассказал здесь.

И еще о кое-какой задумке не рассказал...

------

[1] 281 Штурмовая авиадивизия (ШАД) одно время дислоцировалась в Крестцах Новгородской области. Не берусь утверждать детально, но нашел данные, что в начале 1943 года это было так.

[2] Греськов Сергей Евменович(1906-1978) - с 08.09.1942 командир 281 ШАД, а 18.03.1943 года ему присвоено звание полковник.

[3] Пилоты самолетов штурмовой авиации звание Героя в 1941 году могли получить за десять боевых вылетов. Но в 1941-м только лишь один пилот штурмовой авиации Николай Карабулин получил высшую награду, сделав тринадцать боевых вылетов до сентября 1941 года. До апреля 1942-го еще три летчика-штурмовика стали Героями Советского Союза за шестнадцать, восемнадцать и двадцать один боевой вылет. В 1942 году для получения звания Героя необходимо было совершить тридцать боевых вылетов, но реально давали за 40—50. После 1943-го надо было вылететь на задание и вернуться уже не менее восьмидесяти раз.

[4] Это действительно так! Ил-2 был самым сбиваемым немцами самолетом ВВС РККА. За всю войну ими было сбито в воздушных боях и зенитным огнем 10762 самолета. Ближайший к нему по печальной статистике был истребитель Як-1 - 3336 самолетов. Кстати, на Як-1 воевали и были сбиты Тимур Фрунзе (погиб) и Алексей Маресьев (тот самый) и оба они были сбиты в районе Демянского котла. Т.е. в местах, где вновь предстоит действовать героям этого повествования.

[5] «Кресты» (не путать с аэродромом близ поселка Крестцы Новгородской области, где и находятся наши герои) - аэродром в Пскове, один из старейших в России, который использовался немцами как основная авиабаза в регионе (скажем так). В основном аэродром использовался немцами для базирования транспортной и дальнебомбардировочной авиации. Аэропорт «Кресты» действует и поныне. Автор бывал на нем много раз и летал из Пскова, где прожил 9 лет, в Ленинград и обратно (на Як-40) и даже в Новороссийск (если память не изменяет, то на Ту-104).