Шакал

Глава 33

Никс закрыла глаза, скрываясь от ослепляющего света Забвения, и приготовилась к какой-то физической реакции на пребывание на Другой стороне. Еще она приготовилась к появлению двери и к выбору открывать ее или нет…

Что, черт возьми, за грохот? И вибрация?

Раздался стон, и она почувствовала, как ее тело дернули в сторону… как раз в тот момент, когда резкий, почти причиняющий боль свет Забвенья вспыхнул и внезапно погас, порыв сильного ветра ударил в лицо, бередя свежую рану на голове. В замешательстве и от боли она заставила себя открыть глаза… и это странно, потому что она считала, что они уже открыты.

А потом все запуталось еще больше.

Потому что она поняла… что внезапно оказалась в туннеле. Похожем на автомобильный, по которому туда-сюда проезжали машины. Вот и сейчас мимо нее проехал грузовик. Полуприцеп цвета серо-черных стен пещеры.

Черт, она, должно быть, сходит с ума. Откуда взялась асфальтированная дорога? А что касается грузовиков, то один из них определенно сейчас проезжал мимо нее, как будто она находилась на обочине обычной городской улицы, и эта штука срочно доставляла кому-то какой-то продукт.

Затем вспыхнули красные стоп-сигналы, отражаясь от гладких стен пещеры, в ушах раздался визг шин, а в нос ударил резкий запах жженой резины. После чего грузовик притормозил, развернулся задней частью к туннелю и двинулся в ее сторону.

Адреналин прошил все ее тело. Если она не двинется с места, ее раздавят…

Сила откуда-то сверху толкнула ее вниз и вперед, когда загрузочная платформа приблизилась к ней вплотную, она упала на корточки, повернулась и поняла, что находится под грузовиком, между передними и задними колесами, прямо в центре. Произведя эти вычисления, Никс рухнула на асфальт и накрыла голову руками, катясь в том направлении, в котором транспортное средство везло свой груз, чтобы не попасть под задние колеса.

Остановка случилась в сотне тысяч ярдов и через двенадцать лет, и Никс изо всех сил старалась не отставать, чтобы не стать жертвой ДТП, ботинки цеплялись за асфальт, конечности тряслись, тело вертелось словно веретено под длинным, как туннель, кузовом грузовика, тормоза все еще визжали, запах резины становился сильнее, и она понимала, что если не отправилась в Забвенье до этого, то определенно сделает это сейчас…

И вот все прекратилось.

Больше никаких движений. Никакого грохота. Грузовик резко остановился, зашипели тормоза, запах резины жег ее носовые пазухи, а тело в последний раз перевернулось, так что она оказалось лицом к шасси грузовой платформы полуприцепа.

Повернув голову, она вытерла песок с глаз и уставилась на ось комплекта из четырех шин, что был сейчас в восемнадцати дюймах от ее туловища. Она была так близко к ним, что могла видеть узоры протектора и задыхалась от запаха горячего металла и моторного масла.

— Забери это обратно.

Она понятия не имела, кто обращается к ней под чертовым грузовиком смерти…

— Кейн? — выдохнула она, сосредоточившись на его грязном лице.

— Возьми оружие, — он пихнул ей пистолет. — Тебе это понадобится. Если только ты не сможешь дематериализоваться?

Он говорил тихо и настойчиво, но ее мозг просто не работал. Он же обращался к ней на английском, верно?

Путаница прояснилась очень быстро, когда раздался звук открывающихся дверей кабины в передней части грузовика. В свете фар, который освещал… подождите, так они действительно были на дороге? Настоящей дороге? И это была трехполоска.

— Где мы, черт возьми? — прошептала она, когда двое охранников обошли машину вокруг и встретились у решетки радиатора.

— Там никого не было, — произнес один из них, пока пыль кружилась вокруг их темных теней.

— Я видел кого-то в свете фар.

— Да ты долбанулся.

— А что, если я прав, ты возьмешь на себя все риски? После того, как мы взорвали заграждение прямо на проезжей части?

— Его должны были убрать заключенные. У нас не было выбора, кроме как использовать взрывчатку. Надзиратель хочет вывезти отсюда это дерьмо, и нам нужно два выхода, чтобы увести грузовики с участка… что мне оставалось делать?

Кейн уткнулся лицом в лицо Никс и прижал пистолет к ее ладони.

— Нам придется пробивать свой путь отсюда, а я ни разу в жизни не стрелял. Тебе придется сделать это.

Моргнув, она приказала своему зрению прийти в себя и взяла оружие. А потом с толкача завела мозги. Как видео на повторе, она прогнала в голове разговор с Кейном, и чтобы понять, что он предлагал, совсем не требовалась презентация «PowerPoint».

Никс посмотрела на охранников, которые спорили друг с другом. Она не нуждалась в личном знакомстве с ними, чтобы понять, что они вооружены и у них есть коммуникаторы.

— Держись позади меня, — приказала она.

— Да, миледи.

Никс легла на живот, но очень осторожно… а затем оперлась на локти и прицелилась. Между передними колесами кабины, лицом к лицу стояли охранники, перебрасываясь фразами, их колени и носки ботинок находились близко друг к другу.

Она выбрала того, что слева, и прицелилась. Прямо перед тем как нажать на курок, Никс представила, что она на ферме, у нижнего загона, расставляет жестяные банки и пустые пластиковые бутылки у линии забора на расстоянии пятидесяти ярдов.

Это была уже совсем другая игра.

Нажав на курок, Никс не стала проверять, попала она в цель или нет. Она немедленно разрядила оружие в голень другого охранника. Затем вернулась к первому, но она всегда отлично целилась… оказалось, что она достигла цели: первый охранник прыгал на одной ноге, и когда упал на капот грузовика, она снова прицелилась… и прострелила ему другое колено. Когда он взвыл и рухнул наземь, Никс выстрелила в того, кто все еще стоял, попав ему в бедро, и брызги крови красиво окрасили свет фар в красный цвет.

Пока они оба корчились и звали подмогу в коммуникаторы на плечах, Никс сглотнула ком в пересохшем горле. Закрыв глаза, она уже знала, что будет дальше.

Она… или они. Если она оставит их в живых, они будут ранены и вооружены. Плохая комбинация… и ей с Кейном придется выбираться из этой передряги в любом случае.

Сделай это, — сказала она себе под нос.

Пуля в мозг. Или в грудь.

Пуля в…

… мозг. Или в грудь…

— Черт, — прошипела она, руки повисли, плечи расслабились.

Никс просто не могла хладнокровно убить двух мужчин. Одно дело, если ей в лицо направлен пистолет — прямая угроза ее жизни. Но так? Она не была убийцей. Она не такая как Апекс.

Она повернулась.

— Куда мы отправимся отсюда?

Кейн посмотрел на охранников, которые корчились на спинах и хватались то за одну ногу, то за другую.

— Пошли, — сказал он.

Когда Кейн взял ее за руку, она выскочила с ним из-под кузова грузовика, а затем они сорвались с места так быстро как могли.

Прямо в сторону обвала.

Стена обрушилась примерно на двадцать футов, и у Никс не было времени задуматься, почему и зачем. Кейн первым поднялся на кучу обломков, а затем они оказались на другой стороне и стали спускаться по вымощенной дороге, освещаемой с потолка. Но далеко они не ушли.

В двух-трех сотнях ярдах от нее загорелся яркий свет, и она услышала, как что-то приближалось, как ревел мощный двигатель. Должно быть, еще один грузовик.

— Сюда, — сказал Кейн, потянув ее за руку.

Трещина в каменной стене появилась как раз вовремя. Когда следующий грузовик с полуприцепом свернул за угол, и его фары осветили дорогу прямо там, где они с Кейном стояли, они успели скрыться и втиснулись в горизонтальную трещину размером с неглубокий шкаф.

Поскольку Кейн вошел первым, у нее была хорошая возможность рассмотреть борт грузовика. Серо-черный, как и другой, с грузовым прицепом, достаточно большим, чтобы вместить два ряда по четыре машины. После того, как он пролетел мимо, она еще раз уловила слабый запах дизельного топлива.

Когда она собиралась выскочить на дорогу, Кейн дернул за рукав ее туники.

— Нет, подожди. Те двое охранников вызвали…

Там, откуда прибыл последний грузовик, теперь появились разноцветные мигающие огни, а затем мимо них пронесся фургон с надписью «Скорая помощь». Настоящий. Красный крест и логотип, который выглядел на его боках абсолютно законно, фургон мог запросто сойти за настоящий, человеческий… в этом, несомненно, и была задумка.

— Нужно подождать, — сказал Кейн. — Будет еще один грузовик. И это то, что тебе нужно. Прямо наверх трейлера. Не двигайся и не высовывайся.

Никс повернула голову и уставилась на него усталым взглядом. Освещения от дорожных осветительных приборов было достаточно, чтобы она могла разглядеть его лицо. У него текла кровь по линии волос, и он был бледным под слоем грязи и масла.

— Что… что случилось? — Она чихнула в сгиб локтя. — Прошу прощения. Что случилось в Улье? Почему план изменился?

Кейн крепко сжал руку, а затем протянул ей кусок ткани.

— У тебя течет кровь.

Она посмотрела на платок, и Кейн вздохнул.

— Жаль, что ничего лучше у меня нет. Раньше я бы предложил шелк ручной работы. С моими инициалами.

Когда он положил ткань ей на бровь, она вздрогнула.

— Что случилось?

— Блокада, — Он покачал головой, как будто раздражаясь. — Когда я попытался добраться до транспортной зоны, чтобы оценить риски, мне не удалось и близко подойти. Они перекрыли проход к месту парковки грузовиков, и тех, кого вызвали на смену, близко к ним не пускали. Погрузку производили сами охранники. Я понял, что должен пойти другим путем.

— А что насчет Шака?

— Он столкнется с той же проблемой, даже если пройдет через территорию Надзирателя. Не думаю, что даже его туда не пустят. Мне жаль.

Никс не думала об этом. Да, не могла об этом думать. Она старалась не думать о последствиях своего ухода прямо сейчас, без прощания с Шаком.

— Дерьмо, — выдохнула она. — Я чуть не выстрелила в тебя.

Кейн слегка улыбнулся.

— Я боролся с тобой только поэтому. Я бы никогда не поднял на тебя руку, если бы не был убежден, что бездействие будет стоить мне жизни.

— Прости.

— Я бы рассказал, если бы мог. Некогда было объяснять. Это ты меня прости.

Никс выдохнула. А потом быстро заговорила.

— Пожалуйста. Я должна увидеть Шака в последний раз…

— Мы не можем. — Лицо Кейна напряглось. — Я не могу доставить тебя туда в безопасности… и, более того, мы именно там, где должны быть. Я обещал Шакалу, поклялся честью, что вытащу тебя, чего бы это ни стоило. Даже если это значит, что вы не сможете попрощаться. Я никогда не отступлю от своего слова.

Когда она закрыла глаза, Кейн сказал:

— Прошу, знай: если бы я мог сделать это, не подвергая тебя опасности, я бы сделал. Но сейчас мы в лучшей позиции, чем я мог надеяться. Ты близка к спасению, и я дал мужчине слово. Я не нарушу его.

— Я просто хотела увидеть его еще раз, — прошептала она.

— Я знаю.

Когда Никс снова посмотрела на Кейна, печаль на его лице была настолько глубокой и искренней, он, должно быть, думал о любимой, которую так жестоко потерял. Любви, которую у него отняли.

— Если ты не можешь сделать это ради себя, — сказал Кейн, — сделай это ради мужчины, который тебя любит.

— Я так и не сказала ему, что люблю его. — Ее голос был таким хриплым, что его едва было слышно. — Я ни разу не сказала ему этих слов. Вот почему я хочу вернуться.

— Настоящая любовь не нуждается в словах. Она требует сердца. Шакал знает, что ты чувствуешь.

— Ты ему скажешь? Что я его люблю?

— Клянусь честью. — Несмотря на то, что места было очень мало, Кейн сумел склониться в неглубоком поклоне. — Я ему передам, клянусь. Я сам мечтал бы получить последнее послание от любимой женщины. Я тебя не подведу. И его тоже.

Никс мгновение изучала лицо Кейна и печаль, затуманившую его взгляд.

Затем обняла его. Это был импульсивный жест, который нелегко дался ей в ограниченном пространстве, но она не могла сдержаться. Они оба лишились любимых. Он в холодных объятиях смерти, она потеряла Шака в этой тюрьме.

— Я до сих пор не знаю почему, — сказала она, когда они расступились

— Не знаешь что?

Почему Шак отказался уйти, подумала она.

— Это не имеет значения, — сказала она.

— Следующий грузовик. Когда он подъедет, ты дематериализуешься наверх. Туника удобного цвета, поэтому, если где-то будет досмотр, есть шанс, что ты его удачно пройдешь. Не шевелись и пригни голову.

— И глаза в пол, — хрипло сказала она. — Это то же самое.

— Ты сможешь это сделать. Я верю в тебя.

— Следующий грузовик. — Когда Кейн кивнул, она взяла его за руку. — Ты достойный мужчина. Помогаешь мне. И Шаку.

Он сжал ее ладонь.

— Ничего не могу сказать о собственной достойности. Но я уверен, что ваша любовь друг к другу стоит всего.

— Он не любит меня, — сказала она.

— Конечно, любит. Он связан с тобой.

— Он пошел бы сейчас со мной, если бы это было правдой. Или, по крайней мере, объяснил, почему не может этого сделать. Так что нет, он меня не любит.

Свет вспыхнул в дальнем конце, грузовик зашел в поворот, двигатель взревел, когда охранник выжал педаль газа.

— Вот он, — прошептала она. — Мне пора.

Все, что ей нужно было сделать, это представить себе ту купель в свете свечей, мирное место, в котором она нашла благодать посреди суровой и безнадежной тюрьмы. Только вот Шак не мог быть частью видения. Ей нужно было отказаться от подобного прямо сейчас. Легче уже никогда не будет.

Кейн протянул руку и сжал ее плечо.

— Ты можешь это сделать. Если ты смогла сразиться с отрядом охранников, ты сможешь и дематериализоваться отсюда…

— Если двинешься с места, я убью его.

Никс обернулась. В тусклом свете позади Кейна стоял охранник, который проник через расщелину с другой стороны. Лицо и тело мужчины было трудно различить. Пистолет, который он нацелил в голову аристократа, не был…

— Я поймал ее.

Никс резко повернула голову к дороге. Прямо перед ней стоял охранник, и прежде чем она смогла ответить, тот надел стальной наручник на ее запястье и выхватил пистолет из рук.

Дематериализация больше не вариант. Как и стрельба.

В туннеле мимо них промчался грузовик, которого она ждала, его дизельное дыхание вздымалось вслед. Возможность упущена.

Наверное, она все-таки увидит Шака.

Жаль, что это была далеко не хорошая новость.