Серое Братство

20

– А вот и неправда твоя! На этот раз мой верх был!

– Ха! Ха! И еще раз ха!

Друзья двигались ускоренным шагом по улице Потухших Фонарей, спеша добраться до дома № 13 до темноты, и всю дорогу Ксанка и Олет вели этот бесконечный спор.

– У меня лично уже в кармане звенит. И я даже подсчитал, чего и сколько: двенадцать золотых, пять серебряников и два медяка. А у тебя что?

– Думаю, не меньше двухсот золотых я сегодня с казенного дома поимела.

– Так где они, где? – горячился Олет.

– Где, где, – Ксанка начала сердиться, – сейчас получишь по балде. За вас, дураков заплатила. Свою свободу я честно выиграла в карты и могла выйти бесплатно.

– Угу… честно. С помощью моего беспроигрышного колечка, не оставляющего шанса противнику. Такой артефакт на ерунду спалила! Это не считается! Короче, моя взяла, и баста! Я здесь, я на свободе и у меня полный карман, а ты…

– Ах ты…

Вит втиснулся между ними, гася назревающий конфликт.

– Если б я знал, что у меня будут такие нервные учителя, ни за что бы не пошел к вам в ученики. Лучше б подумали о том, где сегодня ночевать будем?

– В смысле – как?

Только тут Олет и Ксанка соизволили поднять глаза и поняли, что уже пришли, и что у них опять проблемы.

– Что за фигня? – расстроилась Ксанка при виде двух стражников, торчащих у парадного входа, дверь которого была заперта на огромный амбарный замок.

– Полный беспредел, – согласился с ней Олет.

– И перекрасили его зачем-то, – расстроился Вит. – Такой был симпатичный бордельчик.

Олет с Ксанкой переглянулись.

– Что значит – перекрасили? – осторожно спросил Олет.

– В какой цвет? – насторожилась Ксанка.

– Сами, что ль, не видите? В клеточку зеленую. Светится…

Вит с любопытством смотрел на мерцающую зелеными сполохами магическую паутину, окутавшую дом.

– А ты молодец, – одобрил Олет.

– Нас магические защиты такого рода только на третьем курсе распознавать учили, – призналась Ксанка, невольно бросив уважительный взгляд на своего ученика, – но не всем это видение давалось.

– Нет, ну какого черта мы тут у порога собственного дома топчемся? – разозлился Вит и решительно двинулся к двери.

– Куда? – перегородила дорогу стража.

– А ну, осади назад!

– Сейчас я тебе осажу, – посулил Вит, засучивая рукава. – А ну, быстро, отпирай дверь!

– Не положено.

– Это мой дом!

– Ну, это как сказать, – стражник опасливо покосился на Вита, о боевых подвигах которого был, видать, наслышан, извлек из кармана свиток, откашлялся и начал читать: «По распоряжению магистрата славного города Вавилота на дом № 13 по улице Потухших Фонарей, принадлежащий, согласно дарственной от отца Илерея, Витору Монастырскому, накладывается арест, в связи с незаконным открытием в нем дома терпимости. Данный дом может быть возвращен обратно в собственность владельцу, в случае, если он оплатит магистрату стоимость охраны его заведения…»

– Какой еще охраны!!? – завопил Вит.

– Что значит какой? – возмутился охранник. – А я здесь, по-твоему, что делаю? От воров да нищих охраняю. Опять же маги защиту наложили, чтоб никто не вошел и не вышел. Это тоже денег стоит. Вот тут так и прописано…

Охранник вновь уткнулся в свиток:

– «…если он оплатит магистрату стоимость охраны его заведения, стоимость услуг гильдии магов, зарегистрирует свое заведение, согласно всем правилам, поставит на учет в пожарной охране, санэпидемстанции…» Ну, тут читать долго. Короче, с вас 3000 золотых.

– Сколько!!? – ужаснулась Ксанка.

– Три тысячи, – любезно повторил стражник. – И, если в течение месяца эта сумма не будет уплачена, дом выставят на торги.

Вит зарычал. Ксанка с Олетом, чуя, что он сейчас начнет зверствовать, вцепились в него и оттащили от охраны.

– Не дури. Дом все равно защищен магически, – прошипел Олет.

– Но там мой Паленый! Он же за месяц с голоду помрет!

– Да что твой Паленый! Весь мой гардероб там остался! Самые лучшие платья отбирала, – горестно простонала Ксанка, крепко держа рвущегося в бой ученика.

– И все мои артефакты, – пробормотал Олет, помогая сестре.

Они посмотрели друг на друга, и только тут до них начало доходить, что оказались у разбитого корыта.

– Так, три тысячи золотых надо найти, – категорично заявила Ксанка.

– Да за такие деньги в пригороде целый замок можно купить, – сердито сказал Вит. – Снесколькими деревушками в придачу.

– Значит, кто-то очень хочет тебя выжить из Вавилота, – сказала Ксанка.

– А попасть нам туда все же надо. Кровь из носу, – решительно сказал Олет, – и срочно. Вит, у тебя какие идеи есть? У нас в этом городе подвязок нет.

– Ну да, – угрюмо кивнул Вит, постепенно успокаиваясь. – Сами мы не местные и так далее… Я правильно понял?

– Типа того, – согласился Олет. – Так есть идеи?

– Есть. На голодный желудок думается плохо. Идем к дядюшке Сэму. У нас там, если припомнишь, на целый месяц столик забронирован.

Друзья двинулись в сторону порта, спеша попасть в кабачок до темноты.

– Экстренный выпуск! Свежие новости, – навстречу им несся мальчишка с кожаной сумкой газетчика через плечо, призывно размахивая пахнущим типографской краской листком. – Загадочное убийство графа Амстервиля, а также перестановки в высшем эшелоне власти Вавилота! Настоятель монастыря отец Илерей и архимаг Академии Колдовства смещены с занимаемых должностей!

– Дай сюда! – Вит выхватил листок из руки мальчишки.

– Два медяка! – протянул раскрытую ладошку газетчик.

– Держи, – Олет кинул ему пару мелких монет, и тот умчался дальше, азартно рекламируя товар.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Ксанка. – Читай!

– Только на ходу, – распорядился Олет, – а то жрать очень хочется.

– Да тебе бы только жрать, – сердито одернула его Ксанка.

Вит развернул листок «Вавилотские вести» и начал читать вслух:

– «Сегодня магистрат принял решение о наведении порядка в стенах Академии Колдовства и духовной семинарии при монастыре нашего славного города Вавилота. Отцу настоятелю Илерею и архимагу Мусахэю было предложено подать в отставку под тем предлогом, что они не соответствуют занимаемым должностям, но эти достойные господа с решением магистрата не согласились.

Девять блюстителей порядка, пытавшиеся убедить отца Илерея подписать прошение об отставке и проследовать за ними в тюрьму, в данный момент находятся в больнице святого Ануария и, как утверждают лекари, через месяц-другой смогут вернуться к своим непосредственным обязанностям по поддержанию правопорядка в нашем славном Вавилоте. Стражникам, пытавшимся уговорить архимага, повезло меньше, хотя их было больше. Несмотря на поддержку заместителя ректора Академии Гишелье и боевого отряда магического дозора, все пятнадцать стражников проведут в больнице не менее трех месяцев. Разрушенное правое крыло Академии магистрат обязался восстановить в кратчайшие сроки. Буквально через месяц студенты смогут возобновить там свои занятия. Архимаг и отец Илерей скрылись в неизвестном направлении. За их поимку магистрат назначил награду – сто золотых за каждого».

− Однако силен твой папашка, – уважительно присвистнул Олет.

– Архимаг тоже не подкачал, – прошептал потрясенный Вит.

– Не расстраивайся, – ободрил его неунывающий проходимец. – Ищи во всем позитив. Если мы их найдем, двести золотых у нас уже в кармане! Останется добыть какие-то жалкие две тысячи восемьсот…

Он едва успел увернуться от затрещины Вита.

– Это же мой отец, придурок!

– Да шучу я, шучу!

– Нашел время! – Олет все же заработал подзатыльник. Правда, не от ученика, а от сестренки.

Девушка решительно выдернула газетный листок из рук Вита.

– Что там насчет Амстервиля пишут? Я кое-что о нем слышала.

Теперь уже начала читать Ксанка:

– «Загадочное убийство. Сегодня утром в имении графа Амстервиля, находящегося неподалеку от Вавилота, был найден труп. Тело покойного обнаружил в саду некто Пургон, потомственный дворецкий графа. Оно лежало, вмороженное в глыбу льда. Как оказалось, это был сам граф Амстервиль, замерзший ночью в собственной беседке, несмотря на то, что ночи в это время года очень и очень теплые. Что интересно: лед отказывается таять, и тело несчастного до сих пор не могут отодрать от беседки. Специалисты утверждают, что здесь не обошлось без магии. Кто стоит за этим преступлением? Не связано ли оно с недавними перестановками в кадровом составе магистрата? Как нашим читателям, несомненно, известно, граф Амстервиль – знаменитый историк, автор монографии „Гномы и эльфы: кто они?“, принимал активное участие во всех общественных делах Вавилота. По слухам, эльфы и гномы собираются назначить солидное вознаграждение за поимку преступников, совершивших это страшное злодеяние». Точно! Историк. Помнишь, мы на втором курсе над его учебниками засыпали?

Олет пожал плечами.

– Подумаешь! Одним занудой меньше.

Ксанка махнула на него рукой и вернула листок Виту.

– Ладно, это к нам не относится, – мрачно буркнул юноша, скомкал газету и отшвырнул ее в сторону.

– Точно, – согласился Олет. – К нам относится вот это, – ткнул он пальцем в кабачок дядюшки Сэма, до которого они за разговором незаметно дошли.

– Ого!

За время их недолгого отсутствия кабак претерпел значительные изменения. Во-первых, это был теперь не кабак, а культурно-развлекательный центр, о чем красноречиво говорила вывеска над центральным входом; во-вторых, здание разрослось в ширину, длину и высоту: у него появился второй этаж, и, в-третьих, дела у дядюшки Сэма, видать, круто пошли в гору, так как у входа клубилась солидная толпа, которую с трудом сдерживали трое вышибал. Одного из них Вит не знал. Он был новенький, а потому старался выслужиться, истошно вопя во всю глотку:

– Местов нет! Нету местов, кому говорят! Куда претесь? В очередь! В очередь!

Его более опытные коллеги держали оборону у самых дверей, предпочитая лишний раз рта не раскрывать.

– Облом, – расстроилась Ксанка. – Придется искать место поспокойнее.

– Еще чего! – возмутился Вит. – За мной!

Они выстроились клином: впереди Вит, сзади Ксанка с Олетом, – и начали буравить толпу, прорываясь к заветной двери.

– Местов нет, вам сказали! В оче…

Кулак Вита захлопнул его челюсть.

– У меня здесь столик зарезервирован.

Они быстро оказались у цели.

– О! Вит! – радостно приветствовал его один из вышибал у двери. – Проходи. Дядюшка Сэм хотел тебя видеть.

– Эти со мной, – коротко бросил юноша, кивая на Ксанку и Олета.

Второй охранник распахнул перед ними дверь, и они оказались внутри. А внутри тоже произошли изменения. Стойка разрослась, увеличилось и количество святых, с немым укором взиравших с икон на непотребства, творящиеся в культурно-развлекательном центре дядюшки Сэма. Вокруг подиума, где около золоченого шеста страстно извивалась суккубочка, стояло множество столов, за которыми сидели гуляки и культурно развлекались, лакая гномью водку. Они глядели сальными глазами на искусительницу, подбадривая танцовщицу пьяными голосами. Вита и его друзей дядюшка Сэм увидел издалека и кинулся к ним с распростертыми объятиями.

– Ну, наконец-то! Как я рад вас видеть!

– А уж мы-то как рады, – азартно потер руки Олет. – Так, нам типа что-нибудь пожрать по-быстрому сооруди, но чтоб самого лучшего. Надеюсь, наш столик…

– Разумеется, – успокоил его дядюшка Сэм, – ваш столик оставлен за вами. Только по настоянию вашего друга он перемещен подальше в уголок. Но, если вы хотите в вип-зону, поближе к подиуму…

– Нет, – отрезала Ксанка, подняв руку. – Уголок – то, что надо. Нам лишние уши ни к чему.

– Замечательно. Тем более, что и у меня есть к вам дело. – Дядюшка Сэм как фокусник извлек из воздуха клочок бумаги и сунул его Виту в карман. – Один очень состоятельный клиент хочет нанять вас для одного деликатного дела. Здесь его координаты…

– Это потом, – оборвал его Олет, – сначала пожрать…

– Стоп! – оборвал его Вит. – Что это еще за друг появился?

– Ваш друг. – Дядюшка Сэм буквально лучился счастьем. Еще бы! С подачи магического артефакта Олета, соорудившего в кабаке стриптиз-шоу, выручка его так повысилась, что он смог нанять искусных магов, специализировавшихся на строительстве, и за сутки расширить свое заведение. И теперь он не сам обслуживал клиентов. По залу шуршали половые! – Ваш друг, – еще раз повторил дядюшка Сэм, – очень забавная личность. Уже сутки вас ждет. А уж кушать люби-и-ит. По моим подсчетам, он вашу недельную норму уже сожрал. Так что за мной осталось всего три недели.

– Что!!? – в один голос взвыли Олет, Ксанка и Вит. – Где он, скотина!!?

– Да вон там сидит…

Друзья повернулись в указанном направлении и застыли при виде открывшейся перед ними картины. За столом, а если точнее на столе, заваленном кулинарными изысками, восседал Паленый собственной персоной. И чего на этом столе только не было: рыбка копченая, рыбка печеная, рыбка сырая и даже рыбка живая, бьющая в агонии хвостом. А еще на нем были орешки всех видов, какие Вит знал и которые не знал: и растущие на деревьях, и выкапываемые из земли, и даже редкие, морские, стоящие очень и очень больших денег. Наглый котяра все это не ел: он всем этим закусывал. Именно эту процедуру друзья и наблюдали, когда подошли к столу. Паленый опрокинул в свою глотку запотевшую стопку гномьей водки, мотнул головой, чуть не сметя ушами кувшин молока, сказал что-то вроде одобрительного «мяу», подтянул к себе этот кувшин и начал жадно пить. Олет передернулся. Его тонкая аристократическая душа не могла выдержать такого варварства. Пока его мутило, Паленый запустил лапу в чашу с уже очищенными орехами и аппетитно захрустел.

– Паленый… – облегченно выдохнул Вит. – Выбрался…

– Я что, больной, что ли, там сидеть? Изверги, чуть голодом не заморили. Там же ни одной мышки нет! Об орехах уж и не говорю.

– Зачем тебе орехи, котяра? – рассмеялся Вит, подсаживаясь к столу.

Олет и Ксанка поспешили сделать то же самое. Олет тут же подтянул к себе блюдо с жареным осетром и приступил к трапезе.

– Эх, хозяин, – вздохнул Паленый. Покачивающейся походкой он прошел по столу к Олету и начал отнимать у него свою закуску. – Давно хотел тебе сказать: не кот я!

– А кто же ты?

– Белочка.

Олет поперхнулся и начал правой рукой вытаскивать из горла рыбью кость, а левой отодвигать от себя подальше кувшин с гномьей водкой.

– Что это с тобой? – ехидно спросила Ксанка.

– Некачественные продукты не пью. Явно паленая. Видишь, как коту башню сорвало?

– Это не мне. Это мастеру, который меня делал, башню сорвало, – обиделся кот. – Он же с натуры меня ваял.

– С какой? – заинтересовалась Ксанка.

– С белочки.

– Какой белочки? – удивился Вит.

– Какая по пьяни к нему прискакала, с такой и ваял. – Паленый выразительно шлепнул себя лапкой по горлу, невольно выпустив кусок осетрины. Олет торопливо зачавкал. – Отдай закуску, гад! Все равно съесть не успеешь.

– Это еще почему? – прошамкал Олет.

– Потому что вам сейчас ласты вязать будут, – сказал крылатую фразу Паленый. – Только на этот раз попадаться не советую. Оторвут их вместе с головой. Держи, – кинул он Виту ключ, – и учти: это не от парадного входа. Тебя там уже ждут.

– Где? – оторопел Вит.

– В подвале дома твоего, – пропел уже изрядно закосевший кот. – В подвале до-о-ома твоего-о-о…

– Кто?

Паленый вместо ответа плюхнулся на стол, свернулся клубочком и захрапел, распространяя вокруг себя ароматы гномьей водки. И тут в культурно-развлекательный центр «У дядюшки Сэма», грохоча сапогами, ворвалась городская стража.

– Дамы и господа, – сиплым голосом сообщил капрал, – прошу соблюдать спокойствие. Только что из тюрьмы совершила дерзкий побег группа опасных преступников. Это некто Витор Монастырский – главарь банды, его любовница Ксанка, валютная проститутка, и ее брат Олет, опытный шулер, зарабатывающий на жизнь игрой в крестики-нолики. Они подозреваются в убийстве графа Амстервиля и, по нашим данным, находятся сейчас здесь, в этом зале. Попрошу сохранять спокойствие и не мешать правосудию.

Пока капрал говорил свою речь, охранники уже шуршали между столами, всматриваясь в лица посетителей.

– Э! Братва, это он о нашем Вите, что ли? – пьяно удивился какой-то матрос.

– Что!!?

– Бей легавых!!!

В стражников полетели табуретки, замелькали кулаки.

– Тикаем! – Олет сгреб со стола кувшин с гномьей водкой и рванул с ним к окну.

Вит попытался сграбастать пушистого обормота за шкирку, но Ксанка ему не дала.

– Некогда с ним возиться! – девица вцепилась в своего ученика и поволокла его вслед за братом. – Ничего с этой белкой не случится, а нам ноги делать надо!

К счастью для друзей, маги, модернизировавшие накануне кабачок дядюшки Сэма, не удосужились наложить на окна заклятие непробиваемости. Под веселый звон разбитого стекла друзья-подельники вылетели во внутренний двор, перемахнули через забор и скрылись в темноте.