Сердце шести стихий

Глава 10

Северный Срединный Предел, Академия Познаний, корпус менталистов

Расчет был прост. Чтобы Амина не заподозрила чего-нибудь нетипичного, я планировала провести остаток вечера за привычными занятиями, умудрившись даже немного повязать. Условная среда — хорошее время для того, чтобы отдохнуть перед занятиями со Златоглазым и Тидой. И если от имени второго преподавателя сердце радостно вздрагивало — все-таки, воплощать творческие идеи оказалось делом приятным и, чего уж греха таить, полезным — то с драконом после сегодняшнего разговора с Даюсом в коридоре дел иметь хотелось как можно меньше. Зачем им демон с черной аурой? Я не была сумасшедшей или безголовой, но когда вот так, из-за меня, кому-то могла угрожать даже гипотетическая опасность, оставаться в стороне не собиралась. Почему опасность? Потому что тройка из Златоглазого, Дальновидного и Стремительного не только доверия в плане удовлетворения личных выгод не внушала, но и вызывала подозрение и страх. Нет, по поводу их преподавательских качеств я не могла сказать ничего плохого: дипломатичность Эрикена мне всегда крайне импонировала, напор Андо, пусть и немного резковатый, в глубине души по-настоящему нравился, потому что заставлял чувствовать, словно к тебе относятся, как к равной и ближней — а с посторонним никогда не позволишь себе неформального общения. Про доверительное отношение Арегвана, подкупавшее сверх всякой меры (поскольку эксперименты с собственным сознанием он не только воспринимал стоически, но еще и одобрял, и даже поощрял), я вообще молчу: только после возвращения этого мужчины, чей дракон неизменно-насмешливо относился к любопытной попаданке, я, наконец, начала чувствовать себя в своей тарелке. Но когда за внешней доброжелательностью обнаружилась непонятная выгода, реагировать пришлось однозначно: защищать то, что раньше принадлежало мне одной.

— Ты какая-то странная, Валь, — подозрительно заметила со своего места Амина, когда мы уже укладывались. — После сегодняшнего обеда сама не своя.

— Тролля жалко, — и ведь не соврала ни единым словом: тому мужчине действительно очень пригодилось мое обезболивание через прыжок в сознание, который, естественно, никто другой ввиду особенностей данной расы совершить не мог. Просто немного не договорила: не нужно пока ей знать того, в чем я сама не в силах разобраться. Когда все станет более понятно, я точно-точно посвящу подругу во все детали. Так ведь?..

Сон ко мне не шел. Но это и было хорошо: кто знает, способно ли сознание отправляться туда, куда ему необходимо, в те минуты, когда телом овладевает целительная и заряжающая энергией дрема, а сам ты себя не контролируешь. Поэтому я для вида покрутилась на кровати, пока со стороны Амины не стало доноситься размеренное глубокое дыхание, а потом начала приготовления.

Вдох. Большой, цельный, наполняющий легкие кислородом до отказа — настолько, что в глазах начало рябить от распирающего грудь воздуха. И помогающий выпрыгнуть из сознания максимально быстро. Именно так, как и было нужно мне сейчас. Душа вырвалась, воспарила, радостно наблюдая картину спящей соседки и собственного умиротворенного тела. Пора. У меня могло быть мало времени. Астральная оболочка расслабилась и представила себе место, в котором хотела оказаться. А еще — позвала его. Аккуратно, осторожно, чтобы не заметил, как в мгновение ока одна совсем зарвавшаяся девчонка вдруг испытала в нем нужду…

Темное помещение, очень похожее на то, в котором я видела его в последний раз, только я сделала атмосферу более привычной и домашней: стены из светлого дерева, кровать, расположенная по центру одной из них. Темно-зеленый балдахин, держащийся на вертикальных столбах. По бокам — две небольшие тумбочки с горящими на них свечами. Пока я продвигалась ближе к широкой постели, успела полюбоваться медленно стекающим с них воском. Когда оказалась рядом с опущенной плотной занавесью, не удержалась: отстранила немного, втайне надеясь, что мой спутник уже здесь. И не ошиблась…

Аккуратно отвела тяжелую полосу ткани, закрепляя ее на одной из стоек и одновременно рассматривая своего демона. Сегодня никакой самодеятельности. Сегодня — томительное ожидание того момента, когда он проснется и обнаружит здесь мое присутствие.

Он снова лежал посередине спального места, спрятанный до пояса под легким покрывалом, а я, благодаря позе, могла любоваться обнаженной широкой спиной. Странное ощущение: словно я знала, кто находится передо мной, но никак не могла избавиться от надетой на глаза повязки. Словно догадалась о том, кто он, по косвенным признакам, но никак не могла поверить, пока к анализу не подключится зрение. Пугающее ощущение, ведь, умножая знания, умножаешь и скорбь. Что бы мне дало понимание того, кто именно лежит рядом? Ведь мы оба здесь… получается, это кому-нибудь, да нужно.

Я осторожно присела на край кровати, сгибая ногу в колене и опускаясь на нее сверху. Возникло предчувствие, что спать мужчине осталось недолго: это под опущенным балдахином он был отрезан от действительности. Но сейчас-то в его маленьком мире произошли изменения, связанные с моим появлением. И я не собиралась уходить или позволять ему снова, как в прошлый раз, избавляться от меня посредством портала. Нет уж: сегодня я получу свое до самого конца.

Мужчина пошевелился: голова повернулась в мою сторону, дыхание сбилось. Сон понемногу отступал. Но я не сдвинулась с места. Сейчас мне просто нравилось рассматривать тело, словно сотканное из черного тумана, когда от малейшего движения вздымавшейся груди в стороны испускаются клубы прозрачного дыма. И тут же тают, возвращая внимание своему хозяину. И я снова погружаюсь в пучину ощущений, главным из которых становится необъяснимая потребность находиться с ним рядом.

Я все еще рассматривала его расфокусированным взглядом, когда, наконец, тело изогнулось, прогоняя от себя остатки сна, и мужчина, развернувшись окончательно, сел на постели. Мне бы улыбнуться и ободрить его, что все будет хорошо, но я являлась всего лишь оболочкой, сотканной из света, а потому совершила первое, что пришло в голову: помахала ему рукой. Снова ставшей во сне полностью золотистого оттенка…

Он насторожился. Я почувствовала это по ставшей напряженной позе. То, что узнал, даже не сомневалась: вон, как застыл, ожидая дальнейших действий. А я что? А мне нравилась эта установившаяся неопределенность: я могла наблюдать рядом с собой мужчину, так сильно притягивающего к себе внимание, являвшегося воплощением неразгаданной загадки и непостижимой тайны. Мужчину, манившего к себе, несмотря на все попытки от меня отгородиться. Ведь не могло же так случиться, что мы встретились случайно? Значит, что-то этому поспособствовало. И сейчас, не отягощенная доводами рассудка, я могла, наконец, признаться самой себе: я стечению этих обстоятельств была только рада.

Похоже, он подумал, что никаких действий я предпринимать не стану. И оказался прав, хотя сейчас, когда он находился от меня на расстоянии вытянутой руки, меньше всего хотелось оставаться спокойной и невозмутимой. Хотелось прикоснуться. Снова почувствовать связующий нас обоих разряд. Снова окунуться в то море ощущений, что охватывало меня только наедине с ним.

Он опустил голову и приподнял руки, до этого момента спокойно лежавшие на покрывале. Вздрогнул. От неожиданности я повторила движение, а мужчина все продолжал рассматривать свои руки. Создалось ощущение, что не узнает. Словно то, что сейчас видит перед своими глазами, никогда ему не принадлежало. Или…имело какие-то другие свойства? Сейчас, когда он стал еще ближе, захотелось хоть как-то его поддержать. Объяснить, что я рядом и всегда смогу помочь справиться с обуревавшими его опасениями и сомнениями. А о том, что они есть, говорило хотя бы прошлое поведение. И я не сдержалась: протянула руку, переплела свои пальцы с его, заставила поднять голову и посмотреть на меня. Кем бы ты ни был, кем бы ни оказался, я готова тебя поддержать. И для меня не имеет абсолютно никакого значения то, что сам ты в себе сомневаешься: я принимаю тебя таким, какой ты есть. И для меня красивее и желаннее не существует никого на свете. Да-да, может быть, я смогу передать это сообщение через ауру, но я чувствую, что ты красив. Потому что уродливая душа не может так переживать за меня…

Объятие сплетенных рук усилилось, и я обрадовалась. То ли он понимал меня, то ли просто смирился. Ну почему ты все время от меня отказываешься, так и хотелось его спросить. Посмотри: ведь я тоже красивая! И, словно вторя порыву моего сердца, аура стала сама собой меняться. Я видела это по тому, что стало происходить с рукой, сжимавшей руку демона. Золото продолжало искриться, но вот и оно расступилось, выпуская уже привычный для взгляда фиолетовый цвет, который я видела, когда погружалась внутрь себя. Теперь и ты видишь меня такой, какая я есть на самом деле…

Он дернулся, как от пощечины, разрывая установившуюся между нами связь. Как — опять?! Ну, уж нет, теперь я не позволю меня отталкивать. Это мой мир, и тут я устанавливаю свои правила! Я наклонилась, сокращая и без того небольшое расстояние, и взяла его ладонь, пока не начал окончательно отстраняться. Поднесла к своему лицу, прислонила к щеке. Почувствуй, как от одного твоего прикосновения меня наполняет радость и счастье. Я не знаю, отчего это происходит, но только рядом с тобой могу ощущать такой прилив сил. Почему ты этого боишься? Ведь вместе пережить все страхи гораздо легче…

Рука перестала вырываться из моего захвата, и это дало возможность отстранить ладонь, начав осторожно и ласково поглаживать его пальцы. Вот и он — тот самый разряд, который в прошлый раз соединил нас. И мое сердце начало биться в усиленном темпе, когда я зачарованно наблюдала, как поднимается вторая рука мужчины и занимает положение на другой моей щеке. Вот это да. Век бы от него не отрывалась.

Он вздохнул, и вышло это как-то обреченно. Словно смирился со своей судьбой. А я положила руки поверх его, согревая и даря чувство успокоения. Странный мне достался демон, дефектный. Мужчина, от одного прикосновения которого все существо бросало в жар. Который и сам хотел быть со мной, вот только, почему-то, не позволял себе стать счастливым. Что служило тому решению причиной? Я не знала, но именно сейчас чувствовала себя так, словно все, что с нами происходило, было единственно-верным и правильным. Так, словно никогда не отрывалась от него.

Кто из нас первым потянулся навстречу, я так и не поняла. Просто сближение показалось самым естественным, что сейчас вообще можно было предположить, потому что очнулась я уже оседлавшей его колени. Он ли сдался, я ли победила, или наоборот — все смешалось в одном потоке обоюдного стремления навстречу друг другу — я не знаю, но ощущение нетерпеливого, словно после многолетнего расставания, поцелуя было верхом всех моих надежд. Чувства взорвались, разлетаясь фонтаном брызг, когда его руки оказались у меня на плечах и талии, а сама я — прижатой к сильному телу, и только бьющееся неровными толчками под рукой сердце говорило о том, что это не сон и я не брежу. Так вот оно какое, это странное ощущение дома и правильности того, что между нами сейчас происходило. Смогу ли я теперь, зная, каково это — находиться рядом с тем, кто стал хозяином моей души, просто взять и отказаться от него?

А потом, оторвавшись от моих губ, неведомый и бесконечно родной мужчина еще крепче сжал в своих объятиях, удобно устраивая мою голову у себя на плече. Не бойся, я больше тебя не отпущу. Конец всем сомнениям, и я поняла, почему и как именно позволила ему поставить на себе метку. Потому что снова увидела его — тот завораживающий черный дым, который в прошлый раз ворвался в мое тело. Только он не торопился снова заявлять свои права. Сейчас этого и не требовалось: я была полностью во власти его хозяина. И мягкие клубы осторожно обвивались вокруг, даря коже ощущение поглаживания. Мой дым. Мой мужчина. И мое счастье, с которым я никогда не расстанусь. В голове словно родилась необычная и непривычная, но вместе с тем приятная сознанию мелодия, и я почувствовала, что медленно уносят меня ее волны, и осторожно, боясь причинить боль, мужчина решается на первую нежность. Пальцы прошлись по линии позвоночника — сначала вниз, затем вверх — и это вызвало ощущение пробегающих по телу мурашек, остудило и распалило одновременно. Я хотела большего. Только бы узнать, кем он является на самом деле…

Отстранившись, вновь обхватила ладонями его лицо. Жест показался настолько привычным и желанным, что я не удержалась: провела по скулам кончиками пальцев, ощущая, как дрожит от этого прикосновения мой знакомый незнакомец. Новый поцелуй получился сам собой, и что-то изнутри откликнулось на него. Только не мое. Его. То, что он отдал мне в эту встречу. Лихорадочно соображая, чем же поделился со мной демон, поняла, что это была часть его силы. Защита! Новая защита, которую он мне подарил! Но ведь и я тоже вызвала его, чтобы предупредить об опасности. Чтобы сказать, что его начали искать. Только как это сделать, если в астральном мире разговаривать невозможно?.. И тут, вместе с очередным движением по позвоночнику снизу вверх, из моего тела вырвались золотистые светлячки. Удайи неукоснительно реагировали на мужчину. Удайи…а ведь они тоже могут обеспечить защиту! Нужно только попросить часть из них перебраться к новому хозяину.

Наблюдая, как без остатка поглощаются светлячки темной непрозрачной аурой моего демона, я испытала ощущение умиротворения и покоя. Теперь я могу хотя бы быть уверенной в том, что одна из основополагающих сил этого мира — энергия Древа Познаний — поможет мужчине. Склонила голову на его плечо, потерлась щекой о кожу, испытывая почти неземное ощущение счастья. Мой. Со мной. Пусть так и продолжается дальше.

Руки сами собой зарылись в мягкую шевелюру, отчего меня снова прижали к себе, а я на ощупь определила, что длина его волос доходит до плеча. Усмехнулась про себя: демона буду определять только по этому признаку. Не знаю, зачем, но и он протянул руку к моей голове. Как в астрале можно было собрать волосы в пучок, который я обычно делала перед сном, чтобы не мешались длинные локоны, я не знала, но демон каким-то образом его распустил, и я, словно вживую, почувствовала, как рассыпаются по спине волосы, а голова освобождается от тяжести. После этого рука мужчины нырнула в густую волну, и меня потянули назад, заставляя запрокинуть голову и смотреть на его лицо. Перед последним, самым иссушающим и исступленным поцелуем, я все-таки кое-что разглядела. Большие, смотрящие на меня с тоской и обожанием глаза. Черные, как ночь…

Пробуждение давалось с трудом. Наверное, тело все-таки успело устать, а потому дало себе команду на отдых, к которой подключило и сознание, а потому просыпалась я уже утром. И пусть Амина напротив еще дремала, я каким-то шестым чувством понимала, что скоро придет пора подниматься. Поскольку за подругой, скорее всего, зайдет Хайджи, а сама она проблем с дисциплиной обычно не испытывала, то есть проспать пары не грозит, я решила, что будить не стану, а потому оделась, привела себя в порядок и, прихватив вместе с рюкзаком необходимые принадлежности, направилась в столовую.

Видимо, проснулась я все-таки рано, потому что и обитель вкусных запахов еще пустовала. Немного удивившись, я, тем не менее, прошествовала прямиком на кухню, где и застала следящую за приготовлениями к завтраку Дезиру. Увидев меня, она вскинула бровями и воскликнула:

— Что-то ты рано, Валентина! Никак, ойкудак проголодался настолько, что сама голодной осталась и потому проспала мало? — проницательные глаза сверлили меня. Что ж, по поводу сна она оказалась права, просто причина была немного другой. Поэтому я мило улыбнулась и пожала плечами.

— Ну да ладно, девка, — смирилась женщина. — Садись на кухне, чтоб не есть в одиночестве!

А вот за это стоило ее поблагодарить. Потому что столовая и правда была слишком большой для одного человека. А тут, среди копошащихся гномов и зарождающихся ароматов утра, можно было поесть в спокойной и доброжелательной атмосфере. Поэтому, заряженная хорошим настроением, я быстро уплетала все, что передо мной было поставлено, чтобы потом отправиться на пару к Златоглазому. Пусть было немного не по пути, но я заглянула в заповедник, где отдала Хоме его часть завтрака. Кажется, кто-то маленький и зеленый, пусть и хорошо откормленный, потихоньку начинал смотреть на меня как на близкое существо…

Дверь в аудиторию была приоткрыта. Я почему-то этому обрадовалась: можно было избежать ставших уже привычными взглядов эльфиек и иже с ними при входе и спокойно подняться на свою ложу, чтобы рассортировать перья и листы для записи и дождаться преподавателя. Сегодня настроение было приподнятым и замечательным, потому что все события, закончившиеся вместе с первым лучом солнца, оставили в памяти теплый след. И пусть в Пределах я по-прежнему оставаться не собиралась, но ощущение того, что мне поставили метку не из эгоистичных соображений, а потому что действительно испытывали чувства, грело душу. А еще отдельным воспоминанием пронеслось последнее действие демона. Он явно знал, что у меня очень длинные волосы, потому что оттягивал их привычным жестом. Поскольку я была уверена, что никто и никогда, а уж тем более в новом мире, до меня в такой манере не дотрагивался, то вывод напрашивался сам собой: мужчина меня знал, и очень хорошо. Настолько, чтобы считать прикосновения делом обычным. Настолько, чтобы знать, как я люблю заглядывать в чужие глаза. И от этого головоломка становилась еще интереснее. Неужели и правда в Академии кто-то настолько хорошо изучил меня, что я даже не подумала его заметить? Как же интересно иногда складывается жизнь…

Схватившись за ручку, ощутила, что внутри кто-то уже присутствовал. Неужели еще больший жаворонок, чем я сегодня? Мысль о том, что это может быть еще раньше побывавший у Дезиры студент, отпала сразу же, как только я вошла внутрь и застала стоявшего у окна Арегвана. Удивившись, сразу же поздоровалась:

— Доброе утро, милорд Златоглазый.

Он обернулся на звук моего голоса, подарив задумчивый и немного грустный взгляд:

— Доброе, Валь. Вы сегодня рано.

Не рассказывать же ему, что всю ночь тренировала свои способности по беззаклинательному вызову демонов? Да еще и учитывая то, что пришлось это делать именно из-за обострившегося поискового драконьего почти рефлекса. Только злиться за это на Златоглазого именно сейчас почему-то не хотелось: настроение и без того было хорошим, и портить его я не собиралась. В самом деле, защитить того, кто по моей вине оказался объектом внимания ученого совета, я, естественно, при помощи одних удай вряд ли бы смогла, как ни надеялась на это моя астральная половинка, но… хоть какое-то предупреждение в случае опасности демон обязательно получит. Поэтому я была спокойна. И снова, как и в столовой, улыбнулась:

— Так получилось.

Златоглазый рассеяно кивнул в ответ, и мне впервые после того, как увидела его, подумалось, что с менталистом сегодня явно что-то не так. Не было привычной улыбки во взгляде, и, не знай я его, ни за что бы не заметила, что искристое золото подернуто необычной пеленой. Мы, похоже, с самого утра находились в противоположных фазах: я была слишком радостной, пусть и не показывала этого, а вот дракон, наоборот, пребывал в состоянии, близком к подавленному. Но причин интересоваться его настроением у меня не было, а потому, еще раз вежливо улыбнувшись, я начала движение к своему месту, кожей ощущая, как меня провожают взглядом. Захотелось поежиться, потому что создалось впечатление, что настроение дракона напрямую зависит от меня, но я сдержалась. Грустит из-за того, что демоном не Даюс оказался? Не дождетесь теперь своей добычи! Во мне проснулось странное злорадство оттого, что обезопасить своего незнакомца я успела — и вовремя. Наконец, когда я почти заступила на лестницу между рядами учебных столов, Златоглазый окликнул меня:

— Валь, забыл вас предупредить: сегодняшнее вечернее занятие не состоится. У меня…появились неотложные дела, — менее уверенно, чем хотелось бы, проговорил дракон, встретившись с моим недоуменным взглядом. Ну, еще бы! До триместрового две недели, а индивидуальное практическое занятие отменяется! Я стояла, почти громом пораженная, тем не менее, стараясь своей реакции не выдать. Как? Ну как можно было взять и отменить индивидуалку?

Когда первое потрясение прошло, а способность рассуждать логически вернулась, я задумалась над тем, что за неотложные дела могли вдруг образоваться у преподавателя. Может, что-то произошло? Не зря же он такой понурый с самого утра. И я зря развела панику, а ему требуется помощь?

— Что-то случилось, милорд Златоглазый? — участливо поинтересовалась я, крутанувшись на пятках так, чтобы оказаться к нему лицом, и упираясь в столешницу ближайшей ко мне парты. — На вас лица нет.

— Все нормально, Валь, — еле заметно улыбнулся дракон. Ну, хоть какое-то проявление эмоций. — Вы никуда не собираетесь уходить?

Я только головой помотала, не понимая, с чем связана внезапная смена темы, и Златоглазый пояснил:

— Мне нужно будет выйти. Надеюсь на вашу порядочность, — после чего развернулся и аудиторию покинул. А я себя почувствовала так, словно была облитой ведром нечистот.

Надеется? На мою порядочность? Я что, преступница, полностью утратившая доверие окружающих?! Сначала отменяя занятия, потом это — не совсем приятное заявление… Что творилось со Златоглазым с утра пораньше? Пока я пребывала в непонятках, аудитория начала заполняться студентами. Ко мне подсели удивленные парни:

— Тебя на завтраке опять не было.

— Я пораньше заскочила, — попыталась улыбнуться, хотя на душе после разговора с драконом остался неприятный осадок.

— И оказалась в уже открытой аудитории? — не скрывая скепсиса, полюбопытствовал Май.

— Тут был Златоглазый. Просто вышел.

Парни понятливо кивнули и стали готовиться к паре. Преподаватель вернулся вместе со звонком…

Какие именно связи существуют между астралом и менталом, я слушала, честно говоря, вполуха. Информация о том, что мы медленно движемся в сторону постижения настоящего мира информации, конечно, отложилась, только вот я совсем не этим в данный момент интересовалась. Разглядывая привычно-пылающую ауру преподавателя и не замечая в ней ничего особенного, только диву давалась на резкую смену настроения. Значит, просто какая-то неприятная новость. Потому что болезнь после подробных рассказов Ифиэль я исключила сразу: тогда бы цвет поменяла вся его энергетическая оболочка. Ну что ж…раз не говорил, что приключилось, значит, справится сам, да и кто я такая, чтобы лезть с вопросами. Именно поэтому я тяжело вздохнула и вернулась к тщательному записыванию лекции. Свой неуемный интерес пришлось оставлять ни с чем.

Пара у Тиды прошла не в пример интереснее. Она с благоговейным трепетом показывала нам настеленные благодаря третьему курсу боевиков деревянные полы, а прибегающий время от времени Мрот интересовался габаритами стола, который мы бы хотели видеть в центре обеденной зоны. Надо сказать, нововведения коснулись и стены, у которой планировалось оборудовать место для приготовления пищи: там появилось подобие многоместной печи, чтобы ставить туда можно было сразу все состряпанные девочками блюда. Огонь внутри, кстати, по словам Хозяйственной леди, был магическим и не угасал ни при каких условиях, а также поддерживал определенную температуру, чтобы то, что нужно было запечь, под конец обладало ароматной хрустящей корочкой, а не выглядело подгоревшим по недосмотру угольком. Я, конечно, порадовалась, хоть готовить особо и не любила, а потому, пока остальные восхищались кухонной частью, прошествовала к зоне, в которой и должен был располагаться стол. Ну и шкаф с посудой, и тумбочки со свечами, конечно. Попутно уловила краем уха, что автором магического девайса является Златоглазый, хмыкнула на столь редкостную щедрость. И думать о драконе забыла. Впрочем, может быть, и зря… тогда бы услышанное в коридорах общего корпуса не показалось мне громом среди ясного неба.

Я не спеша направлялась в сторону нашего корпуса, обдумывая, чем же можно будет заняться до вечера, как вдруг стала свидетелем разговора между Златоглазым и Эмманиэль. Эльфийка-то тут что забыла? Она же должна сидеть в деканате и протирать дыру в определенном месте форменного платья! Однако особенно призывные нотки в грудном смехе секретарши поневоле заставили напрячься и укрыться в тени. Потому что в ответ им доносились не менее интересные по звучанию, только принадлежащие дракону. А проходить мимо воркующей парочки интуиция настоятельно не рекомендовала. Пришлось послушаться и остаться, чувствуя себя самым отвратительным в мире вуайеристом.

— Это приглашение? — мило спросила эльфийка, и я почти физически ощутила идущую от нее волну флирта. Руки сами собой сжались в кулаки, когда неожиданная догадка пронзила сознание, но я все еще не верила, что дракон так со мной поступит. Не за две недели до экзамена. Не тогда, когда я только-только уверилась в нем и начала думать, что у меня все получится. Не так…

— В какой-то степени, — солнечно отозвался Арегван, и сердце кольнуло оттого, насколько светлым казался сейчас его тон. Абсолютная противоположность тому, что утром было доступно для меня. — Я, наверное, все еще не могу отойти от возвращения из Южных Пределов, даже занятие пришлось отменить сегодня. Может быть, вы хотели бы вечером составить мне компанию на прогулке в поселок?

Легкие с шумом выпустили воздух. Ногти впились в кулаки. Та-а-ак! Что там советовали психологи делать в случае крайне стрессовой ситуации? Лица на нем не было?! Беда у него случилась? Назвала бы я состояние, что нахлынуло на дракона и заодно еще и в мозг ударило, да не буду… злые слезы против воли потекли по щекам. Вот, значит, как у нас поступают преподаватели с расписанием? Хотя имела ли я право осуждать его? Я ведь вполне могла навыдумывать себе невесть что, руководствуясь целиком и полностью лишь своими рассуждениями и ощущениями, поверив, что Златоглазому действительно интересно и полезно развитие моего дара. Выходит, ошибалась.

На ум пришла неожиданная мысль, что дракоша не смирился с поражением, когда Даюс не оказался тем, кем его считали, но я тут же отбросила ее как ненужную. Нет, не мог Златоглазый оказаться настолько злопамятным. Вот это точно целиком и полностью мои домысли. Однако голоса в коридоре причиняли неприятные ощущения, несмотря ни на что, и я с трудом дождалась того момента, когда диалог все же затеряется в недрах стены между корпусами. Так. Первое, что стоило сделать, это привести голову в порядок. Потому что рассуждать здраво, находясь во власти эмоций, не получится. Да, обидно, конечно, но он и правда мог не успеть отдохнуть после возвращения. Я ведь помню его осунувшийся вид на первой встрече в столовой. Это потом Арегван быстро преобразился, но, кто знает, чего ему это на самом деле стоило? Да, у меня опасный и сильный дар, но это совсем не значит, что с ним должны носиться, как с бомбой замедленного действия. В конце концов, я и сама могу себя контролировать. Так ведь?

Минус одно занятие перед испытанием — это плохо, очень плохо, тем более что их в неделю всего две штуки. Но будем считать, что внеочередное состоялось в воскресенье. Так что поговорка «свои люди — сочтемся» в данном случае отработала на все сто процентов. Почему я так боялась этого пропуска? Потому что то, что предстояло после триместра, до сих пор вызывало трепет. Пусть и небольшой, но он оставался. Какой страх мог мне там привидеться? Точно не самый первый и глубокий. Высоты я больше не боялась. Что было во второй раз? Мой демон, приближающийся и оттого вызывающий оторопь от одной только мысли, что снова оттолкнет. Тут на губах против воли заиграла улыбка: после вчерашнего путешествия я больше этого не опасалась. Кто знает, доведется ли нам встретиться, но в любом случае я была уверена точно: меня примут с распахнутыми объятьями. Так что на испытание я могла смело идти хоть сейчас. Если, конечно, не успело появиться еще чего-то, что я попросту не успела заметить. А вот с этим стоило разобраться получше. Только делать это там, где очищаются разум и душа. И, кажется, стало понятно, какое именно место притягивает меня, словно магнит. Туда я и решила отправиться. А вам, товарищ дракон, стоило от всей души пожелать на позднем ужине не подавиться. Ну, или не быть задушенным высшими образованиями Эмманиэль, коих у нее имелось целых две штуки. Ох, Валя, до чего ж ты стала злорадна в этом мире.

Ноги сами собой понесли меня к выходу из Академии. Мост я теперь называла не иначе чем Хрустальными Воротами. А что? Название вполне подходящее, к тому же лично для меня сохранялась хоть какая-то ассоциация с Землей. А ведь если есть ассоциации, то будет и за что уцепиться.

Путь предстоял неблизкий. Если бы я летела на Златоглазом, уверена, потратили бы мы на это не более десяти минут. А так — полчаса или около того ходьбы в усиленном темпе мне точно предстояли. Но когда впереди весь день, а заветная мечта почти под рукой, трудно бороться с искушением. Надо сказать, к Хрустальным Воротам вела одна-единственная дорога, что существенно облегчало задачу. Поэтому я без опасений пошла вперед. Хома накормлен еще с утра, обед, к сожалению, придется пропустить…но ведь оно того стоило, правда? Да и мне освежиться не помешает. Мелькнула безумная идея искупаться в лазоревом море, но тут же исчезла, стоило только представить прыжок с высоты, не подкрепленный верой в спасение. Нет, сегодня я собиралась быть осторожной.

Каменистая дорога у самой Академии, предвещающая вход в административный корпус и огибающая внешнюю стену цитадели, осталась далеко позади, открывая грунтовый путь среди высокой травы. Зеленая, с мелкими соцветиями, вершащими стебли, она чем-то смутно напоминала ту, что росла на полях, простирающихся на многие километры вокруг у бабушки на даче. Только вот неестественно-синий цвет неба и словно выбеленные на нем облака говорили, что я совсем не дома. И нескоро там окажусь. Особенно если не заручусь поддержкой своего дара. Я ведь так и не научилась толком заканчивать свои путешествия. Что ж, значит, цель на сегодня была определена…

Пока приближалась к самому мосту, постаралась выкинуть из головы все мысли. Получалось, к сожалению, плохо. Ну, кем, в сущности, являлся для меня преподаватель по менталистике? Правильно, просвещающим элементом, долженствующим помочь овладеть способностями. И, надо сказать, ему это с успехом удавалось. Только вот почему он сам при этом начинал безраздельно царить в мыслях? Я не была эгоисткой и прекрасно осознавала, что, несмотря на жизнь в Академии, личное, собственное оставалось у каждого педагога. Почему именно драконье время было так для меня ценно? Когда случился тот переломный момент, после которого я решила, что это мое? Может быть, тогда, когда я увидела его сознание изнутри? Когда переливающиеся оттенки золотого и алого потрясли воображение? Не знаю…но сегодня стоило разобраться в этом окончательно и бесповоротно. Чтобы эмоции больше никогда и ни за что не мешали обучению. Только как это сделать, если эмоции — это то, что будил внутри один вид Златоглазого? Внешность меня не интересовала. Точнее, интересовала, но не в той степени, чтобы увлечься. А вот чувство доверия было дороже всего остального. И то, что мне показали самое ценное — свой разум — и даже экспериментировать с ним разрешали, наверное, и вызвало волну горячего отклика. Что стоило в этой ситуации делать? Наверное, учиться разделять личное пространство. Ну и что, что когда-то давно, почти в прошлой жизни, он чуть меня не поцеловал. Я оказалась настолько непостоянной, что после этого аж двум демонам отказать не смогла. Причем один из них еще и метку на мне поставил. Ту самую, после которой обратной дороги уже нет… а ревную все равно дракона.

Да, Валя, стоило давно себе в этом признаться. И непередаваемое ощущение полета, которое он тебе дарил, и доброжелательное располагающее отношение — все это сделало свое дело, оставив в сердце память. Тот, другой, который только сегодня тебя обнимал, тоже по-своему дорог, но ему в первую очередь хотелось помочь. Разрешить противоречие, из-за которого отталкивал тебя. Узнать причину странного отношения. А здесь…здесь ты просто пригрелась на солнце красивого алого оттенка. Но разве ты не взрослый человек, который смог бы с этим жить, а? Ведь это всегда и отличало нас от животных: способность сдерживать свои желания и инстинкты. А ты ни за что бы не стала второй Силь. Потому что неодобрение в глазах дракона было бы сродни смертному приговору. Так, наверное, и другие девчонки, очарованные Златоглазым, себя чувствовали, да? Осознавали, но принимали и смирялись с текущим положением вещей. Я тоже смогу. Я это знаю.

За невеселыми мыслями не заметила, как оказалась стоящей в самом начале Хрустальных Ворот. Что же мне сейчас требовалось? То чувство, которое я испытывала, пролетая над ними в воскресенье — свобода! И я побежала. По самой середине широкого полотна. Ветер в ушах, куртка, развевающаяся благодаря его порывам, бешеный стук сердца и расцветающая на губах шальная улыбка. Куда мне до скорости крылатого ящера. Но и занятия Стремительного тоже даром не прошли, так что легких должно было хватить надолго. А ведь завтра опять бежать первой парой…не зря ли я свое предприятие затеяла?

Пользуясь тем, что поверхность ровная и споткнуться мне точно не грозило, периодически посматривала вниз, на бегущие под мостом огоньки. Они переливались на дневном солнце, словно разряды электрического тока, которые так любили изображать в наших фантастических фильмах. До чего ж красивое зрелище эти мосты. И какие молодцы гномы, что додумались сотворить такое. Смотря на открывающуюся взору картину, постепенно ощущала, как отпускает туго затянутая внутри пружина. Я — смирилась. Приняла действительность такой, какая она есть. К чему все эти переживания и раздумья, когда стоит лишь отыскать путь домой? И пусть после этого останется совсем немного, я хотя бы буду знать, что сделала все возможное, чтобы вернуться туда, откуда забрали мое сердце. И так спокойно стало внутри, что я внезапно и совершенно не по-физкультурному остановилась, и разогнанный организм отозвался спазмом в легких и резким головокружением. Упала, ударившись бедром о прозрачную поверхность моста, перевернулась на бок и прикрыла глаза. Все, путь окончен. Из головы выветрилась абсолютно вся ненужная дурь. А я приняла позу эмбриона и уснула, согреваемая благодатными лучами Аурона.

— Нашлась пропажа, — услышала я облегченный голос Юрина, и дрема постепенно начала проходить. — С ума сошла — из Академии срываться, никого не предупредив? Мы с ног сбились, отыскивая тебя! — зазвучавшие в голосе недовольные нотки неожиданно отозвались в сердце радостью, и глаза я открывала уже с улыбкой.

— Занятие со Златоглазым отменилось, — пояснила я, принимая вертикальное положение. — А я училась контролировать скачки своего сознания.

— Научилась? — удивленному выражению лица дракона можно было бы позавидовать. Ну, конечно, он-то думал меня пожурить, а тут не вышло, я еще и делом занималась. Попутно разглядывая смену настроений Юрина, отметила, что постепенно начало темнеть. Поджала губы, нахмурившись:

— В Академию доберемся совсем поздно…

— Обижаешь! — гордо заявил дракон. — Поэтому меня и послали на внешние поиски: прокачу с ветерком! — задорно подмигнули мне.

Я аж сглотнула. Соблазн оказался слишком велик: снова оказаться на драконе! Но и то, что Юрин толком еще не встал на крыло, помнила.

— Ты еще плохо летаешь, — без обидняков заявила я.

— Я много тренировался, — возразил дракон. — Трусишь?

— Очень, — тихо призналась я.

— А на Златоглазом, значит, не боялась летать? — поддели меня вдруг. — А он ведь тебя совсем не щадил!

— Ты откуда знаешь? — вытаращилась я.

— Видел, — коротко ответил Юрин. — Давай, Валь, пока мы тут разглагольствуем, темнота приближается все быстрее. Обещаю — полетим аккуратно.

А как насчет того, что драконы не катают на себе кого попало? Может, у нас и связь с Огнекрылым, но все же…

— Валя! — поторопили меня. И я сдалась. Поднялась на ноги, отошла подальше от Юрина, ожидая, когда и его, подобно Златоглазому, охватит сияние. Скрывшее парня облако оказалось глубокого рубинового цвета. А по исчезновении его я обнаружила сидящего на мосту дракошку. Большим животным назвать его не повернулся бы язык, но, тем не менее, вид Юрина в звериной ипостаси так же, как и у Арегвана, внушал трепет. Только вот что было примечательно, парень с его молодыми объемами спокойно мог бы приземлиться во дворе Академии, тогда как Златоглазый — максимум на стену: не тот был размах крыльев. И все же связанный со мной дракон оказался прав: летел он гораздо аккуратнее, и за свою жизнь я не боялась так, как во время полета с его старшим товарищем. Но и восторга большого тоже не испытала. Было здорово, красиво и необычно лететь над переливающимися в занимавшейся темноте серебристыми бликами, но…в общем, я была рада, что полет все-таки подошел к концу.

Опускали меня не в пример аккуратнее первому приземлению с алого дракона. Юрин осторожно снизился и позволил скатиться со своего крыла, словно с горки. Объятая почти детским восторгом, я весело рассмеялась. И все предшествовавшие этому беды вдруг показались мне несущественными. Ровно до того момента, пока я не увидела пылающий золотистый взгляд, сверлящий меня от самых ворот Академии…

Платье Эмманиэль было великолепно. Синий цвет очень шел к ее прекрасным глазам. Только вот переводила она их сейчас с меня на Арегвана, испытывая явное недоумение. По чистоте одежды догадалась: их доставила и туда, и обратно какая-нибудь крытая повозка. Вот так, а эльфийку на спине покатать не удосужились. Но и мне, наверное, больше не светит, потому что Златоглазый явно видел, каким именно способом я вернулась. Хотя, в сущности, какая разница? Он сам устроил мне выходной, ведь так? И нарядился вполне прилично — черная рубашка так и сверкает — сразу видно, готовился. А я что? Кивнув в знак приветствия обоим, наблюдая не без удовольствия, как зажигается на лице эльфийки понимание того, что внимание кавалера сосредоточено явно не на ней, я распрощалась с Юрином, не забыв поблагодарить его за то, что вернул в Академию почти за мгновение. Пока шла ко входу в наш корпус, постоянно ощущала на себе пронизывающий взгляд. Но я-то для себя уже все решила и поняла, что с осознанием проблемы жить гораздо легче, чем с ее отрицанием. Поэтому ни один мускул не дрогнул, а огромное желание подойти к менталисту и объяснить, что я, наконец, поняла принцип возвращения, было припрятано глубоко внутри. У меня скоро экзамен. И я должна к нему готовиться.