Сердце мстителя

ТРИНАДЦАТЬ

Рычаги управления ховеркаром застонали, когда Тентил сжал их. Напряжение волнами исходило от него, вызывая в глубине души Аркантуса осознание — внутренний зверь, древняя кровь завоевателей-третинов текла в его жилах, признавая в нем еще одного хищника, потенциальную угрозу, неизбежного соперника. Это лишь подстегивало беспокойство, усиливая тревожную энергию, пульсирующую в конечностях без различия между плотью и металлом.

Дразнящим тоном, который ничего подобного не выражал, Арк спросил:

— Довольно нетерпелив для наемного убийцы, не так ли?

Тентил хмыкнул, уставившись на Аркантуса серебряными глазами, хотя это серебро исчезало из-за расширяющихся зрачков.

— Я больше не убийца.

Аркантус отодвинул голоэкран, чтобы освободить место для нового, и довел их число до восьми — все они были расположены в воздухе перед ним.

— А я уже много лет не занимаюсь боями, но не растерял эти навыки, сменив профессию.

Он пробежался нижними глазами по другим экранам, проверяя различные каналы наблюдения, отображенные на них, не отрывая третьего глаза от главного экрана. Бесчисленные строки кода прокручивались по нему, большинство из них были написаны терранскими символами, которые он не до конца понимал.

— Не убийца, — прорычал Тентил.

Когда он запустил программу, чтобы перевести код во что-то, что он мог понять, Арк сказал:

— Принято к сведению, зентури. Я буду следить за дорогой.

— Или просто помолчи.

— Мои извинения, но у меня нет привычки давать обещания, которые я не могу сдержать, — Аркантус отвлекся, чтобы выглянуть в переднее окно ховеркара. Место, где Тентил посадил машину, было идеальным, оно не только смотрело вниз со склона прямо на дом Джеймса Клейтона, но и находилось вне поля зрения многочисленных систем наблюдения, установленных на близлежащих объектах.

***

Прошло несколько часов. Сам дом совершенно не изменился с того момента, когда Аркантус и Тентил прибыли. Под серым, затянутым тучами вечерним небом на территории было тихо, если не считать шелест листвы. Окна были темными, а коридоры и комнаты внутри — тихими и безжизненными. Он бы знал, был ли кто-нибудь внутри. Он уже по меньшей мере сто раз проверил камеры наблюдения.

Джеймса Клейтона дома не было.

Но что-то во встроенной компьютерной системе подсказывало, что это изменится — кофеварка была запрограммирована на скорое включение.

Тентил скрестил руки на груди и прислонился плечом к двери.

Аркантус вздохнул, проверил прогресс кодового перевода и взглянул на своего спутника.

— Я бы тоже предпочел сейчас быть со своей парой. И как бы мало это для тебя ни значило, прими мою искреннюю благодарность за помощь. Я понимаю, каково это — быть разлученным с тем, кого любишь.

Челюстные мышцы Тентила напряглись, он наклонил голову, отчего светлые волосы упали и закрыли лицо.

— Я чувствую каждое мгновение разлуки с ней. Боль, не похожую ни на какую другую.

— Сильнее любой пытки, мучительнее любой раны, — Арк кивнул, подавляя вспышку той самой боли. — Я всегда думал, что такие описания любви чересчур драматичны.

Зентури хмыкнул.

— Я хотел возненавидеть тебя за это, седхи, — хотя его голос становился грубее с каждым словом, он продолжил. — Ненавидеть тебя за то, что ты оттащил меня от нее. Но она права. Без тебя у нас не было бы той жизни, которую мы пытаемся создать.

Улыбка Арка была слабее, чем обычно, с оттенком меланхолии.

— Я не могу утверждать, что мои мотивы в наших делах были бескорыстными.

— Может быть, и нет. И я действительно хотел убить тебя…

Аркантус усмехнулся.

— Неудивительно, но ты был далеко не первым.

— Но я рад, что не сделал этого. Даже сейчас.

— Что ж… спасибо. Я ценю это. Хотелось бы еще обещания, что это не изменится.

Тентил резко вздохнул и сказал:

— Если ты еще раз появишься в моем доме, так и будет. Мгновенно.

— Понятно. И наоборот, если ты когда-нибудь окажешься в Артосе…

— Этого не будет.

— У терран есть поговорка. Никогда не говори «никогда», — Аркантус пожал плечами и вернул свое внимание к экранам.

— Только что сказал.

— Итак, твоя половинка испытывает те же острые ощущения от общения с тобой, что и я?

— Ты когда-нибудь принимаешь что-нибудь всерьез? — рявкнул Тентил.

— А у тебя бывает иначе? — Арк провел пальцами по последнему голографическому экрану, изучая переведенный код, который был помечен как собственность «Омни-Фордж Системы Безопасности, Инк».

С низким рычанием Тентил провел рукой по волосам, откидывая их назад.

Частично реализованные идеи вспыхнули в глубине сознания Аркантуса, когда он изучал код, подобно далеким звездам, мерцающим в поле зрения с наступлением ночи. Но он не стал развивать ни одну из них. Все, чего он действительно хотел, как сознательно, так и подсознательно, это воссоединиться с Самантой. Сейчас.

И все же он понимал, что зацикливание на этом желании приведет доведет его до отвратительного настроения и, несмотря на грохочущие инстинкты, он не хотел драться с Тентилом.

— Итак, зентури, — он перевел взгляд на дом Джеймса Клейтона. — Какова твоя оценка?

Тентил наклонил голову и уставился на дом. Его челюсть дрожала, а зрачки, казалось, не знали, расширяться им или сужаться.

После долгого молчания он сказал:

— Частная резиденция, низкая степень охраны. Окна не позволят посторонним заглянуть внутрь. Если ты сможешь отключить систему безопасности, не дав об этом знать охране, проникнуть внутрь будет несложно, — он указал вниз. — Заберись на дерево у стены, и ты поймешь, что делать дальше. Но большинство систем сработают, если потеряют связь со своими основными серверами.

— Ты столько часов сидел здесь, и вот какой план разработал? Залезть на дерево?

— Ты попросил мою оценку, — и снова Тентил взялся за управление. — В таких местах, как это, за людьми наблюдают. Повсюду камеры, повсюду глаза. Это главная проблема.

— Мою настоящую личность практически невозможно отследить.

— Но твой вид не распространен на Терре. Даже если они не знают твоего имени, ты никогда не покинешь планету, если они узнают, что седхи замешан в убийстве.

На этот раз Аркантус тяжело вздохнул.

— Итак, твое предложение?

— Тьма.

— Тьма? — Аркантус непонимающе уставился на своего спутника.

— Все просто, седхи. В такой работе простота почти всегда лучшее решение, — Тентил прочистил горло, частично восстанавливая свой слабеющий голос. — Люди плохо видят ночью. Они не смогут опознать тебя, если не увидят.

Положив руку на приборную панель, Арк побарабанил пальцами. То, что бывший наемник был прав, его не беспокоило, но он мог бы обойтись и без снисходительного отношения. Тем не менее, он воздержался от возможных возражений и вместо этого спросил:

— Как бы ты это сделал?

— Мой способ тебе не подойдет.

Аркантус поднял ладонь.

— Очевидно. Но все-таки я спросил.

— Я бы понаблюдал за ним несколько дней. Изучил его привычки. Во сколько он приходит домой, во сколько уходит. Когда он принимает душ, ест, спит. Понаблюдал бы за соседями. Затем я бы перелез через стену посреди ночи, зашел внутрь и убедился, что он не проснется на следующее утро. Уходил бы тем же путем.

— А система безопасности?

Тентил пожал плечами.

— Меня это не касается.

— Боже, этот твой маленький трюк, безусловно, полезен.

— Да, — нахмурил брови Тентил, — но я никогда не просил о нем.

— Немногим из нас посчастливилось получить то, о чем мы просим, — мыслями Аркантус вернулся к Саманте, такой маленькой, такой милой, такой доброй и красивой. — Еще меньше тех, кому посчастливилось сохранить это все.

— Пересечь вселенную, чтобы защитить ее — это не удача, седхи. Это преданность. Это любовь.

Да. Да, это так.

Если о методе Тентила не могло быть и речи, Аркантусу пришлось бы искать свой собственный путь. И разве не этим он занимался большую часть жизни?

Арк взглянул на код системы безопасности. Он не был специфичен для дома Джеймса — эта компания, Омни-Фордж, управляла системами безопасности большинства жилых домов в этом районе, и все они были основаны на одном и том же исходном коде. Один из призрачных планов сформировался, дав ему почувствовать его форму. Но прежде чем он смог продолжить размышлять над этим, что-то изменилось в доме.

Кофеварка включилась.

Аркантус стиснул челюсти. Буря бушевала прямо под поверхностью его разума, сверкая молниями, гремя, ревя яростными ветрами. Каким-то образом он сдерживал ее.

Хотя Арк чувствовал на себе взгляд Тентила, сам он не отводил взгляда от дома и голоэкранов. Его собственные сдерживаемые эмоции витали в воздухе, делая тишину напряженной, натянутой, наэлектризованной.

Джеймс Клейтон жил там, в этом большом частном доме, доме, полном роскоши, в то время как Саманта была вынуждена жить в тесной квартирке в переполненном здании с соседями, которые смотрели на нее как на кусок мяса. У нее не было никакой роскоши, кроме горького чая, который она привезла с собой с Терры.

Арк никогда не был настолько наивен, чтобы верить, что вселенная справедлива, но это… это было просто чересчур. Потому что, несмотря на свою решимость, несмотря на свое сострадание, несмотря на свою внутреннюю силу, Саманта, вполне возможно, никогда бы не справилась с трудностями. Она легко могла бы остаться просто еще одной иммигранткой, пропавшей в Артосе, непостижимо далеко от своего дома, изо всех сил пытающейся создать какое-то жалкое подобие жизни, в то время как Бесконечный город издевался над ней.

И все же одной из удивительных черт в ней, одной из вещей, которые он любил, было то, что она нашла бы в этом удовлетворение. Так или иначе, она бы довольствовалась этим.

И Джеймс продолжал бы жить своей богатой и праздной жизнью, получая все, что хотел, включая Саманту, отдав соответствующее количество кредитов в нужные руки.

Почему Аркантусу потребовалось так много времени, чтобы осознать, что он долгие годы служил парой рук помощи таким людям, как Джеймс Клейтон? Он позволил себе стать частью той самой системы, против которой так ратовал.

Но все это не имело отношения к этике или морали. Он проделал весь путь до Терры не для того, чтобы помешать кому-то торговать землянами.

Нет, это было сугубо личное.

Когда несколькими минутами позже к дому подъехал элегантный красный ховеркар, сердце Аркантуса забилось быстрее, а бушующий водоворот в его центре раздулся, давя на хрупкую грудную клетку.

Он наблюдал, как автомобиль выехал на мощеную дорогу и въехал во владения Джеймса через главные ворота, наблюдал, как он проехал под ветвями высоких деревьев, двигаясь по подъездной дорожке, наблюдал, как он наконец подъехал к дому.

Когда машина остановилась, Арк уперся обеими руками в приборную панель и наклонился вперед. Стук его сердца стал единственным звуком в мире. Дверца машины открылась, и из нее выбрался мужчина-человек.

Все внутри Арка замерло и затихло, даже эта буря.

Землянин был высоким, с худощавым атлетическим телосложением, подчеркиваемым темным костюмом. Золотисто-каштановые волосы были зачесаны назад, хотя и слегка взъерошены. Аркантус ненавидел Ваунда, который предал Арка, убил его друзей и отрубил ему конечности, но эта ненависть по-настоящему расцвела, когда ублюдок начал угрожать Саманте.

Ярость Арка к Ваунду были ничем по сравнению с этим.

Впервые увидев Джеймса Клейтона воочию, Аркантус почувствовал такую огромную, такую горячую, такую всепоглощающую ненависть, что она могла бы поглотить целые галактики. Он не мог смотреть на Джеймса, не представляя всего, что этот человек, должно быть, заставил Саманту испытать. Оскорбления, надругательства, избиения, ложь и манипуляции. Она рассказала немного подробностей, и Арк никогда не хотел давить на нее, но в тот момент ему все было предельно ясно.

Кибернетические конечности Арка почти дрожали от ярости, а его хвост обвился вокруг ноги, сжавшись достаточно сильно, чтобы причинить боль. Он стиснул зубы, когда кхал опалил плоть, как раскаленные головни⁴.

Джеймс закрыл дверцу ховеркара, поднялся по ступенькам и вошел в свой дом.

— Седхи… — прохрипел Тентил.

Голос зентури донесся до Аркантуса как будто из альтернативной, наложившейся на эту, реальности. Он не мог оторвать взгляда от входной двери дома. Он не доверял себе, чтобы пошевелить какой-либо частью тела хотя бы на миллиметр. Потому что любое движение, каким бы незначительным оно ни было, вытащило бы его из машины прямо к этой двери.

— Седхи, подумай, — сказал Тентил. — Сейчас не время.

— Сейчас — самое время, — прорычал Аркантус, наконец оторвав взгляд от дома.

Мой путь. Мое время. Больше ничье. Потому что она моя. Моя, чтобы любить, моя, чтобы защищать.

Его пальцы пришли в движение прежде, чем разум осознал, что он делает. План, наконец, сформировался, и он вступит в силу сейчас. Он изменил и удалил разделы кода в файле Омни-Фордж, позволив инстинкту руководить им. Другой рукой он вызвал на экран систему местной энергетической компании.

Тяжелый, пристальный взгляд Тентила снова был устремлен на Арка.

— Ты вообще что-нибудь из этого понимаешь?

— Хватит об этом. У меня есть для тебя задание, — сказал Аркантус, выводя на экран голографическую карту местной энергетической инфраструктуры.

Рычание вырвалось из груди Тентила.

— Я же говорил, что не собираюсь вмешиваться.

— Мне нужно, чтобы ты пошел сюда, — Арк указал на местоположение, которое наложил на карту окрестностей, — и отключил подстанцию.

— Ты, блядь, меня не слушаешь.

— Ты можешь спрятаться от слежки. Я не могу, по крайней мере, не вызвав подозрений. — Аркантус встретился взглядом с Тентилом. — Сделай это для меня, зентури, и я сделаю все остальное в течение часа.

Когда они смотрели друг на друга, сердце Арка забилось еще сильнее. Даже если Тентил откажется, Аркантус найдет способ. Он пойдет на любой риск, чтобы обезопасить свою пару. Сделает все, чтобы отомстить за ее страдания.

На Арка снизошла ясность: он внезапно понял, чем рисковал Тентил одним своим присутствием здесь. Его семья. Арк рисковал тем же. Но бездействие имело бы последствия похуже этого, и никакая угроза для него самого не была слишком велика, чтобы заставить его проигнорировать угрозу Саманте. Вся его ненависть и ярость сосредоточились в одной точке — в непоколебимой решимости.

— Ты мне ничего не должен, Тентил, — тихо сказал Аркантус, — но я все равно прошу тебя.

Губы Тентила приподнялись, обнажая двойные клыки, а зрачки расширились.

— Блядь, — прорычал он. — Если что-то пойдет не так, Арк, я без колебаний уеду и оставлю тебя здесь.

Аркантус улыбнулся, хотя это больше походило на оскал.

— Меньшего я и не ожидал, друг мой.

Когда он открыл дверцу машины, Тентил рявкнул:

— Мы не друзья.

Арк наклонился ближе.

— Ты еще не убил меня. Если это не дружба, то я не знаю, что это такое.

Тентил захлопнул дверь у него перед носом и умчался прочь.