Семья на первом месте (СИ)

— У тебя жар, — прошептала волшебница одними губами.

Её взгляд метнулся по сторонам и, заприметив небольшую дверь в стене, Алина рванула к ней. Внутри оказалось ванна. Схватив небольшое полотенце, девушка опустила его под ледяную струю воды, льющейся из серебристого крана. Из комнаты снова донёсся хриплый кашель вперемешку со стонами.

— Сейчас станет легче, — вполголоса проговаривала Лина, оставив на лбу Этелберта влажное полотенце.

— Хозяйка, что вы делаете? — Он мигом подбежал к постели, всматриваясь в лицо волшебника.

— Он весь горит, жар нужно сбить. — Лина сорвала покрывало, коем был укрыт Этелберт.

Она не смогла сдержать выкрика, увидев, что ран, полученные от оборотня, воспалились и загноились. Грэнс покачал головой, стараясь сдержать слёзы. Он просил Этелберта обратиться к целителю, но тот его не послушал.

— Мне нужна моя мазь в белом тюбике, которая находиться в верхнем ящике комода около стены. — Кивнув, эльф исчез и через мгновение появился, протягивая светлую упаковку Алине. — Держи его, — приказала девушка, и когда эльф щёлкнул пальцами, волшебница размазала сильно пахнущую смесь на груди мужа.

Этелберт взвыл, пытаясь сопротивляться, но магия Грэнса удерживала его, покуда Алина пыталась залечить и без того воспалённые раны. Откинув мешающие волосы за спину, она наклонилась ближе к Пьюси. Этелберт схватил её за запястье, и девушка услышала, как хрустнули кости.

— Этелберт!

Он ослабил хватку, а тут же Лина отдернула руку.

— Он не ведает, что творит, Хозяйка. — Удручённо покачал головой Грэнс.

— Едва ли, — прошептала она, совсем не слышно.

***

Хогвартс, подземелья Слизерина

Практически целый месяц метка на предплечье Блэка-младшего не давала о себе знать. Письма от Бёрк приходили каждый день. Пожалуй, это была единственная его отдушина.

— Привет, — рядом с ним на небольшой диван, на коем в свое время он сидел с друзьями, опустилась белокурая волшебница, внимательно оглядывая кузена.

— Привет, — кивнул он, не отрываясь от письма, пахнущее мятой и шоколадом, пахнущее Патрисией.

— Как ты? — девушка нервно поерзала на месте, расплавила складки форменной юбки. Регулус пожал плечами. — Ты всегда можешь со мной поговорить, Реджи.

Она ободряюще сжала его руку в своей.

— Знаю, Цисси. — Благодарно улыбнулся парень, — видел, как Люциус провожал тебя. — Щеки Нарциссы вспыхнули, выдавая девушку со всеми потрохами. — Вы хорошо смотритесь вместе.

— Не думаю, что он считает также. — Понурив голову, Нарцисса закусила нижнюю губу.

— Это не так, — возразил Блэк, — если бы ему было все равно, то он бы ничего и не делал. Может, он ещё тебя не любит, но ты ему явно не безразлична, Цисси. — Губы девушки дрогнули в улыбке. — Уж поверь мне, я-то знаю Люциуса, как-никак он всё же мой друг.

— Спасибо, — прохрипела волшебница.

Эти слова действительно много для неё значили. За лето, которое она провела с Малфоем-младшим, оба хоть немного, но сблизились. Люциус всегда был вежлив и приветлив, на счастье девушки, ещё и заботлив.

Когда-то она думала, что Малфой чопорный и бесчувственный, но, узнав его лучше, её мнение кардинально изменилось. Люциус любил красивые вещи, холодный чай, ветер, музыку, книги, искусство и белые розы. Всё это ей удалось узнать за три месяца, проведённые с ним.

Он рассказал Нарциссе о последних днях своей матери, что вызвало слёзы сожаления. Ей действительно было очень жаль. Она пыталась его поддержать и выказать сочувствие, но у неё не особо это получилось. За свою жизнь волшебница не теряла родных и любимых, поэтому и чувства Люциуса понять было непросто.

Хотя рана с именем Андромеда по-прежнему терзала её душу и сердце. Но Цисси знала, что старшая сестра жива, и оттого было не так уж и больно.

— Ты знаешь, — начала девушка, заглядывая в тёмные глаза кузена.

— Что всегда могу с тобой поговорить, — кивнул волшебник и слегка улыбнулся.

Чувство правильности и безопасности растеклось по телу и волшебники просидели так ещё несколько часов. Они не проронили ни единого слова. Каждый думал о своём, однако присутствие родного человека вселяло уверенность и силы в завтрашний день.

— Спасибо, — неслышно прошептал Блэк и, поднявшись с места, отправился в свою комнату.

Белокурая девушка всё ещё сидела в опустевшей гостиной, освещаемой пламенем в камине. Как бы она хотела, чтобы война подошла к концу и все жили счастливо. Чтобы дети не теряли родителей и наоборот, чтобы люди не погибали в бесчисленных количествах.

Цисси просто хотела жить полной жизнью в мире и согласие. Больше ей было не нужно.

***

Поместье Пьюси

Алина всё же не смогла оставить больного человека одного, даже несмотря на то, что им был Этелберт. Монстр из её кошмаров и законный муж в жизни.

Пьюси медленно открыл слипшиеся глаза, в комнате было темно и от этого стало легче. Перевернувшись на бок, волшебник чуть простонал, его тело всё ещё болело. Юноша взглянул на девушку, которая дремала в кресле у изголовья его кровати.

— Алина, — хрипло позвал Этелберт, его рука медленно потянулась к её коленям. — Алина, — произнёс он громче и ощутимо подтолкнул девушку. Она мигом распахнула глаза, сбрасывая последние остатки сна. — Воды, — прошептал он.

Алина кивнула и, вскочив с места, подошла к кувшину, находящемуся на невысоком комоде. Волшебница бросила взгляд в сторону мужа. Он сейчас был так беспомощен и изнеможен болью от полученных ран.

На секунду ей подумалось, что она может проигнорировать мольбу, оставив его одного. Всего лишь на секунду и этого хватало, чтобы воспротивиться сомнительному порыву.

Может он и безжалостен, но она нет.

Подойдя ближе к парню, Алина помогла ему приподняться, после чего поднесла стеклянный стакан к его пересохшим губам.

— Быть может, тебе нужно что-то еще? — Лина косо поглядела в его сторону.

Даже в таком состоянии он внушал страх, свинцом заполнивший вены. Одно неловкое движение, не то слово или жест, — Этелберт Пьюси придёт в бешенство. Так и не услышав ответа, волшебница направилась к выходу.

— Останься, — прохрипел Пьюси.

Рука так зависла на дверной ручке, не в силах нажать на неё посильнее.

Разумеется, она могла сделать вид, будто не услышала его. И всё же она обернулась, сглатывая подступившие к горлу ком. Присев в кресло напротив постели мужа, Алина с сомнением поглядела на его потрескавшиеся губы, синяки под глазами и мертвенно-бледную кожу.

— Ты не воспользовался моей мазью, из-за чего твои раны воспалились.

— Я наказал себя, — прохрипел Этелберт, не открывая глаз.

Алина чуть вздрогнула, она никак не ожидала услышать подобного ответа.

— За что?

— Я едва не убил тебя, — прошептал он, голубые льдинки вглядывались в бледное лицо жены. — Ты права, — сипло прохрипел юноша, — я действительно ненормальный, — его рука потянулась к её ладоням. — Но я хочу стать лучше… Ты поможешь мне, Алина?

Лина не дёрнулась, продолжая сидеть, словно высеченная из мрамора статуя. Его слова надолго засядут в её голове.

Она неверующе глядела на мужа, ища хоть какой-нибудь подвох. Кивнув, Лина накрыла ладонь Этелберта своей. Кожа его рук была холодной и гладкой, словно камень.

Ничего общего с ним.

— Помогу.

Этелберт не отпускал её ладонь, цепляясь, как будто это единственная спасательная соломинка. Возможно, для него так и было.

— Спасибо.

Она буквально заключила сделку с дьяволом, пообещав спасти его искалеченную душу.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

В субботний вечер Джеймс Поттер собрал всех своих близких друзей у себя дома. В числе которых были: Бродяга, Хвост с Бургским, Лунатик и Элла, а также Эванс и Снейп, благодаря которым он, наконец, смог насладиться полноценным сном.

Ребята уместились за круглым столом поедая маггловскую пиццу и запивая ее кислым лимонадом. Друзья играли в «правда или действие», Люпин уже успел поменяться одеждой с Нортс и теперь сидел в девичьем платье. Бродяга признался в любви Снейпу, пока тот находился в шкафу, а Лили впервые закурила сигарету. Сейчас Джеймс остро ощутил, насколько сильно ему не хватало друзей.

— Итак, — протянул Поттер, окидывая Николаса изучающим взглядом. — Правда или действие?

В его карих глазах плясали черти, отчего Бургский громко сглотнул, предвкушая нечто жесткое.

— Правда, — ответил он.

— Тогда, скажи, сколько отношений у тебя было? — Джеймс хищно щёлкнул зубами.

— Только с Питом, — изрёк волшебник, переплетая пальцы с Петтигрю, щеки которого вспыхнули в то же мгновение.

— Врёшь, — фыркнул Поттер, — я сам видел тебя с несколькими девчонками!

— Ты спросил, сколько было отношений, а не муток, которые не значили от слова ничего. Все, кроме Пита, — Николас прильнул губами к Петтигрю.

Ребята дружно заулюлюкали.

— Теперь ты, Поттер, — чёрные глаза Северуса загадочно сверкнули, Джеймс подался вперёд. Как бы ему не хотелось признавать, но чувство юмора у бывшего слизеринца все же присутствовало. — Правда или действие?

Джеймс задумался, он уже который раз выбирал действие.

— Правда! — решительно воскликнул волшебник.

— Ты не спал несколько недель, — начал Северус, — но что тебе снится сейчас? — раздались разочарованные вздохи, ведь все ожидали услышать что-нибудь куда более интересное. — Что? — удивился Снейп, оглядывая народ. — Это научный интерес.

Поттер молчал, ему совсем не хотелось рассказывать об этом друзьям, но и идти на попятную тоже не входила в его планы.

— Каждую ночь я вижу девушку, — начал волшебник, и присутствующие тут же умолкли. — Я не знаю, кто она, — Джеймс откинулся на диван, — но всегда она такая реальная. И порой, — Поттер умолк, и ребята мигом заскулили, моля о продолжении. — Мне кажется, будто я готов найти её, где бы она не была.

— Звучит бредово, — прыснул Блэк, отпил немного вишневой газировки, купленную в Трех метлах.

Поттер зарядил ему под рёбра, провоцируя начало шуточной войны.

— Она красивая? — Спросила Элла, открыв рот.

Этой девушке до жути нравились романтичные истории, заканчивающиеся счастливым концом. Поэтому Элла и носа не высовывала из книг, на что Люпин лишь снисходительно улыбался.

— Не знаю, — почесал за затылком Джеймс, скидывая тушку Сириуса с себя. — Я ни разу не видел ее лица, только…

— Только что?! — Воскликнула Нортс в один голос с Лили.

— Видел только золотых бабочек, — наконец ответил волшебник. — Кто следущий?! — поинтересовался Поттер, не давая времени одуматься ребятам.

— Я! — радостно крикнула Элла. — Рими, — протянула девушка, обращаясь к парню.

Веселье продолжилось. Все, кроме Сириуса, так и зависшего на месте с банкой в руке, активно участвовали в игре.

Золотые бабочки.

Девушка.

Не знаю, кто она.

Сомнений нет, речь идёт об Алине. Сириус не знал, как ему быть. С одной стороны, если воспоминания Сохатого будут возвращаться, то он придёт к Алине, и навряд ли Пьюси не вмешается. Змеёныш не просто так забрала его воспоминания, как бы сложно это не было признать, но Блэк видел те чувства, кои Сохатый испытывал к змеиной принцессе, и что чувствовала она к нему.

Алина отказалась от Джеймса, но лишь для того, чтобы уберечь его от безумства Этелберта. И как бы там не было, именно она и расплачивается за свою любовь к взбалмошному гриффиндорцу. Алина пожертвовала своей свободой и счастьем ради жизни отца. И если он всё вспомнит, то всё, что она сделала, окажется бессмысленным.

Сириус знал своего друга даже лучше его самого. И прекрасно понимал, что Сохатый ни за что не откажется от Алины. И вот сейчас всё идёт к чертям.

В отношениях с друзьями Бродяга ни разу не был эгоистом. Однако он не мог допустить того, чтобы всё вскрылось, не мог и не хотел. Ведь как бы то не было, у него ещё есть шанс, шанс с Алиной. Пьюси не считает его соперником, и это играет ему только на руку.

Потому что каждый раз змеёныш ищет утешение в объятиях Сириуса. И, быть может, она сама этого не понимает, но они стали ближе к друг другу, намного ближе. Только Бродяга заставляет её улыбаться сквозь горькие слёзы.

— Ты свет, Сириус, — шептала она как-то раз, когда ей удалось выбраться из поместья и провести несколько часов с другом. — Свет, к которому я не устану тянуться. Не знаю, что было бы, если бы тебя не было рядом.

Он обнимал её за плечи, пока она сидела рядом с ним на покрывале где-то высоко на холме, провожая заходящее за горизонт солнце. Это был один из лучших дней в его жизни, потому что она была рядом.

Он готов стать для неё кем угодно, будь то: брат, друг, любовник или муж. Всё это было неважно, если он всё ещё ей нужен, если он ей не безразличен.

Бродяга знал, что это неправильно. Знал, но ничего не мог с собой поделать.

Её аромат цветов дурманил его, её шёлковые волосы, в которые он мечтал зарыться, кружили голову. И её глаза, Мерлин, какие же это глаза, словно сотканы из солнечных лучей. Он молил Мерлина и Моргану, чтобы они смотрели только на него одного, чтобы она видела, как сильно он в неё… Едва ли это важно.

— Нашла бы себе другого друга?! — насмешливо протянул он, играя темными бровями.

— Болван! — вскрикнула Алина и ударила его в плечо, а тот повалился на спину, заливаясь лаючьим смехом. — Я не найду никого лучше тебя, Бродяга.

Я не найду никого лучше тебя, Бродяга.

Сириус мигом принял сидячее положение напротив волшебницы.

— Зато ты снова улыбаешься, — беззаботно пожал плечами брюнет и задорно подмигнул.

— Не знаю, как отблагодарить тебя, ведь ты всегда рядом.

Попроси что угодно! Попроси поцелуй, попроси!

— Ничего не нужно, если ты всё ещё улыбаешься, змеёныш. Лишь твоя улыбка согревает моё холодное сердце.

Алина запрокинула голову назад и рассмеялась, так искренне и заразительно, Сириус просто не мог не улыбнуться. Он видел, как забавно подпрыгивают её кудряшки, как на лице появляются едва заметные ямочки и как сияют её глаза.

Сириус никогда и никому не завидовал, на то не было ни единой причины. Однако больше всего на свете он хотел оказаться на месте Поттера, ведь именно Джеймс был связан с Алиной чем-то, что не поддавалось объяснению. Незримой нитью, которая переплетала их сердца.

Может, у него с ней такого не было, и всё-таки их души были связаны, связаны на век. Лучше он умрёт на этом же месте, но от неё не отречётся, чего бы это не стоило.

— Бродяга! Ты чего завис? — Джеймс убирал посуду со стола, отнеся её к раковине.

— Задумался, — поднявшись с места, он помог Поттеру, принявшемуся за мытью посуды. — Сохатый, ты же знаешь, что ты волшебник?! — подначивал его Блэк.

— Знаю, Бродяга! — ухмыльнулся Поттер, не отрываясь от дела. — Как ни странно, но мне нравится делать это своими руками.

Но мне нравится делать это своими руками.

Именно это всегда говорила Алина, когда друзья над ней по-доброму потешались. Сириус поджал губы, пытаясь понять, что же ему делать дальше и стоит ли говорить об этом змеёнышу.

***

Поместье Пьюси

Этелберт проснулся рано и на удивление чувствовал себя лучше. Его взгляд метнулся в сторону Алины, так и просидевшей всю ночь в кресле подле его кровати. Этелберт приподнялся на локтях, затем, свесив ноги с постели, оказался напротив девушки, расстояние между ними было меньше полуметра.

Юноша сложил губы трубочкой, выпустил тёплый воздух изо рта в лицо жены. Она слегка поморщилась, приоткрыв сонные глаза, Лина вздрогнула, пальцами вцепившись в подлокотники кресла. Он был так близко, отчего мигом отпрянула, кресло качнулось назад, и если бы Пьюси не удержал его на месте, то волшебница бы непременно перевернулась.

— Успокойся, — голос его отдавался хрипотцой. Парень поднял руки вверх, как бы показывая, что ей нечего бояться, Алина кивнула. — Ты просидела со мной всю ночь?

Поднимаясь с постели, Этелберт направился в ванную комнату.

— У тебя была лихорадка, — ответила волшебница, разминая затёкшую шею и спину. — Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше, — ответил он, проходя за плетённую ширму. Распахнув дверцы высокого шкафа, он достал белоснежную рубашку. — Ты могла уйти.

— Я же пообещала, что останусь, — отозвалась девушка, заламывая пальцы. — Мне нужно смазать твои раны.

Алина встала с места, а Пьюси подошёл ближе. Его рубашка, накинутая на плечи, оголила широкую грудь. Рука Лины потянулась к ранам, осторожно смазывая их густой субстанцией. — У тебя останутся шрамы.

Этелберт не сводил глаз с её лица, задерживая дыхание каждый раз, когда кожей чувствовал её прикосновения.

— Одним больше, другим меньше, — он пожал плечами, пальцами приподняв лицо жены за кончик подбородока. Алина вздрогнула, ведь этот жест ни разу не кончался хорошо. — Ты выспалась? — Этот вопрос ввел её в ступор.

— Нет, — его пальцы всё ещё касались её лица. — На самом деле я почти не спала, — настойчивый взгляд заставил её продолжить. — В последнее время я плохо сплю, а когда всё же получается, то… — она замялась, отвернувшись.

— Что ты в них видишь?

— Смерть, — прошептала Алина и как можно быстрее скрылась за дверью.

— Стой! — кричал Пьюси, следуя за девушкой. — Остановись!

Схватив её за запястье, он рывком развернул её к себе.

— Мне больно!

Его взгляд машинально опустился вниз, и только сейчас он заметил, что кожа её руки посинела.

— Это сделал я? — требовательно спросил юноша склонив голову вбок.

— Это произошло случайно, — Алина подошла к мужу. Она видела, как он напрягся. — Я знаю, что ты сделал это не специально.

— Я безнадёжен! Я не хотел этого, — Этелберт закрыл лицо руками, стыдливо отворачиваясь.

— Этелберт, не накручивай себя, — она хотела продолжить, но он опустился на колени, сомкнув руки на её поясницы. Головой уперевшись в низ живота жены, Этелберт издал нечто похожее на всхлип. — Всё будет хорошо, — прошептала девушка, поглаживая его по волосам, — я помогу тебе.

Тишину вперемешку со всхлипами разрушили громкие хлопки. Волшебники вздрогнули и обернулись на темноволосого мужчину, только что вышедшего из камина. Этелберт мигом поднялся на ноги, спиной закрыв жену. Его глаза опухли, а щёки были влажные.

— Какая мерзость, — сквозь зубы прошипел Пьюси-старший. Его волосы были гладко уложена, а осеннее пальто сидело как влитое. — Ты омерзителен, поганый мальчишка!

— Не смейте! — крикнула Алина и вышла вперед.

Бенджамин впервые на неё взглянул и оскалился, вновь переводя уничтожающий взгляд на сына. Тот был явно не рад визиту отца.

— Прячешься за женской юбкой?! Ты ничтожен, — словно яд сочился с его уст. Пьюси-старший подходил всё ближе. — Лучше бы ты умер в утробе своей матери! — слова, полные ненависти, оглушили Этелберта.

— Как вы можете? Он же ваш сын, единственный сын! — с неприкрытым упрёком произнесла Алина. — Что он вам такого сделал?

— Закрой свой рот, грязная потаскуха! — мужчина влепил пощечину невестке, отчего та упала. — Молчи, когда люди разговаривают. Ты всего лишь грязь, запомни это.

Как обезумевший Этелберт схватил отца за воротник и откинул его от жены, на кою он намеревался навести палочку. Мужчина вскрикнул, явно не ожидая подобных действий от сына. По габаритам Этелберт был чуть ли не в два, а то и в три раза больше собственного отца.

В первые за всё время на лице Бенджамина мелькнул страх, смесью ужаса и замешательства отразившись на лице.

— Не смей её касаться! — Этелберт замахнулся на отца, но тот спешно трансгрессировал. — Трус!

Алина так и сидела на полу, держась за покрасневшую щеку. Сглотнув, юноша подошел ближе и присел на корточки, хотя из-за роста он продолжал возвышаться над ней.

— Сильно больно? — Лина мотнула головой. — Он всегда говорил о том, как я слаб, а на деле сбежал, — Пьюси поджал губы.

— Ты молодец, — нервно улыбнулась девушка, — ты хорошо держался и даже никого не убил.

— Я хотел… Представлял, как ломаю его кости, слышал, как громко он кричит, моля о пощаде, чувствовал, как горит его плоть.

— Но ты смог взять себя в руки, — возразила Алина. — Для первого раза это было хорошо, очень хорошо.

— Ты что, мать Тереза? — усмехнулся Этелберт, кажется, впервые это было по-доброму.

— Кто? — поинтересовалась Алина, тот отмахнулся и помог ей встать на ноги. — Ты не против, если ко мне зайдут Клотильда и Патрисия?

— Твои подружки? — уточнил юноша, получив кивок. — Пусть приходят, теперь же это и твой дом.

Этелберт ушёл.

Улыбка на лице девушки померкла. От слов мужа ей стало тошно, как же сильно она мечтала оказаться в тёплой гостиной на бархатном диване с кружкой чая в руках и в обнимку с ним… Смахнув скупую слезу, волшебница поплелась в свою комнату.

Ближе к вечеру Паркинсон и Бёрк сидели за длинным столом с Алиной. Они ужинали и мило общались, рассказывая о том, что произошло с ними за то время, которое они не виделись.

— У меня для вас новость, — заговорщицки начала Клотильда, девушки отложили столовые приборы, во все глаза уставившись на шатенку. — Я беременна, — закусив губу, она выжидающе глядела на подруг.

— Мерлинова борода! — Бёрк громко всхлипнула, повиснув на шее у подруги. — Он уже там, да? — Патрисия указала на живот, стирая влажные дорожки с румяных щек.

— Это девочка, — улыбнулась волшебница, поглаживая едва круглый живот. — У меня пока только первый триместр, но мне кажется, что я чувствую как она толкается.

— О, Клоти, — улыбнулась Алина и подошла к подруге, присаживаясь у её ног, как это сделала Патрисия. — Я поздравляю тебя и Роберта.

— Спасибо, девочки. — Кивнула миссис Нотт и шмыгнула носом. — Из-за беременности я стала такой эмоциональной! Роби пока не знает, хочу сделать ему сюрприз на день рождение. — Она лучезарно улыбнулась, держа волшебниц за руки. — Обычно у ребенка должна быть одна крестная, но девочки, я хочу, чтобы у моей принцессы были вы обе.

— Клоти, — всхлипывая, Бёрк заключила обеих подруг в свои объятия. — Мы с Линой всегда к твои услугам.

— Да, — кивнула миссис Пьюси. — У твоей принцессы будем мы обе.

Волшебницы беззаботно общались и даже успели распланировать первые годы ещё не рожденной малышки. За окном в столовой сверкнула молния, погода снова ухудшилась, что было совсем неудивительно.

Октябрь, 1978

— Ты каждый раз будешь возвращаться в крови?! — Стоя между ног мужа, Алина смазывала его раны на груди, рёбрах и руках. — Порой у меня ощущение, что в один день Барти принесёт твоё мёртвое тело. — Этелберт подавил смешок. — Клоти беременна.

На лице девушки мелькнула улыбка, она действительно была рада за свою подругу.

— Паркинсон? — спросил юноша, накинув на плечи рубашку.

— Ага, — подтвердила Лина, закупорив все возможные коробочки и баночки. — И, между прочим, я буду крёстной, — продолжила волшебница и обернулась на мужа, смотрящего на неё так, что страх минувших месяцев заиграл в жилах. — Ты чего?

— Волан-де-Морту мешает твой дружок Поттер, — лицо Пьюси не излучала ни единой эмоции.

Алина напряглась, и губы её задрожали.

— О чём ты?

— Он поручил мне задание убрать его с дороги, — Этелберт фыркнул, исподлобья наблюдая за тем, как глаза жены наполняются влагой. — Подумаешь, одним дружком больше, другим меньше.

— Не вздумай так говорить! — Лина силой толкнула его в грудь, утратив самообладание. — Ты не тронешь его, не причинишь ему боль! — Её слёзы катились по щекам. Она чувствовала, как внутри неё закипает злость. Алина пошла на всё, чтобы защитить Поттера любой ценой, и она просто так не отступится. — Ты и пальцем его не тронешь!

— Думаешь, я ослушаюсь его приказа ради тебя?! — Пьюси перехватил её руки, сжав запястья. — Ты правда считаешь, что я пойду на такую жертву? — Её глаза пылали огнём. — Ты слишком много на себя взяла, дорогуша.

Оттолкнув жену, Этелберт скривил рот, намереваясь покинуть комнату.

— Ты хотел стать лучше! — в отчаянии прокричала она ему вслед. — Хотел прощения, просил о помощи и я не отказала тебе! Я не отказала тебе! — Она снова толкнула его в грудь, и тот качнулся. — Если хоть один волосок упадет с его головы, — Алина выглядела обезумевшей: с блестящими глазами, налитым румянцем лицом, распухшим губами. Пьюси глядел на неё неотрывно. — Клянусь тебе, Этелберт, я уничтожу тебя и глазом не моргнув!

Алина сама не заметила, как прижала мужа к стене, тяжело дыша в его лицо. Этелберт не двигался, почти не дышал, с безумной улыбкой наблюдая за гаммой эмоций, исказившей лицо.

— Он мешает Темно…

— Мне плевать! Ты и твои дружки его не тронут! — Пьюси казалось, будто он прирос к полу, в несколько раз уменьшившись в размере. — Поклянись, Этелберт, что он не пострадает ни от твоей руки, ни от чьей-либо ещё.

Он молчал, обдумывая услышанное. Рисковать доверием Лорда ради жены, которую он не ненавидел? Он, конечно, безумен, но не настолько же…

Алина не сводила с него горящих глаз.

— Не могу обещать, — прошептал Пьюси, скрывшись из виду.

Прикрыв глаза, Лина ощутила, как по щекам катятся слезы, а бешено бьющееся сердце вырывалось из груди. Она сползла на пол, закрыв рот руками, но ее болезненные крики все равно вырывались из горла, сотрясая стены дома.

— Будь ты проклят!

***

Весь день она просидела как на иголках. В горло не лез ни один кусок, хотя желудок не раз издавал урчащие звуки. Глаза её опухли и покраснели от бесконечного потока слёз.

Хлопнула входная дверь, Алина тут же бросилась в зал, по пути свернув тумбочку.

Этелберт, морщась от боли, скинул свою мантию. Девушка выжидающе наблюдала за каждым его движением, но Пьюси прошёл мимо, так и не удостоив её взглядом. Он зашёл в тёмную гостиную, наливая бокал виски. Алина всё ещё прожигала его спину взглядом.

— Как всё прошло?!

Налив себе огневиски в хрустальный стакан, Этелберт смерил жену оценивающим взглядом, отметив её бледность и встревоженный вид. Алина явственно переживала за своего дружка. Усмехнувшись, он расположился в кресле напротив камина, медленно смакуя вкус опьяняющей горечи.

— Как всё прошло? — с нажимом повторила Лина.

— Волнуешься за него? — Алина выхватила стакан из руки мужа, разбив его вдребезги. — Чур, убираю не я!

— Отвечай! — Лина возвысила голос, вызываясь над мужем, тому потребовалось мгновение, дабы оттолкнуть её к дивану.

— Что ты хочешь услышать, дорогуша? Хочешь знать, как он визжал, когда я пытал его?!

Глаза девушки вспыхнули. Закричав что есть мочи, Лина повалила мужа на спину, но тот лишь рассмеялся. Казалось, сейчас в ней было столько мощи и злости, сколько отродясь не было. К сожалению, её удары не доставляли Этелберту ни малейшего дискомфорта, что ещё сильнее её злило. Она несколько раз влепила ему пощечину, слыша его смех.

— Твой дружок просил остановиться, а я убил его!

Алина так и замерла, не в силах вдохнуть. Вся жизнь пронеслась пред глазами, его карие глаза, тёплые руки, непослушные волосы… Совсем недавно она просыпалась в его объятиях, а сейчас находится в клетке с чудовищем, не знающим пощады.

Поднявшись на негнущихся ногах, девушка подошла к столу. Слез больше не было, она выплакала из-за все время прибывания в поместье мужа. Схватив нож, предназначенный для вскрытия конвертов, Лина обернулась на мужа. В глазах читалась пустота.

— Ты забрал всё, что у меня было. Забрал мою любовь, друзей, свободу, абсолютно все. — Её мелко руки дрожали, свет в когда-то золотистых радужках глаз потух. Пьюси сглотнул, чуть привстав с пола. — У меня больше нечего нет, — не сдерживая слёз, прошептала Алина. — Ничего, кроме жизни, которая мне даром не нужна, — ее взгляд опустился на нож, лезвие которого впилось в ладонь. — Я не доставлю тебе такого удовольствия.

Она видела страх в его глаз.

— Нет!

Этелберт вскочил на ноги, когда его жена занесла лезвие над грудью. Он метнулся к ней, не давая тупому лезвию вонзиться в плоть. Его огромные руки обхватили её плечи, нож выпал из дрожащих ладоней. Муж с женой осели на пол. Этелберт все еще не выпускал ее из своих колючих объятий.

— Я не убил его, не убил, — шептал он ей на ухо, пока она рыдала и билась в его руках. — Я пошутил…

— Я ненавижу тебя! — кричала Лина в истерике. — Ненавижу! Ненавижу! Лучше бы ты убил меня! — Этелберт носом зарылся в ее волосы, пряча непрошеные слезы. — Я не могу дышать, не могу…

Этелберт переместил ладони на лицо жены, притянув её ближе к себе.

— Посмотри на меня! — воскликнул он, и она посмотрел. — Вдох-выдох, вдох. — Он показывал, что ей нужно делать, а она повторяла. Потихоньку волшебница успокоилась и прикрыла глаза, уткнулась в плечо мужа. — Поттер жив, его никто не тронул. И не тронет, клянусь.

Словно тряпичная кукла, Алина на сидела у него на коленях, позволяя гладить себя по спине.

— Почему ты всегда причиняешь мне боль?

— Я не умею по-другому, — прошептал он ей в волосы, продолжая удерживать в своих руках.

— Ненавижу тебя, — всхлипнула девушка.

Одна его ладонь переместилась на её голову, поглаживая волосы.

— Я сильнее, — подхватив жену на руки, он отправился в её комнату.

В углу гостиной за волшебниками наблюдал старый Грэнс, его уши сжались также как и он сам.

— Мой бедный Хозяин.

Уложив Алину на кровать, Пьюси направился к двери, но еле слышное бормотание его остановили. Этелберт прилег рядом с женой. Правая рука опустилась на женскую талии, притянув Лину поближе к груди, а левая удерживала запястья.

— Всё хорошо, — шептал он, слыша приглушённые всхлипы.

***Ноябрь, 1978

В конце ноября выпал первый снег, а температура упала до максимальной отметки. Поистине самый страшный момент наступил тогда, когда стало известно, что теперь и дементоры присоединились к Волан-де-Морту. Министерство магии призывала всех волшебников к осторожности.

Многие работники Министерства были убиты в собственных домах, над которыми висела метка пожирателей. В то время как маглорожденные волшебники и маглы подвергались нападениям Упивающихся смертью. Однако чаще всего мракоборцы успевали предотвратить смерти невинных и отправить сторонников темного волшебника в Азкабан.

Ряды Ордена Феникса пополнились, а Джеймс Поттер стал мракоборцем, экстерном закончив своё обучение. Аластор Грюм лично занимался его обучение и нехотя признал, что тот оказался одним из лучших его учеников.

Блэк участвовал в операциях Ордена, но стажировку в Министерстве поспешно закончил. Да ему это было и не важно. Его всё ещё мучила совесть и чувства.

Марлин МакКиннон так и не вышла на связь, хотя Алиса и Лили продолжали закидывать её совами.

Совсем недавно Алиса Стоун вышла замуж за Фрэнка Лонгботтома, а мародеры отплясывали на их свадьбе, не жалея сил.

А на следующее утро Фабиан и Гидеон Пруэтты погибли в схватке с тремя пожирателями смерти, защищая магловский приют. Похороны прошли скромно, из присутствующих были лишь родные и самые близкие.

Через несколько дней их сестра Молли Уизли родила двух близнецов. Когда волшебница взяла детей на руки, она ещё долго-долго плакала на плече у мужа.

Война не щадила никого.

Хогсмид, Три метлы

— Я всё ещё не одобряю эту идею, — произнёс Рабастан, косо поглядывая на брата. Рудольфус допил сливочное пиво и встал на ноги, когда завидел сестру. — Лина, — улыбнулся он, целуя девушку в обе щеки.

— Малышка, — позвал её мужчина, вовлекая в крепкие объятия.

— Вы себе представить не можете, как я рада вас видеть. — Лина тепло улыбнулась, сжимая руки братьев. — А père не пришел?

Рабастан хмуро поглядел на брата.

— Ты же знаешь, он не любит покидать поместье, — отмахнулся Рудольфус. — Как Пьюси?

— Я с ним не разговариваю практически месяц, поэтому можешь сам лично у него спросить.

Братья общались с сестрой, не расцепляя рук, ведь они так давно не проводили время вместе. За несколько часов Рабастан рассказал о де Гиз, а Рудольфус о том, что планирует разорвать свадьбу с Блэк и жениться на Розье. Алина была, безусловно, счастлива за любимых мужчин, однако самой ей рассказать было нечего.

— А как папа? Он мне давно не писал. — Алина заметила, как Басти с Руди переглянулись. — Всё хорошо?

— Лина, — притянул Рудольфус, — папа болен.

— Это ведь не смертельно? — ее голос дрогнул.

Рабастан покачал головой.

— Просто ответьте! — она одернула руки, требуя ответа.

— Мне жаль, — произнёс Рудольфус, не глядя на сестру.

Девушка прикрыла глаза и, встав с места. бросилась к выходу, схватив пальто с вешалки.

— Лина! — крикнул ей в догонку Лестрейндж-младший и хотел было кинуться следом, но рука старшего брата его остановила. — Я говорил тебе, что это плохая идея!

Девушка бежала, куда глаза глядят, хотя по правде, она ничего не видела из-за слёз, пеленой застилавших глаза. Она врезалась в мимо проходящих людей, принося извинения; несколько раз поскользнулась на тонком льду, чудом не упав.

— Эй! — крикнул ей кто-то в след, когда она выбежала на проезжую часть. — Смотри, куда прёшь!

Алина не могла поверить в происходящее, буквально за полгода её жизнь перевернулась с ног на голову. Она так сильно устала, отчего порой боялась проснуться. Смахнув слезы, Алина обернулась туда, где мелькали проезжающие машины. Воображение само собой рисовала картинки, как её размажет по дороге, если прямо сейчас она оступится.

Прикрыв глаза, Алина шагала вперёд, но чьи-то руки обхватили её за талию. Она обернулась, заметив знакомое лицо. Уткнувшись в плечо друга, Лина дала волю слезам.

— Что же ты творишь, змеёныш? — огорчённо произнёс Блэк, притянув её ближе.

Он ладонями обнимал её заплаканное лицо, не зная, как облегчить страдания.

— Мой отец скоро умрет, Бродяга. — Сириус накинул на неё свою кожаную куртку. — Я не могу… У меня больше нет сил бороться, пусть всё закончится.

— Не говори так.

— Я очень устала, — прошептала волшебница.

— Мне жаль, змеёныш. Мне так жаль…

Сириус безмерно ей сочувствовал, но всё, что он мог сделать — лишь быть рядом. Вокруг них проходили люди, мелькали машины, а снег кружился в свете ночных фонарей.

***

Поместье Пьюси

Этелберт сидел в тёмной гостиной, дожидаясь свою жену. Он знал, что она должна была увидеться с братьями, но их встреча давно подошла к концу. Волшебник поднялся с кресла и несколько раз прошёл взад-вперёд, пытаясь успокоить и без того шаткие нервы. Дверь хлопнула, и Пьюси вытянулся, как струна, сжимая зубы.

Алина зашла в комнату, юноша обернулся, намереваясь высказать ей все, что он думает, но так и остался стоять с открытым ртом. Не поднимая глаз, Лина присела на диван.

— Ты в порядке? — спросил Пьюси, внимательно оглядывая жену.

— Нет, я не в порядке.

Лина устало покачала головой, прикрыв лицо руками. Этелберт так и стоял, не зная, что ему делать. Он хотел облегчить её страдания, но не понимал, как лучше. Усевшись у ног жены, Этелберт уместил свою голову на её колени, поглаживая стройные икры сквозь плотные чулки. — Пожалуйста, не делай мне больно.

— Не буду, — пообещал волшебник.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Сириус прошёл в кухню, занося два пакета со всевозможной едой. Сохатый, завидев друга, поплёлся за ним следом.

— Будешь готовить? — Спросил волшебник, с интересом заглядывая в бумажные пакеты.

— Буду, — подтвердил Блэк, — и ты мне поможешь. — Поттер закатил глаза и подошёл ближе. Остановившись около друга, он принюхался. — Что с тобой? — со смешком поинтересовался Сириус, наблюдая за парнем.

— Этот запах, — протянул волшебник, и Блэк дернулся. — Кажется знакомым, — нахмурился Джеймс.

— Я был у Гринграсс, — соврал Бродяга и, стянув кожаную куртку, бросился в свою комнату, намереваясь закинуть её под кровать как можно дальше.

— Лили со Снейпом обещали зайти! — прокричал ему в спину Сохатый, как вдруг уронил куриные яйца на пол. — Чёрт!

Зайдя в ванну, Сириус принял душ, стараясь смыть опьяняющий запах волшебницы с золотыми глазами. А делать этого так не хотелось.

Весь вечер он утешал её и убеждал в том, что её жизнь бесценна и она не должна отчаиваться. В какой-то степени он винил и себя, ведь он сам убедил Рудольфуса рассказать Алине об отце. Бродяга хотел как лучше, а вышло как всегда.

Надев чистую футболку и штаны, Блэк прошёл в кухню, где его друзья сидели за столом и поедали макароны с сыром и помидорами.

— Привет, Сириус! — Лили улыбнулась, подозвав друга ближе.

К полуночи Северус и Эванс отправились домой, а Сохатый отправился в свою комнату в надежде снова увидеть девушку из своих снов.

И только Бродяга всё ещё не спал, он выкурил пачку вишнёвых сигарет за ночь, размышляя, как ему лучше рассказать Алине о состоянии Сохатого, а именно о том, что он начинает вспоминать, сам не зная что.

Хуже всего то, что Джеймс шепчет её имя во сне.

========== XVII. Встреча. Звездочка. Селестин. ==========

Окраина Хогсмида

Декабрь, 1978

Хлопья снега кружились на ветру, заваливая белоснежными сугробами переулки, улочки, кирпичные дорожки и цветные крыши домов. Погода была поистине снежной и чертовски холодной. Зверский мороз стабильно держался уже несколько недель, и именно поэтому ведьмы и маги лишний раз не высовывали носа из своих домов.

К тому же зима была не единственной причиной, по которой волшебники предпочитали отсиживаться в своих тёплых домах. Выходить на улицу было страшно, даже несмотря на то, что мракоборцы по поручению Министерства магии бдительно наблюдали за подозрительными личностями и жилищами волшебников. Особенно за теми, кто не был в состоянии защититься.

Многие родители поспешно забирали своих детей из Хогвартса, опасаясь за их жизнь, и после покидали Магическую-Британию. Но были и те, кто остался и продолжал бороться, невзирая на глобальное количество потерь. В их числе значился молодой и талантливый мракоборец, который боролся за жизнь и свободу, боролся за людей.

Джеймс Поттер проводил всё своё свободное время в Министерстве. В небольшом кабинете, на стенах которого красовались газетные вырезки из «Ежедневного пророка» с упоминаниями о Пожирателях смерти. Какие-то статьи были выделены красным, прочие — ярко-жёлтым и реже синим.

Каждый цвет олицетворял особое значение, например, красный — места нападения и количество жертв. Ярко-жёлтый — причина смерти и последствия, а синий — подозреваемые лица. К несчастью Поттера, имея только косвенные доказательства, у него не было шанса подтвердить вину подозреваемого или же опровергнуть. Однако Аластор Грюм частенько прислушивался к своему протеже.

Благодаря смекалке и интуиции Поттер лично засадил в Азкабан четверых сторонников Волан-де-Морта, чем был очень горд. Молодой волшебник мечтал стать достойным сыном своего отца, память о котором не исчезла даже после его смерти. Именно поэтому Джеймс Поттер вызвался участвовать в операции под предводительством Чанга, суть которой заключалась в выслеживание и поимке Упивающихся смертью.

Сторонникам Тёмного Лорда были известны планы Министерства, так как его люди просочились в самое сердце Ордена Феникса.

Хотя многим всё же пришлось залечь на дно в целесообразных целях. Как, например, и Рудольфусу Лестрейнджу, который практически всё своё время проводил с семьёй или же с Мэриэнн Розье.

Вот и сейчас, лёжа в постели, волшебники не выпускали друг друга из объятий, наслаждаясь каждым мигом, проведённым вместе. Его руки оглаживали миллиметры её тела, пока девушка рассказывала о том, как прошёл её день.

— Я волнуюсь за тебя, Руди, — печально пробормотала шатенка, усмехнувшись Лестрейндж углубил поцелуй. — Это не правильно, — хрипела Розье, отворачиваясь от столь желанных губ, а Рудольфус в который раз закатил глаза. — Мы будем гореть в жарком пламенея ада, — стонала она, когда он касался её пышных грудей, целуя тёмные ореолы. — Руди, — сорвалось с приоткрытых губ, и волшебница подалась ему навстречу.

— Мэри, — хрипел мужчина, проникая в девичье тело. Розье нежно поглаживала его разгоряченную кожу, продолжая томно стонать с ним в унисон. — Я не против, если смогу сделать так, — хитро ухмыльнувшись, Лестрейндж перевернул девушку на живот, от неожиданности она взвизгнула, но быстро встала на четвереньки, облокачиваясь локтями на жёсткую перину. Держась за её край, девушка соблазнительно выгибалась всем телом. В знак одобрения мужчина звонко шлепнул её по круглым ягодицам. — Мэриэнн, — простонал волшебник, врываясь в податливое лоно.

— Руди! — громко вскрикнула Розье, пока волшебник вколачивался в неё, оставляя мокрые поцелуи начиная с копчика и заканчивая макушкой волшебницы. — Я сейчас, — вскрикнула Мери, дрожа всем телом. Рука мужчина надавливала на её затылок, меняя угол проникновения, а вторая оперлась на стену. Ноги едва держали. — Руди, — молила девушка, рыкнув, Лестрейндж излился в неё. Обессиленная волшебница упала на постель, содрогаясь всем телом и тяжело дыша.

— Люблю тебя, — прохрипел Рудольфус в затылок, прижимая её собой. — На днях я поговорю с Беллатрикс, — отозвался волшебник, откидываясь на спину.

— О чём? — всё ещё дрожа от экстаза, спросила Розье.

— Я разорву договор о нашей свадьбе, — непринужденно ответил он, девушка во все глаза уставилась на темноволосого. — Ты станешь моей миссис Лестрейндж? — серьёзно спросил волшебник, навалившись на неё сверху. — Ты выйдешь за меня, Мэриэнн? — Его вопрос ввел её в ступор, и она забыла как дышать. — Открой первый ящик, — прошептала мужчина, махнув головой в сторону тумбочки.

Медленно слезая с кровати, Розье подошла к указанному месту и оглянулась на мужчину, чьи чёрные глаза не отрывались от неё. Получив одобрительный кивок, девушка распахнула небольшой ящичек. Мэриэнн сглотнула, беря в руки тёмную коробочку, она так и зависла.

— Открой её, — прошептал Рудольфус, окольцовывая её в плен своих рук. — Не бойся, — настаивал Лестрейндж, целуя румяные щёки. Волшебница заторможенно открыла коробочку, вглядываясь в жемчужное кольцо, которое блестело под светом восковой свечи. — Так что? — боязливо спросил мужчина, заглядывая в глаза девушки. — Ты станешь моей женой?

Розье расплакалась, уткнувшись в шею волшебника, а его ладони проходились по её оголённой спине. Утерев слёзы, Мэри расцеловала каждый сантиметр прекрасного лица мужчины, а он хрипло рассмеялся.

— Я согласна! — воскликнула будущая миссис Лестрейндж, не сдерживая эмоций, которые переполняли её до краев. — Согласна!

— Тогда проведи со мной Рождество, — прищурил глаза Рудольфус, — в доме моего отца. — Девушка замерла, а тот снова прыснул. — Я хочу познакомить тебя со своей семьёй, — объяснил мужчина, целуя её в лоб и увлекая в постель.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Как и всегда в субботний вечер, ребята собрались в тёплой гостиной своего друга. По обычаю, Лили со Снейпом развалились на мягком диване в объятиях друг друга. Парень любовно заправил рыжую прядь ей за ухо, пока девушка тыкала пальцем в «Умный зельевар», на что Северус периодически кивал.

Римус допоздна засиделся на работе. Ведь он успешно прошёл стажировку и теперь официально работал у Карла Трэверса. Его колонка в малоизвестном журнале «Будни волшебников» обретала всё большую и большую популярность. Люпин не боялся высказывать своё мнение на широкую публику, описывая весь кошмар и ужас, который сеял Волан-де-Морт.

Питер и Николас сняли небольшой домик в магловском квартале, как можно дальше от эпицентра войны. Влюбленные наслаждались обществом друг друга, а по вечерам ходили в гости к Поттеру или в кино. Они всё ещё не знали, чем будут заниматься в жизни, кроме того, что обязаны быть вместе.

Родители Петтигрю не одобрили его союз с Бургским, а он и не старался их переубедить. Те утратили свой авторитет в глазах сына, когда присоединились к Волан-де-Морту, но лишь из-за страха. Питер не хотел быть таким, как его предки, и поэтому рвался в бой, доказывая самому себе, что он лучше их.

Сириус и вовсе пропадал в компании загадочной девушки, имя которой он так и не рассказал Сохатому. И всякий раз возвращался счастливым и до жути довольным.

— Да ладно! — протянул Джеймс, заслонив собой проход. — Скажи мне хотя бы её имя, — настаивал волшебник, на что Бродяга лишь закатил глаза. — Я же твой друг, а ты скрываешь имя счастливицы, которая тебя околдовала.

— Скорее уж мученицы, — пробормотал Снейп, а рядом сидящая Лили не смогла сдержать смешок. — Хватит испепелять меня взглядом, Дворняга.

— Бродяга! — воскликнул Блэк. — Я Бродяга! Запомни уже наконец! — Черноглазый громко цокнул, ловя на лету подушку, которой в него метился Сириус. — А ты, — обратился он к Поттеру, — перестань донимать меня вопросами.

— Я всего лишь хочу знать, в хорошие руки ли я отдаю своего дружочка, — издевался волшебник, шутливо поглаживая Сириуса за ухом. — Я понял, понял, — подняв руки вверх и отойдя назад на несколько шагов, отозвался он. — Но это она? — шёпотом спросил он друга, когда двое оказались в кухне. — Та девчонка, в которую ты, ну… — продолжил Поттер, щуря карие глаза.

— Да, Сохатый, — сдался Блэк. — Это она, всё? — Джеймс довольно кивнул. — И не называй её девчонкой.

— Я рад за тебя, Бродяга! — воскликнул волшебник и, хлопнув друга по плечу, вернулся в комнату к друзьям.

Сириус облокотился на столешницу. Он встречался с Алиной за спиной Поттера, и от этого было мерзко. Хоть у них и были всего лишь дружеские встречи, но для Блэка они значили куда больше, собственно, как и она сама.

Несколько раз он трансгрессировал с Линой в её родной дом в качестве незаменимой поддержки. После встречи с больным отцом, на которых девушка держалась молодцом, она ещё долго и горько плакала у волшебника на плече, пока Бродяга упивался её запахом и присутствием.

Ему от самого себя было мерзко, но как же он был счастлив, когда она в нём так отчаянно нуждалась. Змеёныш была несчастна, отчего порой Сириус не мог сомкнуть глаз. Он так сильно хотел быть с ней каждый миг, поэтому и рассказал ей об анимагии в надежде, что она возьмёт его к себе в качестве домашнего любимца. Но Алина лишь рассмеялась сквозь слёзы, обнимая его за мускулистые плечи.

— Это потрясающе, — прошептала волшебница, разрывая объятия, на что Блэк обиженно надул губы. — Ты такой замечательный, — продолжила Лина, пока юноша стирал солёные дорожки с покрасневших щек. — И в облике пса ты прекрасен, Сириус.

Потрясающе. Замечательный. Прекрасен в облике пса. Сириус.

Разве он может сопротивляться своим чувствам, когда она смотрит на него так, так завораживающе. Лишь от её улыбки земля уходит из-под ног, а мир вокруг перестаёт существовать.

— Будь со мной, когда его не станет. — Она плакала, уткнувшись в его плечо. Сердце Бродяги болезненно сжалось, он хотел, чтобы она плакала лишь от счастья. — Я не справлюсь.

— Ты справишься, змеёныш, — касаясь её лица огромными ладонями, возразил парень. Волшебница отрицательно мотала головой. — Я буду рядом, — успокоил он, оставляя невесомый поцелуй на гладком лбу, — всегда, Лина, всегда…

— Знаете, о нас даже написали в «Ежедневном пророке», — прервала поток мыслей Лили. Ребята непонимающе уставились на неё. — О нашей лавочке! — воскликнула рыжая, присутствующие довольно загоготали.

— Поздравляю вас, Эванс! — воскликнул Бургский, лёжа на коленях у Питера. Ведьма застенчиво улыбнулась, поворачиваясь к Снейпу.

Входная дверь громко хлопнула, и в комнату вошёл Римус весь в крови. Ребята тут же подскочили с мест, Лили громко всхлипнула, закрывая рот ладонью, а Снейп полез в карман, доставая волшебную палочку. Джеймс быстро подхватил друга и усадил его на диван, тот вскрикнул морщась от боли.

Северус подошёл ближе. — Вулнера санентур,{?}[Заклятие, которое лечит раны и заставляет вернуться кровь вновь в тело человека.] — проговорил черноволосый, направляя древко на Лунатика. Через несколько мгновений Римус облегченно выдохнул, откидываясь на спинку бархатного дивана. — Что с тобой приключилось, Люпин? — нарушил повисшую тишину волшебник.

— Написал, что Пожиратели смерти не больше, чем трусы, убивающие безоружных и прячущиеся за масками, — пояснил светловолосый, отхлебнув воды из пластиковой бутылки. Поттер прыснул, ободряюще хлопнув друга по плечу.

— Это не смешно, Джеймс! — нахмурилась Лили, присаживаясь рядом с друзьями. — Как ты от них сбежал?

— Сражался, а после вызвал патронус, и тех забрали мракоборцы, — пожал плечами юноша, как ни в чём не бывало. Питер присвистнул.

— Ты герой, Лунатик! Отчаянный — да, но герой! — отозвался Блэк, друзья дружно завопили, поддерживая Римуса со всех сторон, на что тот лишь смущённо отмахивался. — И не смей возражать!

— Не буду, Бродяга, — широко улыбнулся юноша, доставая из-за пазухи бутылку огневиски. — И даже не разбил, — ухмыльнулся Римус, и Поттер сжал его в объятиях. — Только не говорите Элле, — скидывая с себя друга, попросил волшебник, — не хочу, чтобы она переживала лишний раз, — продолжил юноша, скрывая застенчивую улыбку.

— Будь уверен, Лунатик, — согласно закивал Бургский. — Итак, чем займёмся?

Волшебники залились смехом, пока Питер, стоя в центре комнаты, рассказывал историю, которая приключилась с ним и Николасом, когда они возвращались в Лондон. Сириус взглянул на друзей и, печально улыбнувшись, вышел из дома, трансгрессируя к Алине.

***Поместье Пьюси

Брюнетка сидела в тёмной гостиной, кутаясь в своё шерстяное платье. Её муж отправился на север Ирландии вместе с Краучем-младшим по поручению Тёмного Лорда. Этелберт нечасто посвящал её в свои дела, из-за чего волшебница чувствовала себя лишней.

Рабастан уговорил её провести Рождество вместе со всей семьей, и она согласилась, но перед этим ей пришлось долго упрашивать мужа, который наотрез отказывался. Его любовь к её братьям больше не задевала, ведь состояние отца была куда важнее. В итоге Пьюси ничего не оставалось, кроме того, чтобы согласиться. Оно и неудивительно, учитывая, что он был категорически против оставлять её одну.

Видимо, её просьбу о том, чтобы тот не заставлял её страдать, Этелберт воспринял буквально. Потому что не отпускал её никуда одну, даже когда Паркинсон и Бёрк приходили в гости, её муж сидел в углу гостиной, не отрывая от девушек взгляда. Будто те могут наброситься на его жену и убить у него на глазах.

Забота Пьюси душила, а он отказывался идти на уступки. Этелберт всячески следил за тем, что она ест, куда ходит, чем занимается. Удивительно, как он еще в сны ее не проник.

— Миссис Пьюси, — позвал её Тони, только что появившийся и тем самым вырвал из раздумий. — К вам гости.

— Кто? — спросила Алина, поставив чашку чая на новый стеклянный столик.

— Боюсь, что не знаю. — Огорчённо пожал плечиками домовой эльф. — Мистер не назвал своего имени.

— Что ж, тогда зови его, — дала указания девушка и поднялась с места, зябко поежившись. Тони согласно закивал и исчез.

Прищурившись, Алина разглядела мужскую фигуру, которая приближалась все ближе с каждым новым шагом. Стиснув зубы, она продолжила стоять на месте, нащупывая волшебную палочку в кармане платья. Быть может, предрассудки Этелберта не были напрасны?

— Бродяга! — воскликнула девушка и, преодолев расстояние, с разбега запрыгнула на друга, обнимая его за мускулистые плечи.

— Ого-го, — чересчур довольно протянул волшебник, подхватывая подругу под бёдра. — Так рада меня видеть? — скептически прищурился он, продолжая держать девушку в объятиях.

— Ты представить себе не можешь, как сильно, — улыбнулась Алина, слезая с друга. — Проходи, — она взяла его за руку и потянула к дивану. — Хочешь чего-нибудь? — поинтересовалась волшебница, не переставая улыбаться.

— Ничего не надо, — покачал головой Блэк, поглаживая её холодную ладошку. — Здесь мрачновато, — изрёк парень, осматривая комнату.

— Да, — согласно кивнула Алина, заправляя выбившиеся волосы за уши. — До сих пор не могу привыкнуть к этому дому, — пояснила волшебница, и Сириус притянул её к себе, обнимая за плечами. — Как дела у ребят? — Спросила она, понурив голову у парня на плече.

— Пока все живы и здоровы, — отозвался Блэк и, закусив губу, погладил её по длинным волосам. — Я должен тебе сказать что-то, что может тебе не понравиться. — Алина взглянула на друга, и тот напрягся всем телом, а после чуть отстранился. — Это по поводу…

— Если это насчёт, — она помолчала, — сам знаешь кого, то не нужно слов, — отмахнулась волшебница и, вскочив с дивана, подошла к окну, обхватив себя за плечи. — Я не хочу о нём говорить, — сипло произнесла девушка, наблюдая, как за окном падает снег. — Просто не могу.

Сириус поднялся с места и медленно подошёл к подруге, вставая рядом с ней. — Алина, это действительно важно… — она снова оборвала брюнета, закрывая его рот ладошкой.

— Пожалуйста, не говори о нём, — просила Лина, и на глазах мелькнули слёзы, Блэк нехотя кивнул и, перехватив её ладонь в свою, оставлял невесомые касания на костяшках, при этом не разрывая зрительного контакта. — Я не смогу этого вынести, — прошептала Алина, уткнувшись головой в его солнечное сплетение. Сириус задержал дыхание, поглаживая хрупкую спину через плотное платье. — Поедешь со мной к отцу? — взглянув на парня снизу вверх, спросила девушка с мольбой в глазах.

— Поеду, змеёныш, — отозвался Бродяга, не выпуская её из плена своих объятий. Миссис Пьюси устремила взор в окно, вспоминая озорные глаза Поттера. — Хоть на край света, — произнес Сириус на одном дыхании, заметив одинокую слезу подруги.

***

Россес-Пойнт, Ирландия

В деревянной хижине около Залива Слайго, где остров Устрицы является длинным и узким участком суши. Крауч-младший и Этелберт сидели на деревянной лавочке недалеко от входа в дом.

— Как долго мы ещё здесь пробудем? — поморщившись, поинтересовался блондин, его друг негромко прыснул.

— Рвёшься домой к жёнушке? — насмешливо протянул Барти, выпуская дым изо рта. Пьюси поджал тонкие губы, продолжая молчать. — Думаю, через пару дней вернёмся, — сдался волшебник.

— Поскорей бы, — пробормотал Пьюси.

Он действительно хотел вернуться домой к Алине. Его беспокоило её состояние, ведь она частенько пренебрегала обедом и ужином и вовсе не спала. В придачу ко всему прочему, девушка значительно потеряла в весе, из-за чего у неё частенько кружилась и болела голова, она постоянно мёрзла и периодически лишалась чувств.

Этелберт до последнего отнекивался и оттягивал задание Волан-де-Морта, но в итоге сдался, дабы не посеять сомнения. Пьюси чертовски сильно хотел возвратиться к жене, даже если она его и не ждёт. За полгода, которые они провели вместе, волшебник привык к девушке и теперь не знал, как прожить без неё ещё несколько дней.

Он не любил её, как и она его. Вот только ему до жути хотелось быть с ней рядом, касаться её, слушать, как она читает вслух. Ему нравился её мелодичный и чуть хриплый голос. Нравилось, что с ней он может быть спокойным и умиротворенным. А ближе к ночи Этелберт приходил к ней в комнату и ложился в её постель, сторожа и без того неспокойный сон. Хотя Алина не всегда могла заснуть, и в это время они просто лежали рядом, не говоря ни слова.

«— Ты пила то, что тебе давала грязн… твоя рыжая подружка? — невозмутимо спросил светловолосый, смотря в потолок.

— «Сладкий сон» закончилось пару дней назад, — прохрипела Алина, не открывая глаз.

Этелберт перевернулся на бок, внимательно смотря на жену. — Как давно у тебя, — он запнулся, — кошмары. — Ледяные глаза прожигали насквозь.

— С самого детства, — отозвалась волшебница. — Я почти привыкла, хотя раньше это доводило меня до ужаса. — Пьюси заинтересовано слушал. — Порой я не могла проснуться. — Она перевернулась на бок, лицом к мужу. — Я знала, что всё это сон, но не могла заставить себя открыть глаза. — Этелберт стиснул зубы. — Это было ужасно. — Алина зажмурилась, пытаясь отогнать воспоминания.

Юноша легонько коснулся её ладошки, которая покоилась между ними. Лина вздрогнула от его прикосновений, внутри всё неприятно сжималось.

— Ты всё ещё боишься меня?

Его вопрос застал врасплох. Она не знала, что ответить.

— Иногда, — прошептала волшебница, наблюдая как он сжал кулаки. — Этелберт, — позвала его Алина. Однако он её проигнорировал и, поднявшись с постели, подошёл к небольшому окну, за которым мерцал серебристый месяц. — Ты что-нибудь скажешь? — Девушка облокотилась на кровать, поджав под себя ноги. — Этелберт.

— Что ты хочешь от меня услышать, дорогуша?! Мне тошно это слышать, — отозвался он после нескольких минут молчания и подошёл к жене, присаживаясь на край высокой кровати. — Я понимаю, что сам виноват в этом. Но я просто… — Пьюси запнулся, пряча лицо в огромных ладонях, а брюнетка подсела ближе. — Просто не могу знать, что ты всё ещё ненавидишь меня, потому что я… — он остановился, переводя дыхание. — Потому что я нуждаюсь в тебе, Алина.

Его рука потянулась к её лицу, на котором отразился неприкрытый шок. Этелберт удивляет её всё больше и больше, а она не может понять, взаправду это или очередная шутка.

— Я хочу попробовать, — прошептал он и придвинулся ближе, девушка чуть заметно нахмурилась, совершенно не понимания о чём речь. — Хотя бы раз, — притянув жену ближе к себе, коснулся её губ. Алина замерла, пока её муж неумело целовал её, так по-детски. — Пресвятой Салазар, — рыкнул Пьюси, его жена сидела с распахнутыми глазами, наблюдая за тем, как мечется его лихорадочный взгляд и как прерывисто он дышит.

— У тебя были женщины? — спросила волшебница, стыдливо закусив губу.

— Были, — прошептал он и снова взглянул на девушку. — Но они были не такие, — парень тяжело сглотнул, — как ты. — Он вновь отвернулся и хрипло рассмеялся, но его смех не был чем-то жутким, уже нет. — Я был с ними груб, чертовски груб, — опаляя лицо жены горячим дыханием, шептал Пьюси, придвигаясь ближе, пока она отползала к стене. — Они были громкими и грязными, а ты… — он запнулся, заправляя её волосы за уши и беря перепуганное личико в свои ладони, Алина поджала губы. — Ты такая чистая и нежная. — Его нос коснулся её щек. — Я больше не могу быть ублюдком рядом с тобой.

Волшебница так и застыла на месте, его касания не вызывали в ней ничего, абсолютно никаких чувств.

Он шептал ей в губы извинения, пока с её глаз стекали слёзы. Все школьные годы Этелберт издевался над ней, унижал, оскорблял, а на седьмом курсе несколько раз пытал тёмной магией. И только теперь он просит прощения, касаясь её лица своими тонкими губами.

Она так много плакала и страдала, отказалась от Джеймса, её отважного гриффиндорца, а он приносит извинения.

Столько времени он её мучил, насмехался, и она должна его простить, будто ничего и не было?!

— Ты простишь меня? — в который раз спрашивал Этелберт, целуя её губы, на которых блестели солёные слёзы. — Прости меня, Алина, — шептал волшебник, повалив её на спину и нависая сверху, — прости, — его руки гладили её лицо. задевая тёмные волосы, а она продолжала тихо всхлипывать, не открывая глаз. — Алина, — со свистом протянул Пьюси, слизывая её слёзы.

— Зачем? — прошептала девушка, громко всхлипнув. — Для чего тебе моё прощение?

Её руки чуть дрожали.

— Я не могу быть монстром, — пробормотал Этелберт, уткнувшись в её шею и поглаживая тонкую талию сквозь шелковую сорочку. — Только не с тобой, дорогуша. — Мягкие волосы щекотали её лицо, что вызывало новые слёзы.

Дорогуша — это больше не звучит как нечто оскорбительное и пренебрежительное.

— Пожалуйста, дорогуша, — шептал Пьюси, тяжело дыша ей в шею. Он привстал и снова коснулся её губ. — Алина, — горячий язык скользнул в её рот, касаясь её языка и дёсен. — Мерлин, — простонал волшебник, сжимая кулаки. — Алина, — хрипел Пьюси, прикасаясь к её влажным щекам пальцами. — Моя Алина, — его слова лишь провоцировали горькие слёзы.

Она не хотела быть его, не хотела, чтобы он дотрагивался до неё, чтобы целовал. Его касания лишь причиняли боль.

— Остановись, — прошептала волшебница, и он мигом взглянул на неё, продолжая стирать влажные дорожки с покрасневшего лица. Она посмотрела на него затуманенным взглядом сквозь жгучую пелену слёз и обиды, он же сжался, почти не дыша. — Я прощаю тебя, — кивнула миссис Пьюси, и её муж впервые улыбнулся. — Я прощаю тебя, Этелберт. Прощаю.

— Алина, — простонал юноша, слезая с девушки и переворачиваясь на спину, его руки притянули её к груди, поглаживая спину с выпирающимися шрамами. — Моя Алина, — шептал волшебник в её тёмные волосы, прикрыв глаза.

В то время как девушка сжимала его рубашку и, уткнувшись в плечо, тихо плакала. Представляя, что рядом Джеймс, что это он обнимает её, что это он шепчет её имя.»

— Как у вас с ней? — прервал молчание Крауч-младший, наблюдая за луной, которая пробиралась сквозь темные тучи. Этой ночью звёзд видно не было.

— Лучше, — отозвался Пьюси и, выхватив сигарету из рук друга, закурил, чуть покашляв. Рядом сидящий волшебник прыснул.

— Вы уже, — поиграл бровями светловолосый, Этелберт резко обернулся, испепеляя его взглядом. — Она хороша в постели? — продолжал волшебник, не замечая нарастающую злость юноши. — Фигурка у неё что надо, — Барти всё не затыкался, продолжая испытывать того на прочность. — Я бы и сам не прочь… — договорить он не успел, так как орущий Пьюси столкнул его в сугроб, а тот хрипло рассмеялся.

— Ещё хоть слово о моей жене, и я размажу твой череп, — сквозь зубы вопил юноша.

— Да брось, — отмахнулся Крауч и, поднявшись на ноги, снова уселся на скамейку рядом с волшебником. — Я всего лишь хочу знать, как ты к ней относишься, — пожал плечами и снова достал пачку сигарет.

— Какая тебе разница? — спросил Этелберт, косо поглядывая на друга и до боли сжимая руки в кулаки.

— Не ревнуй, — прыснул светловолосый. — Я всё ещё дружу с Рабастаном, — Пьюси согласно кивнул. — Лина тоже не последний человек в моей жизни. — Крауч помедлил, и голубоглазый пнул его под ребра, требуя продолжения. — Мой папаша всегда относился ко мне как к куску дерьма, если не хуже. — Бартемиус горько усмехнулся. — Когда мне было семь, я впервые узнал о Хогвартсе и захотел попасть на Когтевран, — Пьюси глянул на друга, взгляд которого не отрывался от морской глади. — Разумеется, я рассказал ему об этом. Надеялся, что он останется довольным, а он лишь посмеялся надо мной. — Волшебник изнутри закусил щёку, стараясь не поддаваться эмоциям. — Я расплакался и убежал в лес, который был недалеко от поместья Малфоев, если ты помнишь.

— Помню, — отозвался Этелберт, — там ещё оборотни водятся.

— И не только они, — прыснул волшебник. — Я уж и не знаю, как долго там пробыл. — Его карие глаза взглянули на друга, тот тоже был истерзан своим отцом. — Алина прогуливалась по нему и собирала цветы, пока её все искали и опасались худшего. — Этелберт замер, услышав знакомое имя, от которого мурашки побежали по спине. — Она присела на корточки, не боясь запачкать подол своего новенького платья, и была рядом, пока я не перестал рыдать. Она сказала тогда: «— Будь тем кем хочешь, Барти. Не имеет значение, что скажет или подумает твой отец. Главное лишь то, что важно для тебя». Она надела мне венок из плетеных цветов на голову, и мы вернулись на день рождение Андромеды. — Крауч улыбнулся. — Она была второй, кто был добр со мной.

— А кто первый?

— Моя мать, — поджал губы кареглазый, — наверное, я её разочаровал.

Оба так и просидели, кутаясь в тёплые мантии и выкуривая маггловские сигареты, от которых першило в горле.

Наступил рассвет. Переглянувшись, юноши поднялись с мест и направились в небольшой лесок, захватив несколько бутылок молока, которые любили каменные тролли.

***

Поместье Лестрейнджей

Алина и Сириус трансгрессировали во Францию с помощью порт-ключа, любезно подаренным её старшим братом. Девушка с обеспокоенностью взглянула на друга, и тот ободряюще сжал её руку, уверяя в том, что всё будет хорошо.

Сказочной красоты сад покрылся белоснежными сугробами, а маленькие Берии отправились в спячку до первых цветов.

— Я рядом, — прошептал Блэк и повел её к витражным дверям. — Всё будет хорошо, змеёныш. — Алина сильнее вцепилась в его руку, а он не смог сдержать улыбку.

Молодые люди зашли в поместье, где их дожидался эльф по имени Тоби, который, как и всегда, был мил и приветлив. Эльф любезно сопроводил волшебников в светлую гостиную.

Рабастан поднялся с кресла и быстро настиг сестру, вовлекая её в крепкие объятия.

— Он будет рад тебя видеть, — прошептал юноша и, взяв девушку за руку, повёл её к отцу.

Сириус чувствовал себя третьим лишним, но он будет здесь, потому что это нужно ей. Его вовсе не обижает пренебрежительное отношения Лестрейнджей, так как он понимает, что они всего лишь хотят защитить свою сестру. В этом они были схожи, ее безопасность и счастье было превыше всего.

— Bonjour papa,{?}[Здравствуй, папочка] — брюнетка присела к седовласому мужчине, глаза его мутно оглядели волшебницу. — Это я, — позвала она его снова, понимая, что он её совсем не узнает. — Твоя звёздочка, — холодная ладошка коснулась дрожавших и сухих рук.

Мужчина выдернул их из-под её ладоней и недоверчиво притянул к своей груди, опасаясь того, что волшебница может причинить ему вред. Алина не смогла сдержать слёз, которые упали на её тонкие ручки. Отец её не помнит.

— Отец, — позвал его Рудольфус, — это Лина, наша Лина.

Себастьян снова взглянул на плачущую девушку, которая улыбалась сквозь слёзы. Его рука потянулась к её лицу, и она приблизилась ближе, целуя ладони отца.

— Моя звёздочка, — сквозь кашель прохрипел мужчина. — Ты снова со мной, — его вымученная улыбка вновь спровоцировала девичьи слёзы.

Даже Блэк, стоявший чуть в стороне, закусил нижнюю губу. У него никогда не было таких отношений с родителями и, судя по всему, уже не будет. И всё же он помнил, как в далёком детстве Вальбурга Блэк читала на ночь сказки Барда Бидля, а он отказывался спать, не желая расставаться с матерью на долгую ночь.

Да, и Регулус был тогда совсем другим. Невинным мальчиком, прячущимся в постели старшего брата от громкой грозы. А теперь его братишка пополнил ряды убийц. Как же много всего переменилось.

— Спасибо, — неслышно произнёс Рабастан, стоя недалеко от незваного гостя. Сириус непонимающе уставился на него. — Ты рядом с ней, — пояснил волшебник, мотнув головой в сторону сестры. — Если вдруг, — он запнулся, поджимая губы, — просто будь с ней. — Лестрейндж-младший улыбнулся двойняшке, которая заботливо кормила отца с ложечки.

— Я всегда буду с ней, — отозвался Бродяга, не отрывая темных глаз от подруги. — Сколько ему осталось? — выпуская воздух из груди, спросил Сириус.

— Может, пара недель, — мрачно пробормотал юноша, заламывая пальцы. — Мы думали увести его в Италию, но он захотел остаться здесь. — Стиснув зубы, Рабастан сжал переносицу. — Хочет быть похороненным рядом с матерью.

Сириус молчал, но ему было правда жаль.

— Сочувствую, — сипло выдавил он из себя.

— Все мы когда-нибудь умрём, — проговорил волшебник, взяв себя в руки. — Вопрос лишь во времени.

Ближе к полуночи Блэк покинул комнату, которую ему любезно выделили, и спустился по лестнице, направляясь на улицу. Сад, который он заприметил ещё вначале, оказался сплошь и рядом покрыт сугробами. Белоснежный снег мерцал под лунным светом. Присев на ступеньки, волшебник закурил вишнёвую сигарету.

За последнее время он только и видел нескончаемые слёзы Алины. Он терпеть их не мог, никогда не выносил, но видя её заплаканные глаза, внутри всё сжималось. Как бы он хотел, чтобы всё закончилось, и она снова осветила его мир своей улыбкой.

— Привет, — прохрипела девушка, присаживаясь рядом с другом. Сириус приветливо улыбнулся. — Не спится? — спросила волшебница, оглядывая друга, и прилегла на его плечо.

— Сегодня слишком красиво, чтобы спать, — наматывая кудряшки на длинные пальцы, отмахнулся юноша. Алина кивнула и вернула взгляд на звездное небо.

— Смотри! — воскликнула девушка, и Блэк тут же проследил за движением её кисти, которая указывала на яркое созвездие, состоящее из восьми звёзд. — Это большой Пес, — Алина лучезарно улыбнулась, и Бродяга придвинулся ближе, касаясь её талии, он уместил подбородок на хрупком плече.

— А там Сириус, самая ярка звезда. — Окольцевал её черноволосый, и она откинулась на его грудь, не сводя глаз с темного неба. — Видишь?

— Нет, — отрицательно покачала головой девушка и, прищурившись, пыталась разглядеть то, что так усердно показывал её друг.

— Приглядись, — хрипло прошептал юноша и, коснувшись её подбородка, чуть приподнял вверх. — Она самая яркая и выше всех, — тёплое дыхание заставляло покрыться мурашками, отчего волшебница поёжилась и ненароком прижалась ближе. — Теперь видишь? — поинтересовался Блэк, не отрываясь от её лица.

В эту ночь ни одна звезда не сияла ярче Алины. Девушка всё ещё находилась в его объятиях, а Бродяга не видел ничего, кроме неё.

— Да, — прошептала волшебница, оборачиваясь на друга, с лица которого не сходила довольная улыбка. — У тебя есть мечта, Бродяга? — Её глаза вновь засеяли. Блэк кивнул, не отрываясь от личика волшебницы, которая с каждым разом всё сильнее запрокидывала голову назад, чтобы лучше разглядеть небесные тела.

— Хочу, чтобы война закончилась, — прошептал он ей на ухо, вдыхая цветочный аромат. Длинные пальцы юноши проходились по шёлковым волосам, на которых мерцал отблеск луны. Он слышал её размеренное дыхание, от которого тепло текло по венам, заставляя губы изогнуться в нежной улыбке. — Чего бы ты хотела, Лина? — задал вопрос Сириус, сильнее сжимая девушку в плену своих тёплых рук, пока кончики его волос щекотали тонкую шею.

— Чтобы мы все остались живы, — она сказала это так тихо, из-за чего Блэку пришлось напрячь свой и без того острый слух. — Не смогу вынести ещё одну смерть. — Прикрыв глаза, Алина коснулась руки друга, которые покоились на её талии, заставляя его тело покрываться гусиной кожей.

Нежные прикосновения обжигали его, отчего кровь циркулировала с бешеной скоростью, а весь воздух будто выбили из груди.

Оставляя эфирный поцелуй у виска подруги, Сириус осторожно подхватил её на руки и, поднимаясь с места, отправился на второй этаж к её комнате.

Ступая как можно тише, волшебник старался не разбудить спящих домочадцев и почивших волшебников с полотен.

— Возмутительно! — шикнула пожилая женщина в тёмной шляпке. — Какое распутство! — поддержал родственницу мужчина, приподнимая трость вверх и тем самым грозя ею волшебнику, на чьих руках посапывала Алина.

Не обращая внимание на тихие охи и вздохи, Сириус упрямо шёл по коридору, освещаемому десятками заколдованных свечей. Порой поглядывая на подругу, Блэк неосознанно ухмылялся. Открыв светлую дверь беспалочковой магией, юноша зашёл внутрь.

Помещение было огромным, высокие окна в стиле викторианской эпохи красовались вдоль стен. Двуспальная кровать, на которой могло уместиться чуть ли не пять человек разом, стояла по центру у восточной-стены, именно на нее и уложил подругу волшебник.

— Останься, — прошептал сонный голос, ухватив Блэка за край рубашки. — Останься со мной. — Бродяга вытаращил глаза, не поверив своим ушам.

«Неужто она хочет, чтобы он остался в её комнате? В её постели с ней? Быть того не может» — отмахнулся юноша и сутуло направился к двери, но в последний раз всё же бросил взгляд на девушку, что мирно посапывала в своей постели.

— Бродяга, — позвала она снова. И этого было достаточно для того, чтобы он мигом оказался подле неё. — Останься, — в которой раз попросила волшебница, освобождая место вокруг себя.

«Прости, Сохатый» — пронеслось в голове сероглазого волшебника.

Сириус прилёг на спину, а тёмная макушка подруги тут же оказалось на его груди. Всё было таким нереальным. Осторожно ущипнув себя за кожу у запястья, брюнет облегчённо выдохнул, касаясь мягких волос Алины.

— Сириус, — прошептала миссис Пьюси, и он мог поклясться, что его сердце остановилось в одно мгновение и забилось снова с большей частотой.

— Я рядом, змеёныш, — бормотал он себе под нос, жадно наслаждаясь каждым мгновением. — Как и всегда.

Может, она пожалеет об этом на утро, но это будет завтра. А сейчас у них целая ночь впереди. Пока брюнетка мирно дремала у него на плече, Сириус негромко шептал ей о том, как сильно она нужна ему. И каждый раз его губы извивались в ликующей улыбке, когда маленькая ладошка сжимала ткань его рубашки.

— Я рядом, — нежно шептал волшебник, отгоняя ночные кошмары. И это работало.

Он разрывался на кусочки, ведь это девушка Сохатого, его лучшего друга. Пусть он не помнит её, но она всё ещё его не отпустила. Сириус ощущал себя последним предателем, но когда он чувствовал стук её сердца, весь мир терял краски, которые соединялись в Алине.

Он не смел отказываться от неё, не имел право.

Никогда, ведь она так обречённо в нём нуждалась. Всю ночь Сириус перебирал её тёмные локоны, а она безмятежно спала на его плече.

Постепенно солнечные лучи рассвета пробивались через плотные шторы. Волшебник тихо напевал маггловскую песню, которую услышать пару лет назад в доме Поттера.

— Доброе утро, — прохрипела Алина, приподнимаясь на локтях и оглядывая друга сонным взглядом. — Который час? — спросила она, протерев глаза, и Сириус не смог не умилиться.

— Привет, змеёныш, — протянул Блэк, поглаживая хрупкие плечи подруги. — Полагаю, около восьми, — пожав плечами, ответил волшебник.

Брюнетка слезла с кровати и скрылась в ванной комнате. Сириус довольно потянулся и, выдохнув, поднялся с постели, только сейчас он заметил широкий балкон в комнате Алины. Открыв стеклянные двери, юноша вышел из комнаты и, дойдя до конца, облокотился на перила, вдыхая морозный воздух.

Белоснежные сугробы блестели под солнечными лучами, которые виднелись сквозь кучевые тучи. Неожиданно его могучих плеч коснулся мягкий плед.

— Ты можешь замёрзнуть. — Алина встала рядом, наблюдая за кружащимися хлопьями снега. Блэк заправил её прядь волос за ухо, которую так безжалостно трепал ветер. — Каждый вечер я встречала здесь закат, — прошептала девушка, поворачиваясь вполоборота к другу. — Сейчас же меня тошнит от всего этого.

Не говоря ни слова, Бродяга сократил расстояние и притянул волшебницу к себе, скрещивая свои руки у неё на пояснице.

— Ты просто разучилась радоваться жизни, змеёныш, — улыбнулся волшебник, поглаживая тёплыми ладонями её личико.

— Раньше с этим мне помогал… — она запнулась, мрачно поджимая пухлые губы. — Ну, в общем, ты и сам знаешь. — Сириус кивнул и проследил за взглядом Лины, которая заметно напряглась.

Этелберт Пьюси стоял у подножья ступень, не сводя раздражённого взгляда с сероглазого волшебника, а тот лишь издевательски играл бровями. Сириус наклонился к шее девушки, шепча очередную шутку в адрес её мужа, но когда вновь взглянул вниз, того уже не было на месте.

Через считанные мгновения дверь встретилась со стеной, отчего оглушительный стук прошёлся по комнате. Алина вздрогнула, оборачиваясь на мужа, глаза которого заметно потемнели от ярости, и, сорвавшись с места, Пьюси откинул насмехающегося над ним брюнета в стену, оставляя в ней небольшую вмятину.

— Этелберт! — пронзительно закричала волшебница, видя, как тот замахивается на Блэка. — Пожалуйста, успокойся, — дотрагиваясь до его предплечий, просила девушка. — Это Сириус, мой друг. — Алина коснулась его рук и потянула вверх. Всё его внимание было приковано к жене, которую он не видел чуть больше недели. Длинные пальцы коснулись тёмных волос, а обветренные губы расцеловали обе её щеки. — Он мой друг.

Юноша заторможено кивнул, обернувшись на развалившегося на полу Сириуса, протянул ему руку.

Усмехнувшись, волшебник с графитовыми глазами встал на ноги, пренебрегая помощью Пьюси. Замешкавшись, Алина оглядела парней и быстро прошмыгнула к выходу. Сириус последовал её примеру, но у двери его окликнул грубый голос.

— Какого это любить женщину, принадлежащую другому мужчине? — усмешка мелькнула на тонких губах светловолосого юноши.

Сдерживая эмоции, Блэк подошёл к Пьюси.

— Лучше ты мне скажи, — издевательски протянул Сириус, облизав пересохшие губы. — Тебя злит, что каждая её мысль крутится вокруг Джеймса Поттера. — Этелберт тяжело задышал. — Ты заметил, как по ночам она шепчет его имя? Ставлю семь галлеонов на то, что в твоих руках она мечтает о нём. — Брюнет смахнул волосы с глаз и сипло рассмеялся. — Заставив забрать его воспоминание, ты лишь сильнее распалил огонь в её сердце, — злорадствовал юноша, пока парень напротив него сдерживал себя из последних сил, мечтая раздробить его череп.

— Зато она никогда не будет твоей, — сквозь зубы яростно прошипел Этелберт. Ухмылка с лица брюнета мигом сползла, вызывая глухой смешок голубоглазого. — Ты можешь лишь мечтать, пока я буду пробовать её на вкус. Смакуя каждый дюйм её тела, которое принадлежит лишь мне, — ехидно прошипел волшебник в лицо Блэка. — Уж поверь мне, — наклоняясь ближе к парню, Пьюси продолжил коварно оскалившись, — этой ночью, как и многими другими, она будет стонать подо мной.

Кулак Сириуса встретился с лицом блондина, тот хрипло рассмеялся, оглядывая уязвленного гордостью волшебника. Взбешённый брюнет покинул комнату, по пути сворачивая поднос с миндальным печеньем на комоде.

— Она лишь моя, Блэк! — прокричал ему вслед Пьюси, сплёвывая сгусток крови на светлый ковёр.

***

Рабастан Лестрейндж расхаживал вдоль светлой гостиной, заламывая длинные пальцы, на которых поблескивали пару перстней. С минуты на минуту должна была появиться волшебница, которую он ждал ещё со вчерашнего дня.

«Может она передумала?» — мелькали мысли в воспаленном мозгу.

Взгляд в который раз метнулся в сторону камина. О чудо! Зелёное пламя вспыхнуло, и из него вышла девушка, приглаживая и без того идеальную причёску. Кучерявый волшебник подлетел к де Гиз, впиваясь в её губы страстным поцелуем.

— Поверить не могу, что ты здесь. — Он всматривался в её счастливое лицо, как будто чары могут развеяться, и она навсегда исчезнет.

— Я не одна, — застенчиво прошептала Мариэлла, её глаза мерцали адским пламенем. Рабастан сморщил лоб, не понимая, к чему ведёт белокурая девушка. — Басти, — позвала его француженка и, взяв его руку в свою, приложила к животу. — Это мальчик.

— Мальчик? — со слезами на глазах переспросил Рабастан. — Мой сын? — Его карие глаза взглянули в лицо возлюбленной, которая согласно закивала. Опустившись на колени и не побрезговал запачкать свои новые брюки, Лестрейндж-младший обцеловал её живот, пока она тихо всхлипывала, поглаживая его по волосам. — Наш сын.

— Наш сын, — повторила за кареглазым волшебница, утирая слёзы радости.

— Как же твой муж? — на всякий случай уточнил Рабастан. Муж Мариэллы терзал его с самого начала, но раньше никогда не хотелось о нём говорить.

— Он ничего не знает, — покачала головой белокурая ведьма, целуя поднявшегося юношу с пола. — Луи умер этой ночью.

— Мари, — прошептал волшебник, целуя румяные щёки и тоненький носик девушки, которая мило посмеивалась в его объятиях. — Теперь мы вместе, — шептал Басти, кружа де Гиз над полом.

— Теперь мы вместе.

Оторвавшись друг от друга, оба счастливо рассмеялись. Они принадлежали друг другу, а впереди у них целая жизнь.

Ужин в кругу семьи, где Лестрейндж-младший представил свою избранницу самым дорогим людям в своей жизни, прошел лучше некуда. Даже несмотря на Блэка и Пьюси, которые изо всех сил старались перетянуть внимание Алины в свою сторону.

— Я бы хотела озвучить имя нашего ребёнка, — обратила на себя внимание всех присутствующих Мариэлла. Басти осторожно помог встать ей из-за стола. — Я могу сама, — в который раз шикнула девушка, но юноша вновь её проигнорировал, провоцируя смешки. — Мы подумали и решили, — ведьма помедлила и, оглядываясь на довольного волшебника около себя, переплела их пальцы воедино. — Селестин. — Раздали ахи. — Его имя Селестин.

— В честь мамы, — радостно пояснил Рабастан.

— Мари, — протянула Алина со слезами на глазах и обняла нового члена своей семьи.

— Я знаю, — закивала девушка, обнимая брюнетку в ответ. — Это была идея Басти.

Алина кинулась на шею к младшему брату, целуя его в щеку.

— Поздравляю тебя, будущий папаша! — шептала волшебница, не выпуская двойняшку из своих объятий.

— Я так счастлив, Лина! — в тон ей шептал Рабастан, зарываясь в волосы сестры.

— Мой младший брат! — радостно воскликнул Рудольфус и, подойдя ближе, по-братски обнял кареглазого, который не мог сдержать слёз. — Иди к нам, малышка. — Алина обеими руками обняла своих горячо любимых мужчин, в силу своего небольшого роста волшебница доставала им лишь до груди. — У нас всё будет хорошо.

Сириус улыбнулся, видя столь милую картину. Кто бы мог подумать, что Пожиратели смерти не только убийцы, но люди, у которых есть сердце, люди, которые способны любить.

В глубине души Бродяга тоже мечтал о такой крепкой семье, которая будет бороться за тебя до последнего. Он хотел, чтобы Алина стала матерью его детей, чтобы она любила его хотя бы в половину, так, как он любит её.

Бросив взгляд в сторону Пьюси, Сириус не смог не заметить тот блеск, который отражался в его стеклянных глазах, то, как он смотрел на свою жену. Это совершенно не было похоже на влюбленность или любовь, но что-то определённо было.

— Я стану тётей, представляешь? — Его подруга святилась, словно золотой снитч. — У меня будет племянник! — она говорила и говорила, а Блэк всё никак не мог оторваться от её пленительных глаз. — Бродяга! — позвала его она снова, забавно надув пухлые губки. — Ты слышишь меня? — Сириус так и стоял, глупо улыбаясь. Вздохнув, Алина отвернулась и хотела было уйти, однако мускулистые руки волшебника, которые окольцевали её талию со спины, не позволили ей этого сделать.

— Я слышал каждое твоё слово, змеёныш. — Целуя подругу в щёку, Сириус протянул ей колдофото, на котором были изображены трое волшебников. Алина изумлённо взглянула на юношу, и тот улыбнулся во все зубы. — Я воспользовался твоей камерой, — неопределенно повёл плечом Сириус, — надеюсь, ты не против.

Лина так и стояла с открытым ртом, продолжая всматриваться в маленькую фотокарточку. Она в объятиях своих братьев была такой счастливой, отчего сердце девушки предательски екнуло.

— Спасибо тебе, Сириус! — Её ручки притянули брюнета ближе, и, чуть согнувшись, он вновь её обнял, наслаждаясь дурманящем ароматом. Его кожа пылала лишь от одного её присутствия. Бродяга взглянул на девушку, продолжая глупо улыбаться.

Она была так близко, ему стоит только потянуться, и он почувствует вкус таких желанных губ. — Лина, — сорвалось с уст и волшебник совсем немного сократил расстояние, беря её лицо в свои ладони. — Ты такая красивая, — опаляя её тёплым дыханием, прошептал он.

— Не перегибай палку, Блэк, — яростно прошипел ему на ухо Пьюси и чуть ли не силой выдернул свою жену из хватки брюнета. — То, что я всё ещё не сломал тебе хребет, не значит, что я не убиваю тебя в своей голове. — Бродяга прыснул, насмешливо оглядывая взбешённого блондина.

— Этелберт, — предупреждающе протянула Алина, и тот мигом обернулся на неё, уводя девушку к мягкому дивану, на котором уже давно сидел Себастьян Лестрейндж, рассматривая фотографии в небольшом альбоме. — Не обязательно быть таким грубым, — укоризненно прошептала ему на ухо Лина, чтобы никто лишний этого не слышал.

— Никто не смеет желать того, что принадлежит мне, дорогуша, — прохрипел волшебник, легонько покусывая мочку уха жены. — Ты моя, Алина, — сжимая тонкую талию брюнетки, прошептал Пьюси. Та отвернулась, сморщив аккуратный носик. — Моя Алина, — продолжил он, касаясь носом её щеки и спускаясь к шее, а его ладони сползли на бёдра, от чего волшебница заёрзала, стараясь отодвинуться от мужа. — Алина, — негромко стонал Пьюси ей в ухо, покусывая и зализывая нежную кожу на тонкой шее.

— Остановись, — просила девушка, стараясь встать с места и сбежать от безумного мужа. Протяжно зарычав, Этелберт сильнее сжал округлые бёдра волшебницы, на которых наверняка останутся синяки. — Прошу тебя, Этелберт, — настаивала Алина чуть ли не со слезами на глазах. Разочарованно рыкнув, Пьюси откинулся на спинку дивана.

Облегчённо выдохнув, миссис Пьюси обратила всё своё внимание на отца, который увлеченно вглядывался в портрет жены.

— Ты нарисовала его, когда тебе было девять. — Печально улыбнулся Лестрейндж-старший. — Ты так на неё похожа, звездочка. — Сглотнув ком в горле, Алина прилегла на плечо отца, как когда-то в детстве. — Mon amour,{?}[Моя любимая] — поглаживая старый пергамент, пожилой мужчина вглядывался в лицо своей почившей жены тусклым взглядом.

— Всё хорошо, — ободряюще сжала его дрожавшую руку волшебница. — Я уверена, что она радуется за нас. — Себастьян кивнул, и с его щеки скатилась скупая слеза.

Рабастан не отрывался от Мари, стараясь напичкать её всевозможными деликатесами. — Я тебе не фаршированная курочка! — яростно возражала Мариэлла на каждое новое блюдо. Отчего Рудольфус несколько раз смеялся до колик в животе.

А Сириус с Этелбертом целый вечер перетягивали Алину на себя. Когда Бродяга приглашал её на танец, то блондин появлялся тут как тут, или же наоборот. Оба едва не поубивали друг друга, затеяв несколько раз драку. К счастью, обоих вовремя разнимали братья волшебницы, а она лишь закатывала глаза. Понимая, что стоять у них на пути бессмысленно.

Ближе к часу ночи домочадцы и гости разошлись по своим комнатам. В то время пока эльфы приводили дом в прежнее состояние.

***

Лёжа в кровати под тёплым одеялом Алина не могла сомкнуть глаз, сна будто специально не было ни в одном глазу. На безымянном пальце волшебница прокручивала кольцо, которое получила в качестве подарка на прошлое Рождество. Коснувшись губами выпирающих камней, девушка зажмурилась, стараясь сдержать солёные слёзы в глазницах.

В комнату бесшумно вошёл юноша и предварительно наложил заклинание тишины. И неторопливо сбросил рубашку с могучих плеч. Пряжка ремня звякнула, и девушка резко обернулась, весь воздух из груди как будто выбило.

— Ещё не спишь? — удивлённо изогнул брови волшебник, отбрасывая одеяло в сторону. — Так даже лучше, — его шёпота оглушал.

— Чего ты хочешь? — настороженный взгляд девушки бегал по лицу блондина, который облизывал свои губы.

— Тебя, — руки Пьюси коснулись её лодыжек, притягивая ближе. — Я тосковал по тебе, дорогуша, — шептал он, оставляя влажные поцелуи на её шее. Алина вздрогнула, стараясь прикрыть оголённые участки декольте. И всё же Этелберт сомкнул обе её руки над головой, этакая игра его лишь забавляла. — Моя Алина, — стонал он и, разорвав ткань, которая прятала упругую грудь, Пьюси коснулся языком ложбинки, постепенно спускаясь к соскам.

— Не надо, — всхлипывала Алина, извиваясь под ним. Тяжело дыша сквозь стиснутые зубы, волшебник задрал ночную сорочку, оголяя стройные бёдра девушки. Его ладони сжимали бархатную кожу, запрокидывая её ноги себе на поясницу, пока губы парня всё ещё терзали небольшую грудь, из которой вырывались громкие всхлипы. — Прошу тебя, Этелберт! — не отчаивалась волшебница, стараясь сжать ноги.

— Моя Алина, — хрипел юноша, утыкаясь носом в её шею, а шершавый язык касался кожи. Его огромная ладонь накрыла грудь, сжимая её до боли, отчего девушка вскрикнула. — Да, — простонал Пьюси, и силой раздвинул её коленки.

Затуманенный похотью, он не слышал ее мольбу и громкие рыдания, не видел заплаканное лицо и не чувствовал её яростных ударов.

— Остановись! — Волшебник впился в губы плачущей девушки, подавляя ее всхлипы и выкрики. Грубая кожа его рук стискивала миниатюрное тело. Разорвав поцелуй, юноша сорвал с жены последнюю преграду, отбросив нижнее бельё в сторону. — Этелберт, молю тебя, остановись! — снова воскликнула она, чувствуя как его набухший член упирается ей в живот. Руки волшебника сильнее раздвинул её колени, закатив глаза и громко простонав от наслаждения, Пьюси резко перевернул ее на живот. — Я не хочу! — кричала Лина, стараясь вырваться. — Не хочу!

Руки мужа сжали круглые бёдра, притягивая её ближе к себе. Ягодицами она чувствовала, как он трётся об её кожу своей возбуждённой плотью и громко стонет в ухо. Она всё ещё старалась бороться, но его рука болезненно сжала её затылок, вызывая новые крики из горла.

— Алина, — стонал Пьюси, не открывая глаз, целуя её лопатки. Его вторая рука сжимала круглые ягодицы, оставляя покраснения и маленькие синяки. — Мерлин, — хрипел волшебник, пока его жена громко плакала, моля, чтобы он остановился. Его возбужденный член упирался в ягодицы, сквозь ткань боксеров. Правая ладонь до боли сжала женские волосы на затылке.

— Если я хоть немного что-то значу для тебя, то остановись! — через всхлипы кричала волшебница. — Я не хочу этого! — Прижавшись щекой к шрамам на её спине, Пьюси гладил стройные бедра. — Ты делаешь мне больно, — из последних сил выдавила миссис Пьюси, ощущая руки мужа на своем теле. — Умоляю тебя, Этелберт.

Не издав ни звука, волшебник откинулся на спину, притягивая плачущую жену к своей груди. Её обнажённые груди касались его, пока он сжимал её бедра и талию. Приподняв лицо Алины, блондин подался вперед слизывая соленые слезы с её щек.

— Ты лишь моя, дорогуша, — прохрипел ей в губы юноша. Перевернувшись на бок с девушкой, Этелберт прижал её дрожащее тело ближе, зарываясь в тёмные волосы.

— Лучше бы ты убил меня, — тихо-тихо прохрипела Лина, сглатывая слёзы унижения и обиды.

Всё её тело будто было покрыто влажной слизью. Как же мерзко было чувствовать его дыхание на своей шее и руки на талии. Её тошнило от самой себя.

***

Хогсмид, Кабанья голова

Темноволосый мужчина терпеливо дожидался свою невесту, которая опаздывала вот уже на полчаса, если не больше. Дверь громко хлопнула, и в помещение вошла высокая женщина с копной тёмных волос. Брезгливо оглядевшись вокруг, её взгляд остановился на Рудольфусе. Ядовито улыбнувшись, брюнетка подошла к мужчине, соблазнительно виляя пышными бёдрами.

— Зравствуй, Руди, — томно прошептала Беллатрикс, оставляя красный след на щеке Лестрейнджа.

— Белла, — бесцветно произнёс мужчина, чуть кивая головой в качестве приветствия. Дождавшись, пока волшебница уместится на шатком стуле, Рудольфус расправил плечи. — Я хочу отменить нашу свадьбу.

Тёмные глаза женщины вытаращилась на мужчину, чьё беспристрастное лицо не выражало ни единой эмоции.

— Я не ослышалась?! — ехидно усмехнулась мисс Блэк, волшебник напротив помотал головой.

— Этот брак не принесёт ничего, кроме ненависти и разочарования. — Губы волшебницы задрожали в ярости. Это было слишком унизительно для неё. — Ты молодая и по-прежнему красивая, — продолжил Лестрейндж. — Мужчины выстраиваются в очередь, так что найти подходящую кандидатуру не составит особого труда. — Гнев затуманил рассудок и, вскочив с места, она силой свернула не деревянный стол. — Белла, — с досадой протянул Рудольфус.

— Ты пожалеешь, Лестрейндж! — яростно визжала Беллатрикс, тыча пальцем в его грудь. — Ты на коленях будешь просить меня о пощаде! — Взметнув руки вверх, мисс Блэк взорвала каждую бутылку, которая находилась в этом баре, отчего осколки разлетелись по сторонам, заставляя ведьм и магов пригнуться. Всех, кроме Рудольфуса. — Я уничтожу тебя! — Напоследок выкрикнула Беллатрикс и трансгрессировала.

— Белла-Белла, — покачал головой мужчина. Поднявшись с места, он отряхнул свою тёмную мантию. — Прошу простить меня за столь буйный характер моей знакомой, — проговорил Лестрейндж, обращая на себя внимание перепуганного бармена и, оставив на стойке мешочек галлеонов, также поспешно трансгрессировал к дому своей невесты.

Стоя около небольшого каменного жилища с ярко-зеленой крышей, Рудольфус вдохнул морозный воздух полной грудью. Он свободен. Со своенравной мисс Блэк его больше ничего не связывает. От этих мыслей на душе стало так свободно и легко. Быть может, за его спиной выросли крылья? Это не важно, ведь именно теперь он волен делать всё, что ему вздумается.

— Руди? — Мисс Розье стояла у порога, её плечи чуть подрагивали, и она неуверенно шагнула к нему навстречу. — Я думала, ты всё ещё во Франции, — Мэриэнн настороженно огляделась по сторонам на наличие лишних глаз.

— Не рада мне?! — усмешка коснулась губ мужчины, Розье лишь неодобрительно покачала головой, сложив руки на груди. — Пойдём в дом, Мэри. — Рука Лестрейндж коснулась её спины, утягивая в тёплое жилище.

— Руди, нас могут увидеть. — Отшатнувшись от волшебника, девушка снова огляделась по сторонам. У обоих могут возникнуть проблемы, если кто-нибудь пустит слушок. — Ты в порядке? — взволнованно спросила шатенка, заправляя коротенькие волосы за уши. — Обычно ты всегда осторожен.

— Нам больше не нужно прятаться, Мэри. — Счастливый смех вырвался из Лестрейнджа, и девушка легко улыбнулась, завороженно смотря на мужчину. Он притянул её в объятия, оставляя невесомый поцелуй на веснушчатом носике. — Летом мы поженимся. — Тот задор, с которым говорил Рудольфус, не мог не улыбнуть волшебницу.

— Нет, — возразила Розье, и мужчина заметно напрягся. — Мы поженимся осенью, — коварно улыбнулась шатенка, а Лестрейндж и коснулся её губ.

Воздух закончился, и счастливые влюбленные зашли в дом. Мэриэнн ещё нужно собрать вещи, ведь завтра утром она впервые окажется в поместье Лестрейнджей. Это было больше, чем просто волнительно. Хотя мужчина её мечты всё ещё был рядом, и это предавало не просто силы и уверенность, а нечто большее.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Этот вечер, как и целый день, Джеймс провёл в Министерстве. Ему наконец-то удалось выйти на след оборотней, которые нападали на маггловские деревушки на окраине страны.

Зайдя в дом, волшебник стряхнул снег с волос и плеч. Погода заметно ухудшилось, и приближалась буря, что было весьма несвойственно маггловскому Лондону. Стянув свитер через голову и бросив его в кресло, юноша прошёл в кухню. Открыв дверцу новенького холодильника, Поттер вытянул из него жестяную банку пива.

Устроившись на диване в гостиной, Джеймс отхлебнул алкоголь, не отрываясь от небольшого телевизора. На экране которого мелькала очередная телепередача по домоводству. Усмехнувшись, волшебник потянулся за пультом, переключая один канал на другой и так по кругу.

Этот вечер он проводит в полном одиночестве, но, как ни странно, это совершенно не угнетает. Лили с Северусом решили провести выходные в доме Петуньи и ее мужа. Эванс прожужжала всем уши о том, как она счастлива, что Пети хочет наладить с ней общение. И даже Снейп отнёсся к этому с пониманием и всей серьезности, потому что это было важно для Лили.

Римус коротал вечера и ночи с Нортс в своей маленькой съёмной квартирке, в которой он жил на отшибе Хогсмида. Люпин нечасто появлялся в доме друга, но если это происходило, то всегда запоминающееся.

Элла успешно училась на целителя в больнице Святого Мунго, и благодаря ей многие волшебники остались живы после нападения Упивающихся смертью. Лунатик волновался за свою девушку, стараясь всячески её оберегать, но понимал: то, что она делает, важно и ценно. И поэтому с энтузиазмом её поддерживал.

Марлин написала лишь пару строк Алисе, заверив, что с ней всё хорошо и она успешно идет на поправку. МакКиннон не стала вдаваться в подробности. Однако миссис Лонгботтом насчитала имя врача, который занимался душевным здоровьем её лучшей подруги, целых пять раз на одной странице.

Осушив жестяную банку, волшебник выключил надоедливый телевизор, так и не найдя хоть что-нибудь стоящие. Поднявшись с места, Поттер поплёлся на второй этаж, в свою комнату.

Раздался телефонный звонок, но он не стал отвечать. Ведь знал, что это никто иной, как Валери. Стоило провести с ней пару ночей, и она уже не дает ему прохода.

Напевая себе под нос, юноша зашёл в свою комнату. Вещи валялись на полу, хотя он пообещал себе, что обязательно наведёт порядок. Не вышло.

— Да, Сохатый, — пробубнил волшебник и, присев на корточки, принялся подбирать носки, футболки, штаны и прочее с разных углов комнаты. Поттер недовольно простонал, заметив светлую рубашку под кроватью, и, согнувшись в три погибели, протянул руку вперёд. С рыком вытянув злосчастную вещь из-под кровати, он отшвырнул её в гору одежды.

Облокотившись на кровать, волшебник запрокинул голову назад. Как же ему всё очерствело.

Переведя дыхание, Поттер нехотя встал на ноги, опираясь на прикроватную тумбочку. Карие глаза зацепились за малюсенький шарик, и волшебник подобрал его.

Оказалось, что это маленькая ягодка. Юноша внимательно оглядел её в своей ладошке со всех сторон. Отчего-то он улыбнулся и, оставив её в ящике письменного стола, отправился в постель.

Надеясь увидеть таинственную незнакомку, снова во сне.

***

Поместье Лестрейнджей

Волшебник сладко потянулся, выгибаясь в спине, и, перевернувшись на бок, приоткрыл сонные глаза. Руки прошлись по смятым простыням, жены рядом не было, опять. Свесив ноги, юноша огляделся, но ни одного намёка на присутствие девушки в комнате не было. Коснувшись опухших губ, Этелберт улыбнулся.

Прикрыв глаза, он попытался воссоздать воспоминания прошлой ночи, которая навеки останется в его памяти.

Прошлое ничто по сравнению с тем, что он чувствовал. Как же он хотел обладать ею. Пробраться в её голову, сердце, душу, бежать по венам, гоняя горячую кровь. Хотел слышать её громкие стоны наслаждения.

«Я подожду, когда ты сама придёшь ко мне». — С этими мыслями блондин направился в ванну, её ванну.

Дёрнув на себя золотистую дверную ручку, голубоглазый так и замер на месте. Бесшумно сократив расстояние, он коснулся оголённой спины жены, которая тут же вздрогнула. Разворачиваясь, Алина попятилась к стене, прикрываясь махровым полотенцем.

Хищно улыбнувшись, Этелберт смерил её страстным взором, подходя ближе. Ткань боксеров неприятно стягивала возбуждённую плоть. Девушка зажмурилась, чувствуя, как он пропустил её волосы сквозь пальцы. Наклонившись к лицу Алины, которая вжалась в стену, блондин опалил её лицо дыханием.

Вцепившись в полотенце мёртвой хваткой, волшебница зажмурилась изо всех сил. Одним движение Пьюси выхватил единственную преграду, которая прикрывала столь желанное тело. Ловким движением юноша отбросил длинные волосы за её спину, не отрываясь от часто вздымающейся груди.

— Не трогай меня, — сипло прошептала Лина. Голубоглазый и ухом не повел, дотрагиваясь до округлой груди, медленно оттягивая горошинку соска в сторону. Алина всхлипнула, пока руки мужа очерчивали её ребра, спускаясь ниже. — Хочешь закончить начатое?! — не сдержалась миссис Пьюси, пытаясь оттолкнуть его от себя.

Этелберт перехватил её руки, заводя над головой, и прижался к ней всем телом, заставляя чувствовать его возбуждение. Закусив до крови нижнюю губу, Алина отвернула голову в сторону. Моля Мерлина и Моргану, чтобы эта пытка закончилась.

— Я дождусь, — шептал Этелберт, прижавшись к её шее носом. — Когда ты сама позовёшь меня к себе в постель. — Ладони скользили вдоль женского тела, пока волшебник оставлял мокрые поцелуи на её ключицах.

— Тебе придётся ждать вечно, — возразила девушка, всё ещё пытаясь оттолкнуть его руками.

— Ты так и не поняла? — с дьявольской улыбкой прохрипел ей в губы Этелберт. — Очень скоро у тебя не останется никого, кроме меня. — Поражённая услышанным, Алина с трудом устояла на ногах. — Ты моя, Алина, — шептал он, продолжая вжимать её в стену и нависая сверху. Губы спускались ниже, оставляя влажные дорожки на груди.

— Я не твоя, — энергично замотала головой Лина, на что её муж хрипло рассмеялся.

Держась за округлые бёдра, Этелберт медленно опустился на колени, не разрывая зрительного контакта. Ее слезы капали ему на лицо, пока его пальцы сжимали её ягодицы до красных пятен.

— Конечно, моя, — продолжил волшебник, целуя плоский животик. — Ты моя жена, Алина, — оставляя поцелуи на бархатной кожи, вкрадчиво проговаривал волшебник, смотря прямо в её золотистые глаза. — То, что я не взял тебя силой, говорит лишь о том, что, — он остановился, спуская руки вниз по ее ногам. — Я слишком к тебе привязан, — продолжил Пьюси, целуя острые коленки жены. — Мне это даже нравится, дорогуша, — усмехнулся и ощутимо укусил её за ляжку, отчего Лина вскрикнула.

Поднявшись на ноги, юноша припал к её приоткрытым губам, скользя языком внутрь. И также резко отстранился, тяжело дыша, но по-прежнему улыбаясь, Этелберт смерил девушку жгучим взглядом.

— Ты со мной? — спросил он, заходя под душ и отбрасывая влажные боксеры в сторону. Алина отвернулась, не смея смотреть на обнажённого мужа. — Это всего лишь тело, дорогуша, — прокричал ей вслед Пьюси, когда она скрылась за дверью. Ладонь потянулась к ни на шутку набухшему члену. Новые ласки приносили глухие стоны, пока в его мыслях мелькал образ обнажённой жены.

***

К вечеру вся семья вместе с Блэком и Розье расселась за столом. Ужин проходил чудесно, нежнейшее мясо таяло во рту, а сухое вино раскрепощало. Мэриэнн беззаботно общалась с Мариэллой, пока их женихи спорили о чём-то важном. Пьюси сидел рядом с женой, прожигая взглядом её друга. Пока Алина ковыряла вилкой в тарелке и украдкой улыбалась, слушая очередную шутку Блэка.

— Прошу меня извинить, но я устал за сегодняшний вечер, — обратился Себастьян Лестрейндж к своей семье, утирая бумажным полотенцем уголки губ. — Я отправлюсь спать, а вы наслаждайтесь Рождественской ночью. — Вслед за ним поднялись и все остальные, но лишь одного жеста было достаточно, чтобы они вновь сели на свои места.

— Мне пойти с тобой? — губы Алины заметно дрожали, и отец подошёл к ней ближе, оставляя поцелуй на лбу дочери.

— Нет, звёздочка, — покачал головой волшебник, стараясь придать голосу твёрдость. — Веселись, — Лина кивнула и улыбнулась отцу, который остановился около прохода и оглядел своих детей.

Рабастан задорно улыбался, поглаживая живот де Гиз, которая откинулась на его грудь, не переставая общаться с невестой Рудольфуса, пока её жених любовно на неё поглядывал. Себастьян тепло улыбнулся, радуясь за обретённое счастье своих сыновей.

Взглянув на свою звёздочку, мужчина заморгал, сдерживая слёзы. Лина отнекивалась от десертов, которые Этелберт на пару с Сириусом старались запихнуть в неё чуть ли не силой. Волшебница заливисто рассмеялась, когда Бродяга метнул творожный торт в лицо Пьюси.

Этелберт бросил взгляд в сторону жены, которая захохотала ещё с большей силой, наблюдая, как творожный крем покрыл все лицо блондина. Усмехнувшись, Пьюси приблизился к девушке, целуя и пачкая её щеку, на что Сириус недовольно закатил глаза.

Ранним утром Алина проснулась в холодном поту. Ей снова приснился кошмар, но в этот раз куда более реальный. Взглянув на мужа, который всё ещё спал и прижимал её через сон, девушка осторожно выбралась из его хватки, сползая на пол. Набросив шёлковый халат поверх кружевной сорочки, она вышла из комнаты.

Проходя по длинным коридорам, волшебница заметила, что за окном ещё не рассвело. В этот момент ей вспомнилось, как в детстве она ночью пробиралась в комнату родителей. Засыпая в их постели, она счастливо улыбалась, чувствуя нежные руки матери и хриплое сопение отца.

С искренней улыбкой брюнетка отворила дверь и зашла в комнату родителей. Запах маминых духов ударил в нос. Себастьян разбрызгивал их каждый раз перед сном, представляя, что рядом мирно спит Селестина Лестрейндж. Он скучал по ней мёртвой сильнее, чем по ней живой.

Алина подошла к кровати отца, который спал, сложив руки на груди. Проскользнув в постель под одеяло, волшебница прижалась к Себастьяну, но мигом отпрянула. Его кожа была холодной, если не ледяной.

— Папа, — тихо позвала его девушка, чуть потрепав по плечу. — Папа, — уже громче простонала Лина, чувствуя как глаза начинает щипать от слёз. — Папа! Папочка, пожалуйста, открой глаза! — кричала она, продолжая тормошить его за холодные руки. — Проснись! Папочка! — Жгучие слёзы застилали глаза, а голос срывался в грудных криках. — Папочка!

Сириус вместе с Рабастаном забежали в комнату в одних штанах. Оба так и застыли на месте. Алина кричала, прося, чтобы отец открыл глаза, но его кожа уже заметно посинела. Сорвавшись с места, Блэк попытался снять с кровати рыдающую навзрыд девушку.

— Нет! — кричала Алина, вырываясь из его рук. — Отпусти меня! Отпусти! — Сириус сильнее прижал её к себе, поглаживая волосы, пока она продолжала биться, кусаться и кричать в его руках. — Он очнётся! Очнётся, он просто спит! — хрипела сорвавшимся голосом Лина.

В дверях комнаты уже собрались все домочадцы. Рабастан вывел Мэри и Мари. После мигом подлетел к сестре. Оказавшись рядом, Рудольфус опустился на колени рядом с братом и Линой, стараясь не смотреть в сторону мёртвого отца.

— Малышка, — успокаивал её волшебник, Алина впилась ногтями в его плечи, продолжая задыхаться в слезах. — Папа отправился к маме. — В его крепких объятиях так же находился плачущий Рабастан, плечи которого дрожали от новых всхлипов.

— Нет, нет, — хрипела Алина, тяжело дыша. Сириус не мог смотреть на её страдания, это разрывало его душу. — Пожалуйста, пусть он проснётся. Пусть проснётся. — Громкие всхлипы двойняшек наполнили комнату.

Задыхаясь, Алина медленно теряла сознание в руках братьев. Появившийся рядом Этелберт забрал жену из рук Рудольфуса, уходя с ней в комнату, а Сириус за ним.

Взяв себя в руки, Руди накрыл бездыханное тело отца простыней и, вызвав эльфов, дал им поручения. Со спины его обняла Мэриэнн, стараясь высказать сочувствие и поддержку. В то время как в гостиной Рабастан громко всхлипывал на коленях у де Гиз, которая перебирала его волосы, пытаясь унять боль юноши.

На втором этаже, в комнате Алины, двое волшебников сидели с разных сторон у её кровати. Свернувшись калачиком, волшебница тихо-тихо всхлипывала. Бродяга, как и Пьюси, не отрывал от неё взгляда и каждый раз подпрыгивал, как замечал движение с её стороны.

— Джейс, — шептала Лина сквозь сон. Шальной Пьюси вскочил с кресла и сбежал на балкон. — Вернись ко мне, Джейс.

Блэк слышал, как голубоглазый волшебник свернул плетеный стол и разломал стулья. Выдохнув, он последовал следом и, облокотившись на косяк, подкурил сигарету. Этелберт метался, словно зверь в клетке, его кулаки сжимались, а глаза наполнялись кровью.

— Успокоился? — оглядывая взбешённого парня пренебрежительным взглядом, Блэк затянулся ещё одной сигаретой.

Этелберт подскочил к брюнету, тяжело дыша. Его всё ещё трясло от злости, и он не мог себя контролировать.

— Я убью его! — яростно прошипел волшебник, ударяя кулаком в стену рядом с лицом Сириуса, тот даже не дёрнулся.

— Ты и пальцем его не тронешь, — усмехнулся юноша, прожигая разъяренного парня графитовыми глазами. Светлые брови взметнулись вверх, и Бродяга хрипло рассмеялся. — Она не простит тебя, — ехидно ухмыльнулся брюнет, откидывая волосы с глаз. — Ты потеряешь Лину навсегда.

Сириус вернулся к подруге, оставляя сбившегося с толка волшебника. Его не волновал никто и ничто, кроме Алины.

Этим утром она потеряла отца, а Бродяга абсолютно не понимал, как ему помочь ей, что сделать и как быть. Единственное, что было в его силах, — это оставаться рядом, оставаться с ней. Помогая справиться с удушающей болью утраты.

***Январь, 1979

Месяц со смерти Себастьяна Лестрейнджа прошёл как в тумане. Алина просыпалась со слезами на глазах и также ложилась спать. На удивление, Этелберт не оставлял её ни на мгновение. Он внимательно следил за её рационом, сном, а впридачу ко всему водил её в больницу Святого Мунго. В надежде, что колдомедики смогут помочь его жене.

Сириус на постоянной основе жил в поместье Лестрейнджей, стараясь не отходить от подруги и оберегать всеми возможными способами и без того шаткое состояние. Даже Этелберт не возражал лишний раз насчёт его присутствия. Да особо это никого и не волновало.

Он был рядом с Алиной, когда гроб её отца погружали в фамильный склеп Лестрейнджей рядом с его женой, когда она рыдала на холодном полу, захлебываясь в слезах и держась за его плечи. Он был рядом с ней, когда она просыпалась в поту, выкрикивая имена родителей, друзей и Поттера.

Порой у Бродяги возникало ощущение, будто его душа раскалывается, видя её страдания. Алина была так несчастна, и он всеми силами старался быть для неё опорой.

На пару с Этелбертом заставлял её есть, двигаться и жить дальше. Втроём они прогуливались по саду, придерживая её с двух сторон под локти.

Она не улыбалась, больше нет.

Март, 1979

Снег сошёл ещё в конце февраля. Однако цветы не зацвели, а деревья так и стояли без листьев и почек. Холодные ветра нещадно обдували всё на своем пути, пронизывая до самых костей.

Благодаря Ордену Феникса под предводительством Альбуса Дамблдора мракоборцам удалось отловить несколько десятков Пожирателей и упечь их в Азкабан, а также предотвратить нападение оборотней и вампиров на маггловские деревушки и найти предателей.

Дональд Робертон — глава отдела тайн и приближённый к министру магии. Был позорно отправлен в Азкабан, как предатель всей Магической-Британии. Именно из-за него Волан-де-Морту было известно о планах Ордена.

Второго марта Дональд был найден повешенным в собственной камере с помощью тюремной робы.

Джеймс Поттер удостоился уважения среди всего мракоборческого отдела за доблестную службу. Он больше не был мальчиком на побегушках, теперь кареглазый брюнет с озорными глазами был служителем правосудия.

Клотильда и Роберт жили в Хогсмиде, дожидаясь скорого пополнения. Муж не отпускал свою жену, оберегая и защищая её, как только мог. Хотя, порой гневные письма его отца давали о себе знать. И всё же не было причин для грусти. Ведь совсем скоро их принцесса появится на свет.

***

Поместье Малфоев

Одиннадцатого марта состоялась свадьба между Нарциссой Блэк и Люциусом Малфоем.

Торжество, на которое были приглашены все сливки магического общества с нетерпение дожидались церемонию по заключению брака между двумя древнем домами.

Рудольфус Лестрейндж под руку со своей невестой стоял около фуршетного стола. Его младший брат остался со своей новоиспеченной женой дома, потому что теперь уже Мариэллу Лестрейндж мучал токсикоз и как примерный муж Рабастан оставался подле матери своего ребёнка.