Семь Нагибов на версту часть 6

Глава 19

Глава 19

Я проснулся, с хрустом потянулся — на часах было ровно шесть утра. Можно и выдвигаться. Душ, легкий завтрак продуктами из кольца, распахнутое окно — и вот я, накинув воздушный щит, закрывающий меня от чужих взглядов, летел в Пшонь. Лететь нужно было всего десять минут, и я окажусь на месте.

Опустился — раннее утро, народа в поле зрения нет. Миновал дорожный указатель, который приветствовал меняв этом славном городе, которому почти пятьсот лет. Уверен, что не больше трехсот, но поляки любят все преувеличивать, включая собственную значимость.

Если можно было бы одномоментно собрать в одном месте всех сторонников идеи «Польска от можа до можа» («Польша от моря до моря») во всех ее вариантах, то в дурдоме появилась бы отличная густонаселенная палата. Не зря их еще Черчиль называл «Гиенами Европы». Почему?

Да потому, что от каждой страны как Речь Посполитая, так и позже Польша пыталась, как говорится, «откусить кусочек». Собственно, по этой самой причине ее и прозвали «гиеной». Правда, говорят, что фраза вырвана из контекста, но мне все равно.

Насвистывая неприличный мотивчик, я обычным прогулочным шагом пошел по дороге к виднеющимся вдалеке домам. Лететь было нельзя, тут уже могут засечь. Эфиром пока пользоваться тоже, поэтому я максимально погасил все его завихрения, оставив себе лишь личные щиты, которые меня еще и скрывали от всяких взглядов и практически не фонили. Возможно, я и перестраховываюсь, но, как говорится, лучше перебдеть…

Часа полтора ходьбы, и вот я уже внутри небольшого городка. В интернете писали, что все его население составляет около десяти тысяч жителей. Вот только я чувствовал, что их тут намного меньше. И живых разумных, обычных, не зараженных демонами, тут нет. Значит, любой встречный мне враг.

Тогда как я так спокойно сюда зашел? Не верю, что они свои границы не охраняют. Ловушка? Весьма вероятно. Полезу ли я в нее? Конечно. Нехорошо заставлять демонов ждать, они же старались, готовили встречу. Правда, с кем, они не знают и уже не узнают.

Наконец биение жизни закончило свою работу, и я точно узнал, где и кто находится. Но убивать всех нельзя — мне нужен живой свидетель, который расскажет о нападении волхвов. Это заставит их главных напрячься и стянуть силы к управляющему центру. Там я их разом всех и накрою.

Теперь мне предстояло сделать то, что можно считать полным безумием. Применить маску, которая относилась к трем запрещенным.

Кривда — Богиня лжи, обмана, неправды. Дочь Суда и Недоли. Страшная и смертельно опасная маска, применять которую категорически не рекомендовалось. Почему?

Да потому, что когда я под ней, любой встреченный мной разумный, включая богов, безоговорочно верил в то, что я говорю. Любая, даже самая сильная ложь принималась за истину, зачастую ломая привычный мир поверившего в нее. При этом он видел во мне нечто большее, непостижимое, возвышенное.

Но откат тоже грозил неприятностями: после того, как маска снималась, я не мог лгать — вот совсем. Более того, был обязан ответить на любой вопрос или сдохнуть в поисках ответа. То есть, если меня спросят о том, чего я не знаю — например, сколько звезд на небе, я обязан найти точную — иная не подойдет — информацию и сообщить ее спрашивающему. Отказаться нельзя, соврать нельзя. А если нет возможности найти ответ на этот вопрос, я просто сойду с ума, разыскивая его.

Даже банальный вопрос — у вас все в порядке? — мог меня убить. На него я был бы обязан подробно рассказать о своих проблемах, переживаниях, замыслах. И если бы человек мне не поверил, мне бы пришлось его убеждать в своей правде. Хоть всю жизнь ходить за ним. И в то же время были, конечно же, ограничения.

Вы можете принести мне все свои деньги? Да, могу. Но не принесу, потому что это уже действие, а не ответ на вопрос. Работал откат ровно столько, сколько я носил маску Кривды. Поэтому перед снятием рекомендовалось забиться в самую глубокую щель, где бы не было жизни. Даже насекомых, которые так же меня могли бы о чём-то спросить, и я бы понял вопрос. Вот только понимать — не значит мочь говорить на их языке.

Сложно это до безумия, но в данной ситуации у меня не было выхода. Мне нужно было убить всех, кроме одного, и в то же время сделать так, чтобы отпущенный мной демон свято верил в то, что это сделали волхвы. Чтобы под любыми клятвами, при любом влезании в его мозги он сказал то же самое. Действие маски на разумных было ультимативным и от этого еще более страшным.

Глубокий вдох — выдох. Настроился на всех: иглы воздуха — материального, не магического, что острей стали, — зависли возле каждого обитателя Пшони. Кроме одного, что находился ближе всех. Я чуть с ума не сошел, держа их всех под контролем. Физический воздух был капризен и не хотел подчиняться. От напряжения аж сосуды в глазах полопались. А теперь:

Кривда — Богиня лжи, обмана, неправды.

Дочь Суда и Недоли.

Словами говорю, силой Кривды заговариваю.

Гляди не гляди, не увидишь. Не узришь, не почуешь.

Как взглянешь на меня, то увидишь себя.

Задумаешь зло, к тебе вернется оно.

Кривдою укрылся, за Кривдой схоронился.

Меня не взять, никому не достать.

Моя ложь, твоя правда.

Мое неверие — вера твоя.

Мои слова истина,

Мои деяния — воля богов.

Отзовись, опустись, в словах моих себя воплоти.

Гой.

Замер, прислушиваясь к себе — ничего такого не чувствую. Хорошо. Щелчок пальцами, и чуть больше тысячи тел падают, в один миг лишенные жизни. Демоны и их порождения, сидящие внутри, растворяются, отправляясь в Ад. Без телесной оболочки они сейчас существовать не могут.

Воздух, взревев, начал носиться, рубя тела, имитируя страшный бой и разрушения. Пара минут, и все, кто увидит эту картину, подумают, что тут бились не на жизнь, а на смерть. А теперь надо торопиться.

Искомый демон сидел у себя в доме, тупо пялясь в одну точку, потому как я перед этим хорошо долбанул его по мозгам. Заметил, что с каждым разом мне давалось это все легче и легче. Глядишь, так и менталистом стану.

— Смотри на меня, — зафиксировал я его голову.

— Слушаю, Великий, — покорно склонился он.

— На нас напали волхвы и витязи. Внезапно, коварно, устроили резню. Мы даже ничего сделать не успели. А после они сбежали — куда, мы не знаем. Ты жаждешь мести, ты сильно от них пострадал. Теперь тебе надо передать сообщение нашим, а после умереть от потери крови. Тебя ранили во многих местах, и это тело уже не выдерживает дух.

— Твое слово — моя жизнь, — вновь склонился он.

А после его взгляд расфокусировался — он пошел жаловаться. Ну да, я переиграл изначальный план и передумал его отпускать. Долго будет добираться, а время-то идет. Мне еще в Англию надо успеть.

— Готово, Великий. Старшие знают о произошедшем и страшно отомстят. Прости, но теперь мне пора умереть.

Захрипев, он повалился на кровать, истекая кровью из многочисленных ран. Да, вот такая она, сила внушения. Поверил в это — и все материализовалось. Страшно до жути.

Я прикинул — судя по всему, маску я носил не более двадцати минут. Опять биение жизни — никого. Пришлось рискнуть и поставить вокруг себя щит Отрицания. Лететь было нельзя — мог встретить на пути какую-нибудь зверушку или насекомое. Хотя какие насекомые зимой? Да фиг его знает — блохи там всякие или еще кто. Щит, конечно, могли засечь по остаточному следу, но я надеялся, что он развеется раньше.

Опять вдох — выдох, снять маску. Сознание отключилось. Нет, я видел себя сидящего как бы со стороны, но телом не управлял. Мои губы что-то шептали, но слов я не понимал. Остекленевшие глаза, казалось, смотрели куда-то за горизонт и вообще ни на что не реагировали.

Мой внутренний таймер отсчитывал минуты, а я молился всем богам, чтобы ничего не произошло. Почему? Да потому, что мое поле отрицания сразу приказало долго жить, попросту развеявшись, сразу после снятия маски. Все должно быть честно.

На последней секунде отката я с ужасом почувствовал, что в комнате кто-то появился, и я даже успел уловить мысль-вопрос: «Еда и как мне его…». Но тут действие спало, и я облегченно выдохнул.

Таракан — а это был именно он, поспешно шмыгнул под кровать, справедливо опасаясь за свою жизнь. Потому как я догадался, что он хотел узнать, как меня можно сожрать. И я бы ему, конечно же, рассказал — на время ответа таймер становится на паузу. Страшная маска — ну ее на хрен! Но опыт полезен, теперь я лучше понимаю ее слабые стороны.

Так, а вот на это я не рассчитывал. Как-то быстро они. Биение жизни почувствовало сильные эфирные всплески от открывшихся порталов. Читерство, мать вашу! Им, значит, можно, а мне нельзя?!!! Да и хрен с вами — пусть тогда думают, что волхвы тоже так научились. Зря только шифровался. Время до атаки у меня есть. От Варшавы до Лондона где-то часа три. А от него до Йорка своим полетом пара часов максимум, это если не торопиться. Поэтому отправлюсь-ка я домой. Туда, где я был, я могу спокойно открывать портал, что я, собственно, и сделал. Миг, и вот я стою у дверей родного дома.

— Мирослав!!! В смысле, Ямир, — повисла у меня на шее Хвостик.

— Явился, не запылился, — сестра, подбоченясь, стояла во дворе. Ух, грозная она у меня! Красотка на мильен баллов, но характер у нее… Заранее соболезную ее будущему мужу.

— Я как тот бумеранг — всегда возвращаюсь туда, где меня ждут.

— Ты где был?

— В Польше порядок наводил. Если тебе от этого станет легче, то тех, кто отправил к нам Твердичей, больше не существует. Вроде никого не упустил.

— Ты один справился с целым городом?!!!

— Я и с двумя могу, и с тремя, если постараюсь, — напустил я на себя пафосности и загадочности. — Магия рулит, если ты этого не знала.

— Знала. Но слышать одно, а вот увидеть…

— Да чего там видеть? Ее надо прочувствовать.

Воздушный эфир подхватил ее и поднял на пару метров над землей.

— Немедленно опусти меня на землю, а то хуже будет!!! — завопила она. — Мам, он меня обижает, — пожаловалась она ввышедшей на шум хозяйке дома.

— Вранье. Я просто учил ее летать, — тут же открестился я. — Она говорила, что не умеет, а я говорил, что умеет. Выиграл я и заслужил вкусный кусок пирога, запах которого я даже через закрытую дверь чувствую.

— Ох, взрослые же люди, а ведете себя как дети, — вздохнула мама, скрывая улыбку. — Идемте домой, завтракать будем.

— Моему телу вообще восемнадцать всего, поэтому имею право.

— Ты теперь женатый человек, поэтому веди себя достойно, — укусила меня за ухо Алена.

— Ай, это больно!!! Ты провинилась и чуть позже я тебя накажу.

— Ой, прям боюсь-боюсь!!!

— А зря. Ты ж не знаешь, как я умею наказывать.

После этого я зашептал ей на ушко, что я с ней сделаю, когда мы останемся наедине. Видимо перестарался, потому что наказанной она захотела стать прямо сейчас.

Я опустил на землю пышущую злобой сестру, увернувшись от подзатыльника, и мы пошли в дом.

Довольно щурясь, я ел домашнюю выпечку и мысленно уже прикидывал, где в Брехте можно открыть пекарню. Такие шедевры должны попробовать все. И цену поставить такую, чтобы эти все сразу поняли, что тут вам не всратые звезды Мишлена, а оттопыренный палец Нагибина.

— Ты как оголодавший хомяк.

Нет, я Любомиру точно накажу! Уже на шею села и ноги свесила, пользуясь моей братской любовью.

— А ты как самка богомола. Всех мужиков распугала.

— Это не мужики — это слизни трусливые какие-то.

— Ну да. Кому понравится, если ты на первом свидании предлагаешь парню потягаться на руках? И нет бы, чтобы проиграть для вида — побеждаешь же. А потом удивляешься, что тебя сторонятся.

— А нафига мне слабый муж? От сильного самца и потомство будет сильное. А от этих… Даже говорить не буду.

— Моя муж самый сильный, — прижалась ко мне Хвостик.

— Ага, с кучей невест.

— Фигня. Они ТОЛЬКО невесты, а я УЖЕ жена. И вообще, я тут славянский Домострой почитала и по всем правилам они мне будут подчиняться, не смотря на статус вне семьи. Так что я там буду главной графиней Нагибиной. Звучит же круто!!!

— Ну не то, чтобы подчиняться, -приопустил я ее на землю. — Что старшая — да, что прям командовать ими можешь — нет.

— И в чем тогда выгода старшинства?

— Статус — это очень важно в том мире. Ну, и еще хотя бы в том, что управление поместьем будет на тебе. Ты будешь решать, на какие бытовые нужды и сколько пойдет денег. Считай, касса дома будет в твоих руках. А еще ты можешь выбирать, идти, например, со мной на прием к императору или не идти. Или кто пойдет вместо тебя. Так же будешь судьей во всех спорах между женами. Да там много чего — потом почитаешь, когда переместимся.

— Сынок. Нас тут по тревоге подняли. Почти пятьсот витязей и волхвов спешно собрались и куда-то уехали. Это как-то связано с тобой?

— Ага. Напрямую, мам. Через сутки будет нанесен совместный и одновременный удар по всем точкам скопления демонов.

— А ты?

— А я долбану по Йорку, что в Англии. Так жахну, что даже пепла не останется.

— И как ты туда попадешь?

— Так порталом же. У меня есть в Польшу. А оттуда до нужного места несколько часов лета, если не торопиться. Успею.

— Хорошо тебе, — завистливо вздохнула Хвостик. — Можешь быстро переместиться куда хочешь.

— А куда я хочу? — вдруг задумался я. — Ага, знаю! А ну-ка, мои красавицы — собирайтесь! У нас с вами сейчас будет грандиозный шопинг!!!

— Что ты имеешь в виду? –подозрительно посмотрела на меня мама.

— А то и имею. Мне тут один адресок подсказали, где шубами торгуют. А у вас, как я вижу, их нет — ну, таких, как на картинке нет. А значит я, как любящий сын, муж и брат, просто обязан вас ими обеспечить. Полчаса вам на сборы, возражения не принимаются, траты беру на себя. Разбежались.

— Сынок, но это очень дорого…

— Мам, не дороже денег этого мира, которых у меня много и которые в моем мире простые бумажки. Не сомневайся.

— Хорошо…

И вот я один сижу и довольно смотрю в окно. Порадовать покупками любимых — что может быть лучше? Хвостику куплю лисью, маме песцовую, а Любке — даже не знаю, но отомстить хочется. Посмотрим.

— А это не опасно? — Любомира чуть поежилась, с сомнением глядя на открывшийся портал.

— Опасно. Если не знаешь, куда он ведет. Или если его создал слабый маг, и он захлопнется в процессе прохождения. Или если он стоит в нестабильной зоне. Или…

— Я как-то передумала куда-то идти. И вообще, зачем мне шуба? Как-то же…

Но я ее не слушал — смачный шлепок по ниже спины, и она влетает в портал.

— Любомира тебя прибьет, — улыбнулась мама, бесстрашно шагая следом. Ну, и потом последовали мы с Аленой, что крепко держала меня за руку и зачем-то зажмурилась.

Добрый встретил нас совсем не добрыми порывами ветра и полупустыми улицами. Окутав всех щитом, чтобы стало теплей, я сверился с навигатором, и мы пошли по адресу, что оставила мне бабулька.

Хотя можно было и не сверяться, мои тут бывали не раз и все знали. Да и я раньше бывал, но признаюсь честно, подзабыл со всеми этими событиями.

Любка дулась — ну как же, покусился на святое, мама посмеивалась, а Хвостик, пряча улыбку, смотрела на меня осуждающе. Звякнул колокольчик открывающейся двери, и я увидел старую попутчицу.

Она меня тоже узнала — тут же раздались радостные ахи-охи. А уж как она удивилась, узнав, чей я родственник — моего отца знали многие, как и его семью. Хороший кузнец был на вес золота, а батя только что не лучший. В общем, появился шанс, что нас тут не надурят.

Я внимательно осмотрел товар, прикинул цены и понял, что могу скупить тут практически все. Потому как соболиная шуба тут по деньгам раз в десять, а то и больше, дешевле, чем такая же шуба, например, в Москве.

Бабка была в откровенном шоке, когда я вывалил ей на стол кучу денег и спокойно стал паковать товар, сметая все подряд. Мои красавицы уже все выбрали, а остальное подарю родне и невестам из другого мира. Так что расстались мы очень довольными друг другом, а после я открыл портал в Москву. Денег еще было много, и надо было устроить шопинг уже в столице. Ух, сейчас развернусь!..