Секреты прошлого

Глава 43

— Зачем звать стражу? — успокаивающе пробормотала я. — Я вот одеяло вам принесла, холодно… — я запнулась, потому что в покоях из-за огня было жарко настолько, что у меня на лбу выступил пот. — В общем, я с добрыми намерениями.

Графиня прищурилась, ее идеально гладкий лоб перечертила вертикальная морщинка. Она вдохнула, выдохнула и опустилась в кресло.

— Чем я могу помочь? — спросила она тем же приветливым тоном, каким говорила с королем на собственном суде. — Вам опасно здесь находиться, вы разве не знаете? И ради Огненного, говорите тише.

Графиня де Авен старательно смотрела только на меня и не смотрела на горку белых украшенных кровавыми пятнами тканей, лежащую на прикроватном столике.

Я подошла ближе, села на кровать рядом с графиней и тихо, чтобы стражники снаружи точно не услышали, проговорила:

— В нашу прошлую встречу вы сказали, что мне нужно бежать.

Графиня дернула плечом.

— Уверена, я не первая, кто вам об этом сказал.

Я вспомнила Аллегру и вздрогнула.

— Вы говорили о проклятии, которое лежит на короле? О том, что мой ребенок может стать его жертвой.

— Я не была уверена в том, что права, — опустила глаза графиня, и ее тон наконец стал нормальным и живым, хотя говорила она все равно тихо.

— Вы знаете о том, что случилось во время моей помолвки?

— Знаю, — кивнула она, опустив голову. — Мне жаль.

— Вы знаете, как снять это проклятье? Что мне сделать, чтобы спасти своего ребенка? Помолвочный медальон как будто прирос к шее, я не могу его снять.

Графиня де Авен вскинула на меня черные глаза, в которых металось пламя.

— Мне очень жаль, Кэтэлина.

— Ты знаешь, что можно сделать?

Она нахмурилась, и черные глаза-вишни вдруг повлажнели.

— Мне очень жаль…

Входная дверь покоев скрипнула, и графиня тут же вскочила, загораживая меня. Перс, наклонив голову, вошел внутрь.

— Инес? — голос его звучал напряженно. — Где служанка, которую к тебе прислали?

— Она уже уходит!

Перс заглянул за ее плечо, глаза его расширились. Он обернулся на дверь, дернул ручку, убеждаясь, что она закрыта, и прошипел:

— Кэтэлина! Во имя Огненного, что ты здесь делаешь?

За внутренней дверью покоев графини де Авен что-то грохнуло, прозвучала ругань, и Перс закатил глаза.

— Уже знает? — спросил он у графини.

— С этого мгновения явно да, — перезвоном колокольчиков прозвучал голос де Авен. — Дорогой Перс, могу ли я быть уверена, что твои верные стражники не войдут к нам в неподходящий момент?

— Разве только им прикажет его величество король Ариан, — хмыкнул Перс. — Но он только что отошел ко сну, так что какое-то время у нас есть.

Я обернулась к графине и в очередной раз ею залюбовалась. Спина — прямая, в глазах — огонь. Так и не скажешь, что она приговорена к заточению и жизнь ее висит на волоске.

— Тогда не вижу причин для беспокойства, — улыбнулась она так спокойно, как будто находилась на званом обеде.

Взгляд Перса стал непередаваемым.

— Да что ты говоришь, — поднял брови он. — Не видит она повода для беспокойства. Почему я вижу тысячу и один повод рвать волосы себе на… хм… голове.

Я хмыкнула, и вдруг почувствовала себя так, как будто меня ударили под дых. Дыхание перехватило, и я опустилась на кровать, чтобы не упасть от головокружения.

Что происходит?

— Что происходит? — эхом отозвался от моих мыслей голос Сорина. — Кто пустил сюда Кэтэлину? Инес, ты что, не понимаешь, что это опасно?

Когда я подняла взгляд, вокруг все расплывалось, в том числе и фигура Сорина, который появился из маленькой боковой двери. Ну конечно, хочешь что-то спрятать — положи на видное место, где никто не будет искать. Хочешь, чтобы никто не нашел беглого преступника, бросившего вызов королю, — спрячь его в отлично охраняемой камере другого преступника.

Куртка Сорина была накинута на плечи, он держался за бок и горбился. Его живот был перевязан, на ткани уже успело проступить красное пятно.

— Твою Кэтэлину не так уж легко куда-то не пустить, — засмеялась де Авен.

— Вот уж точно, — поддакнул Перс. — Сорин, ты, я вижу, идешь на поправку? Перемещение через огненный портал осилишь?

— Нет.

В голосе Сорина не было ни стеснения, ни уязвленности, только констатация факта. Он подошел к креслу, где до сих пор сидела де Авен, и тяжело опустился в него. На меня он не смотрел, да и вообще выглядел неважно: бледный, с синяками под глазами, с испариной на лбу.

— Кэтэлина должна уйти отсюда, — отрезал он.

— У нас мало времени, — не слушая его, произнес Перс. — Я не смогу прятать тебя здесь вечно.

— Я не просил об этом.

— Конечно, не просил! — рявкнул Перс. — Ты бы продолжил биться с королем, пока он бы тебя не казнил. Или героически принял бой в Бьертане и сдох.

Сорин открыл рот и тут же закашлялся. Видимо, сил не хватало даже на препирательства с Персом.

— Ничего этого не было бы, если бы ты встал на мою сторону, — наконец сказал Сорин. — Я прав, и ты это знаешь.

— Не знаю, — взорвался Перс. Обернулся на дверь и продолжил уже тише. — Я знаю только, что ты терпеть не можешь Ариана с тех пор, как он появился при дворе и приглянулся Игрид.

— Дело не в этом.

— А в чем?

— Тише, — выдохнула я, чувствуя, как голова кружится все сильнее, а мир вокруг плывет.