Седьмой царевич 2

Глава 12

Обычно животные, особенно такие разумные, как обезьяны, боятся огнестрела, а потому я дал короткую очередь в воздух, но единственное, чего добился, — больше камней, шишек и палок, полетевших со всех сторон. Горилла же словно обезумела. Заревела, стуча кулаками себя в грудь, и ей ответили несколько десятков голосов со всех сторон.

Что это, безумие или выработанные рефлексы, — сейчас было неважно. В магазине меньше тридцати патронов. Запасного нет. А обезьян в округе несколько сотен, и все они настроены очень решительно и совершенно недружелюбно. Остро пожалел, что у меня нет с собой щита и копья. Но всё это произошло за доли секунды, пока я поднимал руку. Ещё две секунды ушло на знак.

И он сорвался! Из-за того, что пришлось уклоняться от монструозных лап гориллы. Я отпрыгнул в сторону, начал выводить заново, работая столько кистью. Как же, блин, неудобно, что нужно стоять на одном месте, чтобы чертить знак!

Горилла бросилась на меня, скаля зубы. Пятисантиметровые клыки щёлкнули буквально у меня перед лицом, обдав вонью из пасти, но я всё равно улыбнулся. Удивительно, на мгновение на морде зверя даже успело появиться непонимание, а затем его отшвырнуло ударной волной, ломая деревья и сметая кустарник.

Малый знак сработал. Глаза почти привыкли, и я пригнулся, вскидывая ксюху. Вёрткий гад успел отбежать метров на сто, но даже с разбросом коротыша я был абсолютно уверен в успехе. А потому задержал дыхание, вжал спуск, и буквально в этот же момент мне по голове прилетела здоровенная шишка!

Прицел сбило, пули ушли куда-то в сторону, так ещё и в волосах бежала тёплая струйка крови. Какие-то мартышки сделали то, что не сумело несколько десятков профессиональных киллеров и отморозков! Ранили меня. Меня!

— Пошли к чёрту! — рыкнул я, создав четыре больших знака один за другим. Ударные волны расходились в сторону, сметая мелкие деревца словно бульдозером. Верещащие звери разлетались как воздушные шарики, шмякаясь где-то в темноте. И из неё же, из неопадающей листвы папоротников на меня выпрыгнули гориллы.

Одна другой здоровее. Автомат? Да к чёрту автомат! Тут нужно ружьё двадцатого калибра, мелкие пульки этих мастодонтов только разозлят. Нет, убьют, конечно, но далеко не сразу, а разорвать меня в клочья этим трёхсоткилограммовым монстрам времени вполне хватит. К счастью, у меня были знаки.

— Полетай! — присев на одно колено, крикнул я и активировал знак прямо перед мордой самой шустрой твари.

Толчок подкинул вопящую и размахивающую лапами гориллу на добрых пять метров в высоту, и остальные замерли, провожая товарку удивлёнными взглядами. Я же, воспользовался секундным замешательством и рванул за убегающим преступником. Этот гад времени не терял, оторвался от меня уже на метров триста, что в условиях ночного, плохо освещённого леса — великолепный результат.

А вот шума от него было как от здоровенного лося, совершенно не разбирающего дороги. Если бы дело было утром, я бы легко его догнал, но учитывая все приключения, выпавшие сегодня на мою долю, даже чуть сокращать расстояние — это уже хорошо. Тем более у меня был богатый опыт хождения по лесу. И если бы не звери…

Даже без лиан они умудрялись прыгать с ветки на ветку, постоянно держась рядом и обстреливая меня всем, что попадётся под лапу. Создать знак — значит остановиться и дать уроду ещё пару секунд на то, чтобы сбежать. А ведь в лесу каждый холмик или крупное дерево могут служить отличным укрытием.

Как на зло ещё и гориллы снова очнулись, быстро нагоняя. Ещё и с повышенной разумностью! Дело дрянь. Я сталкивался с такими в одно из Бедствий. Разумные обезьяны, сумевшие взять под контроль человеческие технологии. Сильнее, быстрее, с лучшим зрением и почти не уступающей моторикой, которую они компенсировали увеличением орудий труда, включая размер кнопок.

Много ума для того, чтобы стрелять из того же калаша не нужно. Семилетние дети африканских племён вам это подтвердят. Так что это было настоящее испытание, в котором нас спасли только хорошо подготовленные минные поля и нестандартный подход к организации коридоров и колючих заграждений. Но это в прошлом.

Теперь же по моему следу неслось около десятка обезумевших горилл, с красными глазами и оскаленными в рёве пастями. Нужно было решать проблему немедленно.

Вопреки всем инстинктам я замер на месте. Чем сбил с толку зверей, но главное — сумел нормально прицелиться и короткой очередью спилил врага, вскрикнувшего и упавшего куда-то в овраг.

— Теперь можно и вами заняться, — усмехнулся я, чертя символ сразу перед двумя гориллами.

Они отмерли и побежали ко мне, а потом их с криками унесло прочь. Вместе с висящими на деревьях мартышками, клочьями земли и ветками. Повернулся в другую строну, вытянул руку с растопыренными пальцами, создал средний знак. Долю секунды наслаждался полётом. Обернулся к оставшимся противникам.

— И правда, сообразительные, — проговорил я, с удивлением наблюдая, как зверьё с криками, улепётывает от меня, прячась по кустам. — Пожалуй, даже умнее, чем некоторые люди. Эй, придурок, ты там жив?

Ответа мне не последовало. Но я и не особенно рассчитывал. Благо место, где он сиганул в овраг, запомнил и теперь подошёл, стараясь держаться так, чтобы между нами был ствол дерева. Пусть я и не заметил у него оружия, это ничего не значило. Пистолет вполне можно спрятать в кармане, а человеку хватит и одной маленькой пульки в голову.

— Эй, ты там живой? Я точно знаю, что ты ранен, так что, если не перевяжешься, истечёшь кровью, — громко заметил я. — У тебя минут пять, максимум десять. Потом ты отключишься, но и спасти тебя будет уже проблематично. До скорой ехать минимум полчаса. У тебя есть выбор: либо выкидываешь оружие и сдаёшься, либо умираешь.

— Ты всё равно собирался меня прикончить! — раздался хриплый крик из оврага.

— Зачем? Мне ты нужен живым. По крайней мере, пока не дашь показания, и СИБ не найдёт настоящую лабораторию, в которой готовят убийц. Ни за что не поверю, что тебе хватило на всё это соображалки. Так что мне интересен не ты, а тот, кто тебя профинансировал и предоставил подопытных…

— Я понятия не имею о чём ты, урод! Я ни в чём таком не участвовал!

— Владлен, ну что же ты так. Невиновные не бегут при одном взгляде на милиционера. — усмехнулся я. — Ну или давай, расскажи свою версию событий.

— Тут и рассказывать нечего. Я тебя запомнил, ты тот говнюк, который чуть не покалечил тринадцатую, а потом ещё и выставил меня на посмешище! Я знаю, это твои проделки! Меня чуть в тюрягу не упекли! — ругался мужчина, пока я тихонько обходил овраг. — Молчишь⁈ Что теперь и тебе сказать нечего?

— Почему нечего? Руки вверх, — усмехнулся я, держа Владлена на мушке. — И без глупостей, с трёх метров промахнуться невозможно. Останешься с культями вместо ладоней.

— Откуда ты, урод, на мою голову свалился?.. — с явственной обидой в голосе, чуть не ревя, проговорил неудавшийся авантюрист, при этом всё ещё сжимая пистолет.

— Отпусти ствол, медленно. Он тебе уже не поможет, — проговорил я.

В этот момент откуда-то из кустов в меня вновь полетели камни. Не прицельно, теперь звери боялись попасться мне на глаза, но этого хватило, чтобы я отвлёкся буквально на секунду. А этот слабовольный урод прижал ствол к подбородку и…

Я успел раньше. Буквально на долю секунды, но успел. Пуля прошла сквозь плечо врага, отбросила его руку, и неудачливый самоубийца отделался только ранением. Взвыл от боли и обиды, а через несколько секунд отключился и обмяк.

— Да твою же мать! Теперь мне его ещё и тащить на своём горбу⁈ — выругавшись, я полез в овраг, но первым делом достал ножи и распорол его одежду, чтобы соорудить из рукавов жгуты.

— Иван, ты здесь? Я иду! — раздался издали крик Сани.

— Отлично. Сюда! — позвал я, встал в полный рост и, включив подсветку на сотовом, помахал им как фонарём. Вот тоже, нет привычки… Вместо того чтобы шарашиться по лесу в темноте, мог бы использовать фонарик. Но нет, в процессе не догадался, а теперь уже поздно.

— Живой… — с облегчением выдохнул одногруппник, и тут же получил камнем в плечо. — Ай! А ну, пошли прочь! Прочь я сказал!

— Толку-то, — усмехнулся я, а затем создал знак, сметая кусты вместе с макаками. Жаль расстояние Толчка небольшое, иначе ему можно было бы придумать десятки применений. — Это их на время отпугнёт. Хватай с левой стороны, я с правой. Мне ещё ствол держать.

— У него всё же было оружие, — хмыкнул Саня, видя, как я прячу пистолет.

— Ага, этот придурок чуть не самоубился, но у него ещё есть шанс, если мы его не зашьём до того, как он от кровопотери копыта отбросит, — сказал я, проверяя, что жгуты достаточно крепко сидят. Затем перекинул его правую руку через шею, чтобы было удобней. — И, взяли…

Тащить здорового мужика по лесу — не слишком удобное занятие, даже если освещаешь себе путь фонариком в сотовом. Из плюсов — при первом же приближении луча света обезьяны ретировались, прячась в листве и по кустам. Из минусов — прогулка по корням, вывороченным стволам и ухабам не самое приятное, даже если видишь, куда идёшь. А потом мы вышли к лаборатории, и тут такое началось…

— Вы! Вы вандалы! Убийцы! Чудовища! — чуть ли не с кулаками набросилась на нас Марина. — Скольких питомцев вы убили⁈ Десятки! А покалечили сотни! Вы монстры! Настоящие…

— Тихо! — рявкнул я, так что женщина даже отшатнулась. — Отставить истерику, иначе мне придётся её заканчивать грубо. Ваш сотрудник причастен к гибели людей. А ваши любимые питомцы меня чуть на куски не порвали.

— Они просто животные. Невинные и безгрешные, — трясущимися руками, сняв очки, проговорил профессор. — Они ни в чём не виноваты. Наоборот, защищали одного из своих друзей и сородичей.

— Верно. Всякое животное невинно. Даже тигр-людоед, — не поддаваясь на провокацию, ответил я. — По этой логике я тоже совершенно чист, преследуя свою добычу. К слову, если вы не потрудитесь оказать ему первую медицинскую помощь, он умрёт. И это будет полностью ваша вина.

— Что? Вы в своём уме? Это же вы его ранили? — возмутилась Марина.

— А теперь передаю его на ваше попечение. Его жизнь в ваших руках. Конечно, я могу и сам его зашить, но тогда не факт, что в тюрьме у него не разовьётся заражение крови, — ответил я и скинул тело на кушетку. — Мне нужно подогнать машину, чтобы отвезти его в город. Здесь связи нет.

— Есть, — доктор нехотя показал на телефон, висящий на стене. — Код города…

— Неважно, вряд ли сюда будут перезванивать, — отмахнулся я и, взяв трубку, начал набирать записанный в телефонной книжке сотового номер. — Говорит князь Пожарский, соедините меня с Лебедем. Спит? Отлично, тогда со старшим оперативной группы в Сочи. У меня тут свидетель, который знает, как выйти на киллеров, совершивших сегодня теракт. У вас номер высветился? Да звоните на этот, связи здесь нет.

— Прошу, отойдите и не мешайте операции, — с плохо скрываемым гневом проговорил профессор, оттесняя от кушетки Саню.

— Отойди от него, князь, — махнул я. — Только убедись, что его здоровые руку и ногу пристёгнут ремнями. Заодно они пригодятся.

— Что сказали? — спросил одногруппник, сев рядом со мной.

— Оперативная группа прибудет в течение часа, так что чаёвничаем. Можешь вздремнуть пока. Вряд ли занятия отменят из-за происходящего, — ответил я и задумался о последствиях. — А мне ещё пару звонков нужно сделать…

Первым делом я позвонил Ане на сотовый, с трудом отбившись от переживающей девушки. Рассказал, что у меня всё в порядке, мелкая царапина на голове, не больше. Она мне не очень-то поверила, но немного успокоилась, и мне этого было достаточно. Вторым позвонил Петру Алексеевичу, предупредил, что на первые пары завтра могу опоздать, потому что… потому что нахожусь в далёком пригороде.

Капдва воспринял информацию пофигистически-стойко, поблагодарил за предупреждение и добавил, что скорее всего в этой четверти экзамен по праву будет проходить зачётом по результатам средних оценок. Вспомнив, как досталось преподавателю, я поинтересовался, как он. Услышал ответ и м мрачно положил трубку.

— В чём дело? — спросил князь Серебряный.

— Филипп скончался после четырёхчасовой операции. Не приходя в сознание… — ответил я и выругался сквозь зубы.

— Вот твари! А ты этого ещё собрался спасать! — Саня вскочил, но я успел поймать его за плечо.

— Не надо. Он должен жить, чтобы мы сумели добраться до настоящего виновника. Препод вообще ни при чём, скорее всего, просто попался под горячую руку. Целью киллеров были мы с тобой.

— Скорее уж ты, — дёрнув плечом и высвобождаясь из моей хватки, ответил одногруппник. — Это тебя уже несколько раз пытались прикончить. И я ни за что не поверю, что дело в телефонах.

— И правильно. Дело в порте, — спокойно ответил я. — И в наркотиках, которые через него планировали перевозить.

— Что? Каких наркотиках? — ошарашенно проговорил Саня. — Ты о чём вообще, Вань?

— А ты сам подумай. Неужели ты считаешь, что они планировали перевозить чулки и телефоны? — хмыкнул я. — Почему там были бандиты и террористы? Что они собирались делить? Зачем это Житову и его покровителям?

— Да нет. Не может быть… — помотал головой парень. — Ты гонишь!

— Подумай. Иногда это полезно, — повторил я, и поджавший губы Саня выбежал на улицу. Я же сел рядом с телефоном, так чтобы контролировать и лабораторию, и вход. Не хватало ещё, чтобы сюда явились лысые и закончили дело, избавляясь от свидетелей.

Незаметно для себя чуть задремал, но контроль не ослаблял. Одна из привычек, выработанная за годы осады в мире-крепости, помогала продержаться неделю без нормального сна. Правда, потом проваливался на сутки, а то и двое… Зато жизнь она мне спасала неоднократно.

Саня вернулся минут через тридцать, весь взъерошенный и злой. Ничего мне говорить не стал, просто сел рядом, нахохлившись и сложив руки на груди. Я тоже не горел желанием ему всё разжёвывать по второму разу. А ещё через полчаса операция была закончена и Владлена туго перевязали белыми стерильными бинтами.

— Жить будет? — спросил я, когда профессор подошёл к умывальнику. — Когда очнётся?

— Он потерял много крови, так что на вопросы в ближайшее время ответить не сможет, — сухо сказал Филимон Иосифович. — Будить специально не советую, иначе в бреду он может признаться в чём угодно.

— Кажется, вы начали догадываться о произошедшем, — взглянув ему в глаза, произнёс я. — Возможно, у вас есть предположения, где бы он мог повторить ваши исследования.

— Нигде, — поджав губы, сказал учёный. — Наше оборудование уникально.

— Хотите сказать, что он возил боевиков сюда? Готовил здесь террористов?

— Нет! Этого не было и не могло быть! О чём вы говорите, это же просто бред! — запричитала Мария, а вот по взгляду профессора я понял, что у него есть схожие мысли.

— Поделитесь вашими догадками?

— Он не мог повторить наши исследования, но мог воспользоваться их частью. По стимуляции коры головного мозга с помощью направленного излучения, — решившись, ответил учёный. — Это вредно, наши испытуемые жили не дольше трёх лет. Но на фоне стимуляции у них существенно обострилось восприятие, улучшилась мыслительная активность. Поднялся средний уровень айкью.

— На счёт айкью не уверен, но соображали они быстро и работали слаженно. Но я спросил не об этом, — напомнил я. — Владлен проводил опыты на людях, что, безусловно, аморально. Но где именно он это делал? Вы упоминали, что не совершали ничего подобного на территории России, и я даже готов вам поверить.

— В Абхазии. В старой лаборатории под Сухумом, — нехотя ответил Филимон Иосифович. — Мы использовали её исключительно для благих целей, для лечения душевнобольных, воссоединения родственников с теми, кто потерял рассудок. Дарили надежду родителям на нормальную жизнь для их детей.

— А в то время, когда свои изыскания вы проводили здесь, он ездил в Абхазию и готовил террористов. Нигде не ошибся?

— Вы ошибаетесь в самой формулировке вопроса. Так или иначе, мне об этом ничего не известно. Когда Владлен проснётся, он сам ответит на ваши вопросы, — сказал насупившийся учёный. — Возможно, он совершил ошибку, но мы здесь занимаемся спасением тысяч и миллионов жизней через исследования приматов, вакцин, вирусов… питомник не должен пострадать из-за одного оступившегося.

— Это уже решать не мне. И не вам. Впрочем, если его результаты признают успешными, боюсь, вы, наоборот, получите дополнительное финансирование, — горько улыбнулся я. — Повысить пределы человеческого организма, ускорить реакцию, облегчить боевое слаживание — то, о чём мечтает любой генерал.

— Я же вам говорил, мы здесь занимаемся спасением судеб, а облучение ведёт к повышенной смертности и сокращению срока жизни, — недовольно поморщился профессор. — Это просто бессмысленно…

— В миллионной армии всегда найдётся достаточно добровольцев, — пожав плечами, ответил я и, услышав шум двигателя во дворе, поднялся. — Не забивайте себе этим голову. А вот, похоже, и приехали люди, которые будут решать, что дальше с проектом.

— Оцепить здание! — послышался командный голос, а через секунду дверь распахнулась и в помещение ворвалась штурмовая группа в полном боевом облачении, даже с противопульным щитом. Вот только возглавлял её совсем не тот, на кого я рассчитывал.

— Иван, сдайте оружие, — впившись в меня своими колючими ледяными глазами, сказал Сергей. — Мы берём объект под свой контроль.