Седьмой царевич 2

Глава 10

— Тащ капитан, они все лысые, будто младенцы. И ведь не бритые, а именно лысые. Даже под кожей этих, как её, луковиц нет, — сказал один из милиционеров, что-то записывающий в блокнот.

— Может, их радиацией приплющило? Ликвидаторы? — предположил другой. — Я слышал, что они от радиации лысеют.

— Что, и этот? — капитан недовольно указал карандашом на того, которого я затащил в спортзал. — Ему бы в Чернобыле лет пять было. Нет, тут что-то другое.

— А давайте вернёмся к моему вопросу? — недовольно проговорил я.

— Простите, господин Пожарский, но всерьёз обсуждать связь между облысевшей обезьяной и группой киллеров. Нет уж, — недовольно посмотрел на меня капитан. — И вообще, вы гражданское лицо, кадет младших курсов, проходите как свидетель. Ещё разобраться надо, как у вас оказалось оружие и не превысили ли вы пределы самообороны.

— Понял, — проговорил я, усмехнувшись, и достал телефон. — Всё решаемо.

— Ну посмотрим, как вы это решите… — донеслось мне вслед, но я не обратил на сарказм никакого внимания, уже набирая заветный номер.

— Слушаю, — раздался недовольный, чуть хриплый голос главы СИБ.

— Филипп серьёзно ранен. В нас стреляли из гранатомёта. Мы положили сколько смогли, но большая часть террористов ушла, — короткими, быстрыми фразами описывал я ситуацию. — Милиция не идёт на контакт. Нужны полномочия и право действовать.

— Князь… я прекрасно в курсе ситуации, держу её на личном контроле. Оперативная группа уже подъехала, преследуют часть нападавших, — ответил Лебедь. — Как схватят террористов, приедут к вам. Послушай, Иван, будь добр, не лезь в работу профессионалов. Спешка нужна только при ловле блох, нам же нужны не рядовые исполнители, которых меняют как перчатки, а заказчик.

— Вы и без того знаете заказчика. Как и я.

— Это ещё не доказано, он может служить лишь чьим-то сторонним интересам. К тому же мы всячески пытаемся уйти от этого беспредела. На дворе уже не девяностые, — пробовал увещевать меня глава СИБ.

— Что-то незаметно. За три последних месяца на меня покушались восемь раз. Выглядит так, будто вы не только не исполняете свои обязанности, но и болеете за другую сторону. Хотите, чтобы меня прикончили, да вот никак не получается.

— Восемь раз? — на том конце послышался смешок. — Это вы, князь, лишь про тех, кого моим ребятам взять не удалось. А так семнадцать.

— Очень рад за ваших специалистов, непонятно только, почему они до сих пор не вышли на заказчиков. По крайней мере, на промежуточное звено, чтобы не было этого бардака, — недовольно проговорил я, вспоминая, где и когда могли задержать остальных. Вообще, теоретически, вполне могли отработать, просто до реальной угрозы жизни не дошло, вот я и не почувствовал.

— Потому что заказчики разные, — спокойно, но нехотя ответил Лебедь, а потом усмехнулся. — Вообще, мы должны быть вам благодарны. Уровень организованной преступности по стране сильно снизился. За вашу голову назначена такая награда, что все киллеры отправились на отпуск в Сочи. А благодаря тому, что мы знаем цель и места вашего пребывания, поймать их не составляет проблемы, в основном.

— В основном, — подчеркнул я. — Иначе бы сегодня ваш сотрудник не оказался при смерти. Это последствия ваших решений. Если вы не собираетесь действовать и искать настоящего заказчика, хотя бы дайте мне такую возможность.

— Не обсуждается. Оставайтесь на месте, — глава СИБ положил трубку, не прощаясь и не дожидаясь моих аргументов.

— Ну что, вашество? Не договорились? — с усмешкой спросил капитан. — Не расстраивайтесь, молодой человек, лучше отдохните и не мешайте работать профи.

На сей раз спорить я не стал, смысла в этом не было. Доказывать что-то, когда тебя не воспринимают всерьёз, — глупое занятие. Поэтому я решил использовать выигранное время с умом, осмотрев тела и оружие. Попытаться разобраться в происходящем и самостоятельно, и подслушав разговоры криминалистов.

Нападавших оказалось около десятка. Водитель грузовика, гранатомётчик, два автоматчика со стороны моста, пара внизу у трибуны и ещё трое со стороны восьмой гимназии. Полное превосходство как с точки зрения позиции, так и чистой огневой силы. Нас должны были раскатать в тонкий блин за первые секунды. Но я поломал их планы.

Ну и не только я. Получается, что группа поддержки СИБ прибыла на место почти сразу, из-за чего врагам пришлось эвакуироваться, оставив своих раненых и убитых. Прибытие полиции довершило разгром киллеров. Только вместо чистой победы у меня возникло чувство, что я лишь отсрочил настоящую схватку.

Во-первых, у врагов не оказалось отпечатков, кожа на пальцах представляла собой сплошную рану, а подушечки были обожжены кислотой. Во-вторых, волос не было не только на видимых местах, но и на всём теле. Ни одного волоска. В-третьих, из разговоров милиционеров я понял, что никто из убитых не числился в розыске.

Предположения были самые разные, но из наиболее реалистичных следователи высказывали версию о банде самоубийц-смертников с раком, которых облучали во время лечения, но лечение зашло в тупик.

— А что, всё складывается, они все смертельно больные. А так как ребята ещё молодые, решили оставить денег родственникам. Ну и срубить бабла по-быстрому, — сказал капитан. — Вполне логично.

— А следы на голове?

— Присоски от какого-то оборудования. Как раз может у них всех в мозгу проблема. Так что в первую очередь надо отзвониться в онкоцентр и выяснить, не пропадал ли у них десяток пациентов, — настаивал капитан.

— Я этим займусь, — кивнул лейтенант Патрбов. — Разрешите вернуться в участок и забрать с собой свидетелей?

— Конечно, иди. Тут им делать всё равно нечего, заодно снимешь показания, — милостиво разрешил капитан.

— За мной, молодые люди, — позвал лейтенант, подойдя к нам. — Проедемся, здесь недалеко. Не больше часа займёт, и я вас отпущу по домам.

— Круто, спасибо, — не сдержав ухмылки, ответил я. — У вас так со всеми выжившими жертвами киллеров поступают? Так чтобы их гарантированно добили?

— Обычно у нас такого нет, — чуть замявшись ответил лейтенант, пока мы шли до служебного уазика. — Спокойный, мирный городок. Тихий. Был… а полгода назад словно все урки с цепи сорвались. Одна массовая расправа за другой.

Я чуть не закашлялся, услышав искреннее сожаление и недоумение от сотрудника милиции. Из серии — всё же хорошо было, и зарплата, и пенсия, и социалка, но как пожар — так хоть увольняйся. Нет, мне тоже хотелось бы, чтобы была тишь да гладь, только пусть всяких уродов уберут с улицы. Если не в гроб, то, по крайней мере, за решётку.

— А что ты там про обезьян говорил? — поинтересовался лейтёха, когда мы отъезжали от стадиона.

— Говорю, что видел точно такие же метки на макаке, с которой на пляжах люди фотографируются. Только она в основном вещи воровала, а не с туристами позировала.

— Хм, а ведь осенью поступали жалобы на кражи с животными. Несколько штук, — задумчиво проговорил Евгений. — Мы даже обращались в институт по этому поводу.

— А при чём тут Черноморская академия? — удивлённо спросил я.

— Совершенно ни при чём, я про институт приматологии и их питомник в Адлере. Некоторые сотрудники для подработки берут обезьян на пляжи, хотя я слышал, что институтские с этим борются, — заметил лейтенант, выруливая на курортный проспект.

— Институт приматологии, почему я о нём первый раз слышу?

— Да не… Все знают, что он в горах за Адлером, в Шиловке, — ответил Саня.

— Все, кто здесь давно живёт, — прокомментировал лейтенант. — Питомник ещё до развала Союза у нас был, а вот сам институт только семь лет назад перебрался. Обустроили как могли, но финансирования у них почти нет. На какие-то пожертвования живут. А ведь раньше обезьян даже в космос запускали.

— В космос? — переспросил я, когда в голове потихоньку начала складываться картина. — Значит, там и эксперименты над ними проводят?

— Может, и проводят. А что?

— А то, что человек — это тоже примат, только высший. И если они сумели что-то с обезьянами сделать, то, вероятно, и с людьми сумели. Надо проверить. Обязательно.

— Это вы мне сейчас предлагаете сознательно нарушить приказ прямого руководителя? — с усмешкой покачал головой Евгений. — Нет, спасибо.

— Слушайте, товарищ лейтенант, я же вижу вам самому интересно, что произошло! В участок меня уже возили, толку с этого не было. Показания я могу вам дать в письменном виде. Тем более туда ехать час, как раз напишу! Денег на бензин опять же подкинем! — ища любые доводы, сказал я. — Если вы такое дело распутаете, быстро новые погоны получите. Разве нет?

— Если этих не лишусь… — проговорил мужчина, со скрипом сжимая руль. — А-аа, была не была. Поехали!

На заправке он за наш счёт залил полный бак и ещё пятидесятилитровую канистру, дал нам по блокноту и попросил подробно записать, что произошло. Что я и сделал, немного бурча, когда машина в очередной раз виляла на горном серпантине. Пока ехали, солнце уже начало клониться к закату. А в Адлере, кроме всего прочего, ещё и связи не было, я проверял. Но сомнения в правильности происходящего у меня начали возникать, только когда мы проехали посёлок и стали углубляться в лесной массив по плохо оборудованной дороге.

— А почему они до института нормальный путь не проложили? — спросил я, когда уазик трясся на колдобинах.

— Так там больше питомник, а обезьяны в лесу жить должны, — заметил лейтенант. — От самого института всего пара зданий да общежитие.

— А вы, похоже, много о нём знаете. Есть там приятели?

— Да нет, просто ездил пару раз, — не слишком правдоподобно буркнул милиционер, а через пару минут притормозил на обочине. — Бензин кончился, надо долить. Подождите в салоне.

— Ага… — сонно ответил Серебряный, которого от тряски разморило.

— Я ноги размять, — сказал я и, не слушая возражений, выпрыгнул из машины. Лейтенант едва заметно поджал губы, но ничего не сказал. Я же отошёл к лесу, так чтобы фары не слепили, и обошёл машину кругом. Всё ещё оставалась надежда, что всё происходящее — всего лишь обострение паранойи, но…

— Всё, едем дальше! — крикнул мужчина, закончив заливать бензин. Не подготовься я заранее, в темноте не заметил бы, как он достал ксюху. — Залезайте в машину, нечего в лесу торчать. Или по большому приспичило?

— Ага, и бумаги нет, — ответил я, тут же делая пару шагов в сторону, за ближайший ствол дерева. Милиционер напрягся, всматриваясь в темноту, секунда, другая, и вот он уже схватился за автомат.

— Сейчас подам. Отзовитесь, а то непонятно куда идти, — сказал он, прижимая приклад к плечу. Нащупав ногой камень, я подобрал его и метнул в кусты метрах в пяти. Будь мы на севере, можно было бы прятаться в сугробах, но здесь, в субтропиках России, оставалась масса вечнозелёных растений. Реакция последовала незамедлительно, короткая очередь прошила и тонкие стволы деревьев и сбила листву.

Я выпрыгнул, мгновенно чертя Длань, и ударная волна опрокинула мужчину, оттащив его на метр. К чести лейтенанта, автомат он не выпустил, но, когда знак перестал действовать, я уже был рядом. Перехватил ствольную коробку, отведя назад и блокируя затвор, придавил всем своим весом.

— А ну, отпусти! — рявкнул Евгений, с чего-то решивший, что я послушаюсь.

Вместо этого я извернулся и влепил ему лбом в переносицу. Раздался хруст ломающегося хряща и вопль боли. Хватка чуть ослабла, и я сумел вырвать из рук сотрудника МВД автомат, отпрыгнуть и заехать железным прикладом в подбородок.

Милиционер охнул и вырубился на несколько секунд, которых мне как раз хватило, чтобы отобрать оружие, вытащить ремень с кобурой и дубинкой, а наручники нацепить на самого лейтенанта. Так что когда он начал приходить в себя, ситуация перевернулась в корне, и именно я его держал на мушке. И только ничего не соображающий сонный Саня торчал у авто, переводя взгляд с меня на лейтенанта.

— Дурацкая ситуация, верно? — с ухмылкой спросил я, убедившись, что Евгений окончательно опомнился. — Я ведь про питомник даже не слышал, а вот ты, наоборот, слишком хорошо о нём осведомлён.

— Идите к чёрту, — рыкнул он, но затем мгновенно сменил гнев на милость. — Послушайте, если вы сейчас же меня освободите и вернёте оружие, я забуду об этом инциденте, и мы спокойно доберёмся до питомника.

— Да-да, я вам, конечно, верю, но есть нюанс. И заключается он в десятке выпущенных из этого автомата в меня пуль.

— В этих лесах водятся волки и медведи, я просто подумал, что в кустах дикий зверь и стрелял в него, — быстро нашёл оправдание милиционер. — С чего мне вообще в вас стрелять, это же глупость.

— Как чешете, загляденье. Пожалуй, с такими ораторскими навыками и сообразительностью даже не стало бы проблемой объяснить, что вы получили показания, выпустили нас у академии, и понятия не имеете, куда мы делись после, — ответил я, глядя на замершего мужчину. — Но есть маленький нюанс. Меня сегодня уже пытались прикончить. И по секрету скажу, не только сегодня. Но вот вашу мотивацию уловить не могу. Давайте вы её мне поясните? Нафига?

— Я понятия не имею, о чём вы, не собирался я никого убивать…

— Единственный шанс вам остаться в живых — сказать правду. Без вариантов. Итак, даю шанс подумать ещё раз. Зачем? — продолжил настаивать я. — Деньги? А те трупы у стадиона не дали вам понять, что жизнь может быть дороже.

— Не собирался я вас убивать! Это просто глупая ошибка!

— Мнда… — я чуть отвёл дуло в сторону и зажал спуск, так что щепки и каменная пыль ударили лейтенанта по щеке. — Ещё раз. На кой ляд вы собирались убить меня и моего товарища? Не врите, это бесполезно.

— Я понятия не имею!

— До тебя не доходит? Сейчас можешь умереть один ты. Или даже вообще в живых остаться. А вот если нет, если ты продолжишь упорствовать, то мне придётся прийти за твоей семьёй. Может, они, твои мать с отцом, брат или сестра… дети. Может, они в курсе, почему ты шагнул на эту скользкую дорожку?

— Пошёл к чёрту, псих грёбаный! — неожиданно взорвался матом милиционер, от его миролюбивого тона не осталось и следа. — Брату моему угрожать будешь? Матери? Больной ублюдок! Ты до них никогда не доберёшься, я тебе не позволю!

— Если ты не в курсе, на тебе наручники, а у меня автомат. Твоё удостоверение и паспорт с печатью прописки, — помахав документами, сказал я. — Всё, что у тебя есть, — это знание. Но и его я могу получить из других источников. Возникает вопрос. Зачем же мне оставлять тебя в живых? С теми тварями я церемониться не стал.

— Тварями? Да они обычные парни!

— Стоп. Ты в курсе о них. Вот это удача. Похоже, нам даже не понадобится в институт ехать, — усмехнулся я. — Сдадим тебя СИБ, а там посмотрим, что они из тебя и твоей семьи вытянут. Про тебя и этих тварей.

— Они не твари! Они… просто больны… — сквозь зубы ответил полицейский. — Они вообще ни в чём не виноваты. Это просто какой-то бред, наваждение. Ошибка!

— Рассказывай, — настойчиво проговорил я, поведя стволом.

— Мой брат тут ни при чём. Я гарантирую это! — выпалил Евгений. — Обещай, что не тронешь его!

— Я что, зверь какой? Если он сам не попытается меня убить, как ты, даже пальцем не трону. Вот тебе крест.

— Ты пообещал! — хмуро посмотрел на меня милиционер, облизав окровавленные губы. — Есть в институте профессор, Филимон Ченжерштейн. Он лечит даже самые тяжёлые психические расстройства. Возвращает к нормальной жизни наркош и просто больных людей. Он настоящее светило! И брату моему только он смог помочь.

— Так. Допустим, — проговорил я, не очень веря. — Значит, он работает в институте приматологии, изучал сперва на обезьянах, а теперь на людях? С чего ты решил, что он причастен к заказным убийствам?

— После лечения у брата остались такие же отметины на черепе. Синяки с кровоподтёками от присосок с иглами ЭЭГ, — нехотя ответил Евгений. — Но то, что профессор делает, — настоящее чудо. Он возвращает пациентам разум. И он не может быть замешан ни в чём подобном.

— Это же отлично. Раз он не замешан, то тебе и волноваться незачем. — с улыбкой ответил я, посмотрев на небо.

— Ты ему веришь? — тихо спросил Саня, подойдя ближе.

— Он, конечно, врёт, но не по поводу доктора. Тут он либо уверен в своей правоте. Либо это правда, — подумав, ответил я. — Сегодня уже поздно, чтобы задавать вопросы официально. А вот заехать в гости и посмотреть на всё своими глазами — самое то.

— Хочешь ворваться в закрытый институт с автоматом? — не веря спросил одногруппник.

— Не только с автоматом. Ещё и с пистолетом, — продемонстрировав оружие, усмехнулся я. — Если ты предпочитаешь не вмешиваться, можешь оставаться в машине, караулить нашего ценного свидетеля. А я предпочту наведаться в логово уродов, чуть нас сегодня не прикончивших, и застать их врасплох.

— Я с тобой, — уверенно проговорил Саня, повторяя чуть ли не слово в слово. — Эти козлы меня едва не убили. Надо завалиться к ним пока нас не ждут.

— Отвага — это хорошо, — кивнул я, похлопав товарища по плечу. — Он нас хоть той дорогой вёз?

— Вроде да, — оглядевшись, ответил Серебряный. — До питомника ещё километров пять, по лесу.

— Отлично, станешь моим проводником. Помоги погрузить пленника и поедем.

Прежде чем отправляться дальше, мы как следует упаковали лейтенанта, нашли вторые наручники, сцепили ему ноги, смастерили кляп и положили сотрудника внутренних органов на заднее сиденье. На некоторых кочках он пытался выть и материться, но пара носков, засунутых в рот, хорошо глушила звук.

Когда мы подъезжали к питомнику, свет горел только у входа в главное здание и над воротами, чей шлагбаум был гостеприимно распахнут. Оставлять в такой глуши машину я не видел смысла. Так что подъехал прямо к трёхэтажному зданию, которому в обед сорок лет, и припарковавшись у единственного входа, вылез из машины.

— Может, ты мне хоть пистолет дашь? — нервничая спросил Саня.

— У тебя удачный дальнобойный символ, ещё и точечный, — возразил я. — Который ты учил последние несколько месяцев. А из автомата ты сколько раз стрелял?

— Ни разу, — хмуро признал Серебряный.

— Вот, сам понимаешь. Так что пусть лучше будет у меня, — ответил я, осматриваясь по сторонам. Свет в здании горел всего в нескольких окнах, а вот в вольере ещё шумели обезьяны, кричали, то ли разбуженные нашим приездом, то ли просто в своих обезьяньих ежедневных делах. Подойдя ближе и присмотревшись, я без труда заметил характерные отметины сразу у нескольких особей. Над ними точно проводили эксперименты и лепили к черепу присоски с электродами.

— Тринадцатая, ко мне, — без особой надежды позвал я, и неожиданно одна из макак замерла, повернувшись, а затем несмело, переваливаясь, подошла к сетке. Ещё большей неожиданностью можно считать то, что я сумел различить её среди десятков других. — Ну здравствуй, воровка. Отдыхай. Теперь понятно, что мы по адресу.

— Офигеть! И правда, с отметинами, — проговорил Саня. — И что теперь?

— Пойдём искать профессора, зададим ему пару вежливых вопросов, — ответил я, поправляя автомат, — с тяжёлыми аргументами.