Щит

Глава 5

Лошади шли быстрым шагом. Гилэстэл и Астид ехали позади Агнара и его свиты. За ними следовали остальные ратники, раненые и пленные.

Непогода последних дней постепенно рассеивалась, дождевые тучи уползли на север. Под горячим солнцем запарила влажная земля, стало душно и жарко. Сняв шлемы, воины утирали вспотевшие лица. Князь, с любопытством разглядывая личную охрану Агнара со спины, отметил, что принадлежат они к тому же народу, что и сам командир. Кроме латника с короткой бородкой в помятом наруче, ехавшем по правую руку от самого Агнара.

К полудню озерно-болотистый равнинный край остался позади. Отряд двигался меж сосново-березовых перелесков, незаметно густеющих до полноценного леса, покрывающего каменистые взгорки. Постепенно повышающиеся холмы вырастали на горизонте в островерхие горы с заснеженными вершинами.

Остановились на короткий отдых после полудня на лесистом берегу речки, стремительно мчащейся в узком русле по серым гранитным валунам. Напоили коней, наполнили водой опустевшие фляжки. К умывающимся Гилэстэлу и Астиду подошел Агнар, протянул обоим по плоской вяленой рыбине и несколько сухарей.

— Пока могу предложить только это. Привал короткий, для охоты времени нет. К ночи будем в лагере, там накормят как положено. Надеюсь, скудость нашего походного рациона вас не сильно разочарует.

— Благодарю, — князь принял угощение. — Уверяю, по сравнению с некоторыми блюдами, которыми мне доводилось утолять голод, это просто деликатес.

— Вот как? — Агнар уселся на покрытый мхом камень, и, обстучав об него рыбу, принялся сдирать с неё кожицу вместе с чешуей. — Что было самым невкусным?

— Личинки гохтлейского древесного жука, — ответил Гилэстэл, садясь на соседний валун.

— Мерзость какая, — передернул плечами Агнар. — А вы, Астид? Что самое отвратительное пробовали в своей жизни?

Полукровка помолчал, по примеру Агнара околачивая рыбу о камень.

— Много чего. Оливки.

Гилэстэл усмехнулся. Над стоянкой разносился стук, словно стая дятлов атаковала растущие здесь деревья. Рыба была суха, как древесная кора. Астид спустился к речке, присел на валун и время от времени черпал ладонью воду, запивая жесткое мясо и сухари. Большинство ратников поступили так же.

— Что привело вас на север в это неспокойное время? — спросил Агнар.

— Жажда наживы, — удрученно вздохнул князь. — Я в былые времена покупал пушнину на побережье. Не думал, что в этот раз всё так обернется. Они перебили моих людей, сожгли корабль.

— Вы не знали о войне? Принц Сарлис был на севере прошлой осенью, пытался уладить дела дипломатическим путем. Вы племянник короля, и ничего не знали?

— Я в большей степени торговец, чем политик, — пожал плечами Гилэстэл. — В столице бываю нечасто, а новости с дальнего севера — не самая популярная тема в Маверрануме.

Разжевывая солоноватую мякоть, князь с интересом посматривал на бородача с помятым наручем.

— Человек в вашей свите? Это довольно… необычно.

Агнар чуть улыбнулся, проследив взгляд князя.

— Это Лейнолл, мой побратим и телохранитель. Ему больше нравится быть человеком, чем эльфом. Вот в подражание деду своему и бороду отпустил. Холит и лелеет её.

Последние слова были сказаны Агнаром с доброй усмешкой.

— Так он полуэльф? — Гилэстэл внимательнее пригляделся к воину. — Сын кого-то из ваших вассалов? Но он упоминал, что его дед — кузнец.

— Никто не знает, кто его отец, — Агнар пожал плечами на удивленный взгляд Гилэстэла. — Ясно только, что эльф. Мать простолюдинка людского рода.

— Незаконнорожденный полукровка из простонародья в княжьей свите? — недоверчиво уставился Гилэстэл на собеседника. — Вы меня разыгрываете?

— Мы в Таэрофарне ценим личные качества выше, чем происхождение. А Лейнолл взял лучшее от обоих рас. Такая селекция мне по нраву. Будь моя воля, я бы вырастил целый отряд таких воинов.

Агнар рассмеялся своей шутке.

— Вашему побратиму просто повезло родиться в правильном месте, — отозвался Гилэстэл, задетый словами Агнара о селекции. — Подавляющее большинство подобных ему умерщвляются матерями еще в утробе. А если кому повезет родиться, то жизнь их недолга, а участь печальна.

— А как же ваш спутник?

— Ему повезло. Как и мне.

Агнар потушил улыбку.

— Простите.

Гилэстэл ответил легким кивком. Исподволь поглядывая на Лейнолла, князь, наконец решился задать вопрос.

— Скажите, Агнар, а этот барьер… Не его ли рук дело? Я про Лейнолла.

— Как догадались? — пытливо глянул на него Агнар.

— Интуиция, — пробормотал Гилэстэл. — Просто предположил, исходя из увиденного феномена.

— Вы о его ранении? — понимающе кивнул Агнар, и глаза его загорелись. — Потрясающе, правда? Знаете, сколько раз он был ранен, считая сегодняшний случай? Три. И ни одного шрама! Я ему завидую, честно говоря.

Гилэстэл бросил рыбий хребет в воду, поднялся.

— Кстати о ранениях. Проверю, как там ваши бойцы.

— Хорган рассказал мне, что вы сделали. В полевых условиях даже наш замковый лекарь не справился бы лучше, — Агнар окинул собеседника изучающим взглядом. — Коммерция, как видно, не единственное занятие, которое вам знакомо?

— Торговля сродни войне. Приходится многое постигать, чтобы в итоге не остаться внакладе.

— Жаль, что из этой экспедиции вы вернетесь с убытком.

— Кто знает, — коротко улыбнувшись Агнару, ответил князь.

Раненые были в сознании, но измучены дорогой и бледны. По осунувшимся лицам то и дело пробегала судорога боли. Подойдя, Гилэстэл успел перехватить фляжку с водой, которую Хорган поднес к губам ратника, раненого в живот.

— Много пить не давать, — строго сдвинул брови полуэльф.

Он проверил, не ослабли ли повязки, и попутно обезболил места ранений, приложив к ним на несколько секунд ладонь и пробормотав заклинания.

— А этого поить регулярно, — Гилэстэл указал Хоргану на парня с ампутированной ногой. — Воды запаси побольше.

Ратник кивнул и поспешил к реке с флягами. Подошел Астид, дожевывающий паёк, и несколько минут смотрел на раненых. Те, избавленные от мучившей их боли, уже заснули. Кинув рыбий хвост себе под ноги, Астид тихо обратился к Гилэстэлу на эльфийском:

— Почему не срастили ему кости, не восстановили в прежнем виде ногу этому бедняге? Как мне когда-то?

— Во-первых, он — не ты, — так же тихо ответил князь. — Во-вторых, собрать раздробленные кости идеально без хирургических инструментов не так просто, а они канули на дне бухты. Этот парень получил свое маленькое чудо, для него достаточно. А в-третьих… Нельзя, Астид. Люди не должны обманываться кажущейся легкостью врачевания. Нельзя превращать высокое искусство исцеления в общедоступный товар, делать его подобием хлебной лавки — вот вам крендель от любой боли, а вот пирожок от заворота кишок.

— Почему? Это было бы славно. Стало бы меньше больных.

— Тогда люди перестали бы уважать и ценить науку врачевания. И тех, кто ей обучен. А также собственное здоровье. Люди сделались бы ленивы в поддержании работоспособности собственного тела, его выносливости. Матери перестали бы должным образом заботиться о детях, зная, что есть волшебный эликсир или заклинание, которыми можно унять лихорадку или нейтрализовать действие дурной пищи у оставленного без присмотра дитяти. Военачальники перестали бы беречь солдат — зачем, если можно быстро зарастить раны и вновь отправить их на убой? Истинный целитель учится всю свою жизнь, постижение тайн врачевания занимает десятилетия. Полученные им знания глубоки, ему становится ясна суть жизнеспособности существ, взаимосвязь процессов в организме. Выучивший несколько рецептов и заклинаний, но не понявший механизма работы тела, его взаимодействия с духом — не сможет лечить как должно, нанесет вред, устраняя вместо самой болезни лишь её признаки. В итоге расплодятся невежды, шарлатаны и выжиги, наживающиеся на людских бедах, обещающие исцеление, но несущие преждевременную смерть.

Астид поежился.

— Безрадостная картина в целом, согласен. Но в данном конкретном случае, отбросив философию, в чем была опасность?

Гилэстэл усмехнулся.

— В искушении. Оценив мои возможности, раззадорившийся Агнар Таэрон повел бы свою полусотню громить всю орду целиком. Великий Щит Таэрона перемалывает врага впереди, а позади целитель-маг мановением руки латает увечных и поднимает их на ноги. Затем почетное место на пиру победы, просьба поделиться парой-тройкой заклинаний и рецептов с замковым лекарем. Благодарю покорно, но я не чту благотворительность. И зачем мне делиться секретами с возможным будущим противником?

До лагеря, как и сказал Агнар, добрались в густых сумерках. За холмами, преграждающими путь в долину, небо подсвечивалось заревом множества костров. Дорога меж лесистыми склонами оказалась перегорожена двумя толстыми бревнами. Агнар сделал знак остановиться. На оклик невидимого дозорного: «Кто идет? Пароль?», небрежно бросил: «Щит и топор. Солнцестояние».

— Пароль поутру сменили, ваша милость, — донесся из придорожных кустов несмелый ответ.

— Ну, так скажи его и дай пройти, если узнал меня, — раздраженно щелкнув пальцами, сказал Агнар. — Мои люди устали, есть раненые. Ну?

В кустах зашептались, кто-то кашлянул.

— «Железный коготь», ваша милость.

— Железный коготь, — нетерпеливо повторил Агнар. — Пропускайте!

Невидимые в темноте дозорные оттянули бревна в стороны, и отряд, втянувшись в проход меж двух холмов, ступил в долину.

— Мне нужно к командующему, — повернулся Агнар к Гилэстэлу. — Вам придется еще ненадолго отложить отдых и поехать со мной.

Полуэльф согласно кивнул. Отряд свернул направо, а три всадника направились по дороге меж шатров к центру воинского стана. Астид без интереса скользил взглядом по ровным рядам палаток под знаменами Мидфарна, Таэрофарна и Бримфарна на длинных шестах и вымпелами их вассалов. Сглотнул голодную слюну, ощутив аромат пищи, доносившийся от походных котлов.

В шатер командующего вошли по знаку адъютанта, доложившего о возвращении отряда. Их встретил светловолосый эльф, на синем выцветшем сюрко которого был вышит герб Мидфарна — барсук с киркой в лапах на фоне золотой горы. Увидев Агнара, эльф нахмурился.

— Вы безрассудны, лорд Агнар, — недовольно покачал головой. — Я не давал согласия на эту вылазку.

— Это называется не безрассудство, а смелость, лорд Ваэлир, — парировал Агнар. — Отсутствие согласия не означает запрет. Разведка была нужна, и мы преуспели. Орда в полутора днях пути. Мы разбили урукхайский авангард в сотню воинов и три десятка зверей. А также взяли пленных и спасли кое-кого. Мои солдаты заслужили поощрение за проявленную отвагу.

— В первую очередь, они солдаты Альянса. Как и вы, лорд Агнар. Ваши вылазки необоснованны и рискованны. Пустая трата сил. Случись что с вами в такой экспедиции, ваш отец обвинит нас в предательстве.

— Так вы опасаетесь не за меня, а за свою репутацию? — усмехнулся Агнар и повернулся к Гилэстэлу. — Ваша светлость! Надеюсь, вы не считаете нашу вылазку пустой?

Эльф в синем удивленно воззрился на князя и Астида.

— Нет, лорд Агнар. Мы живы лишь благодаря вам, — ответил Гилэстэл с признательной улыбкой, и взглянул на командующего. — Князь Миддэй, я полагаю?

Тот кивнул.

— Я Гилэстэл Илфирион Хэлкериес. Это мой друг Астид Локйонд.

— Лорд Гилэстэл? — растерянно протянул князь Мидфарна, разглядывая стоящего перед ним грязного беловолосого полуэльфа с величавой осанкой.

В ту часть лагеря, где располагались отряды Таэрофарна, возвращались пешком, ведя коней в поводу.

— Вы видели выражение его лица? — рассмеялся Агнар. — «Лорд Гилэстэл»? Зануда. А ведь он помнит еще «железную эпоху». Наверное, оттого так нетороплив в принятии решений и неповоротлив в их исполнении.

— Скорее, он осмотрителен, — парировал Гилэстэл. — Знает цену жизни и смерти. Вы очень отважны, Агнар. Но одной отвагой войны не выигрываются.

— О, — воздев очи, шутливо простонал Агнар. — Вы говорите точно как Лейнолл. Он так же урезонивает меня, постоянно напоминает, что я должен быть чинным, предусмотрительным и осторожным. Я ведь «наследник Таэрофарна», «продолжатель династии» и тому подобные эпитеты.

— И в чём вы с ним не согласны? — искоса взглянул на молодого эльфа Гилэстэл. — Он говорит разумные вещи.

— Мне всего тридцать два, — пожал плечами Агнар. — Жизнь только начинается! Куда торопиться? Но отец регулярно мне напоминает, что нужна жена, дети. То и дело заводит разговор о Ругаре и о том, как правильно он поступил, женившись. Это мой старший брат, он погиб полтора года назад. Но уж простите, он был на полвека старше меня! Он-то успел пожить в свое удовольствие, заслужить и воинскую славу, и репутацию сердцееда. Ах, как отец порой выматывает меня этими разговорами! И всякий раз ставит в пример Лейнолла!

— У него есть семья? — Гилэстэл не упустил из внимания сказанных слов.

— Да. Как и положено человеку в его возрасте, — усмехнулся Агнар. — Дети, жена. И опять беременна. У него в доме всегда так оживленно, что я порой устаю там даже за короткий промежуток времени. Но он счастлив, и я рад за него. Однако сам пока не хочу окунаться в такое счастье с головой.

— Наставления вашего отца вполне понятны — он боится потерять вас, как и старшего сына.

— Ему не стоит за меня опасаться, Лейнолл всегда рядом со мной и оградит от опасности.

— В данный момент его с вами нет, — растянул губы в улыбке Гилэстэл.

За его спиной ухмыльнулся Астид.

— Вы намерены меня убить? — рассмеялся Агнар.

— Нет. Просто я отметил, что ваш чудесный телохранитель не всегда рядом. Порой причиной несчастья становятся нелепые случайности. Как он может оградить вас, скажем, от укуса змеи? Или от поганки в супе? Вот о чем переживает ваш отец.

— Умеете вы испортить настроение, — взглянул на князя помрачневший Агнар. — Вы правы, я не знаю, что ждет меня. Но Лейноллу придется постараться, чтобы я оставался живым как можно дольше. От этого зависит и его жизнь.

Гилэстэл вопросительно поднял бровь.

— Он дал клятву моему отцу — оберегать меня и защищать. Погибну я — умрёт и он.