Сателлит для Богини

Глава 8

Влад

…Девушка в старинном платье стояла недалеко от края обрыва. Ее белые локоны трепал ветер. Она улыбалась мне, глядела с такой всепоглощающей нежностью, что душа замирала от радости и предвкушения скорого счастья. Я сделал шаг в ее сторону. Девушка игриво засмеялась, делая шаг назад. Внутри вдруг похолодело.

- Бетси, милая, осторожней, – говорю я, делая к ней еще шаг.

- Вы боитесь, что я упаду, Джереми? – она снова смеется своим потрясающим смехом и делает еще шаг назад.

Я больше не улыбаюсь, слишком близок обрыв, слишком опасна ее игра. Протягиваю руку и продолжаю уговаривать:

- Милая, подойдите ко мне.

- Поймайте меня, Джереми, – заливисто хохочет она, продолжая свою опасную игру.

Мне не смешно, я осторожно подхожу к ней, простираю руки, но девушка уворачивается, оказываясь на самом краю.

- Мисс Беренджер, эта игра опасна, подойдите ко мне, прошу вас, – я пытаюсь подавить ужас, вдруг скручивающий мои внутренности в тугой болезненный узел.

- Джереми, любимый, какой же вы трусишка, – игриво говорит она, сверкая счастливыми голубыми глазами.

Она притворно вздыхает, пряча улыбку, протягивает ко мне руки… Земля под ее ногами начала осыпаться, ножка в белом лакированном сапожке оступилась. Бетси взмахнула руками, испуганно вскрикнула, и я метнулся к ней… Не успел… Не успел!

- Бетси-и-и! – мой надрывный крик летит ей вслед. – Бетси… – я падаю на колени не в силах поверить, ее больше нет. Нет! Моей возлюбленной нет! Мы проиграли… в этот раз.

Поднимаюсь в полный рост, встаю туда, где только что стояла она и, раскинув руки, лечу следом…

- Господи! – я резко сел и вытер дрожащей рукой пот, обильно выступивший на лице.

С минуту я пытался успокоиться, сердце бешено колотилось в груди, во рту держался стойкий привкус крови, провел языком по губам и понял, что прикусил их во сне. Наконец, удалось связно подумать. Повернув голову, увидел мою блондинку, все еще мирно посапывавшую рядом и шумно выдохнул. Здесь, живая… Как же хорошо, Господи! Я посмотрел на экран телефона, было всего лишь пять утра. Мы спим всего два часа с небольшим. И куда девалось состояние покоя, в котором я засыпал? К чему этот кошмар, где мой Древний Рим? Где гладиаторы? И что за дурацкая мысль – мы проиграли? Кому? В чем? Что за очередной бред моего воспаленного сознания? Снова уснуть не получалось. Более того, хотелось прижать к себе Лину, ощутить стук ее сердца, почувствовать кожей, что она рядом. Вместо этого я осторожно встал и покинул комнату. С полчаса стоял под прохладным душем, смывая противный липкий пот и постепенно успокаиваясь. Когда я вернулся в комнату, моя девочка-панда сопела, что-то бормоча себе под нос. Слов разобрать было невозможно, но я и не прислушивался. Снова лег рядом, сплел свои пальцы с женскими тонкими пальчиками и какое-то время смотрел на спокойное личико. Неожиданно она вздохнула и открыла глаза. Я затаил дыхание, опасаясь, что девчонка сейчас вскочит, обзовет меня маньяком или еще кем-то не лучше и сбежит к себе домой. Но она улыбнулась, тихо сказав: - Это ты…

И снова затихла. По-моему, она так и не проснулась, хоть и открыла глаза. Но меня это вполне устроило. Уже засыпая, я почувствовал, как мне в плечо ткнулась лбом Лина. Улыбнулся и провалился в сон уже без кошмаров, кажется, вообще без снов. Только, когда за окном уже светило, я вновь проснулся от ощущения, что я один. Открыл глаза и не увидел рядом Линки. Тут же сел и прислушался. На кухне тихо шкварчало, послышался звук льющейся воды и негромкое пение. Я упал обратно на подушку и расплылся в широкой улыбке. Не ушла! Вскоре послышались шаги, и я закрыл глаза, изо всех сил изображая спящего праведника. Лина подошла к дивану, он скрипнул, когда она присела на край и осторожно провела рукой по моему лицу. Предательская улыбка вновь засияла на моих губах.

- Не спишь, – констатировала Линка.

- Сплю, – соврал я, поймал ее ладонь, и повернулся на бок, прижимая прохладную ладошку к своей щеке.

- Тогда отдам завтрак собакам, – усмехнулась она, пытаясь отнять руку.

- Собаки треснут, – решил я и все-таки открыл глаза. – Привет.

- Привет, – Лина улыбнулась, а я не мог отвести глаз.

Пока я спал, она успела спуститься к себе и привести себя в порядок. Сейчас она была в легком сарафане, без всякой косметики, волосы собраны в хвост, но одна прядка, не замеченная девушкой, тонкой змейкой огибала шею и спускалась на плечо. В лучах утреннего солнца кремовая кожа Линки словно светилась, как и волосы.

- Какая же ты красивая, – выдохнул я.

- Твои малыши тоже нечего, – немного нервно усмехнулась она.

Я отрицательно помотал:

- Ты не малыш, ты богиня.

- Нашел богиню, – щеки девчонки покрылись румянцем, и она опустила голову, пытаясь скрыть смущение.

- Нашел, – кивнул я.

- Ну, хватит, сейчас кофе остынет, – в ее голосе появилось раздражение, и я понял, что принимать комплименты Линке непривычно.

- Завтрак в постель, – негромко засмеялся я. – Божественно! И кто ты после этого?

- Сейчас этот завтрак будет у тебя на голове, – ворчливо отозвалась вредная блондя.

- Молчу-молчу, – усмехнулся я, сел и взял в руки кружку, уже ставшую моей.

Кормили меня на завтрак блинчиками с яблочным вареньем, у меня его точно не было. Когда мама еще не решила, что слишком хороша для плиты, она делала такие же вкусные блинчики. Значит, моя девочка-панда успела не только переодеться, но и сготовить все это. Когда же она проснулась? Она забралась на диван, скрестив ноги, и с аппетитом помогала мне уничтожать завтрак, запивая ароматным кофе. Еле заставил себя не пялиться на нее, Линка чувствовала себя не в своей тарелке, это было заметно. Радовало уже то, что вернулась и не ругается за мою наглость.

- Очень вкусно, – сказал я, доедая последний блин.

Она обернулась и впервые посмотрела на меня. На личике девушки появилась улыбка.

- Поросенок, – хмыкнула она и потянулась, подбирая с уголка моего рта каплю варенья.

Я моментально поймал ее пальчик губами, и слизнул варенье. Линка застыла, глядя на меня вдруг потемневшими глазами.

- Так еще вкусней, – улыбнулся, освобождая ее палец из плена.

Девушка прерывисто вздохнула и встала с дивана, поставила на табурет мою кружку, свою и унесла пустые тарелки и кружки на кухню. Я еще мгновение смотрел ей вслед, продолжая ощущать на губах тонкий изящный пальчик, тяжело сглотнул и поспешил в ванную, успокаивать собственное тело холодной водой. Наваждение какое-то… Когда я вышел из ванной, Линка уже убрала постель, привела комнату в порядок и вышла, как только я вернулся. Я даже был ей сейчас благодарен за то, что она не улыбается и не смотрит на меня. Это позволяло игнорировать ту невероятную тягу, которая возникала, стоило лишь встретиться с ее глазами. Необычайно магнетический взгляд, мне даже порой казалось, что за голубыми радужками плясали синие язычки пламени, когда Линка пристально смотрела на меня. Но стоило моргнуть, как видение исчезало.

- Лин, – позвал я, выходя из комнаты.

- Я здесь, – отозвалась она из второй комнаты.

Девушка сидела в кресле, в ее руках был альбом с фотографиями. Я взглянул сверху, на снимках стояли подростки, за их спиной находилась табличка с наименованием учреждения. Она-то и привлекла мое внимание. Затем перевел взгляд на детей, выделил белобрысую девчонку и посмотрел на девушку.

- Детский дом?

- Да, детский дом, – с неожиданным вызовом ответила она. – Что-то смущает?

Я присел на корточки и заглянул ей в глаза.

- Почему ты такая колючая? – спросил я, разглядывая губы, поджатые сжатые в жесткую линию.

- Жизнь научила, – немного резко ответила она.

Я встал, забрал альбом, взял за руку и потянул на себя, вынуждая встать. Девушка подчинилась, и я занял ее место, тут же усаживая фыркающего белобрысого ежика к себе на колени. После раскрыл альбом с первой страницы.

- Это Борис? – спросил я.

- Да, – сухо ответила Линка.

- А это? – я перевернул страницу.

- Его друг – Никита, – сказала она, забрала альбом и начала листать сама, уже не пытаясь покинуть мои колени.

Я прижался щекой к плечу девчонки и слушал имена совершенно незнакомых и чужих мне людей, но знакомых и близких моей девочке-панде. Линка немного расслабилась.

- Это на день ВМФ, – говорила она. – Мы уговорили отпустить нас, и пошли смотреть на парад кораблей. У Борьки был фотик, он у нас числился кем-то вроде местного корреспондента. Спонсоры подарили ему фотоаппарат, когда узнали, что Борюсик увлекается фотографией. Он нас и щелкал.

- А это кто с тобой? – спросил я, указывая на темноволосую девчонку.

- Так Ника же, – Линка посмотрела на меня так, словно я должен был узнать ее с первого взгляда.

- Я видел Нику всего один раз, когда мы познакомились, – ответил я и, немного помявшись, все же решился спросить. – Как ты попала в детский дом?

Спросил и тут же пожалел, Линка моментально напряглась и ощетинилась.

- Лин, я тебе не враг, – примиряюще улыбнулся я и поцеловал ее в плечо.

- Ты мой друг? – скептически поинтересовалась блондинка.

- В первую очередь, да, – кивнул я.

- А во вторую? – она пыталась быть насмешливой, но в этот момент я понял, что Лина всего лишь не спешит открываться.

- Ты знаешь, – ответил я, глядя ей в глаза.

- Я не очередной малыш, – агрессивно произнесла девчонка.

Я постарался сдержать обреченный вздох.

- Ты не малыш и не очередная, – я постарался говорить, как можно мягче. – Лин, ты мне очень нравишься.

Она посмотрела мне в глаза, взгляд потеплел, но уже через несколько секунд девчонка насупилась.

- Давай только без сказок обойдемся, – сказал Линка.

- Я похож на Оле Лукойе? – усмехнулся я.

- Угу, на братьев Гримм, два в одном, – ответила она.

Девушка встала с моих колен, я не стал удерживать. Она положила альбом на полки с книгами, пробежалась кончиками пальцев по корешкам и обернулась ко мне.

- Для меня сейчас в первую очередь важны учеба и конкурс. Одиночество вполне устраивает, – произнесла Линка, глядя на меня.

Я встал с кресла и подошел к ней, оперся руками о полку по обе стороны от ее головы и приблизил свое лицо к ее личику.

- Ты вернулась, Лин, – сказал я, глядя ей в глаза. – Ты могла утром уйти, но ты вернулась.

И вновь в ее глазах мелькнули язычки синего пламени… невероятные глаза! Девушка судорожно вздохнула, положила мне на плечи руки, чуть сжала пальчики, но стоило только потянуться к ее губам, как девчонка мотнула головой и ускользнула у меня под рукой.

- Я просто хотела отблагодарить тебя за очередное спасение, – отчеканила она.

И почему у меня такое ощущение, что эта вредина уговаривает саму себя?

- Если ты решил, что я на все готова из-за вчерашнего поцелуя, то слишком торопишься с выводами. Это была просто слабость после стресса, больше ничего, – сказала Линка.

Я подавил вздох, снова подошел к ней и положил руки на плечи.

- Хорошо, пусть будет так, – сказал я. – Это был стресс, тебя не интересует личная жизнь, а я сказочник. Ты мне нравишься, это тоже остается неизменным.

Не удержался, все-таки нагнулся и потерся кончиком носа о висок девушки, а затем подставил щеку, желая получить законный поцелуй. Она быстро мазнула по щеке губами, и я отступил, глядя в спину сбегающей девчонки. Может, это и был стресс, может, ты вернулась, чтобы отблагодарить меня за очередную помощь, только вот, милая, ты не обмолвилась и словом о том, что я не сдержал слова, а я не буду вынуждать врать еще и об этом. Я улыбнулся, глядя на гордо задранный подбородок Линки, когда она подошла к зеркалу. Интересно, что она там себе надумала за утро? Богатенький сынок хочет развлечься? Глянцевому мальчику, как она назвала меня однажды, захотелось разнообразия? Сравнила социальные статусы? И вдруг, как удар в солнечное сплетение, воспоминание о кошмаре. Беловолосая девушка по имени Бетси летит с обрыва. На мгновение задохнулся и мотнул головой. Я подошел, встал за ее спиной, положил на плечи руки, и наши взгляды в зеркале встретились.

- Я хочу быть рядом с тобой, – произнес я.

- Влад… – ежик выпустил колючки.

- Это не из желания не давать тебе прохода, – немного раздраженно отмахнулся я. – Я хочу встречать и провожать тебя: на репетицию, работу, университет.

- Это из-за того, что я три раза чуть не попала в неприятности? – догадалась она.

- Я бы убрал слова – чуть и не попала. Трижды попала, всего за неделю, – теперь я говорил с ней сухо.

- Ну, не может же мне и дальше так «везти», – возмутилась блондя.

- Проверять не будем. Я тебя провожаю и встречаю, – ответил я. – На репетицию нам все равно неделю вместе ходить. Работа и универ для меня сложности не составят. Лина, я предупреждаю честно, буду крутиться рядом и без твоего согласия.

Подумав, она кивнула.

- Но, если я буду не одна…

- Ты предупредишь меня, – кивнул я и почувствовал раздражение.

Не одна… А с кем?! Быстров с его сольной карьерой? Черт, я уже начинаю гонять, как женщина. Сейчас тоже что-нибудь надумаю, типа, того, что «нет» она говорит мне, а не ушлому продюсеру. Поймал свое отражение в зеркале после этой мысли и спешно отступил, чтобы не пугать Линку желваками, ходящими на скулах. Она повернулась ко мне, хотела что-то сказать, открыла было рот, но тут же закрыла и подняла взгляд выше моей головы.

- Черт, уже час! – воскликнула она.

Я тут же обернулся. Позади меня была кухня, а там часы. Действительно час дня. А мы вчера договорились встретиться двумя группами в половине второго.

- Ломимся! – воскликнул я, влетая в комнату, чтобы взять гитары.

Линкина была еще здесь, и я спрятал усмешку. Проснулась, поспешила умыться, переодеться…

- Я только переоденусь, – услышал я, и дверь захлопнулась.

Мой негромкий смех стал ей ответом. Врушка, маленькая врушка. Даже если это твоя обычная домашняя одежда, ты могла приготовить, забрать гитару и уйти. Могла сразу забрать, но ты оставила свой драгоценный инструмент и осталась сама. Завтрак изначально был рассчитан на двоих. Я снова рассмеялся, подхватил гитары, палочки Штурма и покинул квартиру. Линку я подождал возле ее квартиры. Она оценила мой обвешанный гитарами вид, хотела забрать что-нибудь, но я тоже птица гордая, не отдал, даже ее гитару. Линка усмехнулась, засунула руки в карманы куртки, и мы направились вниз. Дошли да моей машины, сгрузили инструменты на заднее сиденье и помчались к студии, которую снимала группа «Деос». По дороге я косился на свою пассажирку, она усиленно смотрела в окошко, не говоря ни слова. Чудо, маленькое блондинистое чудо. Оставив ее в покое, я переключился на предстоящую репетицию. Вчера все парни пообщались нормально, как будем играть – это вопрос еще неизвестный. И наша команда, и «Деос» уже сыгранные, во что выльется наше смешение, посмотрим. Но я однозначно за Штурма на ударных. Илья неплох, но наш Штурм сделает его. Впрочем, мое мнение сейчас будет учитываться наравне со всеми.

- Есть идея по песне? – поинтересовался я.

Линка оторвалась от видов Питера и обернулась ко мне. Она пожала плечами, я вздохнул. У меня пока в голове было пусто, слишком увлекся личными переживаниями. Нужно как-то вырывать себя из этого омута.

- Здесь лучше налево свернуть, – подала голос блондя. – Там можно найти место для парковки.

Я послушно перестроился для поворота. Хотелось нарушить молчание, оно тяготило. И, как последний идиот, я не нашел ничего лучшего, чем сказать:

- Ты так и не ответила, как оказалась в детском доме.

В этот момент я как раз парковался. Линка вновь ощетинилась, открыла дверь и зло бросила:

- Подкидыш я. Подкинули на ступени детского дома. Все? Вопросы исчерпаны?

- Придурок, – я шлепнул себя ладонью по лбу. – Лин, – поспешил я следом, – прости. Я не хотел тебя обидеть.

- Ты меня не обидел, – отчеканила она. – Здесь обижаться не на что. Я подкидыш, без роду и племени. Кто та, что родила меня и отнесла под двери приюта, я не знаю, как и отца. Не всем же везет так, как тебе.

- Зачем ты так? – опешил я.

- А просто так. Дом, родители, деньги, все у тебя есть, а ты с жиру бесишься. С папой он поспорил, посмотрите на него. Самостоятельности захотел, а живешь на что? На те же папочкины деньги? Ты хоть раз в жизни работал, сателлит? Ты вообще знаешь, что такое – нечего жрать?

- Лин, тебя несет, – хмуро ответил я.

- Угу, по кочкам, – усмехнулась Линка, схватила свою гитару и, не дожидаясь меня, ушла вперед.

Я не останавливал. Настроение мгновенно испортилось, вдруг себя таким уродом почувствовал. А в чем она не права? Да, ушел в свободное плаванье, но живу на родительские деньги. И пусть целью спора доказать, что музыка тоже может приносить доход, а не выживание, но слова девчонки резанули.

- Влад, – я даже не заметил, что Лина все-таки остановилась и ждет меня. – Влад, извини, я сорвалась. Это все стресс. Столько всего навалилось за последнее время. Я не должна была это говорить.

- Да, в общем-то, ты права, – я усмехнулся. – Да, мне повезло больше твоего, у меня есть дом, родители и родительские деньги. Я не заработал еще ничего, не считая денег, что мне платил отец за небольшую работу, которую я иногда выполнял. У меня мировая мама, тебе бы она понравилась… как и ты ей, – тут же оборвал ненужную Линке информацию. – И вроде не жизнь, а сказка. Но, видишь ли, даже у таких детей бывают свои сложности. Моя в том, что мы с отцом смотрим на жизнь по-разному. Родитель ждет, что я проживу свою жизнь так, как он запланировал. Закончу тот факультет, который он выбрал, пойду работать, куда он хочет, женюсь на девушке, отец которой нужен ему. И плевать, что меня от нее воротит. Плевать, что я далек от бизнеса и финансов. Плевать, что у меня есть свои жизненные приоритеты, цели и устремления. Это блажь. Отче расписал сценарий моей жизни вплоть до гробовой доски. – Она открыла было рот, но я остановил жестом. – Я понимаю, что ты хочешь сказать. И понимаю, почему ты хочешь это сказать. Ты не знала ласки матери, не зала заботы отца, потому для тебя сильны семейные ценности. Поверь, для меня тоже. Но представь, что тебе навязывают то, чем ты не хочешь заниматься. И не просто навязывают, а не оставляют выбора. Тебе говорят не быть собой, а быть кем-то, кем ты не являешься, и быть не хочешь.

- И все-таки, я не понимаю, почему ты решил, что отец не желает тебе добра? – спросила Линка.

- Нелюбимая работа, нелюбимая жена. Жизнь – потому что так надо, а не потому, что тебе в радость. Жизнь по расписанию. Робот, отрабатывающий свою программу, пока процессор не сгорит.

- Но ведь твой отец занимается бизнесом…

- Потому что это то, что ему нравится! Это его. Родитель в своем деле, как рыба в воде. Он выбрал свою жизнь, он решил, что ему нужно. Так почему я не могу выбрать то, что нужно мне?

- А что тебе нужно? – полюбопытствовала Лина.

- Выиграть, – уверенно ответил я.

- Конкурс?

- И его тоже, – кивнул я. – Я точно знаю, что сейчас я должен выиграть. Не знаю, как все объяснить, но точно знаю, что в этот раз я не имею права проиграть. Это внутреннее убеждение, настолько твердое, что проигрыш равняется смерти. – Линкины брови взлетели вверх. – Черт, милая, я, правда, не могу объяснить. Просто знаю.

Разговор пришлось свернуть, потому что мы подошли к пяти парням, уныло стоявшим в окружении инструментов.

- Привет, а вы чего здесь? – удивилась Лина.

- Привет, – я кивнул сразу всем пятерым и пожал по очереди руки.

- А вы чего здесь? – снова спросила блондя. – Инструменты зачем вытащили? Мы же решили, что будем репетировать у нас.

- Аренда, закончилась, мелкая, – хмуро ответил Макс. – Ден, по ходу, не продлил. Мы пришли, нас перед фактом поставили и выперли.

- С ним связывались? – вновь спросила Линка, и я заметил, как она машинально потрогала шею, где под шейным платком, повязанным сегодня на шею, прятались отметины от пальцев.

- Тяжело связаться с тем, у кого свернута челюсть, – ответил Илья, и оба музыканта «Деоса» скользнули по мне гневными взглядами. – Нужно или платить, или переезжать. Только куда, неизвестно.

На некоторое время воцарилась тишина, во время которой: то Макс, то Илья сверлили меня взглядами исподлобья. Меня считают виноватым? Плевать. Если бы не удержали, вообще бы убил козла. Однако проблема, действительно, возникла. В нашей каморке всей толпой не разместишься, да еще и с их инструментами и аппаратурой. Надо решать вопрос с репетициями и срочно.

- Есть телефон владельца студии? – спросил я.

- Зачем тебе? – немного враждебно спросила Линка.

- Цветы ему отправлю с посыльным, – усмехнулся я, скинул Михе со Сливой наш инструмент и направился к студии, потому что парни пожали плечами.

На окне студии висела реклама, где говорилось, что здесь возможно арендовать репетиционные, сделать профессиональную запись музыки и т.д. и т.п. Там же был и номер телефона, по которому можно было договориться об аренде. Разговор занял всего несколько минут. Еще некоторое время ушло на оплату.

- Мы отдадим, – все еще хмуро возвестил Макс, я кивнул.

Через час мы, наконец, заняли свое место под солнцем и ввалились в комнату, которую «Деос» и занимал до этого. Макс, Илья и Линка засуетились, возвращая все на свои места, «Сателлит» в стороне не остался, мы помогали им. Атмосфера была напряженной. Линка, стоило мне оказаться рядом, рявкала, чтобы не лез под руку, мое раздражение от этого только увеличивалось. Усугублялась обстановка ощутимой враждебностью Ильи и Макса. Я несколько раз ловил их мрачные осуждающие взгляды. Первым не выдержал Миха.

- Мужики, проблемы? – спросил он, сверля взглядом здоровяка Макса.

- Проблемы, – с вызовом ответил тот.

- Дена обязательно было так жестко устранять? – тут же подключился Илья.

- Мы понимаем, конкурент и все такое, но совесть надо иметь, – опять заговорил здоровяк соло-гитарист.

- По нему словно катком проехались, – воскликнул белобрысый ударник.

- То есть Влад виноват? – вскинулся Слива. – Труп Линки вас устроил бы больше?

- Чего? – оба парня из «Деоса» удивленно взглянули на девчонку.

Она, молча, оттянула шейный платок, показывая отметины от пальцев. Макс с Ильей переглянулись.

- Это Ден что ли? – подал голос ударник.

Макс выразился кратко, нецензурно, но емко. Штурм даже подошел поближе, разглядывая Линку.

- Я же говорил, что ему надо жбан проломить, – изрек наш ударник.

Макс с Ильей посмотрели на меня.

- Вопросов больше нет, – поднял руку соло-гитарист «Деоса». – Ден в конец озверел.

- Да уж, в этот раз он перегнул, – согласно кивнул Илья.

- В этот раз? – я развернулся в сторону Линки, ощущая себя коршуном. – Было что-то еще?

- Да, перло Дена с блонди, а блондю с Дена нет, вот и бесился, – пояснил Макс.

- Раз все вопросы урегулированы, предлагаю заняться делом, – вклинился диктатор Миха. – Мы на козла потратили уже пятнадцать минут.

Спорить никто не стал. Вопрос встал, как нам всем втиснуться в состав. Безоговорочно решили, что петь будем мы с Линкой.

- А на фига Шаляпиным гитары? – глубокомысленно вопросил Штурм. – Поют, вот и пусть поют, и другим играть дают.

Линка вцепилась в свою басуху, я, если честно, невольно задвинул гитару за спину. Но идея уже была брошена в народ, и Миха выдрал у меня инструмент, надавав по рукам, когда попытался не отдать.

- Мелочь, совесть есть? – поинтересовался Макс, подступая к Линке.

- Нет, – честно призналась она, и, подошедший сзади Илья, отнял ее «Фендер». – Гады, – обозвала их девчонка, и посмотрела на меня.

- Воронье, – поддержал я.

- Влад…

- А?

- Микрофон на, – заржал Миха, сунув мне в руки микрофон. – Займи руки.

- Я могу на подпевках, как обычно, – попробовала торговаться Линка.

- Будешь петь, – рявкнул на нее Макс, блондя насупилась. – Мы тебе мороженку купим, за моральный ущерб, – добавил он.

- Ладно, – проворчала девчонка. – И только попробуйте не купить!

Гитаристы облегченно вздохнули. Теперь остались ударники. Штурм и Илья поглядывали на всех, ожидая решения.

- Илюх, прости, но Штурм стучит лучше, – заявил прямолинейный Миха.

- Илью тоже не пальцем делали, – оскорбился Макс.

- Мы все здесь виртуозы, – усмехнулся Слива. – Но, откинув амбиции и дружеские чувства, Миха прав. На ударных я за Штурма.

- Я могу на клавишах, – неожиданно мирно заговорил Илья. – Но клавиш нет.

- Клавиши есть, – ответил я. – Или ждите, пока привезу, или уже завтра.

- Завтра, – решили дружно.

Илья отошел к окну, уселся на подоконник и сложил на груди руки. Штурм посмотрел на него.

- Давай сегодня по очереди, – предложил он, блондинчик с готовностью согласился.

На этом приступ доброты у Штурма иссяк, и он взялся за свои счастливые палочки. Для спевки и пробы совместной игры, после выяснения, что знают все, нашлась песня Кукрыниксов «Ты для меня». Парни поиграли без нас с Линкой, прислушиваясь друг к другу, вспоминая мелодию. После раза пятого нам милостиво кивнули: - Чирикайте, соловьи.

Пока ребята играли, мы с Линкой дружно вспомнили слова. Я улыбнулся ей, девчонка отвела взгляд. Ничего, споемся. Усмехнувшись, я отошел от нее. Ребята заиграли.

Обидеть легко.

Простить очень сложно,

И кое-когда, и кое-кого

Почти невозможно…

Мы вступаем одновременно, я слышу нежный, но сильный голосок, и замолкаю. Лина одна допевает куплет, а я стою и улыбаюсь, как последний дурак, наслаждаясь звуками ее голоса. На конкурсе ее голос звучал фоном для Дена, дома, когда она мурлыкала себе под нос, оценить вокал моей блондинки полостью не мог. А сейчас оценил. И вновь эта жалящая нежностью теплая волна в душе. Парни остановились, Линка замолчала, и недоуменные взгляды сошлись на мне.

- Слова забыл? – спросила она.

- Что? – я очнулся и мысленно выругался. – Нет, помню, давайте еще раз.

Проигрыш, Линка начинает петь, а я опять зависаю.

- Стоп, Влад! – рявкнул Миха. – Собери мозг, подбери слюни и начинай работать.

Проигрыш…

- Олень, достал!

- Влад, в самом деле, – подхватил Слива.

Черт. Нужно отвернуться от нее что ли… Проигрыш…

Обидеть легко.

Простить очень сложно,

И кое-когда, и кое-кого

Почти невозможно.

И в пору решить,

И всё завершить,

И больше не думать,

И в пору забыть.

У-уф, работаем. Я оборачиваюсь и, наконец, вновь смотрю на Лину.

- Ты для меня ничего не значишь!

- Но почему тогда ты плачешь?

- Я для тебя ничего не значу!

- Но почему тогда я плачу?

Расстаться легко.

Забыть очень сложно,

И кое-когда, и кое-кого

Почти невозможно.

И в пору решить

Своей жизнью жить,

И больше не думать,

И в пору простить.

Невольно делаю к ней шаг. Наши взгляды встречаются, и я вру в песне:

- Ты для меня ничего не значишь!

- Но почему тогда ты плачешь?

Поднимаю руку и провожу по щеке моей девочки-панды.

- Я для тебя ничего не значу!

- Но почему тогда я плачу?

Спрашивает она, вдруг дрогнувшим голосом. И исчезает студия, исчезают парни, остаемся только мы и музыка. И я снова вру, что она для меня ничего не значит.

Ты для меня,

Ты для меня,

Я для тебя,

Я для тебя…

- Ты для меня ничего не значишь!

- Но почему тогда ты плачешь?

- Я для тебя ничего не значу!

- Но почему тогда я плачу?*

Музыка стихает, и кто-то выдыхает.

- Вау.

Линка, не сводившая с меня все это время взгляда, опомнилась и спешно отошла. Я посмотрел ей вслед и тряхнул головой, приходя в себя. От дверей послышались хлопки. Мы дружно обернулись. Там стоял Быстров.

- Браво, – он опустил руки и вошел к нам.

Рожу продюсера украшал славный такой синяк. Линка гордо вздернула подбородок, я сопоставил ее слова «дала по морде» и синяк, ого! Девочка бить умеет, надо сильно к ней не наклоняться. Рассмеялся против воли, глядя на блондинистую воительницу.

- Рад, что у вас хорошее настроение, господин Климов, – моментально отреагировал Быстров, сверля меня злым взглядом. – А я к вам с печальными новостями.

Мой смех оборвался, Линка насторожилась, парни удивленно посмотрели на этого члена из жюри.

- Господин Левковский ушел из «Деоса», оставив после себя лидером Евангелину. Мои поздравления, прелестнейшая.

Меня передернуло после этого словечка. Еле удержался от того, чтобы не навести красивую симметрию на холеной роже, навесив второй фонарь. Но испытывать мое терпение дольше Быстров не стал и ретировался.

- Совесть что ли замучила? – проворчал Макс. – Однако наши ряды редеют.

- Прорвемся, – отмахнулся Ильюха.

Я с сочувствием посмотрел на «Деос».

- Если нужен толковый музыкант, знаю парочку. Неплохие ребята, – подал голос Слива.

- Разберемся, – ответила Линка – лидер.

- Ты теперь главная богиня в этом пантеоне, – усмехнулся я.

- Отвянь, – беззлобно огрызнулась девчонка.

И мы вернулись к работе. Из студии выползали усталые, но довольные, даже Илья. Штурм-таки выполнил обещание, и постучать парню все же удалось. В какой-то момент деспоты с гитарами смилостивились, и мы с Линкой тоже дорвались до инструментов, пока Макс и Слива решили передохнуть. Так что настроение было вновь приподнятое.

- Блондя, да оставь ты гитару, – хохотнул Макс, глядя на Лину, вскидывающую на спину свой инструмент. – Студия под охраной.

- У меня личный шофер появился, мой сосед, – усмехнулась она. – И носильщик, – мгновение подумав, решила девчонка, и гитара перекочевала ко мне на плечо.

- Ощущаю себя женатым, – вздохнул я. – Шучу! – со смехом воскликнул я, уворачиваясь от Линкиной ноги.

Распрощавшись с ребятами, мы вернулись с ней к машине и поехали домой. Девчонка выглядела более расслабленной, чем по дороге сюда. Мы болтали о всякой ерунде, избегая воспоминаний о размолвке, и не упоминая произошедшего ночью и утреннего разговора.

- Спой, – попросил я.

- Я радио что ли? – усмехнулась она.

- Ну, пожалуйста, – я состроил жалостливую физиономию, но Линка осталась неумолима. – Злюка, – проворчал я.

Мы как раз подъехали к дому. Я остановил машину, она первой вышла, забрала гитару и направилась к подъезду. Догнав ее, я отнял инструмент, повесил себе на плечо и придержал дверь, пропуская даму вперед.

- Благодарю, – важно кивнула Лина, шагнув в сумрак парадной.

- Пользуйтесь, моя леди, – хмыкнул я, заходя следом.

Мы поднялись на второй этаж и остановились перед дверями блондинки.

- Может ко мне? У меня и обед есть, – невинным тоном предложил я.

- Даже обед есть, – улыбнулась она. – Да ты просто барин.

- Ага, мне покровительствует одна богиня, так что у меня все есть, – деловито ответил я.

- Только гитару домой закину, – подумав, согласилась моя покровительница.

Она открыла дверь, я вручил ей заветный «Фендер», и девчонка исчезла за дверью. Вернулась она быстро, скользнула по мне взглядом, и я сделал приглашающий жест. Когда мы уже ступили на первую ступень, зазвонил Линин телефон. Она ответила.

- И-и-и, хочу! – радостно взвизгнула Линка. – Лечу!

Затем посмотрела на меня.

- У меня срочные дела, так что божественный обед отменяется, – сообщила Линка, и личико ее просияло, словно она испытала огромное облегчение. – Увидимся завтра.

Поманила пальцем, я нагнулся, получил прощальный поцелуй, и девчонка умчалась прочь. Я продолжил подъем, как только исчез свет, хлынувший в парадную от распахнувшейся двери. Уже у дверей, когда я вставил ключ в замочную скважину, меня накрыло раздражение. И куда это она понеслась? К кому? Кто вызвал такой бурный восторг?

- Черт, – выругался я, входя в квартиру.

Но не успел вновь дойти до абсурда, потому что позвонил Миха.

- Сидишь, пень? – спросил он. – Один?

- Один, – хмуро ответил я.

- Грузишься?

- Загружаюсь, – усмехнулся в ответ.

- Полезное занятие, – насмешливо одобрил друг.

- Есть предложения? – поинтересовался я.

- Имеется, – ответил Мишка. – Идем в аквапарк.

- Ого, эк тебя, – хохотнул я.

- Олень, я же о тебе забочусь, – усмехнулся Миха. – Хоть развеешься, мозги проветришь. А то беспокоишь ты меня, Владюш.

- Понял, понял, – ворчливо ответил я. – Идем, нянюшка.

- Хороший мальчик, – похвалил меня вечный друг.

Договорившись о месте и времени встречи, он отключился. Я сунул телефон в карман.

- Отличная идея, – я щелкнул пальцами и на время выкинул из дурной головы еще более дурные мысли.

*Слова песни группы Кукрыниксы – Ты для меня

Лина

У меня было странное видение, точнее не совсем видение. И так же это не являлось сном. Воспоминание, давно забытое и погребенное в недрах памяти последующими событиями.

Я шла по улице. Было пасмурно, моросил обычный Питерский дождик, а у меня вместо зонтика был лишь футляр обычной и довольно тяжелой акустической гитарой. Первый год, тот самый первый год, когда меня прикрепили от нашего Детского Дома к местной музыкальной школе. Сперва я с недовольством отнеслась к подобной затее приобщения меня к прекрасному. А потом втянулась, и вскоре стала получать самое настоящее удовольствие. Игорь Любомирович, мой преподаватель по гитаре так расхвалил мои успехи, что в нагрузку пришлось изучать и остальные прилагающиеся к струнам нотные науки. Я старалась. Я очень старалась, и в свои семь лет за полгода стала лучшей в классе среди девятилеток.

И вот сейчас я шла, и раздумывала над отношениями с коллективом. У нас с первого дня они не сложились. А все потому, что данное учебное заведение считалось элитным и учились в нем лишь дети богатых предпринимателей. А меня, детдомовскую, одетую в опрятные, но ношеные вещи, не приняли. Конечно, где «Их Высочества», а где я?

Я так глубоко задумалась над возможными вариантами разрешения одного из последних конфликтов, в котором мою парту из класса сольфеджио исписали и переставили в туалет, причем мужской, что не заметила открытый люк. Я даже испугаться не успела толком, хотя кадры из жизни вполне отчетливо пронеслись перед глазами, как мое запястье ухватили сильные пальцы, а и мое щуплое тельце потащило вверх, на поверхность из черноты канализационного люка. Подняв лицо, дабы разглядеть своего спасителя, я уже решила, что меня сейчас опознают и отпустят руку, с обычным презрительным выражением на лице. Но мальчик, тот самый, что был заводилой в нашей группе и благодаря кому как раз пострадала моя парта, сцепив зубы от усилия все же вытащил меня, и даже поставил на ноги. В голове прозвучал странный, похожий на качественную галлюцинацию голос, произнеся «Раз», и мои мысли стайкой перепуганных птиц разлетелись в стороны. Карий, с завораживающими искорками, строгий взгляд окинул мою перепачканную в канализационной грязи фигурку и потрепанный футляр, который я так и не выпустила из руки, мое сердце и вовсе помахало белым флагом и сбежало куда-то в район пяток.

-Под ноги смотреть не учили? – изрек парень, и сдул упавшую на глаза челку.

-Учили. Но, увы, в данном случае мне это не помогло, – огрызнулась я, и развернулась на подошве ученических туфель с целью свалить подальше.

-Погоди ты убегать, не ушиблась? Хоть бы “спасибо” сказала, – меня вновь ухватили за запястье, и я замерла, посмотрев поверх плеча. Крутанув кистью, высвободилась из захвата. Не хватало еще, чтобы он потом разнес по музыкальной школе, что я к нему драться полезла. Такие, как он, могут и синяков себе для достоверности понаставить, стремясь испортить жизнь неугодным им отщепенцам. Сталкивалась уже с подобными индивидами.

-В помощи не нуждалась, но благодарю, – фыркнула я и, закинув футляр на спину, продолжила свой путь.

-Влад, где ты там застрял? У меня переговоры и я опаздываю, шевелись! – Раздался неподалеку суровый мужской голос, и школьный задира незамедлительно ответил ему, и от его слов я едва не зашипела: - Иду, отец! Котенка спас, да он слишком гордым оказался, удрал, – явно на что-то намекая, протянул парень, удаляясь в противоположную сторону.

Проводила парня убийственным взглядом и, вновь отвернувшись, улыбнулась. А когда не задирается и не орет он, оказывается, миленький.

Я широко зевнула и открыла глаза, тут же натолкнувшись взглядом на чье-то ухо. Моргнула раз, другой. Глюк не пропал. А когда, приподнявшись на локте, обнаружила рядом сопящего в две дырки солиста «Сателлита», нервно хмыкнула. Судя по всему, обещания кто-то не держит. Или мы так вчера наклюкались, что уснули вповалку? Не помню ничего толком, после удовлетворившего меня ответа о той кукле. Видимо стресс сказался.

Присмотрелась внимательнее к расслабленным, и даже умиротворенным во сне, чертам лица, одно за другим находя сходства с пацаном, попортившим мне немало крови в музыкальной школе в тот год, пока я не перевелась. Вот он, мой номер «Раз». А так же «Два» и, судя по всему, счет можно будет продолжать до бесконечности. Улыбнувшись, поправила упавшую на глаза чуть подвивающуюся темную прядку, и сама поразилась, какой волной нежности меня накрыло от собственного жеста. Влад тихонько вздохнул во сне, и перевернулся набок. И я оказалась с ним лицом к лицу. Растаяв от внезапно нахлынувшего умиления, осторожно погладила парня по щеке и легонько прикоснулась губами к губам, тут же отстранившись, когда Влад как-то порывисто вздохнул.

Откинув идиотскую мысль прижаться всем телом, обнять спящего руками и ногами, слезла с дивана и побрела на кухню. Безудержно хотелось есть, но пусто нутро холодильника напомнило о том, что последнюю провизию я вчера успешно испортила. А у Борюсика отродясь запасов даже завалящих макарон не водилось. Он предпочитал питаться или у нас, или в столовой при офисе.

Часы показали восемь утра. После вчерашней стычки с Гоблином и ночного происшествия в универ ехать я желанием не горела, а потому у меня было полно времени на приготовление завтрака. Я думаю, мой спаситель его достоин, так что готовить буду у него, а ингредиенты возьму у нас. Заодно и переоденусь. После бара одежда пропахла сигаретным дымом, и жутко хотелось ее сменить.

Заглянула в комнату, убедиться, что парень дрыхнет без задних ног, опять позорно умилившись торчащей из под одеяла голой пятке, и выскочила на лестничную клетку.

Сонная Ника выплыла из комнаты встретить меня, с подозрительной язвительной улыбкой на губах. Окинула подругу недоуменным взглядом, и, прошмыгнув в комнату первым делом скинула одежду, подхватила полотенце и короткими перебежками двинулась ванную. Вслед мне донеслось до одури ехидное: -И где же ты ночевала?

-Ммм…А это имеет значение? – посмотрела через плечо на скалящуюся в широкой улыбке подругу и спешно закрыла за собой дверь.

-Да вот тут мне птичка на хвосте принесла, что у нашего соседа очаровательная блондинистая пассия нарисовалась. И даже бесцеремонно целовалась с ним на глазах у оскорбленной таким развратом публики, – послышалось из-за двери, и мое лицо залил пунцовый румянец. Черт, вот это скорость у сплетен нынче. – Колись, давай. Было или нет? И как он? Наверняка показал класс!

-Я тебя не слышу-у-у! – взвыла я, поспешно включая воду и стараясь игнорировать довольный смех из коридора.

-Ну-ну! Я же все равно узнаю! Колись! – раздалось уже совсем рядом, и я распахнула глаза. Но тут же взвыла – шампунь попал в глаза. – Так, Лина, соберись, и рассказывай.

-Да не было ничего! Так, поцеловались пару раз, – я судорожно промыла пострадавшие органы зрения, и вздохнула. Черт, по правде говоря я бы не отказалась и от продолжения того поцелуя. А вместо этого вырубилась, судя по всему, прямо на кухне.

-Линка, ты упускаешь свой шанс! Я же по глазам вижу, нравится тебе этот богинелюбитель! – хмыкнула подруга, и протянула мне полотенце, облокотившись о раковину.

-Ник, ну поимей совесть, дай хоть вымыться спокойно! – я возмущенно воззрилась на девушку, заворачиваясь в махровую ткань. – Ну, нравится, и что? Поверь, такая как я ему не пара. У него, небось, родители деньги лопатой гребут. И богинь у него море. Видела одну такую недавно в ресторане. И хоть он вчера и сказал, что у той куклы шансов нет, так это еще ничего не значит!

-Дура ты, Линка, – покачала головой подруга и покинула, наконец место, в котором вообще-то предполагалось уединение.

Фыркнув ей вслед вылезла из ванной, и окинув свое отражение критичным взглядом вздохнула. На шее некрасивыми пятнами синели следы от пальцев Дена. Пока не сойдут – придется чем-то прикрывать их. Голос еще немного хрипел, но главное все же то, что я жива, черт побери! И все, благодаря Владу. И уж если не кривить душой, я рада тому, что он так отметелил Дениса. У парня окончательно поехала крыша.

Быстро переодевшись в легкий домашний сарафан и собрав волосы в хвост, метнулась на кухню.

-Ты куда это все прешь? – Ника образовалась в дверях, удивленно наблюдая за тем, как я пакую в мешок упаковку блинной муки, молоко и банку с яблочным вареньем.

-Надо, – отмахнулась я, задумчиво изучая полупустые полки с запасами. Ладно, дальше разберемся по ходу пьесы. Это ведь всего лишь благодарность за спасение.

-Лин, а что с шеей? – девушка нахмурилась, и быстро приблизившись, провела пальцем по отметине. Я вздрогнула, от саднящей боли и нахмурилась, мотнув головой. – Это что, Влад??

-Нет, ты что! – округлив глаза, я покачала головой и взялась за ручки пакета. – Это Ден, но он уже поплатился за это. Благодаря Владу, – бросила коротко, и поспешила ретироваться, пока Ника не напрыгнула на меня с новой чередой вопросов.

Блинчики получились, как и было задумано – кружевные и тоненькие. Провозившись с завтраком и убрав последствия готовки, кинула мимолетный взгляд на часы. Пора будить этого засоню, а то первую совместную репетицию проспит. И да, план поведения после вчерашнего был составлен и утвержден в моей голове. Ведем себя отстраненно, и не думаем о поцелуе…о мягких губах, с привкусом кофе и…Вот же! Вот и как не думать, а? Это был самый крышесносный поцелуй в моей жизни! Еще и это странное ощущение того, что лишь с Владом мне будет хорошо. Эх, Линка, попала ты.

Прошла в комнату и улыбнулась открывшемуся мне виду. Спит, такой спокойный, а главное, молчаливый. Но надо будить. Осторожно присев на край кровати, не удержалась, и погладила щетинистую щеку. А этот притворщик расплылся в широкой улыбке, да еще и руку мою подмял, прижавшись к ней щекой, от чего сердце пустилось вскачь, и на миг перехватило дыхание. Но я успела взять себя в руки, и просто улыбнулась.

Мне перепал комплимент про внешность, от чего сердце опять предательски дрогнуло, а внизу живота сладко екнуло. Нет, обычные комплименты на меня так не работают. Просто в этот момент Влад так смотрел, будто я и впрямь божество в его глазах. Это было приятно и…так тепло в душе, что хотелось петь и танцевать.

Мы позавтракали в довольно милой, можно даже сказать семейной обстановке. Влад все нахваливал еду, а я судорожно старалась не краснеть. Особенно, когда этот провокатор умудрился поймать и крайне эротично облизать мой палец. Пришлось совершать паническое бегство. Это просто наваждение какое-то! Или он специально все это делает, чтобы записать меня в свой список покоренных сердец? Что ж, у него это уже вышло, только вот я этого не покажу.

Пока собиралась с мыслями, Влад ускользнул в душ. Я привела диван в порядок, вымыла посуду, и по привычке, оставшейся еще с времен когда тут жил Борис, прошла во вторую комнату. Взгляд скользнул по книжному шкафу, а в следующий момент пальцы уже выхватили из ровной шеренги переплетов знакомый фотоальбом.

За просмотром снимков, от которых в душе подняла голову ностальгия по ушедшим безоблачным денькам, меня и обнаружил Влад, окликнув из соседней комнаты. Он заглянул через плечо, разглядывая фотографию. Не знаю, что покоробило больше. Что он удивился тому, что я детдомовская, или то, что он забыл, как обижал в детстве именно девочку из данного учреждения. Хотя обе причины обиды были довольно глупыми. Столько лет прошло, что я и сама успела позабыть то время.

Видя, что я не настроена на рассказ, парень предпринял хитрый ход. Усадил меня к себе на колени, и пока я тайно млела от приятного жара его тела, тяжести щеки на собственном плече, задавал вопросы и интересовался. Незаметно для себя, и сама увлеклась рассказом. Зачем-то рассказала про спонсоров, одаривших Борюсика фотиком, и удивилась, когда Влад не узнал Нику на снимке. Ведь она почти не изменилась.

Все удовольствие закончилось, стило прозвучать очередному нежелательному вопросу. Ну зачем ему знать как я оказалась в детдоме? Зачем вообще лезть в душу, видя и понимая, что это неприятно? Да еще и сыпать словами о том, что я ему нравлюсь?

Прикрывая свое замешательство, ощетинилась и покинула ставшие уже не такими уютными объятия. Эти разговоры породили во мне странное раздвоение личности. Я однозначно обзавелась своей собственной шизофренией. Одна часть меня кричала, что это все для Влада игра, лишь бы затащить меня в постель, получить желаемое и бросить, как очередную куклу. Хотя обоснований к такому пристальному вниманию к своей персоне нашлось быстро – желание защитить вечно влипающую в передряги соседку. А вторая часть меня хотела броситься в омут с головой, ответить на признания Влада, спрятаться в его руках от всего мира. Вцепиться клещом и упиваться этим неожиданным чувством тепла, что появляется рядом с ним.

Сказать, что я была в растерянности – ничего не сказать. Да еще и намеки эти, что я сама пришла, а теперь сопротивляюсь, окончательно выбили почву из-под ног. Ведь действительно. Могла уйти, а вместо этого вернулась, да еще и завтрак приготовила, прикрываясь вялой отмазкой о благодарности. Глупая блондинка. Обманываю сама себя.

Избежать продолжения разговора мне помог взгляд на часы. Мы безбожно опаздывали!

-Я переоденусь, – выдохнула я, и поспешила хоть ненадолго спрятаться в своей квартире. А в спину мне несся радужный смех Влада. Почему же так тянет к этому невозможному типу?

Быстро влетела в черные джинсы, футболку и кожанку. Подумав, обвязала вокруг шеи платок, скрывая следы удушения, и прихватив позабытый до этого мобильник, выскочила обратно на лестницу. Ники дома уже не было. Видимо все же, в отличие от меня, решила посетить университет.

Влад ждал меня, обвешанный инструментами и крутил в руках перетянутые красной шелковой тряпкой барабанные палочки. Хотела помочь, и облегчить его ношу, но он не позволил, забавно вздернув нос и состроив предельно гордое выражение лица. Было сильное желание щелкнуть по лбу этого хитрого жука, но я лишь усмехнулась, и поспешила на улицу, с улыбкой прислушиваясь к сопению за спиной.

Дорога до студии, а решено было что мы репетируем именно в нашей, так как она просторнее, заняла не много времени. Но даже за этот маленький промежуток мое, только приподнявшееся настроение, Влад умудрился испортить, все же выведя на разговор по душам.

Его стремление к самостоятельности в чем-то мне было понятно. Хотя и малость обескуражила новость о том, что и женят его насильно. Нет, о браках по расчету я слышала. Но представив Влада, в красивом торжественном черном костюме и рядом с ним невнятную куклу в свадебном платье, мне судорожно захотелось той кукле разбить лицо. Черт, ну вот что за дела? Я не хочу ревновать, и все же ревную. Даже к эфемерной сопернице!

А еще эти слова о победе. Казалось, он говорил не только о конкурсе, а о чем-то большем. И в этот момент его глаза горели решимостью. А внутри странным образом возникла уверенность что да, если он проиграет – это будет конец. Чего именно, я так и не поняла, но при мысли об этом я ощутила такую неимоверную тоску, что захотелось выть. И чтобы скрыть искаженное этими непонятно откуда взявшимися эмоциями лицо, я быстро отвернулась, продолжив путь.

Приблизившись к зданию, где располагалась студия, я с удивлением обозрела представшую моим глазам картину. Ребята стояли недалеко от входа, а вокруг были расставлены наши инструменты. Как выяснилось, этот винторогий козел, который Ден, не оплатил аренду. Хотя мы отдавали ему нашу часть денег еще в начале месяца! А это значит, что с местом для репетиции мы в пролете.

Илья и Макс крайне враждебно смотрели на Влада, и я прекрасно понимала причину. Наверняка Денис уже успел нажаловаться им, причем умудрился наверняка представить все это в выгодном для себя свете.

Вопрос с арендой решился довольно быстро, и все благодаря Владу. Он лихо взял дело в свои руки, и, созвонившись с арендодателем, оплатил необходимую сумму. Ну вот, теперь у него в долгу не только я, но и «Дэос».

Возвращали инструменты мы в напряженном молчании. Наконец басист «Сателлита» не выдержал, резко развернувшись к мрачным Илюхе и Максу.

- Мужики, проблемы? – спросил рыжий, кого вроде как звали Михой, прожигая Макса взглядом. Наш гитарист напрягся еще сильнее, аж мышцы на руках ходуном заходили.

Я тихонько вздохнула, не зная как пресечь конфликт. Но в итоге басист кратко поведал о вероятности моей смерти от рук Дена, и мне пришлось продемонстрировать синяки. Хотя жутко хотелось забыть уже про этот страшный момент моей жизни. Да, черт побери, даже тот маньяк в подворотне был не таким страшным! Его намерения хотя бы были понятны. А вот то, что натворил пьяный в стельку солист «Дэоса» – разорвало мой шаткий, но уютный внутренний мир в клочья.

- Это Ден что ли? – в шоке спросил Илья, взглядом шаря по моей шее, и явно не особо веря.

Макс красочно выматерился, сжав кулаки. Судя по всему Дену повезло, что его сейчас тут нет, иначе бы ему сломали челюсть второй раз. Ударник «Сателлита» подошел ближе, и осмотрев меня мрачно изрек: - Я же говорил, что ему надо жбан проломить, – я едва не захохотала. Дену точно опасно теперь появляться в этом районе. Не выживет.

- Вопросов больше нет, – поднял руку Макс, и я выдохнула. Напряженная до этого момента атмосфера заметно развеялась.

Встал вопрос, как нам всем втиснуться в состав. Безоговорочно решили, что петь будем мы с Владом. И даже с недолгим, но боем отняли гитары, пообещав мне взамен, что накормят мороженкой, когда взывания к моей, напрочь отсутствовавшей, совести не возымели действия. Пришлось соглашаться. Даже на подпевках мне не разрешили остаться, сделав из меня полноценного солиста.

Илюха на удивление мирно согласился оставить свой пост на ударных, передав его этому длинноволосому парню, что орал вчера после выступления громче пароходного гудка. Быстро перебрав знакомые всем песни, нашли ту, что больше всего подходила под тематику «Парень-девушка», сочетая оба голоса, и приступили к репетиции.

- Чирикайте, соловьи. – предвкушающе изрек рыжий из «Сателлита», и я постаралась отвлечься от бередящих мозг мыслей.

Первый куплет мы начали вместе, но Влад неожиданно замолк. Скосив глаза, обнаружила, что он с широкой улыбкой смотрит прямо на меня. С трудом допела, удерживая колени в ровном состоянии, потому как они все пытались подогнуться, и деланно удивленно воззрилась на Влада.

- Слова забыл? – поинтересовалась я.

- Что? – Влад отрицательно мотнул головой, и отвел на миг взгляд. – Нет, помню, давайте еще раз.

Еще раз вступление. Я начинаю, а парень опять молчит, смотря на меня и улыбаясь той самой теплой улыбкой, от которой внутри все трепещет.

И еще одна попытка. И еще.

Наконец, он догадался не смотреть на меня, и смог сконцентрироваться. Под общие смешки «Дэоса» и «Сателлита» дело продвинулось.

До тех пор, пока я, в момент припева, не ощутила руку на своей щеке и не поймала своими глазами взгляд Влада. И все. Я не знаю, продолжила ли я петь. Голова напрочь отказала. Передо мной был лишь этот карий с яркими золотистыми искорками нежный взгляд, замершее мгновение, и нежная мелодия, окружающая нас, будто бы пропитывающая все наше существо. В какой-то момент, мой голос все же дрогнул, и я едва удержала слезу. Сердце сдавило тоской. А во всем были виноваты слова, такие грустные, но такие правдивые.

Я ведь и вправду, для него могу ничего не значить. А все остальные слова лишь треп. И так сложно поверить в искренность. Но как же сейчас мне хорошо. Может, ну его к черту, и наслаждаться настоящим, забыв на время о будущем?

- Вау.- выдохнул кто-то, стоило музыке закончится. И именно это сломало тот странный миг, в котором мы были лишь вдвоем, вновь возвращая нас в реальность. Поспешно отступив, отвела взгляд, боясь опять утонуть в той нежности, с которой смотрел на меня парень, запавший в самую мою душу. И, черт побери, он так плотно успел там засесть, что я умудряюсь едва ли не каждую минуту думать лишь о нем. Все мысли сводятся к нему.

Редкие, но громкие одинокие хлопки оглушили, и все присутствующие дружно повернулись к стоящему на пороге мужчине.

- Браво, – Быстров перестал хлопать и зашел внутрь, окинув взглядом нашу компанию. Я отметила красивый такой фингал у него под глазом и гордо вздернула подбородок, крайне довольная своей работой по отваживанию прилипчивых типов. Влад тоже заметил новое украшение на лице продюсера и, явно сопоставив факты, рассмеялся.

- Рад, что у вас хорошее настроение, господин Климов, – моментально отреагировал Быстров, сверля Влада злым взглядом. – А я к вам с печальными новостями.

Ребята сразу подобрались. Влад прекратил смеяться, и бросил на меня странный быстрый взгляд. Я же приготовилась внимать очередным плохим новостям, но оказалось все донельзя банальным. Дэн перетрусил появляться, и через члена жюри передал новости о том, что передает лидерство…кому бы вы думали? Мне! Вот же… Нет, мне не сложно, конечно. Просто это уже наглость. Мало того, что чуть не придушил, кидая бредовые обвинения в лицо, так еще и ответственности скинул на мои плечи, трусливо умыв руки. Гад, одним словом.

Пока я переваривала новость, Быстров уже ретировался, и мы вернулись к репетиции. Штурм, как и обещал, дал Илюхе побацать на ударных, чем тот и занялся, сияя на всю студию шальной улыбкой. Дорвался, называется. Даже нам с Владом перепала милость команды и под конец нам вручили гитары. Я нежно погладила свой инструмент по лакированному боку, и блаженно перебрала струны. Все же это не сравнится с пением.

Через пару часов мы выползли из студии. Я быстро заскочила в коморку консьержки, и, отдав ей ключи, попросила ее больше никого, кроме указанных мною личностей не пускать. Клавдия Ефимовна серьезно покивала, и тяжко вздохнула, пытаясь незаметно задвинуть дорогущую бутыль вина под стол. Понятно. Наша бравая охранница пыталась не пропустить всяких там Быстровых, но он ее задобрил. Печаль-беда с этими взяточниками.

Закинув гитару на плечо, я с довольным видом вышла следом за всеми на улицу, и с блаженством втянула аромат уже отцветающей сирени.

- Блондя, да оставь ты гитару, – хохотнул Макс, смотря как я пру свой инструмент, натужно кряхтя под его весом – Студия под охраной.

- У меня личный шофер появился, мой сосед, – хмыкнула я. – И носильщик, – покосившись на Влада, пришла к решению, что гитару он не посмеет скинуть, и передала ему чехол с инструментом.

- Ощущаю себя женатым, – вздохнул парень, закидывая ремень на плечо, и тут же попытался оправдаться, уворачиваясь от моего пинка. Ребята хохотали за нашими спинами, глядя на эту клоунаду. Мне же было просто хорошо и спокойной на душе. Из моей жизни ушел один из напрягающих элементов – Ден. И точно больше не объявится, прячась в страхе перед тем, что я могу подать заявление о попытке убийства в соответствующие органы.

Мы уже тепло попрощались с ребятами и, погрузившись в машину, выехали по направлению к дому. Всю дорогу я старалась поддерживать ни к чему не обязывающую беседу, мыслями же витая в дебрях рифм. Ведь нужно еще придумать песню, с которой придется выступать на полуфинале. Неожиданно Влад попросил спеть, но я отказалась. И так он меня неимоверно смутил своей реакцией на мой голос во время репетиции.

Мы подъехали к дому и, забрав свой инструмент, я вылезла из машины, подходя к подъезду. Влад галантно отнял у меня гитару и даже придержал дверь, дождавшись пока я пройду внутрь. Ну прям джентльмен.

Мы поднялись на второй этаж и остановились перед дверями нашей с Никой квартиры.

- Может ко мне? У меня и обед есть, – невинным тоном предложил Влад, и я едва не расхохоталась. Обед я точно не готовила. Продуктов то нет, но на лицо посмотреть хочется, когда он это обнаружит, а потому я согласилась. Быстро закинув свой драгоценный «Фендер» домой, я вновь вернулась на лестничную клетку, где меня ожидал мой неожиданный «барин», располагающий покровительством богини и обедом. Влад широко улыбнулся, и уже сделал приглашающий жест, предлагая подняться к нему, как у меня зазвонил телефон.

Вытащив гаджет из кармана, мельком глянула на высветившийся номер и приняла вызов.

-Привет, подруга! Ты помнишь, что у меня сегодня день рождения? Короче Илюху и Макса я уже вызвонила, ты ведь хочешь присоединиться к нам в аквапарке и отметить сие знаменательное событие?

- И-и-и, хочу! – едва не запрыгала от радости. Я грезила аквапарком уже несколько лет, и вот, мое желание наконец-то сбудется!

-Тогда жду у метро, и погнали! – с явной улыбкой в голосе ответила подруга.

– Лечу! – взвизгнув, отключилась и, постаравшись не сиять особенно ярко от распиравшей меня радости, посмотрела на Влада, – У меня срочные дела, так что божественный обед отменяется. Увидимся завтра.

И я пулей вымелась из подъезда, услышав лишь тяжелый вздох парня. Ничего, с обедом как-нибудь сам разберется, а у меня настоящий поход в аквапарк! Подарок-то я давно приготовила Нике, и сейчас не могу отказаться от такого заманчивого предложения. Когда еще случай выдастся?

Вероника, как и обещала, поджидала меня у Петроградки, о чем-то оживленно переговариваясь со стоящим рядом с ней Ильей. Когда я, сияя широкой улыбкой, подлетела к ним, парень демонстративно фыркнул, и закатил глаза.

-Ну что, все готовы? Помчали! А потом в баре еще отметим! – возвестила довольная Ника, придерживая одной рукой букет белых роз. Мнущийся рядом Макс увидев мои приподнятые брови и пристальный взгляд в сторону данного букетика, неожиданно покрылся пятнами смущенного румянца. Так-так-так. Это мило, но Борюсик и Ника уже устоявшаяся пара. Не уверена, что одобрю Максовские ухаживания за девушкой. Хотя...Это же не мое дело, правда? Вон, как она глазками в нашего силача стреляет.

Мы гурьбой ввалились в метро и, скатившись колобками по эскалатору расталкивая ленивых пассажиров, еле передвигающих ноги, вбежали в уже закрывающиеся двери вагона.

Еле выжили, ожидаемо стиснутые толпой на Горьковской, и вынеслись вместе с этой же волной беснующегося послерабочего люда на Невском. Быстрая пересадка, еще немного повисеть в толпе, теперь уже на зеленой ветке, и мы вывалились на улицу, жадно вдыхая свежий воздух. Весна выдалась на удивление теплая, и многие из оголившихся мужчин благоухали так, что впору было по-крабьи отползать от них по потолку вагона.

Еще через десять минут я была счастливым обладателем нового купальника, и разглядывала резиновый браслетик с магнитным идентификатором на руке. Этой штукой положено было запирать и открывать шкафчик с одеждой. Ника шлепнула меня выданным полотенцем пониже спины, и хмыкнула.

-Жаль тебя в этом купальнике твой Владик не видит. Пал бы к ногам своей богини без промедления, – ехидно выдала она, и схлопотала ответку по бедру.

-Да хватит уже! Я только перестала о нем думать, а ты опять шарманку завела! – пробухтела я, накидывая темно-синее маленькое полотенчико и прошлепав босыми ногами по прохладному влажному кафелю, скрылась в душевой.

-Ага, значит, все же думаешь о нем? И как часто? – этому оскалу могла бы позавидовать любая гиена. Я демонстративно отвернулась от широко улыбающейся подруги, и включила воду.

-Чаще чем нужно думать о обычно соседе, и конкуренте, блин, – пробурчала себе под нос. Но у Ники был великолепный слух, особенно с учетом того, что она втиснулась в ту же кабинку, что и я, напоминая мне о тех временах, когда мы были вынуждены экономить воду дабы оплачивать первые счета за собственную квартиру.

-Может, прекратишь уже бегать от него, а? Один раз живем, – Ника улыбнулась, и тряхнула темной копной волос. Влажные прядки моментально облепили ее плечи и щеки, придавай забавный вид. Я тяжело вздохнула, пожав плечами. И сама уже об этом думала, да все духу не хватает. Тем более что мы знакомы то чуть больше недели. Не достаточно времени, дабы это было «то самое», по моему мнению.

-Не знаю, Ник. Ты мне лучше скажи, что у тебя с Максом? Как же Борюсик? – девушка неожиданно сникла и, опустив голову, закусила губу. Я настороженно посмотрела на нее. – Эй, ты чего?

-Боря меня бросил. Сказал, чтобы я не думала ни о чем, и жила в свое удовольствие. Он…заключил долгосрочный контракт с той фирмой. На десять лет.

-Нифига себе! – я присвистнула и, выключив воду, вытащила подругу из кабинки, вытерев ее, ее-же полотенцем. Вероника вскинула голову, и одарила меня фальшивой радостной улыбкой.

-Все хорошо, правда! Так даже лучше! Не буду переживать за него…черт, кому я вру, – улыбка сползла с ее лица, а на глаза навернулись слезы. – Ну как он так мог, а? Как?

-Ник…Все устаканится, – не зная что еще сказать, просто притянула девушку к себе и погладила по спине.

-Вы где там? Мы вас ждем? – под визг оголенных девушек, встревоженных мужским явлением в виде недовольного Илюхи, дверь в общий коридор приоткрылась, и из него выглянула блондинистая голова нашего ударника. – Опять сырость разводите? У-у-у…бабы, – Илюха отметил блестящие от слез глаза Вероники и, сплюнув, вновь скрылся за дверью. Ника нервозно хмыкнула и, быстро вытерев тыльной стороной ладони предательскую влагу, улыбнулась уже более позитивно.

-Действительно, чего-то я тут развела сырость, а у меня день рождения, в конце концов! Будем отрываться! А потом и выпьем, помянув мою первую любовь, – и, ухватив опешившую от такой резкой смены настроений меня за запястье, она потащила меня на выход в Аквапарк.

Это было…непередаваемо! Самые разнообразные горки, трубы, спуски, и все для нас! Мы перепробовали все, и я даже нашла в себе смелости прыгнуть с десятиметровой вышки. Правда, пока забиралась туда – чуть душу богу не отдала, но это уже издержки.

Мы визжали и гоготали как ненормальные, съезжая цепочкой по темной трубе, и гурьбой вываливаясь из нее в воду. Орали как резанные, когда нас смывало волной в огромном бассейне, накрывая с головой и булькая пузырями в водную гладь. В какой-то момент мне показалось, что я вижу знакомую темноволосую поджарую фигуру на открытой горке вдалеке, но расстояние помешало рассмотреть лицо, а потом и вовсе стало не до того. Мы решили опробовать последний аттракцион. Забрались по спиральной лестнице наверх, получили по прищепке на нос, и, отстояв очередь, приблизились, наконец, к краю самого огромного из водных спусков. Это был Колизей Точнее его уменьшенная копия, где по трибунам тянулся спиралью желоб, уходящий все ниже и ниже. К самому центру желоб сужался, и тот, кто ехал по нему, на огромной скорости проваливался в зияющий по центру провал, в бурлящее внизу джакузи с теплой водой.

Я окинула все это великолепие взглядом и…

Огромная арена, песчаные львы рвут на части гладиатора, еще совсем недавно бывшего победителем стольких боев. И слезы текут по моим щекам. Слезы скорби, потому как тот, чья голова с побледневшими губами сейчас катится по песку – мой брат. Мой мертвый брат.

-Эй, Лин, ты чего? – я покачнулась и, оступившись, сделала шаг назад, ошеломленная увиденным, и вскрикнула от боли, пронзившей лодыжку.

Макс успел вовремя, прервав мое падение с лестницы рывком вперед, и приобняв за талию. За его спиной шумно выдохнули Ника и Илья, не успевавшие что-либо сделать при всем желании.

-Ты как? – Вероника выглянула из-за широкого плеча Макса, обеспокоенно разглядывая побледневшую меня. Я мотнула головой, отгоняя страшное видение, и опять вскрикнула, покосившись на ногу.

-Да оступилась вот, и, кажется, ногу подвернула. Вы развлекайтесь, а я обратно, по лесенке, – высвободилась из рук Макс, и развернулась уже, дабы начать снисхождение вниз, как неожиданно взлетела в воздух, оказавшись на руках нашего гитариста.

-Вот еще, самой спускаться с травмированной ногой. Я отнесу, – Макс обернулся к хмурым Нике и Илье, и, одарив брюнетку теплым взглядом, подмигнул. – А потом и тебя на ручках покатаю, красавица. Но помочь раненым в первую очередь.

-Идите уже, – отмахнулась подруга, но на ее губах опять играла улыбка, а глаза блестели. М-да, кажется, даже если Борюсик передумает – шансов у него уже нет. Макс умеет быть очаровашкой, когда хочет. А в остальное время – медведь медведем.

Парень осторожно спустил меня с этой верхотуры и, поднеся к скамье, опустил на нее, тут же присев на корточки и проверяя ногу. Я шипела, и пыталась выдернуть безжалостно сжимаемую сильными пальцами лодыжку, но Макс был непреклонен. Наконец, что-то тихо щелкнуло, и боль моментально ушла, как не было.

-Вот и ладненько. Но до конца дня я буду твоим носильщиком, – улыбнулся этот невозмутимый тип, и опять подхватил меня на руки, потащив в сторону выбирающихся из джакузи друзей. Я даже уже возражать не стала, понимая, что меня никто и слушать не станет.

-Слушайте, мы тут уже больше четырех часов тусим, скоро метро закроется. Может, в бар? – внесла предложение Ника, с сочувствием разглядывая мою припухшую ногу. Эту идею поддержали все, и уже через час мы были на родной Петроградке, в только открывшемся и совершенно не знакомом мне баре. Мы разместились за угловым столиком и, заказав себе коктейли, подняли бокалы.

-За новую жизнь, – изрекла Ника, покосившись на Макса – И чтобы мужчины в ней были нормальными!

Илья от такого тоста подавился, и сплюнул свой ром-колу обратно в стакан. Максим тоже неодобрительно крякнул, но ответив на взгляд Вероники улыбкой, все же сделал глоток, тут же поморщившись. Я с хохотом чокнулась бокалом о бокал подруги, полностью соглашаясь с ее тостом. Так, бокал за бокалом, я все больше расслаблялась. Алкоголь отлично смыл тревоги и тяжелые думы, накрывшие меня новой волной после того странного видения в Аквапарке.

-Думаю, пор-ра нам р-расползаться, – протяжно зевнула Ника через два часа возлияний и моря коктейлей, и уткнулась лбом в плечо Макса, скосив глаза к переносице. Изрядно захмелевший парень приобнял ее за плечо, и поднялся прямо вместе с ней из-за стола.

-Я живу тут в двух шагах, так что Нику забираю. Илья? – Макс покосился на своего соседа по квартире, и блондин понимающе хмыкнул, тоже вставая из-за столика.

-Я сегодня к девчуле одной обещался заскочить. Точнее еще вчера, но думаю, она не откажется приютить бедненького маленького, но такого дееспособного меня на одну-две ночки! – выпятил грудь блондин, и, покачнувшись, икнул, тут же огласив бар гоготом. – Я пошел, всем чава-какава!

-Лина, ты сама дойдешь, или проводить? – я приоткрыла мутный глаз, пронаблюдав как уже спящую Нику перехватывают поудобнее на руках, и смотрят на меня умоляющими глазами. Все ясно с ними, пусть отдыхают. Никак сама хотела новой жизни, и я не в праве ей мешать.

-Идите, я справлюсь, – я хмыкнула, увидев облегчение на лице Макса, и опять махнула рукой – Иди уже, ловелас, пока я не передумала, и не отняла у тебя подругу! – парень понятливо кивнул, и поспешил покинуть помещение вслед за Ильей.

Просидев еще несколько минут, и сама направилась на выход. Земля ощутимо кружилась и покачивалась вокруг, в голове, да и во всем теле была приятная легкость, и слова пьяной вдрабадан Ники, увещевавшей меня, что я не имею права прокатить такого парня как Влад, набатом звучали в мозгах.

-Вот и почему со стороны оно проще советы давать? – вздохнула я, и, подняв глаза, обнаружила себя перед дверью. Не своей, а того, о ком все-время думала, по дороге домой. – Ноги знали, куда шли, – хмыкнула я и, покачнувшись, извлекла из кармана связку запасных ключей от квартиры Бориса.

За порогом оказалось ожидаемо темно. Судя по всему, временный владелец данной территории уже видел десятый сон. Я стянула кеды, и прошлепала в комнату, замерев на пороге. Блаженная улыбка сама растянула губы, при виде разметавшегося на постели парня, а в груди рос и креп огненный шар нестерпимой нежности. И да, я решилась. Стянув через голову футболку, откинула ее в сторону. Так же решительно и беспорядочно в темный угол полетела и остальная одежда, а я, чуть дрожа от прохлады ночного воздуха, нырнула под одеяло, прижавшись грудью к обнаженной спине Влада.

Возможно, это был хмель, или же долгое воздержание. Или и то и другое, но тело этого конкретного парня сводило меня с ума. И на ощупь оно оказалось еще великолепнее, чем я могла себе представить. Ладонь скользнула по сильной мускулистой спине вверх, очертила плечо, каменные мышцы торса и пресса, и замерла в нерешительности, наткнувшись на резинку брюк. Черт, что же я делаю? Пришла среди ночи в чужой дом, и нагло домогаюсь соседа! Лина, да ты рехнулась!

Неожиданно Влад, судорожно вздохнув, перекатился на спину, и моя рука непроизвольно оказалась там, где мне, судя по всему, были откровенно рады. Закусив губу, чуть сжала руку, изучая размеры, и едва не присвистнула. Там все тоже было вполне…накачано. Никогда не была настолько смелой в подобных вещах, но конкретно в данный момент мне стало все равно, и я припала к губам спящего парня, чуть покусывая за губу и продолжая движения рукой. В какой-то момент мне стали отвечать, а сам парень, издав протяжный стон, подмял меня под себя, осыпая лицо, шею и грудь судорожными беспорядочными поцелуями.

-Это ты… – и все…меня поглотило волной жара, страсти, и нежности. Я выгибалась в его руках, уже не отдавая отчета в собственных действиях. И даже упустила тот момент, когда уже полностью обнаженный парень, смотря на меня почерневшими от желания глазами, оказался между моих широко разведенных ног. Одно движение, и мир вокруг перестал существовать, рассыпавшись осколками бытия. Остались лишь эти толчки, терзающие мои губы жаркие поцелуи, и ощущение невероятного счастья внутри. И это ощущение росло во мне, заполняя до краев, и в какой-то момент меня стало мизерно мало. Счастье перехлестнулось через край, унося меня в водовороте эйфории, и заставляя дрожать в руках того, кому я теперь готова была отдать всю себя до конца, уже не боясь и не осуждая собственную слабость.

Это было так сладко, так страстно и так нежно одновременно, что я, стоило лишь немного прийти в себя, уткнулась в плечо тяжело дышащего парня, практически моментально проваливаясь в радужный сон, где были только он и я, и никого больше, кто бы смог опорочить этот момент полного единения.