Сад искусителя

Глава 20. Тогда и сейчас. Принц, принцесса и все-все-все

Он мог бы любоваться на нее вечно — на девочку, которую все здесь звали принцессой Евой, а он — Лилит, и тайное это знание как будто увеличивало его шансы на успех. Жаль, приходилось притворяться, потому что за его наставником влачилась дурная слава, и шлейф ее задевал и Адама тоже, а он так не хотел навредить Лили. Его Лили, которая однажды не испугалась и вернулась, чтобы спасти ему жизнь.

Тогда сука Ашера умудрилась запудрить Адаму мозги, а потом и вовсе разделила их, раздав разным наставникам. Много нового обрушилось на него, заставляя забыть печаль о погибшем отце и заботы о раненой и не до конца исцелившейся Лилит. Поначалу Адама пугал Люцифер: его манера разговаривать с другими принцами или гвардейцами, носившими чужой герб на нашивках; его способности управлять эмоциями людей, когда не всегда было понятно — вспылил человек, или это подстроили; его умение видеть и взаимодействовать с душами; да, в общем, он весь. Затем пришло понимание, что наставник так пытается защитить его, а насчет управления эмоциями можно не волноваться — у Адама иммунитет из-за похожих способностей. Вскоре Люциферу удалось завоевать его доверие, и он стал вроде старшего брата, на которого всегда можно положиться. И жизнь завертелась, закрутилась. Учеба, выходы в свет, визиты на окраины. Нет, Адам не использовал слово, когда подавлял мятежи, но магическая сила его была столь велика, что в последнее время бунтовщики сами разбегались, узнав, кого отправили их усмирять. И все шло лучше некуда, пока этой весной он не столкнулся взглядом с принцессой Евой и понял, что отвести уже не сможет.

С того дня он стал искать встречи с ней, но так, чтобы никто не понял, что та произошла намеренно, не заметил, что он смотрит на нее, как он на нее смотрит, как силится отвести взгляд и не может. И длилось это долго, и могло бы продлиться еще дольше, если бы однажды Люцифер не заметил и не захотел прекратить. План наставника был прост: показать Адаму, что Ева неполноценна — у нее дырки в душе, чтобы ему стало противно, и он перестал ей симпатизировать. Но Адам и так все видел, а главное, знал, что дыры эти появились, когда она пришла спасти его — несносного мальчишку, мешающего ей жить, ибо по-другому привлечь ее внимание у него тогда просто не получалось, как сейчас не выходило отвести взгляд. Его Лилит…

— Хочешь, я устрою вам встречу с глазу на глаз?

Предложение Люцифера таило в себе подвох, но в этом капкане лежала слишком желанная приманка в виде возможности, и Адам согласился.

Дворец до сих пор числился за императрицей, то есть номинально охранные системы здесь работали, по факту все держалось на честном слове и былой славе суки Ашеры. Но Адама выбор Михаэля устраивал, хоть и вызывал подозрение, что наставник принцессы Евы рассчитывает, чтобы Адам сотворил с ней нечто ужасное — на его усмотрение. И то, что Люцифер легко принял предложенное, могло означать только одно — его мысли витали в похожей области, если не в той же самой. Последнее озадачило, заставив засомневаться: забота ли двигала все это время наставником? Или, быть может, он просто искал способ избавиться от подопечного? Отсюда эти ранние вылазки на окраины…

Но стоило принцессе Еве появиться в главном зале, как эти размышления ушли на задний план. Адам щелчком пальцев отправил в спячку следящие заклинания, установленные незадолго до назначенной встречи, и бросился к ней.

— Лилит!

Она вздрогнула и замерла, уперев невидящий взгляд в начищенный до блеска паркет. Адам осторожно коснулся ее плеча.

— Эй, Лили… Ты чего? Это же я — вредина Адам. Помнишь? Или?..

Он не дал ей отступить, ухватил за плечи и попытался заглянуть в лицо. Отразившийся в серо-голубых глазах ужас и дрогнувшие губы освежили память. Слово. Благодаря сказанному им однажды Лилит не могли причинить физический вред, а сейчас он в своем порыве не рассчитал силу, отчего она решила, что он здесь, дабы навредить ей. Руки скользнули на спину, обнимая и обвивая аурой спокойствия и безопасности, жаль, она плохо поддавалась его магии. Попыталась отстраниться, подняла голову и спросила:

— Ты меня убьешь?

— Что? Зачем мне тебя убивать, Лилит?

— Ева, — мотнула головой. — Лилит нет — она сбежала.

— Ладно, — Адам вздохнул, но рук не убрал, добавив чуть больше силы в заклинание. — Пусть будет Ева. Но как ни называйся, я не собираюсь тебя убивать — я собираюсь тебя спасти.

От этих его слов она вся задрожала, замотала головой, все силясь что-то сказать. И даже такому тугодуму, как он, хватило ума понять — за него сейчас переживает, не за себя. Ярость не затуманила сознание, зато обозначила цель. Михаэль. Этого Адам убьет. И Люциферу лучше не стоять у него на пути.

— Не…

— Тише, глупышка. Не нужно бояться — тебя больше никто не обидит!

Он снова усилил заклинание, добавив туда сон, подхватил оседающее тело на руки и телепортировался в бывшую лабораторию суки Ашеры, в которой та со своими подручными пыталась убить Адама с Лилит, в итоге, кроме них двоих, погубив всех, включая себя саму. Никто в Империи не знал о существовании этого места, значит, искать принцессу Еву будут где угодно, только не здесь. То есть времени разобраться с остальным ему хватит…

Адам выбрал одну из местных палат, снял ту с консервации и уложил Лили на кровать. Потом долго сидел рядом, пытаясь с помощью магии вылечить шрамы ее души, те, что образовались после склейки, и другие, приобретенные в разлуке с ним. Последние поддавались лучше, и с каждым стертым таким лицо Лилит расслаблялось все больше. Вскоре исчезли тени из-под глаз, выровнялось дыхание, перестали дрожать руки. Так он просидел с ней до рассвета, но решил вернуться — после всего прочувствованного за нее в процессе исцеления нельзя было оставить Михаэля безнаказанным.

Уже во дворце он понял, что стоило оставить для Лили хотя бы записку. Пришлось понадеяться, что магический сон продлится долго, а потом ей хватит терпения дождаться его. Теперь следовало подготовиться к встрече с наставниками… Адам задумчиво обвел комнату взглядом и щелкнул пальцами, отпуская на волю заклинание, призванное спалить все следы ДНК. Вот и посмотрит, насколько благие намерения были у устроивших вчерашнюю встречу. Ему оставалось лишь убрать щит, не пускающий сюда остальных, и просто дать им выговориться.

Пришлось подождать, устав репетировать варианты предстоящих диалогов.

Они пришли вместе, сделали несколько шагов внутрь и остановились почти у двери. Люцифер хмурился все сильнее, обводя комнату взглядом и не находя Лилит, Михаэль, наоборот, улыбался. И это пока совпадало с основной моделью, которую Адам выстроил у себя в голове.

Дальше Михаэль должен был спросить: «Где же Ее Высочество Ева?» А Адам в ответ пожать плечами и нагло усмехнуться, за что тот просто обязан призвать к ответу перед ним и Советом Принцев. Тут и пригодится древний закон суки Ашеры, когда обвиняемый мог выбрать поединок вместо суда. Но идеальный план рухнул, потому что злющий Люцифер в одно движение оказался рядом и, ухватив Адама за грудки, встряхнул.

— Где девчонка?!

Каким-то чудом ему хватило самообладания, чтобы не превратиться в маленького напуганного мальчика, несмотря на силу заклинания, обрушенного на него наставником. Он даже выдавил из себя заготовленную усмешку и наглый ответ:

— Где-то не здесь.

— Щенок! Ты хоть понимаешь?..

— Думаю, он понимает, — перебил его Михаэль, сияя, как солнце в погожий денек. — Иначе не стал бы зачищать следы ДНК.

— Гаденыш! — Люцифер отвесил Адаму увесистую пощечину, пробив слабенький магический щит и причинив тем самым реальную боль, а еще обидев до глубины души. — Ты ответишь за все перед Советом!

— Тогда я выбираю поединок, — сплевывая на пол кровь из разбитой губы, выпалил Адам, не давая им опомниться.

Ну, по крайней мере, Михаэлю — этот несколько секунд выглядел по-настоящему шокированным, потом взял себя в руки и натянул на лицо маску безразличия. А вот Люцифер просто озверел, снова кинулся к Адаму и, схватив его за плечо, выдал беспощадное:

— Тогда я буду твоим ответчиком!

Прочие принцы, входящие в Совет, собирались слишком медленно, как будто специально тянули время, надеясь, что Люцифер одумается и просто выбьет из опекаемого мальчишки всю дурь, и им не придется ничего решать. Но Люцифер отчего-то не захотел этого делать, а сам Адам никак не мог понять, что двигало сейчас наставником — мешали обида и привязанность, оказавшаяся неожиданно слишком крепкой. Впрочем, раз тот сам вызвался на бой, значит, давно планировал убить — избавиться от навязанной сукой Ашерой обузы. Даром, что ли, предложил им с Лилит встретиться? Наверняка сговорился с Михаэлем, когда договаривался…

Арена для поединка всегда создавалась с помощью магии по давно установленным правилам, чтобы дерущиеся не применяли запрещенные приемы или не воспользовались чужой помощью. Внутрь получившегося круга входили двое, чьи имена были вплетены в заклинание, после чего они выясняли между собой отношения. Бои не всегда шли до смертельного исхода, порой победитель просто диктовал свою волю побежденному, зная, что тот обязательно ей подчинится. Последнее скорее приветствовалось, потому как изначально все это задумывалось, дабы принцы могли решить возникший конфликт, не вынося оный на публику — это повредило бы Империи.

Адам официально не входил в Совет в силу возраста, поэтому, когда все, наконец, собрались, некоторые засомневались, что у него имелось право на поединок. Начались препирательства Самаэля с Люцифером, тратящее и без того драгоценное время — Лилит, скорее всего, уже проснулась или вот-вот должна была. Поэтому очень хотелось поторопить спорящих, но сделать так — открыться, а открыться раньше времени — проиграть. К счастью, Михаэль сделал это за него — ему не терпелось увидеть, как Люцифер убьет бывшего подопечного.

— Наша Мать считала мальчишку куда выше нас в иерархии Империи, — сказал он, когда в споре возникла пауза. — Тебе не хочется посмотреть на него в деле?

Самаэлю хотелось, потому он уступил.

Арену плели долго. Немало времени заняли обязательные клятвы, положенные по ритуалу. И когда все началось, у Адама не осталось ни капли терпения, и он сломя голову ринулся на наставника. Конечно же, Люцифер легко отбил первый выпад, затем второй и третий, и остальные тоже. Бывший наставник стал вдруг на удивление собранным и сосредоточенным, не нападая, но защищаясь. Он явно собирался вымотать Адама — догадался, что для него критично управиться побыстрее. Может, считал по эмоциям, может, просто хорошо выучил своего подопечного, но, кажется, понял, что принцесса Ева очень даже жива, а ее появление на Совете не так уж и невероятно.

Эти выводы заставили Адама взять себя в руки, по крайней мере, попытаться. Жаль, перестать атаковать он уже не мог, только уменьшить напор. Огненный меч пылал все также ярко, и заклинания неслись прямо в цель, однако натиск схлынул, дав место для рациональных мыслей. Если он хотел победить, ему требовалось применить чего-нибудь посерьезнее трюков, годящихся разве для разгона бунтовщиков с окраин. И ведь было такое в арсенале, помимо слова — это можно использовать лишь в крайнем случае, когда ничего другого не останется. И он выбрал подходящее, и призвал огненных тварей, чтобы шокировать бывшего наставника его же приемом и тем отвлечь, и выгадал момент, и замахнулся… И не смог…

Зато Люцифер очень даже. Он легко расправился с приманкой и контратаковал, оглушив и выбив меч, а потом бросил в Адама заранее заготовленное заклинание. Правую руку, по инерции выставленную вперед, чтобы закрыться, пронзила нестерпимая боль, быстро закончившаяся, но лишившая сил. На чистом упрямстве он поднял голову, чтобы увидеть, как бывший наставник смотрит свою окровавленную ладонь и хмурится на тонкий антрацитовый узор там, где осколок проник в плоть.

— Верни! — захрипел Адам, только его не услышали, потому что со всех сторон послышался грохот, и мощные стены арены рухнули и растворились в воздухе.

Опрокинутые со своих мест принцы поднимались, потирая ушибы, вертели головами по сторонам, пытаясь разглядеть нарушителя. Их надежды разобраться с ним первым и возвыситься над остальными уничтожили теневые путы, спеленавшие их по рукам и ногам, приковав к месту. В ужасе они замерли, ожидая увидеть перед собой суку Ашеру, ведь никто, кроме императрицы, не мог использовать этот вид магии. И когда вместо нее появилась Лилит, знакомая им как принцесса Ева — тихая и совершенно безобидная девочка, все онемели от шока.

В абсолютной тишине она подошла к Адаму и потянула его за раненую руку, на которой не было ни капли крови и других признаков, что из нее вытянули осколок.

— Идем, — позвала Лилит.

— Я не…

— Идем. Тебе не надо ничего им доказывать.

Она права, доказывать и впрямь ничего не требовалось, а вот забрать обратно часть ее души… Но он поднялся, понимая, что здесь и сейчас ничего не сумеет сделать — уже не сумел. Ладно, потом. Потом непременно!

И когда Адам поднялся на ноги, Лилит потянула его за собой в сторону, и они нырнули в междумирье, для остальных просто растворившись в воздухе.

Среди элементалей пробыли недолго, почти сразу вынырнув обратно, оказавшись в Эдемском саду. Они могли бы уйти дальше, но обернувшись к Лилит, Адам понял, почему путешествие оборвалось так рано — ее трясло. Конечно, с разбитой душой ей тяжело использовать магию, она это знала, и все равно пришла за ним.

— Лили! — он бросился к ней, заключил в объятия, попытался подлечить, но собственные силы подвели — из-за поединка их тоже осталось не так уж много.

— Я в порядке, — она слабо улыбнулась и уткнулась ему в плечо, подтверждая, что все совсем иначе.

Они долго простояли, поддерживая друг друга объятиями, пока Адам не заметил поисковое заклинание и не отбил его, сообразив для них простенький маскировочный щит.

— Пора уходить.

Она кивнула.

— Попробуем вернуться в лабораторию Ашеры? — спросил он, хотя сам уже выбрал, что им нужно туда. — Никто про нее не знает, и мы сможем отдохнуть и набраться сил.

— Нет, — Лилит отчаянно замотала головой. — Где-то здесь был вход в лабораторию Эля — нам надо к нему!

— Лили, отец мертв, а его лаборатория разрушена.

— Нет, — упрямо повторила она, и в голосе послышались нотки слез. — Эль не мог умереть! Нам просто надо его найти!

— Ладно, — он поспешил ее обнять и успокоить. — Давай поищем вход в лабораторию Эля.

Адам согласился, надеясь, что они немного побродят, а потом он ее уведет, но вскоре и сам почувствовал присутствие такой знакомой магии, отчего увлекся и проморгал новое отслеживающее заклинание, опомнившись, когда уже было поздно. Остатки портала в лабораторию Ашеры не успели бы истаять, и бывшие наставники легко взяли бы след. Впрочем, Лилит все еще могла уйти — ее следовало отправить, а самому… Самому тоже умирать не стоило, значит, настало время для слова!

— Стой! Лили! — Адам ухватил девчонку за руку. — Ты должна вернуться в лабораторию и подождать меня там. Я обязательно вернусь к тебе. В этот раз я не подведу! Поверь мне.

— Нет, — несмотря на крохи магии, вложенные в слова, чтобы ее уговорить, она упрямо мотнула головой. — Нет, надо продолжить поиски. Мы почти его нашли!

— Лили! Мы сюда еще вернемся и закончим начатое. Пожалуйста! Тебе надо поспешить и скрыться!

— Нет! — она вырвалась и отошла на несколько шагов назад, напомнив, какой упрямой и вредной была в детстве. — Нет! Нам надо найти Эля!

— Лилит! — внутри против воли вскипел давно забытый гнев. — Ты должна! Я хочу, чтобы ты спаслась! Уходи, Лилит! Уходи!

Он не сразу понял, что произошло. Лили вдруг вздрогнула и повалилась на землю, и из нее черными каплями стали вылетать осколки души, на лету уходя в междумирье.

— Ли…

Адам бросился к ней, но мешал барьер, созданный уходящими в никуда осколками, а когда тот исчез, поздно было трясти пустую оболочку тела с криками «Прости», требовалось придумать что-нибудь посерьезнее. Поэтому он осмотрелся по сторонам, подобрал яблоко, решив использовать его в качестве ориентира. Откусил и сделал так, чтобы тело Лилит тоже «надкусило», положил плод рядом с ее телом, лег по другую его сторону сам. Нырнул в междумирье, надеясь увидеть следы осколков, но те создали там мощный поток, унесший душу Адама далеко от намеченной цели, выкинув не просто в очень далеком мире, а прямиком в тело ребенка, что должен был родиться через несколько месяцев.

— Твои осколки разметало по мирам, а ядро и вовсе попало в тело мертвой девочки, оживив оное. Можно сказать, оно, по сути, и было настоящей тобой, просто одного ядра мало для полноценного существования, отсюда все это… Ну, депрессия и так далее. Я очень долго искал их, потому сегодня просто не мог позволить дать им разлететься повторно. Ядро после… В общем, его я поймал первым, а потом пришлось присоединить к нему два своих, чтобы остальные поняли, что следует делать. Вот… И повторюсь — я все вижу. Наверное, потом глазам вернется родной серый цвет, только и всего.

Лилит не ответила, слишком шокированная его рассказом. Ну да, согласно сказанному, часть ее вины в случившемся тоже была.

— Лили, не переживай, — Адам снова позволил себе ее обнять, а когда она не стала отстраняться, погладил по спине, добавив немного успокаивающей магии в свои движения. — Ты ни в чем не виновата. А судя по тому, что Михаэль с Люцифером сразу после нас отца нашли и освободили, мне стоило проявить чуть больше упорства в наших тогдашних поисках. — Он немного помолчал, собираясь с силами, а потом, чуть отстранившись, заглянул ей в глаза и попросил: — Прости меня. Я не должен был использовать слово. Я не знал, что отец тоже его использовал, но даже так сам не должен был. Прости.

Она всхлипнула, закивала и снова прижалась к нему, позволяя себя успокоить. Но в этот раз он добавил в свои заклинания немного сна, надеясь, что хотя бы в этот раз ему удастся ее защитить. Потом, когда Лили уснула, Адам поудобнее уложил ее на кровати, укрыл одеялом, затем проверил локальный щит медблока и вышел к лестнице, помня, что разлетевшаяся душа Лилит уничтожила внешний щит, задержавший осколки, тем самым давший время собрать их воедино и склеить. Но теперь особняк был беззащитен, значит, Люцифер, проследивший путь Адама от и до, не преминет прийти сюда и попытаться отомстить сначала Змею, а потом уже и им с Лилит.

Ничего. Пусть приходит. Предпоследний осколок нужно вернуть, и в этот раз Адам не дрогнет. В этот раз — нет!