Рыцарь бесчестия

- Моя дочь?

- Да, именно она. Это было не просто но... - Найде замолчала на несколько секунд, когда она заговорила снова, мне показалось, что в ее словах проскочило еле уловимое сожаление - Тебе расскажет об этом Знающий путь. У него есть возможность перемещаться между мирами, и он знает намного больше, чем я.

Найдэ замолчала, но прощаться и исчезать не торопилась.

- Что такое миры Элэй Дан'а? - воспользовавшись паузой, спросил я.

- Элэй Дан'а это огромная сила, с помощью которой творцы создают миры. Это инструмент и в то же время "нечто", стоящее над всем. Нечто устанавливающее правила и следящее за неукоснительным следованием этим правил. Элэй Дан'а это Высший закон, не постижимый даже для творцов!

- А эти творцы, кто они и откуда взялись?

- Задашь этот вопрос Знающему путь. Тебе пора.

Я внезапно открыл глаза и обнаружил, что за единственным окном в доме Норвана уже рассвело. Кладак сидел за столом и доедал остатки вчерашнего ужина. Хозяина в комнате не было. Как сказал потом Кладк, Норван отправился к следующему дому, чтобы по цепи весть о том, что восточной стражи больше нет, разошлась по всему северному лесу.

Кладак повторил свое колдовство. Назвать иначе то, что он проделал с помощью углей, раскаленного наконечника стрелы холодного камня, заложенного в основания бревенчатого дома Норвана и молотка, я не могу. Снова по очереди нас окутал теплый воздух, наполненный теплом высеченных из раскаленного железа, и мы отправились в путь.

Следующую ночь мы провели на поляне посреди густого ельника. Кладак предупредил меня, что нельзя ложиться на землю, потому что сила воздуха в таком случае ослабнет и мороз убьет меня. Есть пришлось быстро. Вяленое мясо подогретое над костром, остывало в течении минуты, если подождать еще пару минут, то вполне вероятно, что оно превратилось бы в лет. Не остывала только та часть, которую я держал в руках. Пытался долго уснуть в положении сидя, но ничего не получалось. Кладак тоже не спал, просто сидел и смотрел на огонь.

- Скажи мне Кладак... - попытался я завести разговор.

- Что сказать? - не отрывая взгляд от огня, отозвался он.

- Ты владеешь магией?

Кладак улыбнулся, все так же глядя на огонь. Отвечать он не спешил и когда я уже потерял всякую надежду получить ответ, охотник оторвался от наблюдения за огнем и сказал:

- Ты хочешь получить ответ, так? Но есть вещи, которые и я бы не прочь от тебя узнать. Сначала ты ответишь на мой вопрос. Согласен?

- Согласен - зевая, ответил я, как назло меня начал одолевать незаметно подкравшийся сон.

- Откуда ты здесь взялся? Без зимней одежды, без оружия и с такими странными вопросами?

После дневного перехода, борьбы с усталостью и сугробами, мне было все равно, поверит он или нет, поэтому ответил так как есть.

- Я прилетел из другого мира. А в северный лес упал с неба, хотя хотелось бы приземлиться в местечке потеплее.

- Ха! - громко с сильным выдохом, усмехнулся Кладак - Я так и знал! Этому не могло быть другого объяснения. Ты не похож ни на южан, ни на северян и уж тем более на жителей юго-восточных островов. Хотя твоя новая борода поможет тебе сойти за охотника северных лесов, во всяком случае, лучше викингам считать, что ты именно охотник.

Кладак подмигнул мне. Я провел рукой по щекам и подбородку. За двенадцать дней, которые я провел в Квемере, мне ни разу не довелось побриться и щетина начала превращаться в самую настоящую бороду.

- Рад, что ты мне веришь.

- Я сразу вижу, говорит человек правду или нет. А насчет магии, странный вопрос. Что такое, по-твоему, магия?

- Хм... - Кладак застал меня врасплох своим вопросом - Наверное, это всякие заклинания, ритуалы позволяющие влиять на мир альтернативным способом.

- Алертар... - Кладак запнулся - Каким таким способом?

- Альтернативным. Один из двух возможных способов, заменяющий или вообще исключающий второй, вот например, в моем мире всех магов и колдунов, ведьм сначала жгли на кострах, потом просто разоблачали и предавали позору. А с миром люди у нас взаимодействуют через науку и законы физики.

- Физики? - Кладак не осознанно задал вопрос, услышав непонятное слово, но чтобы я не стал отвечать, поспешил взять слово и продолжил отвечать на мой вопрос - Наука это конечно хорошо и эта ваша физика, наверное, тоже. Знал я одного мага. Пришлось мне как то отправится в Сиент, город на побережье, восточнее Валглы. Тамошние богатеи давали хорошие деньги за шкуры, платили намного больше викингов. Так вот познакомился я там с одним магом, он еще оказался и единственным в этом убогом городишке. Ольвином его звали, вот он бы тебе рассказал, что такое магия. То что умею я, это так фокусы, которые кстати научные грамотеи Сиента и по сей день разгадать и объяснить не могут. По его мнению, магия это управления реальностью. В любом проявлении этого управления и если, что-то разгадано или объяснено то, как говорил Ольвин, это не перестает быть магией, не перестает управлять миром.

- Этот Ольвин наверное был не глупым человеком.

- Он то? Да, дураком его не назовешь. Он сам часто называл людей глупыми. Потому что они считали магию чем-то таинственным, сверхъестественным, а когда эти научные грамотеи, начали объяснять людям, как это работает, люди, почему то перестали воспринимать магию в серьез. Но если ты знаешь, как что-то работает, разве от этого оно перестает работать?

Кладак замолчал. Я решил, что вопрос риторический и тоже молчал, ожидая продолжения, но поймав на себе нетерпеливый взгляд охотника, все-таки ответил.

- Думаю - нет, не перестает.

- Тут ты ошибаешься - Кладак оживился, довольный, что меня удалось поймать на ошибке.

- В том то и дело, что некоторые заклинания и ритуалы, действительно переставали работать, когда ученые добирались до их разгадки. Люди переставали относиться к этим заклинаниям и ритуалам серьезно, потеряли веру в них и они переставали работать, даже у самых опытных магов. Ольвин не мог понять, почему так происходит. Но он парень смышленый насколько я понял, должен разобраться в этой белиберде.

Кладак замолчал. Когда я хотел поддаться свинцовой тяжести, окутавшей меня он снова заговорил.

- Повесь воду подогреваться.

- Зачем?

Фляги с водой мы несли на поясе, в наших коконах из теплого воздуха вода не замерзала и оставалась пригодной для употребления. Ели мы только сухую пищу, вяленое мясо и рыбы. Еще Кладак взял с собой не известное мне пророщенное зерно и не коротких дневных привалах давал мне его пожевать. Желудок оно не отягощало, а сил прибавляло. Его просьба показалась мне странной. Горячая вода на мой взгляд была не к чему. Но возможно у него имелись свои цели и не дождавшись ответа, взяв небольшой котелок, которым меня снабдили в его доме, вместе с одеждой и оружием, и не дожидаясь ответа повесил его над костром.

- Что ты сейчас сделал? - спросил Кладак.

- Повесил воду подогреваться - ответил я.

- Всего на всего? - удивленно спросил Кладак.

- Всего на всего - зевая, ответил я.

Кладак усмехнулся. На его лице начала расползаться широкая улыбка превосходства, от того, что он знал что-то, чего не знаю я.

- Начнем с того, что повесить воду над огнем в чистом виде, могут только маги, изучающие водную стихию. Вода и огонь несовместимы. Как ты там сказал? Альтернативный. В чистом виде вода либо тушит огонь, либо уходит от него в виде пара. То, что ты сейчас сделал своего рода магия, управление реальностью. Ты воспользовался магической формулой, которой пользовался тысячи раз за свою жизнь, но никогда не думал о том, что это магия. Вода и огонь несовместимы, но ты добавил в магическую формулу железо и получил нужный результат. Любой из людей в той или иной степени владеет магией.

Я встретил Ольвина в мастерской у портнихи, которой продал честь меха. Она дала хорошую цену. Привлекательная женщина и очень приятная, жаль, что не спросил ее имени. До Нормы ей конечно далеко, но все же. Мы тогда разговорились с ним. Ему было интересно узнать про охотников северного леса, про Борора и его заповеди. Мы отправились в таверну, чтобы как следует поговорить. Ольвин тогда выпил много вина и чуть ли не кричал о глупости людей и особенно ученых и стихийных магов. Я видел, как его слова задевали многих посетителей, но никто не посмел остановить его, или возразить.

Он рассказал мне, что настоящая магия начинается там, где заканчивается деления мира на части, что одна стихия, не может существовать без другой. Огонь не сможет гореть без воздуха, он сказал, что в воздухе есть какой-то кислород, без которого огонь не сможет гореть, для того чтобы воздух давал огню кислород, нужна земля, она удерживает воздух не давая ему уйти к далеким звездам. Еще Ольвин сказал, что глубоко под землей живет изначальный огонь, благодаря которому Квемер все еще жив, вращается вокруг Найдэ, и удерживает воздух, дающий пищу огню, подогревающему воду, принявшую форму железа, передающего тепло воде. Вода это особый разговор сказал Ольвин, но до этого разговора мы так и не дошли, хозяин принес еще вина и разговор пошел на убыль. Скажу по секрету, что когда кувшин иссяк Ольвин направился к той самой портнихе, у которой мы познакомились. Уж он то, ей дал огня! Славная женщина...

На этом Кладак закончил свой рассказ. Отбросив все приличия, я закрыл глаза и до рассвета забылся темным сном без сновидений. Весь оставшийся путь прошел без происшествий. Ближе к морю, морозы стали не такими сильными. Кладк объяснил это тем, что теплый воздух с южной стороны спасает побережье от жутких морозов, обрушивающихся на северный лес. Вечером десятого дня пути мы дошли до Валглы, города считавшегося столицей мореходов южного побережья, северного Квемера.

*****

Марвин проснулся за час до рассвета. Старая привычка разведчика. Когда станет так светло, что можно будет идти дальше, он будет сыт и собран. В возрасте Марвина с каждым годом становилось все труднее проводить ночи на земле. Каждый год он собирался уйти на покой, но когда приходило время принимать решение увольняться со службы или подписывать новый договор, он не раздумывая ставил крест под множеством непонятных закорючек.

Марвин не умел читать, но говорил на трех языках - общем, эльфийском и оркском. Он легко мог преследовать животное, человека, впрочем, кого угодно, по самым путанным и еле заметным следам. В нем не было азарта охотника, он не любил убивать и жутко не переносил армейскую дисциплину. Только в таких вылазках Марвин чувствовал, что живет. Опасность в сочетании с четко поставленным заданием и полной свободой в средствах достижения цели, в сочетании с прохладой и свежестью леса через легкие все это наполняло его душу жизнью. Однажды Марвин понял, что он будет заниматься разведкой до тех пор, пока дышит. И кто знает, может быть, его навыки сильно пригодятся на "другой стороне".

Сегодня ему предстоит пройти последний отрезок пути. Десять дней назад он получил задание в пограничном форте Лостбридж, разведать ситуацию на территории Вечно зеленого дворца. Если бы переправившись, через Несущую свои воды в никуда, Марвин пошел напрямую то, двигаясь в своем обычном темпе, оказался бы на месте через шесть дней. Однако, как показывает практика прямой путь не всегда самый лучший и почти всегда самый опасный.

Он шел не спеша. Всегда держал нос по ветру, глаза широко открытыми, а уши чистыми. Спешка никогда не доводила до добра. Многие из его братьев разведчиков сгинули в этих лесах, пострадав от беспечности, которая приходит с уверенностью в том, что знаешь эти места как свои пять пяльцев. Там где раньше было тихо и спокойно в новую вылазку может оказаться отряд орков, охотников или таких же разведчиков. А черные львы в поисках пищи или пары за день, могли покрывать расстояния, которые ни людям, ни оркам даже и не снились.

Вот и сейчас ловя каждый звук, внимательно присматриваясь к каждой тени, Марвин на первый взгляд расслабленный и беззаботный шел среди деревьев, до предела сконцентрировав свое внимания на происходящем вокруг. Никаких посторонних мыслей или воспоминаний. Только собранность, настороженность и готовность в любой момент бросится наутек.

Да именно бежать, спасаясь от опасности и сражаться только в самом крайнем случае, если другого выхода нет. Марвин, да и любой разведчик восточных окраин хорошо владел мечом, неплохо стрелял из лука и всегда имел при себе это оружие, но мечом практически не пользовался, а лук применял исключительно для охоты. Он разведчик, а не воин. Для разведчика главное обнаружить опасность и доложить о ней своему командиру. Если тебя убьют в бою, то доложить об опасности будет довольно таки затруднительно. Так его научили. Так он действовал, не отступая от правил, став первоклассным следопытом и разведчиком. Пожалуй, лучшим из всех кому приходилось бывать на этой стороне Несущей свои воды в никуда.

К Вечно зеленому дворцу Марвин подошел по графику. Выбрал место наблюдения, не выходя из леса на открытое пространство. С тех пор как эльфы оставили дворец, все подходы заросли кустами, а кое-где молодые деревья пустили свои корни там, где многие сотни лет трава не росла. Ворота крепостной стены были направлены на юго-восток. С севера от холодных ветров дворец закрывала гора Алтум, одна из самых высоких гор хребта Бат'атал. Алтум защищала не только от ветров, перевалов поблизости не было и подходы к дворцу с севера были заблокированы.

Дворцом древняя обитель эльфов называлась условно, на самом деле это была настоящая крепость. Практически непреступная. Сейчас спустя много лет, трудно сказать, что для пришедших с оружием людей было бы лучше, длительная и безуспешная осада или то, что случилось.

Выжившие после великой битвы эльфы предпочли не сражаться до последнего вздоха, а просто ушли через горы, туда, где нет людей и распространяемого ими разрушения и дисгармонии. Ушли, чтобы переждать, восстановить силы и однажды вернуться. Солдаты передового отряда, отправленного генералом. Томасом сильно удивились, достигнув своей цели. Их встретил пустой. Даже ворота оставили открытыми.

Марвин, едва окрепший юнец служил тогда простым солдатом в пехотном полку. И в ту ночь остался карауле, пока старшие товарищи по оружию праздновали взятие главного вражеского дворца. Полные погреба отличного вина и щедрый на дичь лес сделали те вечер и ночь воистину королевскими для двухсот человек прошедших всю войну и отличившихся во всех сражениях. Даже тень, накрывшая врага и многих товарищей, миновала их. Это стоило как следует отпраздновать. И они праздновали. Пили веселились, вспоминали выигранную войну. Праздновали с таким остервенением, как будто это был их последний день.

Наутро проснулись не все, а те, кто проснулся, пожалели о том, что не покинули этот мир во сне. Больше половины отряда поразила черная чума. Сначала больным жутко хотелось пить, но, сколько бы они не пили, жажда не отступала. Потом синела кожа, а вены на руках и ногах чернели. К вечеру, когда подошли основные силы, синяя кожа начала лопаться, а из вен засочилась кровь. Кровь не лилась, а именно сочилась, медленно по капле покидая тело.

Зараженным запретили покидать дворец. Тех кто все таки пытался это сделать, расстреливали лучники. В итоге из двухсот солдат в живых остались только трое. В том числе и Марвин. Утром третьего дня, пребывания людей на территории эльфийской святыни генерал Томас отдал приказ отступать. В дороге оказалось, что зараза прицепилась и к тем, кто не заходил во дворец. Из семисот человек, обратно до берега Несущей свои воды в никуда, дошли триста. Именно тогда будущий король решил издать указ о казни всех любого эльфа, в не зависимости от возраста и пола, не служащего на благо людей.

После того, как Марвин один вышел к основным силам, потеряв в дороге двух товарищей, ему предложили обучиться всем премудростям разведчика и делать вылазки в эльфийские леса. Где жила ужасная, неизвестная зараза к которой у Марвина оказался иммунитет. Он согласился и с тех пор ни разу по настоящему не пожалел, что произошло именно так, как произошло.

На первый взгляд Вечно зеленый дворец выглядел как обычно. Как и три месяца назад, как и в тот первый день, когда вместе с передовым отрядом Марвин подошел к его стенам. Высокие зеленые стены, сложенные из огромных массивных стволов, давно окаменевших деревьев. Высокое основное здание с треугольной крышей и примыкающие к нему три пристройки пониже. Вечно зеленые стены. Местами заросшие плюющем окна. То и дело влетающие и вылетающие из окон птицы, чувствовавшие себя полноправными хозяевами.

Марвин просидел полдня, внимательно рассматривая дворец. Ничего не изменилось. Даже вороты остались в том положении, в котором он бросил их почти тридцать лет назад. Марвин собирался покинуть свой наблюдательный пост и пустится в обратный путь. Но где-то южнее в чаще с веток сорвалась стая птиц и рванула в сторону гор. Марвин замер. Его ожидание длилось чуть больше пяти минут. Затем в сторону ворот из леса начали выезжать всадники. Их кони ступали очень мягко, неестественно тихо.

Шесть эльфов в доспехах с мечами и щитами. Матовые темно зеленые доспехи, красные плоские шлемы с золотой инкрустацией. Марвину приходилось видеть такие только однажды, издалека. Это был окрас доспехов гвардии короля эльфов Уаэллора.

Не торопясь всадники сделали круг, объезжая крепостные стены. Остановившись только один раз, напротив того мета, где затаился Марвин. Разведчик хотел пуститься наутек, но всадники повернули своих коней к воротам, возле которых выстроились в два ряда по три человека, как почетный караул.

Через минуту один за другим с разных сторон, из леса начали выходить лучники. Двое прошли совсем не далеко от покрывшегося холодным потом Марвина. Разведчик гадал, заметили они его следы или нет и наспех, перебирал варианты возможных действий в случае, если его обнаружат. При всей своей осторожности, Марвин не был тенью и не мог вообще не оставлять следов на земле. Хозяева леса не могли не заметить его присутствия. Но по какой-то неизвестной разведчику причине они не обращали на него абсолютно никакого внимания.

Лучники в темно зеленых плащах дополнили почетный караул у ворот, выстроившись в две ровные шеренги. Марвин насчитал по шестнадцать луков с каждой стороны.

С утра серое небо начало чернеть. Грянул гром. Подул сильный пронизывающий до костей ветер. Даже Марвин, сидевший в густом кустарнике, каждым своим стареющим суставом почувствовал неприятную прохладу.

Воздух перед воротами поплыл мутной пеленой и через мгновение из ниоткуда появились, еще восемь эльфов. Без оружия, в длинных серых одеждах. Семеро подняли правые руки и направили растопыренные правые руки в сторону дворца. Стоявший чуть впереди восьмой вскинул вверх кулак и как только его пальцы распрямились, в крышу дворца с треском ударила молния. Удар грома сотряс окрестности с такой силой, что видавшему всякое Марвину стало страшно.

Вокруг стало совсем темно. Марвин видел только еле уловимые очертания дворца. Через несколько секунд тучи начали расходиться. Алтум и лес вокруг осветили лучи Найдэ. Марвину на мгновение показалось, что дворец покрыт черной пленкой, которая крохотными частицами слетает от подувшего снова ледяного ветра, слетает с его стен, превращаясь в пепел. Всего несколько мгновений и наваждение исчезло.

На юго-западе засияла Найде, лес с его обитателями казалось, совсем не заметили происшедшего и продолжали жить своей размеренной беззаботной жизнью. Марвин услышал шелест листвы за сзади справа. На белом жеребце, совсем рядом с теми кустами, где он сидел, проехала эльфийка.

Ее прозрачное бирюзового цвета платье совсем не прикрывало наготы, даже скорее наоборот акцентируя внимание на всех прелестях ее прекрасного женского тела. Ее зеленые глаза уверенно смотрели вперед. В них было много силы и достоинства, но не капли высокомерия.

Восхищенно глядя на наездницу, Марвин вдруг ощутил всю тяжесть своих лет. Впервые в жизни он начал сожалеть о прожитых днях и том, что он человек и о том, что невообразимо далек от этого близко проезжающего прекрасного создания. В тот момент, когда эти мысли лавиной заполнили голову разведчика, уголки губ эльфийки тронула едва заметная улыбка.

- В конце этого года, точно ухожу на покой! - поторапливаясь не спеша Марвин отправился в Лостбридж, чтобы сообщить капитану Скриту о том, что эльфы вернулись в вечно зеленый дворец.

Глава 11

Свобода воли.

Город викингов встретил нас холодным, соленым ветром. После десяти дней проведенных в коконе из теплового воздуха, окружающий мир со всеми его звуками, запахами, должен заметить, в черте города, не самыми приятными, казался сном. И вообще за последнее время сны и явь настолько смешались, что при очередном визите сестер трудно было определить, сплю я или бодрствую. Теперь отличие между этими состояния заключалось лишь в том, что во сне я мог только наблюдать, за тем, что происходит на самом деле.

За время, проведенное в Квемере, я успел отвыкнуть от шума городов, а этот, по-моему, так и вообще стоял на ушах. Кладак расспросил одно из охранников ворот и тот рассказал ему, что жители Валглы вторую неделю празднуют победу над Сиентом. По улицам с криками и песнями расхаживали пьяные мужчины и не одной женщину. Кладак сказал, что это потому, что женщины предпочитают оставаться дома, во время таких гуляний. Пьяные воины веселье и сила, у которых плещется через край, могут натворить немало непристойных дел, встретив на своем пути миленькую северянку. Конечно, протрезвев, они будут раскаиваться и получат по заслугам, но женщине вряд ли станет от этого легче.

- Здесь мы с тобой расстанемся, Максим - Кладак крепко пожал мне руку и протянул маленький мешочек из плотной ткани - Вот, здесь немного, но это все что есть. Пару другую шкур у меня всегда купят, так что не обеднею, а тебе деньги пригодятся.

Я взял черный мешочек и засунул его под волчий мех, перетянутый ремнем. В мешочке глухо зазвенели монеты, и он улегся на то место, где ремень прижимал к моему телу мех.

- Мне нужно попасть к королю Монгфинду, это направо, а тебе в порт. Иди прямо по этой улице и попадешь в порт, там поверни налево и иди мимо причалов, пока не увидишь вывеску с надувшимся, черным парусом.

- Благодарю тебя Кладак!

- Иди давай, а то так никогда не расстанемся, если будем рассыпаться в благодарностях!

Еще раз, от души пожав руку старому охотнику, я зашагал в указанном мне направлении. В таверне "Попутный ветер", по словам Найдэ, меня должен ждать Штурман, там же надо было встретиться с человеком по имени Ольвин Кельд. Стараясь обходить компании пьяных бородачей, я невольно, каждый раз проводил рукой по лицу, убеждаясь в том, что собственная борода успела, не только отрасти, но и как следует загустеть.

Шум прибоя придал сил и ноги, понесли меня к порту словно крылья. Мне не терпелось увидеть Штурмана. Я не сомневался в том, что он знает где Валери и что с ней. Дойдя до причалов и свернув налево, я заметил невысокую фигуру, в сером плаще вошедшую в дверь под вывеской с изображением скрещенных весел. Если язык на котором говорили жители северного Квемера, с горем пополам был понятен, то вот читать на нем не получалось абсолютно.

Фигура в плаще сильно напоминала Штурмана и я пошел следом к двери под веслами. Перед моим носом дверь резко распахнулась, и оттуда вышел здоровый, но еще безбородый парень. Набрался он изрядно и, зацепив ногами выступающий порог, споткнулся, налетел на меня и сбил с ног.

- Смотри куда прешь, чучело! - недовольно, проворчал парень.

Если бы удалось устоять на ногах, то его пивное дыхание сбило бы меня окончательно. Не зная местных обычаев, я решил промолчать. К тому же вслед за парнем вышли трое не менее здоровые мужчины. Одного из них, я узнал сразу. Это был бородач со стены в Сиенте. Высокй, с темно рыжими волосами, заплетенными в косы.

Поднявшись, я не стал отряхиваться, чтобы не размазать мокрую грязь, прилипшую к одежде. Налетевший на меня детина, подняться смог ни сразу, похоже сегодня он выпил целую бочку, что отразилось на форме его живота и способности передвигаться.

Пытаясь обойти веселую компанию, я понял, что вечер как-то не задался. Огромная лапа легла мне на плечо и под действие приложенной ко мне силы, я развернулся на сто восемьдесят градусов. Рефлекторно приготовился уйти от летящего навстречу кулака, но рыжий бородач, с заплетенными в косы волосами решил сначала поговорить.

- Как ты смеешь вставать на пути единственного наследника короля Валглы, Монгфинда Беспощадного?

Бородач говорил громко, но видно напитки, которые он сегодня пил мешали шестеренкам в его голове крутиться с обычной скоростью, и говорил он медленно, глотая часть слов.

- Я не виноват, он сам на меня налетел - спокойно ответил я, и предчувствую бесполезность новой попытки, двинулся в стороны двери под вывеской.

- Стой, чужеземец! - бородач протянул ко мне правую руку, чтобы остановить, взяв за плечо, но на этот раз я отвел ее своей, сместившись немного вправо, чтобы на всякий случай выйти из досягаемости левой - Ты думаешь можно вывалять в грязи плоть от королевской плоти и уйти безнаказанным?

- Тоже вариант - глядя по сторонам, и прикидывая, в каком направлении сделать ноги, ответил я.

Промедлил всего мгновение прежде, чем принять окончательно решение броситься к той улице, по которой я вышел к порту и попал в самый настоящий ураган с пивным ветром. Двое товарищей рыжего бородача, слева и справа стали у меня за спиной. Рядом, чтобы посмотреть на то, что происходит, остановилась еще одна компания таких же пьяных и бородатых викингов. Осталось, только надеяться, что за такое здесь не вешают, не рубят головы, и не подвергают порче конечностей и остальных не менее дорогих для меня частей тела.

- Такое оскорбление нужно смывать кровью! - убил зародившуюся во мне надежду бородач.

- Да! Эрик, изруби это иноземное чучело в щепки, покажи нам, чему тебя научили! - порыв пивного ветра вырвавшегося изо рта, стоявшего за спиной викинга, вполне ощутимо ударил меня по носу.

- Давай Эрик, покажи нам отличный бой! Пора тебе становится мужчиной! Не жалей это иноземное чучело! - подхватил второй.

- Похоже, это слово у вас тут в ходу. Надеюсь, меня не набьют опилками в случае поражения.

- Что ты там лопочешь, доставай свое оружие и ответь по-мужски?

Контакт с аборигенами установить не удалось. Я пытался сообразить, как выкрутиться из этой ситуации, а они в свою очередь вообще не хотели меня слушать. Эрику, все-таки удалось подняться на ноги, вымазавшись в грязи с ног до головы. Вокруг таверны собралась толпа из желающих посмотреть на предстоящий поединок.

- Он пьян, думаю сражаться сейчас это не лучшая затея! - я говорил так громко, как только мог, надеясь все же избежать боя.

- Да, Эрик не сражался на корабельной палубе, раскачивающейся под ногами и еще не убил ни одного врага, но он сын Монгфинда Беспощадного! - рыжий бородач трезвел на глазах, его речь становилась быстрее, а глаза прояснялись с каждым словом - А ты чужестранец прими как честь, смерть от руки Эрика... Эрика...

- Пока просто Эрика - подсказал рыжебородому, викинг за моей спиной.

Теперь я все понял. Попытки решить дело миром бесполезны. Собравшиеся расступились, образуя полукруг перед таверной, отрезая мне путь к причалам и в обе стороны по улице. Сыну Монгфрида пора становиться мужчиной и он должен кого-то убить в поединке и этим кем-то по несчастливому стечению обстоятельств, стал я. И не важно, кто виноват. Судя по виду всех этих бородатых аборигенов, по мехам одетым на кольчуги и немытые длинные волосы и бороды, они валялись в грязи каждый день. Им нужна была жертва, и они решили отдать эту роль мне. При этом было обидно, что никто не сомневался в победе Эрика. Опыт реальных боев на мечах у меня не большой, трое гоблинов и парочка разбитых ваз в нашей с Валери квартире, но отдавать свою жизнь, пусть и ради такой благой цели, я не собирался.

Моя рука потянулась к рукояти меча. Мы вынули клинки одновременно. Меч Эрика в полтора раза превосходил мой по размерам. Да и сам Эрик выше меня на голову и намного тяжелее. К тому же, когда оголилась сталь, случилось то, чего я побаивался. Глаза парня прояснились, а тело его перестало раскачивать из стороны в сторону.

- Что скажешь перед смертью? - на удивление связно произнес безбородый парень и мне его голос не показался неприятным.

- Чувствую себя гулящей женщиной, которую выбрали для лишения юнца невинности...

Я посмотрел на грязь под ногами и подумал, что валяться в ней порубленным и мертвым будет не целесообразным и крайне не комфортным занятием. Глотки викингов взорвались одновременно с усилившимися криками чаек, и я поднял глаза, как раз вовремя, чтобы среагировать на кинувшегося ко мне Эрика.

Эрик двигался на удивление быстро, для пьяного человека, несколько минут назад еле державшегося на ногах. Но из-за своего роста и веса недостаточно быстро, что застать меня врасплох. Отскочив назад, я встретил удар его меча, при этом ощутив, что моим сухожилиям трудно будет выдержать еще несколько таких ударов стали о сталь.

Опыта у Эрика действительно оказалась мало. Он бил сверху вниз, справа налево держа меч одной рукой и вместо того, чтобы обратным движением ударить снизу вверх наотмашь, не подпуская меня к себе, он снова поднял руку и замахнулся. Слишком медленно, все его движения читались на удивление легко. Я мог всадить в него клинок, пробив кольчугу перпендикулярным к ее поверхности ударом, но решил закончить дело бескровно.

Эрик крепко стоял на ногах, но скорости в перемещении, ему не хватало. Дождавшись мгновения, когда его правая рука с мечом, начнет опускаться, я рванулся вправо под углом в сорок пять градусов, удар прошел мимо. Не встретив на пути препятствия, рука Эрика по инерции пролетела вперед, увлекая за собой все тело молодого викинга. Чтобы удержаться на ногах, он сделал шаг вперед, его корпус наклонился, а шея открылась. Не сильно вкладываясь в удар, чтобы не сломать шейные позвонки, пронося руку с мечом себе за, спину я двинул Эрика рукоятью меча под затылок, в район мозжечка. Безотказный при попадании удар сработал и в этот раз. Руки Эрика повисли как две отпущенные веревки, его меч упал в грязь и вслед за оружием, без сознания, рухнул и его хозяин.

Толпа вокруг меня притихла. Чтобы показать, свои мирные намерения и отсутствие опасности для наследника Беспощадного короля с труднопроизносимым именем, я вложил свой меч в ножны. Рыжий бородач кинулся к теперь уже точно лежащему в грязи по моей вине Эрику. Он перевернул Эрика лицом к вечернему небу, еще освещенному лучами опускающейся к краю морского горизонта Найдэ. В повисшей тишине, я слышал отдалившиеся крики чаек и покачивание на волнах двух кораблей, пришвартованных к ближайшему причалу.

- Он жив - облегченно вздохнул рыжебородый, осмотрев Эрика.

Поднялся бородач быстро. Так быстро, что я не успел испугаться его скорости. Бородач выхватил из ножен меч, который по размерам не уступал мечу Эрика и осторожно направился в мою сторону.

- Кто ты такой? - взревел рыжебородый и судя по ярости заполнившей его глаза, ответ на этот вопрос мало его интересовал - Ты ответишь за это!

Внезапно, между мной и рыжебородым возник человек в сером плаще. Чуть меньше меня ростом и на две головы ниже решившего взять с меня ответ викинга. Рыжебородый в недоумении остановился и даже опустил меч. Голова незнакомца была на уровне защищенной кольчугой груди викинга, но это появившегося не смутило.

- Поединок был честным, Эрик не пострадал - ровный, грудной голос незнакомца подействовал успокаивающе и не только на меня, но и на всех вокруг.

- А ты еще кто? Ты с ним заодно?! - громко возмутился рыжебородый, но ярости в его глазах поубавилось.

- Неважно кто я. Ответь лучше, насколько ты чтишь традиции Валглы и заповеди Борора?

Рыжебородый опустил меч. Еще несколько секунд он стоял напротив человека в сером плаще, затем издал рычание, переходящее в крик, выпуская тем самым не растраченную ярость, помог подняться Эрику и, поддерживая еще не до конца, пришедшего в себя горе бойца, двинулся прочь. Толпа, собравшаяся вокруг таверны тоже начала расходиться.

- Пойдем Максим, я угощу тебя ужином - добродушно предложил незнакомец.

По стилю одежды и комплекции, он напомнил мне Штурмана, очевидно, я перепутал их и хотел зайти в таверну за этим человеком. Овалом лица и цветом волос, он тоже походил на старого друга моей семьи, разбросанной по разные стороны Холодного моря. Только темно русые волосы незнакомца были длиннее и немного вились, а лицо гладко выбрито, а цвет глаз чуть светлее. Серо-голубые глаза незнакомца смотрели приветливо. В них было столько спокойствия, что я стоял на месте и не мог принять решение.

- Я благодарен тебе, но у меня уже назначена встреча - собравшись с мыслями, сказал я.

- На какой час? - участливо спросил незнакомец, заглядывая мне в глаза.

Я посмотрел в сторону моря, порт находился на западном берегу и я увидел, как Найдэ краем коснулась горизонта. Встреча со Штурманом не имела четкой договоренности. К тому же этот человек помог мне, знал мое имя и что немаловажно предлагал угостить ужином.

- Как тебя зовут, и откуда ты меня знаешь? - спросил я у него.

- Всему свое время - ответил он. - Поужинай со мной, нам есть о чем поговорить.

- Я не ужинаю с незнакомыми людьми.

- Прими мое предложение и узнаешь не только мое имя, но еще немало того, что тебе поможет.

Найдэ говорила про человека по имени Ольвин Кельд, возможно это был он, но полной уверенности не было. Глаза незнакомца слишком спокойные и доброжелательные - настораживали. Я все же решил пообщаться сначала со Штурманом и без лишних разговоров направился в сторону таверны "Попутный ветер".

- Найдэ скоро зайдет за горизонт. Не самое лучшее время для сестер - сказал мне вслед незнакомец - Световой день еще не закончился, а ночь еще не началась. Сумерки на подходе, в это время сестры не смогут ни помешать разговору, ни подслушать его.

Я остановился.

- И потом, кто в незнакомом городе отказывает от хорошего ужина в одной из лучших таверн побережья.

- И почему я снова чувствую себя гулящей женщиной - пробормотал я себе под нос, входя в дверь под вывеской с двумя скрещенными веслами.

Внутри оказалось просторно. Народу собралось немало и почти все столы были заняты. Хозяйничал здесь высокий, плотный мужчина с седеющей бородой и отсутствующей под надетой на нем кольчугой, левой рукой. Но и одной правой он управлялся неплохо. Хозяин получил от незнакомца в сером плаще монету, и для нас сразу нашелся свободный стол, возле огромного камина, в котором вовсю трещали дрова.

- Здесь наливают отличное пиво, люблю иногда пропустить кружечку другую - сказал незнакомец, после того, как заказал свиной окорок с тертым, душистым хреном и свежевыпеченным хлебом.

При слове хлеб в моем желудке что-то радостно екнуло, и я понял, чего мне не хватало все это время. Однако от жидкого хлеба в виде пива, я отказался. Набравшись наглости, я перебил незнакомца и заказал вина. Хозяин неодобрительно поморщился, но уловив кивок незнакомца, отправился готовить заказ.

- Предпочитаешь напиток королей? - разглядывая меня, спросил незнакомец и, не дожидаясь ответа, продолжил - Следуя их привычкам тебе не стать королем.

- Не очень то и хотелось... - оглядевшись вокруг, сказал я.

Все здания в Валгле были сложены частично из камня, частично из бревен. Таверна не была исключением. Каменное основание и бревенчатые стены, с треугольной, деревянной крышей.

- Это сейчас ты не хочешь, но очень скоро соблазн появится, уж я-то знаю.

Я посмотрел незнакомцу в глаза, и на мгновение мне показалось, что в глубине души, отражением которой они были, мелькнула легкая грусть.

- Как тебя зовут? - настойчиво спросил я.

- У меня много имен. В северном Квемере, чаще всего меня называют Борор.

- Ты тот самый господин, заповеди которого местные жители, чтут как божественные? - спросил я, не сдержав усмешку.

- Они и считают меня богом, но это сейчас к делу не относится.

Хозяин принес кувшин с пивом, бутыль вина, большую кружку и кубок. Наполняли глиняную посуду мы сами. Когда напитки оказались в руках, готовые к употреблению, я поднял кубок и произнес тост:

- Как бы там ни было, ты сильно выручил меня сегодня. Не скажу, что готов отблагодарить тебя, отдав за это свою жизнь, пусть даже и такому богоподобному и многоуважаемому господину как ты, но если тебе понадобиться моя помощь, ты можешь на нее рассчитывать. За взаимовыручку!

Борор улыбнулся и, ударив своей кружкой по моему кубку, поддержал тост. Шум в таверне стих, и я услышал приятную музыку. По другую сторону громадного камина, возле которого нас разместили, молодой, безбородый музыкант заиграл мелодию. Его инструмент напомнил мне гусли. Множество струн, натянутые на корпусе, имеющем несколько небольших отверстий, издавали приятную, трогающую душу мелодию.

- Чтобы стать королем эльфов, нужно быть эльфом, они конечно народ прогрессивный, но к подобным экспериментам не готовы - отвлек меня от музыки Борор и убедившись, что завладел моим вниманием, хитро прищурившись, продолжил - Королем людей стать можно, но тебе это сейчас не по силам, несмотря на то, что такая вероятность существует. И потом, в этом случае тебе придется вести людей за собой в новой войне, что поставит тебя в крайне щекотливое положение, учитывая девичью фамилию матери твоей дочери.

Рой вопросов зажужжал в моей голове. Кто он такой, что он знает о сестрах и вообще откуда он взялся такой добренький и всезнающий, но задал я самые главные.

- Ты что-нибудь знаешь об Уаэллэйири? Где она? Что с ней?

- С ней все в порядке, она в Вечно зеленом дворце, готовиться к тому, чтобы стать королевой.

- Королевой?

Борор не стесняясь, тихо, чтобы не нарушить плавное звучание мелодии разливающейся по таверне, посмеялся над моим вопросом.

- А как ты хотел, чтобы твоя дочь стала королевой и повела эльфов к новому рассвету, ей нужно занять это место по праву рождения, которое ей дадут гены, унаследованные от матери.

- Я никак не хотел! - Борор меня разозлил. - Появился Штурман, со всеми этими предназначениями и пророчествами. Валери приняла это как должное, что мне оставалось делать? Я до сих пор не могу до конца разобраться в том, что происходит.

- Ничего удивительного, ты свободный элемент, мнением которого можно пренебречь - Борор произнес эти слова серьезно, без насмешки и превосходства, я ни сразу нашелся, что ответить - Не собираюсь тебя обижать или насмехаться над тобой, просто хочу, чтобы ты понял, во что ввязываешься.

- Зачем тебе это нужно? - недоверчиво спросил я.

- Я делаю это не по доброте душевной - впервые за весь наш разговор Борор отвел взгляд, музыкант в это время закончил играть мелодию и шум в таверне усилился - Скажем, так, это старый долг. Помогая тебе, я возвращаю его.

- Допустим. И во что же я ввязываюсь?

- В игру, со множеством игроков и высокими ставками. Сейчас ты просто фигура на доске и тобой можно управлять, чем сестры с успехом и занимаются. Они знают, чего ты хочешь, и манипулируют тобой, обещая дать желаемое в обмен на служение их интересам.

- Я только хочу найти свою жену и защитить свою дочь. Насколько я понял, в Квемере ей угрожает серьезная опасность.

- Всего на всего. И как ты себе это представляешь? - Борор поднял взгляд, при этом он широко улыбнулся, на его щеках появились ямочки, а глаза опять наполнились участием и доброжелательностью.

- Что представляю? - смутился я.

- Найдешь ты свою жену и что? Любимая, собирайся я за тобой! Во дворце тебе делать нечего, королевская кровь еще не повод для того, чтобы по-королевски жить и обязанности королевские выполнять. А дочке нашей так и подавно никакие предназначения не нужны, пошли-ка лучше со мной... Куда вы, кстати, пойдете?

- Куда? - заслушавшись Борора, я не сразу понял, что на вопрос отвечать придется мне.

Но сразу ответ как-то не нашелся. Не нашелся он и спустя несколько минут нашего молчания, когда музыкант заиграл еще одну мелодию, а хозяин подошел к камину, взял в свою единственную руку кочергу, подергал прогоревшие дрова и подбросил новые. На вопросительный взгляд Борора хозяин ответил жестом, говорящим о том, что скоро все будет в лучшем виде. Я налил себе еще вина.

- Какой бы путь ты не выбрал, в конце ты не получишь чего хочешь.

- Что ты предлагаешь, отказаться от всего? - допивая вино, и наливая снова, спросил я.

- Пей, пусть сегодня вино подогреет твою душу - посоветовал Борор - тебе будет тепло и спокойно. Завтра же, когда ты начнешь понимать, тебе будет плохо не только от похмелья.

- Валери не покинет со мной дворец? - на душе заскребли кошки и я проклял тот день, когда мы сели на самолет до Майами.

- Не стану тебе отвечать, расспроси лучше Штурмана о эльфийских обычаях.

- Да что вы все заладили: - "расспроси Штурмана, расспроси Штурмана", как будто свет клином на нем сошелся! - вино подогрело и душу, и сердце, и кровь.

- Он один из игроков сделавших ставку. Да и знает он намного больше меня и сестер вместе взятых.

- Ты, кажется, хотел, мне помочь и объяснить, во что я ввязался - напомнил я Борору.

- Ты ввязался в игру, в которой ты всего лишь фигура ты можешь выполнять поручения сестер, но если ты на самом деле хочешь помочь дочери и повлиять на ситуацию в целом, тебе придется стать игроком. Или...

- Или?

- Или оставить все и уйти, пустить на самотек. Я могу отправить тебя обратно, но только из этой части Квемера, как только ты зайдешь на корабль и отплывешь на ту сторону, я больше ничего не смогу сделать. Подумай хорошенько, Валери уже никогда не будет твоей, тебя не подпустят к дочери, чтобы ты, человек, влиял на ее воспитание. Еще кубок вина, твое согласие и я отправлю тебя обратно, а через пару лет, ты забудешь все как дурной сон.

- Я подумаю... - руки опустошали бутылку, а нос уловил аромат душистого хрена, тертого и наложенного рядом с большим окороком.

Вино не смогло заглушить тоску, возникшую при мысли, что Валери уже никогда не будет моей. Однако, прежде чем поддаваться отчаянию, я решил хорошо поесть и выяснить как можно больше о сложившейся ситуации.

- И как же мне стать игроком? - спросил я, отламывая кусок мягкого, еще горячего хлеба.

- Есть один способ - ответил Борор. - Но для этого тебе придется отказаться от привязанности к цели, к своей жене, дочери и еще очень многим вещам.

- Звучит не очень заманчиво. Если я откажусь от своей привязанности к цели, что будет мной двигать на пути к ее достижению?

- Ты не совсем понимаешь о чем я говорю - Борор снисходительно улыбнулся, и подняв над столом опустевшую бутыль, показал хозяину, что ситуация требует его вмешательства - Вам не быть вместе. Неужели ты думал, беря в жены эльфийскую принцессу, что она всю жизнь будет примерной женой занимающейся исключительно хозяйством и детьми.

- Об этом я как-то не думал.

- В этом то и проблема. В твоей недальновидности. Во многом ее судьба определилась при рождении. Некоторые не вольны распоряжаться своей жизнью так, как им вздумается. Тебе повезло больше. У тебя есть выбор, ты можешь оставить все, и вернутся к спокойной, беззаботной жизни в своем мире.

- Есть выбор... - усмехнулся я, наливая еще вина. - О каком способе ты говоришь?

- Всему свое время - повторил Борор начинающую бесить меня фразу. - Если ты предпочтешь этот вариант, тебе придется найти самый первый храм сестер, он расположен в двух днях пути к востоку от города Бедрок, там ты все и узнаешь.

- Почему бы тебе просто не сказать мне сейчас?

- Добравшись до храма, ты покажешь, что твои намерения серьезны и лишь тогда я смогу подробно обо всем рассказать. Точно не хочешь вернуться обратно в свой мир?

- Там меня никто не ждет, а здесь понадобится моя помощь - ответил я.

- С одной стороны мы свободны, выбирать свою судьбу с другой, что-то внутри нас заставляет поступать так, а не иначе, если ты захочешь стать игроком, тебе придется отказаться от слепых привязанностей, чтобы бесстрастно взглянуть на мир и не давать другим управлять тобой.

- О чем ты? - вино подействовало, утопив кошек скребущих мою душу, но вместе с тем немного затуманилась голова.

- Почему ты попал в эту неприятную историю с Эриком?

- Несчастливое стечении обстоятельств? - неуверенно предположил я.

- Да, так видишь это ты. Но на самом деле любая случайность, это не познанная закономерность. Ты мог бы никогда и не узнать, почему так случилось и это осталось бы в твоей памяти как досадное происшествие, к тому же ты пообещал мне ответную услугу, не зная, что именно я стал причиной того, что произошло.

Борор оторвал хороший кусок от окорока, намазал его хреном и с удовольствием начал жевать. Прожевав мясо, он отпил немного пива и довольно причмокнув, продолжил рассказывать то, что с каждым его словом нравилось мне все меньше.

- Я знал, что ты тебе нужен Штурман. Вы с Кладаком немного задержались в пути сегодня, по разным незначительным на первый взгляд причинам. Взбешенный кабан, роющий землю на вашем пути. Встреча со старым знакомым Кладака, стражник у ворот охотно рассказавший вам о том, что тут твориться. Он, между прочим, обычно не очень разговорчивый, но сегодня его угостили бесплатным обедом и невероятно вкусным пивом, что подняло ему настроение. Потом ты увидел человека похожего на Штурмана и решил пойти за ним, хотя должен был ждать его в определенном месте. В этом уже была твоя промашка, ты нарушил ход событий заданных сестрами и впутался в мою игру. Не пойди ты за мной, то не столкнулся бы Эриком. Вот тут ты облажался по полной, где было твое внимание и реакция?

- Я не думал, что он окажется таким неуклюжим - начал оправдываться я.

- Не думал он, ты должен быть всегда на чеку, если хочешь жить и здравствовать в этом мире. Силы, закрутившиеся вокруг того, что здесь происходит, не потерпят беспечного отношения к происходящему и уж тем более размышлений подобных размышлений. Несчастливые случайности происходят с теми, кто беспечен и не смотрит дальше своего носа. Запомни это.

- Постараюсь...

*****

Утро выдалось тяжелым, как обещал Борор. Снов в эту ночь я не видел, а когда проснулся, то не сразу понял, где нахожусь. Правая рука нащупала что-то мягкое и теплое возле меня под одеялом. Потолок еще немного раскачивался, и когда это мягкое и теплое зашевелилось, я немного испугался. Скинул одеяло и увидел улыбающуюся светловолосую девушку. Абсолютно голая, она лежала рядом со мной.

- Ты кто? - спросил я.

- Лирт - обиженно ответила девушка - Ты что, ничего не помнишь?

Чтобы мои слова не были использованы против меня. Отвечать я не стал. Последняя часть вчерашнего вечера совершенно выпала из моей памяти. Надув губки девушка поднялась с кровати и начала одеваться. На вид ей было лет двадцать. Ее пышная, но не полная фигура быстро скрылась под серым платьем. Сверху она натянула безрукавку из серого меха. Когда девушка начала надевать сапоги я, все же нарушил молчание.

- Лирт, мы с тобой это... Ну... то самое...

- Нет, того самого у нас не было - рассмеявшись, ответила девушка - Но ты хорошо заплатил, и я решила больше не выходить в зал, к тому же ты теплый и приятный.

- Ясно.

- Почему это для тебя так важно? - перед тем как уйти спросила девушка?

- Что важно?

- Ты вчера так много говорил о своей жене, какая она замечательная, как ты ее любишь. Но она ведь далеко и ты сказал, что вы вряд ли сможете быть вместе, почему ты не захотел взять меня на эту ночь?

- Не знаю, Лирт, я еще ничего не знаю...

Как выяснилось, комнату я снял в таверне "Попутный ветер". Монет в кошеле Кладака поубавилось, но все-таки они еще звенели, когда я прятал их под волчий мех. Позавтракав в одиночестве, я вышел в порт. Погода стояла ясная. Вдалеке то и дело, спускаясь к воде, летали чайки, а вокруг было тише, чем вчера вечером. Пройдясь вдоль берега, я решил подойти ближе к кораблям, что как следует их рассмотреть. Издалека они не внушали доверия, а ведь на одном из них мне предстоит покинуть северный Квемер.

Два корабля пришвартованных к ближайшему причалу охранили четыре человека. Собравшись вокруг костра разведенного в железном котле, они грели руки и о чем-то негромко разговаривали. Когда я подошел ближе один из них посмотрел на меня мельком и продолжил свое участие в разговоре. Я не стал останавливаться, разглядывая корабли не ходу.

Длиной метров тридцать, шириной примерно восемь с одной мачтой и сложенными на палубе веслами, эти посудины не вызвали во симпатии. Плыть на таких кораблях через море, без каких либо удобств, подставляя свое тело холодным ветрам не самое лучшее удовольствие. Дальше у причала стояло судно в полтора раза больше. На скамейках по обе стороны сидели прикованные цепями люди. Укутанные в груду тряпок они обреченно смотрели перед собой.

Этот корабль охранял десяток воинов, разбившись на две группы, крепкие мужчины в кольчугах и мехе грелись у костров, так же как и на предыдущем причале, разведенных в железных котлах. Всего у причалов стояло семь кораблей, а порт был рассчитан на то, чтобы принять вдвое больше судов.

Дойдя до конца пристани, я увидел одиноко стоявшего человека. Он стоял, сложа руки на груди, и наблюдал за группой собравшейся на камнях почти возле самой воды. Он ничем не отличался от местных жителей. Высокий, плотный, бородатый. Но что-то в его виде привлекло мое внимание.

- Что они делают? - спросил я подойдя к этому человеку.

- Колдун гадает им на рунах. Зима закончилась, близится новый поход. Они хотят знать, что их ждет.

- Интересно, что им говорят руны.

- Интересно? - удивился человек - А что если руны скажут то, что им не понравится.

- Тогда они смогут попытаться это предотвратить.

- Если ты они знать о плохом будущем, их мысли будут направлены именно на этот вариант будущего и это только приблизит то, чего хочется избежать.

- Ты считаешь, что лучше не знать будущее, каким бы оно ни было? - спросил я.

- Будущее находится в постоянном движении, оно туманно, можно увидеть наиболее вероятные варианты, но знать о них лучше тому, кто не привязывает себя намертво к результату.

- Борор? - спросил я вглядываясь в спокойные глаза незнакомца.

- Нет, меня зовут Ольвин - представился человек. - Ольвин Кельд.

- А я Максим. Представлял тебя немного иначе.

Ольвин усмехнулся.

- Пойдем в таверну, нам надо поговорить. Мне не стоит здесь находиться.

Ольвин еще не успел закончить говорить, когда человек склонившийся над камнем у моря, резко выпрямился, выпрямил руку, направленную в нашу сторону и громко произнес:

- Кельд!

Стоявшие рядом с ним воины посмотрели в нашу сторону и через секунду обнажив мечи уже бежали к нам со всех ног.

- Тебя здесь не очень любят - сказал я, обращаясь к новому знакомому.

Рядом со мной стоял уже не одетый в кольчугу воин, а человек в коричневом плаще. Его изменившееся лицо показалось мне знакомым, но я не смог вспомни, где раньше мог его видеть. И если честно, то сейчас было немного не до этого.

Колдун оставшийся стоять у камня сделал серию движений и, пролетая над головами бегущих воинов, в нашу сторону устремился огненный шар. Ольвин сделал шаг вперед, начертил рукой в воздухе круг, и шар, натолкнувшись на невидимую преград, взорвался, не причинив никакого вреда.

- Убей колдуна! С этими я разберусь - тихо, но твердо сказал Ольвин.

Дважды ему повторять не пришлось, сорвавшись с место, делая крюк, в обход уже приблизившихся воинов я побежал к колдуну. Двое викингов отделились от основной группы, из шести человек, бросились мне наперерез.

Одному удалось преградить мне дорогу, и он попытался достать меня копьем, резко отскочив влево от летящего мне навстречу острия, я приблизился к нему и рубанул мечом по бедру, в то место где заканчивалась его кольчуга. Воин вскрикнул и завалился на правую сторону.

Колдун в это время продолжал выполнять свои причудливые пассы, и когда он замер разведя руки в стороны, от уровня его груди в небо взлетели три огненных тела напоминающих кометы. В том, что они опустятся в месте положения Ольвина, я не сомневался. Недобро посмотрев в мою сторону, колдун начал серию новых движений, не сулящих мне ничего хорошего. Выжав из мышц своих ног все возможное, приблизился к нему и, что есть сил, ударил мечом в район его шеи. Колдун попытался прикрыться посохом, который держал в руках, но клинок разрубил древко и достиг цели.

Развернувшись, я едва успел отбить выпад второго воина, которому не удалось помешать мне, добраться до колдуна, но не оставившему затеи нанести мне тяжкие физические повреждения. Этот воин владел мечом лучше, чем Эрик. Я успевал только отбиваться от его атак, не находя возможности атаковать самому. В скорости он мне не уступал, и мне стало страшно. Мельком глянув в сторону Ольвина, я увидел, что тот был занят двумя оставшимися на ногах викингами и помощи ждать неоткуда.

В какой-то момент беспокойство за свою жизнь отступило на задний план. Удачно отразив очередной выпад противника, мое тело само нашло способ нанести ответный удар. Еще один выпад в мою сторону, еще одно парирование и ответный удар. Глаза воина опасливо следили за моими движениями, и я понял, что он боится так же как и я.

После очередного парирования я сделал движения с целью напугать соперника и у меня это получилось. Он прикрылся, но вместо того, чтобы нанести рубящий удар я выкинул руку с мечом вперед. Острие клинка врезалось в кольчугу, но не пробило ее. Нажимая второй рукой на рукоять, мне пришлось, вложил в движение весь вес, и защита воина поддалась.

Убедившись, что колдун мертв, я поспешил на помощь Ольвину. Оружие бьющих его воинов наталкивалось на невидимую преграду, но ответить маг ничем не мог, похоже все его силы уходили на поддержание защиты. Воины не успели отреагировать на мое приближение. Первый рухнул с подрубленными сухожилиями ног, второго шлем не спас от сильного удара, опустившегося на голову.

На наше счастье в городе еще не успели заметить портовой потасовки, а вот по пристани застучали подошвы охранявших корабли викингов. Ольвин развернулся к ним лицом и опустил руки к земле. Внезапно те, кто бежал по дощатой части пристани с треском провалились в воду. Через мгновение земля взорвалась под ногами остальных и градом летящим вверх начала разбивать их лица.

- За мной! - крикнул Ольвин и побежал по пристани в сторону корчащихся от боли, жертв каменного града - Нельзя терять ни секунды.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

Пробежав мимо жертв магии, мы остановились у корабля с прикованными к его палубе людьми. Ольвин вошел по трапу на борт и обратился к людям с погасшими взглядами. Некоторые из них спали, не разбуженные криками и шумом. Другие безучастно смотрели перед собой, не обращая внимания на окружающий мир.

- Кто из вас хочет заработать свободу?

Кое-кто из этих замученных жизнью людей обратил внимание на слова мага. Но ответа Ольвин так и не дождался.

- А кто хочет жить, жалкие вы заморыши! - грозно закричал маг.

Ольвин коснулся руками деревянного борта и по его поверхности побежал огонь.

- Весла на воду, пока я вас не поджарил!

Люди зашевелились, расталкивая спящих и весла, лежащие по центру палубы, начали расходиться по рукам и спускаться на воду.

- К рулю - сказал мне Ольвин и потом громко, обращаясь к гребцам - Живее собаки, пока шкуры целы.

Когда я дошел до кормы, сидевшие слева гребцы, уже отталкивали корабль веслами от причала.

- Держи руль прямо - крикнул мне Ольвин.

Удерживая рулевой рычаг в параллельном бортам положении, я увидел как с причала, перепрыгнув, через огонь на бортах на палубе оказался человек в сером плаще. Приглядевшись к русым волосам ниже скул и такого же цвета короткой бороде, в этом человеке я узнал Штурмана. Ольвин замер в нерешительности.

- Ему снами по пути - крикнул я.

Огонь на бортах погас.

- Правый борт весла к верху! Левый борт навались.

Когда корабль развернулся и, набирая скорость, направился в море, я спросил у Ольвина, может ли он с помощью магии, вывести из строя остальные корабли. Ольвин ответил, что в этом нет необходимости. Объяснять маг ничего не стал, перейдя в носовую часть корабля, он замер, устремив свой взор в открытое море.

Первым делом Штурман спустился в трюм. Вернулся он оттуда с плохим известием. Дров, воды и съестных припасов было мало. С таким количеством до южного Квемера не добраться. Немного посовещавшись, решили отправиться в бухты ледяных скал, на берегу которой располагался разрушенный викингами Сиента. На четыре дня пути содержимого трюма хватит. Ольвин не принял участие в нашем совещании, когда я сообщил ему, что нам придется отправиться в Сиент, он помрачнел, но ничего не сказал. Расценив его молчание, как согласие Штурман принял командование кораблем, и мы взяли курс на Сиент.

Глава 12.

Божья искра.

Что нас ждет - море хранит молчанье

Жажда жить сушит сердца до дна,

Только жизнь здесь ничего не стоит

Жизнь других, но не твоя.

"Ария" - Штиль

Горизонт за кормой приготовился принять опускавшуюся к нему Найдэ. Гребцы, размеренно работали веслами, иногда косясь на Ольвина, застывшего в носовой части корабля. Периодически, кто-нибудь оборачивался, чтобы посмотреть и на нас со Штурманом.

- Похоже, что сила Кельда, очень впечатлила этих доходяг - вполголоса сказал мне Штурман.

С юга в сторону берега, видневшегося вдалеке по правому борту, подул слабый ветер. Натягивая шапку так, чтобы она полностью закрыла уши, я заметил, что начинает холодать.

- Думаешь? - спросил я.

- Уверен - ответил Штурман. - Они все еще гребут, несмотря на то, что их никто не подгоняет. При этом никто даже не заикнулся о том, что хочет есть.

Я внимательно присмотрелся к людям сидящим вдоль бортов. Всего на корабле было двадцать весел. Десять пар. У каждого весла, закованные в цепи, на скамьях сидели по четыре человека. Всего сорок. Их усталые лица с потухшими взглядами были похожи на застывшие маски. Свои движения они выполняли автоматически, мне даже показалось, что некоторые из них ухитряются при этом спать. Один из них и в правду совсем закрыл глаза и повис на весле. Трое рядом с ним, тут же неодобрительно загудели.

- Их надо накормить, иначе еще до заката они все упадут замертво - сказал мне Штурман, а затем громко крикнул. - Суши весла!

Монотонные, размеренные удары весел об воду тут же прекратились. За день мой слух так привык к этому звуку, что на мгновение показалось, как будто изменился весь мир вокруг. Стали громче крики чаек, кружащих в розоватом, предзакатном небе и плеск морской воды. Гребцы поочередно подняли весла и уложили их вдоль бортов. Первые пол минуты гребцы молчали, местами побрякивали цепи, это у кого-то еще остались силы, чтобы вертеться на месте, оглядываться на нас, потом начали негромко переговариваться.

- Нужно занять их мысли едой - негромко сказал Штурман. - Пока они не начали думать о чем-то другом.

- О чем? - спросил я.

- О том, что случилось, о том, кто мы такие, о том, что нас всего трое. Продолжать?

- Нет, я понял - ответил я.

- Держи! - сказал Штурман, передавая мне рулевой рычаг.

Рычаг, перейдя в мои руки, попытался вырваться и уйти в сторону, но мне удалось с ним справиться. Оказалось, что удерживать его в нужном положении не так-то просто.

- Нужны помощники, чтобы приготовить ужин. Шапки долой!

Гребцы послушно сняли головные уборы. Кто шапки, кто тряпки, намотанные на голову. Сразу бросилось в глаза, что у каждого на затылке белеют отметены. Присмотревшись к гребцам сидевшим ближе ко мне, я увидел, что это шрамы. У одного в виде ладони с пятью пальцами, у другого нож, у третьего скрещенные мечи. Дальше отметины повторялись. Штурман прошел вдоль скамеек, рассматривая затылки, затем вернулся обратно и спустился в трюм. Вход в трюм располагался под кормовой частью корабля. Штурману пришлось пригнуться, чтобы войти. Через минуту он вышел держа в руках молоток и железку похожую на зубило. Снова прошел вдоль скамеек, и остановился ближе к носовой части.

- Смотрите без глупостей! - громко крикнул он. - Надеюсь вам не надо объяснять, кто такой Ольвин Кельд и что он сделает с теми, кто вздумает чинить ему неприятности?

Среди гребцов пробежал гул, все посмотрели на мага, многие закивали головой. Ольвин Кельд, застывший как статуя, на носу корабля, даже не шевельнулся.

- Вот и отлично! - сказал Штурман и отдал инструменты одному из гребцов.

Раздался стук металла о металл и спустя две минуты, пошатываясь, гребец встал рядом со Штурманом. Штурман забрал из его рук инструменты, прошел еще дальше и отдал их другому гребцу. Всего от кандалов освободились трое. Двое сразу ушли в трюм. С трудом вытащили оттуда квадратный, железный ящик похожий на мангал, поставили его на кормовую площадку. В моем желудке екнуло, а в голове мелькнула мысль, что название задней части корабля пошло от слова корм. Я встряхнулся и напомнил себе, что хотя эти люди каторжники и пленные, но не животные и их кормят едой, а не кормом.

Следом из трюма вынесли дрова, и большой, черный от гари чан. Пока разводили огонь. Штурман о чем-то говорил с третьим освобожденным. Тот внимательно слушали, изредка кивая головой. Потом гребец повернулся и пошел в мою сторону. Подошел вплотную и попросил отдать ему руль. Я посмотрел на Штурмана, тот кивнул и я с радостью отпустил непослушный рычаг.

Штурман вернулся на корму и отдал инструменты одному из освобожденных. Тот быстро подошел к скамье, где один из гребцов повалился на палубу до того, как прозвучала команда сушить весла. Освободил его ноги от оков и как только он это сделал семь пар рук, подхватили тело и выбросили за борт. Освобожденный прошел дальше, и начал расковывать еще одного. Этот в отличие от первого сидел и пытался помешать своему освобождению, что-то неразборчиво при этом бормоча.

Штурман тем временем вернулся на корму и подошел к ящику, в котором постепенно, как бы нехотя разгорался огонь. Мелкие щепки уже подхватили огонь от соломы, но крупные все никак не поддавались. Гребец раздувал огонь, силой собственных легких буквально засунув голову в ящик. В конце концов, ему это удалось и сырые, деревянные чурки жалобно затрещали.

- Что они делают? - спросил я у Штурмана, кивнув на гребца, которого безуспешно пытались освободить от кандалов.

Гребец продолжал бессвязно бормотать. Несколько раз он подставлял руки под удары молотка, получал по пальцам, вскрикивал, но продолжал цепляться ушибленными пальцами, как мне показалось за жизнь. Штурман подтвердил мою догадку.

- А ты разве не видишь? Они расковывают его, чтобы выбросить в море.

- Как того мертвого? - не веря своим ушам, спросил я.

- Он был жив.

Штурман говорил спокойно, без эмоций. Гребцы сидевшие рядом с освобождаемым, схватили его за руки, чтобы он не мешал. Бедняга несколько раз дернулся с силой, которую никак нельзя было ожидать от человека, весь день проработавшего веслом. Его соседи и не ожидали. Ему удалось вырваться, но сидевшие по бокам мужчины повисли у него на руках. Гребец опять задергался, но теперь безуспешно, силы оставляли его. Снова вырваться ему не удалось, и он обреченно затих.

- Но так нельзя! - вырвался у меня возглас возмущения.

- Можно - тихо сказал Штурман. - И только так.

Поддавшись порыву прекратить это безобразие, я рванулся в сторону гребцов, но Штурман остановил меня, с силой прихватив за руку.

- Это необходимо - сказал он, и посмотрел мне в глаза, его взгляд был тяжелым и холодным, как вода, плескавшаяся за бортом.- Этот заболел лихорадкой, если его оставить, то к завтрашнему вечеру мы потеряем половину гребцов. Он бесполезен, как и тот, которого выбросили за борт перед ним. Еды мало, остальные не поймут твоих благих намерений. Получая урезанный поек они зададутся вопросом, почему этот бесполезный, вонючий мешок костей ест то, что заработали они. Если его не будет, то оставшиеся в меньшинстве получат добавку к своим порциям, чтобы протянуть еще один день, работая веслами.

Вода за бортом хлюпнула, принимая в свои объятья истощенное, больное тело.

- Ольвин сильный маг, но и ему требуется отдых - совсем тихо, мне на ухо прошептал Штурман. - А если пока он будет отдыхать, эти люди, о жизни которых ты так печешься, хоть на мгновение почувствуют, что ты можешь дать слабину, они разорвут тебя на части не задумываясь, отправив на корм рыбам, как тех двоих, а потом попытаются сделать то же самое и со мной и Ольвином. Мы сильнее и им это вряд ли удастся, но тебе к тому времени будет все равно.

Я никогда не видел Штурмана таким. Никогда не считал его добряком и знаю, на что он способен в бою, но такого от него не ожидал. От этого человека веяло безжалостностью и холодом, как от стального клинка. И только сейчас, я осознал, что совсем его не знаю.

Найдэ опустилась за горизонт. На железный ящик поставили котел и сварили в нем пшено, потом добавили еще что-то. На мой вопрос Штурман ответил, что это сушеная тыква. Получилось вполне сносно. Первые две порции достались нам. Ольвин отказался. Когда Найдэ ушла с небосклона, он прошел в трюм и остался там. К пшену всем раздали немного вяленого мяса.

- Ничего так, есть можно - стараясь жевать как можно медленнее, сказал я.

- То-то ты еле челюстью шевелишь - усмехнулся Штурман.

- Хочу, чтобы чувство насыщения пришло раньше, чем закончится еда.

- А-а... - протянул Штурман. - Ну, наслаждайся, на завтра к пшену только рыба, а через два дня придется есть его пустым, даже без тыквы.

- Что за знаки у них на затылках - спросил я, указывая деревянной ложкой на затылки гребцов.

- Эти знаки показывают, за что они попали на каторгу - ответил Штурман. - Рука означает - вор, нож - разбойник, нож с лезвием в форме волны - морской разбой, скрещенные мечи - военные преступления, чаще всего мародеры, монета - должник, пленный или раб. Все кто носит такие знаки это пожизненные каторжники.

Доедая свою порцию пшена с тыквой, я смотрел на измотанных, прикованных цепями к палубе, бездумно уставившихся в пространство перед собой людей, медленно опустошавших свои миски и о том, как они легко выбрасывали за борт своих соседей по лавке. Нравится мне это или нет, но чтобы достигнуть своей цели, мне придется жить по правилам, которые диктует этот мир.

Еда оказалась сытной и, хотя у меня было много вопросов к Штурману, чувство сытой тяжести, желание спать и не располагающее к разговору окружение взяли верх над желанием побеседовать о деле. Я спустился в трюм к Ольвину. Потолок трюма был таким низким, что приходилось пригибаться. Здесь лежали мешки с провизией, их и в правду было мало для того, чтобы кормить несколько дней почти сорок человек. Имелись дрова, стояли прикрепленные к бортам бочки, судя по всему с пресной водой. Переборок здесь не было. Я нашел Ольвина, сидевшего на мешках с соломой со скрещенными ногами. Глаза его были прикрыты, руки лежали на коленях.

- Ольвин - негромко сказал я. - Нам надо определиться с дежурством.

- В этом нет необходимости - не открывая глаз, сказал он. - Ложитесь спать.

Когда Штурман узнал о нашем коротком разговоре, то улыбнулся и сделал именно так, как посоветовал маг. Дал указание освобожденным гребцам, спустился в трюм, поудобнее сложил мешки, набитые соломой и улегся спать, как ни в чем не бывало. Мне осталось только пожать плечами и устроиться недалеко от Штурмана с Ольвином. Корабль спокойно покачивался на волнах, и я не заметил, как уснул.

Проснулся от того, что организм настойчиво требовал удовлетворения естественных потребностей. В трюме было темно, но очертания Штурмана и Ольвина все же угадывались. Направление к двери, я нашел с первого раза. Когда она открылась, свет неприятно ударил в глаза. На палубе было тихо. Небо светлое, без облачка, но Найдэ нигде не было видно. Гребцы мирно спали, а я начал понимать, что что-то здесь ни так.

Окончательное понимание пришло тогда, когда на носу корабля я все таки увидел Найдэ, но не светило, а одну из сестер, в честь которой оно названо. Она стояла на носу корабля и улыбалась, глядя на меня. Сейчас на ней было темно-синее платье с длинными рукавами, ее яркие, почти желтые волосы, уложенные волнами, слегка колыхались от легкого, морского ветра, глаза весело искрились, а в улыбке было что-то зловещее.

- Ты прямо как морская царица - направляясь к ней, сказал я.

- Не слышала про такую - отозвалась Найдэ. - Итак. Что же ты решил?

- У меня не было возможности пообщаться со Штурманом - уклончиво ответил я.

- Возможность была - продолжая улыбаться, сказала Найдэ. - Но ты предпочел набить брюхо и завалиться спать.

- Нам смертным все же нужно поддерживать свое бренное тело в добром здравии, а лучших способов, чем хорошие еда и сон еще не придумали.

- Ладно. Пока что время терпит, оставлю вас наедине.

Ветер, колыхавший ее волосы, стал сильнее, и Надэ как будто сдуло с палубы. Я посмотрел по сторонам, гребцы все так же спали. Развернулся и наткнулся на Штурмана, подошедшего почти вплотную ко мне. Взгляд его широко раскрытых глаз испугал меня, и я в буквальном смысле отпрыгнул назад. Он усмехнулся.

- Ты хотел со мной поговорить? - спросил Штурман.

- Да - ответил я.

- О чем?

- О Валери, и о том, что здесь происходит. Стоит мне кого-то спросить о подробностях, и они тут же ссылаются тебя! Я уже начинаю думать, что ты всезнающий хрен.

- А вот оскорблять меня не надо - серьезно сказал Штурман. - Спрашивай, только будь добр, не забывай о манерах.

- Где Валерии? - спросил я.

- По последним данным готовиться покинуть Главный Дом - ответил Штурман. - Приняли ее там хорошо, вот только за учтивостью ее верноподданных скрываются темные намерения.

- С ней все в порядке? - спросил я.

- Она в порядке - ответил Штурман. - Но тучи над ней сгущаются.

- Что ей угрожает? - спросил я.

- Чтобы это понять, нужно знать историю сотворения миров с самого начала.

- Думаю, дня два-три у нас есть. Если ты не соврал насчет расстояния до Сиента.

- Я никогда не врал тебе - сказал Штурман и внимательно посмотрел мне в глаза. - Не всегда говорил все до конца, но никогда не врал.

Сейчас он был таким, каким я его знал. Расслабленное, но готовое к движению тело, твердый, доброжелательный взгляд. На нем был все тот же серый, давно потертый плащ, такого же цвета штаны и мягкие мокасины. Иногда мне казалось, что он родился в этой одежде и никогда ее не снимает, но сейчас я заметил, что его кожаный жилет, поверх просторной льняной блузы, стянут веревками. Обычно он носил одежду с пуговицами. Штурман усмехнулся, заметив, как я разглядываю его гардероб, и сказал:

- В этот раз в Квемере придется задержаться, а с пуговицами тут туго. Ты на себя посмотри. Облезлый мех и все не по размеру!

Я тоже усмехнулся и отвел взгляд.

- Так что же я должен знать об истории сотворении миров?

Штурман посмотрел в ту сторону, где небо соединялось с морем. Немного помолчал и начал свой рассказ:

- От полного слияния эти два голубоватых полотна удерживает только тонкая линия, и тем, чья жизнь коротка, кажется, что эта граница незыблема. Отчасти они правы. Сейчас, в этот момент вселенского времени так и есть, но так было не всегда. Когда-то все было по-другому и грани между небом и морем не существовало. Только единое пространство энергии и возможностей. Не было никакого хаоса, единое было гармоничным. Легким как воздух и текучим как вода. И не удивительно, что из всех возможностей реализовалась только одна. Единое разделилось на две части на воздух и воду, на море и небо.

- Откуда такая информация? - скептически спросил я.

- Из достоверных источников - ответил Штурман.

- А как же теория большого взрыва? - спросил я.

Штурман улыбнулся, но ничего не ответил. Он еще несколько минут всматривался в линию горизонта, потом посмотрел на меня и продолжил.

- Единое разделилось на воду и воздух. Надеюсь, ты ходил в школу своего мира и знаешь, что вода состоит из атомов, которые у вас называют водородом и кислородом. Вселенной в ее новом состоянии было необходимо развиваться дальше. Вода разделилась на составляющее, водород перемешался с воздухом, и нужна была всего лишь искра, чтобы огромное пространство, наполненное этой взрывоопасной смесью, озарилось вспышкой вселенского масштаба.

- И откуда взялась эта искра? - спросил я.

- Молния - ответил Штурман.

- Молния? - переспросил я.

- Да - ответил Штурман.- Смесь водорода с воздухом вспыхнула, так появился огонь. Дальше ты знаешь, водород под воздействием высокой температуры перешел в состоянии плазмы, плазма стала строительным материалом для звезд и вот с этого момента мы подходим к той части истории, которую ты должен знать для понимания того, что сегодня происходит в Квемере.

- А почему единое вдруг решило разделится, если оно было гармоничным? - спросил я. - И был ли у всего этого процесса руководитель или все случилось само по себе?

- Само по себе.

- Не понимаю - честно признался я.

- Если бы ты все понимал, ты был бы Богом - улыбнувшись, сказал Штурман. - Почему ты думаешь, что Единое не может быть материалом, процессом и управляющим процесса одновременно? Помнишь, за чем мы пришли в Квемер в прошлый раз?

Штурман замолчал. Он смотрел на меня, а я на него. Я не выдержал первым.

- Вопрос не риторический? - спросил я.

- Нет - ответил Штурман.

- Чтобы добраться до Элданы.

- Не совсем так - сказал Штурман. - Не до Эданы, а до места, в котором можно войти в непосредственный контакт с Элданой, с силой, которую эльфы называют - Элэй Дан'А, создающая сама себя. Эта сила часть того Единого, что когда-то разделилось надвое. Со временем, пылающая вселенная стала плотнее, появились твердые вещества, и получилась неплохая песочница для творцов. Элдана стала инструментом для создания творцов, контроля над ними и в то же время, ее сила в какой-то мере подчинена им.

- Что они из себя представляют, эти творцы? Ты встречал кого-нибудь из них? - спросил я.

- Хм... - Штурман задумался. - Ты знаешь про звуковые волны не доступные человеческому слуху?

- Слышал, что-то, ультразвуковые например.

- Мы не можем их услышать, но все же они есть и во многих мирах научились их использовать. Логично было бы предположить, что существуют и другие волны, не обязательно звуковые, о которых мы ничего не знаем и не способны воспринять. Если ты спросишь, сталкивался ли я с такими волнами, как ты думаешь, что я тебе отвечу?

- Не знаю - почесав затылок, сказал я.

- Да ты прав - усмехнулся Штурман. - Именно так я и отвечу.

- Ладно, а что они имеют против Валери и нашей дочери? - спросил я.

- После того, как творцы покинули свою колыбель, между ними началось что-то вроде соревнования. Победителем станет тот из них, кто сможет создать совершенный мир. Ты бы видел их первые творения, случайно попав в один из таких миров, я подумывал о том, чтобы остаться там навсегда.

- И почему не остался? - спросил я.

- Заскучал. Мир был прекрасен, чистый воздух, бескрайнее леса и поля, неописуемая красота гор, но там нет осознающих существ, не с кем поговорить и поделиться впечатлениями. Их творения были прекрасны, миры развивались, но видимо в жюри решили, что этого не достаточно и появилось новое условие.

- А кто в жюри? - спросил я.

- Не знаю - ответил Штурман. - Многие детали этой мозаики, остались скрытыми от меня.

- А откуда ты вообще все это знаешь?

- Из надежных источников - улыбнувшись, ответил Штурман. - Мне посчастливилось побывать в месте под названием "колыбель богов". Но знания эти обрывочны и не отвечают на все вопросы.

- Так что там с творцами? - спросил я.

- Если хочешь скорее об этом узнать, перестань задавать вопросы. Появилось новое условие - совершенный мир должен породить творца, не просто существо способное им стать, а существо, развившееся до уровня своего создателя. У творцов было все необходимое для создания такого мира, но с самого начала существовало одно незыблемое правило. После создания мира, творец не может вмешиваться в его судьбу. Творец создает мир, закладывает определенные законы, определяет тенденции к развитию, но по завершении своего творения, творец может только наблюдать, что из всего этого получится.

- Сколько миров может создать творец?

- Неограниченное количество. Но на создания мира уходит много времени, даже по меркам творцов. К тому же им надо непрестанно наблюдать за тем, что происходит с миром после его создания, учитывать ошибки, делать выводы. К тому же они уделяют не мало внимания творениям своих соперников.

- А не проще было бы, если бы они могли вмешиваться в процесс, исправляя механизм в работе?

- Да - согласился Штурман - Так бы было гораздо проще, но не мы с тобой ставили условия.

Штурман замолчал, видимо собираясь с мыслями, но стоило мне только открыть рот, как он снова заговорил.

- Я знаю только то, что тебе рассказал. Творцов такое условие тоже не сильно порадовало, но видно награда победителю стоит того, чтобы бы бороться за нее. Первые миры развивались по строгим законам. Такая модель не годилась для того, чтобы создать мир соответствующий новому условию. Тогда они дали больше воли саморазвивающимся процессам и создали осознающие существа способные управлять процессами миров породивших их. Это был большой прорыв, но дальше дело застопорилось. Не буду описывать тебе все миры и обитателей этих миров, о которых мне известно, на это сейчас нет времени. Скажу только что сейчас в момент времени, на который пришлась твоя жизнь, Квемер стал миром способным породить творца. Только вот незадача, творец его создавший давным-давно ушел в небытие и если этот совершенный мир состоится, главный приз не получит никто. Сам понимаешь, ребят, трудившихся не покладая рук, в течение миллиардов лет, такая перспектива не совсем устраивает.

Штурман замолчал. Пытаясь переварить все услышанное, я подумал о том, что миллиарды лет это довольно продолжительный промежуток времени, который я способен представить только в цифрах. Я хотел спросить у Штурмана, что означает "ушел в не бытие", смертны ли творцы, но понял, что он не знает ответа на эти вопросы и вместо этого, задал вопрос по существу.

- Если творцы не могут вмешиваться в судьбу уже созданного мира, как они смогут навредить Валери?

- Правило невмешательства незыблемо, но ты же понимаешь, что речь идет о творческих сущностях. Творцы искали лазейки, чтобы обойти незыблемый закон и кое-что им удалось. Разумные, саморазвивающиеся процессы, у которых нет такой свободы воли, как скажем у тех же эльфов или людей, но они способны поддерживать связь с создателем, выполняя его волю. За примером далеко ходить не надо, Найдэ и Ирис, на мой взгляд, одно из лучших таких творений. Правда, их создателя уже давно нет.

- Не забудь включить в список себя - раздался голос Найдэ за моей спиной.

Я обернулся. На палубе позади меня стояли обе сестры. На Ирис было такое же длинное, темно-синее платье, как и на ее сестре, ее длинные черные волосы ровными локонами спускались на плечи, а чтобы оторвать взгляд от ее тонкой, изящной фигуры мне потребовалось сделать над собой усилие.

- Моя природная скромность, не позволяет мне расхваливать свои достоинства - слегка поклонившись сестрам, сказал Штурман - и...

- Хватит болтовни! - резко оборвала Штурмана Ирис. - Один из творцов дал задание своему орудию проникнуть в Квемер и уничтожить потенциального творца в зародыше, и если тебе не безразлична судьба твоей дочери, то в твоих интересах помочь нам.

- Что это за орудие и как с ним бороться? - спросил я.

- В свое время, ты все узнаешь - улыбнувшись, ответила Найдэ.

- Такой ответ меня не устраивает - сказал я.

- Хватит! - Ирис мгновенно приблизилась ко мне и невероятно сильной, холодной рукой сдавила мое горло. - Я удавлю тебя прямо сейчас, если ты не дашь нам ответ. Ты слишком переоцениваешь свое значение, у нас нет времени с тобой возиться. Ты с нами?!

Несмотря на то, что это был сон, мне стало трудно дышать. Слова Борора подтверждались, похоже, что сестры сами не знают, с чем придется столкнуться. Я не знал, кому верить. Стремление сестер уничтожить людей в Квемере, вызывало во мне неоднозначные чувства, но рука на горле сжималась все сильнее и ее обладательница требовала немедленного ответа.

- Нет - прохрипел я.

Глава 13.

Мятеж.

Судя по всему, Ирис мой ответ не понравился. Что-то темное упало на меня сверху, придавило к палубе, и я понял, что умираю. Было страшно, но перед тем как поддаться панике, вспомнил, что это сон. Попытался проснуться, и в этот момент провалился в темноту. Не сразу понял, удалось мне проснуться или я умер. Вокруг было темно, но сознание сохранилось. Постепенно начали возвращаться чувства. Корабль все также покачивался на волнах, в трюме пахло сыростью, болела правая рука. Мешки с соломой разъехались подо мной и всем весом, я придавил руку, оказавшуюся в неудобном положении.

Сел, помассировал руку, восстанавливая кровообращение, хотел встать на ноги, но услышал шаги. Кто-то, быстро переставляя маленькие ножки, приближался ко мне. Топ, топ, топ, топ. Первой мыслью было, что это ежик. Я помотал головой, отгоняя бредовые мысли, и поднялся на ноги.

- Откуда на корабле взяться ежу - пробормотал я.

- Значит, про неведомых морских цариц он знает, а про морских ежей, видите ли, никогда не слышал.

Я сразу понял все преимущества окружавшей меня темноты.

- Если ты действительно морской еж, то увидеть тебя я не готов. У меня и так голова кругом от избытка впечатлений.

- Не переживай, я не на долго - сказал морской еж. - Просто хочу предупредить, Ирис очень мстительная и она попытается лишить тебя жизни всеми доступные ей способами. Напрямую она может добраться до тебя только через состояние "сна богов", но у нее есть и другие уловки, так что будь осторожен.

- А ты не мстительная? - спросил я. - Или мстительный, как тебя там надо, я уже запутался!

- Меня не надо! - строго сказал морской еж - Если ты про пол, то я принимаю обличие ежа самца. Самке прохода не дают, особенно в весенний период.

- Так чего же мне ожидать от тебя?

- Мои суждения не столь категоричные, как у Ирис - ответил морской еж. - Может случиться так, что мы еще сможем друг другу помочь.

- Решили поиграть со мной в добрую и злую сестру? - спросил я.

- Это как? - с интересом спросил еж.

- Одна злая и пытается меня убить, потому что я не иду на сотрудничество, вторая добрая, предупреждает, помогает с расчетом, что я все же соглашусь.

Из темноты прозвучал приглушенный, кряхтящий смех.

- Хороший метод. Надо взять на заметку - сказал морской еж. - Но нет, лично я считаю тебя никчемным. У тебя был шанс, но ты им не воспользовался. Похоже, тебя совсем не интересует судьба любимой женщины и вашей не родившейся дочери.

Я не поддался на провокацию и промолчал.

- В общем, я тебя предупредила или предупредил, как тебе больше нравится, а теперь позволь откланяться.

С этими словами, еж затопал своими маленькими ножками, удаляясь от меня.

- Куда ты денешься с подводной лодки, морское чудовище? - тихо сказал я в след.

- Подводной - послышалось из темноты - Что за глупости?

Еж фыркнул и пару секунд спустя, шаги стихли. Мне стало интересно, куда он делся, но искать его в темноте я не решился, вместо этого начал на ощупь пробираться к выходу. Несколько раз спотыкался, поднимаясь по ступенькам, больно ударился головой, но до выхода все-таки добрался. На этот раз меня ослепил настоящий дневной свет. Когда глаза привыкли, я осмотрелся. Найдэ уже приподнялась над горизонтом. На палубе пахло дымом и вареным пшеном. Гребцы уже домывали свои деревянные миски, Ольвин занял полюбившееся ему место на носу корабля, а Штурман присел прямо на доски палубы рядом с одной из лавок гребцов и о чем-то разговаривал с двумя крепкими на вид мужчинами.

Не успел я осмотреться, как мне в руки сунули порцию пшена с тыквой и соленую рыбу. Когда я заканчивал есть, весла спустили на воду, Штурман встал у руля, корабль сдвинулся и плавание продолжилось. Штурман все время молчал, глядя на мелкие морские волны за бортом. Погода выдалась хорошей. Между гребцами стихийно вспыхивали разговоры о том, что никто не припомнит такой отличной погоды в самом начале весны и разговоры эти стихали так же неожиданно как начинались. Весла ударялись об воду и корабль, сопровождаемый криками чаек, радующихся раннему приходу весны, размеренно двигался к своей цели.

Молчание Штурмана тяготило, и я попробовал с ним поговорить.

- Надеюсь, меня теперь не выбросят за борт?

- Если бы это планировалось то, кормить тебя не было бы смысла - ответил Штурман.

- Ты зол на меня? - спросил я.

- За что? Это твой выбор. Не скажу, что полон радости, мне пришлось потратить немало времени и сил, чтобы добраться сюда, но злобы или гнева нет в моей душе. Надеюсь, ты знаешь что делаешь. Почему ты отказался от предложения сестер?

- Они не знают, что угрожает Валери, и поэтому не могут знать, как ее защитить, к тому же участвовать в уничтожении людей этого мира не по мне - ответил я.

- У них есть ресурсы, которые они могут задействовать в случае необходимости или у тебя есть что-то лучше?

- Есть другой вариант.

- Какой? - спросил Штурман.

- Я не могу сказать.

- Ладно, как хочешь - Штурман посмотрел на меня, и в его глазах заиграла улыбка - А все-таки, что мешало тебе согласиться и иметь вариант сестер в запасе?

- Это было бы не честно, я не хочу обманывать сестер. К тому же моя дочь нужна им и они в любом случае будут заботиться о ее благополучии.

Штурман посмотрел на раскинувшееся до самого горизонта море и еле заметно усмехнулся своим мыслям.

- На этот раз все не так просто, Максим. Если ты будешь играть в честность и благородство, то ничего у тебя не выйдет. Чтобы переиграть тех, кого затянуло в водоворот начавшихся событий, тебе придется делать вещи, идущие в разрез с подобными убеждениями. Честные и благородные, как правило, остаются не у дел. Поверь, мне много раз довелось наблюдать, как это случается.

Мне нечего было ему ответить. Изменять свое решение, я не собирался. И все что оставалось, это надеяться, что Борор меня не обманул и есть другой путь. Со Штурманом мы больше не разговаривали. Я наблюдал то за морем, покрытым мелкой рябью волн, то за гребцами неторопливо работавших веслами. Ветра почти не было, Найде начала пригревать своими лучами и я не заметил, как задремал.

Из сладкой дремы меня вывели крики одного из освобожденных гребцов. Он стоял в кормовой части недалеко от меня, махал руками и испуганно кричал. Что именно кричал, сразу разобрать не удалось. Поднявшись со своего места, я посмотрел за корму и увидел причину переполоха.

Нас догоняли корабли викингов. Три как минимум. Я посмотрел на Штурмана, тот с невозмутимым видом стоял у роля, и смотрел на Ольвина никак не реагировавшего на происходящее. Я встал на ноги. Палуба не качалась, волн не было, впрочем, как и ветра. Быстро перешел в носовую часть, чтобы расшевелить мага, пытаясь при этом понять, в порядке ли он.

- Ольвин, надо что-то делать, если они нас догонят, придется туго. Ольвин, ты слышишь меня?

Маг не отвечал. Мне показалось, что он в каком-то трансе, его глаза остекленели, а тело застыло как статуя. Я посмотрел на нагоняющие нас корабли. Весла на них поднимались и опускались в два раза быстрее, чем наши, к тому же, почуяв, чем пахнет дело, наши гребцы снизили темп. От того, чтобы остановиться совсем их удерживало присутствие Ольвина.

Я перевел взгляд на мага и в этот момент он моргнул и вышел из своего транса.

- Как мне это надоело - тихо сказал он. - Люди так усердно стараются перебить друг друга, что я начинаю верить, в то, что эта раса обречена на гибель. С меня хватит, я больше не собираюсь в этом участвовать.

- И что же? Ты ничего не сделаешь? - спросил я.

Ольвин посмотрел на меня как будто только что увидел. Затем перевел взгляд на гребца, бившегося в истерике на корме, рядом со Штурманом. Ноги гребца внезапно подкосились, и он упал, ударившись головой об палубу. Это его успокоило, по крайней мере, орать он перестал.

- Вы двое! - крикнул Ольвин, свободным от кандалов гребцам, сохранившим самообладание. - Расправьте парус!

Единственный парус корабля из-за отсутствия ветра до сих пор не расправляли. Собранный он висел на рее и терпеливо ждал своего часа. Гребцы, к которым обратился Ольвин, недоверчиво смотрели на мага, и исполнять приказ не спешили.

- Живо!

Голос Ольвино прозвучал, как выстрел из пушки. Гребцы подпрыгнули на месте и сразу кинулись к мачте. Что уж говорить обо мне, учитывая, что выстрел пушки прозвучал рядом с ухом. Меня как будто контузило. В первую секунду, я утратил всякую волю, руки и ноги не слушались, а на вторую, чуть было сам, против своей воли не побежал к мачте.

Гребцы расправили парус, закрепили его и как только они закончили, мощный порыв ветра ударил в растянутую ткань, корабль дернулся, набирая ход. Ольвин снова стал лицом по курсу, сложил руки на груди и замер.

- А ну навались на весла! - закричал Штурман. - Если не хотите пойти на дно вместе с этим корытом, придется вам, как следует поработать!

Гребцы поддались внушению и к своему облегчению, я заметил, что наши весла двигаются с той же скоростью, что и весла преследователей. На догонявших нас кораблях тоже расправили паруса, но они повисли вдоль мачт кусками бесполезной материи. Корабли за кормой начали постепенно уменьшаться. Перед тем как через два часа они совсем исчезли из вида, мне показалось, как будто волны в той части моря усилились и встречной стеной начали препятствовать продвижению кораблей.

Все это время Штурман с помощью криков и красноречивых обещаний, поддерживал высокий темп гребцов. Ветер продолжал надувать парус, и когда преследователи скрылись из вида, Штурман дал команду замедлить движения. Подавшегося панике гребца заковали обратно в цепи. Вытерев глаза от крови, сочащейся из разбитого лба, он снова включился в работу, наверняка проклиная себя за свое малодушие. Варить кашу куда легче, чем целый день работать веслом.

Вечером после ужина Штурман подозвал меня к себе и почти шепотом сказал:

- Пришло время познакомиться кое с кем из команды. Видишь вон тех двоих?

Штурман кивнул на двух плотных парней, прикованных к скамье перед надувшимся парусом. Ветер дул постоянно и постоянно попутный. С одной стороны это было хорошо и корабль, пусть медленно, но все время двигался, даже когда гребцы отдыхали, с другой я замерз и хотел поскорее забраться в трюм, улечься на мягкую солому и забыться во сне. Знакомиться с кем бы то ни было, в мои планы не входило.

- Вижу - ответил я.

- Еще вон тот и вон тот - Штурман поочередно кивнул на гребцов у левого борта сидящих друг за другом. - Они помогут раздобыть все необходимое в Сиенте. Город разрушен, и эти мародеры будут чувствовать себя там, как дома. В Сиенте у меня есть одно дело, так что поисками всего необходимого заняться придется тебе..

- Пойди, поговори с мародерами - посоветовал Штурман. - В город их поведешь ты. И помни, они должны почувствовать твою силу, иначе до южного берега тебе не добраться.

Не спеша, я прошелся вдоль скамеек, согнувшись в три погибели, пробрался под парусом, дошел до Ольвина, не проявлявшего интереса к общению и вернулся обратно. При этом постарался, как можно внимательнее рассмотреть гребцов, на которых указал Штурман. Выбрал одного с самым наглым выражением лица и подошел к нему. С выбором я не ошибся. На нем была облезлая меховая шапка, в отличие, от остальных трех, с кучей тряпья на голове. Да и держался он уверенно, несмотря на свое положение.

- За что ты попал на этот корабль? - спросил я.

Он смерил меня презрительным взглядом, тем самым, пытаясь продемонстрировать свое превосходство, отвернулся, продолжая грести, и ничего не ответил. Меня это только позабавило. Еще вчера выражение его лица ничем не отличалось от маски застывшей на лице каждого из каторжников, маски безразличия ко всему и обреченности. Изменение ситуации и предчувствие свободы начали возвращать каторжников к жизни.

Можно было накричать на него, пнуть, даже пригрозить мечом, но это бы только подчеркнуло мое бессилие, в котором он так уверен. Вместо этого оглядывая рядом сидящих, со скучающим видом, я спокойно попытался спровоцировать его на дальнейшее общение.

- Если у тебя проблемы со слухом или языком, то на берегу, ты не понадобишься, и останешься в цепях, пока мы не доберемся до южного Квемера. Уверен, что на корабле найдется много желающих сойти на берег вместо тебя.

Гребец зло посмотрел на меня. Воспользовавшись тем, что снова удалось завладеть его вниманием, я продолжил.

- Как тебя зовут?

- Баск - ответил он.

- Сними шапку Баск, я хочу знать, за что ты попал на корабль.

Оторвавшись от весла, под неодобрительное кряхтение своих товарищей по несчастью, нагрузка которых увеличилась, Баск, выражая своими движениями явную не охоту делать то, что я говорю, стянул с головы шапку. На его затылке два шрама от ожогов изображали скрещенные мечи. Он попал на весла за мародерство.

- Что именно ты сделал? - спросил я.

Не торопясь с ответом, Баск надел шапку и снова взялся за весло.

- Я не собираюсь стоять тут целый день. Отвечай живее или я найду кого-нибудь сговорчивее.

- Во время начала северного похода Томаса, я изнасиловал женщину из захваченной деревни, а когда попытался забрать кое-что из ее пожитков, она кинулась на меня, и мне пришлось, ее убить.

- Пришлось - хохотнул рядом сидящий - Не смог успокоить женщину Баск?

- Или она была настолько не удовлетворена, что кинулась на тебя как бешеная фурия? - подхватил второй, сидящий на этой же лавке.

Вокруг раздался дружный смех гребцов. Глаза Баска загорелись на мгновение он замер, и в следующую секунду двинул рядом сидящего локтем в голову так, что его голова, дернувшись в сторону, столкнулась с головой второго шутника. Вокруг раздались смешки, но комментарии и вопросы прекратились.

- Когда мы сойдем на берег, тебе и остальным придется делать то, что я говорю, хотите вы этого или нет. Все ценное, что вам удастся найти, вы можете оставить себе, но главная задача найти воду, еду и дрова, чтобы добраться до южного берега. Там мы разойдемся, и каждый пойдет своей дорогой. Все ясно?

Баск еле заметно покивал головой, такой жест мог означать все что угодно.

- Не слышу! - громко сказал я.

- Все ясно... - отозвался Баск.

Через два дня наш драккар, как называли корабль гребцы, вошел в бухту Сиента. Найдэ давно с небосклона и опустившаяся темнота, окутала раскинувшийся на берегу город. Лишь местами темная пелена нарушалась маленькими огоньками костров, вокруг которых собрались уцелевшие жители, еще недавно оживленного города.

На берег сошли вшестером. Штурман, я и еще четверо гребцов, которых освободили для поиска воды и провизии. Двое мародеров Баск и Нил, Варл попавший на весла за морской разбой и вор по имени Грим. Все были крепкими ребятами, умеющими обращаться с оружием. Проблема была только в том, что оружия на корабле не было. Решить эту проблему собирались в разрушенном городе, где наверняка найдется что-нибудь подходящее.

Перед тем как драккар вошел в бухту, Ольвин спустился в трюм и отказался принимать участие в поисках провизии. Кто-то должен был присмотреть за кораблем и за, прикованной к нему цепями, командой. Еще двое освобожденных гребцов остались нести вахту. Помимо чисто теоретических опасностей нам было о чем беспокоиться. В противоположной части бухты стоял еще один драккар. Этот корабль викингов был немного меньше нашего, но, судя по тому, что на лавках не сидели прикованные гребцы, команду составляли воины, а это не меньше двадцати человек. На борту было пусто. Все сошли на берег, чтобы найти и забрать то, что не смогли унести их предшественники. Если кто-то и оставили присматривать за кораблем, то прятались они хорошо.

Спустившись на берег, Штурман сразу скрылся в темноте, пообещав, что вернется к отплытию. Хотя о времени мы не договаривались, я не сомневался, что когда мы отчалим, Штурман будет на корабле, а сделать это нужно как можно быстрее. Если викинги не поняли тонкий намек Ольвина и не отказались от погони, нам лучше покинуть Сиент до того, как они доберутся сюда.

- Куда это он? - спросил Баск, когда Штурман скрылся из вида.

- У него есть дела, он присоединиться к нам позже - ответил я.

Баск хмыкнул, но больше ничего не сказал. Причал не пострадал, его викинги предусмотрительно сохранили, а вот прилегающие здания выгорели дотла, каменные стены обвалились, и искать здесь что-либо не имело смысла. По ступенькам поднялись площадку, возвышавшуюся над городом и осмотрелись. Что за здание здесь стояло до нападения, сказать был трудно, его разрушили практически до основания, только груда камня и кое-где не догоревшие головешки.

- Мы можем провести здесь всю ночь и не найти того, что нужно - сказал Баск всматриваясь в темноту перед нами - Нужно идти на свет костров, найдем людей, а среди них, если повезет, найдем того, кто знает где взять припасы.

- Так и сделаем - согласился я.

Мы выбрали одну из шести светящихся точек, потому что она была самой большой, и пошли к ней. Разделяться не стали и шли осторожно, пробираясь почти что на цыпочках, где-то здесь среди руин города рыскали как минимум двадцать человек желающих найти хоть что-то ценное и вряд ли они обрадуются конкурентам.

Для меня последствия военных действий всегда выглядели отвратительно. В пожарах и стихийных бедствиях тоже нет ничего хорошего, но буйство природы процесс с которым людям пришлось смириться и воспринимать как должное, а вот война дело другое. В выбитых дверях, разбитых окнах, а кое-где высаженных рамах чувствовалась агрессия и неистовство тех, кто врывался в чужие дома, чтобы отнять у их хозяев все самое ценное, в том числе и жизнь. Кто-то спокойно живет, создавая быт своими руками, а кто-то то ли из зависти, то ли от жадности хочет это отнять.

Пройти надо было шесть кварталов, потом свернуть направо и миновать еще три. Продвигались медленно. Мародеры то и дело исчезали в домах, дворах, появляясь снова через две три минуты. Удавалось ли им найти что-то ценное, сказать трудно, возвращались они с каменными лицами, не выдающими никаких эмоций.

Через два квартала в руках Баска появился топор на длинной ручке, раньше им рубили дрова, а теперь могла пострадать чья-то голова. Нил обзавелся увесистой дубиной, а в руках Грима перед тем, как тот исчезал в очередных развалинах, мелькал нож. Только Варлу пока что не посчастливилось раздобыть оружием.

Мы вошли в более-менее уцелевший квартал. Даже в темноте на стенах можно было разглядеть гарь. Местами крыши были проломлены, и если бы я не знал, что это последствия взрыва пороховых складов, то подумал бы, что квартал обстреляли, если не пушки то, как минимум осадные орудия. Мне и раньше приходилось видеть подобное. Армейские годы были до предела насыщены впечатлениями, но отвращение к этому зрелищу не убавилось. Привыкание почему-то так и не выработалось.

Грим оказался самым шустрым и тихим, поэтому прежде чем пройти квартал вперед посылали его. Он скрывался за углом, через некоторое время возвращался, сообщал, что все в порядке, и мы продолжали движение. Держались вместе, дома мародеры осматривали по очереди. Никто не возражал против моего командования и, хотя Баск продолжал держать себя как хозяин положения, идти наперекор мне пока что не собирался. Я не торопился делать выводы, и был все время начеку.

- В домах и на улицах нет трупов - сказал Баск. - Это плохо.

Трупов действительно не было и это было очень плохо. Это значило, что уцелевшие горожане более-менее организованы. Во всяком случае, у них хватило слаженности для того, чтобы позаботиться о телах погибших и эта их слаженность могла помешать нам, получить желаемое.

Шесть кварталов остались позади. На следующем углу надо было свернуть налево, но как раз оттуда раздался шум возни и неразборчивые крики. Мы только насторожились, а Грим уже бежал нам навстречу вдоль домов. За углом разгорелась драка, трое оборванцев, напали на вооруженного мечом человека. Человек уперся спиной в стену и не подпускал их к себе, но бродяги сдаваться не собирались.

- Возможно каторжники, как и мы - хитро улыбаясь, добавил к своему донесению Грим.

- Вы уже не каторжники - сказал я. - Доберемся до южного берега, а там каждый пойдет своей дорогой, как свободный человек.

- Но мы еще не на южном берегу - глядя на меня в упор, сказал Баск.

- Идем! - прервал я препирания.

Я дошел до угла, мародеры последовали за мной. Мы обогнули дом и стали свидетелями финальной части драки. Седоволосому человеку с мечом пришлось немного отойти от стены, к которой он прижимался спиной, чтобы достать одного из бродяг, приготовившегося кинуть увесистый булыжник. Бродяга с булыжником ловко увернулся от выпада и в этот момент второй бродяга кубарем подкатился седоволосому под ноги, мужчина споткнулся и упал.

- Эй! - крикнул я.

Двое из троих обернулись на мой оклик, а парень с булыжником не обратил внимания. Меч из рук седоволосый не выпустил, попытался быстро подняться, но когда стал на колени, бродяга с булыжником подскочил к нему и с силой опустил булыжник на седую голову.

- Эй, уроды! - еще раз крикнул я и вынул меч.

Бродяги замерли в нерешительности, внимательно осматривая нас. Баск, улыбаясь поигрывал топором. Нил опустил дубину на землю так, что, ударившись, она издала звонкий звук. Грим достал нож и держал его так, чтобы все видели. Варлу пока что похвастаться было нечем, но его размеры и размеры его кулаков внушали как минимум невольное уважение. Еще секунда и бродяги одновременно кинулись наутек. Мародеры начали хохотать, проводив беглецов дружным, почти что конским ржанием.

Седые волосы окрасились в красный цвет, дыхания и пульса не было

- Что ты его щупаешь, словно бабу? - спросил Нил. - Посмотри, может, найдешь чего ценного.

Ирис светила прямо над нами, как безразличный свидетель, наблюдая за темными делами людей, у которых размыты границы дозволенного и которые ведут себя хуже, чем звери. Мне вдруг стало до тошноты противно, от этих закопченных стен вокруг, пустых темных окон и выбитых дверей, от того что оказался в компании этих каторжников и от несовершенства мира, представлявшегося мне в этот момент самой гадкой сточной канавой. Прогонять подобные ощущения мне не впервой и долго бороться с ними не пришлось. На войне, как известно все средства хороши, а этот мир с самого начала моего здесь пребывания, предстал передо мной одной большой войной, в которой для меня есть предельно четкие цели: выжить и выполнить поставленную задачу. Здесь для меня нет командиров и это к лучшему, задачи я поставил сам и сам их выполню.

Я перевернул тело и нашел на поясе тугой кошелек. В кошельке оказались серебряные монеты. Баск тем временем отдал топор Варлу и поднял меч, взвесил его в руке, два раза взмахнул клинком. На поясе седоволосого, с противоположной от кошелька стороны, висел нож. Очень хороший нож. Крепкая сталь, отличный баланс. Такой нож можно использовать не только как оружие ближнего боя, но и для метания. Ирис во всем своем великолепии отражалась на его гладком лезвии. Грим пускал слюни, смотря на то, как я рассматриваю трофей. Остальные в это время не спускали глаз с кошелька.

- Каждый оставляет себе то, что найдет, такой был уговор - сказал я.

Несколько секунд мы молча стояли, обмениваясь непроницаемыми взглядами.

Первым заговорил Грим.

- Время - дорого, тут наверняка есть чем еще поживиться, уговор есть уговор.

Каменные лица мародеров дрогнули, и по их мимолетному выражению не сложно было догадаться, что ситуация для них, сложилась крайне неприятная. Мне и до этого не слишком хотелось поворачиваться спиной к этим людям, а теперь придется подумать дважды. Но в тоже время я понимал, что не в коем случае нельзя давать слабину.

Я намеренно перенял у Баска манеру держать себя. Поднялся на ноги, встал в туже позу, что и он, хотя по мне она была крайне не практичной. Ноги прямые, расставлены широко, плечи слишком приподняты и отведены назад, начинать бой или реагировать на резкое изменение ситуации из такого положения неудобно, такое могли позволить себе только бесспорные хозяева положения. Так же я скопировал мину пренебрежительного отношения к окружающим, обвел всех цепким, оценивающим взглядом. Никто не смотрел мне прямо в глаза даже Баск.

- А размерчик то твой - снова попытался разрядить ситуацию Грим.

Он присел рядом с телом убитого и внимательно принялся разглядывать его сапоги.

- Кожа хорошая, почти новые - добавил он.

Размер действительно оказался моим. Двигаться в них было непривычно, но удобнее чем в меховых сапогах на два размера больше. Серый плащ с теплой подкладкой, я тоже забрал. На том берегу, он мне пригодится. Сапоги северного охотника, которые были на меня велики, подошли Баску. Труп раздели практически полностью. Нил забрал штаны и подштанники, Варлу досталась рубашка, Баск забрал кожаный жилет.

До костра выбранного как ориентир, оставался всего один квартал, когда раздались звуки, которые мне сложно было не узнать. Это были выстрелы, немного необычные, но точно из огнестрельного оружия. Выстрелы были одиночными, как минимум из четырех единиц. Мародеры не сразу поняли опасность донесшегося шума, и с небольшим запозданием кинулись за мной к ближайшему дому.

- Самострелы Сиента - шепотом сказал Грим.

- Откуда знаешь? - спросил Баск.

- У меня почти получилось умыкнуть такой у местной стражи. Но попался, пытаясь вынести его из города. За это меня и продали викингам.

Выстрелы повторились на этот раз, ударив одновременно, из-за этого не удалось посчитать количество стволов.

- Это где-то рядом. Грим проверь, что там.

Не сказав ни слова, Грим исчез в темноте. Пожалуй, он самый опасный из мародеров. Худощавый, но жилистый, двигается тихо и быстро, движения мягкие и четкие. В ближнем бою при наличии холодного оружия, скорость и ловкость имеют большое значение. Часто даже большее, чем сила и выносливость. Бой насмерть не предполагает долгого обмена ударами, в нем необходимо сразу определить слабые места противника и как можно эффективнее, при минимальных затратах времени и энергии вывести его из строя. Пока что Грим проявлял лояльность по отношению ко мне, но за ним нужен глаз да глаз.

Грим вернулся минут через десять. За это время еще четыре раза до нас доносились звуки выстрелов. Узнали Грима не сразу, Нил чуть не огрел его дубиной по голове, но Грим вовремя увернулся и подал голос. Грима сильно преобразила новая, почти чистая одежда. С собой он принес копье и круглый щит, но сразу же отдал их Нилу, посоветовав ему, избавится от дубины.

- Близко - сказал Грим. - Всего семь кварталов. Местные, двадцать шесть человек, зажали викингов в разрушенной башне возле рынка. Викинги сидят тихо, не высовываются. Самострелы штука опасная, у местных их пять. В районе башни семь убитых викингов, один из них колдун. Их убил свинец. Такой встречи викинги не ждали.

Я присмотрелся к Гриму, с трудом разглядев его обновки в темноте дома. Плотная туника, прихваченная в поясе кожаным ремнем, на ремне появились ножны с новым ножом. Вместо старого, грязного, дырявого чепца, голову Грима покрывал капюшон, закрывавший так же плечи и часть груди. Обзавелся он так же новыми штанами и невысокими ботинками.

- Тогда идем быстрее - сказал я. - Надо воспользоваться тем, что они заняты друг другом.

К костру вышли не сразу. Сначала осмотрелись, забравшись в полуразрушенный, выгоревший изнутри дом, примыкающий к площади. Грим предупредил нас о том, что на подходах стоят часовые, на каждой из четырех улиц.

На небольшой площади вымощенной каменной плиткой, перед длинным двух этажным зданием из серого камня, был разведен не один, а три костра. Костры расположили треугольником со сторонами примерно по четыре метра. Вокруг костров сидели грязные, оборванные мужчины. Несмотря на отсутствие цепей, у них было много общего с гребцами нашего драккара. Всего мы насчитали сорок два человека.

У входа в здание, под высокими колоннами, державшими козырек на уровне второго этажа, горел еще один совсем маленький костерок. Рядом с ним сидели еще четверо мужчин одетые в зеленую униформу, поверх кольчуги. Двое не выпускали из рук длинные ружья, называемые здесь самострелами, на их ремнях висели ножны со средней длины мечями. Рядом с двумя другими мужчинами, прислоненные к стене, рядом с разбитыми в щепки дверями стояли круглые щиты и копья.

Такие же "зеленые", с копьями и щитами охраняли подходы к площади, напряженно всматриваясь в темноту, из которой периодически прилетали звуки стрельбы.

- На местную стражу не похожи - прошептал Грим. - У тех темно-коричневая форма. Скорее всего, они из охраны рудников.

- А у костров, судя по всему, рабочие с этих же рудников. Каторжники или нет? - спросил я.

- В основном да - ответил Грим. - Мало кто пойдет работать на рудники по своей воле.

- Что это за здание? - спросил я.

- Муниципалитет - ответил Грим. - Если кто-то из добропорядочных горожан выжил то, скорее всего, сидят они внутри. Будем искать других людей?

- Нет. Времени мало.

- Если даже рабочие не станут вмешиваться, что еще не известно - подал голос Баск. - Здесь как минимум восемь вооруженных солдат. Они могут нас не пустить внутрь.

- Будем действовать по методу Александра Македонского - предложил я.

- Что-то не слышал о таком - сказал Баск.

- Это полководец далекой страны - пояснил я. - Он действовал по принципу пришел, увидел, победил. Так же сделаем и мы. Или ты боишься, Баск?

Я не увидел в темноте, но почувствовал нутром, как скулы Баска заиграли. Баск ничего не ответил и я продолжил.

- Просто пойдем туда и предложим место на корабле желающим нам помочь. Скажем, что дела сражающихся с викингами плохи, и когда викинги покончат с ними, то придут сюда и примутся за остальных.

- Что ж, неплохо - одобрил мой план Грим.

- А если нам не поверят? - спросил Варл.

- Придется постараться, чтобы поверили - ответил я.

- Охрана наверняка пошлет кого-нибудь проверить наши слова, тем более что стреляют недалеко. Его надо будет перехватить, чтобы выиграть время. Грим сможешь сделать это, сохранив гонцу жизнь?