Русальная неделя

Глава 10

— Ты ещё откуда взялся⁈ — На сцене возникло новое действующее лицо — разгневанный Тихоныч. — Сказано тебе было, не беспокоить! Их сиятельство отдыхать изволят!

— Да где ж они отдыхают, когда вона — стоят? — ткнул в меня пальцем пацан.

И метнулся за карету, чтобы не огрести ещё и от Тихоныча.

— Ах, ты… — Тихоныч дёрнулся за ним.

— Спокойно! — прикрикнул я.

Перемахнул перила балкона. Спрыгнул с порожка, огораживающего их, на навес над парадной лестницей. С навеса на землю. Подошёл к карете.

— Эк вы лихо! — восхитился Сенька. — Я и то так не могу!

— Ну, я-то постарше тебя буду. Давно ты здесь?

— Со вчера.

— А почему сразу ко мне не подошёл?

— Дак, сперва вас в усадьбе не было, а после дяденька не велел. — Сенька покосился на Тихоныча.

Я грозно повернулся к «дяденьке».

— Ваше сиятельство! — Тихоныч прижал руку к груди. — Вы ж всего два часа, как появились, откушать едва успели! С дороги, уставшие. А этим чертям только волю дай — каждый день будут бегать, на тварей жалиться! Ладно бы ещё, своя деревня. А то — чужая. Когда ж вам отдыхать-то?

— Я, Тихоныч, за двадцать лет так наотдыхался, что кредиты на отдых выдавать могу. А с тобой, если ещё раз просителя ко мне не пустишь, нам придётся очень серьёзно поговорить.

— Да разве ж это проситель? Мальчонка деревенский…

— Просьба есть — значит, проситель. И чтоб без всякого мне тут возрастного и гендерного неравенства… Захар!

— Здесь. — Друг сбежал с крыльца большого дома.

— Собирайся. На крыс пойдём.

Сенька взвизгнул от восторга.

Эх, кабы знать, что придётся тащиться в деревню, соседнюю с Ярцево, Егора я бы так просто не отпустил. Сперва попросил бы перенести Знаком поближе к нужной локации. Но Егор ушёл, а мне до Перемещения — двадцать две родии. Если на крыс пересчитать, нехреново так выходит. Ну да ладно, пообещал уже. Пришлось седлать лошадей.

Сенька забрался в седло впереди меня. Сиял, как медный грош — когда ещё доведётся в седле, да на господской лошади прокатиться. По дороге рассказывал о деревенском житье-бытье.

Так я узнал, что прежде крысы в Ужиково появлялись редко. Ярцево — деревня побольше и побогаче, крысы столовались там. Но после того, как мы с Егором уничтожили их логово в Ярцево, лезть туда, видимо, опасались. Вот и перекинулись на соседнюю.

Весть о том, что прибыли охотники, охватила деревню вмиг. Встречать нас высыпало всё население, включая глубоких стариков и грудных младенцев. Сенька держался рядом с нами с таким гордым видом, как будто истреблять крыс собрался сам.

Он и топал за нами до самого пожарища, пока я не прикрикнул, чтобы шёл домой.

— Вырасту — тоже охотником стану! — горя глазами, пообещал Сенька.

— Ты сперва вырасти. Крысе попадёшься — вырастать будет некому. А ну, дуй в деревню.

Сенька вздохнул и испарился.

Жителям Ужиково в известном смысле повезло — пожар до них не добрался. Хотя леса выгорело изрядно. Огня, впрочем, как и сказал Данила, уже не было. Торчали обугленные стволы деревьев, кое-где стелился последний дым. Ну и жарко было, конечно. Пожарище есть пожарище.

Мы с Захаром шагали по пепелищу. Сапоги мгновенно стали серыми — из-под них взлетали вверх облачка золы. А вдали, за голыми чёрными стволами, виднелась зелень. Сквозь пожарище проглядывал не тронутый огнём лес.

— Странно это всё, — оглядываясь вокруг, сказал я.

— Что?

— Ну, ты хоть раз видел, чтобы лесной пожар так вот запросто, сам собой, затухал? Даже если целенаправленно тушить — это дело не быстрое. А тут никто не тушил и не пытался. Дураков нет — в огонь лезть. А выглядит всё так, как будто тушили. Вон, посмотри, — я кивнул в сторону зелёной стены деревьев.

Захар пожал плечами.

— Господь отвёл.

И правда. Удобная теория, не придерёшься.

— Следов-то нам тут не найти, — сказал Захар. — Всё огнём уничтожило. Манок ставить будешь?

— Подожди. Манок всегда успеем.

Я остановился. И позвал:

— Эй! Бро! Долго тебя ждать? Тут жарко, вообще-то.

Подождал. Ничего не происходило.

— Эй! Бро!

— Ты с кем это?

В глазах Захара, поначалу смотревшего на меня с интересом, появилась тревога. Будто он прикидывал, не пора ли вызвать санитаров.

— Да есть тут один… — Я, подумав, скинул с плеч мешок. Бросил на горячую землю — подняв при этом небольшую пепельную бурю. — Ты шкуру опалить боишься, что ли?

— Мяу, — подтвердил кот.

Он появился на мешке. В любимой своей манере — материализовавшись прямо из воздуха.

— Ну, так бы и сказал. А для кого шкуру-то бережёшь? Егору на воротник?

— Мяу!

— Ой, да ладно. Шучу. Показывай давай, что тут у вас.

— Мяу. — Кот смотрел на меня.

— Это что ты хочешь сказать? — озадачился я.

Рассказывать кот не стал. Показал. Легко и непринуждённо взмыл в воздух и повис на мне — впившись когтями в охотничий костюм.

— Охренел совсем⁈ — возмутился я. — Я тебе кто — Яндекс-такси?

— Мяу, — сказал кот.

И перебрался ко мне на плечи. И правда, будто воротник.

— Красавец! — восхитился Захар. — Вот, так всегда и ходи.

— Угу. Только так и буду. Всё брошу, и давай ходить. Потом вообще в модельный бизнес подамся… Алё! — Я тронул кота за хвост. — Ты ведь сюда забрался не для того, чтобы быть поближе к небу?

В этот раз кот не мяукал. И вообще ничего не делал. Просто застыл у меня на плечах — а я вдруг каким-то неведомым образом понял, куда идти.

Махнул рукой Захару и зашагал к виднеющейся вдали зелёной стене леса.

Добравшись до края пожарища, я убедился, что дело тут нечисто. Линию огня как будто по линейке отчертили. Отделили горящий участок от зелёного, непострадавшего, так ровно, словно между пожаром и лесом возникла невидимая стена.

— И впрямь чертовщина, — пробормотал Захар и перекрестился. — Будто отрезали!

Я кивнул. Чёрт знает эту нечисть, как они это устроили. Но владения, которые считали своими, охраняли надёжно.

— Мяу, — напомнил о себе кот.

— Да тут я, блин! О тебе попробуй забудь.

Чёрт его знает, что с ним происходило, когда исчезал. В материальном виде весил добрых килограммов восемь. Нормальный такой котёночек, уверенный.

Мы вступили в зелёный, непострадавший лес.

Я шагал по-прежнему — словно управляемый неведомым навигатором. Захар держался за мной.

Кот, хоть земля под ногами уже не дымила и пеплом не плевалась, слезать с моих плеч почему-то не спешил. Похоже, ему просто понравился такой способ передвижения. Да и то сказать — поди хреново на чужой шее ехать.

Мы отмахали метров триста по пресечённой местности. Я уже собирался возмутиться и ссадить кота, когда он вдруг выгнул спину. Зашипел.

Я готов был поклясться, что в раздавшемся сразу вслед за этим «Мяу!» прозвучали истерические нотки. Кот явно не ожидал увидеть то, что увидел. Оттолкнувшись от меня, прыгнул вперёд — между двумя деревьями. И исчез.

Я выхватил меч. Вовремя.

— Твою мать, — пробормотал Захар.

Справедливости ради, боевыми навыками он овладевал с каждым днём всё лучше. Через секунду после того, как я выхватил меч, оказался спина к спине со мной.

— Твою мать, — глядя на то, что показалось из-за деревьев, согласился я.

— Пацан же сказал, крысы!

— Ошибся, может? Крыс никогда не видел? Ну, или это крысы такие. Переростки. Свежий воздух, всё такое…

— Издеваешься⁈ Как можно крыс от волкодлаков не отличить⁈

— Да не издеваюсь я. Думаешь, сам до соплей обрадовался?

Вместо крыс нас окружали волкодлаки. В количестве пяти штук. Хорошо хоть, кот предупредить успел — подготовились. Я держал меч, Захар сжимал в каждой руке по амулету.

Я запоздало вспомнил, что он до сих пор не определён в ученики ни к кому из охотников, и пообещал себе заняться этим вопросом. Вот, как только выберемся отсюда, так прям сразу и озадачусь.

Тот волкодлак, с которым меня угораздило сразиться в первый день — точнее, ночь — перед смертью пытался со мной поговорить. Из чего я сделал вывод, что все эти твари — говорящие. Но ошибся. С тех пор разговорчивые волкодлаки больше не попадались. Атаковали они молча. И одновременно, все пятеро.

Первым делом я скастовал вокруг нас с Захаром Защитный круг. Чёрт его знает, что там за амулеты у Захара, но в Кругу уж точно надёжнее.

Крикнул волкодлакам:

— Здорово, парни! Вы-то мне и нужны. Не на крысах же Костоломку испытывать, — и жахнул Костоломкой.

Ого! Мощная штука оказалась. Ближайшего ко мне волкодлака словно асфальтовым катком размазало. А я почувствовал что-то вроде отдачи — удар был сильным, и потратился я на него изрядно — хоть и ощутил, как вместе с молнией в меня влились родии. Две. Не минималка, конечно, но и не самый жирный волкодлак попался. Да ещё Круг силы тянет — с каждой секундой.

Не, так не пойдёт. Получается, Костоломка — слишком сильный знак для волкодлаков. С таким надо ходить на медведей и выше. Что ж, век живи — век учись. Понял, принял.

Следующегося бросившегося на меня волкодлака я встретил мечом. Защитный Круг представлял собой что-то вроде щита, возникающего там, где тебе грозит опасность. За него можно было прятаться, а при необходимости — вынырнуть и бить самому.

Я рубанул волкодлака наискось, одним ударом снеся с плеч косматую башку. Ещё одна родия. Маловато, но всё равно приятно.

А хреново было то, что Захар за моей спиной тоже попытался атаковать. С двух рук, активировав одновременно два амулета. В его руках сверкнули молнии. Волкодлака перед Захаром окутал всполох искр — как будто прошил электрический ток. Запахло палёным.

Волкодлака выгнуло дугой под углом, несовместимым с жизнью. А в следующую секунду он упал. Захар на радостях потерял бдительность. И выскочил из Защитного Круга. То ли спешил поскорее собрать кости, то ли родиями шарахнуло — перевозбудился на радостях.

Один из двух оставшихся в живых волкодлаков ждать, пока Захар очухается и вернётся под защиту Круга, разумеется, не стал. Взревев, прыгнул на Захара и сшиб его с ног.

Волкодлаки поступали со своей добычей, в целом, так же, как обыкновенные волки. То есть, загрызали. За те доли секунды, что понадобились мне — чтобы оказаться рядом, пасть волкодлака успела сомкнуться на шее Захара.

— Тварь!!! — взревел я.

Рубанул мечом.

Башка волкодлака перешла в новое состояние — отдельное от тела, — но челюсти от этого не разомкнулись.

А я едва успел броситься в сторону. На меня прыгнул последний волкодлак. Самый крупный. Матёрый. Что-то, возможно, даже соображающий.

Потому что, когда я увернулся от атаки, прыгать на меня повторно он не стал. Просто кинулся прочь.

— Да ты охренел⁈ — возмутился я.

Так-то — чёрт бы с ним, в других обстоятельствах догонять не стал бы. Тут, вон, товарищ при смерти. И пофиг на удирающие родии и кости, которые уже считал своей законной добычей. Да только хрен его знает — вдруг он не наутёк кинулся, а за подмогой? И пока я буду высвобождать из мёртвой волкодлачьей пасти Захара, ещё пятерых живых приведёт?

В общем, я бросился следом. На бегу соображал. Красный Петух этой тупой горе мышц — что мёртвому припарки, даже не напугает. Молнией попробовать? Вон как у Захара лихо получилось. Если я правильно понял, амулеты, которые он держал в руках, являлись именно молниями. И — сработало.

Молния! Я скастовал Знак. Волкодлаку бахнуло в спину. Завизжал, полетел с ног. Но успел сгруппироваться, перекатиться и вскочить на ноги.

Я по инерции продолжил бежать. Волкодлак прыгнул мне навстречу.

Сложно сказать, что это было — я рубанул мечом, или меч сам повёл за собой мою руку. Но, как бы там ни было, удар получился что надо. Снизу вверх, отсекая твари башку.

На меня плеснуло зелёной дрянью, заменяющей тварям кровь. И в ту же секунду шарахнуло молнией.

Три! Максималка! Значит, когда я подумал, что этот урод — самый крутой и матёрый, не ошибся.

Я перевёл дух. И бросился к Захару.

Прокусить ему шею тварь успела. Да ещё челюсти, у дохлого, свело — еле разжал. Отшвырнул башку в сторону.

Заживление.

Уфф! Хорошо, что не поленился прокачать целительские знаки. Первого уровня тут явно не хватило бы.

Синюшность из помертвелого лица Захара никуда не делась, но хоть раны на горле затянулись. Захар закашлялся.

Я помог ему приподняться. Захар зашарил рукой по правому боку. Нащупал нужный мешочек, в нём — нужный амулет. Сдавил в кулаке. Тоже, видимо, Заживление.

Через минуту лицо Захара приобрело относительно нормальный оттенок.

— Спа… сибо, — откашлявшись, хрипло проговорил он.

— Сочтёмся, — буркнул я. — Оклемаешься — врежу.

Захар отвёл глаза.

— За то, что из Круга выскочил?

— Нет, блин. За то, что на ногу мне наступил! Ты чем думал, вообще?

Захар вздохнул.

— Ладно, очухивайся.

Я поднялся. Принялся палить туши, оставшиеся от волкодлаков. Когда прогорели, собрал кости и ссыпал в мешок. Повернулся к Захару.

— Ну что, ты как? До деревни бы доползти. Меня вот прям очень сильно интересует вопрос, с каких пор у них крысы в волкодлаков превращаться начали.

— Мяу!

В этот раз кот, для разнообразия, материализовался рядом с Захаром. Тот от неожиданности подпрыгнул.

— Чего тебе?

— Мяу!

— Не уходить, что ли?

— Мяу!

Н-да. Похоже, этот уровень мы прошли не до конца.