Рубин I

Глава 13

Ордерион

Рубин опускала детали по ходу повествования. Например, она не рассказала, что в подвале гостевого дома они с Ордерионом нашли груз с белой пылью. Умолчала, что вывихнула плечо, и Ордерион его вправил. Король уточнил, показывал ли ей принц письмо, которое написала нечисть, и Рубин ответила, что не смогла расшифровать послание.

— В тумане в лесу ты видела гигантов? — спросил он.

— Нет, — покачала головой Рубин. — Там было только это… существо.

— Как думаешь, зачем оно позже явилось к тебе в комнату? — король прищурился.

— Мне показалось, что оно пыталось научиться говорить моим голосом, — ответила Рубин. — Оно внимательно на меня смотрело и повторяло мои слова точь-в-точь. Копировало интонации и, подозреваю, что и выражение лица.

— Что ты знаешь об источниках силы маны? — король хитро улыбнулся.

— Что их всего пять и все они находятся на территории Инайи, — ответила Рубин.

— А об ордене Повелителей силы что тебе известно?

— Только то, что мой отец как повелитель силы маны в нем состоит.

— Твоя мать ведь тоже была повелителем силы? — король наклонился вперед.

— Да.

— И какой формой маны она управляла? — он вскинул брови.

— Формой? — переспросила Рубин.

— В чем заключались ее способности?

Рубин опустила голову, явно пытаясь что-то вспомнить.

— Я не знаю, — наконец, ответила она. — Мама умерла, когда я была совсем маленькой. Возможно, я просто не помню, какой у нее был дар?

— То есть отец тебе о ее способностях ничего не рассказывал, — сделал вывод король.

— Нет, — подтвердила Рубин и при этом казалась весьма искренней.

— Твоя мать управляла эмоциями других людей. Искусно и тонко влияла на них.

— Вы были с ней лично знакомы? — не поняла Рубин.

— С твоим отцом мы тоже знакомы лично. Нас объединяет членство в ордене Повелителей силы. Именно там он и повстречал твою мать. Она, кстати, создавала отменные юни, которые пользовались особой популярностью у знающих людей. Ты слышала о таких штуковинах, которые способны заставить полюбить? Или возненавидеть? Или даже забыть о чем-то?

— Да, Ваше Величество, — кивнула Рубин.

— Таких, как твоя покойная мать, среди повелителей силы остались единицы. Ворожеи, что создают юни ворожбы, которые с каждым годом лишь дорожают. Достать их трудно, но если скопить седоулов — то можно позволить себе роскошь кем-то управлять.

— Они действуют недолго, — напомнил Ордерион. — И очень опасны для тех, кто их применяет.

— За все нужно платить, — произнес король и повернулся в сторону Хейди. — Да, принцесса?

— Безусловно, Ваше Величество, — спокойным тоном ответила Хейди.

— Отец позволял тебе читать книги членов ордена Повелителей силы? — Луар снова обратился к Рубин.

— Нет, — Рубин свела брови.

— А твоим сестрам? — уточнил король.

— Никому из нас, — ответила Рубин.

— Подскажи мне, Дарроу дарил тебе когда-нибудь юни изменений?

Она стушевалась и тут же переспросила:

— Изменений?

— Юни облика, которые наверняка тебе знакомы, — это одна из форм юни изменений. Первые позволяют лишь скрыть изъян, или стать красивее, например, худее или наоборот, пышнее, — Луар выставил руки перед собой, намекая на размер груди. — А вот юни изменений могут сделать все и сразу, в том числе скрыть дар повелителя силы, даже если он есть.

Ордерион весь напрягся, внимательно наблюдая за отцом.

— На что вы намекаете? — Рубин непонимающе смотрела на короля. — Что моя внешность — результат применения юни?

— О нет, дорогая, — усмехнулся король. — Внешность тебе явно досталась от матери — она тоже была прекрасна. Я намекаю, что сегодня поутру проснулся от жуткого чувства, что происходит нечто… запретное. Правда, дорогая? — король повернулся к Мире.

— Да, мой Повелитель, — словно кукла, кивнула та.

— Это было похоже на очень сильный выброс маны, который способен ощутить любой повелитель силы. Особенно, когда находится не так далеко от другого повелителя силы. Скажем, в покоях несколькими этажами ниже…

— Выброс был мой, — поспешил заверить Ордерион. — Иногда с повелителями силы такое случается. Главное, чтобы мана была не опасной. А мой выброс не был способен никому навредить.

— Мне всегда казалось странным, что у двух выдающихся повелителей силы родилось трое дочерей, и все трое без дара, — не обращая внимания на слова Ордериона, продолжил отец. — Мать Ордериона была повелительницей силы света. Я управляю огнем. А Ордерион — и тем, и другим. Твой отец, Рубин, Великий король Дарроу, тоже управляет огнем. Но какое получилось бы открытие, унаследуй вы с сестрами мощь силы огня и воздействия на разум?

— Мы об этом никогда не узнаем, потому что ничего не унаследовали, — подытожила Рубин.

— По большому счету, кто я такой, чтобы искать в тебе дар? — король рассмеялся. — Есть волхвы, Верховный повелитель силы, гонцы смерти, в конце концов, которые должны этим заниматься. Вот пусть и работают, а я буду управлять своим королевством. Сегодня вечером, когда прибудет делегация из Турема, ты должна предстать перед ними. Я уверен, что они признают тебя, как свою принцессу. Все-таки манеры налицо, да и наряды сидят отлично, — он указал на ее платье. — Но тебе, моя дорогая, придется решить очень важную проблему. Не стану скрывать, я предложу твоему отцу укрепить союз между нашими королевствами. Да, ты стала вдовой, не успев толком пожить со своим мужем, моим сыном Атаном, но ты молода и у тебя вся жизнь впереди. А у меня есть еще один сын, который в данный момент с тебя глаз не сводит, — отец в упор посмотрел на Ордериона. — Он сказал, что хочет жениться на тебе. Однако в этом вопросе решающее слово останется за тобой. Если ты не захочешь вступать в новый брак, ни один из делегатов не сможет и слова поперек тебе сказать. Они заберут тебя в Турем, где отец решит твою дальнейшую судьбу. Но если ты изъявишь желание выйти замуж за моего младшего сына, который в миру известен, как принц Орде, повода уезжать из Белого замка у тебя не будет. Не думаю, что Дарроу хотел бы рисковать твоей жизнью, подвергая риску обратного путешествия в Турем. Особенно после того, что ты пережила. Более того, я не думаю, что твоему отцу стоит знать, что вы с моим сыном… разделили ложе до свадьбы, — прямо сказал он. — Кто захочет потом женится на принцессе, которая не знает меры в утехах? Нет-нет, Дарроу и так потрясений перенес достаточно. А вот выдать тебя замуж повторно, да за достойного жениха и еще на выгодных для Турема условиях — рискну предположить, что он с радостью благословит твой новый союз. В противном случае, — Луар тяжело вздохнул и скривил губы, — Инайя посчитает отказ личным оскорблением королевской семьи. Мы являемся единственными поставщиками маны для юни на Великом континенте. Наши кузнецы создают оружие, которому нет равных. Нам есть, что предложить Турему. И есть, что забрать у него. Но, пожалуй, самый главный аргумент в пользу того, чтобы ты согласилась остаться и принять руку и сердце моего младшего сына — это твое желание жить… — он специально сделал паузу, а потом добавил, — счастливо. Ты же хочешь быть счастливой, Рубин?

Она молчала.

— Неужели я тебя напугал? — Луар рассмеялся. — О, дорогая, жизнь вообще пугающе жестока. Но рядом с моим сыном все страхи пройдут. А будешь и впредь умной, — он развел руками, — какой показала себя за этим столом, уверен, что сможешь добиться многого. Возможно, даже того, о чем никогда прежде не мечтала. Ну, что ты выберешь? Попросишь делегатов забрать тебя отсюда домой или позволишь мне рассказать им историю роковой любви на пепелище смерти, которая случилась между тобой и Орде, пока вы добирались сюда, спасаясь от нечисти?

— Просто предложите им сделку, — ответила Рубин. — Мой отец в истории не верит, особенно роковые. Он доверяет фактам и здравому смыслу.

— То есть ты согласна остаться и выйти замуж на принца Орде?

— Да, согласна.

— Прекрасно, — король хлопнул в ладоши. — Обожаю умных женщин. Да, дорогая? — он повернулся к Мире.

— Да, мой Повелитель, — сипло ответила та.

— Что ж, неплохой завтрак, — отец бросил салфетку на стол и встал.

Мира поднялась следом.

— Поскольку у всех нас много дел, полагаю, что встретимся мы только вечером, когда приедут делегаты из Турема. Хейди, дорогая, — он взглянул на жену Галлахера, — отведи сегодня Рубин в наш семейный склеп. Покажи, где покоится Атан. Думаю, в такой деликатный момент ей понадобится дружеское плечо. А вы с ней явно споетесь на почве общей ненависти ко мне. — Он злорадно оскалился. — Пойдем, Мира. Уверен, моим сыновьям есть, что обсудить за моей спиной.

Король с супругой вышли, а в столовой повисла напряженная тишина.

— О боги, — наконец, произнесла Хейди и прижала руку к груди, наклоняясь вперед.

Галлахер взглянул на Ордериона, и тот все понял без слов. Моментально установил щит вокруг, чтобы их никто не услышал.

— Милая, все хорошо, — Галлахер погладил жену по спине, успокаивая.

— Перестань делать вид, что это так, — она разогнулась, с болью глядя на него.

Рубин взяла в руки кубок с вином и осушила его до дна залпом. Поставила на стол и потянулась за кувшином. Ордерион ее остановил и налил сам. Немного. Чтобы сильно не захмелела.

Она приняла вторую порцию «снадобья» и вытерла губы салфеткой.

— Тебе необходимо поесть, — напомнил Ордерион. — Куриный рулет и рагу тебя ждут.

— Я не хочу есть, — отрезала Рубан. — Я хочу оказаться где-нибудь в другом месте, где мне не угрожают расправой во время завтрака, — она встала и направилась к выходу.

— Рубин! — воскликнул Ордерион.

Она не ответила. Лишь хлопнула дверью на прощание.

Рубин

«Он точно не болен рассудком, — сама себе кивала Рубин. — Каждая фраза, каждое слово точно выверены и говорят о многом для тех, кто хочет что-то понять». А Рубин очень хотела все понять.

Луар раскусил, что у нее есть дар. Это первое.

Луар намерен заключить союз с Туремом. Это второе.

Луара весьма заинтересовало существо — ее копия. Это третье.

Луар обвиняет Рубин в смерти Атана. Это четвертое.

Луару нужна Рубин еще для чего-то. Это пятое.

И Луар считает, что ее отец использовал какую-то юни, чтобы скрыть ее способности ото всех. Это шестое.

Как можно за один день пребывания в замке подставить под удар себя, своего отца и младших сестер? Король Инайи никогда не отцепится. Сейчас он продает свободу Ордериона, чтобы выкупить продовольствие у Турема. А завтра он станет торговать чужими секретами, чтобы укрепить власть.

Слезы навернулись на глаза. И вроде бы она не виновата в том, что все так случилось, но ведь на самом деле вина за ней! Не поддайся она на провокацию Ордериона, ничего бы не было! Не начни она с ним делить постель в замке — Луар не узнал бы про ее дар!

«Но все равно разгадал бы секрет позже, ведь новый договорной брак нужен Турему точно так же, как и Инайе» — мысленно сказала себе Рубин.

Принцесса осмотрелась по сторонам и поняла, что заблудилась. Она потерялась в замке!

— Прекрасно! — от злости и разочарования едва не топнула ногой.

Очередной коридор и куча дверей. Картины на стенах. Следовало найти кого-то из слуг, чтобы узнать дорогу назад, в «темницу». Рубин огляделась еще раз и задумалась: «Почему за ней никто не следит? Она же невольница! Король считает, то она убила его сына, в конце концов! Где воины, что должны ее стеречь?»

В этот момент из другого коридора вышла королева Мира. Она остановилась, пристально глядя на Рубин.

— Ваше Величество, — принцесса быстро повторила утренний книксен.

— У нас есть всего пара минут, чтобы поговорить, — ответила Мира и подошла к ней.

— Вы отослали воинов? — не поняла Рубин.

— Я — их королева, и мое слово важнее слова любого из принцев, — напомнила Мира. — Ты, конечно, молодец. Ловко Ордериона за нос водишь.

— О чем вы? — Рубин насторожилась.

— Мужчины падки на красоту. Что уж говорить об Ордерионе, изуродованном маной с юности. Как думаешь, обвела бы ты его вокруг пальца, будь у тебя внешность, скажем, Хейди? — Мира изогнула идеальную черную бровь. — Но каждому свое: одному подавай странноватую деру, от которой чураются другие мужчины, а другому нужна та, на которую будут с восхищением смотреть все. Я не желаю зла ни одному, ни другому. И если Хейди мне кажется отчаявшейся девой, удачно выскочившей замуж за принца, то ты — Мира указала на Рубин пальцем, — от отчаяния крайне далека. Луар никому ничего не прощает. И он считает, что Атана убила ты. Позволь, подскажу тебе, что дальше будет: следка с Туремом состоится, и ты станешь женой Ордериона. А когда нужда в продовольствии союзников исчезнет, Луар перестанет быть зависим от вашего договорного брака. Вот тогда ты и понесешь наказание за убийство Атана.

— Я никого не убивала, — прошептала Рубин.

Мира тяжело вздохнула и покачала головой.

— Это не имеет значения, туремская принцесса. Если Луар что-то для себя решил, он мнения не изменит. И отомстит тебе в тот момент, когда ты будешь к этому не готова. На защиту Ордериона не рассчитывай: он никогда не выступит против отца. Так было со мной. Будет и с тобой.

— О чем вы говорите? — Рубин наклонилась ближе к Мире.

— Я любила его, — тихо произнесла та и с болью во взгляде улыбнулась. — Но Луар посчитал, что такая красота, — она провела пальцем по своей щеке, — не должна достаться его младшему сыну. И с этим Ордерион ничего не смог сделать. Если король возжелает поразвлечься с тобой, Ордерион снова ничего не сможет сделать. Он на крючке у своего отца: один неверный шаг — и Луар призовет гонцов смерти, которые растерзают его сына. Меня беспокоит, что с твоим появлением сам Ордерион, кажется, об этом позабыл. Пока Луар с интересом наблюдает за его вызывающим поведением — Ордериону ничто не грозит. Но ежели Луару покажется, что сын на самом деле начинает представлять для него опасность — Ордерион не жилец. А теперь хорошо подумай и ответь мне на вопрос: стоит ли союз Инайи и Турема твоей жизни? У меня не было отца-короля. И возможности бежать отсюда без оглядки тоже. А у тебя есть и то, и другое. Решение за тобой, — Мира развернулась и скрылась за углом, а Рубин прижала ладони к щекам, глядя на пустой коридор.

Спустя минуту за ее спиной появились Азагриэль и два воина.

— Ваше Высочество, я так испугалась! — произнесла служанка. — Замок огромен, в нем так легко заблудиться!

Рубин опустила руки и медленно выдохнула. Ложью и интригами ее не напугать. Но Мира сильно рисковала, столь откровенно разговаривая с ней наедине. Узнай король, что супруга пытается помешать договорному союзу и спровадить из замка Рубин, той явно не поздоровится… Зачем же она пошла на такой риск?

«Ради Ордериона», — подсказал внутренний голос.

Как все, иногда, оказывается просто. Ордерион влюблен в Миру, а Мира любит его. Между ними король Луар и судьба, которую не изменить. А Рубин — лишь принцесса-целительница. И еще седоул.

Она обернулась к Азагриэль и напряженно улыбнулась.

— Да, кажется, я действительно заблудилась.

— Тогда позвольте мне проводить вас в покои, — мягко предложила служанка.

— Пойдемте, — ответила Рубин и направилась следом за ней.

***

Ближе к обеду за Рубин послала принцесса Хейди. Азагриэль, едва ли не запинаясь, сообщила ей, что жена Галлахера уже ожидает Ее Высочество у выхода в сад.

— Кто сообщает о встрече, когда ее час уже пробил? — не поняла Рубин. — Я полагала, что Хейди отведет меня на могилу Атана после обеда.

— Вы хотите что-то передать Ее Высочеству? — заискивающе заулыбалась Азагриэль.

— Нет. Неси мне наряд для похорон. Надену его.

Азагриэль проводила принцессу до выхода в сад и поспешила скрыться с глаз. Хейди, увидев Рубин, сдержанно кивнула. Рубин тоже не стала изображать книксен.

— Простите за опоздание, но мне только что сообщили, что вы меня ожидаете, — с достоинством произнесла Рубин.

Хейди проскользила леденящим взглядом по наряду Рубин и сдержанным тоном произнесла:

— Боюсь, что слуги опять что-то напутали и слишком поздно передали вам мое послание. Что ж, не удивлена их «расторопностью».

Хейди указала рукой на сад, красоту которого Рубин оценила бы по достоинству, не будь ее мысли заняты совершенно иными вещами.

Принцессы направилась по дорожке, ведущей в тень высоких деревьев.

— И часто здесь слуги забывают передать послания? — спросила Рубин.

— От меня и для меня — слишком часто. Боюсь, что вас постигнет тот же злой рок.

— Вы говорили об этом своему супругу, Его Высочеству, принцу Галлахеру? — поинтересовалась Рубин.

— Не вижу смысла беспокоить Галлахера подобными пустяками. У Белого замка есть королева, — Хейди искоса взглянула на Рубин. — Ей виднее, как слугами управлять.

— Я обратила внимание, что нынче в моду вошли белые наряды, — не смогла удержаться от колкости Рубин.

Хейди хмыкнула, даже не пытаясь скрыть презрения.

— Черный цвет на этой паре внушает страх и ужас, — ответила она. — Поверьте на слово.

Рубин напряглась. Казалось, что Хейди вовсе не шутит. Они продолжали идти извилистой тропой между деревьев, пока бывшая дера, а нынче принцесса, не остановилась и не огляделась по сторонам. Рубин тоже осмотрелась: вокруг ни души.

— Опасайся Миры, — шепотом произнесла Хейди. — И своей служанки: она все доносит Мире напрямую.

— Королева не производит впечатление… — начала было говорить Рубин.

— О нет, — покачала головой Хейди и пошла дальше. — Она очень опасна. Не красота усадила ее на трон подле Луара, а ум и хитрость. Ты обратила внимание на ее манеры? Откуда простолюдинка так искусно им обучена? Да и образование у нее не хуже моего. Сомневаюсь, что сиротка, воспитанная в храме волхвов, смогла бы все это постичь.

— Ее могли готовить к служению богини любви, — тихо заметила Рубин.

— Вот и Галлахер так думает. А я сомневаюсь, — перешла на шепот Хейди.

— Для чего бы ее не готовили, теперь она королева.

— Вне сомнений, — сдержанно кивнула Хейди и замолчала.

Рубин мысленно отругала себя за неосмотрительность, ведь получилось, будто она напомнила Хейди о статусе Миры и, тем самым, заставила ее прервать щекотливую тему обсуждения недостатков Ее Величества.

Не то, чтобы Рубин считала сплетни дурным тоном. О нет, дурным она считала не прислушиваться к тому, что говорят вокруг, и не делать из этого выводов. А сплетни, как водится, при любом дворе живут независимой жизнью и часто являются порождением чьих-то интриг.

Рубин нуждалась в союзниках. Но могла ли она доверять этой некогда дере, разносившей еду в трактире, пока та не встретила принца? Любая дева на ее месте приложила бы все усилия, чтобы обаять кавалера и выскочить за него замуж. Тем более, что по праву наследования трон после смерти Луара достанется именно Галлахеру, а значит, когда-нибудь Хейди сама станет королевой-консортом. В такой ситуации можно рискнуть и применить, например, юни влюбленности. С другой стороны, с такой юни за пазухой работать подавальщицей глупо. Можно было использовать грязную уловку гораздо раньше на каком-нибудь состоятельном дере, чтобы не знакомиться с жизнью простолюдинки.

Пока Рубин размышляла об этом, они с Хейди вышли к склепу, стоящему в тени сосен. Рубин взглянула на одноэтажное прямоугольное здание из гладкого серого камня, обнесенное рядами величественных колонн. Над входом красовался герб королевской семьи Инайи, выложенный мозаикой, а на каменной плите под ногами сияла гравировка: «Здесь покоятся те, кому Инайя обязана всем».

«Сколько пафоса» — подумала Рубин и благоразумно промолчала. Специально наступив на надпись, она обогнула могучую приоткрытую дверь из камня и вдохнула спертый воздух мертвой тишины.

Внутри склеп напоминал огромный гроб: такой же прямоугольный, наглухо заколоченный и погребенный во мрак многовековой истории.

Вдоль стен стояли статуи богов в полный рост. Даже Дхар — и тот находился здесь. Его статуя задумчиво взирала на ступени широкой лестницы, ведущей вниз. Рубин подошла к изваянию из мрамора и запрокинула голову, чтобы лучше разглядеть гиганта. С каким старанием скульптор передал изъеденные маной глаза и щеки бога самой Тьмы? С каким кропотливым трудом изобразил отметки силы на его лице и руках. Казалось, его мраморную мантию вот-вот сорвет с плеч ветер и унесет из этого места, оставив бога в рубахе и штанах простолюдина.

Рубин отчаянно смотрела на него и цеплялась за мысль, что, возможно, Дхар выглядит именно так, каким его изображали волхвы в древних трактатах: красивым и страшным одновременно, одним из самых величественных и, в то же время, самых приземленных из богов.

— Иногда меня пугает его внешнее сходство с Ордерионом, — Хейди остановилась рядом с Рубин.

В руках она держала масляную лампу — одну из тех, что висели вдоль стен.

— Дхар — единственный из богов, кто не смог совладать с собственной силой маны, — прошептала Рубин.

— И за это его навечно сослали в царство мертвых, — закончила мысль Хейди.

— Он ушел сам, — напомнила Рубин.

— Нигде не написано, что он сам ушел, — Хейди покачала головой и отвернулась.

— «И покинул Дхар мир живых, чтобы возглавить царство мертвых и карать за грехи, что остались безнаказанными при жизни», — процитировала Писание Рубин. — Ты права. Слово «покинул» не говорит о том, по чьей воле он так поступил. Раньше я об этом не задумывалась.

— И как всегда все забыли возвести рядом с ним статую Одинеллы, что отправилась следом за ним, — Хейди неодобрительно покачала головой.

Рубин замечанию Хейди улыбнулась. Действительно, о богине плутовства мало кто вспоминал. Наверное, потому, что именно из-за нее Дхар вступил в схватку с самим Дуоном и утратил контроль над маной.

— Как думаешь, почему Дхар променял дочь Дуона — великолепную и прекрасную Арим — на странную и непредсказуемую Одинеллу? — Хейди сложила руки на груди, задирая голову к мраморному лицу Дхара.

— Влюбился, — не сомневаясь, ответила Рубин. — Все же разорвать уговор о женитьбе на самой богине любви ради невзрачной Одинеллы — такого оскорбления ни Арим, ни Дуон простить не могли. И Дхар точно знал, что гнев их будет направлен прежде всего на возлюбленную.

— А если бы Дхар не смог ее защитить? — прошептала Хейди. — Как думаешь, что бы было тогда?

— Честно? — Рубин повернулась лицом к Хейди.

— Безусловно, — Хейди перевела на нее взгляд.

— Отправился бы в царство мертвых один.

Хейди лишь согласно кивнула.

— Готова идти дальше? — она указала на лестницу.

Рубин поправила шлейф траурного платья и последовала вниз.

Проход в усыпальнице был достаточно широк. А в стенах, спрятанные за плитами с гравировкой имен и дат, лежали представители великой инайской семьи. Как когда-то предки Рубин объединили племена земель Туремы в единый народ, так и эти люди создали королевство на землях Инайи.

Безусловно, история та была кровавой и устланной телами непокорных, считавших, что никто не имел права указывать им, как жить на их землях. Но сила маны и оружия оказалась на стороне тех, кто нес «порядок» и «мир» всем остальным. Теперь Великий континент разделен на четыре королевства, в каждом из которых правит свой король. А Рубин одна из тех, в ком течет кровь великих объединителей.

Хейди остановилась у одной из плит. Камень выделялся среди прочих светлым цветом и новой гравировкой. Рубин едва не поморщилась, прочитав имя Атана. Хотелось топнуть ногой и спросить у Дхара: принял бог его в своем царстве, как подобает, или простил ему грехи за величие предков и отправил вечно пировать на небесах в обители Дуона?

— Мне очень жаль, — произнесла Хейди, приняв молчание Рубин за скорбь.

— Вы были знакомы лично? — спросила Рубин, поворачиваясь к ней.

— Да. Самый веселый из трех братьев. Душа компании и очень большой шутник.

— Веришь, что я его убила? — Рубин прищурилась, глядя на Хейди.

Та внимательно посмотрела в ответ и прижала руку к животу:

— За тебя поручился Ордерион, — ответила она. — Его слово для Галлахера слишком много значит, чтобы пренебречь им.

— Принц настолько доверяет Ордериону, что готов поставить на кон твою жизнь? — Рубин вскинула брови и опустила взгляд на округлый живот Хейди.

— Галлахер не знает, что я повела тебя в склеп одна, — ответила Хейди. — Он собирался сопроводить нас с тобой после обеда, но Луар неожиданно вызвал его и Ордериона по какому-то срочному делу. Они уехали из замка и сомневаюсь, что до вечера вернутся.

— То есть ты схитрила, тут же отправив мне приглашение прогуляться, — Рубин отвернулась и задумалась. — И списала всю вину за скоропалительное извещение о встрече на нерасторопных слуг…

— Приглашение я отправила два часа назад, — Хейди покачала головой.

— Надеялась, что муж вернется и сопроводит тебя? — спросила Рубин и подошла к плите, на которой было выгравировано имя Атана.

— Нет, иллюзий по поводу быстрого возвращения супруга и его брата в замок я не питала.

Рубин коснулась пальцами холодного камня и провела ими по дате смерти Атана.

— Не думаешь, что у Луара мог быть умысел забрать сыновей из замка и оставить нас с тобой без их охраны?

— Мне неведомы помыслы Луара. Но за свою жизнь в этом месте я опасаюсь. Думаю, ты тоже.

— Как быстро и незаметно мы перешли с тобой на «ты», — улыбнулась Рубин и повернулась лицом к Хейди. — Прав был Луар, когда сказал, что подружимся.

— Возможно, — сдержанно ответила бывшая дера.

— Кому ты безоговорочно доверяешь в этом замке? — Рубин подступила к ней на шаг, но Хейди тут же отошла в сторону.

— Галлахеру и Ордериону, — ни секунды не сомневаясь, озвучила она.

— Считаешь себя настолько неподходящей супругой для Галлахера, что веришь, будто тебя за это могут убить?

— Верно, — Хейди отошла от Рубин еще на несколько шагов.

— Зачем же тогда замуж за принца вышла?

— Я не знала, что он принц, — Хейди отвернулась и направилась назад, к лестнице. — А когда поняла, менять что-либо было уже поздно.

Рубин последовала за ней.

— Выходит, Галлахер тебя обманул? — с улыбкой на устах спросила Рубин.

— За принца я бы замуж не вышла. И он об этом догадывался. А к обману своему отнесся, как маленькой шалости, которую учинил под носом отца.

— Хм, — Рубин поднялась следом за ней по лестнице и еще раз взглянула на статую Дхара. — Судя по тону, в твоем сердце до сих зреет обида на мужа.

— Нет во мне обиды. Я люблю Галлахера, и он об этом знает. Но каждый день я борюсь с собственным страхом за него и за себя. Это не вытравить словами, не съесть за завтраком и не спрятать за семью замками, чтобы никогда не вспоминать, — Хейди остановилась у запертой двери из склепа. — Она же оставалась открытой? — Принцесса толкнула дверь, но та не поддалась. Толкнула еще раз — опять ничего. — Да нас заперли здесь! — воскликнула она и поставила лампу на пол, налегая на камень всем телом.

Рубин стоять в стороне не собиралась и тоже припала к двери.

— Как она вообще открывается, если на ней нет ручки и замка?

Подошвы сапог заскользили по полу, и Рубин едва не упала.

— Не знаю, — Хейди прислонилась к камню спиной и выдохнула. — Какая глупая проделка! Нас же все равно найдут!

Рубин еще несколько раз пыталась толкнуть дверь, но та будто приросла к месту.

— В том, что проделка глупая — я с тобой согласна, — Рубин оставила попытки сдвинуть камень и отряхнула руки. — Но когда что-то кажется слишком очевидным, стоит поискать подвох.

Хейди медленно повернула к ней голову.

— Я беременна, а ты меня пугаешь вместо того, чтобы утешить.

— Все будет хорошо, — тут же заверила Рубин. — Нас обязательно в скором времени хватятся и начнут искать.

— Спасибо, — Хейди подняла с пола лампу. — Возможно, здесь есть другой выход? Стоит его поискать.

— Вот тянет тебя на приключения, — Рубин отряхнула подол платья от пыли и скептически посмотрела на шлейф: тому чистка могла уже не помочь.

Хейди направилась по проходу вглубь склепа, и Рубин поспешила ее нагнать.

— Ты знаешь, где похоронили женщину, тело которой нашли вместе с Атаном? — спросила она.

— По-моему, ее предали земле на кладбище за городом. — Хейди резко остановилась и обернулась к Рубин. — Она была тебе дорога, та фрейлина?

Лампа оказалась у лица Рубин, и принцесса вынужденно поморщилась от света.

— Я не уверена, что тело женщины принадлежит моей фрейлине, — уклончиво ответила Рубин.

— Но фрейлина была тебе дорога, — сделала вывод Хейди и пошла дальше. — Иначе ты бы не стала брать с собой именно ее. Мне очень жаль, что тебе все это пришлось пережить.

Хейди снова резко остановилась, а Рубин едва не налетела на нее. Даже вскрикнула от ужаса, боясь причинить вред защитой Ордериона, и быстро отскочила.

— Что с тобой? — не поняла Хейди.

— На мне юни стоит. Ордерион сказал, что она испепелит любого, кто…

— Мне и Галлахеру твоя защита навредить не сможет, — перебила ее Хейди. — По крайней мере, в этом заверил нас Ордерион.

— Хорошо бы он и мне об этом сообщил, — пробурчала Рубин.

Хейди внезапно поморщилась и схватилась рукой за живот.

— В чем дело? — забеспокоилась Рубин.

— Не знаю, — сдавленно произнесла Хейди.

Испуг скрыть она даже не пыталась. Ее лицо мгновенно стало белее простыни.

— Хейди, что с тобой? — Рубин обеспокоенно смотрела на нее.

Внезапно принцесса пошатнулась и выронила из рук лампу. Стекло разбилось вдребезги, и горящее масло брызнуло по сторонам. Пламя чудом не перекинулось на платья обеих принцесс, заставив их отскочить в стороны. Хейди схватилась за живот и истошно закричала, падая на колени.

Рубин подлетела к ней, подхватила за плечи и оттянула подальше от огня.

— А-а-а-а! — голосила Хейди, пока Рубин пыталась дозваться ее, но та не отвечала.

— Только не это, — прошептала Рубин, которая роды на своем веку видела всего однажды.

Она подняла черную юбку платья Хейди и увидела, как по белому белью принцессы расползается огромное красное пятно. Рубин не знала, что ей делать. Не могла понять, чем может сейчас помочь. Хейди теряла ребенка… В муках. В боли. В бессилии. Лежа на каменном полу в склепе, где их с Рубин кто-то запер.

— Помогите! — закричала Рубин изо всех сил. — Кто-нибудь, прошу, помогите! Ордерион!!! — заголосила она, пытаясь призвать его, но кроме эха, ей никто не отвечал.

Хейди корчилась на полу несколько минут, пока не закрыла глаза и не провалилась в забытье. Ее губы посинели, а лицо странным образом изменилось, превращалось в застывшую восковую маску, принадлежавшую уже не Хейди.

— Открой глаза! — просила Рубин, склоняясь к лицу принцессы и стирая с него холодные капли пота. — Проснись, прошу тебя!

По гладким каменным плитам стало расползаться красное пятно.

— Нет… Нет-нет-нет, — Рубин затормошила принцессу, пытаясь привести в чувства. — Открой глаза! Умоляю, взгляни на меня!

Ужас происходящего охватил Рубин. Хейди умерла? Вот она была жива, они разговаривали, и принцесса периодически касалась рукой живота. А вот она уже лежит на полу в луже собственной крови и… выглядит иначе...

Рубин поднесла собственные руки к лицу и уставилась на ладони. У нее же есть дар. Где-то внутри, неподвластный воле, но все же есть. Так как его использовать сейчас, когда он столь необходим?!

Рубин прижала ладони к груди Хейди и закричала:

— Действуй! Давай!

Ничего не происходило.

— Прошу тебя, работай!

Ничего.

Слезы брызнули из глаз от беспомощности. У нее же есть дар… Есть дар…

— Хейди, заклинаю богами, живи! — прокричала Рубин, что есть силы, и вспышка света ослепила ее.

Тело мгновенно сомлело. Стало очень хорошо. Легко. Как будто Рубин выпила слишком много успокаивающей настойки и готова была провалиться в сон. А затем пришла боль. Она пронзила сердце тысячью осколками и подожгла его, словно масло из разбитой лампы. Ладони Рубин покрылись черными и сияющими золотым метками силы. Воздух перехватило на вдохе. Рубин вцепилась пальцами в шею, открывая рот, словно рыба, выброшенная на берег. Она согнулась, продолжая раздирать ногтями шею. Несколько мгновений, и боль отступила, позволяя телу вздохнуть.

Рубин втянула в себя воздух, и вся засветилась. Снова стало хорошо. Спокойно и легко. Пальцы на руках покрылись чернью, а светящие метки силы вспыхнули, испещряя кисти знаками молний.

Рубин рухнула на пол возле тела Хейди и бессмысленно уставилась в темнеющий потолок.

— Ордерион… — прохрипела она, зазывая его с собой в темному, накрывающую взор. — Почему ты оставил меня… одну…

Мрак.