Романов #16

Глава 26

Гималаи, горный гребень на высоте семи тысяч метров. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

День для посещения предполагаемой точки трансляции магического поля я выбрал крайне удачно. Снежная буря, накрывшая горные склоны, не позволила бы никому меня обнаружить, любые следы заметало едва ли не раньше, чем нога отрывалась от белой поверхности.

Силовое поле родовой магии не допускало, чтобы ветру удалось меня сдуть, а линзы «Оракула» позволяли видеть сквозь сплошную стену бури. Спутниковая система, запущенная нами в космос, как раз сейчас дрейфовала надо мной, так что устойчивость связи была обеспечена качественная.

— Княжич, пять метров, — предупредил меня искусственный интеллект голосом Кристины.

Сквозь белую пелену проступила подсвеченная «Оракулом» тропинка, ведущая в пещеру. В том, что она имеет неприродное происхождение, можно было не сомневаться — сам вход облагорожен, а дальше все обустроено так, чтобы путник мог перевести дух и переждать непогоду.

Оказавшись внутри, я сделал глубокий вдох, осматривая нанесенные на камни рисунки. Естественно, работали над породой не здешние инструменты — выплавленные символы легко складывались в формулы технического описания оборудования.

Фактически это была инструкция, как от человека прийти к существованию сингуляра. Краткая, понятная лишь тому, кто осознает, о чем вообще идет речь. Аборигены, судя по следам засохшей крови, здесь занимались не наукой, а жертвоприношениями.

Впрочем, ничего удивительного. Дай дикарю автомат, и когда в нем закончатся патроны, первое, что предпримет такой необразованный человек — начнет приносить автомату жертвы, чтобы тот вновь стал поражать врагов издалека. Утрирую, конечно, но здесь, похоже, этим и занимались.

Небольшой прямоугольный коридор вел в новую пещеру. Расположен он был так, чтобы непогода снаружи не добралась до внутренних помещений. Впрочем, от аборигенов это никак не защищало.

Чем дальше я шагал, рассматривая расписанные сингулярами стены, тем четче представлял, каким именно образом мои бывшие коллеги создали магическую систему в этом мире. Перед моими глазами разворачивалась целая история разработок и внедрения технологий сингуляров.

Комплекс пещер был огромным, а толща камня надо мной становилась все больше. Так что я послал несколько дронов изучить помещения. И «Оракул», получая картинку с них, транслировал для меня не только карту, но и записывал все, что было нанесено на стены и потолок.

В одной из пещер нашелся мумифицированный монах. Разобрать, кем он был при жизни, возможности не было. Однако сам факт его наличия говорил о том, что люди неоднократно открывали эту систему пещер. Просто не понимали, что именно они обнаружили. И, вполне вероятно, в каком-нибудь храме это место значится в исторических документах.

Пройдя мимо тела, я остановился перед разветвлением коридора. Один ход уводил вниз по лестнице, которую не сточили время и ноги сотен топавших по ней людей. Второй путь выводил на поверхность к другому выходу, сейчас обвалившемуся. Третий тоннель вырублен в виде кольца, охватывающего весь этаж.

Глянув на карту, я усмехнулся. Если смотреть внимательно, план системы пещер легко расшифровывался в виде символа атома из моего мира. Рональд Томпсон всегда был склонен к некоторому позерству, так что знак, олицетворяющий науку и технический прогресс, в качестве основы для создания пещеры с частью магической системы наверняка заложил именно он.

Дроны вернулись ко мне — помещения были осмотрены, и теперь я точно знал, куда мне нужно попасть. Разглядывать пещеры, читая оставленные сингулярами инструкции, было уже не нужно — «Оракул» все скопировал и теперь занимался анализом, сопоставляя полученные сведения с составленными мной характеристиками оборудования сингуляров.

Дроны взвились в воздух и отправились сторожить выходы из пещер. А я направился вниз.

Всего каких-то пять метров вглубь скальной породы, и я оказался в пустом квадратном зале. Здесь уже не было никаких схем и формул. Зато явно угадывалась открытая заглушка ниши, в которой наверняка до этого и находился браслет Рональда Томпсона.

— Обнаружено сканирование. Источник неизвестен, — сообщил «Оракул». — Получен приказ на отключение. Проигнорирован.

Логично. Кто бы ни пришел в пещеру, он должен соответствовать требованиям. И артефакт Хранителя у меня в собственности — ключ. А вот наличие чужих наблюдательных систем, какой является мой искусственный интеллект, в список допустимых ограничений не входит. Как и, собственно, искусственных тел.

Проигнорировать приказ от здешней системы защиты «Оракул» смог лишь по той причине, что над ним поработала Анна в лаборатории Роберта Лонгсдейла.

— Проверка выполнена. Назовите себя, — прозвучал в моей голове голос Рональда Томпсона.

Интересно, что Вейшенг умудрился как-то убедить систему, что браслет нужно отдать ему. Все-таки обойти систему несложно, главное — задаться целью и иметь кое-какие мозги.

Отвечать вслух не требовалось. Достаточно было подумать, ведь я уже оказался в виртуальной среде, как только услышал своего коллегу. И даже тот факт, что я сейчас нахожусь в теле клона, ничуть не мешает технологиям сингуляров сканировать мое реальное сознание — связь-то все равно установлена.

— Мы знали, что ты придешь, Дмитрий, — произнес виртуальный Рональд. — Добро пожаловать домой.

Пространство вокруг меня распалось крупными пикселями, и я увидел Землю из космоса. Голубая планета, такая маленькая, что ее можно было сжать в кулаке, вращалась и следовала по своей траектории. А на ее поверхности горели точки ретрансляторов.

— Мы не хотели тебя уничтожать, — сообщил Рональд. — Но путь назад для тебя закрыт. Надеюсь, твой гнев остался в прошлом, и новая жизнь стала для тебя важнее предыдущей.

Я висел в открытом космосе, рассматривая Солнечную систему. Жестом подогнав к себе Луну, я покрутил небесное тело вокруг пальца, как баскетбольный мяч.

Именно на спутнике Земли сингуляры разместили сервер «Хранителя». А на самой планете оставили лишь ретрансляторы, как раз отвечающие за распространение магии. И защита от дурака, и меньше вероятность повредить сервер в случае очередной войны.

— Мы создали все условия для того, чтобы ты смог выстроить новое человечество. Наставил его на правильный путь. Аборигены, конечно, считают нас великими магами, — Рональд усмехнулся. — Но ты знаешь, что любая продвинутая технология…

— Неотличима от магии, — договорил я за него.

— Слепок твоего сознания отправлен на лунную базу, — сообщил Томпсон. — Теперь тебе будет открыт удаленный доступ ко всем оставленным нами технологиям. Также для тебя был предназначен браслет, являющийся ключом к управлению реальностью. Местные называют это магией. Мы не сомневаемся, что ты будешь поступать разумно и сможешь реализовать весь потенциал нашего наследия. Это наш прощальный подарок, мой друг. Мы верим, что ты справишься с любыми вызовами, которые встретятся тебе на пути. Не желаю тебе удачи, я знаю, что тебя ждет успех. Прощай.

Виртуальная реальность пропала так же незаметно, как и появилась. А я еще несколько секунд стоял посреди квадратной пещеры, осознавая сказанное сингуляром.

Не хотели меня уничтожать и сделали все, чтобы я смог реализовать себя в новом мире. Где у меня не будет ограничений и тех, кто не согласен с моим мнением.

Что ж, спасибо за такой подарок. Гнев действительно давно ушел. Теперь у меня есть свое человечество. И несмотря на то, что оно в первую очередь избавлялось от тех одаренных, кто не получил боевых родовых способностей и должен был превратить Землю в райский сад, я смогу все исправить.

Осталось только забрать у Цао Вейшенга браслет, чтобы получить доступ к управлению магической системой. И что-то мне подсказывает, Хранитель Лью вряд ли захочет отдать его добровольно.

— Княжич, обнаружен многочисленный враг, — предупредил «Оракул». — Стремительно приближается. Точное количество не поддается подсчету, постоянно растет.

Я усмехнулся.

Кажется, Цао решил не ждать, когда я приду к нему сам.

— Сбит дрон, — сообщил «Оракул», и на моей карте местности погасла одна точка зеленого цвета. — Число клонов Цао Вейшенга продолжает расти.

Речи о том, чтобы решить дело миром, больше быть не может. Хранитель Лью получил в руки инструмент, который позволит ему менять правила игры буквально на ходу. Отдавать его он не станет, я бы и сам не отдал.

Теперь вопрос не стоит о том, чтобы заставлять политиков всего мира выполнять поставленные тобой задачи. Браслет Рональда Томпсона фактически превращает своего владельца во властелина мира. Не слушается тебя монарх? Лиши его дара, и он тут же окажется у тебя в ногах, будет слезно умолять вернуть то, что только что имел.

Спокойно направившись к выходу из пещеры, я отозвал дроны, отправив их настолько далеко, насколько позволяла продолжающаяся буря. Цао Вейшенгу погода не мешала — в его силах теперь самому ей управлять. Он вполне сможет отключить от родового дара меня самого и просто гонять меня по вершинам, пока я не замерзну.

Но если бы я надеялся исключительно на магию, меня бы здесь не было.

Добравшись до выхода из пещеры, я окинул взглядом запятнанное черными кляксами снежное поле впереди. Сколько здесь клонов? Тысяча, две? Улыбнувшись, я решительно шагнул наружу. И тут же попал под первый залп китайских автоматов. «Лазурные драконы», давно не виделись.

Приложив ладони к груди, перепаханной тяжелыми пулями, я рухнул на колени и, сплевывая кровь, покатился по снежному склону в руки клонов. За мной оставался не слишком глубокий след, кровь застилало сыплющейся с невидимого неба белой крупой.

Меня поймали за ноги. Трое клонов Цао Вейшенга вытащили ножи и, намереваясь зарезать меня, как барана, склонились к моему телу.

— Драконы не умирают, — улыбаясь окровавленными губами, заявил я на китайском.

И подорвал себя.

Поправив на голове обод виртуальной реальности, я подключил интерфейс к следующему клону.

Это уже не то примитивное подключение, что я использовал изначально. Теперь с улучшенной в Иннополисе версией интерфейса я могу использовать родовой дар, даже находясь на другом конце Земли.

Лететь в такую погоду не согласился бы ни один пилот. Но, к счастью, мне это не требовалось. Портал раскрылся под моими ногами, и я рухнул с неба, на лету разбрасывая силовые поля. Тысячи миллиметровых лезвий устремились к горной вершине. Техника достигла клонов раньше, чем я, так что приземляться пришлось на кровавое пятно, обильно посыпаемое снегом и кусками клонированного мяса.

Правая нога скользнула, и из-за этого я не смог зачистить вершину одним ударом. Силовое поле высотой в три метра и шириной в двадцать смахнуло со склона только треть пригнанного Вейшенгом множества. Клоны падали молча, а ко мне спешили новые.

Очевидно, что китаец не стал стесняться, и значительно усилил собственный дар. Вероятно, эти клоны вообще ему ничего не стоят, и я просто зря трачу собственного робота, пытаясь ему противостоять.

Продолжая спихивать двойников Хранителя с горной вершины, я направился к спуску. Моя техника работала, как дворники на лобовом стекле автомобиля. Раз — и часть клонов отправляется в полет, лишившись опоры под ногами. Два — еще несколько десятков падают с горы.

Внизу показалась относительно ровная площадка, и я, наконец, увидел Цао Вейшенга. Он стоял в самом центре снежного пласта, а от него отделялось сразу по паре двойников. Не медля ни мгновения, они тут же начинали подъем, размахивая оружием.

Кстати, его Хранитель тоже научился клонировать. Так что вопроса, когда у него закончатся автоматы и патроны к ним, не стояло.

Сформировав перед собой силовой конус, я запустил его вниз по склону. С гудением техника взметала в воздух клочья снега вперемешку с мясом и кровью. Об поле бессильно бились выпущенные клонами пули, но ко мне им прорваться не получалось.

Огромный воздушный молот сформировался над моей головой. Для применения этой техники Цао пришлось перестать плодить собственные копии. Я не стал его разочаровывать, и, открыв портал перед собой, шагнул в него.

Хранитель успел защититься, сбив координаты портала — марево выбросило меня на самом краю площадки, на которой стоял Вейшенг. Телепортация получилась со сбитым прицелом, а ближе к Цао магия вообще не работала.

— Ты не сможешь меня победить, — заявил он, принимая боевую стойку.

Орава клонов, которые так и не добрались до меня на вершине, оказалась расплющена воздушным молотом. Тем, кому повезло уцелеть, бросились к нам. Несколько десятков не рассчитали сил и сорвались в пропасть.

Не отвечая ему, я выхватил револьвер из-за спины и выпустил весь барабан по противнику. Хранитель лишь проводил замедляющиеся и отклоняющиеся от курса пули взглядом.

Управление гравитационными полями у него никуда не делось.

— Отключить, — велел я, перезаряжая барабан «Бульдога» и шагая к дожидающемуся массового подкрепления врагу.

План Вейшенга был прост. В толпе клонов, которые вот-вот его окружат, никто бы не нашел оригинального китайца. Однако, несмотря на мои шутки о том, что все азиаты на одно лицо, я легко узнаю настоящего Цао — отследить Хранителя мне поможет «Оракул».

Я не успел зарядить револьвер, как китайцы уже бросились на меня. Пришлось совать оружие обратно за пояс и сосредоточиться на защите. Из правого рукава выдвинулся спрятанный там нож, и я, перехватив рукоять, прыгнул навстречу ближайшему врагу.

Укол в шею, уход в сторону, и меня сбивают с ног. Сверху сразу же навалилось еще пять тел. Общей массой меня вдавило в снег.

— «Оракул», контроль, — прошептал я, и меня тут же отсоединило от робота, переключив к следующей копии.

Портал над площадкой, и пока предыдущий Дмитрий Романов ожесточенно, наплевав на собственные повреждения, разрывает клонов Вейшенга на куски отобранными у них же кинжалами, я почти приземлился за спиной настоящего Цао.

— Гори.

Буран, перебивающий звуки, не давал меня услышать или увидеть. А чтобы существовали его клоны, Цао теперь не мог себе позволить отрезать магию от вершины, иначе его копии бы развеялись.

Не долетев метра до китайца, мой робот взорвался. И я спрыгнул в уже собственном теле.

Обожженный взрывом, зажимающий глубокие раны, оставленные осколками робота, Цао катался по снегу. Боль не давала ему сосредоточиться для поддержания уже действующих техник, и тем более создания новых. Но он все равно сумел разглядеть меня, шагающего с заряженным револьвером в руке.

— Черт… — одними губами прошептал Вейшенг, прежде чем пуля разнесла ему череп.

Мой клон, управляемый «Оракулом», так и замер чуть в стороне, держа руки так, будто в них все еще есть трофейные кинжалы. Враги и оружие развоплотились, и теперь робот ожидал новых команд.

Я без сомнений снял браслет с запястья Хранителя Лью и, прежде чем надеть, тщательно протер его от крови.

Беда местных жителей в том, что они слишком опираются на магию там, где она совсем не нужна. Клоны Цао могли бы завалить меня толпой, одной своей массой раздавить. Я это предвидел, а потому и не пришел сюда лично с самого начала.

Роботов на Урале клепали быстро. И даже над их реалистичностью в условиях бурана можно было не трудиться. Волосы похожего оттенка, грубое подобие лица — и враг не отличит такого робота от настоящего человека. Некогда приглядываться и различать детали.

Конечно, если бы Цао не явился, чтобы поставить точку в моем существовании, план бы не сработал. Но я надеялся, что Вейшенг решит контролировать «источник магии», и не прогадал. Уж слишком соблазнительно было бы для Хранителя Лью избавиться от меня.

Убрав испачканный платок в карман, я нацепил браслет.

В голове тут же пронеслось освежающим ветерком знание о его возможностях и том, как ими распорядиться.

— Самоуничтожение, — подняв взгляд на робота, приказал я.

Клон разбежался и, сиганув с обрыва, взорвался в воздухе. Ремонтировать его сложнее, чем собрать нового. А так и следов не останется.

Бросив взгляд на тело у моих ног, я воспользовался браслетом, добавляя себе новую стихию. Огонь облизнул подношение, и пепел тут же смешался с новым падающим с неба снегом.

А я прикрыл глаза, перестраивая собственные возможности. Силовой купол Романовых окружил мое тело плотным коконом, оставив при этом достаточно места, чтобы мне хватило кислорода в герметичной оболочке родового дара. Открыв портал, я шагнул в него и тут же воспользовался контролем гравитации.

Давно я не бродил по поверхности Луны. И хотя это была другая Луна, и я был в другом теле, однако воспоминания нахлынули приятной волной. Гнева действительно не осталось.

У меня теперь есть семья, целый клан родственников, которые меня искренне любят и готовы идти ради меня на жертвы. И пускай я пока что не могу им всего рассказать, со временем они все же услышат правду.

Шагая к серверу «Хранителя», я поглядывал наверх, где крутилась голубая планета. Земля отсюда казалась слишком маленькой, чтобы на ней происходило столько событий и кипели такие страсти. Колыбель человечества казалась мирной и тихой.

Вход перегораживала дверь, имитирующая поверхность Луны. Заметить ее, глядя в телескоп, невозможно. Нужно точно знать, что ищешь, да и то не отличишь дверь от точно такой же стены кратера в паре сантиметров от входа.

Створка открылась, впуская меня в шлюз. Стоило войти, как за спиной дверь захлопнулась, а внутри заработали системы обеспечения. Да, создавался объект сингулярами, но — для людей. А нам, простым смертным, необходимы приемлемое давление и кислород, как минимум.

Когда процедура завершилась, и надо мной вспыхнула зеленая лампа, разрешающая проход, я открыл следующую дверь, приложив ладонь к кнопке. Створка отъехала в сторону, и я шагнул внутрь сервера.

Отсюда исходила вся магия. И теперь это мое наследие.

В отличие от лаборатории Роберта Лонгсдейла, которая была открыта для посещения, серверная «Хранителя» была такой же нетронутой, как и в тот миг, когда ее здесь создали.

Пройдя вдоль рядов одинаковых застекленных камер, в которых можно было собрать для себя новое тело, уже не на биологической основе, я полюбовался на интерфейс управления сервером.

Когда-нибудь я сюда еще вернусь. Но не раньше, чем доведу земные технологии до достаточного уровня, чтобы не зависеть от лунной базы сингуляров. Хотя, конечно, соблазн прямо сейчас обрести куда более совершенное небиологическое тело и был силен.

Но я не готов становиться единственным сингуляром на планете. Мне нужны мои люди, которые пойдут за мной. Ведь если бы я бросил свою семью, разве это было бы достойной платой всем тем, кто поддерживал меня всю мою вторую жизнь?

Я — Романов. И этим все сказано.