Романов #16

Глава 16

Красноярск, лаборатория княжеской семьи. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

— Как видите, Дмитрий Алексеевич, у нас все готово к испытаниям.

Мужчина в бело халате поправил круглые очки на носу и замер, убрав руки в карманы. Управлять перевезенной лабораторией «Армтек» этого человека назначила Виктория, а я утвердил. В конце концов, моя супруга лучше меня разбиралась в своей сфере.

— Спасибо, Николай Александрович, — кивнул я. — Давайте приступать.

На этот раз никакой пересадки не будет. Случай с тем парнишкой, которому мы вставили искусственное сердце, был сущим экспериментом. Сейчас производимые принтером органы будут осмотрены специалистами, так что ждущие своего часа медики ожидали наготове в отдельных кабинках, вооруженные передовой аппаратурой.

Отдав распоряжение, Николай Александрович вместе со мной стал наблюдать за экранами, на которых в прямом эфире транслировалось создание искусственных органов.

«Оракул» обрабатывал информацию быстрее нас, а потому я видел, что все проходит именно так, как должно. А вот Николай Александрович, несмотря на то, что уже провел все необходимые тесты, волновался. Со мной он еще не работал, а потому не слишком хорошо представлял, как я могу отреагировать на провал, если таковой случится.

— Селезенка готова, — обратил мое внимание начальник лаборатории. — Гастроэнтеролог приступает к изучению.

Я молча кивнул, никак не комментируя происходящее.

Конечно, без селезенки можно жить, и многие пациенты после спленэктомии вполне способны жить, как прежде. Однако раз уж мы создаем полный набор органов, упускать не следует ничего. Наши принтеры должны быть способны заменить любые вышедшие из строя органы человеческого организма. Без исключения.

— Печень готова, гепатолог приступил к исследованию.

Принтер тем временем продолжал работать, формируя в разных ячейках новые части человеческого тела. Доктора в свою очередь принимали новый орган и проводили полноценный осмотр, включая сбор целого списка анализов.

Конечно, это не то же самое, что работающий внутри тела орган, однако получить данные о реальных показателях — важно. Если, например, печень, которую мы создаем в принтере, не пригодна изначально, проводить операцию по ее приживлению человеку — все равно что убить пациента.

— Готова пара глазных яблок, — сообщил Николай Александрович. — Офтальмолог начал работу.

Последним свой орган получил дерматолог. Кусок кожи размером с торс взрослого человека был извлечен из ячейки, и доктор приступил к изучению образца. Собственно, кожа была одним из самых сложных моментов — требовался не только сам слой эпидермиса, но и нервные окончания, которые ко всему прочему обязаны находиться на своих местах.

— Селезенка соответствует нормам, — доложил руководитель лаборатории. — Отчет на экране. Прошу, Дмитрий Алексеевич, удостоверьтесь.

Снова кивнув, я лишь мазнул глазом по изображению. Все показатели действительно соответствовали заявленным требованиям. И имплантат был готов к пересадке. Но сейчас подлежал утилизации, разумеется.

— Глазные яблоки соответствуют нормам, — продолжил Николай Александрович. — Отчет на экране.

Я протянул руку, и чашка с кофе, пролетев по воздуху, легла мне в ладонь. Впрочем, руководитель лаборатории на меня не смотрел. Николай Александрович переживал за успех всего предприятия куда сильнее меня. А ведь не его деньги и репутация стоят на кону. Виктория назначила его руководителем уже в самом конце процесса.

— Все, Николай Александрович, — объявил я, заставляя мужчину обернуться ко мне. — Оторвитесь от мониторов.

— Как пожелаете, Дмитрий Алексеевич, — руководитель достал из кармана платок и вытер выступивший на залысинах пот. — Надеюсь, вы довольны результатом?

— Доволен, — подтвердил я. — Теперь, Николай Александрович, давайте с вами подумаем вместе, как сделать так, чтобы вместо отдельных органов у нас получались целые тела.

На лице медика возникло легкое недопонимание, но он быстро взял себя в руки.

— Если речь о том, чтобы заменять целый части тела, — заговорил он, сняв очки и протирая их рукавом халата, — я бы предпочел начать с конечностей. Скажем, ступня или кисть. Сложно, конечно, но в целом я не вижу особых трудностей — в конце концов, ваша машина справляется с органами по отдельности. Создать кость, надеть на нее нервы, мышцы, кожу, отрастить те же ногти — вполне принтеру по силам. Но важно помимо этого учитывать, как и кто будет проводить операции по такому приживлению. Это ведь не протез, который фиксируется на нескольких нервных окончаниях, здесь потребуется такая четкость работы хирургов… Я, конечно, знаю несколько имен, однако собрать их в бригаду не выйдет — они все представители разных стран…

Я улыбнулся, делая глоток кофе.

— Для подобных операций, Николай Александрович, у нас будут отдельные машины, — объявил я. — Однако, прежде чем они будут готовы, вам с командой следует довести до ума принтер. Потому как вы сами понимаете, если у самого талантливого хирурга не будет подходящих материалов, исход его операции будет один. Смерть пациента. А нам с вами нужно добиться, чтобы ткани, которые выходят из принтера, полностью подходили к пересадке.

Руководитель кивнул, возвращая очки на нос, после чего чуть поморщился, чтобы без рук поправить положение окуляров.

— Приложу все усилия, Дмитрий Алексеевич, — сказал он. — Но хотелось бы сразу уточнить, сколько у нас времени. Вы в последнее время запускаете одну новинку за другой. А я, простите за дерзость, должен понимать временные рамки…

— Вы что, боитесь меня, Николай Александрович? — усмехнулся я, ставя чашку на силовое поле, висящее в воздухе. — Не стоит. Вы делаете свою работу, я свою. Ваша задача — достигать результата, моя — обеспечить вам все условия для достижения результата. Мы в одной упряжке, Николай Александрович. Поэтому мой секретарь оставит вам мой личный номер — на случай непредвиденных ситуаций. Финансирование будет поступать своевременно, по итогам работ вы все получите премии. Кстати, за сегодняшний успех вашу команду я тоже премирую, указанные в ваших договорах суммы будут переведены на личные счета специалистов. Включая вас, Николай Александрович.

Не сказать, чтобы новость о финансах привела его в восторг. Начальник лаборатории отнесся к этому философски. Как и большинство людей, тесно связанных с наукой, к мирским благам Николай Александрович был равнодушен.

Другое дело — задача, которая перед ним стояла. Да, меня он побаивался, такая уж у меня репутация сложилась в народе. Но свое дело Николай Александрович знал и любил. За что и был, собственно, назначен на должность.

Я поднялся на ноги и, залпом допив остатки кофе, кивнул собеседнику.

— Цель достигнута, новая задача поставлена. Так что я больше вас не отвлекаю, спокойно работайте, Николай Александрович. И передайте людям — князь в восхищении.

Улыбнувшись ему, я указал пальцем на столик с кофейником, и пока пустая чашка мягко планировала туда, сам покинул наблюдательный пункт лаборатории.

Принтер, в принципе, готов, и можно прямо сейчас передавать его в медучреждения Русского царства. Что бы я ни говорил, а возможность на месте распечатать почку, легкое, глаз и любой другой орган — это несомненный прорыв в медицине.

А то, что мне потребуются целые человеческие тела — это вопрос далекого будущего. Но будущее штука такая — если ты не работаешь над ним сегодня, завтра тебя не ждет ничего хорошего.

* * *

Государь жениться изволит.

Вроде бы простая фраза, но сколько всего за ней кроется! Здесь и подготовка к торжественной церемонии, и согласование списка приглашенных — допущены в храм, где пройдет бракосочетание, будут не все, это привилегия наиболее отличившихся. И, разумеется, некоторых зарубежных гостей.

А еще это головная боль для охраны порядка. На праздничные три дня вся столица превратится в переполненный муравейник. И среди царских людей помимо добропорядочных граждан, которые прибудут в Москву, чтобы погулять на свадьбе молодого царя, найдутся и те, кому хочется сорвать куш в этот сумасшедший период.

Отдельно стоит отметить казначейство Русского царства. На них сваливается вся работа по согласованию каждого мероприятия в городе. А в столице это сотни тысяч мелких и средних предприятий, начиная от самой захудалой кафешки на углу, заканчивая дорогими ресторанами исключительно для благородной публики. Гонорары театральных трупп, которые будут выступать на площадях и улицах, оплата выступлений самых дорогих артистов, одно имя которых собирает стадионы.

И, конечно же, нельзя обойтись без приглашений правителям других стран. Сами они не приедут, но пришлют дары через посольства. И хорошо, если не отправят засвидетельствовать уважение царской семье какого-нибудь наследника. Потому что такой принц или принцесса не поселится в хлеву, а значит, ему нужно арендовать соответствующее помещение, организовать пышную встречу с оркестром, сопровождением, слугами.

И все это стоит денег.

Разумеется, у Русского царства финансы на этот случай были. Однако в государственном бюджете, утвержденном в прошлом году, еще при Михаиле IIМилославским, царская свадьба среди запланированных трат не числилась. Так что, глядя на то, как пустеют неприкосновенные счета, я думал о том, что вполне могу предложить казначейству небольшой кредит.

«Оракул» позволял мне видеть документы казначейства, как свои. И мне было почти физически больно смотреть, как Русское царство сливает почти пять миллиардов рублей за три праздничных дня.

Вот, чем плохо аристократическое общество, так это своей необходимостью тратить огромные суммы только ради того, чтобы показать, что ты можешь себе это позволить.

— Все в порядке, дорогой?

Виктория подошла ко мне сзади и, обняв за шею, поцеловала в щеку. Я наклонил голову, позволяя супруге продолжать. И пока ее губы спускались ниже, я расслабился в кресле, чувствуя, как пробегают мурашки по коже от дыхания княгини Красноярской.

— В полном, — ответил я, прикрыв глаза от удовольствия. — Полагаю, ты закончила примерку платья для свадьбы государя?

— Вносят последние изменения, — ответила Виктория, ловко забираясь ко мне на колени. — Так что у нас есть еще примерно час времени. И я подумала…

— Ни слова больше! — улыбнулся я, подхватывая супругу на руки. — Ваш дракон немедленно доставит вас прямо в спальню, моя принцесса!

Что сказать, после свадьбы Ивана Михайловича и Елизаветы Петровны словно кран прорвало. И я, и Виктория пользовались каждой свободной минуткой, чтобы остаться наедине и наслаждаться друг другом.

Так что и в этот раз, когда платье было готово, и слуги пришли позвать мою супругу на последнюю примерку, им пришлось ждать за дверью покоев добрую четверть часа, прежде чем дежурившая в гостиной Марина Кирилловна разрешила войти.

Оставшись один, если не считать искусственной помощницы, я вернулся за рабочий стол и, сосредоточившись на отчетах царских лабораторий, мысленно себя поздравил.

Второй запуск уже был не за горами. Космодром Восточный был в моем полном распоряжении. И хотя в записках ученых было озвучено приглашение лично присутствовать, но между строк читалось, что и без меня там справятся.

— Марина Кирилловна, — обратился я к своей помощнице, — запишите — премировать всех участников второго запуска. И подайте в царскую канцелярию обоснование за моей подписью.

Да, казна Русского царства тратит неприкосновенный запас, однако это не снимает с нее обязательств по запланированным расходам. А командам лабораторий и космодрома Восточный будет полезно получить солидный куш за прекрасно выполненную работу.

Деньги, пускай для большинства ученых они и значат немного, но все же одна из самых приятных и зримых наград. Да, люди науки редко замечают, что едят, во что одеваются за пределами лабораторий, на чем передвигаются. Настоящие люди науки, а не приспособленцы.

Однако сейчас их счета начнут пухнуть с моей легкой руки. А затем уже эти ученые мужи станут вкладывать свои средства в прогресс. И менять мир своими вложениями и действиями.

Да, казна рода Романовых Красноярских тоже жертвует на алтарь науки, однако кто сказал, что я должен тащить все на своих плечах?

— Сделано, Дмитрий Алексеевич, — сообщила мне Марина Кирилловна, после чего добавила: — Создать шаблон документа для последующих запусков?

— Создай, — махнул рукой я. — А заодно составь и распоряжение о повышении чинов и званий для причастных. На случай, если понадобится, пусть у каждого в заслугах значится то количество запусков, в которых он принимал участие. Нам эта бумажка ничего не стоит, а у людей карьера в гору пойдет.

За это плачу уже вовсе не я, так что не жалко. А тщеславие участников проекта сильно потешит. Одно дело, когда ты просто выполняешь свою работу, другое — когда тебя за это награждают. Да, не орденом, а всего лишь повышением оклада и звания, но кому от этого плохо?

* * *

Германский рейх, Франкфурт-на-Майне.

Сидящий за столиком молодой мужчина в простом офисном костюме лениво помешивал кофе пластиковой ложкой, глядя в экран своего телефона. За окном шел противный осенний ливень, и выходить на улицу совершенно не хотелось.

Любой, кто только посмотрел бы на этого посетителя, мгновенно отнес бы его к рангу служащих средней руки, и потерял к нему всякий интерес. И только самый внимательный наблюдатель мог заметить, что наручные часы, которые гость кафетерия носил так, чтобы циферблат находился на внутренней стороне руки, стоят непозволительно дорого для такого костюма.

Дверь кафе распахнулась, впуская порывы ледяного воздуха вместе с крупными каплями воды, льющейся с небес. Вошедшим оказался мужчина в недорогом кожаном плаще. Он захлопнул за собой дверь и, закрыв зонт, оглядел помещение.

После чего решительно направился к столику, за которым сидел клерк с дорогими часами. Тот равнодушно посмотрел сквозь нового посетителя, делая глоток кофе.

— Не возражаете, если я присяду? — спросил мужчина в плаще, снимая верхнюю одежду.

— Только если быстро, у меня выходной, — сквозь зубы процедил его собеседник. — И мое время стоит очень дорого.

Опустившись на сидение, новый посетитель махнул рукой официантке, уже направившейся к гостю с горячим кофейником в руке и свернутым в гармошку меню.

— Только кофе, дорогая, — улыбнувшись, объявил он.

Девушка обслужила посетителя и тут же удалилась за стойку, где сидела до этого. На пару мужчин, которые выглядели слишком бедно, чтобы позволить себе достойные чаевые, она не обратила особого внимания.

— Директор компенсирует ваше время, коллега, — пренебрежительно отмахнувшись, заявил подсевший. — И проект, который мы вам предлагаем, тоже будет оплачен весьма солидно.

Взяв салфетку, он вытащил ручку из внутреннего кармана своего пиджака и, быстро написав строчку, протянул ее собеседнику. Но тот не стал ее брать и даже заглядывать на запись. Лишь флегматично продолжал потягивать кофе.

— Цель проекта, — добавил заказчик, показывая свой телефон.

— Сколько бы ваш директор ни желал мне заплатить, я не стану с вами работать, — объявил наемный убийца, не удостоив салфетку взглядом. — И мой вам совет, Герхард, как человеку, который со мной сотрудничает эти пять лет. Бросайте это дело. Не лезьте в Московию. Вы не переживете столкновения с ней.

Герхард посмотрел на него долгим внимательным взглядом.

— Все настолько плохо?

— Смотря с чьей стороны посмотреть, — холодно улыбнулся убийца. — Я пришел на эту встречу со своим предложением. Уезжайте, Герхард. И именно в Московию. Я выхожу на пенсию и уже прикупил себе небольшой домик на Волге. Советую вам тоже об этом подумать.

Он положил на стол несколько купюр и поднялся из-за стола.

— До встречи, Герхард.

Оставшийся на своем стуле представитель заказчика проводил его взглядом и, прежде чем сделать-таки заказ, смял салфетку в руке. Слова наемного убийцы, лучшего среди неодаренных, кого можно было нанять в Германском рейхе, упали на благодатную почву.

В Русском царстве действительно можно скрыться. Директор точно не обрадуется, что заказ не взят. И может разгневаться на своего сотрудника.

А пожить Герхарду хотелось.