Рожденный, чтобы жечь! – 3

Глава 4

Склад йогуртовой компании, пропахший одновременно молочной сладостью и химической резкостью, казался лабиринтом даже при дневном свете. Но сейчас, в ночной темноте, освещаемый лишь бледными лунами, пробивающимися сквозь грязные окна, он превратился в идеальное место для кошмара. В восьми помещениях, заставленных коробками с йогуртами всех мастей, ютились маги из академии Византийска. Каждый, вооружившись амулетами и заклинаниями, ждал. Ждал, когда что-то пойдет не так. И оно пошло.

Скрипнула дверь одного из помещений, заполненного клубничными десертами. Оттуда, из глубины этого розового плена, появилась Валентина, хрупкая студентка с заплаканными глазами. Вернее, это была лишь оболочка, в которой сейчас плескалась чужая, темная сущность. Её движения стали резкими, неестественными, словно куклу тянули за ниточки. Голос изменился, стал хриплым и злым, совсем не похожим на тихий шепот Валентины. Она озиралась, будто что-то искала, ища свою цель в лабиринтах склада.

В центре главного зала, освещенного лишь тусклой лампой, появился мужчина в черном плаще и широкополой шляпе. Он словно вырос из тени, его лицо скрывалось в полумраке. Это был Кукловод, как его прозвали посвященные. Он управлял одержимыми, дергал за невидимые нити, превращая их в оружие. И этой ночью он пришел за душами молодых магов.

Валентина остановилась напротив него, её неестественно яркие глаза горели адским огнем.

— Ты доволен? — прошипела она, сплевывая на грязный пол. — Они дрожат от страха, чувствуют мою силу, видят кошмары, что ты им даришь.

Кукловод медленно кивнул, не произнося ни слова. Лишь легкая ухмылка промелькнула в тени шляпы.

— Прекрасно. Но этого недостаточно. Нам нужно больше страха, больше отчаяния. Пусть они почувствуют, что их ждет. Пускай маринуются дальше, чтобы открыть себя для демонов и стать ими!

— Они сильны, эти маги — проскрежетала Валентина, демон в нутрии протестовал против его слов — Они борются так, как боролась я. Я чувствую их сопротивление.

Кукловод поднял руку, и Валентина замерла, словно статуя.

— Сопротивление бессмысленно. Страх — вот их слабость. Вспомни, что я тебе обещал, если ты выполнишь свою часть сделки. Вспомни свою месть. Она ближе, чем ты думаешь.

В глазах Валентины промелькнула искорка, проблеск прежней, человеческой памяти. Демон завопил, чувствуя, как его воля слабеет. Но Кукловод был сильнее. Он подхватил нити и снова потянул за них, превращая Валентину в послушную марионетку.

Скрип двери, на этот раз откуда-то из коридора с йогуртами «Лесные ягоды», заставил Кукловода поморщиться. Даже для опытного демона, работающего на ниве кошмаров, звук, производимый трущимися друг о друга картонными коробками, был сродни скрежету зубовного сверла.

— Тише вы там! — рявкнул он, заставив Валентину вздрогнуть. Демон внутри нее, похоже, тоже не любил затяжные баллады из картона.

Скрип прекратился, сменившись приглушенным бормотанием. Кукловод нахмурился. Демоны обычно отличались дисциплиной, а тут такое непослушание.

— Ладно, разберемся позже. Сейчас главное — сломить сопротивление этих сопляков из Византийска.

Из коридора выплыла еще одна фигура. На этот раз — здоровенный детина, бывший когда-то гордостью курса по боевой магии, Артем. Его мускулы вздулись, как канаты, глаза налились кровью, a руки сжимали невидимое оружие с такой силой, что побелели костяшки. Он рычал, словно зверь, и двигался с той же неестественной резкостью, что и Валентина.

— Артем, — Кукловод обратился к нему, словно к дрессированной собаке. — Покажи им свою мощь. Сломай их волю.

Артем зарычал громче и бросился вглубь склада, туда, где в полумраке скрывались испуганные маги. Заскрежетали амулеты, прозвучали робкие заклинания, но против мощи одержимого бойца они были бессильны. Слышались приглушенные стоны, хруст костей, и запах страха становился все более густым и осязаемым. Кукловод довольно ухмылялся. Все шло по плану.

Но внезапно все изменилось. Вдруг Артем замер посреди боя, словно его выдернули из розетки. Глаза прояснились, мускулы расслабились, и он рухнул на пол, как подкошенный. Кукловод вздрогнул.

— Что это ещё за чертовщина?

Мы двинулись дальше по коридору, стараясь не наступать на разбросанные повсюду кости и обрывки ткани. Лена шла впереди, освещая нам путь своим магическим лучом. Петрова все так же напряженно водила руками, словно ловила невидимые нити. Боря шел следом, сжимая в руке свой верный кулак, готовый в любую секунду обрушить его на очередного одержимого.

Я старался запоминать все детали, выискивая хоть какие-то закономерности в хаотичных символах на стенах.

Внезапно луч света Лены дрогнул и погас. В коридоре воцарился мрак, лишь слабый светлячок, созданный Борей, рассеивал тьму.

— Твою ж… — выругалась Лена. — Что-то с магией… будто отключают.

Петрова охнула и схватилась за голову.

— Он… он рядом! Кукловод! Он блокирует мою силу!

Боря выругался и выставил вперед кулак.

— Всем приготовиться! Сейчас будет жарко. Гугля, цепляйся за меня!

В этот момент из бокового коридора выскочили сразу трое одержимых. Они двигались с неестественной скоростью, их глаза горели безумным огнем, а из глоток вырывались хрипящие звуки. Один из них попытался наброситься на Лену, но Боря успел перехватить его, обрушив на голову огненный кулак.

Одержимый отлетел в стену, оставив на ней обугленный след. Двое других набросились на Петрову и меня. Петрова отбивалась руками, стараясь держать их на расстоянии, но силы были неравны. Один из одержимых схватил ее за руку и попытался укусить. Я, недолго думая, пнул его ногой по колену используя усиление самого себя — магией! И у меня получилось просто потрясающе!

Одержимый взвыл и отпустил Петрову. В этот момент Боря расправился со вторым одержимым и бросился нам на помощь. Он схватил одного из них за шиворот и швырнул в стену. Тот, как и первый, оставил на стене обугленный след.

Боря обернулся ко мне, его лицо было искажено тревогой.

— Ты чё, малой⁈ Какого хера ты лезешь? Тебя ебокс и всё, пришлёпнут одной ногой!

— Не писди, папа!

Боря хмыкнул, но больше на меня не ругался. А вот у меня, произошло кое-что… странное. В общем, я впервые прознал, что такое настоящий адреналин, про который читал раньше. Он бурлил в крови, заставляя сердце биться как сумасшедшее. Магия, усилившая мой удар, все еще покалывала в ноге, напоминая о своей силе.

У меня было ощущение, будто я способен горы свернуть. Страх исчез, уступив место первобытной ярости и желанию защитить своих товарищей. Я оглянулся по сторонам, ища новую цель. Одержимые, казалось, немного отступили, напуганные нашей внезапной контратакой. Но я знал, что это лишь временное затишье. Кукловод, где бы он ни был, не позволит нам так просто уйти.

Внезапно коридор затрясся. С потолка посыпалась пыль и обломки. На стенах появились трещины, которые быстро расползались во все стороны.

Лена, все еще пытавшаяся восстановить свою магию, вскрикнула от боли и упала на колени. Петрова держалась за голову, бормоча что-то неразборчивое. Боря, прикрывая нас своим огромным телом, оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что происходит.

«Землетрясение? — подумал я, хотя сам не очень верил в это. — Или что-то иное?»

— Это он, — прохрипела Петрова. — Он играет с реальностью… Он пытается сломить нас.

И тут я увидел его. Он стоял в конце коридора, в окружении клубящейся тьмы. Его лицо было скрыто тенью, но я чувствовал его взгляд… ледяной, пронизывающий насквозь. Он поднял руку, и коридор затрясся еще сильнее. Стены начали сжиматься, пол проваливаться.

Такого кукловода я ещё не видел. Никогда. И никогда не чувствовал такой мощи! Это было очень занимательно. И… блин, он что, смотрит на меня что ли?

— ДИТЯ! — взревела сама тьма, как казалось. — НАШЁЛ!

Инстинкт самосохранения закричал во мне, призывая бежать, спрятаться, молить о пощаде. Но что-то внутри, какая-то упрямая искорка, отказывалась подчиниться. Жажда действия и адреналин, все еще клокотавший в крови, затмевали страх. Я знал, что бежать бесполезно. Кукловод контролировал здесь все, и укрыться от него было невозможно. Оставалось только стоять и смотреть ему в лицо.

Тьма вокруг Кукловода сгущалась, приобретая очертания каких-то чудовищных фигур. Казалось, он черпает свою силу из этой самой бездны, из первородного хаоса. Слова «ДИТЯ! НАШЁЛ!» эхом отдавались в голове, вызывая непонятное ощущение узнавания.

Кто я для него? Почему он так жаждет меня найти?

Эти вопросы метались в сознании, но ответы ускользали, растворяясь в нарастающем безумии происходящего кошмара.

Землетрясение усилилось, превращая коридор в зону хаотичных разрушений. Куски бетона отламывались от стен, обнажая ржавые металлические конструкции.

Пол уходил из-под ног, грозя провалиться в неведомую пропасть. Я цеплялся за штаны своего тирана, стараясь не потерять равновесие.

Боря, как скала, заслонял нас, принимая на себя основной удар обломков. Лена и Петрова, казалось, потеряли сознание, не в силах сопротивляться давлению Кукловода. Мясной фарш, или как там прозвал этих двух балбесов мой истязатель, и вовсе — поплыли. Стояли, опираясь на стены, держась за головы так, словно их изнутри кто-то рвал.

Но кукловод не приближался. Он стоял там, в конце коридора, словно оценивая нас, играя с нами. Это была жестокая и изощренная пытка — предвкушение неминуемой гибели, беспомощность перед лицом всемогущего врага. Но в его неподвижности была и слабость.

Он не мог просто уничтожить нас, ему нужно было что-то большее. И я начал понимать, что именно. Он хотел сломить нас, лишить воли, превратить в марионеток, подобных тем одержимым.

Его взгляд, прикованный ко мне, говорил об этом яснее любых слов. Я был ключом, загадкой, которую он во что бы то ни стало хотел разгадать. И пока я сопротивлялся, пока во мне теплилась искра воли, он не мог победить.

«Ну держись, сволочара! — я позаимствовал очень красивое слово из лексикона моего истязателя. — Сейчас я тебе глаз на жопу натяну!»

Собрав остатки сил, я отлепился от Бори. Тот лишь удивленно хмыкнул, не понимая моего порыва. Оставив их позади, я сделал несколько неуверенных шагов вперед, прямо навстречу Кукловоду. Пол предательски уходил из-под ног, но я упрямо двигался вперед, словно одержимый собственной странной целью.

— Эй звездюк, ты куда попёр? — прорычал Боря. — Я щас тебе по ушам нахреначу!

Но я не слушал. Я смотрел в глаза Кукловоду, пытаясь разглядеть за маской тьмы его истинное лицо. Страх отступил, оставив место холодному любопытству и странному, едва уловимому чувству узнавания. Слова «ДИТЯ! НАШЁЛ!» продолжали звучать в голове, словно отголоски давно забытого прошлого.

Кто я для него? Почему он так жаждет меня заполучить?

Несмотря на царящий вокруг хаос, я чувствовал, как во мне нарастает сила. Адреналин перестал быть просто ощущением, он превратился в чистую энергию, бьющую ключом внутри.

Я чувствовал, как магия, дремавшая где-то глубоко внутри, просыпается и тянется навстречу Кукловоду. Это была не та магия усиления, которой я воспользовался, пнув одержимого. Это было что-то другое, более древнее и могущественное. Что-то, что связывало меня с этим местом, с этим Кукловодом, с этой самой тьмой.

И когда до Кукловода оставалось всего несколько шагов, я остановился. Тьма вокруг него сгустилась, образовав непроницаемую стену. Но я видел его. Я чувствовал его присутствие, его силу, его… страх?

Да, именно страх, несмотря на всю его мощь, он боялся. Боялся меня. И этот страх придавал мне уверенности. Собрав всю свою волю в кулак, я «задумался», пытаясь послать свой вопрос в голову этого непонятного кренделя:

«Кто ты⁈ Что тебе от меня нужно⁈»

Тьма вокруг Кукловода дрогнула, словно от сильного порыва ветра. На мгновение мне показалось, что я вижу сквозь нее — очертания высокого, худого силуэта, горящие нечеловеческим огнём глаза. Но видение тут же исчезло, погребенное под новым слоем тьмы. Ответа не последовало. Лишь усилившееся землетрясение, рвущее коридор на части, говорило о том, что мои слова достигли цели. Кукловод не собирался отвечать. Он хотел заставить меня замолчать, уничтожить, поглотить в своей бездне.

— Ну всё, — раздался голос истязателя за спиной. — Заколебали эти ваши сраные одержимые, а ну, иди сюда, утырок.

Мне даже оборачиваться не нужно было, чтобы понять — Боря только что размял шею. А значит, кукловоду действительно — наступит задница. Боря бьёт, обычно, только два раза. Один раз по морде, второй раз по крышке гроба.

Боря, как разъярённый медведь, пронёсся мимо Гугли, оставляя за собой шлейф ругательств и обломков. Кукловод, очевидно, не ожидал такого резкого поворота событий. Его тьма дрогнула, как занавес в театре, когда за кулисами переругались все актёры.

Боря же, не церемонясь, принялся колотить тьму своим кулаком, оглашая коридор отборным матом. Каждый удар сопровождался небольшим взрывом и осыпанием пыли с потолка. Создавалось впечатление, что Боря не сражается, а просто выбивает ковёр.

Тьма огрызалась, пыталась обвить его, затянуть в свою пучину, но Боря был непреклонен. Он лупил эту субстанцию с остервенением человека, у которого отобрали последнее пиво. Гугля зачарованно наблюдал за происходящим, забыв про Кукловода, про землетрясение, про все на свете. Боря, разносящий в щепки саму Тьму — это было зрелище, которое стоило увидеть.

«О, как будто ковер на улице выбиваю, — пронеслось в голове у Бори».

Петрова с Леной все еще приходили в себя, бормоча под нос какие-то заклинания. Мясной Фарш вообще дрейфовали в нирване, совершенно отрешенные от реальности. Вся надежда оставалась на Борю, и он не подводил.

Кукловод, казалось, совсем растерялся. Его атаки стали слабее, хаотичнее. Он явно не ожидал, что кто-то может так просто вломиться в его личное пространство и начать выбивать из него всю дурь.

— Ну шо, гад ползучий, — прорычал Боря, замахнувшись для очередного удара. — Довыделывался⁈ Сейчас я тебе всю малину обломаю!

И в этот момент произошло неожиданное. Тьма вокруг Кукловода вдруг рассеялась, обнажив его истинный облик. Это был высокий, худощавый мужчина, одетый в длинный черный балахон. Его лицо было бледным и изможденным, а глаза горели нечеловеческим огнём. Он смотрел на Борю со смесью страха и ненависти.

— Ты… ты не должен был этого делать! — прошипел Кукловод, его голос дрожал. — Ты жалкий человечишка…

Боря лишь хмыкнул в ответ и приготовился к новому удару. Но Кукловод не стал дожидаться. Он поднял руку, и коридор затрясся с новой силой. Стены начали сжиматься, словно стараясь раздавить Борю в лепешку. Пол провалился, обнажая зияющую пропасть.

— Э, хорош выпендриваться, — проворчал Боря, уворачиваясь от падающих обломков. — Я тебе сейчас всю твою лавочку прикрою.

И Боря, с неожиданной для его габаритов ловкостью, прыгнул прямо в пропасть, ухватив Кукловода за подол балахона. Тот попытался вырваться, но Боря вцепился в него мертвой хваткой.

— Куда попер, фраер? — прорычал Боря, утягивая Кукловода за собой в бездну. — Сейчас я тебе устрою экскурсию по преисподней.

Я, очнувшись от своего оцепенения, подбежал к краю пропасти и заглянул вниз. Там, в кромешной тьме, шла ожесточенная борьба. Звуки ударов, ругань Бори и злобное шипение Кукловода эхом отдавались в коридоре.

«Ну, хоть развлекуха, — подумал я, пребывая в полном шоке, — А то совсем заскучал. Главное, чтобы Боря там ничего не сломал. Или себя не сломал… а то как это я без него?»

Тут мой взгляд упал на Петрову и Лену, которые, наконец, пришли в себя и пытались наколдовать что-то вразумительное.

Тем временем внизу, в пропасти, разворачивалось поистине эпическое сражение. Боря и Кукловод катались по земле, на «минус первом» этаже склада, осыпая друг друга ударами и проклятиями. Тьма, казалось, пыталась помочь своему хозяину, обвивая Борю, сковывая его движения. Но Боря был неудержим. Он лупил тьму с яростью бульдозера, разнося ее в клочья.

Кукловод отбивался как мог, применяя какую-то странную магию. Он швырял в Борю молнии, пытался задушить его тьмой, но все было тщетно. Боря, казалось, был неуязвим для его колдовства.

Через мгновение, пол опять пошёл трещиной, и на сей раз, упасть вниз… означало реально — упасть вниз. В самое адское пекло. Боря это понимал, он хоть и был прямолинейным, но не был дураком.

— Не, туда нам не надо, — заявил Боря, влепив пощечину кукловоду. — Чё ты, сдохнешь уже, не?

— Да ты хоть знаешь, с кем связался? — кричал Кукловод, захлебываясь слюной. — Я повелитель этого места! Я контролирую саму реальность!

— А мне плевать, — отвечал Боря, смачно врезав Кукловоду по челюсти. — Вы меня вообще все задолбали!

После этих слов Боря сжал кулак и нанес решающий удар. Кулак врезался Кукловоду прямо в солнечное сплетение, и тот согнулся пополам, задыхаясь от боли.

— Ну все, утырок, — прорычал Боря, поднимая Кукловода над головой. — Допрыгался. Сейчас полетишь знакомиться с чертями.

И Боря со всей силы швырнул Кукловода в самую глубь пропасти. Раздался крик, который постепенно затих в кромешной тьме.

Боря отряхнулся, сплюнул и посмотрел вверх. Там, в коридоре, светились огни, которые колдовали Петрова и Лена.

— Эй, команда, ля, — крикнул Боря. — Вы там долго еще стоять будете? Мне бы обратно вылезти.

В ответ раздался голос Петровой:

— Сейчас, Боря, потерпи немного. Мы почти закончили. Только не шевелись, а то все испортишь.

Вскоре огни стали еще ярче, и из пропасти вырвался столб света. Он окутал Борю, поднимая его вверх, прямо в коридор. Боря, как ни в чем не бывало, приземлился на ноги, отряхнулся и поправил свою неизменную телогрейку.

— Ну вот, — сказал Боря довольным тоном. — А то я уж думал, там и останусь. Спасибо, девки.

Петрова и Лена, уставшие и бледные, улыбнулись в ответ.

— Не за что, Боря, — сказала Петрова. — Мы просто сделали то, что должны были.

— Ага, — поддержала ее Лена. — И слава богам, что все закончилось.

«Мясной Фарш», наконец, очнулись и непонимающе огляделись по сторонам.

— А что, уже все? — спросил один из них сонным голосом. — А мы где?

— Да тут мы, тут, — ответил Боря, похлопав паренька по плечу. — Просто слегка протрясло. Ничего страшного.