Рожденный, чтобы жечь! – 3

Глава 2

Боря, чуть было не забыв о своем командирском статусе, вскочил со стула, опрокинув стакан с чаем. Жидкость растеклась по столу, смешиваясь с выплюнутым пирожком, и образовала мерзкую, коричневую лужу.

«Пушечное мясо» синхронно сглотнуло и переглянулось, на лицах застыл испуг. Только Лена сохраняла подобие спокойствия, хотя я видел, как побелели ее костяшки, когда она сжимала край стола.

Петрова, не теряя времени, выхватила из сумки еще один пузырек и, сорвав пробку, плеснула его в сторону тети Клавы. Но та оказалась проворнее, чем мужик с колбасой.

Она ловко увернулась от летящей жидкости, и пузырек разбился о стену, оставив на обоях мокрое пятно. Запах стал еще более странным и отталкивающим, словно в воздухе смешались ароматы кладбищенской земли и гнилой плоти.

Посетители забегаловки, словно по команде, поднялись со своих мест и начали медленно надвигаться на нас, вытянув вперед руки. В их глазах не было ни проблеска разума, только тупая, голодная злоба.

— Ну, чё, — Боря в привычной манере начал разминать шею. — Короче, тут даже базарить не нужно.

Я отчётливо понимал, что сейчас начнётся драка. И шансов на то, что у этих «зомби» будет возможность отделать нас — равен нулю. Интересно, а много ещё таких мест в городе?

Боря, не дожидаясь, пока «не одержимые, но зомбированные» подойдут ближе, со всей дури пнул ближайшего к нему «любителя пирожков» под коленку. Тот с воплем рухнул на пол, увлекая за собой еще парочку «гурманов».

Лена, как ни странно, тоже не растерялась. Схватив со стола тяжелую пепельницу, она метким броском отправила ее в голову ближайшему человеку. Тот, не издав ни звука, осел на пол, роняя с головы крошки табака.

«Пушечное мясо» — Вася и Петя — взяли за пример Ленино орудие. Похватали с соседних столов внушительные пепельницы и бросились в бой.

Петрова, тем временем, не теряла времени даром. Она быстро достала из сумки несколько небольших склянок, что-то шепнула над ними и бросила их в толпу нападающих.

Склянки с треском разбились, и по забегаловке расползся едкий дым. «Зомби» начали задыхаться, кашлять и хвататься за горло. Эффект был потрясающим. Впрочем, ненадолго. Дым начал рассеиваться, а зомби, немного отдышавшись, снова пошли в атаку, теперь уже с удвоенной злобой. Стараясь обойти дымовую завесу.

Боря, орудуя ногами и кулаками, пробивался к выходу. Лена помогала ему, прикрывая спину.

«Пушечное мясо» рубилось с «зомби», как заправские гладиаторы, размахивая ногами и пепельницами направо и налево. Петрова, присев у стены, лихорадочно смешивала какие-то ингредиенты в своих склянках, бормоча под нос заклинания.

Я же, будучи лишь беспомощной ношей на Бориной шее, мог лишь наблюдать за этим хаосом, судорожно соображая, не пора ли мне прикинуться мертвым, чтобы не мешать. Впрочем, особого выбора у меня не было.

«В целом, — задумался я, — Можно помочь магией, ребята явно не поймут, что это не Боря колдует…»

Что, собственно говоря я и сделал, напрочь не понимая, почему другие студенты ничего не делают магическим образом.

Почувствовав прилив сил, я, не сговариваясь с Борей, сконцентрировался на ближайшем к нему человеку. Тот, уже замахнувшийся рукой, вдруг замер на месте, словно его кто-то остановил. Его глаза забегали, а лицо исказилось гримасой непонимания. А потом он с диким воплем отпрянул назад, схватившись за голову. Видимо, ментальный удар оказался сильнее, чем я ожидал.

— Красавчик, — пробормотал Боря, ловким ударом ноги, снося следующего соперника. — Ток это, малой, ты их огнём не жги, а то они, типа, люди, а не одержимые…

— Ясна папуль!

— Сука…

Дальше — больше. Следующий «зомби» споткнулся о невидимую преграду и растянулся на полу, запутавшись в собственных ногах. Третий вдруг начал истошно чесаться, словно его обсыпали муравьями. Эффект был настолько неожиданным, что даже Боря на секунду замер, удивленно поворачивая голову.

Но тут же продолжил колотить нечисть, воспользовавшись моментом. Лена, оценив ситуацию, быстро сообразила, что к чему, и начала прицельно направлять пепельницу в тех, кто находился под моим ментальным воздействием.

Тётя Клава, увидев, что происходит, издала жуткий, утробный рык, больше похожий на предсмертный хрип гигантского слизня. Она бросилась на Петрову, размахивая ножом. Колдунья, не успев закончить своё зелье, отскочила в сторону, споткнулась о валяющегося на полу «любителя пирожков» и упала, выронив склянки из рук. Те с противным звоном разлетелись по полу, выпустив в воздух облако разноцветного дыма.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, я переключил внимание на саму тётю Клаву.

«Не хватало ещё, чтобы нас порезали!» — пронеслось у меня в голове.

Навык вышел почти автоматически.

Я представил, как её ноги прирастают к полу, как её руки деревенеют, как её глаза застилает пеленой безумия. И, к моему удивлению, сработало! Тётя Клава замерла на месте, как вкопанная, её лицо исказила гримаса ужаса. Она попыталась пошевелиться, но ноги словно намертво приклеились к полу. Руки, державшие нож, затряслись и опустились, а глаза наполнились бессмысленным, животным страхом.

— Отпусти! — ревела она, глядя прямо в мои глаза. — Я знаю, кто ты! Мы здесь из-за тебя!

«Чего это она несёт? — призадумался я. — Ты же не про меня? Хотя…»

Сказать честно, у меня не было сомнений, что слова этой даже не одержимой, адресовано именно мне. Правда, со стороны казалось, что она говорила это Борису. Что тому очень не понравилось.

Боря, услышав эти слова, нахмурился и, пнув под зад очередного зомби, приблизился к тёте Клаве. Его глаза сверкали недобрым огнем.

— Чего мелешь, старая? Кого ты тут знаешь? И кто это «мы»? — прорычал он, сжимая кулаки. — Да я тебя сейчас…

Но договорить ему не дали. В этот момент один из «очнувшихся» зомби, с диким криком, бросился на Лену. Та, отвлеченная происходящим с тетей Клавой, не успела среагировать. Но в последний момент Петрова, придя в себя после падения, подскочила и толкнула Лену в сторону.

Зомби промахнулся, но задел Петрову, вырвав клок волос. Колдунья взвизгнула от боли.

Боря, недолго думая, развернулся и с размаху врезал зомби по челюсти. Тот отлетел в сторону, врезавшись в шатающийся столик. Тетя Клава, воспользовавшись замешательством, попыталась высвободиться из моей ментальной ловушки. Но я лишь усилил хватку, чувствуя, как мои силы постепенно иссякают. Держать ее в таком состоянии оказалось сложнее, чем я предполагал.

«Боря, эту тётку нужно допросить! — проецировал в его голову. — Она что-то знает!»

Только вот, нам было не суждено узнать, что-то конкретное. «Пушечное мясо» вошло во вкус и в скором времени, на земле лежало около двадцати человек, без признаков жизни. Нет, разумеется, они были при пульсе, но без сознания.

Даже не дергались, и еле заметно дышали.

Боря, услышав мой мысленный посыл, кивнул и, обернувшись к Лене, скомандовал:

— Лена, вяжи эту ведьму! Петрова, присмотри за «пушечным мясом», чтобы не переборщили с энтузиазмом. Эй, мясо, помогите тётке Клаве прийти в себя, но без фанатизма!

Пока Лена ловко связывала тетю Клаву найденной в углу веревкой, Петрова, пошатываясь, раздавала указания «пушечному мясу», пытаясь привести их в чувство.

Боевой пыл парней слегка поутих, и они, смущенно переглядываясь, начали оказывать первую помощь поверженным «зомби». Я же, ослабив ментальную хватку, чувствовал себя выжатым лимоном. Магия, хоть и казалась простой в использовании, отнимала много сил.

Тетя Клава, сидя на полу связанная, сверлила меня взглядом. Только вот, вполне осознанным. В ней больше не было той «изюминки». Пустышка, не более…

Я был уверен, что ничего мы от неё не узнаем и оказался прав. Она тупо ничего не помнила.

— Ну что, ведьма старая, рассказывай, кто тебя подослал? И что тебе от нас нужно? — Боря говорил тихо, понимая, что не всем нужно слышать правду.

Он наклонился к тете Клаве, заглядывая ей прямо в глаза. Та молчала, лишь злобно зыркала по сторонам.

— Говори, кому говорю! Или хочешь, чтобы мы с тобой по-плохому поговорили? — Боря повысил голос, отчего тетя Клава вздрогнула. Но все равно молчала, как рыба об лед.

«Не дави, и давай потише, — попросил мысленно я. — Она явно указывала на меня».

«Ты уверен? — Клеменко понимал, что я слышу его мысли. — Малой, в чём вообще дело? Ты чё-то натворил? А?»

Я замолк.

— Ладно, молчишь? Твое право, — Боря обратился одновременно как ко мне, так и к бабке. Выпрямился и махнул рукой Лене. — И чё с ней делать?

Лена, недолго думая, тупо пожала плечами. Посмотрела на ничего не понимающую бабку и начала «отпаивать» остальных «зомби».

Смысла, правда, не было. Все люди пришли в себя и с недоумением пялились по сторонам. Напрочь игнорируя нас.

— Так, ладно, с ведьмой этой пока разобрались. Теперь надо понять, что это вообще было, — Боря обвел взглядом забегаловку. — Зомби какие-то, блин. Петрова, у тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?

Петрова, которая к тому времени немного пришла в себя, задумчиво почесала подбородок.

— Ну, это явно не обычные одержимые. Скорее, люди под каким-то воздействием. Может, проклятие, может, еще какая-нибудь гадость. Нужно разбираться, — она вздохнула. — И желательно, чтобы это больше не повторилось.

— Согласен, — кивнул Боря. — Только вот, что делать-то? Где искать источник этой заразы?

Тут в разговор вступил я. Мысленно.

«Вообще, если тетка сказала, что они здесь из-за меня, то, возможно, источник проблемы связан со мной. Может она что-то знает о моих способностях или о том, что я делаю, — я пожал плечами. — Но это лишь предположение».

«Звучит логично, — мысленно ответил Боря. — Ладно, будем копать в этом направлении. Ты, малец, постарайся вспомнить все, что с тобой происходило в последнее время».

Я кивнул и начал перебирать в памяти последние события. Ничего особенного не происходило. Учеба, тренировки, редкие вылазки в библиотеку. Ничего, что могло бы объяснить произошедшее.

— Нисё нинаю, — ответил, наконец, я. — Стланна эта всё. Папа.

— Говорил же, ля, — озлобился Боря. — Не называть меня папой. Ты подкидышь, не забывай!

Боря выругался сквозь зубы и потер переносицу. Ситуация складывалась хуже некуда.

— Ладно, Петрова, осмотри эту тетку. Может, найдешь у нее что-нибудь, что прольет свет на происходящее. Лена, помоги ей. А мы с малым пока пошарим здесь, может, что-нибудь найдем, — Боря скомандовал и принялся осматривать помещение.

Я, все еще чувствуя слабость после использования магии, молча дергал его за уши, осматривая каждый уголок забегаловки. В принципе, ничего необычного. Стандартная обстановка дешевого кафе: потертые столики, грязные стулья, замызганное меню на стене. На кухне — гора немытой посуды и разбросанные продукты. Ничего, что могло бы привлечь внимание или указать на причину произошедшего.

Но увы, в забегаловке ничего интересного не было. Как и за её пределами. Мы обошли вокруг здания, но ничего не было. Ни магического следа, ни печатей, ни одержимых. Всё увиденное, а точнее, не увиденное, мне очень не нравилось. В такой ситуации не должно было быть пустоты.

— Мне не наица сдесь, — промямлил я, переставая тягать своего тирана за уши. — Падём облатно?

Боря согласился, и мы направились к девчонкам, которые в это время копались в сумке тети Клавы. Библиотекарша что-то увлеченно рассматривала, а Катя Петрова лишь брезгливо морщилась.

— Нашла чего? — спросил Боря.

— Есть кое-что интересное, — Катя подняла небольшой мешочек, сделанный из грубой ткани. — Внутри какая-то трава и странный порошок. Судя по запаху, это что-то психотропное. Возможно, этим они и зомбировались.

— А что насчет тетки? — спросил я. — Она что-нибудь вспомнила?

— Пока нет, — Лена вздохнула. — Тупо смотрит в одну точку и молчит. Как рыба об лед.

— Бесполезная бабка, — проворчал Боря, сплюнув под ноги. — Ладно, раз здесь ничего, сматываемся. Катя, прихвати эту дрянь с собой, может, в академии эти… академики чё накопают.

Вышли на улицу в смешанных чувствах. С одной стороны, отбились от нападения, с другой — ничего не выяснили. Забегаловка осталась позади, словно дурной сон. Катя плотнее закуталась в плащ, Лена поправила очки, «пушечное мясо» молчало, а Боря, засунув руки в карманы, огляделся по сторонам.

— Куда теперь? — спросила Лена, нарушив тишину.

— Понятия не имею, — честно ответил Боря. — У нас ещё с десяток мест, куда нас направил инструктор, надо бы всё посмотреть. А то ничего, кроме этих придурков, — она махнул в сторону забегаловки, — Не нашли.

Три месяца назад.

В самом сердце Преисподней, там, где вечно пылают костры тщеславия и булькают реки серных слез бывших бухгалтеров… в пещере, освещённой лишь отблесками лавы и мерцанием глаз крыс-мутантов, собрались самые выдающиеся умы (если, конечно, умение считать до шести копытами можно назвать «умом») демонической армии.

Генерал Кровожад фон Шкваркенштейн, почтенный демон с рогами, закрученными в элегантные спиральки, и пузом, свидетельствующим о его пристрастии к жареным душам грешников (особенно любил с соусом «Тысяча мучений»), восседал на троне, сделанном из костей провинившихся стажёров.

Перед ним, склонившись в глубоком и, откровенно говоря, не очень синхронном поклоне, стояли его ближайшие приспешники: Гнилозуб, заведующий отделом морального разложения; Хромоног, отвечающий за транспорт и логистику и Вечновоющий, гений пропаганды, способный убедить кого угодно, что сырая печень — это деликатес.

— Ну что, дармоеды, — прорычал генерал, сдунув с трона особенно наглую крысу, — долго еще будем здесь прохлаждаться? Где Князь Тьмы, я вас спрашиваю? Без него мы дальше этой прогнившей дыры не продвинемся!

Гнилозуб, почесывая покрытую бородавками спину своим костяным скребком, проскрипел:

— Ваша Кровожадность, мы перерыли все свитки пророчеств. Кажется, Князь застрял… в мире смертных. Мы не можем его найти…

Генерал Кровожад фон Шкваркенштейн побагровел. Его и без того внушительное пузо затряслось в приступе неконтролируемого гнева.

— Застрял⁈ — взревел он, так что пещера содрогнулась, а крысы бросились врассыпную, роняя куски полупереваренной души. — Застрял, как кость в глотке у червя! А где конкретнее, я вас спрашиваю? На каком смертном пляже он загорает, потягивая коктейль из человеческих слез⁈ Мне нужны детали, Гнилозуб! Иначе я твою гнилую голову насажу на свой любимый шампур!

Гнилозуб, окончательно съежившись под взглядом генерала, забормотал:

— Согласно предсказаниям, Ваша Кровожадность, Князь воплотился в… человека. Простого человека… мы даже не знаем конкретной личности. Лишь город, куда постоянно отправляем наших разведчиков.

В пещере повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь бульканьем реки серных слез. Даже крысы замерли в изумлении. Генерал казался окаменевшим.

Тишину разорвал хохот, сначала тихий, как шепот гаснущего пламени, а потом все громче и громче, пока не заполнил всю пещеру, отражаясь от стен и заставляя содрогаться кости стажеров на троне генерала. Хохотал Кровожад фон Шкваркенштейн. Смеялся так, что слезы (возможно, серные, возможно, нет — никто не осмелился подойти ближе и проверить) текли по его щекам, а спиральки рогов опасно раскачивались.

— Человек⁈ — сквозь приступы смеха просипел генерал. — Наш Князь Тьмы, сам Повелитель Ужаса… человек⁈ Да это же анекдот! Это же комедия почище, чем когда я заставил черта съесть шляпу! Ладно, хватит ржать. Гнилозуб, ты сказал, город? Какой город? И будь добр, говори внятно, а то я тебе сейчас глотку скребком прочищу!

Гнилозуб, которому явно не нравилась перспектива стать объектом генеральской гигиены, промямлил:

— Город… Византийск, Ваша Кровожадность.

Кровожад перестал смеяться. У него загорелись глаза, словно два маленьких адских костра.

— Византийск, значит? Город, где грехов больше, чем тараканов в канализации? И наш Князь, возможно, бродит там, как обычный… смертный? Вечновоющий! — рявкнул генерал, повернувшись к бледной фигуре пропагандиста. — Займись этим! Созови сильнейших кукловодов! Пускай ищут!

Вечновоющий, казалось, даже воспрял духом от столь масштабной задачи. Он прогнулся в низком поклоне, так что его длинный, фиолетовый язык коснулся пола пещеры.

— Будет сделано, Ваша Кровожадность! Я создам такой шум, такую панику, такую истерию, что они сами начнут искать Князя Тьмы под каждой кроватью! Я заставлю их верить во что угодно! Главное, чтобы они боялись!

Генерал кивнул.

— Отлично. Тогда за работу, бездельники! И помните: Князь Тьмы… застрявший в теле человека… это наш самый уязвимый момент. Если смертные узнают правду… все пропало. Так что не облажайтесь! Идите! И принесите мне голову… в смысле, информацию о Князе!

Приспешники, пятясь и спотыкаясь, покинули тронный зал. Кровожад фон Шкваркенштейн остался один. Он посмотрел на кипящую лаву, отражавшуюся в его злобных глазах.

— Человек… — повторил он тихо. — Человек, значит… Что ж, посмотрим, что ты за человек, Князь. И посмотрим, как долго ты сможешь оставаться человеком, когда я возьмусь за дело. Эта игра будет интересной… очень интересной.

Он оскалился, обнажив ряд острых, как бритва, зубов.

— Ну что, готовься, мир людей. Потому что Ад идет к тебе… в командировку. И он привезет с собой много серы, паники и… жареных душ с соусом «Тысяча мучений».

Вновь обратив свой взор на клокочущие волны магмы, генерал Кровожад задумчиво почесал пузо, поглощённый мыслями о грядущей авантюре.

Он предвкушал хаос, который обрушится на мир смертных, когда Ад наконец-то решится посетить «Большое Яблоко».

И лишь одна мысль не давала ему покоя: что, если Князь, облачённый в человеческую плоть, уже и сам забыл о своём истинном происхождении?

Что, если Повелитель Тьмы, вместо того, чтобы плести козни и сеять разрушение, теперь просто наслаждается человеческим миром? Что, если он не захочет порабощать людишек?

Эта перспектива одновременно забавляла и пугала генерала. Забавляла, потому что представить себе Князя в роли офисного планктона было невероятно комично. Пугала, потому что, если Князь действительно «очеловечился», вся структура Преисподней могла рухнуть, как карточный домик.

Кровожад откинулся на троне, размышляя о дальнейшем плане действий. Нужно было действовать осторожно и наверняка. Никакой грубой силы, никакого открытого вторжения.

Только тонкая игра, манипуляции и дезинформация. Нужно было разбудить Князя Тьмы внутри обычного человека, напомнить ему о его истинной сущности.

И если это не получится… что ж, тогда Кровожад фон Шкваркенштейн лично займётся низвержением в пучину забвения этого «очеловечившегося» Князя. Но пока… пока игра только начиналась.

Генерал встал с трона, тяжело ступая по костям стажёров. Он направился к выходу из пещеры, вдыхая зловонный воздух Преисподней.

Его ждала работа. И он был полон решимости выполнить её наилучшим образом. Ведь от этого зависело не только его личное будущее, но и судьба всего Ада. А Кровожад фон Шкваркенштейн не любил проигрывать. Особенно, когда на кону стояла такая захватывающая и масштабная игра.