Рожденный, чтобы жечь! – 3

Глава 11

Боря устало вытер пот со лба рукавом, глядя, как побитый Разрушитель Миров, хныкая и поминутно оглядываясь на него, с трудом поднимает и тащит покореженные прутья клетки. Валентина, всё ещё не до конца придя в себя скрестив руки на груди, сверлила его взглядом, а инструктор, все еще находящийся в глубокой степени афига, бормотал что-то о нарушении техники безопасности и непредвиденных последствиях.

— Ну, чего встали? — рявкнул Боря на остолбеневших однокурсников. — Живо помогать! А то Валька вас тут всех в бараний рог скрутит! Клеменко много, а она у нас одна.

Подгоняемые опасливыми взглядами Валентины и рыком Клеменко, курсанты принялись лихорадочно собирать остатки клетки, стараясь не шуметь и не попадаться под горячую руку разъяренного демона.

Через полчаса, кое-как скрученная проволокой и подпертая обломками кирпичей, клетка снова стояла на своем месте. Разрушитель Миров, все еще поскуливая, послушно залез внутрь и забился в дальний угол, на всякий случай отгородившись от внешнего мира своим кожистым крылом.

— Так, — проговорила Валентина, оценивающе оглядывая жалкое зрелище. — Клеменко, в кабинет к ректору, немедленно! И чтобы через пять минут тебя там, как штык! А вы, бестолочи, — обратилась к провинившимся, ссыкливым студентам. — Убирайтесь отсюда и чтобы я вас до конца недели не видела! Живо!

Студентов как ветром сдуло, оставив Борю наедине с Валентиной и злобно поглядывающим из клетки Разрушителем.

Валентина, проводив взглядом исчезающих второкурсников, обернулась к Боре и, прищурившись, сказала:

— Ну, Клеменко, ты попал. Ректор тебя живьем сожрет. И, честно говоря, я даже не знаю, как тебя спасать буду. Какого чёрта ты вообще здесь устроил? Как он выбрался?

— В душе не е…

— Придурок!

С этими словами она развернулась и направилась в сторону здания академии, оставив Борю в компании перепуганного демона, клетка для которого больше напоминала груду металлолома. Боря вздохнул и, почесав затылок, поплелся в сторону академии.

Боря брёл к ректорату, размышляя о превратностях судьбы. И ведь не сказать, чтоб он сам нарывался. Просто Разрушитель Миров оказался каким-то хилым. Другие на его месте, может, и планету стёрли бы, а этот…

Только клетку разломал и сеанс групповой паники сорвал.

В кабинете ректора пахло пылью, нафталином и суровой обречённостью. Сам ректор, седой, как лунь, сидел за массивным дубовым столом и смотрел на Борю взглядом, полным вселенской скорби. Рядом с ним, сложив руки на груди, стояла Валентина, явно не испытывающая ни малейшего желания заступаться за студента.

— Клеменко, — глухо произнес ректор, даже не поздоровавшись. — Что это было? У меня тут академика Элиаса чуть кондратий не хватил. Министр названивал. Пресса… Ты хоть понимаешь, что натворил?

Боря пожал плечами.

— Да я вроде ничего такого… Он сам вылез. А потом выпендривался.

Ректор тяжело вздохнул и потёр переносицу.

— Выпендривался? Разрушитель Миров? Перед второкурсником? Клеменко, ты всерьёз думаешь, что это звучит правдоподобно?

— Ну а чего ему ещё делать? — парировал Боря. — Миры рушить после обеда разве что. А пока постоял бы, да побоялся. Мне вот, например, вообще не до него было, я голодный.

Ректор закрыл глаза, пытаясь сохранить остатки самообладания. Валентина тихонько хмыкнула. Боря заметил, как угол ее губ слегка приподнялся в улыбке.

— Клеменко, — процедил ректор сквозь зубы, — ты у меня доиграешься. Знаешь, сколько сил было вложено в то, чтобы демона привезли сюда на практикум? Знаешь, сколько согласований, разрешений, взяток, в конце концов? А ты… Ты просто взял и выпустил его погулять!

Боря пожал плечами.

— Да я ж не специально. Клетка хлипкая какая-то. Я ж думал, там сталь, а там… фольга какая-то. Он чихнул, она и развалилась.

Валентина подавила смешок, но ректор был непреклонен.

— Клеменко, я понимаю, ты у нас талантливый. Один из лучших на курсе. Но талант без дисциплины — это как порох без гильзы. Взрыв, конечно, будет, но толку никакого. Ты должен понимать, что с такими вещами шутки плохи. Настоящий демон — это не котенок, которого можно погладить. Это тварь гораздо сильнее одержимых, в конце концов! Он может… Он мог… Да что я тебе рассказываю!

Боря вздохнул. Он знал, что ректор прав. Но что он мог поделать? Не его вина, что клетка оказалась такой хлипкой. И не его вина, что Разрушитель Миров решил погулять. В конце концов, он всего лишь хотел помочь.

— Ладно, — сказал ректор, устало откидываясь на спинку кресла. — Ты слишком ценный кадр. Но наказание ты понесешь. И наказание будет суровым.

Боря насторожился.

«Наказание? — пронеслось в его голове. — Ля, а за что? Было задание — я его выполнил, почти. Не дал даже демону выйти за рамки дозволенного! Да и вообще, надо было предупреждать о подобном!»

Но вместо возмущения он спросил:

— Каким?

Валентина не отрывала взгляда от понурой фигуры Клеменко, медленно бредущего по направлению к общежитию. В его походке читалась не только усталость, но и явная подавленность.

Она вздохнула, но в ее глазах не было сочувствия. Скорее, наоборот, в них проскальзывало раздражение.

— Я не понимаю, ректор. Он чуть не сорвал операцию, рисковал жизнями стольких людей. Это недопустимая халатность, — она обернулась к нему, ее голос звучал твердо и бескомпромиссно. — Наказание должно быть соразмерно проступку. Мягкость в таких вопросах может привести к еще более серьезным последствиям в будущем. Нужно показать остальным, что подобные действия не останутся безнаказанными.

Ректор молчал некоторое время, наблюдая за тем, как солнце медленно уходит за горизонт, окрашивая небо в оттенки багряного и золотого. Он понимал опасения Валентины, ее стремление к порядку и дисциплине в этом непростом мире, где переплетались наука и магия, реальность и потустороннее. Но он также видел в Клеменко не только нарушителя спокойствия, но и человека, столкнувшегося с чем-то выходящим за рамки его понимания.

— Кровожадность — плохая советчица, Валентина, — наконец произнес он, не отрывая взгляда от заката. — Я понимаю твои опасения, но в данном случае я считаю, что Клеменко действовал, исходя из лучших побуждений. Да, он перегнул палку, повредил ценный экземпляр, но его реакция была вполне объяснима.

— Он сам же его и выпустил! Я уверенна!

— Нет. Я видел всё иначе. Представь себя на его месте: молодой человек, еще не окрепший духом, внезапно сталкивается с существом, о котором только читал в книгах. Демон, во плоти. Не думаю, что кто-то из нас отреагировал бы хладнокровнее.

Валентине очень не понравилось то, что она услышала. Но ректор продолжил, не взирая на её кислое выражение лица.

— Тем более, он сумел взять себя в руки и остановить угрозу, пусть и не самым изящным способом. Важно помнить, что их не было на нашей земле несколько столетий. Само столкновение с подобной сущностью — уже сильнейший стресс.

— Но… — попыталась возразить Валентина, однако ректор поднял руку, прерывая ее.

— И потом, Валентина, не будем забывать, что мы не карательная организация. Наша задача — оберегать, изучать и направлять. Мы должны помочь Клеменко справиться с этим опытом, понять его и извлечь из него уроки.

Девушку услышанное огорчило. Ещё сильнее, чем-то, когда она не добилась наказания после своего освобождения. Тем более, что именно по той причине, что Клеменко появился там, на том складе йогуртов, она не смогла обуздать силу кукловода. Хотя специально попала под контроль, развивая собственный иммунитет.

— Наказание не всегда лучший способ достижения цели. Иногда достаточно просто поговорить с человеком, объяснить ему его ошибки и дать ему возможность исправиться. Клеменко — талантливый ученик, и я уверен, что он сможет принести еще много пользы нашей академии. Не будем спешить списывать его со счетов из-за одной ошибки, совершенной в состоянии шока. В конце концов, все мы люди, и все мы можем ошибаться.

Валентина поджала губы, чувствуя, как гнев медленно закипает внутри. Слова ректора казались ей наивными и опасными. Она, как никто другой, знала, что с потусторонними силами нельзя церемониться. Любая слабость, любая ошибка могла стоить слишком дорого. Ее собственный опыт научил ее этому горькому уроку.

Она предпочла бы видеть Клеменко, измотанного тяжелыми исправительными работами, усердно изучающего защитные заклинания, чем праздно шатающегося по коридорам академии, лелеющего в себе оправдание собственной глупости. Ей очень не нравилось то, что ректор позволял эмоциям затуманивать разум. В этом мире чувства — непозволительная роскошь.

— Вы слишком мягки, ректор, — процедила она сквозь зубы, с трудом сдерживая раздражение. — Понимаю, что вы видите в нем потенциал, но у нас нет права рисковать безопасностью других ради чьих-то перспектив. Что, если в следующий раз он выпустит не демона, а что-то гораздо более опасное? Кто тогда будет отвечать? Вы? Я? Или те студенты, которые окажутся на пути у этого существа?

Ректор вздохнул, поворачиваясь лицом к Валентине. В его глазах читалась усталость, но и решимость. Он не собирался менять свое решение, несмотря на ее протесты.

— Валентина, я понимаю твою тревогу, но я не думаю, что Клеменко представляет реальную угрозу. Он допустил ошибку, да, но он не злодей. Он испугался и запаниковал. Это не делает его опасным преступником, заслуживающим сурового наказания. И потом, я повторюсь, мы — не карательная организация. Если мы будем наказывать за каждую ошибку, то кто рискнет проявить инициативу, кто захочет исследовать неизведанное? Мы должны создавать атмосферу, в которой люди не боятся ошибаться, в которой они могут учиться на своих ошибках и становиться сильнее.

Валентина молчала, сгорая от негодования. Она хотела возразить, привести десятки аргументов в пользу своей точки зрения, но понимала, что это бесполезно. Ректор уже принял решение, и ничто не могло его изменить.

Она сжала кулаки, чувствуя, как внутри нарастает волна бессильной ярости. Ей оставалось лишь подчиниться и надеяться, что его мягкость не приведет к катастрофическим последствиям. В её голове зрела иная стратегия.

Она повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась. В ее глазах вспыхнул холодный огонь.

— Хорошо, ректор, — произнесла она ледяным тоном. — Я принимаю ваше решение. Но позвольте мне понаблюдать за Клеменко. Я возьму его под свою опеку и лично прослежу за тем, чтобы он исправил свои ошибки. Я научу его контролировать свой страх и использовать свои знания во благо. Если же я увижу, что он не способен к обучению, я приму меры. Не сомневайтесь.

Ректор внимательно посмотрел на нее, стараясь разгадать ее истинные намерения. Он знал, что Валентина — сильная и волевая девушка, но он также видел в ней мрачную решимость, граничащую с жестокостью. Он понимал, что, соглашаясь на ее предложение, он берет на себя определенный риск. Но он также знал, что у него нет другого выбора. Валентина была слишком ценным кадром, чтобы ее терять. И потом, возможно, она сможет помочь разобраться с тем, кто такой Борис на самом деле.

— Хорошо, Валентина, — ответил он после некоторой паузы. — Я согласен.

Валентина кивнула, не произнося ни слова. Она повернулась и быстро пошла прочь, оставляя ректора одного в надвигающихся сумерках.

В голове у нее зрел план: Клеменко станет её инструментом, её подопытным кроликом в сложном механизме, который она собиралась запустить. Его ошибка станет её триумфом. Она научит его бояться её саму. Месть — вот что двигало ею. Месть за потерянное время, проведенное в заточении, за упущенные возможности, за унижение и боль. И Клеменко станет лишь первой ступенькой на пути к ее цели.

— В общем, как-то так, — Боря сидел напротив меня, рассказав массу всего интересного. — Я сам хз, откуда они демона достали. Но он был прям прикольным, как в игрушках на компе.

«Прикольным? — я проецировал свои мысли в его голову. — Блин, Борь, ты хоть понимаешь, что это значит?»

В ответ, разумеется, была тишина и глаза полные непонимания. Боря, замучавшись отмазываться у ректора, в целом, был так себе собеседником. Так что был шанс, что я и большой части не знал. Поэтому, пришлось немного покопаться в его голове. Благо, я это умел.

В голове Бори царил легкий хаос: обрывки лекций по магическим приёмам, перемешанные с образами вчерашнего обеда и навязчивой мелодией из рекламы прокладок. Среди этого информационного мусора, слоями лежали воспоминания о демоне.

Вот он, на поляне, лежит зевает, дожидаясь своей очереди. Вот он, медленно плетется к клетке, пытаясь не уснуть на ходу.

Вот он, щёлкает семечки и с недовольство пялится на демона, ворча что-то невнятное.

Я выудил из этого сумбура основную нить и начал раскручивать клубок событий. Действительно, демон. Самый настоящий, с рогами, крыльями и серным запахом, хотя последний и был довольно слабым, почти незаметным. И, судя по воспоминаниям Бори, демон был… уставший.

Очень уставший. Он больше всего хотел спать и есть, а вовсе не заключать контракты и мучить грешников. Он вообще, казалось, не понимал, зачем его сюда притащили.

«Ну, нашли меня, ну, привели сюда. Чего орете?» — примерно так можно было бы интерпретировать его мысли, если бы у демонов вообще были мысли в человеческом понимании. Скорее, это был набор инстинктов и рефлексов, направленных на выживание и удовлетворение базовых потребностей.

Но самое интересное было дальше.

Демон реально понимал людей и говорил мысленно с Борей. Правда, его слова были мне по какой-то причине почти не доступны, я слышал лишь обрывки фраз.

Демон, используя способности Бори, умудрился связаться с ним телепатически, жалуясь на свою горькую судьбу. Ну а моему тирану, разумеется, было плевать на нытьё демона и на попытки устрашения. Он просто пытался выполнить задание — перекатить тележку с этим существом в нужное место, но дорога в поле была дерьмовой.

В общем, когда тот попытался что-то сделать, клетка развалилась, да и Боря какую-то ахинею нёс. А вот затем…

«Интересно, — я призадумался, глядя в глаза Бориса. — А как ты его так отделал без влияние моей силы?»

Боря пожал плечами, словно извиняясь за то, что не оправдал моих ожиданий. В его взгляде читалась искренняя растерянность. Он и сам не понимал, как ему удалось так испугать демона, если верить его сбивчивому рассказу.

Я всегда подозревал, что у него есть скрытый потенциал, но чтобы настолько…

Демон, пусть и уставший и без энтузиазма, всё же оставался демоном, существом из другого мира, наделённым силой и знанием. Дать ему лещей, запинать, было нетривиальной задачей, даже для опытного мага. Но не для Бори! В котором не было магических сил!

«Ладно, проехали, — я отмахнулся, стараясь скрыть своё замешательство. — Главное, что сейчас с демоном? Где он? Что он делает?»

Боря снова замялся, словно не решаясь произнести какие-то слова.

— Да хер знает, я его обратно в клетку загнал, дал леща напоследок, а потом меня вызвали к ректору. Муть какая-то вы общем.

«Ты просто его руками забил? Всё? Никакой силы не почувствовал?»

— Да не, — Боря задумался на миг. — Короче, всё было как обычно, когда ты силы даёшь. Только тебя рядом нет и всё.

«Такого быть не может. Я обычно чувствую, если силу даю. Интересно, как у тебя так вышло? Демон явно не слабак… может, в тебе просыпается магия? Но даже если просыпается, то сил не должно было хватить… надо с этим разобраться, Борь».

— Надо, так надо, — поржав плечами, безразлично, ответил Клеменко.

Я нахмурился, погружаясь в размышления. Ситуация выходила за рамки привычного. Боря, обычный студент, без каких-либо выдающихся способностей, умудрился скрутить демона? Да еще и почувствовать прилив силы, словно я сам ее ему передал? Это было… невозможно. Но факт оставался фактом: демон в клетке, Боря — перед ректором, а я — с кучей вопросов, на которые не было ответов.

«Послушай, Борь, — я снова начал, стараясь подобрать слова, — ты уверен, что ничего не помнишь? Может, какой-то всплеск внутри был?»

Боря почесал затылок, глядя в потолок. Его взгляд блуждал, словно выискивая ответы в паутине трещин на побелке.

— Да не, вроде ничего такого.

«Попробуй вспомнить детали, Борь. Это очень важно».

Боря наморщил лоб, пытаясь напрячь память. Но ничего не вышло. Всё было как обычно…

— Ладно, ладно, успокойся, — пробормотал Боря, видя мою настойчивость. — Сейчас, дай соберусь с мыслями. Ну, чего там… Ах, да, помню, как клетка сломалась. Этот черт сразу ко мне. Злой такой, рычит, слюной брызжет. Я, конечно, немного офигел, но виду не подал. Ты ведь знаешь, я же кремень.

Боря замолчал, пытаясь восстановить дальнейшие события. Я терпеливо ждал, зная, что любое давление может спугнуть ускользающие воспоминания.

— А потом… потом он как-то замешкался. Будто чего-то испугался. Я даже не понял, чего именно. Может, рожа у меня в тот момент страшная была? Или аура какая-то пробилась? В общем, я не растерялся. Как ты учил, помнишь? «Главное, не дай врагу опомниться». Ну, я и не дал. Заехал ему пару раз по морде, он и сдулся.

Боря широко улыбнулся, довольный собой. Я же, напротив, чувствовал, как внутри нарастает тревога. Его рассказ звучал неправдоподобно. Слишком просто. Слишком… обычно. Словно он рассказывал о драке в подворотне, а не о схватке с демоном.

— А еще, знаешь, — вдруг оживился Боря, — мне почему-то казалось, что он не настоящий. Ну, в смысле, демон-то настоящий, но какой-то… игрушечный. Ты же знаешь, как в играх бывает? Босс крутой, страшный, а на самом деле — так, фигня на постном масле. Вот и этот такой же был. Вроде и рога, и крылья, а как до дела дошло — тряпка тряпкой.

«Игрушечный», — эхом отозвалось это слово в моей голове.

Что-то в нем было. Что-то важное. Может быть, ключ к разгадке всей этой странной истории. Но что именно? Мне нужно было больше информации. Нужно было увидеть этого демона своими глазами.

«Хорошо, Борь, — подумал я. — Я хочу узнать обо всём этом побольше, тем более что появление демона — это конец всему миру, если судить по легендам. Отведешь меня к нему?»

Боря нахмурился.

— Да ёпт, малой, зачем тебе это? Там же воняет серой, да и вообще, ректор может увидеть. Да и я хз, куда эту тварь запихнули.

'Борь, это важно. Очень важно. Если то, что я видел в твоей голове, правда, то это может изменить все. Понимаешь?

Увидев серьезность в моем взгляде, Боря неохотно кивнул.

— Ладно, уговорил.

«Договорились, — ответил я, чувствуя, как надежда пробивается сквозь пелену сомнений».

Возможно, все не так плохо, как кажется. Возможно, у меня появился шанс разобраться в происходящем. И возможно, у Бори действительно есть скрытый потенциал, который вот-вот должен раскрыться.

Демона мы нашли с помощью Антона, который, как и всегда, в любой жопе был затычкой. Рогатую тварь, как оказалось, отвезли в подвальное помещение нашей академии. Ну и хранили под двадцатью замками, охраной и всем в том же духе.

Откуда Антон узнал о местонахождении демона? Уф, этот проныра всегда появлялся в нужное время в нужном месте. Сам того не понимая.

Антон, почесывая затылок, объяснил, что проходя мимо ректорского секретариата, нечаянно услышал обрывок разговора про «особо опасный груз» и «усиленную охрану в подвале».

Зная его неуемное любопытство, я не сомневался, что он тут же принялся выведывать все подробности у какой-нибудь несчастной уборщицы или зазевавшегося вахтера. Впрочем, сейчас это было неважно. Главное, что он знал, где искать.

Пробравшись в подвал, мы оказались в полумрачном лабиринте коридоров, пропахших сыростью и плесенью. Эхо наших шагов разносилось по гулким сводам, усиливая ощущение заброшенности. Антон шел впереди, постоянно оглядываясь по сторонам.

Боря, напротив, бодро. Я же, стараясь не привлекать внимания, внимательно сканировал пространство вокруг, готовясь к любым неожиданностям.

Наконец, мы добрались до массивной металлической двери, увешанной замками и печатями. Вокруг нее дежурили двое охранников, скучающе переговариваясь о чем-то своем.

Антон что-то шепнул Боре, и тот, набрав в грудь воздуха, направился к ним. Я же, воспользовавшись моментом, растворился в тени, готовясь в случае необходимости вмешаться. Рыжий что-то оживленно рассказывал охранникам, размахивая руками и корча удивленные гримасы. Те, судя по их лицам, сначала не понимали, что происходит, но потом один из них, похоже, что-то вспомнил и кивнул. Он достал связку ключей и начал возиться с замками.

«Маг иллюзий, — вспомнил я, глядя на этого бестолкового соседа. — Все же, и ты бываешь полезным!»

Щелчок последнего замка отозвался в тишине, словно выстрел. Охранник посторонился, и мы оказались перед дверью, ведущей в логово демона.

Я почувствовал легкий запах серы, который, казалось, проникал даже сквозь толстые стены. Боря, заметно нервничая, перекрестился и толкнул дверь. Внутри было темно и сыро. Единственным источником света была тусклая лампочка, свисавшая с потолка. В центре помещения стояла клетка, сделанная из толстых металлических прутьев. А в ней…

Он. Демон. Но вместо устрашающего монстра, готового разорвать все вокруг, в клетке сидело унылое существо, сгорбившись и опустив голову. Его рога были обломаны, крылья поникли, а кожа словно пузырилась. Он выглядел скорее жалким, чем опасным.

Подойдя ближе, я смог рассмотреть его лучше. Он был действительно уставшим. Очень уставшим. Его глаза были полузакрыты, а дыхание — ровным и размеренным.

Казалось, он спит. Но в этот момент он поднял голову и посмотрел на нас. В его взгляде не было злобы или ненависти. Только усталость и… удивление?

Он словно не понимал, что мы здесь делаем. Я попытался заглянуть в его сознание, но наткнулся на непроницаемую стену. Его мысли были хаотичными и бессвязными. Я чувствовал лишь обрывки образов и эмоций: голод, холод, страх, тоска… И еще… какое-то странное чувство… облегчение?

Он открыл рот и что-то прохрипел на непонятном языке. Я почувствовал, как Боря вздрагивает рядом со мной.

— Опять херню какую-то несет, — пробормотал он. — Я тогда тоже ничего не понял. Какая-то тарабарщина.

Я постарался сконцентрироваться и настроиться на его волну. И вдруг… я услышал его. Не словами, а чувствами. Он словно просил о помощи. Он хотел, чтобы его отпустили. Ему надоело быть игрушкой в руках людей.

Ему надоело быть здесь. Он хотел домой. И в этот момент я понял, что Боря говорил правду. Этот демон был «игрушечным». Не в том смысле, что он был слабым. А в том, что он был… чужим. Он не принадлежал этому миру. И этот мир не принадлежал ему. Он был здесь не по своей воле. И он отчаянно хотел вернуться туда, откуда пришел.

Я повернулся к Боре и посмотрел ему в глаза.

«Ты ведь чувствуешь, да? — спросил я. — Что-то не так?»

Боря пожал плечами.

— Ну да, какой-то он… не злой. Я думал, демоны — они же злые все. А этот — как побитая собака.

— ЕПАТЬ! — подключился Антон, увидев демона. — Ипать! Он НАСТОЯЩИЙ!

— Да чё ты разорался? — Клеменко нахмурился, показывая кулак Антону. — Завались. И вообще, запомни, ты ничего не видел! Понял⁈

Антон, казалось, оглох от такой наглости.

— Я ничего не видел⁈ Да я сейчас штаны себе от радости запачкаю! Это ж демон, мать его за ногу! Настоящий! С рогами! И копыта, наверное, есть! Покажи копыта, чудовище! — Антон полез к клетке, но Боря его вовремя перехватил за шиворот, оттащив назад.

— Ты сейчас доиграешься, оратор хренов! — прошипел Клеменко, сверля его взглядом. — Забудешь дорогу в комнату, понял⁈

Антон притих, но глаза его по-прежнему горели нездоровым восторгом. Он украдкой продолжал разглядывать демона, словно тот был диковинным экспонатом в кунсткамере.

— Ну, хоть сфоткать дайте, а? Один разочек! На память!, — жалобно проскулил он, пытаясь вырваться из цепких рук Бори.

Я тем временем продолжал изучать демона. Его равнодушие начинало меня раздражать. Вот он, ключ к разгадке, сидит в клетке и даже не пытается сбежать!

«Эй, рогатый, — обратился я к нему мысленно, — тебе помощь нужна или как?».

Демон лениво приоткрыл один глаз и посмотрел на меня, словно на надоедливую муху. В его взгляде читалось отчетливое: «Отвали».

— Да ты охренел! — не выдержал Боря, цепляясь за карман.

Внутри был телефон. Да и Клеменко был единственным студентом академии, кому выдали телефон в стенах здания. Вот и Антон… решил демона сфоткать.

Боря выхватил телефон и, не целясь, щёлкнул по носу Антону. Тот поморщился и отвернулся, словно от яркого солнца.

— Вот тебе и фото на память, — пробурчал Боря, пряча телефон обратно в карман. — Теперь доволен?

Антон замер, словно громом пораженный. Он смотрел то на демона, то на Борю, не в силах подобрать слова. Наконец, он выдавил из себя:

— Да вы… да вы… вандалы! Да как так можно? С другом? Братом! Соседом?

— Братом? — переспросил Боря, недоуменно нахмурившись. — Ты совсем ку-ку?

«Слушай, — снова обратился я к демону мысленно, — может, хоть расскажешь, как ты сюда попал? Может, мы сможем тебе помочь?»

Демон снова лениво приоткрыл глаз и вздохнул. Кажется, моя настойчивость начала его раздражать. Он что-то прохрипел на своем тарабарском языке, и я снова почувствовал волну тоски и безысходности. Но на этот раз я уловил еще кое-что. Смутное воспоминание о каком-то ритуале, портале… и других демонов.

«Кажется, я что-то начинаю понимать, — мысленно обратился к Боре. — Похоже, его в мир затащили какие-то интересные личности».

— Затащили? — переспросил Боря, удивленно подняв брови. — Ты думаешь, его кто-то специально вызвал?

«Очень похоже на то, — ответил я. — И, судя по всему, ему здесь не особо то и находится хочется. Я читал про предвестника Темного Князя. Якобы, как только появятся физические демону, миру настанет крышка. Но… как будто бы его здесь и в это время здесь и не должно быть.»

Я нахмурился. Это было странно. Очень странно. В появлении этого рогатого явно что-то было не так.

«Боря, — сказал я, — нам нужно его вытащить отсюда».

— Ты что, с ума сошел!