Родомысл

Глава 5. Русь изначальная

Ян закрепил мешок, плотно подвязав его края и теперь завороженно наблюдал ожидая, когда он наполнится сыплющейся сверху белой мукой. За последние месяцы, парень уже привык к этому явлению, но все же до сих пор мельница русов, приводила его в изумление. Вызывая смешанные чувства удивления и уважения.

- Давай шевелись! Чего застыл? - окликнул его Вышата.

И древлянин, опомнившись, убрал мешок и забросив его на спину понес свой груз к саням...

Восемнадцатилетний юноша, уже полгода пребывал в Киев-граде. Пришел он сюда вместе с родичами. Старейшины и волхвы, направили младших и задолжавших им общинников на заработки. Чтобы таким образом, 'помочь' бедным родственникам прокормиться и рассчитаться. А самим - получить у русов, приглянувшиеся им товары. Вся семья Яна, умерла от недорода и мора прошлой весной. Такое горе, не было редкостью. Правда в семьях старейшин, умерших было меньше - жили они сытнее.

Родовичи, конечно, не оставили сироту на произвол судьбы. Но работать ему приходилось много, а харчевался плохо. Будущего у него не было. Все добытое отходило старшим в роду, приютившим младшего родственника. Поэтому, когда парню сказали, что ему надлежит идти с ватагой Корня к русам, чтобы чего-то заработать для рода - Ян естественно, не мог возразить. Придя в Киев, он был поражен размерами града. Мир оказался огромен. Древлянин из лесной пущи и вообразить себе не мог - сколько разных людей и удивительных вещей он увидит.

Сперва, они копали глубокие рвы вокруг города. Потом рубили деревья и тесали бревна. Кормили их хорошо, да и железные инструменты, которые выдавали работникам - были выше всяких похвал. Сначала Ян, держался своих сородичей. Это было обычным и повсеместным явлением. Нанимающиеся на работы к русам славяне и представители других племен - приходили родами и также находились вместе, отвечая друг за друга. Вражда и старые счеты между прибывшими общинами - были запрещены русами. Впрочем, наиболее непримиримых - они старались как можно дальше развести и давали им работы далеко друг от друга. Чтобы не провоцировать конфликты. Так, большинство радимичей, работали на соляных копях вниз по Данапру. А кривичи, возводили вверх по Славуте, крепость Вышгород.

Да... Много чудес и необычных вещей, увидел Ян за последние месяцы. Но главное событие, произошло с ним ранней осенью в вересне, на большой ярмарке во граде. Там он встретил Любаву и без памяти влюбился в эту девушку. Но на что мог рассчитывать, бедный и младший родич захолустной общины? Девушка была дочерью волосдаря, одного из древних полянских родов. Зажиточные поляне, вообще относились к древлянам свысока. Ну, а такому как он - и подавно, не на что надеяться. Любава наверняка сговорена, за сына какого-нибудь старейшины.

К тому же, после распри с ее обозленными родственниками - у Яна произошел неприятный разговор с Корнем. Отец и брат девушки, нашли ватажку и предупредили древлян, чтобы их человек и близко не подходил к Любаве. Корень тогда, раздраженно сказал юноше:

- Не приведи тебя Боги, опять нас подвести! Нам еще не хватало, с полянами вражду учинить. Если надумаешь к девке полезть - лучше сразу топись. Иначе, мы сами тебя удавим, или ее родственникам на расправу выдадим.

И Ян, под сердитыми и осуждающими взорами родичей, совсем приуныл и повесил голову. Однако вскоре, он случайно познакомился с несколькими изгоями и жизнь его круто переменилась.

Однажды, в один из вечеров листопада, парень со своими родовичами решили посетить харчевню. Поесть сладкого картофеля с мясом, выпить пива или хмельных медов. Таких заведений уже было немало в городе. Их содержали, как правило, бывшие вояки князя - которые получили ранения и по здоровью или возрасту, больше не могли продолжать службу. Сказывали, что предводитель русов, всегда проявляет заботу о своих людях. Стараясь изыскать им должности или помочь открыть собственное дело - дабы обеспечить благополучную старость.

Сидя в корчме и закусывая вместе со своими товарищами, Ян обратил внимание на стол в углу помещения, где молча ужинали пятеро молодых парней. В отличии от соседей, эти люди вели себя довольно тихо - оттуда не доносилось громких разговоров или смеха. Казалось, они чувствовали себя весьма неуютно и всячески пытаются избежать внимания окружающих.

Корень, заметив взгляд Яна, тоже перевел свой взор туда и его лицо исказилось в презрительной гримасе.

- Изгои! - не скрывая отвращения и гадливости, бросил старший ватаги.

Услышав его слова и другие присутствующие, стали поворачивать головы - удивленно смотря на сидевших в углу парней. Вскоре, в помещении все затихло и вокруг установилась напряженная и гнетущая тишина.

Люди за крайним столом, ощутив всеобщее настроение - торопливо расплатились с хозяином и поспешили покинуть помещение. Однако, вслед за ними, на улицу вышли и очень многие из находившихся в харчевне полян, древлян и кривичей. Обступив пятерку отверженных, возмущенная толпа, угрюмо ворча начала надвигаться на прижатых к какому-то забору изгоев. Те, затравленно оглядываясь вокруг, искали и не видели возможности скрыться.

Несмотря на все ужасные рассказы, о проклятых соплеменниками людях, навечно изгнанных из своих общин и от которых отступились Боги - Ян, глядя на таких же как он молодых парней, вдруг ощутил прилив жалости. Оказаться выброшенным из рода, без всякой поддержки, да еще отверженным - дико страшно. Это хуже смерти. Такой судьбы и врагу не пожелаешь. Выжить одному - было невозможно. Ведь не только сородичи, но и Боги отворачивались от изгоев. Всякий мог безнаказанно ограбить, убить, обратить в рабство такого человека. Никто не помогал подобным людям. Для других славян, присутствие рядом изгоев - было жестоким оскорблением.

Однако Ян, отчего то невольно испытал сочувствие, к этим несчастным парням. Возможно потому, что и у него тоже, по сути никого из близких не осталось. В роду он был пасынком. Юноша быстро осмотрелся - стражи русов поблизости не наблюдалось, а хозяин харчевни не видел, что происходит на улице. Впрочем, вряд ли бы он стал сейчас вмешиваться. Тяжело опершись о бревна частокола, молодой древлянин, вдруг почувствовал, что один из столбов забора подгнил и едва держится на своем месте. Юноша даже не успел отшатнуться, как колода под его весом, неожиданно с громким треском провалилась внутрь. Услышав этот звук - люди повернули к нему головы.

Привыкшие жить во враждебном окружении изгои - сориентировались первыми. Один из них, что-то крикнул остальным и они, быстро метнулись в узкий пролом. Пробегая мимо Яна, крайний парень благодарно хлопнул его по плечу, а затем дернул за руку - приглашая не мешкая, уходить с ними. Бывшему древлянину, ничего не оставалось, как бежать во след за спасенными людьми. Никто бы из соплеменников не поверил, что все произошедшее - чистая случайность. Последнее, что увидел Ян - был разъяренный взгляд Корня...

К удивлению Яна, изгои не только не бросили его, но и привели к странному сооружению русов - мельнице. И управляющий пустил их внутрь! Немыслимо! Сперва, юноша с опаской знакомился с парнями, но вскоре понял - что они совсем неплохие люди. Несмотря на молодость, уже хлебнувшие горя и много чего повидавшие на своем веку. Самым общительным и разговорчивым оказался юркий Вышата. Он похоже, был главным в этой ватажке. Хотя и уступал по возрасту, росту и стати некоторым своим товарищам. Но видимо эти вещи, были далеко не главными у изгоев. Подобное, было совершенно непривычным для Яна. Расспросив бывшего древлянина о его жизни, Вышата познакомил юношу с другими изгоями.

Двое похожих парней, ожидаемо оказались братьями и были родом из дреговичей. Старший из них, светловолосый двадцатилетний и массивный здоровяк - прозывался Перваком. Его младший, невысокий и стройный брат Смелко, имел более живой нрав. Вышата поведал их невеселую историю. Родители братьев умерли - отец погиб на охоте, а мать застудилась и прохворав две седмицы, уже не встала с ложа. Родичи приютили сирот. Но через несколько лет, когда нужно было приносить кровавую требу богам, чтобы они даровали урожай и приплод скота - волхвы указали на Смелка. Это всех устраивало - за не нужных и бедных родственников, заступиться было некому. Первак, у которого кроме Смелка никого не осталось и которому он был вместо родителей, не стал дожидаться жертвы - и вместе с братом бежал. Родовичи и волхвы прокляли братьев, преступивших волю Богов, противопоставивших себя общине и обрекших единоплеменников на гнев небесных покровителей дреговичей.

Рыжеватый и круглолицый Крук, происходил из вятичей. Он был вынужден бежать из рода, поскольку поднял руку на отчима. Тот постоянно избивал пасынка, видимо желая сжить со свету байстрюка. Да и сводные братья вечно травили отрока. В конце концов, парень не выдержал и когда 'отец', в очередной раз принялся его колотить - повзрослевший Крук не стал терпеть и отшвырнул мужчину прочь. За такое - по всем поконам племени, ему грозила смерть. И он также ушел, как можно дальше из родных мест.

Высокий и сильный сероглазый Буслай, был из словен Севера. Весь его род уничтожили или поработили даны. Когда юноша вернулся с охоты, то застал только обугленные головешки на месте своего селения. Родни у него не осталось и ему пришлось полагаться только на себя.

Сам Вышата, вел свой род из сиверян. Рассказав, что невольно уличил старейшину в недалекости. Чего ему не простили. Родных вогнали в долги. Для близких, он стал вроде 'хворого' - из-за которого страдает семья. Поэтому, его собирались продать заезжим булгарам. Что парня, разумеется, не устраивало и он бежал.

- Спаси Бог, что выручил нас Ян - искренне поблагодарил от лица своих товарищей Вышата. - Да уж, по-глупому влипли. Это Смелко - убеждал всех, что в Киев-граде, нас тронуть не осмелятся. Да и пива с медом, очень хотелось выпить. Вот и нарвались.

Брат Первака, виновато опустил глаза.

- Вообще то, на ярмарках или гулянках в многолюдстве - нам вполне безопасно, - продолжал говорить Вышата. - Да и в городе днем тоже. Однако вечером, если нет рядом стражи - можно попасться. Не любят нас, считают отверженными татями, проклятыми Богами и людьми.

Ян испытующе, с немым вопросом посмотрел на изгоя. Тот, не отвел взгляда и пожав плечами, сокрушенно проговорил:

- Да, многие среди изгоев, разбоем пробавляются. Да и пленников захватывают, и в рабство чужакам продают. А что делать? Жить то как-то надо. А когда тебя повсюду гонят, травят и норовят убить - поневоле станешь мстить и ожесточишься.

Он покачал головой, отрытым взором смерил Яна и твердо сказал:

- Но среди нас татей нет. Богами клясться не буду. У нас, каждый верит по-своему. Разве что Радогоста вместе почитаем. Однако и тебе друже, думаю теперь к своим ходу нема. Оставайся у нас. Хлопцы хорошие и друг за дружку крепко стоим. Так что не пропадем.

Вышата, неожиданно задорно подмигнул и рассудительно заметил:

- Мы и в Киев пришли не татьбой заниматься, а лучшей доли искать. И знаешь, нам удача уже улыбнулась. Может потому, что никаких грехов за нами нет. Вот на мельнице устроились и хорошо зарабатываем. Да и в Киеве здесь лепота. Много дорог добрым людям открыто.

- Недаром, нас сам князь приметил! - возбужденно встрял четырнадцатилетний Смелко. - Ну расскажи ему Вышата.

Тот, пятерней потрепал отрока по голове и довольно улыбнулся.

- Сам князь! - неверяще спросил Ян. - Не может быть? Как такое возможно?

- Было дело, - усмехнувшись подтвердил Вышата. - Конечно, случайно все вышло. А ты думаешь, как мы на мельнице работать стали? Таких ведь как мы - никуда не берут. Слава про нас идет поганая. Никто поручаться не хочет. Да и спроса некому будет держать, коли что произойдет. Уже не говоря о том, что с нами рядом трудиться не желают. Брезгуют. Скорее готовы прикончить.

Крук и Первак - хмуро сжали зубы. А Буслай в сердцах плюнул в сторону.

Вышата тяжело вздохнув, удрученно промолвил:

- Люди что волки. Сначала загоняют, а потом всех под один гребень равняют. Да и пес с ними. Кого не припекло, тот и не знает - сколь это больно.

- А князя, мы правда видели и даже говорили с ним, - светло улыбнувшись, продолжил он.

- И какой он? - снедаемый любопытством, в изумлении спросил Ян.

- Высокий и сильный человек, - усмехнувшись ответил собеседник. - Но главное, что справедливый и умный. Мы тогда пытались на рубку леса подрядиться. Да находившиеся неподалеку поляне, сильно возмутились. Княжий тиун Горазд, хотел уже нас прогнать - не с руки ему было, ради пятерых ненадежных чужаков, лишаться сотни рабочих рук. Да тут князь как раз, со своими ближниками случился. Ну и подъехал к разбору. Я в отчаянии и крикнул, что мол честно трудиться хотим, а нам не дают. Он и выяснил дело. Подумал малость и приказал Горазду нас на мельницу отправить. Сказав, что там нужна небольшая ватажка. И еще добавил, что такие люди как мы, менее спутаны обычаями и шире смотрят на мир - поэтому и в работе с 'механизьмами', не испугаются и быстрее приспособятся. Он бают часто, мудреные слова кажит.

Вышата гордо вскинул подбородок и выпрямился.

- И вот мы, уже третий месяц тут хозяйствуем. Управляющий ромей Ипатий, нами вельми доволен. Работы правда недавно прибавилось - так что оставайся с нами, как раз пригодишься.

Изгой, обвел взглядом своих товарищей, как бы спрашивая их мнения и не видя возражений, посмотрел на Яна. Тому, не оставалось ничего другого, как согласиться...

- Ух и здорово же! - радостно воскликнул, захваченный быстрой ездой Ян. Когда, отвезя мешки с мукой в детинец, они с Вышатой на санях возвращались обратно на мельницу. Лошадь, запряженная в диковинный хомут, быстро тянула необычные сани - мчась с ветерком по наезженной колее. Для местных жителей, такие чудные 'волокуши' были в новинку. Как и лошадиная упряжь. Мимо проносились заснеженные и обработанные поля. Некоторые были обгорожены странными плетнями.

- Зачем это? - поинтересовался Ян у Вышаты, указывая на непонятные ограждения.

Тот, усмехнувшись, неброско ответил:

- Крук сказывал, что князь приказал на полях такие плетни ставить, чтобы они снег задерживали. Тогда мол, больше влаги в земле останется на весну. Обильней урожай будет. Да и зимой, коли что высажено, снег как теплая перина от холода бережет.

Спутник, покачав головой, далее добавил:

- Тебе об этом, лучше с Круком потолковать - он хочет на будущий год в ратаи податься. Землю получить, плуг и скот. Жениться собирается. Ну и креститься, и русом стать. Старые боги нас отвергли, почему бы покровительство нового не принять? Не вечно же изгоем быть, коли такая возможность выпала.

Ян прекратил свои вопросы, надолго умолк и задумался. Потом, осторожно полюбопытствовал:

- А остальные как мыслят?

Вышата пожал плечами.

- Первак вон, хочет жениться на дочке мельника. У него интерес к 'механизьме' есть. Да и девка к нему неровно дышит. И хотя к ней, пытался свататься дружинник княжьего войска - Ирина отказала. Не по нраву пришелся. И самое странное, что отец ее поддержал. Ему воин зять - не по нутру. Хоть тот и человек зажиточный, да и почет большой. Однако, мало того, что он захочет стать главным в доме. Так и погибнуть может запросто. Мельница ему неинтересна - лишь воинские забавы в голове. Греку такое не по душе. Основательный и работящий Первак - ему предпочтительней. Если, конечно, крестится и в русы примут. Но за этим, дело не станет.

Вышата встряхнул поводьями и продолжил свою речь:

- Смелко, пока не подрастет, возле брата будет. Хотя... Отроку понравилось бортничество. А русы сами пчел разводят и для них дивные дома-ульи ладят. Вот паренек и заинтересовался их 'пасекой'. Может этим в будущем и займется. Ну а Буслай, желает умелым воином стать. Отомстить варягам и славу снискать. После Коляды, пойдет в дружину проситься. Там его спытывать будут. На силу, выносливость и ловкость. Ну а я, к Горазду в помощники хочу попробовать попасть. Грамоту и счет уже малость разумею, учится вон хожу к Мефодию. Крещусь и тоже русом стану.

...Ярмарка и народные гулянья в Киеве были в самом разгаре. Вдыхая полной грудью чистый морозный воздух и оставив друзей участвовать в зимних забавах, Ян неспешно шел к торгу. С удовольствием наблюдая, как со снежных склонов, с гиком и радостными криками скатываются сани с девушками и молодыми парнями. Как отроки и отроковицы, строят из снеговых кучугур крепости и весело играют в снежки. Глядя на царящее вокруг веселье и радостные улыбки, он добродушно улыбнулся, вспомнив как они с друзьями, недавно побывали на состязании лыжников - дивясь необычным снегоступам русов. На их длинных узких с загнутыми носами 'лыжах', с помощью палок - оказывается, можно быстро мчаться, преодолевая многие версты пути.

Выйдя к реке, бывший древлянин, увидел множество людей, катающихся по ледяной глади Славуты на 'коньках'. Это было еще одно развлечение, введенное князем. Конечно, большинство горожан скользили на резцах сделанных из костей животных и лишь знать русов, а также богатые гости - могли себе позволить железные коньки.

Достигнув наконец рынка, Ян оказался среди шума и гама толпы. Продавцы и покупатели, споро сновали среди прилавков и громко торговались между собой. Неожиданно, парень увидел знакомые лица - и его сердце учащенно забилось. Любава со своими родственниками, также была на базаре! Видимо, поляне из рода Лыбедь, тоже захотели посетить зимнюю ярмарку и праздничные гулянья в Киеве. Стараясь, не попасться им на глаза, юноша незаметно следовал за своей возлюбленной и ее родичами.

Вскоре, их внимание привлекла новая веселая забава. На небольшом свободном пятачке площади, были вкопаны три гладко очищенных и намазанных жиром высоких столба. На каждом из них, сверху висели дорогие и красивые вещи - яркое монисто, височные кольца и красные сафьяновые сапожки. Любой желающий, мог попробовать взобраться и достать их. Обступивший народ, всячески подбадривал молодцов, которые пытались залезть наверх и заполучить вожделенный приз. Однако, покуда ни у кого, ничего не выходило. Люди возгласами смеха и разочарования встречали неудачников, бессильно соскальзывавших вниз.

Ян увидел, как Любава смотрит на червленые сапожки и решился. В своих лесах, ему приходилось взбираться на самые высокие деревья. У него была медвежья хватка. Подойдя к столбу и сняв с себя свитку и обувь, парень обхватил ногами и руками блестевший от жира ствол. Очень медленно и осторожно, напрягая все силы, он стал постепенно подниматься в гору. Это оказалось очень тяжело и трудно. Пот заливал ему глаза, под ногтями выступила кровь, а руки сводило от судорг. Но сцепив зубы и прижимаясь лбом к дереву, Ян упорно лез вверх. Казалось, прошла вечность, пока он увидел, что сапожки уже находятся на расстоянии вытянутой руки. Понимая, что как только он освободит одну руку, то не сможет удержаться и непременно слетит вниз - бывший древлянин, резким движением схватил приз и обессилено соскользнул на землю. Стоящие вокруг люди, разразились одобрительными криками.

Оглядевшись, Ян, пошатываясь от усталости, прямо босиком направился к Любаве и с поклоном протянул ей сапожки. Окружающий народ, неистово приветствовал победителя, а глаза девушки просто засияли, когда она узнала своего милого...

- Кушай, кушай страву... - заботливо говорила Мирослава, обращаясь к своей обедающей дочери. - К свадьбе нужно, чтобы ты выглядела справной и красивой девушкой. И так уже заневестилась - семнадцать весен миновало. Давно пора замуж. А ты у нас, хоть ликом и пригожа, однако выглядишь стройной и худосочной - будто и не дочь зажиточного полянского волосдаря. Ну куда такое годится?! Стыдно ведь будет нашей семье, осенью перед беличами! Не по нраву ведь им придешься! А то, когда Жирослав сватать станет - позору не оберемся! Лепая и красная девица, должна быть в большом теле, чтобы и работу могла делать и детей в недород выносить. А так... Несмотря на благообразное личико, все воспринимают тебя совсем не статной купавой, а неказистой дурнушкой.

Глотая слезы обиды и горестно выслушивая упреки матери, Любаве кусок не лез в горло. Ей было очень горько и больно. Судьба девушки, давно решена - ей предстояло замужество, на сыне старейшины из соседнего рода. Таковы вековые обычаи и незыблемые поконы жизни...

Она уже полтора года, не видела милого и почти смирилась со своей скорбной участью. После той зимней ярмарки, родичи больше не брали Любаву с собой в Киев-град. Отец, брат и другие родственники, пребывали в состоянии яростного негодования, после выходки наглого древлянина на зимнем торгу. Конечно, они не могли тогда на рынке при стечении народа, публично отвергнуть дар победителя, но затем - едва не расправились с дерзким ухажером. Особенно, когда узнали, что парень фактичекски является изгоем. Предъявлять претензии его родичам, теперь стало бессмысленным, зато и вступиться за безродного сироту - отныне было некому. Правда, в самом Киеве прибить 'древлянского татя' - лыбедчане не рисковали. Платить огромную виру русам - у них никакого желания не было. Да и рыскать вокруг княжеской мельницы, чтобы подстеречь охальника - тоже представлялось слишком опасной затеей. Однако, поляне клятвенно пообещали Яну, что, если он попадется им за городом - ему не жить.

Любава тяжело вздохнула и грустно задумалась. За последний год, многое изменилось и в отношении окрестных славянских племен к русам. Ее отец, брат, мать, близкие родственники и волхвы племени - выказывали все большее недовольство соседством с пришлыми. Впрочем, подобные настроения, ширились среди старейшин, волосдарей и жрецов большинства родов. Ибо русы, все активнее распространяли свое влияние и неуклонно увеличивали собственные владения.

Во многих общинах начались дрязги. Поскольку родовичи, заинтересованные в сотрудничестве с русами и тесно повязанные с ними хозяйственными делами, постепенно набирали вес в своих племенах и все больше вступали в конфликт со старейшинами, оспаривая власть и давние устои. Это нередко, выливалось в раскол или кровавые столкновения, которые обычно заканчивались тем, что русы приходили на помощь своим сторонникам в тех родах и в конечном итоге, прибирали общины и их земли под свою руку.

Бывало, что некоторые рода залезали в долги к русам и таким образом попадали под их власть. Многие мелкие и слабые племена, спасаясь от давления сильных соседей - сами уходили под покровительство пришельцев. Тем более, что, признавая княжеское управление, люди получали защиту и их жизнь явственно улучшалась. Правда русы, постепенно, но настойчиво рушили там старые порядки, неотвратимо вводили собственные законы, назначали своих ставленников, побуждали к расселению семей, разбавляли общины новыми людьми...

И хотя никакого насилия, обмана или откровенного коварства к сохраняющим независимость племенам, они не применяли, у местных старейшин, волхвов и волосдарей - пришельцы вызывали все большую неприязнь и страх. Патриархи семейств возмущались тем, что немало молодых родичей, все чаще поднимали свой голос против авторитета старших или просто уходили к русам. Племенная знать чутко ощущала, что ее власть и влияние неуклонно тают. Ну а волхвы, вообще исходили ненавистью. Старые поконы и обычаи, все более явственно попирались. Ну а ромейский Бог, принятие веры в которого, служило обязательным условием для всех желающих стать русами - их жутко пугал. Так как рядом с ним, для других богов уже места не оставалось. Христианам дозволялось верить, только в одного своего Бога.

И если некоторые старейшины, еще могли сохранить определенную власть пойдя под руку русов, то волхвам вообще не на что было рассчитывать. К тому же элита знала, что во всех конфликтах или поглощениях - пришельцы обычно, либо уничтожали, или продавали в рабство нелояльную племенную знать. В лучшем случае - прогоняли или выселяли.

Огорченная девушка, в размышлении печально пожала плечами. Этой весной, русы вообще предложили славянским племенам, особенно живущим вдоль течения Славуты - принять покровительство князя и добровольно признать его власть. Правда, никаких угроз с их стороны не последовало. Они не собирались применять силу или поднимать цену на свои товары для тех, кто отказывался идти под их руку. Однако тем родам, которые согласились признать их владычество - русы пообещали защиту и торговые скидки.

Предаваясь невеселым воспоминаниям, Любава сокрушенно покачала головой. Ее отец Велемир, брат Идар, старейшина Гордей, волхв Борич... со своими семьями, впрочем, как и большинство патриархов и родовичей, естественно не собирались идти под руку пришельцев. Знать чувствовала все большее раздражение от новых соседей. Которые еще недавно, казались такими удобными и выгодными. Да и вообще, зажиточные, сильные и гордые лыбедчане, ведущие свой древний род от самой сестры легендарного князя Кия, пользовались всеобщим почетом у полян и занимали в племени высокое положение. Поэтому, признавать власть каких-то находников, рушить свои обычаи и умалять свою честь - вовсе не собирались. И за торговые скидки, свою независимость и прадедовские земли не продают. Так они и ответили представителю русов. Тот в ответ, лишь невозмутимо пожал плечами. Как ни странно, с виду для лыбедчан, казалось, ничего не изменилось. Их свободно пускали на киевский торг, обменивали товары, делали заказы на поставки древесного угля или болотной руды, нанимали родовичей на работы...

Однако, общины, принявшие власть князя - богатели. И все больше семей или младших родственников из родов, сохраняющих свою обособленность и самостоятельность - уходило к русам. Сбегали и молодые пары, желающие пожениться и начать новую жизнь. Любава, с трепетом сжала в кулачке серебряное колечко - это был подарок ее милого. Его передал девушке, через младшую сестричку Дарину, приезжавший рус. И она поняла, что вскоре - ее жизнь изменится. Любава не хотела оказаться выданной замуж, за сына старейшины беличей, толстого и белесого Жирослава. Несмотря на то, что для ее семьи и всего рода Лыбеди, этот брачный союз был очень выгодным и нужным делом. И хотя у девушки разрывалось сердце, от боли и позора, которые она принесет своим родственникам - Любава решила убежать со своим Яном. Благо теперь, было куда. Да и пример сестры Литаны, которая добилась своего счастья - был у нее перед глазами.

Девушка чувствовала, что Ян придет за ней на Купала. Любаву не могли не отпустить на такой праздник. Конечно, за ней там будут внимательно присматривать близкие. Да и беличи, тоже глаз не спустят. Но другого удобного случая, уже не представится. Поскольку уже в вересне, ее отдадут за Жирослава. Она с нетерпением и надеждой, ждала приближающегося свята и горячо верила в своего любимого...

Ян повернул свой челн, выплывая из Славуты в Лыбедь. Тихо гребя на своей небольшой, но юркой долбенке и прячась в камышах спокойной реки, он осторожно направил лодку к берегу. Там слышались веселые песни и крики молодежи, были видны огни костров. Белыми силуэтами мелькали прыгающие через пламя и водящие хороводы - танцующие девушки и парни. Древлянин притаился у нависающего над водой склона, привязав свое небольшое суденышко к вымытому корневищу раскидистой вербы. Здесь, находясь под шатром ее веток, можно было скрытно и незаметно дождаться сумерек.

Сегодня, он сбежит со своей любимой. Они поженятся и всегда будут вместе. Ян хмуро усмехнулся - вспомнив, что окрестные племена славян, всегда считали древлян дикарями, которые грубо крадут чужих невест. Конечно, подобное было вымыслом - потому что похищение девушки, естественно происходило с согласия ее родственников. Это был давний обычай. Такой же, как и свадебный пир. Парень угрюмо пожал плечами - ну что ж, нынче он невольно подтвердит плохую славу своих родичей. Древлянин мягко положил весло на дно долбенки и замер в челне...

Многое с ним произошло с тех пор, как он не видел своей возлюбленной. Его товарищи пошли по жизни своими путями и каждый избрал свою стезю. Впрочем, Ян часто виделся с ними и дружить они не перестали. Крук стал зажиточным ратаем и уже обзавелся семьей. У него было немало скота, а уж какие диковинные злаки, овощи, фрукты и ягоды произрастали на его земле - Ян только диву давался. Первак женился на дочке мельника и был главным помощником тестя. Мельничное дело полностью захватило смекалистого парня. Его брат Смелко, увлеченно работал на пасеке. Буслая, приняли в княжескую дружину и он, проходил там воинскую выучку. Ну а предводитель изгоев Вышата, уже был помощником тиуна Горазда. Все бывшие изгои, приняли христианство и стали русами. И теперь, ощущая себя частью могучей общности - чувствовали себя вполне уверенно и счастливо.

Сам Ян, неожиданно проявил способности к корабельному делу. Все началось с того, что парень подрядился плотничать на верфи русов. Те строили много лодий - что было неудивительно. Поскольку основными путями в этих землях - являлись именно реки. Русам было нужно много насадов - и для торговли, и для перевозки различного сырья, и для переброски воев...

Ян, как древлянин, умел хорошо работать с деревом. А когда получил инструмент русов - вообще был в восторге. Строя большие челны и проявляя живой интерес к этому делу, он невольно сошелся с кормчим Путятой и капитаном Леонидом. Зрелые и опытные мужи, заметили интерес и способности молодого славянина к кораблям. Это однажды проявилось, когда сам князь, споря с кентархом, кормщиком и греком-технитом, пытались сообща создать штурвал для здоровенной морской лодии. Трудностей было немало - тем более, что такого никто и никогда не делал. Неожиданно Ян, оказавшийся поблизости, предложил несколько толковых мыслей. После этого случая его заметили и молодой человек, вскоре стал не только хорошим корабельным плотником, но и успешно осваивал навыки матроса и ремесло кормчего. У него теперь, был довольно высокий заработок, определенное уважение окружающих и даже свой небольшой дом в Киеве. Сам князь, знал талантливого мастера и перспективного рулевого. И ныне Ян, будучи русом и добившись успехов в профессии, рассчитывал обрести еще и семейное счастье. Парень был отлично осведомлен, что в таких случаях, русы никого и никогда не выдают. И своих не наказывают. Если, конечно, обошлось без смертоубийства. А девушка, сама была согласна убежать со своим возлюбленным и выйти за него замуж по христианскому обряду.

Ян, выгнувшись потянулся, разминая одеревеневшее тело и взглянул на тень от дерева на воде. День клонился к вечеру. Как только настанут сумерки, парень собирался покинуть лодку и начать искать Любаву. Определенный риск, конечно, существовал. Если, к примеру, он наткнется прямо на ее брата. Но все же, это было маловероятно. Отец девушки, вряд ли тут присутствует, а потому, кроме Идара - Яна никто опознать не мог. Молодежи из разных родов, на празднике было много и в темноте, никто к нему всерьез присматриваться не станет. А вот когда, он найдет свою милую - им понадобится толика удачи. Чтобы успешно достичь его лодки. А дальше - догнать и отыскать их в ночи, у преследователей не получится. В этом, Ян был твердо убежден. Тем более, что в паре верст вниз по Славуте, его ожидали друзья с лошадьми.

'Пора', подумал парень и тихо выскользнул из лодки. Скрываясь под сенью ивы, он выглянул в сторону костров. А затем, осторожно двинулся по направлению к сияющим огням и доносящимся оттуда звукам веселья. Аккуратно обходя группки танцующей и прыгающей через пламя молодежи, древлянин из темноты внимательно рассматривал девушек, стараясь узнать среди них свою любимую. Долгое время ему не везло. Уже немало молодых пар держась за руки уходило в лес - поворковать, дать друг другу любовные обеты и поискать волшебный цветок папоротника...

Наконец Ян увидел, как множество юных отроковиц с песнями пошли в сторону реки. Молодой человек сразу догадался, что они идут пускать свои венки по течению - желая по ним узнать свою будущую судьбу. Складывающиеся обстоятельства были ему на руку. Тем более, что в этом священнодействии, мужчины не имели права сопровождать девушек. Парень, тихо скрадываясь, направился за ними - пытаясь высмотреть Любаву. И он ее, все-таки смог разглядеть! Стройная фигурка милой, которую влюбленный не мог ни с кем спутать, отделилась от подруг и наклонившись над потоком пустила по течению венок. С бьющимся от волнения сердцем, Ян поспешил к ней и на ходу, негромко окликнул свою милую:

- Любава! Я пришел за тобой!

Девушка шустро обернулась, услышав родной голос и широко улыбнувшись, сделала шаг на встречу своему избраннику. Но неожиданно, темная тень метнулась сзади и сильные руки зажав ей рот, потянули Любаву к реке. Ошеломленный Ян, опешил лишь на мгновение и бросившись в погоню, в несколько прыжков настиг похитителя. Однако, древлянин ничего не успел сделать - внезапно с двух сторон из темноты, вынырнули мощные фигуры и на голову парня обрушился сильный удар, погрузивший его в беспамятство...

А в окрестных лугах над рекой, уже ширились вопли ужаса и развертывалась настоящая трагедия. И к звукам празднества, начали все отчетливее примешиваться крики боли и отчаяния. Поскольку ранее к берегу, незаметно причалило три змеевидных драккара и оттуда, охватывая веселящихся людей большой облавной петлей - волчьим шагом, отлично ориентируясь в лесной ночи быстро двигались отряды варягов. Они умело блокировали щитами, все потуги молодых людей прорваться и спастись. И безжалостно гасили любые попытки сопротивления. Северяне, профессионально взаимодействуя между собой и демонстрируя большую выучку, старались без крайней нужды не убивать и не калечить молодняк, чтобы не портить 'товар'. Поэтому они, эффективно глушили потенциальных рабов, используя сделанные из мешковины и наполненные песком колбасовидные кистени. Сказывался большой опыт норманнов в этом деле. К тому же, находящиеся на святе люди, были практически безоружны, разобщены и растеряны. Вскоре, запылали и селения славян, куда нагрянули жестокие и беспощадные пришельцы. Возгласы боли, запах пожарищ и смрад трупов - стали результатом успешного набега викингов на рода полян, проживающих в Поднепровье...

Летний торг в Киеве был в самом разгаре. Десятки лодий, кораблей, кнорров, челнов, насадов... теснились у его пристаней. Большой рынок города пестрел разнообразием одежд и лиц, шумел разноязыким многоголосьем... 'Да разросся мой родной Киев', гордо подумал Алексей с удовольствием оглядывая свой град, который он создавал с такой любовью. Землянин с ближниками, как раз подходил к тому месту рынка, где продавали рабов. Русы не торговали невольниками и не держали у себя холопов, но нередко выкупали несчастных людей, которых захватывали и привозили на базар варяги или угры. Особенно, если это были полоняники из славянских земель.

Степняки и скандинавы знали, каких невольников князь может у них приобрести. Пожилых людей, или представителей племенной знати, выходцев из жреческого сословия, как и их воспитанников или родню - русы никогда не выкупали. А вот детей либо общинную молодежь - могли взять за хорошие деньги. Поэтому мадяры и норманны, активно грабившие и разорявшие восточнославянские племена, прежде чем уводить захваченный полон в Хазарию, Булгарию или плыть с ним в Царьград - нередко заходили в Киев, желая выгодно сбыть часть невольников, перед длительной дорогой на юг и восток. Тем более, что многие рабы, могли и не пережить тяжелый путь. Потери 'живого товара' - всегда были довольно значительными и доходили до трети полона. Так что, людоловы предпочитали хотя бы часть невольников, гарантированно сбыть русам.

- Да... Этим летом, количество пленных полян, древлян, северян, радимичей, тиверцев, кривичей... не иссякает. Сплошной поток несчастных, - печально глядя на горемычных невольников, мрачно проговорил украинец. - А уж сколько убитых людей и сожженных селений, - грустно покачал он головой.

- Свеи и кочевники зверствуют, - подтвердил воевода Ратибор. - Грабят, убивают, насилуют, захватывают в рабство. Причем не только вдоль Славуты. Викинги по многим рекам шалят. А угры - волынян, уличей, бужан, дулебов, хорватов в этом году просто замучили своими набегами.

- Ну да. Нас они тронуть попытались и быстро умылись кровью, - с усмешкой бросил Доброгаст. - Да и те славянские общины и рода, которые приняли покровительство русов - они тоже задевать опасаются. А вот на всех остальных - 'отыгрываются по полной программе', - произнес он любимую фразу своего князя. - Для них эти 'травоядные' - легкая и выгодная добыча.

- Мы сами, возбудили внимание и интерес у захватчиков своими богатыми товарами, возросшим благосостоянием и торгом, - угрюмо заметил Алексей. - Раньше эти нищие земли, были не слишком привлекательны. Ну а теперь - совсем другое дело. Местные племена на наших товарах богатеют. Да и торговый путь в Новый Рим, русы наладили. Поэтому, отныне здесь, можно много чего взять, кроме рабов и пушнины. И появилась дорога в центры, куда с огромной выгодой, можно сбыть тех же невольников и меха. Да и мы, также, невольно спрос на пленников формируем...

Он погрузился в невеселые мысли. И хотя мужчина хорошо понимал, что в истории его Земли, подобное также произошло на этих землях - может на пару десятилетий позже. Здесь, такое тоже, неизбежно случилось бы. И лет на триста в регионе, закрепилась бы гигантская работоторговля местными белыми язычниками - питаемая огромным мировым спросом, налетами кочевников и продажей славян скандинавской или позже христианской элитой Руси. Иномирец крепко сжал зубы - тут он таких масштабов, конечно, постарается не допустить. Но пару-тройку ближайших лет, многим придется несладко. И дабы вразумить гордецов и побыстрее объединить местные племена славян - немало людей погибнет или попадет в далекое рабство.

Алексей хмуро пожал плечами и сурово тряхнул головой, отгоняя минутную слабость - чтобы избавить множество будущих людей и детей от страданий, приходиться частично мириться с текущими жестокостями. Ну что ж, жизнь преподаст многим местным хороший урок. В конце концов, у них был выбор - и если бы пошли под руку русов, то ничего бы этого не было. По большому счету - это выгодно и полезно. Ибо ускорит объединение, подтолкнет рода искать защиту у русов, уберет препятствия в виде властолюбивой и консервативной знати и волхвов. Интенсифицирует интеграцию восточных славян в едином государстве, облегчит принятие новых законов и религии. А значит - будет меньше жертв в будущем. Да и сейчас, Алексей старается выкупать большинство пленных. И расселять их среди русов.

- О чем задумался княже? - участливо осведомился Гостомысл. - Ведь все же идет хорошо? Наши замыслы сбываются? Тюрки Бейбарса так пуганули мадяр, что те отныне, вообще боятся трогать славянские племена у Борисфена. И на речных волоках и порогах Данаприса - тоже угрозы более нет. Купцы благословляют русов. А угры теперь, грабят и неволят лишь тех славян, которые отказались пойти под нашу руку. Да и варяги, после того как мы сожгли три драккара Сигурда и разбили его викингов - нападают только на 'самостийные рода'. Многие общины, познав горе, слезы и кровь своих близких - сейчас ищут нашей защиты. Либо - оставляя нам свои обработанные угодья, уходят далеко в леса и забиваются в чащи.

- Да... Все по плану, - удрученно кивнул князь, огорченно глядя на выставленных та торгу заплаканных и избитых невольников. Он поднял голову и испытующе взглянув на сподвижников, веско проговорил:

- Вот только, возможно уже следующим летом, нам следует ожидать большого нападения. Со стороны норманнов или хазар. А может, они ударят в один год. Северяне, наверняка соберут много драккаров и хирдов. Ведь тут, появилась возможность получить большую добычу. Оседлать обустроенную речную дорогу в Царьград. Отомстить за своих. Так что, либо на будущий год, или через пару лет - нужно ждать много воинственных гостей. Ну и хазары, тоже непременно захотят, вернуть контроль над этим торговым путем. Как и вновь получать дань отсюда. Тем более что теперь, речь идет не только о пушнине, меде и рабах, но и о массе других уникальных товаров. О чем их купцы, конечно же во всех подробностях, не преминут известить единоверцев и покажут образцы своему кагану. Так что, столкновение неминуемо...

Князь приостановил свою речь, подавленно оглядывая изможденных пленников из уличей и тиверцев приведенных уграми. Большинство захваченных невольников, венгры уже погнали степными путями в Хазарию или к морю на продажу ромеям. В Киев, завернули лишь наиболее ослабевших рабов, которые явно не смогли бы выдержать тяжелую дорогу на юг или восток. Причем и среди них, совсем не было пожилых людей или маленьких детей. Таких, кочевники просто убивали на месте - ибо брать подобный ясыр, им не было никакого резона. Разве что, если иногда попадались представители знати или высшего жречества, которые могли рассчитывать на выкуп.

Алексей, бросил неприязненный взгляд на мадярского вождя и обернувшись к своему тиуну, коротко сказал:

- Давай Горазд, действуй тут как обычно. Потом, займись теми пленниками, которых вон варяги продают.

Украинец повернулся к своим соратникам и уже собрался уходить прочь. Но неожиданно, громко прозвучавший знакомый голос, заставил его задержаться.

- Княже! Выручи меня! Век твоей милости не забуду!

Услышав эти отчаянные слова, землянин резко остановился и стал глазами искать крикнувшего человека. Тот, шатаясь попытался поднятья, но получив хлесткий удар плетью от стерегшего невольников варяга, кулем повалился на плечи других рабов.

- Да это же Ян! - не сдержался помощник Горазда Вышата. - Где же тебя, эти разбойники захватили?! - возмущенно воскликнул он.

Алексей тоже, узнал корабельного мастера и тяжело посмотрел на предводителя викингов.

- Что это значит ярл Эйнар? Ты что, уже и моих людей трелями делаешь? Разве не знаешь, как мы с такими татями поступаем?

Вожак северян побледнел, но не потерял лица и с достоинством ответил:

- Асы свидетели. Мы дали слово перед ликом светлых Богов и твердо держим его. Эти невольники из полян, которые не находятся под рукой русов. Так что твой человек, оказался среди них, видимо совершенно случайно.

Он мотнул подбородком и коротко бросил одному из своих воинов:

- Бьерн, освободи его.

Вскоре избитый древлянин, стоял перед князем и понуро склонив голову, виновато говорил:

- За невестой в род Лыбеди пошел. Она согласилась за меня замуж выйти. А тут как раз, эти свеи и налетели. Я потом им, пробовал сказывать что рус, даже крест показывал - но они меня даже слушать не стали, да и не разумеют похоже по-нашему совсем.

Землянин в ответ криво усмехнулся, сочувственно покачал головой и собрался уходить. Но Ян, поклонившись ему в пояс, затем негромко произнес:

- От всего сердца, благодарствую княже, что выручил. И позволь еще попросить тебя.

Алексей, только пожал плечами и невесело заметил:

- Хочешь, чтобы и твою нареченную тоже выкупили? Так Горазд это и так сделает. Правда, ей отрабатывать свой выкуп придется. Наши правила ты знаешь. Впрочем, можешь и сам за нее, сразу гривны внести - коли денег хватит конечно.

- Твой тиун, не станет ее у варягов откупать. Любава дочь волосдаря. А родню старейшин, русы не выкупают, - сокрушенно проговорил парень. - Потому и прошу тебя, помочь в этом деле. Девушка хотела со мной бежать. Навсегда покинув близких, не страшась разлуки с родными, не боясь позора и гнева старших... Любим мы друг друга - больше жизни.

Алексей, тяжело вздохнув, испытующе посмотрел на юношу. Иномирец вспомнил, как несколько лет назад, он, поддавшись сердечному порыву, выкупил на свою голову любовную парочку Божедара и Литану. И получил в награду за доброе дело, ромейского шпиона в своем окружении. Правда сейчас, ситуация несколько другая... Хотя, если девчонка решит, что русы виноваты в несчастье, постигшем ее род и общину...

Будто чувствуя его колебания, Ян проникновенно изрек:

- По гроб жизни, благодарными и верными тебе будем... Любава теперь круглая сирота. Все ее близкие погибли от мечей проклятых находников. Даже маленьких братьев и сестер не пощадили изверги.

- Ладно. Законы всегда незыблемы. А в правилах возможны исключения, - махнул рукой князь. И обернувшись к Горазду, лаконично приказал:

- Выкупишь его суженную. Ну а остальных... -по общей 'процедуре'.

После этого, князь и его приближенные покинули торг.

Вышата радостно хлопнул друга по плечу. А Ян, не замечая никого вокруг, уже обнимал свою любимую.