Родомысл

Глава 1. Искусство отсекать лишнее

– Эти чудесные зеркала Алексия, сводят с ума всю знать Нового Рима! Богачи, согласны платить сумасшедшие деньги, лишь бы только приобрести такую бесподобную вещь! – закатывая глаза, темпераментно вещала ярко и со вкусом одетая, моложавая дама.

– Наши мужья, готовы нынче отдать сколько угодно золота, только бы заполучить себе «подзорную трубу» из мастерских чужеземца! – обмахиваясь изящным веером, иронично поддержала ее вторая аристократка.

– Ну а гладкие и прозрачные большие стекла для окон и цветные стеклянные бокалы – стали писком последней моды, во всех именитых гостиных Константинополя, – горячо говорила третья.

– А новые лампы и мягкие «рессорные» кареты иностранца – вообще, произвели фурор в высшем обществе Византия! – увлеченно разглагольствовала, еще одна матрона…

Невольно прислушиваясь к болтовне подруг, расположившись в удобном кресле-качалке и находясь в приятной тени колон портика у мраморного бассейна с фонтаном, Софья с удовольствием наблюдала, как Алексий на лужайке, под шумные восторги детворы, запускает воздушного змея. Очередную свою придумку, которая очень понравилась детям. Играя с ними, мужчина совершенно преображался – сам становясь как ребенок. Возможно оттого, малышня его так и любила.

Рядом с беседующими женщинами, на изысканных столиках, находились различные лакомства и прохладительные напитки десерта. Тут, были представлены разные фрукты, ягоды, орехи и новомодные кулинарные новинки: сливочное мороженное, сладкая выпечка с кремом, сахарные леденцы, газированный сироп.

Немного поодаль, слышались громкие возгласы и звуки свиста. Там, подростки десяти-двенадцати лет, увлеченно и с огромным энтузиазмом, играли в новую игру. Которая, впрочем, становилась все более популярной в народе и быстро распространялась среди горожан. Алексий, называл эту забаву, странным словом – «футбол». Главным и самым сложным атрибутом игры, был мяч. И по уверениям чужака, такого «шарика», какой используют у него на Родине, здесь создать не получится. Землянин, их тут пытался делать, из надутых бычьих и свиных пузырей, которые затем обшивались кожей. Но все равно, украинец, остался не слишком доволен результатом. Однако, мужская половина греков, все равно была в восторге.

Девочкам, Алексий тоже подарил полезные и веселые развлечения. И вскоре, игры со скакалкой, классики, обруч из гибкого и легкого дерева (обшитого шелком), волейбол, бадминтон, кольца, фрисби… стали также, крайне популярными видами досуга. А уж о нововведениях в одежде и белье, нечего было и говорить. Хотя далеко не все из них, были встречены с одобрением, консервативным старшим поколением и церковью.

Задумчиво созерцая игры детей и своего возлюбленного, Софья, невольно пустилась в воспоминания. И картины былого, вновь непроизвольно, возникли перед ее мысленным взором…

– Прячась на вилле, не принимая гостей и избегая общества – ты становишься уязвимой и только подтверждаешь свою вину, в глазах высшего света и церкви, – невозмутимо пожимая плечами, рассудительно говорил ей тогда Алексий.

– Более того, – жестко продолжал он свою речь, глядя на растерянную женщину. – Таким образом, мы «подставляем» и лишаем будущего своих детей! Ибо, внешнее сходство со мной – очевидно и его не скроешь. А твое затворничество – лишь убедит всех, в верности подозрений. От всеобщего бойкота, ни их, ни тебя – подобное поведение не убережет. Будешь скрываться – и этим, обязательно воспользуются недоброжелатели и впоследствии, могут повлиять на кесаря или церковников, чтобы заставить тебя уйти в монастырь. А детей – в конце концов, не признают законнорожденными и станут изводить насмешками! Со всеми вытекающими… Ты что же, хочешь им и себе, такой судьбы? Я уже не говорю о том, что мы тогда, становимся удобным объектом шантажа, для агентов из службы имперской безопасности логофета дрома.

При этих словах иностранца, Софья в испуге, вся вскинулась.

– Но хуже другое, – чужеземец укоризненно покачал головой, бросив сожалеющий взгляд на смущенную женщину. – Похоже, что ты сама, особенно в последнее время, считаешь нашу любовь и детей, каким-то грехом. Постоянно снедаема страхами, находишься во внутреннем раздрае и мучишься противоречивыми чувствами.

– Ты прав Алексий, – опустив глаза, тихо произнесла она. – Я боюсь будущего и тревожусь за наших детей. И разве наша любовь – это не грех, перед Богом и людьми? За который, неизбежно придется расплачиваться и нам, и нашим детям! Хотя, признаю, я сама во всем виновата, – склонив голову, удрученно промолвила молодая женщина.

«Да уж, метаморфозы… Кто бы мог предположить, такие душевные терзания и заморочки, у бывшей светской львицы? А ведь она, даже не замечает, моральных противоречий в своей странной логике! Или это, у нее проявляются, культурно-психологические и духовно-религиозные особенности менталитета, имманентно присущего местным жителям? Либо, причудливые внутренние «тараканы» и чисто женские «страхи» полезли?», тяжело вздохнув, подумал про себя украинец.

Землянин, внимательно посмотрел на возлюбленную и внушительно проговорил:

– Никакого греха, в нашей любви нет. Дети же тут, вообще ни при чем. А что до кары, со стороны Всевышнего… То ты, гораздо быстрее навлечешь ее на свою голову, если будешь рьяно осуждать себя и давить любовь. В угоду мнению общества или в страхе, перед нарушением внешних правил и грозящих опасностей от властей.

Заметив выражения удивления на лице Софьи, Алексей спокойно объяснил:

– Ведь основная суть христианства и учения Спасителя – состоит в сохранении чувства любви, всегда и при любых обстоятельствах. Бог есть любовь. И жесткое соблюдение формальных законов и даже заповедей, в Новом Завете – никогда не является главным приоритетом. Любовь – намного важнее Закона. Вспомни, как Христос, вскрывал лицемерие фарисеев, которые очень четко придерживались всех предписаний. Он своим поведением, поступками и словами – прямо утверждал, что внутренняя любовь, намного приоритетней соблюдения всех церковных или человеческих формальностей. И сам, очень часто их нарушал, показывая главенство любви. Даже своими апостолами, он сделал, далеко не самых образованных людей или заслуженных и «правильных» церковников.

– Пойми, – после паузы, снова заговорил украинец. – Внешние правила и тем более, человеческие предрассудки – вторичны. Ну вот, к примеру, твои подруги живут в «законном браке», но нередко ненавидят своих мужей, мечтают им изменить, ропщут на данную Всевышним судьбу, ревнуют, скандалят, срываются на детях… Фактически, убивая любовь. Но при этом, все приличия соблюдают. И что – неужели ты думаешь, что они, хорошие христиане? Даже в семье? И становятся ближе к Богу? Поверь, в таких случаях, там очень мало любви и к себе, и к ближним, и к Христу. По сути, они просто скованы внешними цепями, которые ненавидят и одновременно, тешат гордыню.

– Так что, все эти правила, по сути, излишни? – пораженно спросила Софья.

– Конечно, они необходимы, – серьезно ответил мужчина. Но нужно четко сознавать, что эти «страшилки», «костыли» и нравственные ориентиры – весьма условны. Для мудрого и духовного человека – они, в общем то и необязательны. И даже нередко, ограничивают его развитие, как тяжелые вериги. Он и так, не будет творить зло и всегда будет ведом «внутренним компасом любви». Однако, все эти формальности, особенно важны для основной массы людей. Чтобы народ, совсем не оскотинился и не развратился. Ведь большинство людей, удерживает от нравственного падения – либо угроза страхом, или желание награды. А также, определенный контроль со стороны церкви, культурной элиты, законов государства и узда общественного мнения… Широкие массы населения, нуждаются в постоянной корректировке заповедями, принуждением следовать официальным установлениям и в примере поведения элиты. Главным образом, именно поэтому, мы с тобой и соблюдаем все эти внешние приличия, чтобы не вносить смущение в умы населения и не навлекать справедливой реакции, со стороны властей и общества.

Украинец покачал головой и мягко сказал:

– Так что, тот факт, что наша любовь, противоречит формальным правилам – для меня абсолютно несущественно. А для Бога – тем более. Вот если бы я, бросил тебя или отрекся от детей – из-за страха или выгоды. Тогда уж точно бы, нарушил все божеские нормы. Ну а твой поступок, когда ты захотела стать любимой и иметь детей от любимого человека – что в нем недостойного или греховного? Разве ты для этого, совершила какие-то подлости? Вовсе нет.

– Но ведь мы, обманываем не только общество, но и детей. Да и вторая жена, у тебя есть, – в сомнении проговорила Софья.

Землянин, скептически пожал плечами:

– Да ладно. Люди вокруг не слепые. И уже многие, все поняли. Достаточно того, что мы соблюдаем внешние приличия и формальности – больше обществу, от нас и не требуется. Ты же сама отлично знаешь, каковы в реальности нравы элиты, да и собственно простонародья тоже. Ну а чтобы данные обстоятельства, как повод, не были использованы для шантажа и «наездов» против нашей семьи – я тебе и предлагаю не скрываться, а вести открытую жизнь. Приглашать гостей и самой, наносить визиты. Лучший способ защиты – нападение. Кстати, для развития и «легализации» наших детей – такое также, буде лучше всего. Поэтому, я и сам, буду часто приводить сюда других детей и гостей. А со стороны церкви, аристократии, купечества и городского плебса – у меня серьезная поддержка. Ну а с потенциальной угрозой от властей… – тоже разберемся и решим вопрос.

Он ненадолго прервал свою речь и в размышлении, затем неброско добавил:

– Ну а что касается Сигги и моих детей. Так она знает о нас. И хотя, естественно, как большинство женщин, от такой ситуации не в восторге – но вполне принимает сложившиеся положение вещей. Ведь я ее тоже очень люблю. Да и языческое прошлое и культурное наследие саксов – влияет. У них, знаешь ли, несколько жен у мужа – обычное дело. Ну а нашим детям, через пару лет, как немного подрастут – я расскажу правду и все объясню. Ведь все равно, они меня воспринимают как отца. Который их воспитывает, учит и любит. Так что, все будет нормально. Не стоит трусливо умалчивать и ждать, когда им эту весть, сообщат «доброжелатели». Следовательно, детей, я обманывать тоже не собираюсь.

Иронично посмотрев на возлюбленную, Алексей саркастически резюмировал:

– Не думаю, что Всевышний, оттого что я люблю двух женщин, на меня обидится. Никакого разврата, лжи, ненависти или зла, ведь от этого нет. И основной заповеди любви – я не нарушаю. А наоборот – приумножаю…

Вспоминая этот разговор, состоявшийся около года назад, буквально через несколько дней, после победы над войсками узурпатора Фомы, Софья безмятежно улыбнулась. Ее Алексий, оказался прав. Все произошло так, как он и предполагал. Женщина чувствовала себя очень счастливой, ни минуты не жалея, что тогда поверила ему. Как и о своем безумном поступке, семь лет назад. Когда устав бороться со своими чувствами и роком тяжелой судьбы, не взирая на опасность быть уличенной в супружеской измене, молодая аристократка пригласила к себе в дом чужеземца и ринулась в омут любви…

Сыну, она дала имя в честь своего отца – назвав мальчика Георгием. Ну а дочка – стала Юлией, ввиду родовитых латинских корней семейства Палеолог. Ее Алексий, согласился с этим желанием Софьи. Женщина солнечно улыбнулась, вспоминая как ее мужчина, возится с детьми – обучая их, к примеру, плаванию или рассказывая чудесные и невиданные сказки. Которые, с огромным интересом, слушали и именитые гости Софьи. Шестилетние Юлия и Георгий, не чаяли души в своем «крестном». И кстати, они очень подружились с Гердой – дочкой Алексия и Сигги. Жена иноземца, сейчас выкармливала еще и годовалого сына – по имени Бранд, что означало меч.

Украинец вообще, организовал для детишек, что-то вроде передвижной школы. Правда обучение для малышей, велось в игровой форме. Совмещались интеллектуальные и атлетические дисциплины. Причем у него там, с его детьми, абсолютно на равных – занимались дочки и сыновья служащих у иноземца славян, его деловых партнеров-купцов, морских кентархов-капитанов… Даже некоторые из аристократов, которые были дружны с Алексием, оценив уровень образования и оставив свой снобизм – устроили туда своих отпрысков.

Наблюдая за детьми и краем уха ловя разговоры своих подруг, цветущая женщина, едва достигшая 26 лет, удовлетворенно улыбнулась. Все бытовые новинки, эксклюзивные вещи и прочие товарные новшества, которые создавались в мастерских любимого – сперва, естественно, появлялись на ее вилле. Ну и конечно, в поместье Алексия и Сигги. Но диковатая германка, даже крестившись и малость окультурившись под влиянием иноземца и цивилизации Нового Рима, не смотря на то, что вела свой род из знатных саксов-эделингов – все равно оставалась для ромеев, необразованной и чужой женщиной, происходившей от западных варваров. Поэтому в доме Алексия, никаких приемов никогда не было. К нему правда, часто приходили с визитами капитаны, военачальники, купцы, банкиры, иноземные вожди и даже аристократы – но это, скорее были деловые встречи. Побывать там в гостях семьей – никому и в голову не приходило. А вот нанести визит утонченной, образованной, умеющей вести дом согласно древним римским традициям и имеющий родственные, и семейные связи в высшем обществе Романии – Софье Палеолог. Это уже было, совсем не зазорно и не умаляло чести элитной знати Константинополя.

Так что все диковинные новинки Алексия, сначала появлялись на вилле Софьи и служили дополнительным средством, привлечения аристократических гостей в ее поместье. Счастливая женщина, теперь уже не могла понять, как она раньше обходилась, без этих бытовых удобств или предметов обихода. Взять даже новые ножницы, грифельные карандаши или душистое мыло, которые придумал, либо усовершенствовал ее любимый. О зеркалах, стеклянных окнах, экипажах на рессорах, уютной мебели или бумажных напечатанных книгах – можно было и не упоминать. А новые кушанья и блюда? Правда и стражу, по требованию Алексия, пришлось серьезно усилить. Все новые вещи – стоили сумасшедших денег и могли привлечь самых отмороженных разбойников или безбашенных варваров. А главное, землянин очень опасался за Софью и детей. Да и угрозу со стороны «безопасников» или иных конкурентов и врагов – не следовало сбрасывать со счетов. Поэтому виллу Софьи, помимо ее охраны, постоянно караулили еще и «бойцы-волкодавы» украинца.

- Каковы наши успехи, в «игре» с Алексием? – мрачно спрашивал логофет дрома начальника секреты. – Василевс выказывает все большее беспокойство, возрастанием могущества, богатства, популярности и влияния этого чужеземца. Завтра Величайший, будет требовать от меня в докладе, результатов и по этому вопросу.

Геронтий Тавр, с непроницаемым выражением лица, выслушал полные недовольства и нетерпения слова своего непосредственного начальника. Ни один мускул, не дрогнул в его ястребиных чертах и лишь яркие синие глаза, резко потемнели, невольно выдавая подлинные чувства.

Оба собеседника, находились в рабочем кабинете Флавия Итала и несмотря на достаточно товарищеские отношения, магистр понял, что его руководитель по-настоящему раздражен и встревожен. Поэтому, начальник секреты четко осознал – предстоит нелегкий разговор…

Основные силы имперской службы, сейчас сосредоточились на борьбе против внутренних заговорщиков. Определенно, что-то назревало и готовилось. Но найти прямые улики и вскрыть сеть изменников, готовящих государственный переворот, пока не выходило. Да и складывающаяся международная обстановка для Византии – оставляла желать лучшего… Главные ресурсы структур безопасности - были отвлечены именно на эти дела. Однако, как поведет себя странный чужеземец, в этой неясной и накаленной ситуации – также необходимо было знать. Слишком серьезным весом и возможностями, он уже обладал. Тем более, что взять чужака под контроль и выведать главные его секреты, покамест не удалось. Банально не хватало времени... Неудивительно, что кесарь так нервничал.

- В последние полгода, иностранец резко увеличил как свой воинский контингент, так и производственные мощности. О росте его богатства, известности и популярности, среди широких слоев населения Константинополя - я уже и не говорю. При этом, он так и не стал ромеем. Принимать подданство Романии, Алексий явно не собирается. За поддержку Императора во время мятежа Фомы, чужеземец оговорил себе право, пользоваться всеми выгодами полноправного римлянина и в тоже время со своими людьми - оставаться неподсудным местным властям. За исключением арбитража самого Порфирородного. Но каковы намерения чужака, теперь? Какую позицию он займет и чью сторону примет? А мы, так и не успели подчинить или нейтрализовать этого человека, – угрюмо высказывал свои сомнения, не на шутку рассерженный и взволнованный патрикий.

- И что мне завтра, по этому поводу сказать автократору? Ведь Алексий, является потенциальной опасностью и огромной проблемой, – сенатор устало поднял глаза и перевел свой тяжелый взор на начальника секреты.

Геронтий Тавр, почтительно и осторожно заметил в ответ:

- Приказа убрать Алексия не было. Это могло вызвать, слишком нежелательные последствия. Да и многие авторитетные организации и лица, заинтересованы в его деятельности. Тот же Патриарх или аргиропраты-банкиры. К тому же и выгод, чужеземец приносит очень много. Кроме того, разведать его главные производственные секреты не успели. Мы ведь старались, действовать предельно аккуратно и осторожно, рассчитывая на игру «в долгую».

Логофет дрома, нетерпеливо мотнул подбородком и задумчиво про себя произнес:

- В нынешней опасной ситуации и в столь неустойчивом положении, трогать Алексия, становится тем более рискованно. Однако… Возможно, все же, стоит уже нынче разрубить этот узел и нейтрализовать чужака. Решившись на это сейчас, чем впоследствии получить катастрофическую развязку…

Флавий Итал наконец поднял голову, бросив пристальный взгляд на своего подчиненного и с нажимом далее проговорил:

- Ладно, давай рассказывай – как у нас обстоят дела, с этим иноземцем.

Начальник секреты внутренне собравшись, принялся детально отвечать:

- После подавления мятежа Фомы, имея с нашей стороны гарантии выполнения договоренностей, Алексий за год, довел количество своей дружины до пяти тысяч мечей. Более чем в три раза, расширил свои эргастерии и неожиданно выбросил на рынок, целый ряд невиданных товаров. Извлекая, таким образом, колоссальные прибыли. Завязал тесные торговые отношения с купцами и знатью Запада и Востока. Значительно повысил свою популярность среди аристократов и плебса Нового Рима - вводя новые игры и вещи, открывая престижные заведения, продавая дешевые продукты, жертвуя на нужды Церкви и строя больницы, предоставляя работу многим людям. Негоцианты, моряки, церковники, ремесленники Константинополя имеют с ним общие интересы. И вообще, о чужаке в народе идет добрая слава. Тем более что он – не является участником партий венетов или пракситов, не принадлежит ни к одной из придворных клик, не замешан в интригах и громких скандалах, сторонится ростовщичества, не приемлет рабства, заботится о рабочих своих мастерских…

– Все это, мне в общем известно, - махнув рукой, прервал речь магистра логофет. – Давай без предисловий, переходи сразу к делу.

Аколита кивнул и продолжил:

- Предпринятые нами усилия, в подогревании настроений, дискредитирующих чужака среди широких масс населения Романии – имели определенный эффект, лишь в первые месяцы после битвы. Потом, его роль в подавлении мятежа и «предательстве народного императора Константина» - с течением времени, естественно, стала забываться. Да и расширение хозяйственно-торговой активности иностранца в провинциях – привело к тому, что их жители стали заинтересованы в его деятельности. Разве что в армейской среде, именно среди катафрактов – негативное отношение к Алексию и его славянам еще сохраняется. Что же касается попытки, надавить на чужеземца угрозой предания огласке его связи с Софьей Палеолог и незаконнорожденности ее детей? То здесь хитроумный чужак, в значительной мере подстраховался, нейтрализовав для себя и Софьи такую опасность.

- Что ты имеешь ввиду? – поднял бровь Флавий Итал.

Геронтий Тавр в ответ, лишь неопределенно пожал плечами:

- Намекнуть ему, чтобы он был посговорчивей, под угрозой распространения компрометирующих слухов. И таким образом, напугать дискредитацией Алексия, Софью и их детей, со всеми негативными для них последствиями – мы уже не можем. Открытый образ жизни почтенной вдовы, отсутствие реакции на ее «неверность» со стороны священников и вдобавок, аристократические гости, которые постоянно посещают ее дом – делают подобные измышления невозможными и неэффективными. Ибо, во-первых, об этом уже и так все догадываются и знают. А во-вторых – такое подозрение, бросит тень и на церковь, и на знать Нового Рима. Поскольку, не только зацепит семейство Палеолог, как часть элиты в глазах общества. Но ведь получается, что своими визитами к ней – аристократы, выходит, позорили себя. На это мы никак, не можем пойти. Ибо подобное, означает идти на конфликт со всей знатью. Да и Патриарх, окажется в глупом положении. То есть, слухи не помогут. А публично объявлять об этом – можно лишь тогда, если мы окончательно решимся открыто уничтожить чужеземца. Но, как вы понимаете, даже в таком случае, вступая с ним в прямое столкновение - обнародовать подобные факты, нам также категорически невыгодно и очень чревато. Если и нужно будет пойти на крайние меры, то это следует делать тайно и скрытно.

- А каковы результаты деятельности, твоего агента? Неужели он, до сих пор не принес никакой пользы? – жестко поинтересовался логофет дрома.

Геронтий Тавр, едва заметно укоризненно качнул головой и глухим тоном, сдержанно произнес:

- Несмотря на то, что у него было не так много времени, - Феодор многое смог выяснить.

- Почти год, находиться в окружении чужеземца – разве это малый срок? – недоуменно уточнил патрикий.

Начальник секреты, только пожал плечами.

- Принимая во внимание, необходимость действовать очень осторожно, определенный период, чтобы завоевать хотя бы минимальное доверие Алексия и возникшие неожиданные обстоятельства – результаты работы нашего человека, можно признать весьма удовлетворительными.

- Какие еще обстоятельства? – удивленно спросил сенатор.

- Парня, вместе с его «невестой», уже через три месяца после «выкупа из рабства» - Алексий отправил со своим торговым судном, далеко на север. В славянские земли, что расположены у Борисфена. Их корабль, кстати, вот-вот должен вернуться оттуда. Если, конечно, с ними там, не случилось ничего непоправимого. Подобные торговые походы – вообще то, довольно рискованное дело. Так что большую часть времени, по независящим от него причинам, Феодор здесь отсутствовал. Но кое-какие и весьма важные сведения, смею утверждать, он все-таки успел сообщить.

Флавий Итал ладонью потер свою лысину и с нескрываемым одобрением, посмотрел на старого друга. Прожженный интриган и насквозь циничный человек, он, однако, преклонялся пред античным образом давней Империи, истово служа Новому Риму. В этом они с Геронтием Тавром, были единомышленники.

- Ладно. Присаживайся и рассказывай, - после значительной паузы, произнес логофет.

- Касательно причин, успешности мануфактур Алексия, то мой человек довольно быстро выяснил, что особого секрета в этом нет. Иностранец разделяет все производственные процессы, на простые операции. Работать на них могут не шибко квалифицированные люди, которые скоро обучаются их выполнять быстро и в совершенстве. Это, сильно удешевляет и ускоряет выделку товаров, - неспешно сказал начальник секреты.

В ответ, руководитель имперской безопасности, только пренебрежительно фыркнул:

- Этот факт нам уже известен. Кстати его, еще раньше чем мы, подпоив работников чужака, выведали конкуренты чужеземца. Они пытались ввести, нечто подобное в своих эргастериях. И определенный эффект, конечно же есть. Но далеко не такой плодотворный, какой наблюдается на мануфактурах Алексия. Да и то – он проявляется лишь в самых примитивных отраслях.

Магистр криво усмехнулся и неброско заметил:

- Потому что эти торгаши, не узнали главного. Для более сложных работ, служащие у Алексия люди, используют особые измерительные инструменты. Он называет их - лекала. Такой подход, на порядок ускоряет любое дело. И при этом, совсем не страдает качество изделий.

Выслушав подчиненного, патрикий серьезно кивнул.

- Да, это интересные сведения. Но вот узнать, сокровенные производственные тайны чужеземца, как я понимаю, твоему агенту пока не удалось? Например, секрет выделки гибкого и прочного металла или удивительных зеркал?

Геронтий Тавр отрицательно покачал головой.

– Это куда более сложная и опасная задача. И требует времени. При такой охране и раздельной системе работ, которые завел у себя иностранец – главные тайны, знает только он и еще несколько близких людей или мастеров. Да и то, наверняка каждому из них, известен лишь какой-то один секрет. Или даже вообще, вполне возможно, только его отдельные части.

- Алексий очень непрост, - в размышлении проговорил сенатор. – И откуда у него, такие поразительные знания? В школе для детей, он показывает на своих картах такие земли, о которых мы никогда не имели представления и даже не могли вообразить…

- О своей Родине, чужак упоминает вскользь, редко и скупо. Кто он и откуда пришел – до сих пор непонятно, - отметил начальник секреты. – Блестяще владеет греческим языком и славянскими наречиями. Неплохо освоил латынь. От своей жены – знаком и с германским говором. Сейчас изучает арабский. Хотя, по некоторым сведениям, его родной язык имеет славянские корни.

Логофет дрома, вопросительно взглянул на собеседника и тот, скабрезно усмехнувшись, цинично объяснил:

- Феодор перед отъездом передал, что его «невеста», стала весьма дружна с женой Алексия. А Сигги, иногда невольно проговаривается о довольно интимных вещах. Так вот однажды, она, смеясь бросила, что во сне ее муж, случается произносит какие-то странные слова – похожие на славянские. И это, совсем не те чудные фразы, названия или ругань, которыми чужак нередко поражает окружающих. Так что можно предположить, что иностранец происходит из каких-то славянских народов. Да и симпатии, к выходцам именно их этих племен – подтверждают подобное соображение.

- Ну что ж, возможно, возможно... – о чем-то напряженно думая, отстраненно барабанил пальцами по столу Флавий Итал. – Ладно, - поднял он глаза, - Пока оставим это. Давай поговорим, о более существенных предметах. Хорошо зная тебя Геронтий, полагаю, слова о том, что твой воспитанник добыл и передал, действительно ценные сведения – не ограничиваются только его известиями, о делах в мастерских чужеземца?

Магистр, с улыбкой склонил голову.

- Так выкладывай, время не ждет, - не терпящим возражения тоном, изрек руководитель службы имперской безопасности.

Аколита, странным взглядом посмотрел на своего начальника и негромким голосом, веско произнес:

- Алексий, не питает честолюбивых устремлений в Новом Риме. Однако чужак, вовсе не лишен властных амбиций. Он не собирается претендовать на господство в Константинополе, а хочет создать свою собственную державу. Но не в Византии, а на севере. В славянских землях у Борисфена.

Эти тихие слова начальника секреты, просто выбили из колеи родовитого патрикия.

Геронтий Тавр, заметив реакцию сенатора, неспешно продолжил:

- Феодор сообщил, что ближайшие соратники чужеземца, знают о намерениях своего архонта и поддерживают его замыслы. Это известно и жене Алексия. Собственно чужеземец, хотя и не распространяется об этом, но уже и не слишком скрывает подобные планы. И торговый поход к полянам, в который чужак отправил свой корабль – больше имеет дипломатическо-разведывательные цели.

Логофет дрома, прийдя в себя от услышанной новости и тщательно обдумывая ситуацию, в размышлении промолвил:

- Да… Может быть... Ведь данные твоего агента, подтверждаются и поступками Алексия. Он же упрямо, не желал становиться полноценным ромеем и принимать подданство Романии. Не пытался копировать наш образ жизни. И жениться на аристократке и интегрироваться в элиту Нового Рима, также не захотел. Упорно сторонился политики. Собирал сведения, именно о северных краях. Объединил вокруг себя, преимущественно выходцев из славянских земель. Мы же, однобоко трактовали такое поведение чужака – истолковав как хитрую тактику, задуманную им, для более эффективного захвата власти. Или служащую - для усиления его политических позиций. Особенно, принимая во внимание, головокружительное восхождение чужака на ниве воинской славы, народной популярности, увеличения его богатства, влияния и боевого могущества. Но все это, конечно же можно объяснить и иными соображениями.

Флавий Итал переглянулся со своим другом и качая головой, неброско заметил:

- С другой стороны, Алексий – как умный человек, не мог не понимать. Что так и не став частью нашего общества, не войдя в круг высший высшей знати – удержать захваченную в Новом Риме власть, он практически не имеет шансов. Хотя… Если бы он избавился от германки и женился на Софье. То, кто знает… Тогда, вполне мог потенциально рассчитывать на успех и реально претендовать на престол. Патриарх бы поддержал. И народ, кстати, тоже…

- Да уж… - пожал плечами сенатор. - Видимо, находясь в последние годы в состоянии постоянного кризиса - мы как-то упустили из виду, другие обстоятельства… И рассматривали сложившееся положение, довольно однобоко. Впрочем, Алексий действует и думает, весьма нетипично. Ведь для большинства тщеславных и ограниченных людей – возможность стать правителем в цивилизованном и культурном Новом Риме, или блестящим аристократом в столице, выглядит гораздо более привлекательной перспективой, чем быть варварским князьком где-то на периферии в диких землях. Но все равно очень странно, что такой образованный, успешный и умный человек как Алексий – выбрал подобный путь. А ведь он мог, влиться в наш мир и стать очень большим вельможей в Византии… Интересно, знает ли Софья Палеолог, о намерении ее возлюбленного покинуть Романию?

Руководитель имперской безопасности, резко поднял голову и с расстановкой спросил своего собеседника:

- Что еще передал агент? И почему эти сведения, мы получили с таким опозданием? Ведь твой воспитанник, уже более чем полгода находится в далеком походе?

Геронтий Тавр покачал головой и спокойно отметил:

- Подробностей было мало. В первые месяцы пребывания среди людей Алексия, еще не завоевав их доверия и «не вжившись» в обстановку – ему нужно было проявлять крайнюю осторожность. Он мало что, мог тогда сообщить. И всего несколько раз, передавал краткие условные фразы через посредников, используя их «в темную». Последние и самые важные известия, агент оставил в письменном и зашифрованном виде, перед своим отъездом. Но человек, который знал место тайника и должен был забрать его весточку, свалился в горячке и беспамятстве. А потом, его спешно вывезла семья, далеко в провинцию. Лишь после выздоровления и возвращения в Константинополь, он изъял послание и передал его нашим людям.

В ответ, на недовольный взгляд логофета дрома, начальник секреты лишь сдержанно пожал плечами:

- Так иногда бывает. В нашей работе, всегда присутствуют неизбежные риски и издержки. От случайностей, никто не застрахован. Тем более, опасаясь за агента, мы максимально сузили круг лиц, имевших даже опосредствованное отношение к делу.

- Что же касается, дополнительных сведений, - после небольшой паузы, продолжил свою речь магистр. - То и в этом смысле, Феодор также успел сообщить, некоторые довольно любопытные вещи. Например, весьма показательным является тот факт. Что Алексию, присяги на верность, которую приносят ему и его семье – явно недостаточно. Хотя и она, впоследствии, обязательна. Однако, спустя определенное время, он оставляет среди своих приближенных только тех людей, кто вдобавок соглашается еще и дать клятву, придерживаться принятых им законов и непременно креститься. Тех же, из выкупленных славян или саксов, которые не желают этого делать, чужак менять веру или присягать ему - не принуждает и с уважением относится к их выбору. Но в серьезные дела не допускает и затем не оставляет в своей общине. Отработав потраченные на их освобождение средства, они вскоре уходят восвояси.

- Что ж, это только подтверждает основные данные, полученные от твоего агента, - в задумчивости проговорил Флавий Итал. – Да… Странный человек – этот Алексий. Однако, все же… - патрикий устало поднял глаза на собеседника. – Нейтралитета чужеземца, в предстоящих событиях, нам недостаточно. Очень желательно, чтобы он поддержал кесаря. Поэтому полагаю, после аудиенции и санкции Василевса, нам придется опять встретиться с этим иностранцем…