Родомысл

Глава 3. Заложник власти

– Божедара нигде нет, княже! Мы все обыскали! Парень убежал из поместья! После того как он покинул пир, его больше никто не видел! Наши люди, не могут его найти! – порывисто войдя в горницу, взволнованно доложил Гостомысл.

– Его невесту схватили? – резко спросил Алексей.

– Да! Но она говорит, что не знает где Феодор! – мрачно ответил доверенный соратник. – Может стоит, взять ее на пытку?

Сигги вздрогнула и в сильной тревоге, посмотрела на мужа. Но хмурый землянин, не обратил на нее внимания и с досадой, отрывисто бросил:

– Припугните ее хорошенько в подвале, но пока не трогайте. Коли она сейчас, ничего не скажет – значит, либо ей неизвестно где он может находиться, или приготовилась молчать. Тогда, уже завтра с утра, мы ею займемся всерьез. Хотя... Если это профессиональный агент, из службы имперской безопасности логофета дрома. То, скорее всего эту Литану, он использовал только 'в темную'. Разберемся.

Украинец сделал паузу, пристально посмотрел на Гостомысла и твердо приказал:

– Передай, всем нашим знакомым в городе – если кто-нибудь, что либо узнает об этом человеке – пусть сразу известят. За сведения, которые помогут его поймать и изобличить – обещай большую награду. Тех из русов, с кем общался этот соглядатай – нужно как следует допросить. Давай, работай!

Ближник коротко поклонился и быстро вышел из помещения.

– Светозар! – обратился князь, к своему воеводе. – Русам, полная боевая готовность! Всем воинам, собраться в лагере возле нашего поместья. Мастерам и семьям – сидеть по домам, возле моей усадьбы. На работы – не выходить! Скажи Ратибору – пускай возьмет отряд в тысячу мечей и усилит охрану виллы Софьи. Исполняй!

Выслушав своего вождя, второй сподвижник, стукнул кулаком себя в грудь и повернувшись ушел.

Сигги, пребывая в смятении чувств, неуверенно взглянула на мужа и сомневаясь, нерешительно произнесла:

– Может быть Божедар и Литана, не так уж виноваты? Возможно коварные ромеи, с помощью этого мавра, хотят намеренно внести смуту среди русов? Они ведь давно, желают окоротить тебя!

Алексей, бросил укоризненный взгляд на жену и недовольно ее упрекнул:

– Опомнись! Про что ты говоришь? Ну пораскинь мозгами! Если Божедар чист – то почему скрылся? Да ещё бросив, свою невесту! Ведь таким образом, он выдал себя! Неужели, по-твоему, имперцы сами захотели разоблачить своего человека, через этого исмаилитянина?! Зачем?! Чтобы лишиться, так удачно внедренного агента? Который уже почти год, успешно действует среди нас! Передает им ценные сведения! И мог устроить нам, любую каверзу! А самим маврам, возводить напраслину на кого-то из наших людей или вносить разлад среди русов – вообще, нет никакого смысла. Они кровно заинтересованы в торговле с нами. Да и в будущем, рассчитывают использовать русов, хотя бы в политическом отношении – против ромеев.

Мужчина раздражённо передёрнул плечами и угрюмо покачал головой.

– Нет. Араб опознал его совершенно случайно. Сотрудники логофета дрома, зачистили всех уцелевших свидетелей из окружения Фомы, которые могли нечаянно раскрыть их агента. Но предводителя конницы агарян, достать конечно, не имели возможности. Безопасники из имперской секреты, понятное дело знали, что он сейчас приехал послом к Василевсу. Однако убивать, доверенного представителя самого халифа? Это уж чересчур! К тому же шансы, что Джадир пересечется с их соглядатаем – были мизерные. Тем более, что этот Феодор, долго отсутствовал в Константинополе – он с нашими людьми, был далеко на Севере у Борисфена. И точного времени возвращения корабля оттуда – никто предугадать не мог. Да и то, что посол халифа, неожиданно захочет лично посетить русов – предвидеть было сложно. А когда такое, внезапно произошло и оба события невольно совпали – ромеи, естественно, не успели предупредить своего человека.

Землянин, скрестив руки на груди, о чем-то глубоко задумался.

– Обстановка в столице и при Дворе, последние недели чрезвычайно накалена и крайне нервозная. Похоже, нас ожидает веселое Рождество! Бывший начальник федератов и командир гвардии Михаил Травл, наверняка, вскоре займет царский трон. Как это случилось и в моей реальности. И утвердит новую Аморийскую династию. Правда здесь – это произойдет на год позже, чем вышло на Земле, – пробормотал он про себя. – Может и зря, я поднял всех своих на уши. Еще спровоцирую логофета дрома и военачальников Кесаря. В этой напряженной ситуации, взбудораженные и полные подозрений безопасники, не находя настоящих заговорщиков – решат, что я в союзе с мятежниками и готовлюсь выступить против Василевса. Как бы они, против меня войска не бросили.

Украинец чертыхнулся и в размышлении, махнул рукой.

– С другой стороны – после провала своего агента, ромеи и так могут посчитать, что обозленный чужеземец, теперь в любом случае, враг нынешнего Императора. И превентивно, направить на моих русов гвардию. Так что, куда ни кинь – всюду клин. И лучше быть готовым к бою. Ну, а если они, не станут рисковать и пожелают временно договориться – это будет неплохой вариант. Потом со мной разобраться – уже не успеют. Все равно, дни Льва Армянина – видимо сочтены. И мне придется иметь дело, с новым автократором и другими силовиками.

Алексей не обращал внимания на удивленную жену, которая, слушая супруга, совсем не могла понять его речи. Поскольку иномирец, говорил на своем родном языке.

– Да уж, - продолжал вслух думать он. – Может стоило, предупредить этого Геронтия Тавра или Флавия Итала – и предотвратить будущий переворот? Все-таки известные противники – лучше непонятно кого. Да и какой-то статус-кво и отношения – с безопасниками и с Василевсом, у меня уже были налажены? Тактически – это конечно выгодно. И заманчиво. Заодно и плюшек, можно было бы себе вытребовать, за раскрытие заговорщиков. Однако у Льва Армянина, почти нет поддержки. Им слишком многие недовольны. Он – по любому падет. Поэтому, помогать ему бессмысленно. Только осложню себе в будущем, возможности договариваться с победителями. Кроме того, окруженный всеобщей ненавистью и дважды обязанный спасением своей власти и жизни Император – мне ни к чему. Правители – народ неблагодарный и мстительный. К тому же, терпеть возле себя, все более усиливающегося чужака – он бы все равно, долго не смог. Логика власти – диктует политику.

Мужчина пожал плечами и резюмировал:

– А главное – слишком радикально менять канву исторических событий – чересчур опасно. Можно получить, абсолютно непредсказуемые последствия. Во всех смыслах. Да и стратегически, в плане выполнения миссии – серьезно вмешиваться, даже в историю Византии – мне невыгодно. Ведь чем больше местные события, будут похожи на знакомый по Земле сценарий – тем у меня выше шансы, повлиять на процессы в пользу русов.

Попаданец встряхнул головой и криво улыбнулся.

– Ладно, поглядим. Жизнь – план покажет.

– Что произошло, Геронтий? Почему тебе понадобилась эта срочная встреча? Твои люди, вышли на след заговорщиков? – требовательно глядя в глаза начальнику секреты, спросил логофет дрома.

– Нет, такого нам пока, сделать не удалось, – с сожалением, покачал головой магистр. – Подозреваемых немало, но… Улик нет. И не понятно, кто за всем стоит. Самых потенциально опасных вельмож, которые представляют угрозу и могли выступить против Басилевса – мы превентивно, уже посадили в узилище. Но все равно, что-то явно назревает…

– Плохо дело! – откровенно сказал старый патрикий. – Василевс чувствует, что петля сжимается. А мы, даже не в состоянии выяснить – откуда, может быть нанесен удар. Но что-то готовиться – несомненно. И выступление произойдет, в ближайшее время – это также, совершенно понятно. Долго тянуть, враги не станут – иначе их заговор, неминуемо выйдет наружу и неизбежно провалится.

Сенатор, поднял утомленные глаза на Аколиту. Он уже несколько дней, спал урывками.

– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что если погибнет Император, то и нас с тобой уничтожат? Структуры безопасности, конечно, останутся и сохранятся – новому автократору, они в любом случае будут необходимы. Но вот их руководителей, из людей бывшего кесаря – непременно ликвидируют.

Геронтий Тавр, утвердительно кивнул подбородком – он отлично сознавал, всю критичность сложившегося положения.

– Может Кесарю с сыном, стоит на некоторый срок, покинуть Новый Рим? И переждать опасный кризис, среди верных войск в провинции? А мы, тем временем, обнаружим и обезвредим мятежников, – предложил он.

– Подобное, не годиться, – небрежно отмел эту идею, логофет. – Василевс не согласиться. И будет прав. Уехать то можно, но вот вернуться – будет затруднительно. Если заговорщики захватят власть в столице, выдвинут относительно законного претендента на престол, которого благословит Патриарх – тогда их власть, почти наверняка признаю по всей стране. Ты ведь хорошо знаешь, сколь отчаянным является текущее положение дел! Да и армия, не слишком надежна. Оттуда, могут потом, запросто выдать или прикончить «свергнутого Императора».

Оба собеседника, хмуро замолчали, пребывая в самом скверном расположении духа.

– Так зачем тебе, было нужно сейчас увидится, Геронтий? Что случилось? – наконец нарушив воцарившуюся тишину, промолвил Флавий Итал.

– Русы, привели свою дружину в боевое состояние! Собрали всех воинов и встали отрядами в пригороде, – сдержанно ответил начальник секреты. – Возможно, они связаны с мятежниками и готовятся поддержать заговорщиков. А может быть – это реакция, на разоблачение нашего агента в их рядах.

– Провал твоего человека? Они его схватили? Как не вовремя! Теперь действительно, наши шансы удержаться – падают до самой низкой отметки, – встревоженно и раздраженно, блеснул глазами руководитель имперской безопасности.

Геронтий Тавр, мрачно пожал плечами.

– Парню дико не повезло. Неудачное стечение обстоятельств, сыграло свою фатальную роль. Он смог, очень успешно внедриться к русам. Завоевал их доверие. Ничем себя не выдал и не навлек, никаких подозрений. Однако посол мавров, неожиданно нанес визит к Алексию. И случайно опознал, как раз вернувшегося из похода нашего человека. Этот военачальник халифа Джадир, остался единственным из людей, кто видел Феодора среди приближенных узурпатора Фомы.

Магистр досадливо поморщился и угрюмо продолжил:

– Агенту удалось скрыться, от обозленных русов. Но как вы понимаете, теперь в любом случае, их лояльность, выглядит более чем сомнительной.

– Проклятье! – взвинченным тоном, громко выругался логофет. – Василевс, как раз сегодня, поручил нам любой ценой, добиться поддержки со стороны Алексия.

– На это уже нечего рассчитывать, – отрывисто бросил магистр. – Даже шансы на то, что русы сохранят нейтралитет – невелики. А направлять сейчас, против них войска – чрезвычайно опасно. Городской охлос, может взбунтоваться и невольно поддержать популярного чужеземца. Даже обе партии пракситов и венетов – весьма неприязненно настроены к Льву Армянину. И Патриарх – явно занял выжидательную позицию. Никифор не забыл – как Василевс долгое время, проводил иконоборческую политику и жаждал его сместить. А главное – если мы нынче, ввяжемся в противостояние с Алексием – то этим, неминуемо воспользуются заговорщики! И тогда – крах станет неизбежным!

Флавий Итал, ничего не успел ответить своему другу. Прерывая разговор, где-то в далеке, послышался какой-то непонятный шум. В двери помещения, внезапно условно постучали. А когда хозяин открыл тайную створку – в комнату, неожиданно ввалился запыхавшийся и израненный служитель. И хриплым голосом, задыхаясь тяжко произнес:

– Измена! Император убит!

– Кесаря прикончили, непосредственно во время торжественной церковной службы! Прямо в соборе святой Софии! На священный для всех христиан, праздник Рождества! – в удивлении покрутил головой Алексей. – Видимо Лев Армянин, своей непопулярной политикой и беспощадными репрессиями, довел элиту до края – раз они пошли на подобное святотатство. А огласив смертный приговор Михаилу Травлу, находившемуся в тюрьме – он вынудил заговорщиков, не останавливаясь ни перед чем, действовать незамедлительно и не деликатничать в средствах. Да уж… Вдове и сыновьям низложенного Василевса – тоже не позавидуешь. Похоже их ожидает, такая же печальная судьба, которая постигла их и в моем мире, - выслушав последние новости, грустно пожал плечами землянин.

Он обвел задумчивым взглядом своих сподвижников и сдержанно проговорил:

– Сильно не расслабляйтесь. Держать воинов в боевой готовности. Полагаю уже в ближайшие дни, представители новой власти выйдут на нас, обратившись к русам для переговоров. А пока… – он посмотрел на жену и по своему обыкновению, употребляя не совсем понятные присутствующим слова, жестко добавил:

– Давайте сюда эту Литану. Полагаю, она там уже дошла до нужной «кондиции». Ведь так, Тверд?

– Все сделали, как ты велел княже, – улыбнувшись своей жуткой кривой улыбкой, хриплым голосом ответил профессиональный дознаватель и мастер пыточных дел. – Попугали ее маленько, но покуда и пальцем нигде не трогали.

Стоящие вокруг мужчины, грубо рассмеялись этой немудренной шутке. Русы были крайне озлоблены, вероломством и коварством освобожденной из рабства парочки. И вина девчонки в их глазах, даже если та, оказалась лишь слепым орудием в руках вражеского соглядатая – от этого не становилась меньше. В эти суровые времена – близкие люди, несли всю полноту ответственности друг за друга.

Однако, приведенная в горницу девушка, несмотря на свой заплаканный вид и определенную растерянность во взоре, не производила впечатления надломленного или запуганного человека.

Украинец, увидев это, невнятно хмыкнул и опустив на нее тяжелый взгляд, спокойно произнес:

– Твой «жених» – был ромейским подсылом. Подлостью и обманом, проникший к нам. С ним все ясно. Если попадется русам – умрет страшной смертью. Нам осталось только выяснить, знала ли ты – кто твой суженный? И насколько была осведомлена и помогала в его деятельности?

Литана возмущенно вскинулась и с болью в голосе, с неподдельной страстью воскликнула:

– Я не верю! Божедар не мог совершить, такое мерзкое предательство! Он не враг! Он любит меня! Я чувствую это! Его оболгали!

Но столь яркое проявление преданности к любимому, горячий порыв и полные надежды слова прелестной девушки – не вызвали никакого сочувствия и поддержки среди окружающих. Вокруг послышались, лишь раздраженные смешки.

– Влюбленная дура – она совсем ослепла, – ворчливо буркнул Гостомысл. – Плохо ее, жрицы Мокоши учили.

– Мозгов у глупой курицы, явно немного, – соглашаясь с товарищем, сказал Святобор. – Недаром ромею, удалось так легко окрутить эту овцу.

– Но зато, теперь ясно видно – что Литана, совершенно ничего не знала, кто на самом деле этот Феодор, – бросив сочувственный взгляд на молчащую Сигги, промолвил Одоакр.

– Женщины, прекрасно умеют притворяться, – метнув неприязненный взор на германца, отрывисто проговорил Ратибор. – Только пытка, сможет до конца развязать ей язык. И лишь тогда мы выясним, насколько девчонка сейчас говорит искренне.

– Это уже не так важно, – угрюмо поправил побратима Светозар, – Разве непонятно, что влюбленная без памяти коза – в любом случае, все передавала ромею. И то, что успела услышать ранее, находясь подле нашей госпожи - когда князь отсутствовал. Тоже без сомненья, ему в подробностях выболтала…

Взгляды ближников, с осуждением обратились на Сигги, которая благоразумно молчала.

– Ладно, хватит, – заметив, что обсуждение уходит «в опасную сторону», положил конец препирательствам Алексей. Ему было жаль девушку, да и жену тоже – поэтому, он не хотел усугублять положение и до конца разбираться с Литаной. Да и смысла в этом, по большому счету, никакого не было. В принципе, мужчина уже решил, как следует поступить в сложившейся ситуации. Но тут, обиженная и идеалистически настроенная девчонка, окончательно поломала его планы и все испортила…

– Княже! – гордо вздернув подбородок, неожиданно крикнула она. – Я чувствую, что Божедар не виновен! Он любит меня! И верен людям, которые освободили его! Я не знаю, почему он неожиданно покинул русов и даже меня не предупредил. Но Феодор ваш друг! Твои соратники говорят, что я глупа и слепа, но это они – не могут видеть сердцем!

Сподвижники украинца, недовольно зароптали. Если раньше, когда Литана игнорировала реальные факты и здравый смысл – это казалось лишь вздорным упрямством, безумно влюбленной и обманутой сопливой девчонки. И тогда еще, можно было попытаться, как-то спасти ей хотя бы жизнь. То теперь, своими словами, она прилюдно серьезно оскорбила заслуженных мужей. Да еще и прозрачно намекнула, что языческая вера – лучше позволяет ей видеть суть вещей, чем принявшие христианство опытные и уважаемые люди.

Землянин чертыхнулся про себя и скрипнул зубами. Ну что ж, она ему не оставила выбора. Князь сейчас всем, преподаст хороший урок.

– Полагаешь, твое язычество – мудрее христианства и здравого смысла? И ты видишь сердцем, а мы тут выходит, незрячие и недалекие невежды? – сдерживая раздражение, иронично произнес он. – Ну что ж, вскоре убедимся.

Алексей мрачно взглянул на жену и хмуро улыбнулся своим людям.

– Значит, веришь в невиновность своего Божедара?! А готова ли ты – это проверить, ценой жизни? – испытующе, повернулся он к Литане.

Побледневшая девушка, открыто посмотрела на русов и сглотнув от волнения комок в горле, твердо произнесла:

– Да.

Иномирец, сокрушенно кивнул головой и обращаясь к окружающим, негромко сказал:

– Ладно. На днях, когда будем договариваться с новыми властями Константинополя, скажем им, чтобы сообщили своему разоблаченному агенту или огласили «обычному» горожанину Нового Рима – что если он, не придет на суд к русам, то его вина будет заочно подтверждена и падет на его нареченную, которую он «подставил». И Литану, через две недели казнят. Если явится отвечать сам – для того, чтобы оправдаться что невиновен или признаться в своем коварстве и вероломстве. То мы отпустим его невесту, на все четыре стороны.

Украинец, пристальным взором обвел сподвижников и остановил свой тяжелый взгляд на девушке.

– Для ромеев, этот разоблаченный лазутчик - практически «отработанный материал», – непонятно выразившись, пожал плечами князь. – Его в любом случае, не жалко. Так, мелкая сошка. Прикрывать и заступаться за него –для них нет смысла. Им, соглашение с нами – куда важнее. Впрочем, мы ведь и на выдаче это человека, настаивать не станем. У него будет полная свобода воли.

Алексей с жалостью посмотрел на девушку и жестко улыбнувшись, холодно произнес:

– Если этот парень профессионал и только использовал тебя для дела – он только посмеется над нашим объявлением и никуда не пойдет. Тогда, ты умрешь на плахе. К тому же узнав перед смертью, что и твое язычество, и твои чувства, и твоя вера в любимого – оказались ложью. Ежели Феодор придет и признает свою вину – значит любил по-настоящему, но обманывал нас и тебя – коварно втершись в доверие, передавая сведения врагам и не признавшись, кто он есть на самом деле. Тогда – ты спасешься от смерти и уйдешь свободной. Однако поймешь, что все равно ошибалась в своем язычестве и слепом доверии к человеку. И твой Божедар, хоть и любил, но лгал тебе и предал доверие русов. Мы его, естественно казним, а ты – потом будешь с этим жить, если сможешь.

Попаданец удрученно покачал головой и завершил свою речь.

– Ну и наконец, есть и последняя, невозможная возможность – собственно то, на чем настаиваешь ты. Юноша добровольно явится, сможет оправдаться, все объяснить и доказать – что он действительно тот, за кого себя выдавал. А его побег и опознание Джадиром – вызваны другими причинами.

Украинец, сделал широкий жест рукой, указывая на русов.

– Тогда мы все – признаем, что ошибались. И твой суженный – невиновен. А языческая вера и мудрость сердца влюбленной девушки Литаны – выше опыта и знаний христианских мужей. Вы оба, получите выкуп за понесенные обиды и полную свободу.

– Вряд ли мне доведется, снова увидеть Византий, – наблюдая удаляющиеся прекрасные храмы Константинополя и опоясывающие его циклопические стены, грустно проговорил бывший логофет дрома.

Торговая усиера, покинув гавань Золотого Рога уходила в море. А сенатор Империи, с тоской смотрел на свой родной город.

– Крепись Флавий, может нам еще удастся вернуться, – попытался поддержать начальника Геронтий Тавр.

Итал, не отрывая взгляда от любимой столицы, только печально покачал головой, в ответ на эти слова сослуживца.

– Нет. Мое время уходит. Я уже чувствую приближение смерти. Мне в любом случае, уже не суждено увидеть свой дом. Родственники умерли. А я – всю свою жизнь, посвятил служению Новому Риму. И вот окончательный итог, – с болью в голосе, тихо произнес он.

Черты его лица, утратили привычную твердость и магистр, только сейчас заметил, насколько был стар его друг и единомышленник. Оба давних товарища умолкли, прощаясь с великим Городом…

Геронтий Тавр через некоторое время, тихо отошел прочь – уважая, невысказанное желание своего спутника, остаться в уединении. Бывший начальник секреты, кивнул Феодору, который хорошо понял жест учителя – не беспокоить патрикия и в тоже время, не упускать того из виду.

Спасаясь от мести победителей в схватке за власть, Аколита взял с собой в дорогу, одного из воспитанников своей школы. Убегающим руководителям силовых структур – ни в коей мере, не помешали бы умелые подручные и храбрые бойцы. Но много людей, брать было опасно. Поскольку, слишком повышались риски. Ибо выйти на их след, в таком случае – становилось гораздо проще. Да и возрастающей угрозы предательства – никто не отменял. Поэтому, он предложил сопровождать их, только Феодору.

Почему начальник секреты, взял в путь именно его? Прежде всего оттого, что парень «засветился» как агент. И по большому счету, после невольного провала у русов, использовать юношу в Константинополе – было уже невозможно. Ни в каком качестве. Отныне, он мог работать только на периферии или принимать участие в акциях за границей. Но и это, теперь маловероятно. Поскольку данный человек, выполнял тайные миссии непосредственно под руководством Геронтия Тавра и опального логофета дрома. И был с ними тесно связан. В общем паренька, несомненно, ожидали бы пытки, со стороны новых властей Романии. Чтобы узнать всю подноготную, о его бывших кураторах и конечно выяснить, куда они могли скрыться. То есть Феодора – нужно было, либо ликвидировать, или захватить с собой.

Кроме того, Геронтий Тавр, не признаваясь себе – привязался к своему воспитаннику. Непроизвольно, испытывая к нему отцовские чувства. Ведь у магистра, тоже не было семьи. Тайная служба, не располагает к таким вещам. К тому же, семейный человек становится слишком уязвимым и заметным. А преданность делу – была для него превыше всего. Впрочем, начальник секреты – не любил заниматься самоанализом…

Внезапно, он услышал тревожный крик матроса, находящегося наверху в «вороньем гнезде». И вскоре, также увидел – как два быстроходных боевых дромона, стремительно вышли на перехват их корабля. Через непродолжительное время, ход судна был заблокирован. Кентарх торговой усиеры, быстро разобравшись в складывающейся ситуации – еще раньше, отдал распоряжение своим подчиненным остановить парусник. Уйти, ему все равно бы не удалось. Да и ссорится с властями Нового Рима и демонстрировать открытое неповиновение – судовладелец вовсе не собирался. Полученные от рискованных пассажиров деньги – не были ценнее жизни.

– Они пришли за мной, – оскалившись волчьей улыбкой, бесстрастно сказал Итал. – Новый Василевс Михаил Травл, не простит мне дружбы с прежним кесарем и своих страданий в тюремных застенках.

Он бросил невозмутимый взгляд на лодки с воинами, которые отчалив от дромонов, быстро двигались к их кораблю. Потом, перевел свой взор на товарища и спокойно сказал:

– Мой жизненный путь завершен. Ты же – еще можешь послужить Новому Риму. Это я, был правой рукой, ненавистного им Льва Армянина. Тебя, знать скорее всего не тронет. Особенно, если ничего не будешь скрывать и сдашь все, что они потребуют. К тому же, ты не замешан в преследованиях. Травл отлично понимает – если сейчас, убрать всех основных профессионалов, наступит развал государственной безопасности. А главное – ему необходимо теперь, со многими договариваться внутри державы и за кордоном. Даже в столице, с теми же пракситами, венетами или русами, придется немедленно это сделать. Чтобы обеспечить, устойчивость своей власти Басилевса. У тебя же, имеются все сведения, компромат, связи, личное влияние и авторитет. Ты будешь очень нужен. Попробуй удержаться Геронтий. Цезари приходят и уходят – а Империя остается!

Седой патриций, прощаясь по римскому обычаю сжал предплечье своего друга. Затем он вынул короткий меч и обеими руками, вогнал его лезвие себе в живот. Истекая кровью и согнувшись от боли, старый сенатор упал и умирая распростерся на палубе.

– Вот она – верность, – на последнем издыхании, прохрипел римлянин. И его затуманенный взор, быстро угас.

Геронтий Тавр, в смешанных чувствах обвел глазами, главное помещение имперской безопасности. Сердце тайной службы. Ее святая святых. Еще недавно в этой комнате – работал его погибший руководитель и друг. Бывший начальник секреты, до сих пор еще не вполне пришел в себя и не успел привыкнуть к тому – что именно он, теперь здесь хозяин.

Умерший логофет дрома – оказался прав. Все произошло так, как он и предвидел. Задержавший их корабль и поднявшийся на мостик «торговца» стратиг Алангаст, только недовольно поморщился, услышав, что Флавий Итал покончил с собой бросившись на меч. Захватить живым, важного для Василевса человека – не удалось. Впрочем, в тоже время комес – одобрительно блеснул глазами, узнав про этот мужественный поступок патриция. Украшенный шрамами многих битв, седой ветеран – оценивающе взглянул на Геронтия Тавра и Феодора, которые со сдержанным достоинством, спокойно ожидали своей участи. Он кивнул своим воинам, чтобы те сопроводили пленников на дромон, но связывать или заковывать в цепи их не стали.

По прибытии в Палатий, пленников разделили. И вскоре магистра завели в кабинет, где его принял асикрит Прокопий. Секретарь тайной канцелярии Императора, внимательно посмотрел на опального начальника школы и бывшего руководителя одного из отделов государственной безопасности. Выдержав значительную паузу, консул без обиняков перешел к делу и веско произнес:

– У тебя есть возможность реабилитироваться, Тавр. Скажу больше – занять место логофета дрома. Но для этого – придется сильно постараться.

Он встал из-за стола и неспешно прошелся по комнате. Затем, обернувшись к своему невольному визитеру, важно проговорил:

– Мы убедили Василевса, что в нынешней сложной ситуации, необходимо как можно скорее стабилизировать положение. И дать возможность сделать это людям, которые не только в курсе всех дел, но и будут благодарны за полученную амнистию и повышение. Ты – не запятнан репрессиями, отлично разбираешься в обстановке, имеешь репутацию человека, который служит прежде всего Риму. Если справишься – пост начальника имперской безопасности, останется за тобой. Не выйдет – будешь казнен.

– Впрочем, – Прокопий, ненадолго прервал свою речь, – Ты можешь сейчас отказаться. Тогда тебя ждет, пожизненное заточение на Принцевых островах. Ну? У нас нет времени на долгие размышления. Каким будет твой выбор?

...После тех бурных событий, прошло две недели. Вспоминая тот разговор, Геронтий Тавр подумал о новом Василевсе и снисходительно улыбнулся. Михаил Травл, был косноязычным и необразованным солдафоном. Человек низкого происхождения, пронырливый и напористый провинциал, постепенно вырос до командира гвардии и помог прошлому кесарю занять трон. За что и был им назначен начальником федератов, получил звание патриция, стал главой Аморийской фемы. Но потом этот мужлан, захотел много большего. И уличенный Львом Армянином в интригах и заговоре – был посажен в темницу.

Но беда была в том, что и знать, и купцы, и чиновничество, и церковь, и общественные партии в столице – все сильнее были недовольны политикой кесаря. А Порфирородный, пытался только задавить общественное возмущение. В итоге, находящийся в тюрьме Михаил Травл, стал знаменем оппозиции и заговорщиков, а вынесенный ему смертный приговор – оказался последней каплей.

Закончилось все, для прежнего императора и его семьи, весьма плачевно. Как и для начальника Геронтия Тавра – Флавия Итала...

Впрочем, бывший руководитель секреты не обольщался и не питал никаких иллюзий. То, что он получил шанс на жизнь и карьеру – не более, чем благоприятное стечение обстоятельств...

Да, Патриарх уже успел благословить нового кесаря. Его легитимность – признала аристократия, армия, поддержали торгаши и партии в Константинополе... Но пока – Михаил Травл, реально не обладал всей полнотой власти. Будучи человеком слишком ограниченным, не родовитым и не имеющим серьезных ресурсов. Хотя этот вояка, не был лишен природной хитрости и некоторого чутья. Похоже он и элита – по умолчанию, негласно договорились и фактически распределили полномочия. Знать, армия, чиновники и церковь – получат от него все, что им необходимо. Уже была провозглашена амнистия, всем пострадавшим от преследований предыдущих властей. Видимо этот выходец из низов, станет определенной фигурой баланса.... Ладно, там будет видно. В конце концов, Геронтий Тавр служит не ему, а державе ромеев...

И он, с энтузиазмом принялся за работу. В короткие сроки достигнув впечатляющих успехов, как во внешних отношениях, так и внутренних делах. Начальник секреты, исполнявший обязанности логофета дрома – используя компромат и посулы, быстро сумел согласовать интересы основных групп влияния и нейтрализовать потенциальные угрозы. Обеспечив спокойствие в Константинополе и во всем государстве.

Правда больше всего, его беспокоила позиция русов, особенно после недавнего скандала – с разоблачением в их рядах, агента службы имперской безопасности. Но к удивлению магистра, встреча с их архонтом, прошла довольно удачно. Геронтий Тавр любезно заверил князя, что недавний неприятный инцидент связан с деятельностью 'прошлой администрации'. К которой новый Василевс, не имеет никакого отношения и всячески осуждает 'провокационную политику' прежних руководителей.

Алексий сделал вид, что принял объяснения и заверения новых властей. Хотя оба собеседника прекрасно понимали, что это учтивое притворство – не более, чем дань приличиям. Разыгрываемый спектакль, выглядел особенно забавно, поскольку чужеземца, обходительно убеждал в этом лицемерии ромей, который сам курировал проведение данной акции. Иностранец знал Геронтия Тавра и видя всю комичность и двусмысленность ситуации, лишь вежливо улыбался.

Магистру показалось, что чужака даже устроил тот факт, что ему в дальнейшем, придется иметь дело с уже известным человеком из администрации. Впрочем, получив гарантии невмешательства в дела русов и предоставление определенных льгот в торговле, в качестве компенсации за случившуюся неприятность – Алексий пообещал и дальше сохранять лояльность, и плодотворно взаимодействовать с Новым Римом. Более того, он сообщил, что за отдельную плату, может передать имперскому флоту новую систему связи и коммуникации.

Однако, в конце столь продуктивной встречи, произошло то, что потом надолго отравило душевный покой Геронтия Тавра. Напрочь испортив ему, все приподнятое настроение от одержанных за последние недели успехов. Причем сначала, ничто не предвещало неприятностей от завершающейся беседы. Уже заканчивая, так удачно складывающийся и результативный для магистра разговор – проклятый рус сумел пустить «парфянскую стрелу», в итоге имевшую фатальные последствия. А ведь сперва, начальник секреты, даже не придал серьезного значения словам чужеземца.

Холодно улыбаясь и собираясь уходить, Алексий прощаясь, будто бы невзначай, неброско заметил:

– Должен признать, что ваш агент показал высокий класс. Работа мастера.

И хотя Геронтий Тавр, не все понял из речи иностранца. Но по смыслу фразы было ясно, что чужак, высоко оценивает искусство лазутчика, продемонстрированное учеником его школы.

Аколита, только неопределенно покачал головой в ответ, однако он – испытал определенную гордость за воспитанника и внутренне, саркастически посмеялся над собеседником.

– Но все же, вы сообщите ему, – продолжал ледяным тоном говорить чужак. – Что, если ваш способный паренек, попадется русам – ему не жить. И еще, – стоя возле дверей и обернувшись, произнес напоследок Алексий:

– Если ваш подсыл, добровольно не явится на наш суд, где он безусловно получит смертный приговор – то его вина падет на «невесту», которая в таком случае, через три дня в полдень будет казнена. Девчонка сама согласилась на такие условия. Она наивно верит, в невиновность и благородство вашего человека. Так что, обязательно передайте ему эти слова.

Выслушав чужеземца, Геронтий Тавр лишь пренебрежительно пожал плечами. Презрительно посчитав ход вождя русов – не стоящей внимания ерундой. А зря…

Украинец, с сочувствием смотрел на девушку, которая в белой сорочке босая стояла на помосте. Легкий ветерок, ласково шевелил ее прекрасные светлые волосы, а теплое солнце нежно освещало красивое лицо. Несмотря на зимний месяц январь – погода в Константинополе, была относительно теплой. Средиземноморский климат Византии давал себя знать.

На большом плацу, загородного поместья Алексия – собралась вся элита русов. В центре подворья, был сооружен временный эшафот, возле которого дежурили несколько стражников и палач. Кроме того, вокруг самой виллы – было три линии оцепления воинов. Не считая патрулей и больших отрядов – находящихся неподалеку. Да и все остальные дома и мастерские чужеземца, усиленно охраняли его бойцы.

Землянин, оглядел своих соратников – разместившихся рядом. На суровых лицах мужчин – не было заметно и тени жалости. А вот Сигги, опустив голову отвела глаза, не выдержав укоризненного взора мужа.

Время близилось к полудню. Литана спокойно стояла у плахи, в которую был воткнут огромный топор. Ее уверенность в своем избраннике – была безгранична.

Часы на башне дома, стали отбивать двенадцать. Когда гулким эхом, отзвучал последний удар, а стрелки остановились на роковой цифре – Алексей хмуро пожал плечами и кивнул Тверду. Заплечных дел мастер, нагнул голову девушке и размахнулся громадной секирой.

– Стойте! – неожиданно откуда-то сверху, послышался резкий крик. Топор палача замер в воздухе. А все присутствующие, повернулись на голос. На высокой стене окружавшей поместье, подняв руку в отчаянном жесте стоял Божедар. Как он проник через охрану – не понял никто. Парень спрыгнул вниз и подошел к помосту – где выпрямившаяся Литана, сразу бросилась ему на грудь. Нежно обнявшись, влюбленные стояли прямо у эшафота – не замечая ничего и никого вокруг.

Однако, эта трогательная сцена – не смягчила сердца сподвижников князя. Разве что его жена, полными слез глазами смотрела на молодую пару.

– Помиловались и будет, – наконец жестко произнес Гостомысл.

– Пущай напоследок поцелуются – все равно, обоим вскоре смерть принимать, – равнодушно проронил Доброгаст. – Девка парня ненадолго переживет – сама потом, на себя руки наложит.

Окружающие нетерпеливо зароптали.

– Ладно. Хватит! – громко проговорил Алексей, обращаясь к молодятам. – Послушайте теперь меня.

Он отвел взгляд, от умоляющих глаз жены и четко сказал:

– Ну что ж. Ты явился на суд русов – и твоя невеста, теперь может быть свободна. Ей не придется, нести бремя ответственности за тебя. И даже если Литана, невольно вредила нам – то делала это, явно не намеренно. Я дал свое слово и карать, слепо влюбленную девушку мы теперь не будем. Просто твоя вина – станет еще тяжелее. Ведь ты обманом, использовал наивную девчонку.

Украинец сделал паузу и мрачно посмотрев на юношу, угрюмо продолжил:

– Ты признаешь, что был соглядатаем у нас? Ложью и коварством втершись к русам и вероломно предав доверие людей, которые освободили тебя?

Вокруг повисла тревожная тишина. Напряженные взоры всех присутствующих, были направлены на Феодора. Литана с надеждой и верой, тоже смотрела на своего избранника.

Тот, отвел свой полный боли взгляд от девушки и повернувшись к чужеземцу, твердо произнес:

– Я не изменял русам, поскольку не давал вам никаких клятв. Я присягал служить Риму – и остался ему верен.

Литана как чайка, мучительно вскрикнула и закрыла лицо руками. А ближники князя, возмущенно загомонили.

Алексей поднял руку, призывая к тишине и насмешливо ответил:

– Ты обманул нас, солгав о себе. Людям, которые протянули руку помощи – выкупив тебя и твою возлюбленную из рабства. Ты предал доверие русов – начав вредить нам, передавая тайные сведения о нас своим хозяевам. И ты, нарушил свои обязательства – когда обещал, не приносить нам урона и ущерба. Да и свою Литану, ты тоже обманул и «подставил» под топор палача.

Украинец пожал плечами и обратился к своим товарищам:

– Какое наказание заслужил этот человек?

– Смерть! Смерть! Смерть! – послышались кругом солидарные возгласы.

– Да будет так! – тяжело изрек землянин.

Вдруг со стороны ворот, послышались громкие голоса. И вскоре, к князю быстро подошел Мечислав.

– Там какой-то знатный ромей, с тремя сопровождающими – именем Императора требует, чтобы его пропустили на суд, – доложил воевода.

Его слова, вызвали некоторое замешательство и удивленное переглядывание среди присутствующих. Алексей усмехнулся и пожал плечами.

– Пусть греки проходят, – спокойно разрешил он.

Через минуту, Геронтий Тавр с двумя вооруженными воинами городской стражи и чиновником эпарха Константинополя, зашел на подворье.

– Чем мы обязаны, посещению столь достойных и уважаемых гостей? – внешне невозмутимо, но не скрывая иронии, поинтересовался украинец.

Магистр, обвел глазами находящихся вокруг людей, остановив свой взгляд на молодой паре и палаче – стоявших возле плахи. Затем обернувшись, он кивнул государственному служащему.

– У вас тут, происходит незаконное судилище и казнь, которые в пределах ромейского государства – не имеет права производить никто, кроме представителей законной власти Нового Рима, – важным тоном, провозгласил квестор пришедший с Геронтием Тавром.

Среди окружавших князя ближников, поднялся недовольный гул. Алексей взмахом руки, остановил нарастающее возмущение своих людей и не скрывая насмешки, сдержанно ответил:

– Русы, имеют подтвержденную самим Императором привилегию, на свой собственный суд. Ваши чиновники, для нас не указ! И никто из администрации Византия, не может вмешиваться в наши внутренние дела. Или ты забыл об этом, Аколита? Прерогатива экстерриториальности нерушима – недаром я ее специально добивался, – добавил чужеземец, непонятную для присутствующих фразу.

– Никто и не собирается, нарушать ваши права, – покачал головой Геронтий Тавр. – Но вы хотите судить и казнить подданого Империи, полноправного римского гражданина. Этот человек не рус! И вы над ним – не имеете власти, – указывая на Феодора, четко произнес ромей.

Алексей про себя крепко выругался. Византиец, своим настойчивым упрямством, сам не понимая того – вел дело к трагедии. Просто не оставляя князю выбора. Уступить грекам прилюдно и отпустить провинившуюся парочку – он теперь не мог. В его душе закипел гнев, однако на лице, появилась лишь ехидная улыбка.

– Аборигены средневековья, вздумали тягаться в софистике с искушенным жителем XXI века? – небрежно и непонятно бросил он. А потом, скептически добавил:

– Парень фактически признался, что был подсылом от ваших властей и нанес нам большой ущерб. Но не надейтесь, что за это преступление – судить его будете вы, все списав на грехи прошлой администрации. Ты Геронтий, похоже забыл, что Новый Рим – имеет мало общего со старым. Сейчас не времена Цезаря или Траяна. И защищать мощью всей державы, каждого своего «подданного» – ныне никто не будет. К тому же, разоблаченного и никому не нужного агента. И уж тем более, вступать из-за этого в конфликт с нами. Особенно в ненадежной, для нового Василевса ситуации. Так что не стоит, попусту сотрясать воздух.

– Хотя до этого, дело не дойдет, – иезуитски усмехаясь, сказал дальше землянин. – Зачем вашим властям, столь опасно рисковать или публично устраивать нелицеприятный скандал и терять лицо? Впрочем, я тоже не собираюсь усложнять положение. И заметь ромей – ты сам этого захотел!

Алексей жестко ухмыльнулся и издевательски промолвил:

– Русы не будут судить или казнить вашего «гражданина» – смертельно оскорбившего и обманувшего нас. Его никто не станет задерживать. И он может, спокойно удалиться с вами. Вот только тогда, его девушку непременно казнят. Литана – не является подданной Рима, к тому же – еще не отработала весь выкуп за свое освобождение и находится полностью в нашей власти. А главное – она, невольно совершила смертельное преступление против людей, которые избавили от рабства и приютили ее.

Землянин посмотрел на молодого человека, а затем перевел свой взгляд, на побледневшего Геронтия Тавра.

– Так что русы, наказывать лазутчика не станут. Ведь этот человек – гражданин вашего Рима! Он вне нашей юрисдикции! И я не буду нарушать местный закон, раз ты ромей на этом настаиваешь. Но если парень, не пожелает ответить перед нами за свое злодеяние – то вся вина за вредительство, падет на обманутую им девушку – которая и понесет заслуженную кару. Однако теперь, поскольку мы не имеем права судить и карать его, то этому соглядатаю – придется самому казнить себя. Совершив смертный грех самоубийства. Если, конечно, он хочет спасти свою невесту. И перед ним теперь, стоит страшный выбор – но видит Бог, не мы привели его к этому ужасному концу.

Все вокруг оцепенели.

– Не торопись Алексий, – сделал последнюю попытку, избавить от гибели своего воспитанника начальник секреты. – Насколько мне известно – у германцев и славян, за обиду либо ущерб, можно выплатить вергельд или отдать виру. И таким образом, удовлетворительно для всех разрешить конфликт.

Геронтий Тавр, обвел взглядом русов и озвучил свое предложение:

– Назовите свою цену, необходимой компенсации?

Князь переглянулся со своими ближниками и тяжело вздохнул:

– Ты неплохо осведомлен, про обычаи северных народов ромей. Но знаешь далеко не все. А о наших законах, похоже вообще - не имеешь представления.

Алексей пристально посмотрел на грека и веско проговорил:

– Не все продается, что покупается. И не всякую обиду, ущерб или смерть – можно выкупить. Измену и вероломство – никто и нигде не прощает. Иначе любой человек будет знать – что можно предать и обмануть своих, доведя их до уничтожения или позора, а в случае разоблачения - просто откупиться. Попустительство в этом – ведёт к гибели любое племя или державу. Запомни ромей – нет греха большего, чем неблагодарность и предательство доверия. Изменники горят, в самом глубоком девятом кругу ада.

– Но он не был русом, по этому не является изменником! Да и меня, Божедар не предал! – в отчаянии воскликнула Литана.

Украинец сокрушенно покачал головой и с жалостью посмотрел на девушку.

– Он обманул спасших вас людей, нарушил свои обещания не наносить вреда и предал доверие русов. Да и твое тоже, – хмуро ответил землянин.

Чужеземец повернул голову и мрачно посмотрел на парня.

– Ну, и какой будет твой окончательный выбор? – холодно спросил князь. – Ты можешь свободно уйти, вместе со своими ромеями. Судить и карать тебя, формально мы не имеем права. Правда тогда девчонка, будет немедленно казнена.

– Если погибнет Божедар, я тоже умру вслед за ним. И хотя у нас разные Боги и за кромкой, нам встретиться не суждено – но жить на Земле, я больше не смогу, - горестно прошептала Литана.

– Значит умрете в один день. И как самоубийцы – непременно попадете в ад, – пожал плечами Алексей. – Воистину – любовь и голод правят миром, – философски добавил он. А затем, подняв руку и оглядев русов, сурово изрек:

– Измену, попранное доверие, мерзкий обман спасших вас людей - ничем нельзя оправдать и искупить. Ни золотом, ни слезами. И неважно, ради чего и почему человек предает – из-за страха, денег, власти, идеалов, мести или любви.

Он повернулся к юноше и с непроницаемым видом, еще раз, невозмутимо, но с нажимом, спросил:

– Так как, ты поступишь? Можешь спокойно уйти. Тем более, что твоя смерть – не спасет Литану. Ведь даже если ты, пожертвуешь не только своей земной, но и небесной жизнью ради нее – девушка все равно, решила совершить самоубийство.

Божедар молча стоял и внутренне терзаясь, пристально смотрел на любимую. По лицу паренька, было отчетливо видно – какие мучительные страсти бушуют в его душе. Литана же, не отрывала взгляда от своего избранника. И всем присутствующим, становилось ясно - что она примет смерть, вслед за ним.

– Пойдем отсюда Феодор, - положив руку на плечо воспитанника, сказал резко постаревший магистр. – Твоя гибель – ее не спасет. Эта жертва будет совершенно напрасной. Ты лишь погубишь свою жизнь и посмертие.

Вокруг стояла полная тишина. Все замерли. Алексей, испытующим взором окинул паренька, ожидая его решения.

Юноша, прощаясь нежно поцеловал свою любимую и сделал шаг к плахе. Он вытащил свой меч и приставив острие к животу, взялся обеими руками за рукоять. Присутствующие, не отрывая глаз и словно окаменев, затаили дыхание видя эту ужасную сцену.

Угрюмо наблюдая за происходящим, землянин одобрительно опустил веки. Но потом, мрачно улыбнувшись, неожиданно поднял руку – останавливая самоубийство.

– Многие из вас, особенно воины, – сказал он, обращаясь к русам. – Спрашивали меня, допускается ли в христианстве возможность самоубийства? И сегодня я вам отвечу. – Алексей, обвел внимательным взглядом собравшихся людей и после короткой паузы, медленно произнес:

– Такое может быть, только в двух случаях! Когда человек, добровольно лишает себя жизни, чтобы спасти жизнь других людей. Или, если вынужден на это пойти, спасая свою душу.

– Этот юноша, готовностью пожертвовать своей жизнью и даже посмертием, дабы не предать доверие любимой – искупил свою вину перед ней и частично – перед Богом. Но не перед русами! Его жизнь и смерть – в наших руках!

Украинец повернул голову к парню и жестко проговорил:

– Тебе придется совершить смертельную миссию, чтобы возместить последствия вероломства. Если, рискуя жизнью, сделаешь почти невозможное – то сможешь искупить свою вину перед нами. А коли дозволит Всевышний, вернешься и встретишься со своей Литаной. Правда среди русов – для вас места нет и никогда не будет.