Разыскивается: не-мертвый или живой

Глава 9

Следующим вечером Бринли сидела на своем спальном мешке в лагере, который она разбила у подножия Клауд-Пик, и смотрела, как солнце скользит за горизонт. В любую секунду Финеас мог очнуться от смертельного сна. Она даст ему несколько минут, чтобы одеться и выпить немного крови, прежде чем позвонит.

Она глубоко вдохнула воздух, наполненный ароматами елей и сосен. Две лошади жевали зеленую траву на лугу, где она разбила лагерь. Далеко на склоне горы белел в лунном свете ледник. Снежные пятна все еще покрывали горный склон. Крошечные кусочки льда сверкали так, словно божественная рука сбросила на склон горы тайник с алмазами.

Великолепно. Она прикрыла глаза и наслаждалась свежим ночным ветерком, который щекотал ее щеки. Дом. Ее внутренняя волчица задрожала от радости. Она инстинктивно знала, что Бринли вернулась, и с нетерпением ждала полнолуния, которое наступит через две ночи. Страстно желая вырваться из своей человеческой кожи и дико бегать по лесам, гоняясь за оленями и лосями.

Ей придется объяснить Финеасу, что ей нужен выходной. Это был не ее выбор. В первую ночь полнолуния она менялась, где бы ни находилась.

Преподавательская работа в Академии Драконьего Гнезда идеально подходила ей, поскольку она могла жить в одном здании со своим братом и изгнанными мальчиками-оборотнями. Она менялась с ними каждый месяц и бродила по обширной территории вокруг школы. С братом было весело, но она скучала по сестре. И горы Адирондак были совсем не такими, как горы на западе. Ее внутренняя волчица чувствовала разницу и страстно желала, чтобы она вернулась домой.

Пока волчица праздновала, ее человеческая половина напряглась. Она ужасно рисковала. Если она останется здесь, отец может найти ее. И если он поймает ее, то во второй раз ей будет очень трудно сбежать. Теперь он знает, что ей нельзя доверять.

Ее пронзил приступ паранойи. Она встала и оглядела лес, окружавший ее лагерь, ее сверхострое зрение приспосабливалось к темноте. Она прислушалась своим сверхострым слухом. Шорох в траве, когда полевая мышь неслась к своему дому, хлопанье крыльев совы.

– Поторопись, мышонок, – прошептала она. Ей было знакомо чувство преследования, ужас перед охотой. Принцесса, ага. Финеас ничего не понимает. В мире отца она была добычей.

Ей вдруг захотелось, чтобы Финеас был рядом. Он сказал, что никогда не позволит ей выйти замуж против ее воли. Он защитит ее.

Потому что он хочет, чтобы ты принадлежала ему. И почему она должна возражать? Искра бунтарства вспыхнула в ней, вызывая желание сказать миру, чтобы он отвалил. Она хотела Финеаса.

Но с каких это пор она получила то, что хотела?

Она схватила со спального мешка спутниковый телефон и позвонила ему.

– Привет, Бринли.

От его голоса как обычно запорхали бабочки в животе.

– С тобой все в порядке! Я так волновалась, что оставлю тебя одного в доме. Я рада, что с тобой все в порядке. Ты готов переместиться сюда?

– Я уже это сделал.

Ее сердце дрогнуло, телефон выпал из руки, когда она обернулась и увидела, что он стоит позади нее.

– Не делай этого! Я же говорила тебе никогда не подкрадываться ко мне сзади!

– Это было не нарочно, – он сунул в карман спутниковый телефон. – Я никогда точно не знаю, где окажусь, когда телепортируюсь.

– О, – она прижала руку к груди, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Отлично. Она снова испугалась.

– С тобой все в порядке? – он смотрел на нее с любопытством, поэтому она быстро сменила тему.

– Здесь очень красиво, ты не находишь?

– Да, – он быстро огляделся, затем снова сосредоточился на ней. – Ты уверена...?

– Вон там ледник, – перебила она, указывая на круг. – Я не знаю точно, где напали на Джейсона. На горе все еще много снега. Не могу представить себе, чтобы кто-то пытался подняться туда в темноте, поэтому я предполагаю, что на Джейсона напали где-то здесь. Я рада, что ты надел теплую куртку. Здесь довольно прохладно.

Некоторое время он молча изучал ее, и она почувствовала, как ее щеки вспыхнули. Она лепетала ерунду, и он знал это.

– Я осмотрюсь, – тихо сказал он.

– Хорошо. Но не задерживайся. У нас куча кемпингов, которые нужно проверить. Я приготовлю лошадей.

Он бросил на лошадей настороженный взгляд, затем на вампирской скорости помчался по лугу к ближайшему лесу.

Вздохнув, она свернула спальный мешок. Ей нужно перестать волноваться всякий раз, когда он оказывается позади нее. Нападение произошло пять лет назад. Пора с этим смириться. Она прикрепила свой спальный мешок за седлом мерина. Финеас был неопытным наездником, поэтому он поедет на более смирной кобыле.

Он приблизился к ней размытым движением, и она схватила поводья лошадей, когда они отпрянули.

– Прекрати! – засуетилась она. – Ты их пугаешь.

– Прости, – он резко остановился, бросив встревоженный взгляд на лошадей. – Я нашел место, где произошло нападение, – он указал на гигантскую ель. – Трава примята, и я нашел на земле несколько капель человеческой крови.

Впечатляюще. Она не обнаружила никакой крови, а ее обоняние было превосходным, хотя и не таким хорошим, как когда она была в волчьей форме.

– Ты можешь сказать, это кровь Джейсона?

Финеас поморщился.

– Старшие вампиры, вероятно, могли бы, но я не так опытен, как они. И еще я не знаю, была ли здесь Корки.

Она кивнула. Он казался смущенным, но это только делало его еще более привлекательным. Мужчины-оборотни, особенно Альфы, склонны быть самоуверенными до самонадеянности, и это всегда раздражало ее.

Он достал из кармана куртки листок бумаги и развернул его.

– Я распечатал карту, на которой указано расположение кемпингов. Вампирам нужны домик или пещера, чтобы оставаться защищенными от солнечного света.

Она похлопала по ножнам, прикрепленным к поясу.

– Я захватила хороший охотничий нож. Я готова к встрече с ними.

Он поднял руки.

– Подожди минутку, волчица. Если будет какая-то драка, ты должна держаться от нее подальше.

– Я не собираюсь оставлять тебя одного.

– Твой брат убьет меня, если я позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Она усмехнулась.

– Значит, ты беспокоишься только о моем брате?

– Что ты хочешь услышать, Бринли? Что я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится? Что если я не смогу защитить тебя, то умру от позора?

Ее глаза расширились.

– Это правда?

– Да! Так что держись подальше от неприятностей, ладно?

– Ладно, – она улыбнулась, ее щеки вспыхнули от жара. – Пошли, кровосос.

– После тебя, Наглая Морда, – он протянул ей карту.

Она указала на точку на карте.

– Сначала мы отправимся сюда. Это не так уж далеко, – она сложила карту, сунула ее в карман куртки и села на лошадь.

Он стоял неподвижно, с тревогой глядя на кобылу.

– Давай, городской мальчик, – она прикусила губу, чтобы не усмехнуться. – Садись в седло.

– Мне кажется, это тот, что пытался укусить меня.

– Это Молли. Она нежна настолько, насколько может быть нежна кобылка.

– Пока не вонзит в тебя зубы.

Бринли фыркнула.

– Вампир боится укусов?

– Да, черт возьми, если я не на той стороне укуса, – он медленно приблизился к лошади. – Ты что, просто запрыгиваешь им на спину?

– Поставь ногу в стремя. Нет, другую ногу, – Бринли усмехнулась. – Если только ты не хочешь ехать задом наперед.

Он поставил левую ногу, а затем прыгнул на правую, когда лошадь шарахнулась в сторону.

– Эй, Нелли!

– Это Молли, – Бринли ахнула, когда Финеас внезапно телепортировался прямо на спину лошади.

Испуганно заржав, Молли встала на дыбы и сбросила его на землю.

– Ой. Черт, – он поднялся на ноги и сердито посмотрел на лошадь. – Зачем оно это сделало?

– Ты ее напугал, – Бринли спешилась и схватила поводья Молли. – Вот. Я подержу ее, пока ты будешь садиться.

Он потер зад, хмуро глядя на лошадь.

– Я ей не нравлюсь.

Бринли улыбнулась и погладила Молли по шее.

– Бедный Финеас. Должно быть, это тяжело – залезать на женщину, которой ты не нравишься.

Он сердито посмотрел на нее.

– Откуда мне знать. Они всегда были не против.

Ее улыбка погасла. Скольких женщин соблазнил сексуальный голос и красивое лицо доктора Любовь?

– Полагаю, у тебя было целое стадо самок, готовых на все? И ты ездил на них, как ковбой?

– Если бы я это делал, ты бы ревновала?

– Нет, скорее меня бы стошнило.

Он фыркнул, сунул ногу в стремя и аккуратно вскочил в седло.

– Ну как?

Великолепно. Она испытывала сильнейшее искушение повалить его на землю и подарить ему лучшую поездку в его жизни. Заставить его забыть о стаде самок, которые могли быть у него в прошлом. Вместо этого она протянула ему поводья.

– Придерживай их слегка. Молли не понадобится много указаний.

– Она знает, чего хочет? – его руки слегка коснулись ее, когда он взял поводья.

Она с трудом сглотнула.

– Мы не всегда получаем то, что хотим, – она поспешила обратно к мерину и вскочила в седло.

Все не так уж плохо, если привыкнуть, подумал Финеас. Тропа была широкой и ровной, хорошо освещенной почти полной луной и миллионами звезд.

Его лошадь была счастлива следовать за мерином Бринли. А он был счастлив наблюдать за ней сзади. Ее спина была изящной и изгибалась в тонкую талию, а длинный хвост раскачивался из стороны в сторону.

Звезды здесь сияли ярче, чем дома, а небо казалось больше. Даже Земля казалась больше, обширнее без тесноты и столпотворения, к которым он привык в городе. Здесь он легко мог поверить, что они с Бринли – единственные люди на планете.

Это была соблазнительная фантазия – он и Бринли наедине с моральным долгом заново заселить Землю. И ни один злой отец-оборотень не станет возражать. Но в реальности его сперма мертва, а Бринли ненавидит вампиров. Он был на девяносто девять процентов уверен, что она шпионила за ним, когда он выходил из душа, но, конечно, она легко могла сопротивляться.

Он глубоко вздохнул. Воздух здесь определенно был свежее. Ни дымного запаха мяса, поджаренного на гриле у местного уличного торговца, ни вони мусора, вывалившегося из контейнера.

Сначала все казалось мертвенно-тихим. Ни гудков, ни сирен, ни пульсирующих басов проезжающих машин. Но постепенно он стал различать другие звуки. Более утонченные. Шелест листьев от дуновения легкого ветерка, хруст ветки под лапой. На первый взгляд пейзаж казался умиротворенным, но в темных глубинах леса таилась опасность. Здесь правил другой набор хищников – волки, медведи, горные львы. Но хищник, напавший на Джейсона Притчарда, был ему хорошо знаком – вампир.

Как и другие хищники, вампир всегда оставляет след. У них есть потребность в крови, а их возможности достать ее – ограничены. Они могли заказать кровь в Роматек, совершить налет на банк крови или высосать животных досуха. А если они были Недовольными, то оставляли после себя человеческие жертвы.

Когда Финеас расслабился в размеренном покачивании лошади, он поздравил себя. Все эти ковбойские штучки были не так уж и сложны. Бринли придется перестать называть его городским мальчишкой. К несчастью, в этот момент его лошадь решила оставить тропинку и свернуть направо в лес.

– Какого черта? – он выпрямился. – Лошадь! Что ты делаешь?

Бринли оглянулась через плечо.

– Куда это ты собрался?

– Я не знаю.

Бринли резко остановилась.

– Направь ее обратно на тропу.

– Здесь нет руля! – он отчаянно озирался по сторонам, пока его лошадь продолжала идти в лес. – Как мне развернуть эту штуку в обратную сторону?

До него донесся смех Бринли. Черт возьми, сейчас он даже не мог видеть ее.

– Она не "штука". Это кобыла, – крикнула Бринли. – Ты должен дать ей понять, что ты главный!

– Я так и думал! – типичная женщина. Кобыла только позволила ему думать, что он главный.

– Натяни поводья, – крикнула Бринли. Слава Богу, ее голос звучал ближе.

Он потянул изо всех сил, и лошадь встала на дыбы, сбросив его на землю.

– Ох, – он упал, ударившись головой. В небе плясали звезды. – Черт.

– Ты в порядке?

– Думаю, да, – пробормотал он, когда она прошла мимо него.

– Я разговаривала с Молли, – она ухмыльнулась и схватила поводья лошади. Она погладила ее по шее. – Бедная девочка.

Кряхтя, он поднялся на ноги. Мышцы его крестца и ног ныли от боли.

– Черт.

– Пошли, – Бринли повела лошадь обратно к тропинке, ее губы дрогнули, когда она проходила мимо него. – Не забудь свою шляпу, городской мальчик.

Он заметил шляпу на земле, но когда наклонился, чтобы поднять ее, его мышцы воспротивились.

– Ой. Черт.

Он медленно и неуклюже вернулся на тропинку.

Тем временем Бринли привязала веревку от Молли к ее мерину.

– Мне придется вести твою лошадь, потому что ты не умеешь ею управлять.

– Не моя вина, что лошадь такая странная.

Она усмехнулась.

– Тебе нужна помощь с седлом?

– Нет. Я прекрасно умею взбираться, – он проигнорировал ее недоверчивый взгляд и перекинул ногу через лошадь. Его мышцы застонали, когда он уселся в седло. – Видишь? – он поморщился, надеясь, что это похоже на улыбку. – Пара пустяков.

– Хорошо, – усмехнувшись, она направилась обратно к своей лошади, затем вскочила в седло.

Примерно через полчаса они прибыли к первому лагерю. Он был пуст. Никаких домиков. Никаких разбитых палаток. Никакого сердцебиения. Они спешились, и он пошатнулся на ногах, которые теперь казались резиновыми. Он стиснул зубы, решив не показывать слабости.

Бринли усмехнулась.

– Городской мальчик.

Черт возьми, она знала, что ему больно.

– Деревенская девчонка, – он приподнял свою ковбойскую шляпу, когда она взяла поводья у обеих лошадей. – Премного благодарен, мэм. Я слышал, так говорят в кино.

Она искоса взглянула на него.

– Да ради всего святого! Ты практически ковбой.

Он сунул руку в карман куртки, якобы вытаскивая пистолет из наплечной кобуры, и подмигнул ей.

– Извини, я тут вытащу.

Она закатила глаза.

– Я видела и побольше.

Ее губы дрогнули.

– Дорогая, ты не видела, как я с ним обращаюсь.

– Я слышала, что все вы, вампиры, стреляете холостыми.

Он приподнял бровь.

– Тебе нужен какой-нибудь ковбой с быстрым пальцем на спусковом крючке или такой мужчина, как я, который может продержаться всю ночь напролет?

– Я не имела в виду твой палец.

– И я тоже.

Ее щеки порозовели.

– Причудливые разговоры исходят от доктора Любовь, – она повернулась, чтобы привязать лошадей к коновязи.

Его так и подмывало сказать ей, что вся эта история с доктором Любовь – всего лишь игра. Все началось как шутка, способ рассмешить дам. Но она, похоже, обернулась против него, потому что никто не хотел воспринимать его всерьез.

Он расхаживал по периметру лагеря, осматривая окрестности.

– Я проверю вон те валуны. Может быть, там есть пещера.

– Если найдешь, убедись, что внутри нет медведей, – крикнула ему вслед Бринли. – Или пумы.

Какое дружелюбное место. Он шел осторожно, держа пистолет наготове. Дикая местность была прекрасна, но примитивна. Он не мог себе представить, чтобы королева Корки пряталась здесь. Если бы она была в этом районе, то использовала бы вампирский контроль сознания, чтобы найти себе лучшее жилье. Может быть, шикарную лыжную базу или дом на ранчо.

Он убрал пистолет в кобуру и вернулся к Бринли.

– Здесь никого нет. И я не могу сказать, был ли здесь кто-нибудь в последнее время.

Она кивнула.

– Это часть программы "не оставляй следов". Ты не должен... – она внезапно с придыханием замолчала.

– Что? – он снова потянулся за пистолетом.

– Смотри, – прошептала она тихим от благоговения голосом. Она указала на дальний конец луга. – Ты его видишь?

Облегчение пронзило его, и он выпустил оружие.

– Да, это лошадь.

– Это не просто лошадь. Это дикий белый жеребец. Разве он не прекрасен?

– Он похож на лошадь, – когда Бринли бросила на него раздраженный взгляд, он продолжил:

– Ты видела его раньше?

– Я видела его всего несколько раз в жизни. Он появляется из ниоткуда, как по волшебству. Он совершенно дикий. Никто никогда не мог поймать его, и поверь мне, они пытались.

– Звучит круто.

Она улыбнулась ему, ее лицо сияло в свете почти полной луны.

– Он крутой. Самый крутой конь во всем мире. Даже мой отец не смог его поймать.

Позади них заржала Молли и потянула за поводья, которые Бринли перекинула через коновязь.

– Думаю, Молли он тоже нравится, – добавил Финеас с ухмылкой.

Бринли похлопала кобылу, успокаивая.

– У нее превосходный вкус.

– Так вот почему она свернула с тропинки? Уловила его запах?

– Может быть.

Финеас смотрел, как жеребец встал на дыбы и галопом помчался в лес.

– Он уходит.

Бринли кивнула, все еще улыбаясь.

– Он бродит по обширной территории. Я видела его в Монтане, в сотне миль отсюда. Он идет, куда хочет.

– Абсолютно свободен, – пробормотал Финеас.

– Да, – улыбка Бринли погасла, когда она отвязала лошадей. – У меня всегда было такое чувство, что если дикий белый жеребец останется на свободе, то все будет в порядке, – она пожала плечами и смутилась. – Для тебя это, наверное, звучит глупо.

– Нет, вовсе нет, – он придвинулся к ней поближе. – Ты считаешь, что пока он свободен, у тебя тоже есть шанс быть свободной.

Ее глаза расширились.

– Ты понимаешь, – она отвела взгляд, ее щеки покраснели. – Неплохо для городского парня.

Он откинул назад волнистую прядь волос, выбившуюся из ее хвостика, и заправил ее за ухо.

– Я мог бы понять гораздо больше, если бы мы разговаривали друг с другом, а не препирались.

– Наверное, – она переступила с ноги на ногу. – Может быть, мы могли бы стать... друзьями. Это ведь не повредит, верно?

Это было бы сущей пыткой.

– Мне бы этого хотелось.

– Что ж, хорошо. Мы можем поговорить, пока едем, – она вскочила на мерина.

– Ладно, – он вскочил на Молли, внутренне морщась от боли. "Спасибо, что подвезла", – попытался мысленно связаться он.

Молли фыркнула и покачала головой, и он почувствовал в ней смирение, как будто она давным-давно смирилась с тем, что должна делать то, что ей говорят. Он на мгновение задумался, хочет ли она быть свободной, как белый жеребец. Или когда зимой лежит снег, была ли она благодарна за теплую конюшню?

Свобода против безопасности. Такой выбор пришлось сделать Бринли, когда она покинула дом.

Они ехали бок о бок, но не разговаривали. Теперь, когда они объявили перемирие, он не знал, что сказать. Ему было легче общаться с ней, когда он придирался к ней и делал вид, что она ему не нравится.

Затянулось неловкое молчание, нарушаемое только стуком лошадиных копыт и редкими птичьими криками.

Скажи что-нибудь, мысленно хлопнул он себя.

– Мне нравятся твои глаза, – он снова ударил себя. Это было не то, что сказал бы простой друг.

Она наклонила к нему голову.

– Мои глаза?

– Да. Они... синие, – черт, теперь он говорил как дошкольник, который только что выучил цвета.

– Мне тоже нравятся твои глаза, – тихо сказала она.

– Мои? Они цвета грязи.

– Темного шоколада, – поправила она его и улыбнулась. – Я люблю темный шоколад.

– Твои – как небо в ясный солнечный день. Я... я больше не увижу неба. Если только я не посмотрю на тебя, – он бросил на нее нервный взгляд.

Она смотрела на него так, словно у него выросла вторая голова.

– Мне не следовало этого говорить...

– Нет, – мягко перебила она его. – Это самое прекрасное, что мне когда-либо говорили.

Он пожал плечами.

– Я знаю, тебе не нравятся комплименты.

– Неправда! Я просто не привыкла их принимать, – она грустно улыбнулась. – Но я думаю, что смогу приспособиться.

– Хорошо. Потому что там, откуда пришел последний, у меня их гораздо больше.

– Ты милый мужчина, Финеас.

Милый? Не потому ли она хотела, чтобы он стал ее другом? Потом она попросит его пойти с ней в торговый центр, чтобы сделать маникюр.

– Я не всегда милый, – проворчал он.

Она с любопытством посмотрела на него.

– Это правда, что сказала та женщина по телефону? Ты был наркоторговцем, и на твой арест есть ордер?

Он поморщился. Он должен придерживаться "милого" образа. Чем больше Бринли узнает о нем, тем больше ей захочется избегать его. Правда только убедит ее в том, что она права.

Они страшно, чудовищно не подходят друг другу.