Разыскивается: не-мертвый или живой

Глава 7

Финеас нахмурился, вставляя нож в ножны, которые он прикрепил к голени, так что они удобно устроились прямо в ковбойском сапоге. Он принял одно простое решение, что они телепортируются в медицинскую клинику, и Бринли пришла в ярость.

Он вспомнил, как она отреагировала, когда он телепортировался за ее спину. Она кричала на него тогда, а теперь кричала снова. Неужели все оборотни такие нервные? Она вела себя как одна из тех породистых, дорогих маленьких собак, которые все время тявкают. Он не мог припомнить, чтобы Фил когда-нибудь вел себя так. Очевидно, маленькая принцесса привыкла всегда добиваться своего.

– Я не могу в это поверить! – она уставилась на него, уперев руки в бока. – Я иду на все эти хлопоты, дабы убедиться, что у тебя будет машина, а ты даже не хочешь ею воспользоваться?

Он спустил штанину и выпрямился.

– Я объяснил, почему...

– Ты не ценишь того, что я сделала. Или неприятностей, в которые попали эти дамы.

– Я знаю...

– Тогда давай поедем на этой чертовой машине!

Тяв, тяв, тяв. Придется ли ему надеть на нее намордник?

– Бринли...

– Неужели ты не понимаешь? Я хочу быть для тебя больше, чем просто нянькой, пока ты мертв. Я хочу помогать тебе, когда ты жив.

Это заставило его задуматься. Эти слова не были похоже на то, что сказала бы избалованная принцесса. Он провел рукой по своим коротким волосам, жалея, что не может понять ее.

– Ты помогаешь. Я очень рад, что у нас есть машина. В какой-то момент она нам может понадобиться, – впрочем, насчет проклятых лошадей он был не так уж уверен. – Мне показалось очень умным то, как ты все организовала.

Она сердито посмотрела на него.

– Теперь ты просто снисходителен.

Черт побери, она такая обидчивая.

– Я серьезно. Я думаю, ты очень умная. И храбрая. Ты и твои подруги затеяли всю эту подпольную женскую освободительную историю. И ты – лидер. Радикальная. Мятежная. Бесподобная.

Ее щеки порозовели.

– В этом... нет ничего особенного.

– Еще как есть. И дерзкая. Мне это нравится.

Она отвернулась и пренебрежительно махнула рукой.

– Кто-то должен был помочь Пропащим мальчишкам.

Финеас моргнул, когда в его мозгу наконец-то кое-что щелкнуло. Ей трудно принять комплимент. И это казалось действительно странным. Принцесса должна быть привычна к лести, но, очевидно, Бринли не привыкла.

Что, если он неверно истолковал другие факты о ней? Он всегда думал, что ее гнев проистекает из того, что она избалованная принцесса, которая закатит истерику, если не добьется своего. Но что, если она злилась, потому что никогда не добивалась своего? Что, если ее колючая натура стала результатом критики, которой она подвергалась всю жизнь, а не лести?

Это была странная теория, поэтому ему нужно было проверить ее еще раз.

– Знаешь, твой брат сильно гордится тобой. Все время хвастается твоими успехами.

Она покраснела еще сильнее. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его и отвернулась.

Удивительно. Она не знала, как отвечать на комплимент. И что еще более удивительно – он нашел гарантированный способ заткнуть ей рот. Печально, однако, что она выросла, так и не получив ни одного доброго слова. Он знал, что она сбежала из дома, потому что отец пытался принудить ее к нежеланному браку. Может быть, у ее отца имелась долгая история становления властным придурком.

Он надел наплечную кобуру.

– Знаешь, что мне действительно нравится в твоем подпольном мятеже? То, как ты бросаешь вызов своему отцу.

Она вздрогнула.

– Я... он... это не имеет к нему никакого отношения. И я все еще думаю, что мы должны взять машину.

Боже, как она торопилась сменить тему. Происходит какое-то серьезное отрицание. Он сильно подозревал, что добрый старый папаша был источником ее проблем. А это значит, подумал он с кривой усмешкой, что у них с Бринли все-таки есть что-то общее.

И она не была избалованной принцессой, как он думал. Она рисковала всем, чтобы помочь Пропащим мальчишкам, и бросила свою лёгкую жизнь, когда сбежала из дома.

Черт. Чем больше он узнавал ее, тем больше она ему нравилась. И восхищала собой. Не думай об этом. Займись делом.

Он проверил, заряжен ли автоматический пистолет, и сунул его в наплечную кобуру.

– Больница находится в Буффало. Дорога туда может занять больше часа, а мы сможем телепортироваться туда всего за секунду.

– Это круглосуточное отделение неотложной помощи, – возразила она. – Там будут люди. Мы не можем просто ворваться и распугать всех.

– Не беспокойся об этом, – он накинул полушубок, чтобы скрыть свое оружие. – Я могу стереть людям память, если понадобится.

Она скорчила ему гримасу.

– Ты, кажется, ужасно хочешь использовать свой вампирский контроль над разумом.

– Ты, кажется, ужасно близко принимаешь это к сердцу.

– Я просто хочу сказать, что тебе лучше не испытывать его на мне. Свяжешься со мной, и я свяжусь с тобой, пока ты спишь мертвым сном. Я могла бы сделать что-то ужасное, например... пожертвовать одну из твоих почек.

Он ухмыльнулся.

– Не волнуйся. У меня нет никакого желания вторгаться в твой мозг, – в ее тело – да, но не мозг. – Некоторые места слишком страшны, чтобы их посещать.

Она усмехнулась.

– Совершенно верно. Я такая сложная, что ты заблудишься и никогда не найдешь выхода.

Вот в чем была проблема. Он не хотел бы найти выход.

Он проверил информацию, которую записал о приемном отделении.

– Я сейчас позвоню и телепортируюсь. Ты пойдешь со мной?

Она помедлила.

– Я не могу допустить того, чтобы кто-нибудь из оборотней увидел меня.

– Я понимаю, – он протянул ей руку. – Я могу защитить тебя.

Она сделала маленький шажок в его сторону.

– Ты можешь не упоминать мое имя на людях? Мой отец – могущественный землевладелец, так что даже смертные могут узнать мое имя. А если до него дойдут новости...

– Я понял, – он обнял ее за талию и притянул ближе. – Мы должны держать тебя в секрете.

Она положила руки ему на грудь.

– Я не хочу показаться параноиком из-за этого. Я просто не хочу, чтобы меня заставили выйти замуж против моей воли.

– Я бы никогда этого не допустил.

Она взглянула на него.

– Ты не представляешь, каким безжалостным может быть мой отец.

Он крепко обхватил ее за талию.

– Ты не представляешь, насколько я могу быть решительным.

Ее глаза расширились, а сердцебиение ускорилось.

– Почему ты хочешь защитить меня?

Потому что, сколько бы она ни ссорилась и ни ворчала, это было музыкой для его ушей. Когда он вдыхал ее запах, он возносился на небеса. И когда он смотрел в ее небесно-голубые глаза, вечности было недостаточно.

Но он не мог сказать ей этого, поэтому пожал плечами.

– Я не люблю, когда люди несчастливы.

Она фыркнула.

– Ты даже не считаешь меня "человеком". Ты называешь меня Наглой Мордой.

Он улыбнулся и щелкнул ее по кончику носа.

– Но такой красивой мордой.

Ее рот приоткрылся, притягивая его взгляд. Мягкие, сочные губы, готовые для поцелуев и сладкие на вкус. Он притянул ее ближе, а его пах затвердел, когда ее губы порозовели.

Она резко вдохнула.

– Что за...?

Он застыл, внезапно осознав, что вся хижина теперь окрашена в розовый цвет. А это могло означать только одно. Его глаза покраснели.

– Извини, – он отвернулся, крепко зажмурив глаза. Дерьмо. Он вспыхнул от одного прикосновения к ее носу?

– С тобой все в порядке? У тебя такой вид, будто тебе больно.

Он стиснул зубы.

– Ничего страшного. Просто вампирская штука. Сейчас пройдет, – хотя было трудно игнорировать ее нежное тело, прижавшееся к нему.

– Извини, я на минутку, – он на вампирской скорости влетел в ванную и плеснул в лицо холодной водой. Дерьмо. Он не сможет прожить и одной ночи, потому что глаза выдадут его. Его влечение к ней оказалось сильнее, чем он думал.

Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Что ему было нужно, так это самообладание. Он представил себе снежную бурю, потом стаю рычащих волков. Оскаленные зубы. Щелкающие челюсти. Они ненавидели его. Они хотели разорвать его в клочья. А Бринли была вожаком стаи.

Он открыл глаза. Его образ не отражался в зеркале ванной, но комната больше не была розовой, так что его зрение, должно быть, вернулось в норму.

Он бросился к столу и схватил сотовый.

– Давай отправимся, – он набрал номер отделения неотложной помощи и обнял Бринли, не глядя на нее.

Когда ответила женщина, он телепортировался, забрав с собой Бринли.

Ничего страшного? Ха! Бринли быстро оглядела зал ожидания в отделении неотложки. Тут было пусто, если не считать смертного секретаря. Оборотней не было видно. Она в безопасности. В достаточной безопасности, чтобы волноваться из-за того, что только что произошло. Если ничего страшного, то почему Финеас так быстро убежал в ванную?

Вампирская штука? Это было огромное преуменьшение. Она прекрасно знала, что означают красные горящие глаза. Ванда объяснила это ей и ангелу Мариэль. Глаза вампира краснеют, когда он хочет секса.

А это означало, что Финеаса влечет к ней! Ее сердце подскочило к горлу. Почему она не поняла этого раньше? Да и как она могла, когда этот негодяй постоянно покалывал ее и называл Наглой Мордой? Не то, чтобы действенный способ завоевать расположение женщины.

Ее сердце упало. Вывод был очевиден. Финеас был груб, потому что не хотел завоевывать ее любовь. Вот почему он помчался в ванную, словно за ним гнались адские гончие. Он не хотел связываться с оборотнем.

Ну что ж. Она расправила плечи. Она не хотела связываться с вампиром, вот и все. Они квиты.

И одни.

Это был чертов позор. В то время как все мужчины-ликаны желали ее за статус оборотня, Финеас отверг ее из-за этого.

Ее сердце упало еще ниже. Его красные горящие глаза, вероятно, были не более чем признаком того, что он подходил под правило трех шагов. Это была теория, которую она придумала много лет назад, что в любой момент времени мысли мужчины находятся всего в трех шагах от секса. Ей следовало бы знать, что это относится и к Финеасу. Он был самым сексуальным мужчиной, которого она когда-либо встречала. Вероятно, его влекло к каждой встречной женщине, и его глаза постоянно краснели.

В конце концов, он называл себя доктором Любовь. К тому же он был парнем Блардоне. Каждая женщина, которая смотрела ВЦТ, хотела его. Ей вдруг захотелось дать ему пощечину. А потом поцеловать, чтобы еще лучше. Она мысленно застонала. Мужчина не имел права быть таким сексуальным. Должно быть, все дело в проклятом вампирском обаянии.

Она взглянула на него. Он молчал с тех пор, как они прибыли, но она полагала, что его мысли были заняты тем, что подавляли секретаршу вампирским контролем сознания. Он подошел к столу секретарши, пристально глядя на сидящую там женщину. Медсестра ахнула, когда они телепортировались в приемную, но теперь она просто смотрела на Финеаса пустым взглядом.

Он улыбнулся ей.

– Кажется, несколько дней назад у вас был пациент со следами укусов на шее?

Бринли присоединился к нему у стойки.

– Вы можете назвать нам его имя?

Медсестра посмотрела на нее, потом слегка покачала головой, словно прогоняя наваждение.

– Вы из газеты? Мы предполагали, что вы, ребята, в конце концов появитесь с кучей вопросов, но, боюсь, я не могу обсуждать с вами это дело.

Финеас наклонился к Бринли и прошептал:

– Ты испортила мой контроль. Позволь мне разобраться.

Она бросила на него раздраженный взгляд, но он проигнорировал ее и снова сосредоточился на медсестре, к которой вскоре вернулось пустое выражение остекленевших глаз.

– Мы из Центра по контролю заболеваний, – он выхватил бумажник и показал ей кредитную карточку.

– Понимаю, – медсестра кивнула. – Чем я могу вам помочь?

– Я инспектор Мак... – Финеас запнулся, очевидно, передумав называть себя настоящим именем.

– Мэн-буб, – закончила за него Бринли.

Он напрягся.

– Чем могу быть полезна, инспектор МакМэн-буб? – спросила медсестра.

Он стиснул зубы.

– Это мускулы.

– Инспектор Мускул? – спросила медсестра.

– Да. Именно так, – он торжествующе посмотрел на Бринли. – А это моя помощница, медсестра...

– Доктор, – поправила его Бринли.

– Доктор... – он взглянул на ее грудь. – А-чашка.

– B-чашка!

Он приподнял бровь.

– Тебе придется это доказать.

Она вздернула подбородок.

– Может, и докажу.

Ухмыльнувшись, он снова повернулся к медсестре.

– Нам нужно посмотреть личное дело пациента, который был доставлен со следами укусов.

Она встала.

– Это, должно быть, Джейсон Притчард. Одну минуту, пожалуйста, – она прошла в соседний кабинет, где располагались картотечные шкафы.

Бринли наклонилась к нему и прошептала:

– Я знаю, почему у вампира краснеют глаза. Ванда рассказала, – она подавила усмешку, когда он заметно сглотнул. Пусть он немного побеспокоится об этом.

Он бросил на нее суровый взгляд.

– Мы обсудим это позже, – он снова опустил взгляд. – Доктор B-чашка.

– Инспектор МакМэн-бу...

– Это мускулы, – перебил он ее.

– Тебе придется это доказать.

– Может, и докажу, – он повернулся к медсестре, которая подошла с папкой. – Спасибо, – он открыл ее на стойке регистрации.

Бринли пододвинулась поближе, посмотреть, что в папке. На верхней странице была указана вся важная информация о Джейсоне Притчарде.

Финеас передал листок медсестре.

– Не могли бы вы сделать для нас копию?

– Конечно, инспектор Мускул, – она взяла листок и прошла в соседний кабинет.

Финеас указал на нижнюю часть другой страницы.

– Его отпустили сегодня утром.

– Да, – Бринли оглянулась через плечо, услышав, как открылась дверь отделения неотложной помощи, и быстро повернулась к вошедшему мужчине спиной.

Оборотень.

Финеас рядом с ней напрягся. Он расстегнул куртку, сбоку без наплечной кобуры, затем резко притянул ее к своей груди и наполовину накрыл курткой.

Бринли издала удивленный и приглушенный стон, прижавшись лицом к его груди. Очень твердой груди. Он был прав насчет мускулов.

Она прислушалась к шагам оборотня, когда тот подошел к столу секретарши и остановился позади нее. Она поморщилась. Он тоже почует запах оборотня. Надеюсь, он решит, что запах исходит от Финеаса.

– Где эта чертова медсестра? – прорычал оборотень. – Кажется, я сломал ребро.

– Это, должно быть, больно, – сказал Финеас сочувствующим тоном.

Очевидно, этот оборотень не Альфа, подумала Бринли. Иначе он просто перекинулся бы в волчью форму, тем самым исцелив себя.

– Да, я упал с чертовой лестницы, – проворчал оборотень. – А ты здесь зачем?

– О, это не я. Это моя девушка. Бетси. Ей очень больно.

Бринли издала жалобный стон.

– Ну-ну, дорогая, – Финеас похлопал ее по спине. – Мы найдем тебе лекарство. Не психуй снова, ладно?

Психуй? Она ущипнула его под курткой и услышала, как он поморщился.

– Знаешь, у нее проказа, – продолжал Финеас. – Немного сходит с ума, когда часть тела отваливается.

– Что? – пискнул оборотень.

Бринли улыбнулась, услышав, как он поспешил в другой конец комнаты.

– Вот ваша бумага, инспектор Мускул, – сказала медсестра.

– Спасибо, – ответил Финеас. – Пойдем, Бетси, – он повел ее к двери, все еще пряча лицо под курткой.

Она с облегчением выдохнула, когда они ступили на тротуар.

Финеас помолчал.

– Окей, я освободил медсестру от своего контроля, и она нас не вспомнит. Пойдем.

Бринли побежала за ним к задней части здания.

– Проказа? Ты сделал меня прокаженной?

– Это сработало. Волк держался подальше от тебя, – он сунул бумагу из клиники в карман куртки, осматривая окрестности. – Берег чист. Давай телепортируемся обратно.

С улыбкой она обвила руками его шею.

– Спасибо, что защитили меня, инспектор Мускул.

– В любое время, Бетси B-чашка, – его темно-шоколадные глаза блеснули, когда он сверкнул своей идеальной улыбкой, и поток желания почти сбил ее с ног.

Она усилила свою хватка вокруг его шеи. Она и раньше испытывала приступы страсти рядом с Финеасом, приятные маленькие всплески желания, которые быстро проходили, но сейчас... это была мощная волна, которая охватила все ее тело и держала ее, отказываясь отпускать. Это было желание, которое выходило за рамки физического. Оно проникало в ее душу.

– С тобой все в порядке? – прошептал он.

Он знает. Она покачала головой.

– У меня неприятности.

– У нас обоих... – его глаза вспыхнули красным, а затем все потемнело.