Разорванная связь

Глава 12

Спустя неделю Норт присылает мне письмо с оценкой четыре с минусом, и хотя я уверена, что работа достойна большего, я отправляю ему ответ, чтобы поблагодарить, а потом еще более усиленно принимаюсь за чтение книг.

Сейдж достала для нас постоянный столик в библиотеке и присоединилась ко мне в моей миссии по уничтожению Нокса, мать его, Дрейвена, одними только моими оценкам. Ну, она говорит мне, что ее родители закрывают глаза на ее избегание всего мира, только если она учится. Я радуюсь этому полсекунды, пока она не добавляет, что ее семья надеется, что Райли передумает отвергать их связь, если она закончит колледж с отличием и получит высокооплачиваемую работу… типа, если она сможет заработать ему много денег, она может быть ему полезна.

Когда-нибудь я убью их всех.

Я чувствую, как это закипает во мне, как однажды закипит, и у меня не останется выбора, кроме как просто уничтожить их всех. Я имею в виду, что на счет Джованны уже все решено, потому что Сейдж не преувеличивала, насколько эта сука чертовски злобная. Если уж на то пошло, она слишком хорошо к ней относится. Что-то в ее самодовольных взглядах и ухмылках задевает меня и раздражает до чертиков. Я никогда не была сторонницей властной элиты, время, проведенное в Сопротивлении, вбило мне это в голову, но есть что-то в девушке, которая полагается исключительно на свою внешность, что просто разъедает меня изнутри.

После первой недели нашего совместного времяпрепровождения в библиотеке появляется Сойер и начинает заниматься с нами. Он вежлив со мной, но все еще скован и отстранен. Сейдж замечает и предлагает сказать ему, чтобы он ушел, но я упряма и хочу ему понравиться, поэтому вместо этого стараюсь очаровать ее брата. Я не уверена, что это работает, но он никогда не грубит мне, так что можно считать это победой.

Однажды Грейси попыталась сесть с нами, но Сейдж так быстро ее отшила, что мне пришлось сдерживать слезы смеха. Когда я рассказала ей о Грейси, пускающей слюни на Грифона, она не удивилась, а лишь закатила глаза и прогнала ее, когда та попыталась присоединиться к нам.

Настоящая сложность возникает, когда появляются Феликс и Гейб.

Во-первых, они приходят вместе, что сразу же лишает Феликса всех очков, которые я мысленно присвоила ему после вечеринки Сейдж. Во-вторых, Гейб смотрит на Сойера так, будто собирается вытащить его на улицу, чтобы избить до смерти, когда видит, что мы сидим вместе.

— Мы все уверены, что Оли лесбиянка, Бенсон, нет смысла пытаться подцепить мою Связную, — огрызается он, но прежде чем у меня появляется шанс потешить его самолюбие и напомнить ему, что Связной или нет, я никогда не прикоснусь к нему, но вклинивается Сейдж.

— Если ты начнешь ссориться с моим братом, Гейб, я сожгу все, что ты любишь. Твой мотоцикл, твой футбольный стадион, твой член… все.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, потому что, черт возьми, кто эта крутая девчонка и где, черт возьми, Сейдж прятала ее все это время?

Может, я влюбилась в нее?

Феликс скользит взглядом между ними, а затем бросает взгляд на меня. — Ты собираешься вмешаться или я должен?

Я пожимаю плечами и ухмыляюсь, подперев подбородок рукой: — Я лучше посмотрю, как Сейдж убьет всех в этой комнате, чем задушу ее настрой на сегодня. Возможно, именно поэтому мои Связные одержимы идеей, что я ее трахнула… или, может быть, это фетиш, меня это не настолько волнует, чтобы разбираться.

Гейб смотрит на меня, и я понимаю, что задела нерв, но он сам это начал, так что ему и жить с последствиями. Феликс снова оглядывает каждого из нас, прежде чем отодвинуть стул рядом с Сейдж, сесть и открыть свои собственные учебники. Она смотрит на него сбоку, но когда он не пытается прислониться к ней или заговорить с ней, она успокаивается.

Я думаю, что они идеально подходят друг другу, и мир — ужасное место, так как не делает ничего, чтобы они были вместе.

Когда мы все игнорируем его достаточно долго, Гейб, наконец, надувается и занимает место рядом со мной, раскладывая свои книги и бумаги на столе, пока не занимает половину моего пространства. Я уверена, что он делает это, чтобы вызвать у меня реакцию, но я делаю все возможное, чтобы не переместиться в пространство Сойера и не испортить прогресс, которого я с ним добилась.

Сейдж наблюдает за всем этим, сузив глаза, но я просто качаю головой, потому что ссоры с Гейбом никогда ни к чему не приводят. Лучшее, на что я могу надеяться, это на то, что ему надоест находиться рядом со мной и он оставит меня в покое. Я уверена, что он сможет убедить Норта согласиться на это, я же не пыталась сбежать.

И все же.

Когда наши учебные каникулы заканчиваются, и мне нужно отправляться на мою сессию пыточных тренировок, как Сейдж теперь называет ТП, я собираю все вещи и быстро обнимаю ее, прижимаясь к ней на секунду и надеясь, что она может почувствовать, как я благодарна за ее яростную защитную дружбу.

Я потрясена, когда Сойер также быстро обнимает меня, не обращая внимания на угрюмое ворчание Гейба позади нас, а затем выпроваживает Сейдж, Феликс кивает мне, а затем следует за ними.

Мне отчаянно хочется пойти на занятия вместе с ребятами, но, может быть, после обеда, когда я буду разрушать свое тело на всех этих пыточных машинах, мне действительно станет легче. Отлично, Вивиан и его программа тренировок каким-то образом привили мне любовь к ощущению того, как все мое тело горит и превращается в желе.

Мерзость.

Я выхожу из библиотеки на солнечную улицу, прежде чем Гейб бежит трусцой, чтобы догнать меня, припадая на шаг, а не на три шага позади, как он обычно делает. Я стискиваю зубы и игнорирую его, ускоряясь, чтобы спрятаться в раздевалке в центре TП до начала занятий, и Вивиан будет слишком глубоко в его заднице, чтобы он мог меня побеспокоить.

Проблема в том, что у Гейба сегодня явно что-то засело в мозгу по поводу меня, и парень не собирается ничего упускать, поэтому он выныривает прямо передо мной, преграждая мне путь, и у меня не остается выбора, кроме как остановиться, чтобы не врезаться в него.

Мне нельзя сейчас снова оказаться прижатой к нему.

— Я не буду разбираться с тобой сегодня. Разве предупреждения Сейдж не достаточно, чтобы ты оставил это в покое?

— Я никогда этого не оставлю, Фоллоуз. Как я могу, когда ты должна была стать моей Связной, а вместо этого вешаешься на любого другого парня в кампусе? Что, блядь, с тобой случилось, что ты так себя ведешь?

Он сошел с ума. Мой голос срывается на возмущенный писк, и я звучу чертовски глупо: — Я?! Я только и делаю, что играю по твоим славным правилам, с тех пор как меня затащили в эту дыру. Вы что, надеялись, что я вернусь и просто прогнусь под всех вас? Что буду лежать и терпеть это, чтобы вы могли получить свою связь со мной и всю силу, которая приходит с ней? Я лучше умру. Серьезно, Гейб, посмотри мне в глаза прямо сейчас и прими это, потому что я скорее умру, чем сделаю это.

Его губы кривятся, и все его обычные вздрагивания исчезают, когда он наклоняется, чтобы оказаться прямо у моего лица. — И я скорее умру, чем буду сидеть и смотреть, как ты прокладываешь себе путь через первокурсников. Если твои Связные недостаточно хороши для тебя, то ты будешь одинокой и несчастной, я позабочусь об этом.

Я насмехаюсь над ним и поворачиваюсь, готовая бежать к тренировочному центру, если это то, что нужно, чтобы уйти от его сумасшествия сегодня, но Гейб хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом, рыча: — Ты сбежала, ты сделала это, все дерьмо, с которым тебе приходится иметь дело сейчас, из-за того, что ты сделала. Ты ненавидишь нас, это нормально, разбирайся с последствиями.

Я закатываю глаза, глядя на него и отстраняюсь, но его рука крепко сжимает мою. — Отпусти меня…

— Что ты собираешься сделать, сломать мне руку? Как именно ты собираешься это сделать? Грифон думает, что ты сможешь нанести какой-то ущерб, если захочешь, но я этого не вижу.

Хм. Не думала, что Грифон обратил на меня достаточно внимания, чтобы понять, на что я способна, но, очевидно, я делаю что-то правильно на ТП, если он думает, что у меня получится подраться с футболистом и выжить.

Впрочем, мне не нужен мой дар или тренировки, чтобы победить Гейба, он слишком часто носит все свои чувства на рукаве, чтобы это не было легко.

Я делаю шаг к нему, прижимаюсь к его груди и смотрю, как он вздрагивает. Все, что раньше крутилось у него в голове, чтобы подавить его реакцию, теперь давно исчезло, и он напрягается от ощущения моего тела на своем.

— Убери от меня руку, пока я не доказала правоту Грифона. Возможно, пока что я играю по правилам, но если ты надавишь на меня, то поймешь, на что я способна.

* * *

— Сегодня мы отправляемся в подвал, так что планируйте свои тренировки соответственно.

Вся комната стонет, как будто нам только что сказали, что нас собираются отправить в ад для борьбы с самим дьяволом, но, как всегда, я понятия не имею, о чем говорит Вивиан. Все переходят к тренажерам, волоча ноги больше, чем обычно, а я остаюсь рядом с Вивианом, готовясь к любой схеме, на которую он собирается меня сегодня бросить.

Он не сразу переходит ко мне, как обычно делает, вместо этого он секунду наблюдает за другими учениками, словно примечая, что они собираются делать. Это смущает настолько, что я тоже поворачиваюсь и смотрю, но у меня не получается понять, что его так чертовски заинтересовало.

Они все выбирают более простые тренажеры, то, что им всем кажется самым легким. Я провела так много времени на беговой дорожке и эллиптических тренажерах, наблюдая за тем, как другие студенты занимаются, пытаясь забыть о боли, которую испытываю, что знаю, что Гейб и его приятели всегда оказываются на силовых тренажерах после особенно тяжелой игры в футбол. Обычно Вивиан кричит ребятам, чтобы они переходили к кардио и занимались дальше, но сейчас он просто стоит и наблюдает за ними.

Когда Вивиан, наконец, подходит ко мне, то кивает головой на беговую дорожку и говорит: — Сегодня полегче, это всего лишь разминка.

Я хмуро смотрю на него. — Что такого страшного в подвале? Если Бугимен там внизу, то мне хотелось бы узнать об этом сейчас, чтобы успеть покончить с собой, и не спускаться туда. Я уже планировала сброситься с моста, просто перенесу это на более ранний срок.

Он смотрит на меня тяжелым взглядом, его шрамы делают его еще более угрюмым, но я уже достаточно давно учусь в этом классе и работаю с ним, поэтому просто хлопаю ресницами в ответ.

— Я обязательный репортер для студентов в кризисной ситуации, не говори мне эту чушь, потому что я бы предпочел не заполнять все эти бумаги, девчонка, — ворчит Вивиан на меня.

Я ухмыляюсь ему и пожимаю плечами, изображая овечью покорность. — Есть преподаватели, которых ты ненавидишь? Я с радостью передам их им в качестве извинения.

Он качает головой, глядя на меня, ворча под нос о своей зарплате и о том, что ему приходится иметь дело с этим дерьмом, но в этом нет ничего необычного.

Я предпочитаю придерживаться своей обычной тренировки, потому что иногда бываю и упрямой, и глупой. Что бы ни пряталось в подвале, это не помешает мне доказать свою правоту Вивиану, а Норт не позволит мне умереть здесь, как бы сильно мне этого ни хотелось в некоторые дни.

Я не думаю, что умру, пока он одобрит это.

По истечении часа каждый мускул в моем теле кажется желе, а ноги едва держатся в вертикальное положении. Я уже настолько привыкла к этому, что почти не замечаю тряски, только вздрагиваю от разочарования, когда моя бутылка с водой трясется в руке слишком сильно, чтобы я могла нормально попить.

Вивиан дает нам всего минуту на то, чтобы утолить жажду, прежде чем начинает лаять и отдавать приказы, указывая на дверь в дальней стене, через которую мы никогда раньше не проходили, и я всегда считала, что это просто склад.

Похоже, я ошибалась.

— Ты еще пожалеешь, что тренировалась так усердно, отверженная, — фыркает Зоуи, проходя мимо меня и ударяясь о мое плечо с такой силой, что оно вздрагивает. Покалывание, пронизывающее меня до кончиков пальцев, предвещает неприятности, но я изо всех сил стараюсь не обращать на это внимания, потирая плечо и шею дрожащей рукой.

— Она не ошибается.

Я закатываю глаза при звуке голоса Гейба, но не отвечаю ему и не реагирую, у меня сейчас нет сил на него и его чушь.

Мне нужно понять, как выжить, что бы Вивиан для нас сегодня не подготовил.

— Ты вылетишь в первые три минуты, если не объединишься с кем-нибудь. Жаль, что в этом классе нет Сейдж или Сойера, ты могла бы выжить, если бы твоя девушка была рядом, чтобы спасти тебя.

Мы находимся в задней части группы, поэтому я чувствую себя достаточно комфортно, чтобы еще раз высказаться ему. — Твоя злобная ревность снова дает о себе знать. Знаешь, если бы ты перестал быть засранцем, мы могли бы быть друзьями. Если ты так сильно хочешь того, что есть у Сейдж и Сойера со мной, все, что тебе нужно сделать, это перестать подлизываться к Норту и просто быть моим другом.

Он ворчит мне в ответ и качает головой. — Я не хочу быть твоим гребаным другом, Фоллоуз.

Я смеюсь над ним, мрачно и с издевкой. — Нет, ты хочешь владеть мной и забрать то, что, по твоему мнению, тебе причитается. Ты такой же отвратительный, как и все остальные.

Пара его футбольных приятелей оглядываются на нас, подслушав достаточно того, что мы говорили, чтобы посмотреть на нас. Я показываю им средний палец, и Гейб легонько ударяет меня плечом, но из-за грубого обращения Зоуи это выбивает из меня воздух.

— Держись подальше от всех в лабиринте. У Вивиана есть люди, которые следят за всей симуляцией, но ты все равно можешь сильно пострадать, если не будешь осторожна. Это единственное место в кампусе, где нам разрешено использовать наши дары в полной мере, и многие парни любят тренироваться там, потому что это достаточно безопасно. Весь подвал защищен от бомб. Ансер однажды взорвался там, и это место все еще стоит, так что мы знаем, что оно безопасно.

Ансер? Я поднимаю на него бровь, но Гейб все еще злится на меня и лишь ухмыляется, пожимая плечами с притворной беззаботностью. Я отворачиваюсь от него, чтобы он не видел, как сильно меня задевает то, что я не знаю, о ком он говорит.

Что, черт возьми, значит «взорвался»? Живая бомба? Пламя, у которого есть дополнительная сила? Возможности в сообществе Одаренных буквально бесконечны, так что мне придется спросить Сейдж об этом позже.

Лестница длинная и извилистая, температура повышается по мере того, как мы спускаемся, пока не возникает ощущение, что воздух сделан из супа, ощущаясь тяжело и горячо в моих легких. У меня возникает небольшой приступ паники — самое неподходящее место для этого, потому что мой дар начинает напрягаться в ответ на то, как крепко я его удерживаю.

В последний раз, когда я оказалась в такой ловушке под землей — меня пытали.

Я заставляю себя думать о чем-нибудь другом, о чем угодно, только не о том времени. Я заставляю себя думать о Сейдж и Феликсе, гадать, сможет ли Феликс найти способ убедить Сейдж дать ему шанс. Это то, о чем я часто размышляла после ее дня рождения, потому что нельзя было ошибиться в обожании в его глазах каждый раз, когда он смотрел на нее. Иногда связь не является благословением и только все усложняют, эти двое — классический тому пример.

Гейб смотрит на меня так, будто представляет, каково это — задушить во мне жизнь.

Когда мы спускаемся по лестнице, я обнаруживаю небольшую комнату. Три стены каменные, а стена на дальней стороне полностью состоит из гигантских противопожарных дверей, вырезанных из бетонной двери. Что бы ни находилось по ту сторону, ясно, что я буду действовать вслепую.

Вивиан ждет, пока мы все не окажемся в тесном помещении, а затем обращается к нам, его голос эхом отдается в крошечном пространстве: — Вы снова разделитесь, на этот раз на группы по три человека. Нет, вы не можете выбирать, с кем вы будете. Нет, мне все равно, считаете ли вы это справедливым или нет. Нет, нет места, куда вы могли бы подать жалобу, потому что меня не волнует ваше мнение и чувства. Я забочусь о том, чтобы обучить вас как можно лучше. У меня было двести сорок три студента, которые вышли отсюда и попали в тактические команды, и все они в основном живы сегодня, благодаря этому обучению, так что заткните свои рты и доберитесь до центра живыми, если хотите пройти этот курс. Первый у флага получает автоматический пропуск этого занятия на год.

Хорошо.

Доберитесь до центра живыми.

Я даже не собираюсь притворяться, что у меня есть шанс добраться до центра первой, но, черт возьми, я собираюсь, по крайней мере, попытаться добраться туда в течение следующего часа. Это не кажется таким уж сложным, и если у меня есть еще два студента, которым я нужна живой и здоровой, чтобы сдать экзамен, то я должна быть в порядке. Все не так уж плохо.

По крайней мере, все было не так плохо, пока меня не поставили в пару с Зоуи и каким-то парнем, о котором я никогда раньше не слышала, но который ухмыляется Зоуи так, будто все это будет чертовой вечеринкой.

Гейб бросает на меня взгляд, но не пытается поговорить со своими маленькими друзьями и убедить их не быть засранцами по отношению ко мне, он просто подходит к выбранным для него партнерам и начинает что-то бормотать им. Думаю, лабиринт требует стратегии, но Зоуи и Брентон не говорят мне ни слова, когда я подхожу к ним обоим. Я также не говорю им ни слова, так как знаю, что это бессмысленно.

Я здесь сама по себе.

В тот момент, когда двери распахиваются, я вижу, что именно они подразумевают под симуляцией, и если говорить честно? Я в полной и абсолютной жопе.

В общем, мой обычный пятничный день.