Рай-1

23

– Зачем Актеон создал эту голограмму? – спросила Петрова, следуя за Паркером по темному лесу. В сотый раз, наверное, она поймала себя на том, что тянется отодвинуть с дороги низко свисающую ветку. Пальцы не ощутили ничего, кроме холодного серебристого тумана, и она быстро отдернула их.

– По какой-то причине это последнее, что он создал до того, как ушел в бесконечную перезагрузку. Хотя ни малейшего смысла я в этом не вижу.

– Может, для нас и нет смысла, – сказал Чжан. Все повернулись, но доктор лишь пожал плечами. – Может, надо мыслить как машина?

– Привет, – отозвался Плут. – Машина на связи. И с точки зрения машины – это безумие. – Голова на кончике жала немного покачалась вверх-вниз. – Это не означает, что он ошибается. Иногда мы и правда немного сходим с ума. Единица превращается в ноль, когда не должна. Бывает. Значения пересекаются, и мы делаем странные вещи. Впрочем, не знаю. Выглядит слегка чересчур для простого бага.

– Первое, о чем я подумал, когда увидел голограмму, – произнес Чжан, – что это послание.

– Послание? – переспросил Паркер.

Чжан снова пожал плечами.

– Поставьте себя на место компьютера. Актеон должен был понять, что что-то не так. Иначе зачем перезагружаться? Однако он решил создать всю эту листву, перед тем как отключиться. Он потратил на это ресурсы, которые, вероятно, были нужны ему для других задач. Это наводит на мысль, что он хотел, чтобы мы увидели эти джунгли.

– Предполагалось ли, что мы поймем, что это должно означать? – поинтересовалась Петрова.

Чжан посмотрел на робота. Плут покачивался на своих многочисленных конечностях.

– Как я уже сказал, для меня все это не имеет смысла, – ответил он, – но я думаю, может быть, Чжан прав. Возможно, Актеон пытался передать сообщение, но этот лес – все, что он мог сделать.

– Проще было создать большой плакат с надписью «Скоро вернусь», – заметил Паркер.

– Конечно, – сказал Плут. – Но, как я уже сказал, иногда мы сходим с ума. Впрочем, кое в чем мы лучше людей. Мы можем себя чинить.

– Перезагрузкой, да? – спросила Петрова.

– Именно так. Может, поэтому Актеон так и сделал. Может, он понял, что сходит с ума.

– Цикл перезагрузки начался одновременно с атакой – сразу после того, как мы отключили сверхсветовой движок. – Паркер потер подбородок. – В то время люди на борту все еще были в криосне. Актеон даже не успел предупредить меня о том, что на нас напали, – когда я проснулся, он уже был в таком состоянии.

– Я не спал, – заявил Плут. – Могу подтвердить, что Актеон погрузился в сон примерно за три секунды до того, как в корабль попал первый снаряд.

– И ты считаешь, что тот, кто нас атакует, проделал фокус с Актеоном? Заразил его вирусом или типа того? – осведомилась Петрова. – Расскажи больше об атаке.

– Мне нужно попасть к моему компьютеру, – сказал Паркер. – Такой гемор найти что-нибудь… А, вот.

Паркер обошел вокруг ствола массивного скрюченного дерева и привел их к одной из корабельных переборок. Петрова протянула руку, чтобы убедиться, что это не очередная голограмма. Но стена была твердой, теплой и настоящей.

Паркер жестом указал на стену, и на ней появилось несколько точек, словно спроецированных лазерной указкой. Они медленно двигались, их положение обновлялось каждые несколько секунд.

– Актеон контролирует почти все системы на этом корабле, поэтому обычные интерфейсы управления недоступны. Ни один из его сенсоров также не работает. У меня есть доступ только к одному радиотелескопу. Он предназначен для экстренного использования, поэтому подключен к ручному управлению. Я настроил его передавать данные прямо сюда, чтобы иметь хоть какую-то информацию о происходящем, – пояснил Паркер.

– Я полагаю, что точки важны. – Петрова сделала вид, что понимает, на что смотрит.

– Каждая из этих точек представляет собой массивный объект – размером с «Артемиду» или крупнее. Вот это, – указал он на одну из точек, – мы, а это – корабль, который нас атакует.

– Какого класса это судно? Катер, фрегат, дредноут? – спросила она. Было бы полезно иметь реальные данные, реальные представления, с чем предстоит сражаться. Это поможет преодолеть страх.

– Все, что у меня есть, – это общее представление о размерах, – сказал Паркер. – Он большой.

Ей захотелось встряхнуть его как следует.

– А вооружение? Хотя бы что за оружие нанесло нам повреждения?

– Прости, но я понятия не имею, из чего они в нас стреляют, – покачал головой Паркер. – Рельсотрон? Это объяснило бы размер попаданий, но рельсотрон может стрелять десятки раз в секунду, а в нас попали всего два или три раза. Тогда, может быть, ракеты?

Чжан прочистил горло.

– Ямс, – сказал он.