Ратник

Глава 9 Драка

— Эй, есть кто живой? — раздался зычный бас, явно принадлежавший зрелому мужику. — Отзовитесь, люди добрые.

— Коли вы добрые, — добавил второй голос, принадлежащий кому-то, кто явно помоложе.

— Здесь мы, здесь, путники, — окликнул Зозуля. — Подходите, люди добрые. Мы вот похлёбку приготовили. Не бог весть что, но накормить путников сможем, если конечно вас не сорок человек.

— Нет, нас двое, — донеслось из зарослей, и наконец на поляну, облюбованную земледельцами, вышли двое мужчин. Коней при них не было, видимо, они решили их оставить за зарослями. Там как раз находился крутой овраг, и кони вполне могли бы переломать себе ноги. Видимо, воины решили привязать коней снаружи.

Выглядели воины антуражно: островерхие шлемы с нашлёпками из металлических блях, по бокам опускались наушники, как у шапки ушанки, грубые кольчуги, кожаные куртки под ними. На ногах те же самые грубые боты. Как их там? Постолы.

На поясах приторочены мечи. Мужики крепкие и серьёзные, а судя по исполосованным шрамами лицам, повидавшие в жизни всякого.

Теория о том, что это какая-то подстава, всё меньше и меньше походила на реальность. По крайней мере, сложно представить современных людей с такими шрамами. Разве что, это какие-то зэки, причём отсидевшие не один десяток лет. Но даже в тюрьмах есть врачи, которые зашьют раны, не позволив краям разойтись и образовать вот такие шрамы. Конечно, для шоу таких можно подобрать, но не слишком ли много стараний для этакого представления, в котором лишь один зритель — Ярослав собственной персоной?

— Мы так-то по делу здесь, по приказу от воеводы Замайло. С дороги умаялись. Увидели дым, дай, думаем, посмотрим, что здесь за молодцы расселись. Глядишь — и познакомимся. Коли добрые молодцы — братьями станем. Коли старики — отцами звать будем.

— А коли девки… — начал молодой, но старший его одёрнул. — Но девок, как вижу, среди вас нет, так что неважно.

— Ну что ж, присаживайтесь, — тут же засуетился Вторак. — У нас в котелке вон похлёбка. На четверых-то нам многовато, а на шестерых, думаю, вполне хватит. Присаживайтесь-присаживайтесь к нашему котелку.

Однако мужики присаживаться не спешили, а внимательно оглядывали нашу компанию. Придирчиво осмотрели недавно побитые лица Неждана и Зозули. Затем тот, что постарше, спросил:

— А вы, добрые молодцы, откуда здесь? Мимо проходили, али с какой-то целью здесь обитаете? — спросил старший ни к кому не обращаясь, но Ярослав отчётливо заметил, что рука его как бы ненароком легла на рукоять меча.

— Мы-то? — засуетился Зозуля, тоже отметив этот жест. — Мы-то из соседней деревни. Меня вот Зозулей звать. А это Неждан. Это Вторак, — представил он своих товарищей. — А это вот Ярик, путник, мимо проходил. Мы его к себе пригласили тоже постоловаться, — принялся сбивчиво объяснять Зозуля. — Сами мы из соседней деревни Зайчатка, что в подчинении у воеводы Клеста, пришли вот мост починить…

— Мост починить? — сосредоточенно покивал тот, что постарше.

— А вас как зовут, добрые молодцы? — спросил в ответ Зозуля.

Молодой лишь усмехнулся, старший отвечать тоже не спешил.

— Тут слух прошёл, мол, разбойники рядом с этим самым мостом объявились. Честных людей грабят, добро забирают. Не видели таковых? — в лоб спросил старший, а глаза его при этом сделались холодными.

— Да какие разбойники! — тут же запричитал Зозуля. — Мы тут уже два дня стоим, мост чиним.

В этот момент, взгляд старшего упал на приметную сумку, которая некогда принадлежала торговцу.

— Вчера вот купец проходил мимо. Да только от чего-то испугался, бросил мешок и побежал куда-то. Громко кричал. Мы, конечно, удивились, может привиделось что-то, но преследовать не стали. Добро его, чтобы не попортилось, вот сюда перенесли. Потом решили его найти, да передать. Мы ведь люди честные.

— Ага, честные. И даже денег у него не просили и расправой не угрожали? — подхватил допрос младший.

— Да ни в коем случае… Зачем нам таким заниматься? — принялся оправдываться Зозуля.

— А дубины вам зачем? — тоном следователя спросил старший, с прищуром оглядывая мужиков.

— Да как же, от зверей диких отбиваться, — продолжил оправдываться Зозуля, в то время как остальные мужики спали с лица. Уже до всех всё дошло.

У Вторака тряслась нижняя челюсть, а глаза его сделались не то испуганными, не то просто глупыми. Он не знал, куда прятать взгляд. Неждан вёл себя более сдержанно, хотя и у него руки тряслись. Зозуля же вертелся, как уж на сковороде, пытаясь сгладить ситуацию, хотя похоже и сам понимал, что ничего из этой затеи не выйдет.

Ярослав же наблюдал за развитием этой ситуации со стороны.

— А вот у торговца, который по мосту хотел пройти, другое мнение, — негромко произнёс старший, будто о чём-то задумавшись.

— Да тут ошибка какая-то. Тот торговец, видимо своей тени испугался, вот и сбежал. Нам-то чужое добро не нужно, мы ничего не брали.

— По-хорошему бы, вас к воеводе отвести, — выдохнул негромко старший, ни к кому не обращаясь и искоса поглядев на молодого.

Молодой же, поймав взгляд старшего, качнул головой:

— Да они же разбегутся, и столько мороки с ними. Нам не за это платит Гурей. Я думаю, надо бы их здесь наказать, а там уже пускай воевода разбирается. За разбой ведь одно наказание.

Воин криво усмехнулся.

Переговаривались они негромко, но все на поляне отчётливо слышали их разговор. И реакции у всех были разные. Неждан напрягся и стиснул зубы. Зозуля хлопал глазами, пытаясь что-то бормотать, пересказывая всё ту же историю: «Так мы купца того звали даже, чтобы он вернулся, товар свой забрал…» — И ещё что-то невнятное.

Вторака и вовсе пробила такая дрожь, что он еле на ногах стоял.

Ярослав напряженно оглядывал вновь прибывших. Мужики крепкие, держатся уверенно, защищённые бронёй. Но на челюсти защиты у них нет. Видимо, головы защищены только от рубящих ударов, а от прямого удара кулаком в челюсть они не оберегались. Шлемы кожаные, похожие на шапки-ушанки. В ухо не дашь, но прямой удар в подбородок всё равно эффективнее всего.

Ярослав пока не вмешивался, ожидая развития ситуации. Он был и сам не прочь к этому воеводе сходить, вот только не в качестве разбойника. И не факт, что кто-то будет разбираться, какую роль он в этой группе исполнял. Поэтому, готов был к любому развитию событий и, главное, готов был действовать, а не ждать, чем всё закончится.

— А если мужики правду говорят? — спросил старший.

— Ага, с дубинами они мост чинили. Повесить бы их надобно, — молодой стрельнул глазами куда-то в бок, — вон на том суку.

— У нас верёвки нет подходящей, — вздохнув, пожал плечами старший.

— А вон у того есть, — молодой кивнул на Ярослава. — Слышь, как там тебя, Ярик, ты нам верёвку не одолжишь? — хохотнул воин, явно глумясь.

— А зачем верёвка-то, мужики? — будто не понимая ситуации, наивно спросил Зозуля. — Вам вытащить чего-то надо, так давайте поможем.

Но отвечать ему никто не спешил.

— Так одной хватит, — произнёс молодой. — По очереди, так сказать, подвесим.

— Эх, — покачал головой тот, что постарше. — Никак ты, Первак, не угомонишься. Всё тебе игрушки. Не будем мы с этим возиться. Вешать, сучья искать. А возни-то с этим…

Старший поморщился, явно не разделяя веселье молодого, однако и не сопротивлялся ходу его мыслей.

— Про верёвку я, конечно, пошутил, старшой, — хохотнул молодой негромко. — Давай просто их здесь порубим этих душегубов, а потом мужиков пришлём с телегой. Те их привезут к воеводе, а там и опознание проведут.

Что удивляло Ярослава — воины явно чувствовали себя хозяевами положения и даже не стеснялись говорить при мужиках о том, что с ними собираются сделать. По крайней мере, они явно не видели в земледельцах угрозы и, судя по всему, уже давно решили их судьбу. Ярослав их в чём-то понимал. Если нужно доставить главному в этих местах человеку разбойников, которые примерно понимали, что их ведут на смерть, от них можно ожидать чего угодно. Воинов двое, а разбойников, включая самого Ярослава, уже четверо. Так что, вести их живыми не было никакого смысла. Ну, если Соколов правильно понимал ход мыслей этих головорезов.

И ещё его никак не устраивало то, что они никак не выделяли Ярослава, явно приписав его к общей группе и решив разделаться с ним точно так же.

Оставалась надежда, что мужики просто шутят, нагоняя страху на крестьян, чтобы те не вздумали глупить. Может и так. Но Ярослава всегда предпочитал планировать действия, исходя из худших раскладов.

Соколов готовился начать действовать в любой момент, стоит кому-то из этих двух молодчиков дёрнуться. Игры-играми, но Ярослав не хотел рисковать, тем более от одного вида этих мужиков в доспехах и шрамами на мордах его коробило. И что-то ему подсказывало, что людей им убивать за свою жизнь приходилось. Причём особых мук совести они при этом не ощущали.

Нет, определенно, это уже не спектакль.

Юлить как Зозуля и оправдываться он не собирался. Изображать из себя жертву тоже не желал. И бежать ему не хотелось. Поговаривают, что бег — лучшее единоборство для самообороны, но тут был не тот вариант. Ярослав не питал надежд, что в случае чего за ним не будет погони, как минимум, он свидетель. А по лесу, он городской житель, вряд ли далеко убежит от опытных бойцов, которые живут в таких условиях.

Раздался протяжный, негромкий скрежет. Это молодой потащил из ножен меч — медленно, медленно. Вторак и Зозуля, как загипнотизированные, округлившимися глазами наблюдали за движением воина, в их глазах читалось неверие, будто это происходило не с ними и не наяву. По крайней мере, они явно на это очень надеялись.

А Ярослав уже примерно рассчитывал, как будет действовать дальше. Однако ситуация вдруг понеслась вскачь и парень даже не успел отреагировать.

Молодой выхватил меч рывком и прыгнул к Втораку, который был ближе всех. А дальше воин рубанул мечом, намереваясь ударить по шее застигнутого врасплох мужика. Вторак успел вскинуть руки и клинок не достиг изначальной цели, а засел глубоко в плече земледельца.

Раненный, зачем-то ухватился здоровой рукой за клинок и завопил во всё горло:

— Убили! Меня убили!

Меч глубоко вошёл в плоть и похоже повредил кость. Вторак так вцепился в оружие, что воин не смог его вырвать. По крайней мере, молодой предпринял одну безрезультатную попытку. Хотел было упереться ногой во Вторака, но не успел.

Неждан, взвыв, словно зверь, бросился к молодому, с дубиной на перевес.

— Убью! Ты моего друга убил! Да я тебя…

А Ярослав, в свою очередь, не теряя времени, бросился на старшего, который, видимо, сам не ожидал такого развития событий. По крайней мере, он команды атаковать не отдавал, и сам не был готов обнажить меч.

Ярослав, особо не церемонясь, прописал воину сначала с левой в скулу, потом резко рубанул правой. Тот попытался закрыться, а левой рукой вытащить меч, но боксер не собирался рисковать и давать противнику шанс тоже не собирался.

Для Соколова все иллюзии развеялись. Это никакая не постановка. Прямо сейчас перед ним был серьёзно ранен человек, с которым он познакомился пару часов назад. И его едва не зарубили самым настоящим мечом насмерть. И сделал это самый настоящий средневековый воин готовый убивать. И в этой ситуации, вряд ли удастся обойтись простым нокаутированием противника. По крайней мере, его противник — это убийца, готовый лишать людей жизни, тот самый душегуб, о котором говорили мужики. И если оставить ему шанс, он не будет драться по правилам, а просто убьёт Ярослава и остальных при первом удобном случае.

Ярослав бил сильно и резко. Противника надо было однозначно вырубить, но при этом старался целиться тщательнее, чтобы ненароком не попасть в одну из металлических пластин шлема.

Нанеся ещё пару ударов, он убедился, что противник повержен, при этом не забывал поглядывать на второго, которым занимался Неждан.

А тот оказался далеко не промах. По крайней мере, не растерялся, как его товарищ. Ярослав успел удивиться откуда у того появилась дубина. Он, похоже, всё это время сидел рядом с ней, молодец с оружием не расстаётся. Ярослав краем глаза увидел, как Неждан, хорошенько размахнувшись, впечатал дубину в лоб молодого воина.

Парень от удара пошатнулся, но не упал, а потянулся к длинному ножу на поясе. Про меч он уже позабыл, и даже вопящий рядом Вторак его память не освежал. Тем временем Неждан не собирался медлить. Он снова, молодецки размахнувшись, опустил дубину на голову своего противника. Тот опять пошатнулся и начал было заваливаться, но крепко уцепился за Неждана и повалился на землю вместе с ним. Противники покатились по земле.

У них завязалась драка, в которой бывалый воин, несмотря на два сильных пропущенных удара, явно лидировал. Он снова потянулся к поясу, туда где Ярослав увидел нож с костяной рукоятью.

Ярослав не стал медлить и подбежав с борющимся мужчинам, подловил удачный момент и резко опустился вбивая кулак в скулу парня. В удар он вложил весь свой вес и инерцию от падения.

Парень тут же утих, а Неждан почувствовав что сопротивление ослабло, принялся месить молодого кулаками, громко сопя при этом.

Адреналин немного схлынул и Ярослава быстро окинул поляну глазами, оценивая обстановку. Вторак уже затих, глядя полными слёз глазами куда-то в небо, он мелко дрожал и тихонько причитал, видимо прощаясь с жизнью.

Зозуля хлопал ртом, будто рыба, и пучил глаза на развернувшуюся перед ним картину. Тот видимо тоже уже заведомо похоронил друга.

Неждан, похоже, совсем потеряв самообладание, так и продолжал опускать кулаки на голову и грудь воина, издавая странные булькающие звуки — то ли он рыдал, то ли рычал, Ярослав так и не понял, да и не до того ему сейчас было. Похоже у мужичка случился шок похлеще, чем у Зозули и Вторака, вот только выплёскивал он это иначе.

«Надо бы его остановить», — подумал Ярослав. — «А то зашибёт ещё».

Вот только удары были какие-то неуверенные, хоть Неждан и махал руками будто ветряная мельница. Присмотревшись, Ярослав понл, что мужик попросту закрыл глаза и бьёт вслепую.

Посмотрел снова на поверженного противника. Тот, похоже, лежал в отключке, но оставлять его так тоже опасно. Хотя, что с ним сделать? Не убивать же. Немного подумав, Ярослав рывком вынул из его ножен меч — на всякий случай, а то вдруг сейчас этот архаровец проснётся и снова в драку полезет. И вряд ли Соколову удастся застать воина врасплох снова. Ярослав его подловил на неожиданности, но во второй раз так может не подфартить. А этот меч, хоть и выглядел грубой поделкой, но вполне себе способен серьёзно ранить человека, а то и убить. По крайней мере, пример Вторака об этом говорил ясно.

Ярослав быстро подбежал к Неждану и принялся того оттаскивать.

— Всё, всё, Неждан, прекращай, он уже всё. Успокаивайся. Эй, Зозуля! — позвал он. — Принеси-ка воды холодной. Давай, давай, Неждан, успокаивайся.

Тот же, поняв, что его оттаскивают, намертво вцепился в броню поверженного противника и, похоже, не собирался его отпускать.

— Отпусти! Он же Вторака убил! Вторак мне как брат был. Только он мне и был другом всю жизнь. Пусти, говорю. Надо ему по заслугам воздать.

— Да некому уже воздавать, — воскликнул Ярослав. — Всё, успокаивайся. Отключился он уже.

— Кто отключился? — вдруг ослабив хватку, спросил Неждан, отчего Ярослав едва не потерял равновесие.

— Да противник твой, он сознание потерял. Я его вырубил. А Вторак хоть и ранен, но не мёртв. Однако помощь ему нужна. У вас есть чем рану перевязать?

Ярослав всё ещё пытался успокоить Неждана, а тем временем его собственные мысли не поспевали за событиями. Ещё пару минут назад он со скепсисом относился к ситуации, ожидал, что вот сейчас появится какая-нибудь съёмочная группа и скажет, что это всё был розыгрыш. А уже спустя мгновение он смотрит на вспоротую руку Вторака, и это явно не царапина. Соколов пытался держать себя в руках, насколько это было возможно. Но обильно напитавший кровь адреналин, призывал действовать дальше и мешал думать.

А дальше ситуация и вовсе приобрела неожиданный оборот. Из-за кустов появился Зозуля, да так и встал на месте. В руках его была бадья, судя по всему, наполненная водой, которую он благополучно тут же выронил и расплескал всю воду на землю.

Ярослав не сразу понял, что произошло и куда уставился этот неумеха, но краем глаза заметил какое-то движение, и похоже, это его и спасло от неминуемой гибели.

Он резко развернул корпус, и увидел как воин, которого он вырубил первым, пытается подняться на ноги, и при этом ищет на поясе меч. Основное оружие воин конечно не нашёл, но на другом боку у него висел длинный нож, который тоже представляет нешуточную опасность.

— Это ты удачно поднялся, — пробормотал Ярослав, радуясь тому что сможет хоть как то выплеснуть свою злость.

Хмыкнув, он воткнул меч рядом с собой, и приблизившись к воину, хорошенько вмазал тому под глаз. Фингал будет знатный. А ещё надо нос ему расквасить.