Ратник

Глава 18 Допрос без пристрастия

Пока шли до поварни, Ярослав размышлял о встрече с воеводой. Оказывается, здешний самый большой начальник ведет себя достаточно скромно. Ни трона у него нет, в его присутствие разрешается сидеть, бить поклоны тоже не требуется.

И персонального обеденного зала в доме — не в тереме даже, у него тоже нет, вон, как простой дружинники идет на поварню. Хотя, по правде, Ярослав и ам не знал как должно быть. Князей и царей в фильмах, показывали в замках и крепостях. Хотя кто знает, на какой нише в местной иерархии стоят воеводы и что им положено. Да и рано судить, надо бы сравнить с другими представителями этого звания. Может скромность, это особенность семейства Клестов.

В поварне была все та же тетка. Парни опять-таки мыли посуду, а на очаге что-то шкворчало. Уселись тоже рядком, словно бы тут и не воевода с младшим дружинником, а старые друзья-приятели.

Как только уселись, им сразу же принесли глубокие миски, заполненные какими-то овощами с мясом. Рагу? Ярослав попробовал — вкусно.

— Клест, а ты помнишь, что как-то мне обещание давал? — «наехала» на воеводу повариха.

— Какое обещание? — слегка удивился Клест.

— Обещал, что вся дружина, и ты сам с помощником своим станешь есть в одно и тоже время. А у меня ведь что получается? Кто когда есть захотел — тот на поварню бежит. А мне приходится целый день здесь торчать, да еще чтобы все было вкусно. Вон, — кивнула тетка на парнишек, — за день так уработаются, что к ночи без сил падают. Неужели сложно какое-то одно время выделить? Ладно, обедать в одно время некогда, но хотя бы завтракать да ужинать? Завтракать — после рассвета, а ужинать — чтобы до заката?

— Ну, как-нибудь да изладим, — пообещал Клест, тоже принимаясь орудовать ложкой. Словно бы оправдываясь перед стряпухой, сказал: — Вишь, тетушка Стани, дружина у меня нынче в разъездах, новички прибыли, как же тут угадать?

— А я вот не посмотрю, что ты здесь самый главный, буду вас по своим часам кормить! Било прилажу на столб — два раза по нему стукну, а кто позже придет, голодным останется!

Стряпуха, пригрозив воеводе, ушла к плите, а Клёст только развел руками — мол, ну что тут поделать? Ярославу показалось, что воевода разводит руками как-то наигранно. А может — он не случайно назвал повариху тетушкой? И не из уважения к возрасту, а она и на самом деле доводится воеводе родственницей? Вот, тогда понятно, отчего она такая смелая.

Пока ужинали, воевода задавал Ярославу вопросы. Кто такой, да как попал? Еще спрашивал о каких-то людях, которых парень вообще не знал.

Ярослав честно рассказал и о погребе, который он вырыл на свою голову, и о странном мертвеце, и о первой встрече с разбойниками, оказавшимися «ремонтниками» мостов. Впрочем, что касается желания парней подзаработать на прохожих, дабы чинить мост, у Соколова до сих пор имелись сомнения.

Воеводу рассказ о колдуне тоже не удивил. Подумаешь — скелет, прикованный цепью. Видели, дескать, мы страшилки и пострашнее.

А еще ему казалось, что своими странными вопросами воевода его прощупывает. Но он чего-то такого и ожидал. Приходилось устраиваться на подработки, так там кадровики тоже любили позадавать разные каверзные вопросы.

И тут он ожидал допроса с пристрастием. Все-таки, он уже осознал, что кроме этого воеводства имеется еще семь и, хотя войны между ними, вроде бы, пока нет, но и не дружат куски бывшего Бранского княжества. И воевода вправе предположить, что к нему прислали шпиона. Типа — а не «засланный ли казачек».

Но вроде бы, все обошлось. Или еще нет? Нет, Клест задал еще один каверзный вопрос:

— Понял я, что древний колдун тебя к нам закинул. А почему ты ко мне на службу пришел?

— Я на твоих землях появился, и твоих людей первых встретил. Вот к тебе и пришел, — пожал парень плечами.

Воевода, меж тем, совсем не по правилам хорошего тона принялся подчищать миску кусочком хлеба. Посмотрев, словно бы между делом на Ярослава, спросил:

— А чего же ты к Замайле-то не пошел? К нему и идти было ближе, да и в дружине у него сытнее.

Соколов вздохнул. Ну вот, опять двадцать пять. Вздохнув, ответил:

— На тот момент, когда я в тот лес попал, я не знал, где оказался, не говоря уж о том кто вообще здесь живёт и правит. Ну, если я тебя так не устраиваю, так и скажи. Пойду к другому воеводе на службу проситься. — пожал плечами Ярослав. — Ты говорил, что Замайлу в гости зовешь? Ну так, когда соседский воевода к тебе в гости приедет, ты уж замолви за меня словечко, за мои заслуги заслуги. Не знаю, конечно, простит ли меня сын Замайлы, но там уж видно будет. Первак пока еще не старший в своём воеводстве, а дальше посмотрим.

Воевода, пропустив мимо ушей слова парня, опять спросил:

— Все-таки, не верится, что вы так легко оборотня поймали.

— Не так и легко, — хмыкнул Ярослав. — А могли бы и совсем не поймать, если бы не волкодав, которого нам твой помощник дал. А еще нам хозяин леса не помог.

— А вам хозяин леса помог? — удивился воевода. — Знаю я, как он помогает, заведет в чащу лесную и там бросит — мол сам потом вылезешь. Посмеется, коненчо, и потом выведет, но душу потреплет. Шутник он.

— Так нет, он меня к себе пригласил, — ответил Ярослав, и сразу поймал на себе септический взгляд. Покосившись на Клёста, покачал головой: — Не обманываю. Если ты мне не веришь — спроси у моих товарищей, а то и у самого волкудлака. Хозяин лесной — его Нестер зовут, дал мне какую-то косу сплетённую из трав. Эта коса, похоже, волшебная. Она и помогла Жужеля спеленать. Ещё Неждан помог — он оборотня по башке топором ударил, правда плашмя.

— Так получается, что Неждан наш тоже не так прост, — хмыкнул в усы воевода.

— Неждан и сына воеводы помогал пленить, — решив заслуженно похвалить товарища сказал Ярослав. — Неждан — парень тихий, но когда Первак нашего друга мечом рубанул, он словно с привязи сорвался. Парень достойный, а за друзей возьмет, да и порвет на британский флаг.

— На что порвёт? — не понял воевода. — На какой-такой флаг, да еще британский?

— Да тряпки такие, которые у нас на жердь вешают, чтобы ворон пугать, — нашёлся Ярослав. — Тряпки на ветру колышутся, птицы таких боятся — думают, что живые.

Клёст, слушая парня, кивал, а потом решительно стукнул ладонью о стол:

— Ладно убедил ты меня, на службу к себе возьму. Расклады наши знаешь?

— Кое-что слышал, но я не уверен насколько это близко к истине, — осторожно ответил Ярослав.

— А вот к истине, парень, что близко, а что далеко — нынче никто не знает. — усмехнулся воевода. — Но кое-что я скажу, чтобы ты прямо сейчас знал, и понимал. Да и не тайна эта, коли ты нынче дружинник. Война у нас намечается. Причём не с дальними соседями, которые Бранское княжество завоевывать приходили, а с близкими соседями. С такими же воеводами, как и я. Понимаешь, почему война будет?

На такие вопросы Ярослав знал ответы еще в школе. Зачем нужны централизованные государства? И он смело ответил:

— Вероятно, потому что Бранское княжество должно одним целым стать, чтобы один хозяин был, чтобы раздробленные дружины воевод в большую дружину могли объединиться, если враг нападет. Да и простому народу так, наверное, жить легче, если над ним только один правитель, а не восемь.

— Вот-вот, правильно ты мыслишь, — одобрительно кивнул воевода. — Восемь нас, правителей, а решить — кто главнее, никто не может.

— Главным, как я понимаю, станет тот, кто Бранск займет, да князем себя объявит? — произнёс Соколов, вспоминая, как в Древней Руси удельные князья стремились занять столицу. Столица — это не просто город, а символ власти.

Воевода, посмотрев на собеседника, кивнул и сказал:

— Так никто не решается силой взять или как иначе — хитростью, например, Бранск занять. Нас восемь, и стоит кому-то выскочить, как остальные начнут его обратно тянуть. А войны никому не хочется. И как сделать так, чтобы и власть получить, и войны избежать? Восемь воевод — дружины маленькие, начнем биться, ратников не останется. А кто тогда воевать пойдет, если враги нападут?

— А ты, воевода, как мне кажется, решил со всеми договориться? — спросил Ярослав.

Брови у воеводы пошли вверх. А чему это он удивляется? Тому, что Ярослав открыл его планы? Так это вполне очевидно.

— А вот это уж как получится, — уклончиво ответил Клест.

Соколов усмехнулся:

— Я думаю, Замайло оценит, как вы с его сыном обошлись. Хороший довод на переговорах,

— Какой довод? — спросил Клёст, делая вид, что не понял.

— Когда сын воеводы в гостях, то отец на любые договорённости пойдёт, — пояснил свою мысль Ярослав.

— Сам понял, или подсказал кто? — удивился воевода, а потом сам себе и ответил. — подсказать тебе никто не мог, я же при тебе Перваку сказал, что он мой гость, а к его отцу гонец поскакал.

Соколов опять удивился, что Клест озадачен тем, что его план оказался раскрыт. Воевода его за дурачка принимает? Или здесь такие простодушные люди живут? Но Ярослав постарался ответить:

— Так что здесь непонятного-то? Ничего сложного в этом нет. Там, откуда я родом, детей важных персон иной раз и приглашают в гости, чтобы родители согласились на какие-то условия. Так что, вещи вполне очевидные.

Клест какое-то время помолчал. Оглянувшись на стряпуху — не слушает ли та, спросил:

— И что еще для тебя очевидно?

Пришелец из двадцать первого века призадумался. Были у него мысли о том, что Клёст решит догадливого Соколова повесить на ближайшем суку. Однако отбросил сомнения. Он в людях немного разбирался, и Клёст был совсем не коварен. Прямолинеен, честен, авантюрен, но не подлец. Соколов решил, что пока не будет скрывать свои мысли и смело ответил:

— То, что вместо восьми отдельных правителей должен быть один. В княжестве должен быть единый правитель. И ты считаешь, что этим правителем должен быть ты. — Ярослав усмехнулся. Решил не упоминать, что точно так же думают и другие воеводы. — А еще я понимаю, что вам воевать между собой не точн оне стоит. Власть властью, но ослаблять Бранск междоусобицей тоже не дело. Соответственно, лучший способ объединить воеводства в княжество не силой, а во имя общих интересов.

Воевода помалкивал, цепким взглядом посматривая на своего нового дружинника, однако не удержавшись спросил:

— Каких это общих интересов?

Ярослав нмного помолчав, продолжил:

— Лучший способ объединиться — это сражаться против общего врага. Если враг придет, то нужно, чтобы все воеводства сражались вместе, плечом к плечу. Ведь если противник придёт, вы объединитесь?

— Объединимся, — кивнул воевода, а Соколов радостно подхватил:

— А чтобы сражаться, вам — то есть, нам, нужен один вождь, то есть — ты.

Осталось только понять, как сделать так, чтобы этим вождём был именно Клёст, а не кто-то другой.

Похоже, Клёст уже позабыл, что он разговаривает не со своим помощником, и не с каким-то советником, а с рядовым дружинником, еще недавно считавшимся простым мужиком, да еще и пришельцем неизвестно откуда.

А Ярослав, разговаривая с воеводой думал о том, что именно такого диалога он и ждал. Чтобы уйти на свою историческую родину, в свою реальность, нужно не сидеть на месте, а карабкаться выше и выше. Быстрого взлёта по карьерной лестнице он не ожидал, но внимание на себя обратить, похоже, смог. Уже неплохо, потому что нужно ведь с чего-то начинать. Всё же Ярослав не из тех кто привык сидеть сложа руки и ждать у моря погоды. Хотел бы покоя — остался бы пахарем. Ну или в лесу бы осел. Сидел бы, надоедал лешему, в белок шишками бросался, медведя бы из берлоги выгонял.

— Ладно, Ярик, — решил-таки закончить разговор воевода, вставая из-за стола. — Вижу, что голова у тебя на плечах есть, но тебе еще многое постигать нужно. По крайней мере воинскую науку, так точно. Но о воеводских да княжеских делах, мы с тобой еще поговорим. Не буду отнекиваться, ты меня заинтересовал. Мне еще о многом подумать нужно, с верными людьми обсудить. А тебе и друзьям твоим ратную работу постичь следует. Слышал, что кулачками ты мастер биться, а вот как со щитом да с мечом управишься — про то трудно сказать. Завтра выйдете учиться с Алатырем. Он, хотя и об одну руку, но лучший наш ратник. Он и меня когда-то сражаться учил. Правда, я рано начал учиться, но Алатырь — он из медведя-то ратника сделает, а уж из такого парня, как ты — тем более.