Распутанный

Глава 28

Эйден мысленно подбадривал себя, пока тащил ведьму — Дженнифер — через туманный лес. Все сработает. Друзья будут спасены. Ты прекрасно со всем справишься.

На ее глазах по-прежнему была повязка, руки связаны за спиной, и она требовала объяснить, что он собирался с ней делать. До сих пор он игнорировал ее, но вот они оказались достаточно далеко от хижины, так что никто, даже волк со сверхчувствительным слухом, не смог бы подслушать их разговор.

— Что я делаю? — откликнулся он, пыхтя и продолжая двигаться вперед. — Я тебя отпускаю.

— Я тебе не верю! — Она споткнулась о ветку, но он крепко ее держал. — Иначе ты бы перерезал веревку. В смысле, вообще. Ваш Опустошитель исчерпал почти все мои силы, так что я сейчас довольно беспомощна. Можешь не волноваться, что я наведу чары или что-нибудь подобное.

— Ты и раньше говорила об Опустошителе, но я сказал, что не знаю, о чем ты.

Она невесело рассмеялась.

— Пофиг. Просто развяжи меня. Пожалуйста. Мы разойдемся каждый своей дорогой и сделаем вид, что ничего не было.

Как бы не так. Она никогда не забудет. Он тоже, если уж на то пошло.

«Сейчас или никогда», — Калеб был настроен решительно.

«Он прав. Это то самое место.» — Голос Элайджи звучал торжественно. — «Здесь что-то будет, я чувствую.»

Вздохнув, Эйден остановился. Дженнифер не успела среагировать и врезалась в него. Его хватка снова удержала ее от падения. Какое-то мгновение он просто стоял и смотрел на нее, чувствуя ее отчаяние. Если он сделает это, обратного пути не будет. Возвращаться он не хотел. Она будет на свободе и захочет отомстить обидчикам.

Но и он может попасть прямиком в логово льва…

Приготовившись к магическому нападению, он снял повязку с глаз, быстро зашел за спину и перерезал путы клинком. Она тут же развернулась к нему. Он снова приготовился, ожидая заклинаний, или, на худой конец, удара. Хоть чего-нибудь. А она просто отступила, моргая и хмурясь.

Что делать, если она сбежит от него? Не заберет его с собой?

— Зачем ты это сделал? — спросила она. — Думаешь, доброе дело заставит меня разоткровенничаться и рассказать тебе о встрече? Знаешь, что? Теперь встречи не будет. После всего, что вы мне сделали. Твои друзья покойники, человек.

Она кидалась в него словами, как кинжалами.

«Не слушай ее», — посоветовал Элайджа.

Он удивленно моргнул.

— Думаешь, с ними все будет в порядке?

— Разве я только что не сказала, что нет? — спросила она.

«Не хочу тебе врать, Эйд, поэтому не спрашивай. Все, что тебе нужно знать, это то, что она собирается забрать тебя с собой. Это я тебе обещаю.»

Как будто Эйден мог оставить этот вопрос без ответа.

— Не могу не спросить. Они будут в порядке?

— Почему ты продолжаешь задавать этот вопрос? — зарычала Дженнифер.

«Не обращай внимания на Элайджу и попроси прощения у ведьмы», — взмолился Калеб. — «Будь с ней добр, и она проследит, чтобы встреча состоялась. Я знаю.»

«Не слушай его, Эйд,» — вклинился Джулиан. — «Он заинтересован и не объективен.»

«Заткнитесь!» — закричал Калеб, и это было самое злое, что Эйден слышал от него. «Я знаю, о чем говорю.»

Противоречивые советы, предложения и требования довели его до ручки.

— Просто скажи, что знаешь, Элайджа!

— Кто такой Элайджа?

Вздох.

«Помнишь, когда мы были в вампирском особняке, я говорил о крови и смерти? Когда я это говорил, я не имел в виду нападение советников. Я говорил об этом, о ведьмах. И твоих друзьях… Я видел их на земле. Всех троих. Мэри Энн, Викторию и Райли — забрызганных красным.»

— Нет, — произнес Эйден, отрицательно качая головой. — Нет.

— Что «нет»? Что происходит?

«Я не сказал тебе этого тогда, потому что ты, как Калеб, необъективен. Ты попытался бы изменить ход событий, и стало бы только хуже.»

— Я не переживаю за себя! Только за них.

Дженнифер сказала что-то еще, но он не разобрал слов, сосредоточившись на Элайдже.

«Знаю. Но я переживаю за тебя. Всегда переживал за тебя.»

«Да-да,» внезапно поддакнул Калеб радостным тоном. «В конечном счете.»

«Смерти их хочешь?» — с ужасом закричал Джулиан.

«Нет. Смотри.»

Эйден оторвался от ненавистного, сбивающего с толку разговора — он трясся, тяжело дышал, сердце неслось вскачь — и понял, что окружен ведьмами. В шоке он развернулся. На них были церемониальные одежды, руки, соединяясь, образовывали вокруг него круг. Дженнифер, подметил он, усмехалась.

Элайджа застонал.

— Ну что, Заклинатель, мы снова встретились. Думал, не найдем тебя? — сказала блондинка, которую он узнал с прошлого раза. Та, что была в воспоминаниях Дженнифер. Мари. — Мы просто ждали, когда ты выведешь заложницу из хижины. Там столько защитных символов, что ногой не ступить.

— Здравствуй, ведьма. Как ты нас нашла? — спросил он настолько спокойно, насколько смог.

— С помощью магии, естественно, — самодовольно ответила Мари. — Последние несколько месяцев наша подруга странно вела себя, была совершенно сама не своя. А потом, когда я спросила ее, она понятия не имела, о чем я. Понимаешь, у нее были эти небольшие провалы в памяти, и мы опасались, что во время очередного провала нас не будет рядом, чтобы защитить ее. Поэтому мы наложили на нее отслеживающее заклинание и замаскировали под тату защиты.

Под одну из «косметических» татуировок, предположил он. Вдобавок они нашли их из-за того, что он вселялся в ее тело. Он сделал это, чтобы найти ведьм, так что миссия выполнена.

— Умно, — было все, что он сказал.

— Правда, мы умные? А теперь, когда я удовлетворила твое любопытство, ответь на мой вопрос.

Он просто кивнул. Не время занимать жесткую позицию.

Калеб чуть ли не мурлыкал. «Ее голос… так сладок.»

— С кем ты только что разговаривал?

В кои-то веки не было причин врать о душах.

— С тремя душами в моей голове.

Ее лоб сморщился в замешательстве.

— В твоей голове живут люди?

Вот его шанс.

— Спроси меня о чем угодно, я отвечу. — Это и будет встречей, верно? Значит, его друзья…

Ведьма засмеялась.

— Догадываюсь, о чем ты думаешь. Считаешь, это и есть наша встреча. Боюсь, что нет, Заклинатель. Встречу нужно официально открыть. А как сказала Дженнифер, встречи не будет. Не сейчас. Твое поведение точно указало, на чьей ты стороне.

— Вы откроете ее! — рявкнул он, шагнув вперед… и ноги прилипли к земле, не давая ему пошевелиться. Что за… ответ пришел сам собой. Дурацкая магия, мрачно подумал он.

Глаза Дженнифер сузились, когда она вклинилась в разговор.

— Нам следовало убить твоих друзей, а не проклинать их, но мы хотели контролировать тебя с их помощью. Теперь я вижу недостатки в наших умозаключениях. Один из твоих людей — Опустошитель, а этот вид нужно устранить как можно быстрее. Один из твоих людей — волк, а волки защищают наших злейших врагов. Один из твоих друзей — вампир, и вампиры и есть наши злейшие враги. Все трое заслуживают смерти.

— Сколько раз мне говорить? Не знаю я никаких Опустошителей. Я даже не знаю, кто это такие, если только ты не имеешь в виду вампира, который досуха выпивает кровь, но опять же такого пока не случалось. Никаких Опустошителей. — Он хотел пнуть себя под зад за то, что не расспросил Викторию подробнее. — И волк, и вампир не хотят причинять вам вред — ни тогда, ни сейчас. Скажи им, Дженнифер. Тебе не приходилось никого кормить.

— Хватит, — отрезала Мари. — Пусть они не пили из нее. В этот раз. Все равно мы для них, как наркотики, а наркоманам нельзя доверять. А сейчас помолчи, человек. Сестры, давайте перейдем в более… укромное место.

Через секунду воздух наполнился их распевами. Он пытался образумить их, но они его проигнорировали. А потом все перестало иметь значение. Мир начал вращаться, танцуя в незнакомом ритме. Кружа и кружа, цвета вращались, темнея, и эта темнота поглотила его, ослепила и швыряла его, как будто он застрял в стиральной машинке. Души закричали, и этот долгий крик был оглушительным.

А потом внезапно все успокоилось. Души затихли.

На черном возник белый размером с булавочный укол, а вслед за ним вернулись и цвета. Ногами он по-прежнему упирался в землю, но теперь находился в другой окружающей среде. Он был в… пещере? Стены вокруг состояли из грязи, камней оранжевого цвета и глины. Где-то рядом был водопад. Он слышал настойчивый шум и грохот воды, и воздух был сырым и холодным.

Ведьмы все еще окружали его. Они опустили руки по швам и устроились на валунах. Точнее, все, кроме одной. Мари приблизилась к нему в благоухающем облаке. Калеб одобрительно заурчал.

Мари беззвучно взяла его руки и подняла над головой. Эйдену хотелось схватить кинжалы, но он не стал этого делать. Ему нужно их сотрудничество, а не ярость.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Принимаю меры предосторожности.

Что-то холодное и мягкое окутало его запястья. Он нахмурился и посмотрел наверх. Из потолка пещеры вырос плющ и связал его. Он заскрежетал зубами, пытаясь освободиться. Вьющийся стебель прочно держал его.

— Мы черпаем силы из Матери Земли, — объяснила она. — Удача для тебя, что татуировки защищают тебя, иначе мы причинили бы тебе куда больше вреда. — Она засмеялась, когда выражение его лица стало натянутым. — О, да. Мне не нужно осматривать тебя, чтобы знать, от чего ты защищен. Нам всем не нужно. Мы чувствуем силу символов. — Она отошла и, как все остальные, села на валун.

— Так что вы собираетесь делать со мной?

— Твое поведение подскажет нам.

— Да ладно, подсобите мне. Какое поведение? Чего вы хотите от меня? — Эйден взглядом скользил по ним, остановившись, когда одна из них вышла из темного угла и сдвинула капюшон. Она единственная осталась стоять, и на ней единственной была черная мантия. Еще одна блондинка, хотя эта не была ведьмой.

Ее лицо было олицетворением самой красоты. Кожа сверкала, будто ее окунули в горшочек с медом, а глаза мерцали, как жидкий эбен. Одним взглядом она соблазняла, очаровывала и заставляла жаждать сделать все, что она захочет. Но это не значит, что он не устоял бы.

— Привет, Эйден, — ровно произнесла мисс Брендал.

Раньше он не замечал ее в кругу. Значит, она ждала здесь. Ждала, чтобы напасть.

— Доктор Хеннесси, — процедил он сквозь сжатые челюсти. — Хотел бы сказать, что удивлен, но врать не буду. Знаю, как вы это ненавидите.

Ее зрачки кратко вспыхнули.

— Так ты знаешь, что я не та, кем притворялась. Как?

— Почему бы вам снова не влезть мне в голову и не узнать?

Она провела языком по ровным белым зубам.

— Я просмотрела твои мысли, да, но все, что я обнаружила, так это море шума. Голоса накладывались на другие голоса и говорили о каких-то глупейших вещах. И ничего о том, что заботит меня. Я не нашла никаких сведений о брате, мистере Томасе. Где он, Эйден? Я знаю, что ты знаешь.

«Вот твой шанс», — произнес Элайджа. — «Торгуйся.»

«Подождите. Что? Торгуйся насчет чего?» — потребовал Калеб.

Эйден понял.

— Убеди ведьм открыть встречу, — сказал он, — и я скажу.

Брендал посмотрела на каждую ведьму. Все они отрицательно покачали головой.

— Эйден, — ее голос больше не звучал ровно. — Ты не добьешься ничего хорошего, если я разозлюсь.

Он пожал плечами, насколько мог с подвешенными в воздухе руками.

— Почему? Я превращусь в гигантского зеленого монстра?

Дыхание с шипением вырвалось из ее губ.

— Я догадывалась, что ты заупрямишься. Однако, ты недооценил меня. Я ухожу, но не проливаю ни слезинки, потому что вернусь. С твоими друзьями.

Явно угроза. Он хотел накричать на нее, разорвать свои путы, но ничего не сделал. Демонстрация эмоций в любом сражении означает поражение. Не этому ли он учил Мэри Энн? А в этом сражении — наиболее важном в его жизни — ему нужно было любое преимущество. Если он выйдет сейчас из себя, то потеряет ту малую толику власти, которая у него была.

— Тебе есть что еще сказать мне? — спросила Брендал.

— Да. Удачных поисков.

— Отлично. — Она отступила назад, вперившись в него сузившимися глазами, и исчезла из виду, в одно мгновение здесь, а в следующее — нет.

Перешла в другое измерение, предположил он. Чтобы поймать, и возможно, пытать его друзей. Он убедил себя, что они смогут о себе позаботиться.

«Давай я займу твое место», — взмолился Калеб. — «Давай поговорю с ведьмами вместо тебя.»

О, нет. Эйден позволял душам брать контроль над телом, но они не могли сделать это без его разрешения. Однажды он давал такое разрешение Еве, и именно так она провела последний день своей «жизни» с дочерью. Но Калеб был слишком неравнодушен к ведьмам. Он мог поставить их благополучие превыше благополучия Виктории, Мэри Энн и Райли, а этого Эйден допустить не мог.

— Открывайте заседание, — сказал он, проигнорировав голос души, — и я отвечу на любые ваши вопросы. Не откроете — я ничего не скажу.

«Эйден, пожалуйста,» — настаивал Калеб.

— Мне жаль. — Так и было. Он ненавидел себя за то, что Калеб так сильно чего-то хотел, а он не мог этого дать. Ненавидел, что Калебу приходилось умолять.

«Сконцентрируйся, Эйден», — произнес Джулиан.

Да. Он моргнул, очищая сознание. Ведьмы сняли капюшоны, и во взгляде каждой читалось любопытство.

— У тебя в голове пойманные в ловушку души, — сказала Мари.

— Да, у меня в голове души. — Он уже признался в этом, отрицать не имело смысла.

— Как-то ты спросил меня, знала ли я когда-то человека, который мог вселяться в чужие тела. Кого-то, кто умер шестнадцать лет назад. Этот вселяющийся в тела — одна из тех душ?

«Эйден! Скажи ей! Она могла меня знать. Она расскажет о моем прошлом.»

Чувство вины окатило его. Он его проигнорировал. Он должен стоять на своем.

— Откройте заседание, и я расскажу.

Она невесело усмехнулась.

— Я не настолько хочу это знать.

«Ч-что?» — пробормотал оскорбленно Калеб.

— Держу пари, мы сможем вынуть души и дать им тела. — Мари постучала пальцем по подбородку. — И тогда он сам сможет ответить на все наши вопросы.

Эйден постарался подавить тревогу.

— И где ты достанешь эти тела?

— Люди постоянно умирают. Если воскресить свежий труп с новой душой…

— Как? Тело умирает, не душа. Душа просто идет дальше. — Это он точно знал. — Воскресить труп не то же самое, что вылечить тело. — Верно же? — Значит, новая душа не поставит на ноги безжизненный труп.

— Магия на многое способна, — был единственный ответ.

«Да,» — вскинулся Калеб. — «Да. Дай ей попытаться.»

«Нет», — откликнулись Элайджа и Джулиан в унисон.

«Не было бы так легко», — добавил Элайджа. — «И не будет. Уверяю вас, где-то здесь ловушка.»

Калеб разочарованно заворчал.

— Если ты чувствуешь силу моих татуировок, — продолжил Эйден, — ты знаешь, что моим разумом нельзя манипулировать. А значит, и разумом душ манипулировать невозможно. — Да?

Она изогнула бровь, являя собой картину превосходства.

— Мне не нужно твое сотрудничество. А вот его — да.

Она блефовала. Не может быть иначе.

Устав стоять в одном положении, он переместил вес с одной ноги на другую. Кровь уже отхлынула из рук, и теперь они были холодными, а плечи покалывало.

— Если ты можешь сделать что-то подобное, почему не делаешь? Зачем просто сидишь здесь?

Бровь вернулась на место, превратившись в ровную линию.

— В данный момент у нас есть более важные вещи.

Ага, блефует.

— Твое резюме растет, — вдруг сказала она, будто они сидели друг против друга на собеседовании.

Он подыграл.

— Что ты имеешь в виду?

— Сначала король вампиров, теперь истребитель зверей.

Откуда она услышала об этом?

— Я не истреблял их.

— Тогда укротитель. Укротитель зверей. — То самое прозвище, которое придумал Калеб. — Как ты это сделал?

Чтобы она сама могла их победить?

— Откройте заседание, и я расскажу. — Его ответом должно было быть «не знаю», потому что это правда, но ей об этом знать пока не нужно.

— Ты хочешь спасти своих друзей? — вставила свои пять копеек Дженнифер. — Прекрасно. Откажись от трона и принеси нам клятву на крови, что останешься с нами, будешь служить нам и помогать.

«Соглашайся», — встрял Калеб.

«Нет», — повторили в унисон Элайджа и Джулиан.

— Увы. — Служение и помощь им навредили бы вампирам, он понимал это каждой частичкой своего существа, иначе, не раздумывая, сказал бы «да».

— Значит, тебя не заботят другие и их проклятие настолько, насколько мы думали, — произнесла Мари.

— Неправда, — выдавил он. — Я волнуюсь за них больше, чем вы можете понять. Если я дам вам то, что хотите, вы поклянетесь на крови никогда не трогать вампиров и волков?

— Нет. Конечно нет. Никто из нас не сделает этого.

Ведьмы рассмеялись над подобным предложением, и Дженнифер громче остальных.

— Если ты не поможешь нам, Эйден, значит, ты против нас. А раз так, ты никогда не покинешь эту пещеру.

Другими словами, они убьют его. Пока она не привела угрозу в действие, он придумал другой план. Если он смягчит ее, хотя бы немного, то одержит верх. Может быть.

— Душа, та, что вселяется в тела, — начал Эйден. — Кто он для вас? Для всех вас?

Калеб в ожидании тревожно затих.

Мари пожала плечами, но свет уязвимости озарил ее глаза.

— Он был… всем и ничем, — сказала она, потом сердито тряхнула головой. — А теперь, — добавила она, вставая, — мы оставим тебя. Мы зашли в тупик, и тебе нужно время подумать. Возможно, ты примешь во внимание тот факт, что несколько дней назад я могла и должна была убить твою подругу Мэри Энн, но я этого не сделала. Ради тебя я дала ей уйти. С тех пор я сожалела об этом и исчерпала запасы чувства сострадания. Чем больше ты нам сопротивляешься, тем меньше я хочу видеть тебя счастливым.

Подождите. Что?

— Ты никогда не хотела видеть меня счастливым. Объявите встречу открытой, — потребовал он с нарастающим чувством паники.

Остальные поднялись на ноги.

— Как ты оставил меня связанной, — произнесла Дженнифер, — так и мы оставим тебя связанным. Может быть, уединение развяжет тебе язык.

— Я требую, чтоб вы остались! Я требую, чтоб вы объявили встречу открытой!

Друг за другом они, молча, вышли из пещеры. Дженнифер до последнего смотрела на него. Мари остановилась в темноте, и, приоткрыв рот, оглянулась на него через плечо.

— Когда часы ударят полночь, твои друзья умрут. Мне жаль, правда, но потери во время войны неизбежны. Ты знаешь, что должен сделать, чтобы спасти их.

С этими словами она тоже покинула его.

Он продолжал кричать и умолять, чтобы она объявила встречу открытой, даже когда остался один. Голос отдавался эхом от стен пещеры, дразня его. Он кричал, пока не охрип, и пытался вырваться из плюща, пока не пошла кровь.

Лоза не поддалась, а ведьмы так и не вернулись.