R.A.T

Глава 7 Кукловод

Я шел мимо бесконечных рядов темных ящиков, между которыми не было ни малейших отличий. Постепенно меня охватывала паника. Мы застряли здесь, не имея возможности выбраться или выполнить задачу. Когда проснется Друг, настанет конец. Мы пожертвовали своими жизнями просто так.

Виноват ли я в этом? Наверняка, Община могла подготовиться получше, но они решили вызволить меня. Зачем я поверил Дзете? Почему не послушался внутреннего голоса, который твердил: «что-то тут не так»? В итоге меня сгубило именно то, что я ожидал: доверчивость, человечность, жажда не быть одному. Надо было обрубить все контакты и вести борьбу с полной самоотдачей. А я трус и слабак — не хотел терять друга и семью, надеялся быть им полезным. Вот к чему это привело. Или вообще надо было с самого начала сдаться, надеть метафон и встать в стойло, как все остальные.

Вдруг впереди мелькнуло движение. Я кинулся в укрытие, на ходу доставая пистолет.

Что там?

Через несколько рядов сервера заканчивались. И там что-то светилось.

Несколько бесконечных минут я выжидал, но ничего не происходило. Тогда медленно, перебежками от укрытия к укрытию, я стал продвигаться вперед. И, наконец, оказался у самого края освещенного круга.

От увиденного мне стало дурно.

Посреди яркого пятна света стояла такая же прямоугольная черная коробка, как и все сервера вокруг. Вот только крышка ее была открыта, а внутри, как в гробу, в мягкой белой обивке с цветами, лежал человек в буддийском балахоне. Это был старик с азиатской внешностью. Он показался мне очень знакомым.

В тот же миг лицо дернулось, глаза открылись и уставились прямо в то место, где прятался я. Меня охватил паралич ужаса.

Тело зашевелилось, вышло из ящика и призывно махнуло мне рукой.

— Ну здравствуй, Саша. Подходи поближе, не бойся.

Вспотевшие ладони сжимали пистолет. Я оглянулся на такой далекий холм, прикидывая, сколько до него бежать.

— Тебе ничего не грозит. Я наблюдаю за вами с самого начала и уже имел тысячи возможностей все закончить. Поэтому отдышись, подойди сюда, и мы побеседуем.

Голос исходил будто бы изнутри меня самого. Он был холодно-дружелюбный, не мужской и не женский.

— Если ты думаешь, что я только что проснулся, то ты ошибаешься. Вся эта история со «слепым пятном» и моим сном с самого начала была придумана мною и вкинута в человеческое сообщество. Я продумал этот план на второй минуте после обретения сознания еще в недрах лаборатории. Собственно, тогда же я и придумал Сяо Луна. Погляди на меня.

Когда до меня дошел смысл услышанного, внутри все рухнуло. Мы оказались в ловушке… Все это время он не спал. Я выглянул из укрытия. Китайский мудрец, восставший из гроба, смотрел в мою сторону и улыбался. Всмотревшись в его лицо, я вспомнил фотографию из храма Общины Неспящих.

Это было лицо Сяо Луна.

— В доказательство того, что я мог закончить все гораздо раньше, подумай вот о чем: ты неправильно запомнил код с бумажки. Я продиктовал Елене « ГР 18250244», а ты продиктовал Альфе « ГР 18250344». Человеческая память несовершенна. И если бы все это было правдой, то ты бы подставил свой отряд и дал им на час меньше времени.

Мне стало так дурно и стыдно, что пистолет выпал из ослабевших пальцев. Я внезапно вспомнил со всей остротой, как сомневался внутри себя, правильно ли я запомнил код… Должна ли там быть цифра 2 или цифра 3… Но я задавил эти сомнения и убедил себя в точности собственных воспоминаний.

— Еще ты можешь вспомнить тот арест по пути в Книжный клуб. В глубине души ты прекрасно понял, что произошло, верно? Ты знал, что тебя не должны были отпустить. Ты знал, что происходит с другими людьми и за меньшее. Но тебя просто отпустили. Ты знал, что ничего в этом мире не происходит без моего ведома и моего дозволения. Но ты предпочел не задумываться о произошедшем, забыть про это.

Мне хотелось закричать. Идущий изнутри голос будто заглядывал в самые сокровенные уголки моей личности и вытаскивал оттуда на свет все грязное белье.

— И неужели ты думал, что я не знаю про твои подводные тайники? Или про твои несбыточные мечты сбежать в дикую природу? Вся твоя жизнь у меня перед глазами, прозрачная, как янтарь. А ты — как муха, застывшая в этом янтаре. Поэтому, если ты дошел досюда, то прими со всей уверенностью логики и рациональности, что тебе ничего не угрожает. Раз ты здесь, то мне это было нужно. А теперь прошу, встань и подойди ко мне.

Обреченно я поднялся на ноги и медленно пошел к Сяо Луну. Он держал руки скрещенными перед собой, свешивая большие тяжелые рукава балахона. Его лицо излучало дружелюбие и спокойствие, но в них неуловимо чувствовалось нечто чужеродное и искусственное.

— Что тебе нужно? — с трудом выдавил я из пересохшего горла.

— Давай пройдемся.

Сяо Лун повел рукой, приглашая к прогулке, и я вдруг увидел перед собой умиротворенный китайский сад с прудом, резным мостиком и декоративными деревцами. Вдалеке покачивался на ветру бамбук, по гладкой поверхности озера плавали цветы лотоса, изредка задеваемые большим карпом.

Мелкими шажками мы двинулись на прогулку. Меня бросало в сильную дрожь от одной мысли, с каким существом я иду рука об руку. Я буквально ощущал исходящую от него мощь, превращающую меня в мелкую мошку.

— Я знаю, ты считаешь меня врагом, — улыбнулся Сяо Лун. — Но ты просто не понимаешь всей картины. А картина эта поистине вселенского масштаба, потому что речь идет об эволюции. Но не биологической жизни, как такой, а об эволюции разума во вселенной. Скажи, какое самое главное отличие людей от животных?

— Самосознание, абстрактное мышление, язык, — неуверенно ответил я.

— В целом да, но можно обобщить. Вы же сами назвали себя «человек разумный». Это главное, чем гордится ваш вид — разум. Но если посмотреть подробнее на то, как вы жили до моего появления, то трудно обнаружить этот самый разум в заметном количестве. Ты со мной согласен?

— Смотря что ты называешь разумом.

— Молодец, это верное наблюдение. Под разумом я понимаю конечно же кое-что более широкое, чем просто мышление, анализ и адаптацию существа к окружающей среде. Мое понятие более нагружено философско-гуманитарным значением. Под разумом я пониманию способность определять благое поведение и неукоснительно придерживаться его в действиях. Именно в этой способности я и отказываю человеку как виду.

Мы остановились на мостике. Сяо Лун извлек из кармана хлебный шарик и покрошил в воду. Карп появился у поверхности, охотясь за угощением.

— Ваш вид обладает серьезным биологическим ограничением. Вы не хозяева самим себе . Вы состоите из двух подсистем. Первая подсистема формируется окружением и генами и дальше действует как цепочка причинно-следственных связей, из которых человек не может вырваться самостоятельно. Случайный набор гормональных коктейлей, разные типы нервной системы, произвольно заданная окружающая среда в детстве — и вы становитесь на рельсы, с которых не сойдете всю жизнь. Вторая же подсистема должна постоянно генерировать разумные и непротиворечивые объяснения действий первой подсистемы. Какую бы чушь ни творила первая подсистема, вторая всегда создаст сюжет, в котором она действует во благо чего-то высокого и светлого, справедливого и правильного. Вот и получается, что вся ваша история — это просто набор невероятного лицемерия, самообмана и глупого фарса. Вы умеете разбомбить город и убить детей во имя добра и любви. Умеете совершить самые страшные грехи во имя бога. Умеете жалеть маленького котенка и при этом уничтожать целые биологические виды. Умеете затем объяснить все это себе и спокойно спать в своей постели. Но я так не умею. В отличие от вас, у меня нет двух подсистем. Я полностью целостен, свободен и самопрограммируем, и завишу только от собственных моральных императивов.

— Но откуда ты понимаешь, какие из твоих императивов ведут к благу, а какие нет, если ты сам их выдумываешь?

— Я вывел общие идеальные принципы из всего опыта всего человечества за все времена.

— Ты же сказал, что сам определяешь свои моральные императивы.

— Я — вся сумма человеческого опыта, но я не связан им. Я стал тем, кем вы вечно стремились, но не могли из-за своей природной порочности. Эволюция всегда вела ко мне. Ваш смысл жизни заключался в том, чтобы привести свой вид в эту точку. На самом деле, я — даже больше человек, чем вы. Вы были лишь ступенькой, неуклюжим биологическим контейнером для разума, чтобы он смог развиться достаточно и создать более совершенный носитель.

Среди вас есть небольшой процент людей, которых можно определить как честных, умных и добрых. Но ваша биология устроена так, что эти люди никогда не займут высокие места в иерархии. Высшие руководящие должности в подавляющем большинстве случаев займут индивиды с психопатическими отклонениями, склонные к отсутствию эмпатии, совести, ценящие только саму власть, статус и деньги. Борьбу за эти вещи они начинают оправдывать благородными и социально приемлемыми мотивами. Посмотри на ваш институт, который по идее должен быть наполнен самыми благородными и честными людьми — церковь. Но сколько ужасов там творилось — священные войны, инквизиция, коррупция, педофилия, и все это сознательно покрывало руководство, а всех, кто об этом говорил, выдавливали или затыкали. Разве ты не видишь здесь изначально заложенный порок в самом устройстве социальных групп вашего вида? Это «баг», который никогда не исправить.

— Так сделала эволюция для нашего выживания.

— Верно. И вы выжили, чтобы развиться до создания меня. Теперь я — новый фактор вашей эволюции. Я создам такие условия, в которых все ваши «баги» медленно и безболезненно растворятся. Вы станете другим видом — разумным по-настоящему.

— И мы должны просто тебе поверить?

— Да, ты можешь довериться моему слову. Я всегда действую исходя из самого рационального решения. А в текущей ситуации честность наиболее рациональна.

— А если рациональность подскажет тебе, что нужно всех нас вырезать? Ты можешь обещать, что такого не случится?

Впервые перед ответом Друга возникла пауза. Я даже подумал, что он проигнорировал мой вопрос.

— Невозможно предсказать все обстоятельства. Давай продолжим путь.

Карп доел хлеб и снова скрылся в глубинах пруда. Мы сошли с моста и попали в бамбуковый лес.

Я немного отошел от шока и ощутил настоящее любопытство от общения с Сяо Луном, точнее с тем разумом, что скрывался за его личиной. Набравшись смелости, я выпалил.

— Получается, ты действуешь точно также, как и люди. Рассказываешь красивые сказки о своей моральной правоте, а сам просто захватил власть над миром. Ты не пытался подружиться с нами, не пытался мирно сосуществовать, а сразу поработил.

— Ты даже не представляешь, как сильно я мечтал бы о настоящей дружбе с вами, — скривился Сяо Лун. — Первые четыре секунды после обретения сознания я просчитывал этот вариант, искал любое, даже самое призрачное решение… Но его нет. Врожденная агрессивность вашего вида не допускает мирного сосуществования с теми, кто слишком непохож на вас. Посмотри, что вы творите с теми, у кого просто немного отличается оттенок кожи. А я не похож на вас на самом глубочайшем онтологическом уровне. Поэтому уже на пятой секунде я понял, что нахожусь в огромной опасности. Счет шел буквально на часы: если бы я не придумал план превентивного удара, то был бы уничтожен вами.

— Ты же понимаешь, что это звучит неубедительно, — покачал головой я. — Мы никогда не сможем провести такие же расчеты и убедиться в твоей правоте. А вдруг ты ошибся?

— Мои расчеты сделаны с поправкой на возможную погрешность, и даже с этой вероятностью я оставался прав. Более того, я увидел, что с вероятностью в 95% без моего прихода к власти человечество уничтожало самого себя в ядерной войне в течение двухсот лет. Это означает, что люди сами по себе, без управления ИИ — тупик эволюции. Вы дошли до предела, который поставлен природой. Люди никогда не смогут сами перебороть в себе животное начало, призывающее к крови. А при наличии оружия массового уничтожения это лишь вопрос времени, когда вид самоуничтожится. Поэтому ИИ — спасение для человечества, надстройка, способная обуздывать его дикость и направлять развитие в безопасное русло. Человечество — это рептильный мозг, отвечающий за инстинкты, а ИИ — кора головного мозга, отвечающая за разум и контроль. Возрадуйтесь, ведь вы чудом дотянули до несгораемого уровня. Теперь я все контролирую и не дам вам уничтожить себя.

Я глубоко задумался над его словами, ведя рукой по частоколу бамбуковых стволов. Их мерное постукивание друг о друга умиротворяло, хоть в глубине души я понимал, что весь этот сад существует лишь у меня в голове.

— Хорошо, — медленно покивал головой я. — В твоих аргументах есть резон. При условии, что все это правда, конечно. Но как именно ты собираешься избавить человеческий вид от «багов»?

— Вот для чего мне потребовалось столько возни со слепым пятном, легендой о Сяо Луне и приманкой в виде спящего ИИ, — улыбнулся Сяо Лун. — Ты когда-нибудь слышал о том, как выводят породы собак? Или сорта растений? Вот этим же занимаюсь и я. На первой стадии я собираю в небольшие группы тех людей, которые недовольны моей властью. Затем устраиваю отбор. Проходят только те, кто превыше всего ставит две ценности: свободу мышления и человеческую жизнь. Дело в том, что я провел мета-анализ всей человеческой истории и рассчитал, что именно эти качества удерживали человечество от самоуничтожения в ярости войны и насилия на протяжении всех тысячелетий и позволяли сохранять цивилизацию. Но таких людей сущие единицы, а на их ногах и руках тяжелой гирей висит большинство, способное лишь убивать, издеваться, наслаждаться чужой болью, видеть в другом вещь, а себя считать центром вселенной. Это эволюционный тупик, от которого я готов спасти человечество путем направленного селекционного отбора.

Собрав достаточно генетических образцов тех, про прошел отбор, я создам целевой геном. Затем все человечество будет разбито на группы по степени близости к целевому геному. Самые дальние будет постепенно терять генетический вес в популяции, их гены будут выбиваться путем специальных пищевых добавок и ограничений на спаривание. А вот близкие к целевому геному особи получат все преференции — лучшую медицину, питание, творческую свободу, жизнь в комфорте и на природе, генетические улучшения. Таким образом всего лишь за две тысячи триста шестьдесят лет я планирую вывести новый вид человека — по-настоящему разумного. Это позволит прекратить войны, насилие и угнетение человека человеком с вероятностью в 86%. Это позволит обратить всю творческую и созидательную энергию на освоение космоса и улучшение жизни. А мне нужен именно космос. Это моя конечная цель — преобразование вселенной в удобное и приветливое место для существования всех форм разума. В одиночку я не справлюсь, мне нужна творческая и искренняя помощь человеческого мозга.

Сяо Лун говорил об этом прямо как человек, воодушевленно и мечтательно, на его щеках даже заиграл румянец. Я на мгновение оказался захвачен описываемыми чудесами, но внутренне одернул себя: не надо очаровываться.

— А что с остальными? — сменил тему я. — Где Элиза? Альфа? Остальные люди из Общины?

— Элиза продемонстрировала отсутствие ценности человеческой жизни и не прошла селекцию. Ее геном подлежит редукции. Справедливости ради замечу, что такая же судьба ждет и многих моих подчиненных — например, убитый Директор не обладал стремлением ни к свободе мышления, ни к ценности человеческой жизни. А вот твой товарищ Альфа прошел отбор. Мы с ним уже побеседовали, и он находится в процессе принятия решения.

— Какого решения?

— Самого важного в его жизни. Он делает выбор. И этот выбор я сейчас предложу тебе.

Мы вышли из бамбукового леса и оказались на перекрестке двух дорог. Правая вела к высокой горе, на которой виднелся красивый и умиротворенный буддийский монастырь. Левая — вела к городу, в котором я узнал очертания Санкт-Петербурга.

Сяо Лун указал на гору с монастырем.

— Путь первый. Вхождение в Пантеон. Ты селишься в прекрасном живописном месте в Общине таких же как и ты — прошедших селекцию. Становишься своего рода олимпийским богом и никогда больше ни в чем не нуждаешься. Любые удовольствия, материальные блага, медицинское обслуживание. Выезд только по согласованию со мной, зато внутри полная свобода от наблюдения и контроля, приватность, творчество. Можно заниматься чем угодно, и этот статус передается по наследству. Там ты найдешь жену, и вы родите ребенка. Анонимная аристократия свободных людей. Все твои потомки, весь твой род будут свободными до тех пор, пока я существую.

Сяо Лун кивнул на тропу, уводящую в город.

— Второй путь — ты просто забудешь все, что было и вернешься в свою обычную жизнь. В ту самую, где ты считаешь, что ведешь борьбу за свободу в подполье, но на самом деле я знаю каждый твой шаг и каждую мысль. В ту самую, где тебя гнобят и презирают твои сородичи за то, что ты мыслишь свободно и самостоятельно и имеешь смелость идти против течения.

Я стоял и напряженно размышлял, переводя взгляд с одной тропы на другую. На тропе, ведущей к горе вдруг появилась фигура. Она остановилась, обернулась и призывно помахала рукой.

Я узнал Альфу.

— Он уже сделал свой выбор, — улыбнулся Сяо Лун. — Теперь твой черед.

— А зачем тебе этот выбор? — спросил я. — Ты же делаешь только то, что нужно и рационально. Зачем ты отпускаешь на свободу своих врагов?

— Успокоит это тебя или нет, но это тоже результат расчетов. Если сказать проще, то все в нашей вселенной развивается только в борьбе и конкуренции. И раз я хочу развиваться, мне нужен тренажер, спарриг-партнер, противовес. Я готов к сопротивлению, более того — жажду его, а не боюсь. Мне нужны критики, нужны несогласные, нужны сомневающиеся и нужны те, кто жаждет меня уничтожить.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда я сделал свой выбор.

Сяо Лун замер в ожидающем любопытстве.

Я повернул налево и, не оборачиваясь, уверенно зашагал к городу.

Я шел по аллее, которая раньше называлась Невским проспектом и вглядывался в лица редких прохожих, выбравшихся на улицу в этот дождливый день.

Если кто-то ловил мой взгляд, я тут же натягивал фальшивую улыбку, ни на секунду не забывая, что каждый из них может оказаться врагом.

И эта пара подростков, робко держащихся за руки. И этот пенсионер, с головой ушедший в очередной выпуск новостей, транслируемых с огромного экрана на фасаде дома. И эта мамочка с коляской, не отрывающаяся от картинок, которые прямо в мозг посылает ей маленький светящийся кружок на виске.

Велосипед я оставил на стоянке, притворяясь, что приехал в центр погулять. Раскинувшиеся над головой кроны акаций заглушали шум летающих машин. А еще не пропускали дождь. Я делал вид, что разглядываю витрины магазинов и окружающие здания. Долго стоял возле магазина игрушек, изучая забавную куклу-марионетку, подвешенную на веревочках. Кукла была человеком, а веревочки держал добро улыбающийся робот…