Путь воинов

15

Сюзан терпеливо ждала, сложив руки. Ей удалось подключиться к прикладной программе бортовой системы «Пули» и заставить ее работать над неподатливыми кодами Братства. Пока компьютеры корабля ломали над этим голову, она просматривала историческую информацию из открытого файла.

У самого Братства была захватывающая история. Настоящие корни этой организации скрывались в глубокой древности, восходя к самым ранним культурам Земли. После постоянных преследований со стороны различных церквей и правительств, Советы депортировали всех разом на Границу, — рассчитывая, что они либо победят тавромедведей и суровый климат, либо погибнут.

Братство возглавило восстание против Советов и учредило Конфедерацию, ознаменовавшую собой двухсотлетний период расселения человечества среди звезд.

Сюзан откинулась назад и, нахмурившись, созерцала образы, которыми устройство связи наполняло ее сознание. Постоянные проблемы, создаваемые насилием, пиратством и общественным брожением, в итоге взяли свое. Сириус и Арпеджио встали на путь, который привел к крушению Конфедерации. Именно Сириус первым предложил создать институт директоров и Gi-сеть. Давление сириан и арпеджианцев явилось решающим фактором.

Когда общественное мнение обратилось против них, когда деятели Братства начали становиться добычей разъяренной толпы на улицах, когда перед Границей встала угроза уничтожения, тогда Братство собрало свои пожитки и убралось. К тому времени Директорат уже начал действовать и их бегство не вызвало большого шума. Легендарное Братство исчезло — ушло в космос в никому не известном направлении.

А что осталось? Сюзан состроила гримасу самой себе. ЗАСТОЙ! Директорат прогнил до такой степени, что не смог даже захватить ее примитивную планету; даже если принять во внимание преимущество, которое давали романанам пророки и корабль-отщепенец.

А что в будущем? Какую роль мог сыграть в нем ее народ? Народ, следующий за своим Богом-Пауком и любящий его, обнаружит на мирах Директората людей, мало чем отличающихся от овец. Ее губы скривились в злобной усмешке. Даже Сюзан Смит Андохар не хотела бы быть свидетельницей набега романанов на мир, подобный Рейнджу или Земле.

Сюзан вскрикнула, когда что-то впилось ей в бок. Она пулей вылетела из кресла, хватаясь за нож. Образы, выдаваемые устройством связи, исчезли, когда она сорвала его и развернулась, опустившись в стойку и изготовившись с ножом в руке.

— Неплохо, забияка! — усмехнулась Рита, отпрыгнув и подбоченясь.

Сюзан приложила руку к груди, отдуваясь.

— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, РИТА! Ты меня до смерти напугала. Не делай так больше! Я могла бы порезать тебя! — сердце чуть не выскочило у нее из груди, и она подумала, что на боку, должно быть, остались следы.

Рита засмеялась, сверкая глазами.

— Хотела просто проверить твою реакцию. Подумала, а вдруг ты тут раскисла и распустилась, пока я торчала в этом чертовом медблоке.

— Как ты? — спросила Сюзан, устыдившись. Она разыскала свое головное устройство и отключила его.

— Как огурчик, — пожала плечами Рита, роясь в своих вещах и упаковывая военную сумку.

— Куда ты? — с интересом спросила Сюзан, наблюдая за тем, как рыжеволосая женщина застегивала пояс с трофеями на своей тонкой талии.

— Мне нужно будет часами сидеть в штабе, детка, — Рита посмотрела на нее, не скрывая своего отвращения от того, что ей предстояло. — Я не уверена, что, когда начнется высадка, у меня будет возможность еще раз прийти сюда и собраться. А так я буду уверена, что возьму с собой в ШТ все необходимое. На самом же деле, я хотела попросить тебя отнести это в двадцать второй. Мы будем приземляться на нем.

Сюзан проглотила комок в горле.

— Началось, — выдохнула она. — Я до сих пор не могла этого понять. Мы действительно совершаем набег!

— Именно так, забияка. Тебе нужно будет явиться в док 22 через четыре часа. Ты летишь со мной. Внизу мы встретимся с Железным Глазом, как только будет выставлено оцепление. Сначала мы захватим космопорт. Это прервет их челночное сообщение. Оттуда мы развиваем наступление через столицу Экранию, а затем идем на помощь остальным отрядам романанов.

— А что с Конокрадом? — вдруг спросила Сюзан.

Рита улыбнулась.

— Он все еще в госпитале — рвет и мечет, надо сказать. Он мог бы принять участие в военной операции, но доктор Харди говорит, что его внутренности еще не совсем зажили. От сильного сотрясения швы могут разойтись.

— Клянусь, что он рвет на себе волосы, — засмеялась Сюзан. — Кстати, они уже отросли?

— Пятница сделал глубокий надрез. У Конокрада будет новый скальп недели через две, — Рита распрямилась и быстро окинула глазами помещение. — Вроде бы все. Не забудь ружье. У нас будут бластеры — но не вредно иметь и его на всякий случай.

— Пять часов, — лицо Сюзан пылало. Она подняла глаза. — Я готова? Я знаю достаточно? Ты думаешь, я справлюсь?

Рита пожала плечами.

— Детка, готовым нельзя быть никогда. В твой мозг загрузили сырую информацию. От тебя зависит, как ты распорядишься ею. Ты изучала тактику, умеешь обращаться с ружьем, бластером, знаешь рукопашный бой. Справишься ты или нет, зависит только от тебя. Пока воздух вокруг не начнет лопаться от разрядов бластеров и ты не вступишь в бой, ничего нельзя сказать определенно. Я многому научилась на Атлантиде, как, впрочем, и ты, наверное, когда взяла свой первый трофей. Что ты тогда почувствовала?

— Чуть не наложила в штаны от страха, — прошептала Сюзан вспоминая. — А вот потом было замечательно. Появилось ощущение какой-то легкости в голове, все как будто прояснилось. Я чувствовала запахи, все вокруг, я могла…

— Часов через десять будет то же самое, детка, — она остановилась. — Чуть не забыла. Ты сделала почти невероятное, Сюзан. Благодаря собственным усилиям. Ты уместила годы обучения в последние шесть месяцев. Мне бы это было не по зубам. Я думаю, ты их заслужила, — она сняла боевой костюм Сюзан с вешалки и прикрепила на рукав две звезды капрала. — Поздравляю, детка.

— Но это же…

— Вот именно. Кто-то должен пристыдить этих мужчин, чтобы пробудить в них волю к победе! — усмехнулась Рита и хлопнула ее по плечу.

Сюзан заморгала и затрясла головой, не веря своим глазам.

Рита повернулась к люку и остановилась. Ее зеленые глаза излучали трезвую рассудительность.

— Хм, береги себя там внизу. Уважь старушку. Не рискуй понапрасну. Не высовывайся… и думай головой. И еще… — Рита остановилась на полуслове.

— Что еще? — не отступала Сюзан. — Ты колеблешься, это на тебя не похоже.

Рита присела на койку, сверкнув глазами.

— Знаешь, ты очень красивая молодая женщина. Ты знаешь, что происходит с пленными женщинами?. Их… Ну, в общем, подумай об этом. Помни, что, если только он не убьет тебя… ты выживешь. Возможно, будет больно. Некоторые… хм, ломаются. Некоторые нет. Жизнь дается только тому, кто этого очень хочет.

Сюзан внутренне напряглась.

Рита выставила вперед палец, ее зеленые глаза были холодны как лед.

— Теперь, слушай внимательно. Если мужчина повалит тебя и окажется сверху, не сопротивляйся. Дай ему достичь высшей точки. В этот момент они теряют сосредоточенность. Тогда ты и действуй. Вонзи пальцы как можно глубже ему между глаз рядом с носом. Кости, которые там находятся, называются слезными, они очень тонкие и хрупкие. Сожми изо всех сил, а их у тебя, поверь мне, будет достаточно. Эти маленькие кости сломаются, и он ослепнет и станет бессильным от боли. Убей его резким ударом в горло. Если тебе также удастся добраться до его гениталий, оторви их совсем к чертовой матери!

Лицо Сюзан напряглось.

— Женщины на Мире знают, что такое изнасилование, майор. Для девушки нет ничего необычного в том, чтобы убить мужчину, захватившего ее. Мы не такие беззащитные. Любой, кто сделает это со мной, получит по заслугам. Так или иначе, я отрежу ему все, что надо, и оставлю так жить. Пускай ему снятся ножи всю оставшуюся жизнь.

— Правильно, — кивнула Сарса. — Так и надо. Желаю удачи, Сюзан. Возвращайся живой. Нагрузи свой пояс трофеями и покажи этим романанским ублюдкам — мужским шовинистам! — она легонько ткнула Сюзан в бок.

— Ты тоже, майор.

— Ага, не опаздывай. Забудешь мою сумку, я сделаю из твоей прелестной задницы бифштекс. — Рита улыбнулась, отдала честь и вышла.

Сюзан сидела молча, глядя на сверкавшие звезды, думая о Сириусе и о том, как она поведет себя. Это были мысли, типичные для любого воина, ожидавшего своей участи, где бы он ни находился. Смертная тень замаячила на границе ее сознания — не проявляясь до конца, но и не отступая. Черная тень требовала признания, но оставалась все-таки за пределами возможного. Сюзан глядела на хронометр, познавая тем самым жестокую реальность войны. Труднее всего было просто сидеть и ждать наедине со своими мыслями.

Она заставила себя подняться и упаковать свою собственную сумку. Вещей у нее было мало. Ружье и патроны к нему были приготовлены. Пояс с трофеем лег на талию, и она рассеянно провела рукой по волосам Рамона, стремясь получить от них силу. Одежды у нее была одна смена плюс боевой костюм, слегка влажный от пота. Она забыла про него после того, как нанесла травму Рите.

Все сборы заняли у нее не больше десяти минут. Она вычистила ружье — а затем по второму разу, затратив на это целых двадцать минут.

Ганс связался с ней, чтобы сообщить о своем назначении в отряд романанов в качестве технического консультанта. Ему было приказано явиться к ШТ—21 для спуска на поверхность. Он выглядел отдохнувшим и взволнованным. Она улыбнулась, уверила его в своей любви и отключилась, когда ему пришлось вернуться к своим служебным обязанностям. Прошло еще восемь минут.

Время тянулось мучительно. Она наблюдала за голографией на одном из мониторов, все время что-то жевала и поглощала кофе литрами. Наконец, часы начали отсчет времени до сбора. Пусть она придет на полчаса раньше — это лучше, чем ждать. Глубоко вздохнув, она встала, оглядела крошечную комнату, которая служила ей приютом, и спросила себя, увидит ли ее снова.

Койка, казалось, хранила отпечатки их с Пятницей тел. Там лежал призрак ее девственности, молча и печально. Увидит ли она Пятницу вновь?

Здесь она столкнулась с новым миром, научилась говорить и читать на новом языке. Здесь она превратилась из молоденькой девчушки в женщину.

— Какой ценой? — подумала она, представив, сколько головное устройство должно было стереть в ее сознании, чтобы вложить туда так много за такое короткое время.

Она провела длинными пальцами по панели, которую Ганс когда-то так усердно проверял и перепроверял, собираясь с духом, чтобы пригласить ее на кофе. Ее преследовали его неуверенные слова, смущенная улыбка и умоляющие голубые глаза.

Ругая себя за глупость, она потянулась к своему драгоценному компьютерному блоку, все еще подключенному к системе. Она взяла головное устройство — свой вечный спутник — и запросила файл, чтобы проверить его перед отключением, — просто по привычке. К ее удивлению, программа запустилась.

Она просмотрела файл — техническая информация о политике Братства, имена, списки кораблей, оценки укомплектованности личным составом и коды для Патруля в чрезвычайных ситуациях. Все богатство исчезнувшей цивилизации!

— Внимание! — взвизгнула система. — Всему личному составу занять места согласно боевому расписанию. ШТ быть готовым к высадке не позже чем через час. Это первый сигнал. Прошу всех явиться на свои места.

Сюзан подняла голову. Ее полчаса улетучились. Она поспешно сохранила файл и коды доступа, после чего сунула блок к своим вещам. Время текло то слишком медленно, то слишком быстро. Засуетившись, она схватила обе сумки, перекинула ружья через плечо и в последний раз критически оглядела комнату. Чисто, аккуратно, все на своих местах, кроме ее головного устройства. Сгибаясь под тяжелой ношей, она вставила его куда надо и открыла дверь.

В двадцать втором доке царила организованная суета. Команда «Пули» имела больше возможностей, чем любой другой корабль Патруля, чтобы отработать нештатные ситуации. Но, несмотря на это, мужчины и женщины бегали туда-сюда по трапам, загружая и выгружая оборудование.

Сюзан подтащила свои сумки к трапу, обогнув антиграв, загружавший большой пластиковый ящик. Она разыскала дежурного офицера и отрапортовалась.

— Только одну сумку, капрал, — сказал тот, отметив в системе факт ее прибытия. — Таковы правила.

— У меня только одна сумка, — возразила Сюзан. — Если хотите, можете эту выбросить, э-э, капрал Нагуччи, — Сюзан с трудом разглядела имя и звание на его боевом костюме. — Она принадлежит майору Сарса. Ей будет небезынтересно узнать, кто приказал оставить ее.

Взгляд Нагуччи упал на сумку. Он увидел личный знак и быстро махнул рукой:

— Передайте майору мои наилучшие пожелания, — и тут же занялся чем-то другим.

Сюзан забралась в переполненную утробу ШТ. Инженеры по бластерам проводили свои последние проверки. Мимо нее проталкивались люди. Казалось, сам воздух сотрясался от звуков взволнованных голосов, шаркающих ног и гудевшего в крови адреналина. Гул суеты задавал определенный ритм, который пульсировал в атмосфере напряженного ожидания, напоминая о том, что через какие-нибудь несколько часов ШТ—22 вступит в бой за свою и ее жизнь.

Работая локтями, она протиснулась на штурмовую палубу, заполненную романанами и отдельными десантниками. Она остановилась в нерешительности и встала в стороне возле люка. В море лиц, окружавших ее, были знакомые ей по поселению, но многих она видела впервые. Воины Паука и сантос перемешались, посмеиваясь, перебрасываясь шутками, разыгрывая или подзуживая друг друга.

Для них это было феноменальное приключение, раньше они могли только мечтать о подобном, и Сюзан понимала, что они не совсем реально воспринимают происходящее. Они не представляли, насколько рискованной была попытка ШТ ускользнуть от спутниковой обороны. Им было неведомо, что они могли погибнуть, превратившись в огненный шар задолго до вхождения в атмосферу. Они не понимали опасности разгерметизации, не думали о том, что все могло кончиться падением в бесконечную бездну навстречу смерти. А на поверхности их тоже поджидала неизвестность — но туда надо было еще попасть.

Это учение было палкой о двух концах. Не заставь ее Рита разбираться в тонкостях космической войны, она была бы такой же беззаботной, как ее соплеменники, рассчитывая поживиться на новой, богатой планете. Они не очень хорошо осознавали, что если их ШТ будет сбит, а «Пуля» уничтожена, то дороги домой у них не будет.

Сюзан подтащила свои сумки к десантным креслам, разложив свое так, как ей показала Рита, и укрепила ружье. Рядом с ним расположился ручной бластер. Она сразу же осмотрела его и проверила заряды. Смертоносное оружие было готово. Проверяя ремни безопасности, она заметила, что на нее уже обратили внимание.

Мужчины по очереди тыкали друг друга в бок и показывали пальцем, таращась и переговариваясь между собой. Не имея ничего перед глазами, кроме переборки и воинов-романанов, она предпочла смотреть на переборку — сжавшись как пружина. Ее мочевой пузырь и толстая кишка дали о себе знать. Отстегнувшись, она встала — поражаясь нервной дрожи в ногах — и направилась в туалет.

Когда дверь за ней закрылась, она испытала мгновенное облегчение. Расстегнув боевой костюм, она присела на приспособленный к невесомости унитаз, поражаясь переполненности пузыря и кишечника. Ее руки тряслись, дыхание участилось. Было душно, и она не понимала, зачем ей понадобилось так рано приходить.

— Пять минут до высадки, — объявила система. Она продолжала тараторить еще о чем-то, когда Сюзан, застегивая свой костюм, вдруг вспомнила о Ритиной сумке.

Сюзан застегнула ширинку и критически осмотрела себя. Открыв дверь, она схватила сумку Риты и двинулась вперед. Путь к мостику пролегал по извивавшимся коридорам, набитым десантниками. Мужчины и женщины обменивались непристойными шутками, пожеланиями, секс-голографиями.

На мостике десантник с бластером преградил ей путь.

— Имя, звание, по какому вопросу, — спросил он, сдвинув брови.

— Капрал Сюзан Смит Андохар! — она отдала честь. — У меня сумка майора Сарса.

— Входите, — машинально сказал десантник, приняв стойку смирно и взяв бластер на плечо.

Сюзан робко шагнула в большой герметичный люк, который вел на мостик. И здесь атмосфера была наэлектризована. Мужчины и женщины проверяли аппаратуру и выкрикивали друг другу наборы цифр. Некоторые сидели в командных креслах, прикрыв глаза, полностью поглощенные работой через головные устройства.

— Сюзан! — крикнула Рита из другого конца помещения, где она склонилась над монитором вместе с каким-то капитаном.

Сюзан подошла, вбирая в себя все вокруг, спрашивая себя, смогут ли эти мужчины и женщины, глядевшие на мониторы и проводившие последние проверки, спасти хрупкий летательный аппарат от огненной смерти.

— Майор! — Сюзан вытянулась и отдала честь.

— Это моя сумка? — спросила Рита, не отрывая взгляда от монитора.

— Так точно, мэм, — с гордостью отозвалась Сюзан.

— Как там ребята в главном помещении? Волнуются?

— Они даже не знают, что происходит, майор. Для них все это пара пустяков, не сложнее, чем спуститься с орбиты на Мир. Им невдомек, что сириане будут стрелять.

Рита отвлеклась от монитора ровно настолько, чтобы одарить Сюзан ободряющей улыбкой. На экране мелькнул Железный Глаз. Разве он не здесь?

Заметив удивление Сюзан, Рита пожала плечами.

— Черт возьми, ты же не думаешь, что мы отправим всех офицеров на одном корабле? Так хоть кто-нибудь из разбирающихся в обстановке пробьется. А пока, возвращайся в отсек. Я хочу, чтобы ты была с этими придурками. Если нам придется несладко, держись на виду. У этих ребят слишком много гордости, чтобы сломаться, когда женщина держится молодцом. Я рассчитываю на тебя. Помни, ты имеешь право отдавать приказы. Если возникнут трудности с их исполнением, пользуйся бластером. Стреляй так, чтобы только ранить.

Рита схватила со стола маркировальный карандаш и быстро нарисовала на костюме изображение паука.

— Приносит удачу, детка. Не забудь про свои молитвы, когда будешь выпрыгивать из люка. Монитор покажет объект нападения во время снижения. Береги себя, — и Рита повернулась к ней спиной, склонившись над монитором и торопливо переговариваясь с Железным Глазом.

Сюзан отдала честь, глядя ей в спину, и удалилась, чувствуя легкое потрясение.

В штурмовом отсеке Сюзан вытащила свои вещи из-под сиденья и перенесла их ко входу. Заходили десантники и растворялись в толпе романанов. Десантники Патруля при виде ее отдавали честь, а романаны смотрели на это, вытаращив глаза, качали головами и перешептывались.

Пронзительный звук сирены прокатился по белым коридорам, и металл содрогнулся.

— Внимание. По местам. Мы начали снижение. Боевая обстановка. Будьте готовы к разгерметизации.

Сюзан машинально надела шлем и позаботилась о том, чтобы воины рядом с ней правильно сделали то же самое. Она затянула ремни безопасности, найдя оптимальное положение. Пути назад не было. Наступила невесомость, так как не включились гравитационные пластины; на короткое мгновение Сюзан почувствовала, что падает. В животе все перевернулось, и до нее донеслось покашливание мужчин, призванное скрыть их растерянность.

Началось. Это слово эхом отдавалось в голове. Она была окружена своими людьми и десантниками Патруля — и в то же время предоставлена самой себе. Это испытывал каждый из них, поняла Сюзан. Шум вдыхаемого и выдыхаемого воздуха; стук сердца; биение пульса — этим теперь ограничивался ее мир. Вселенной стал тускло освещенный штурмовой отсек.

Перед глазами маячила переборка. Тонкий лист углеродистой стали отделял ее от открытого космоса. Она огляделась, вокруг была сверкающая белизна боевых костюмов. Десантники были погружены в свои мысли, их глаза ничего не выражали. Романаны — встревоженные необычностью происходящего — переглядывались, они перестали шутить, чувствуя себя неловко в непривычных шлемах, их белые боевые костюмы были разукрашены причудливыми узорами, обозначавшими духов-помощников.

Белые костюмы. Белые стены. Белый мир. Белая реальность. Она почувствовала, что во рту пересохло, и попыталась проглотить слюну. Белый костюм для того, чтобы, если ее выбросит в космос и не спалит бластером, было легче ее заметить. Белый цвет легче обнаружить в ослепительном свете звезд. Защиты это не давало никакой, так как свет отражался, а не поглощался.

Она пошевелила пальцами, вдруг с необычайной ясностью осознав, каким сложным и тонким устройством была эта рука. От нечего делать она сидела и шевелила пальцами, потирая подушечки друг о друга под защитным костюмом и наслаждаясь этим чувством.

Внезапно ее бросило в сторону. Уклоняющийся маневр! Они были под обстрелом. Сколько времени прошло с тех пор, как они отделились от «Пули»? Полчаса? Час? Три? Из-за напряжения и страха время стерлось. Ей захотелось в туалет. В кишечнике возникла слабость, и сдерживаться становилось все труднее. Сердце колотилось от страха.

Тяготение опять исчезло. Ее воины выглядели неважно. Они действительно были ЕЕ. Они все выросли под одним солнцем. Как они все оказались здесь, так далеко от Мира? Через сколько мгновений они погибнут, превратившись в сгусток энергии над миром, которого они никогда не видели?

Сюзан захотелось плакать. Она ничего не могла поделать. Ее судьба зависела от пилота ШТ; от стрелков и систем наведения, от средств обнаружения планетарной обороны. Незнакомый ей человек, с неведомого ей мира нажмет кнопку, и лиловый луч прорежет космос. Он никогда и не узнает, что убил Сюзан Смит Андохар.

Вспомнив слова Риты, Сюзан запела песню веры, силы и мужества. Ее губы молились Пауку, обещая прокладывать его путь среди звезд. ШТ снова дернулся, и гравитация вжала ее в кресло, а затем бросила на ремни, удержавшие ее на месте.

— Внимание, — спокойно произнес голос Риты. — Мы идем на посадку, — свет вдруг потускнел, когда бластеры зарядились энергией. По крайней мере, ШТ—22 без боя не сдавался.

На большом мониторе появилось изображение.

— Это наш объект — квадратное белое строение. Берите трофей с любого сирианина, которого встретите внутри. Ломайте все оборудование. Ваши технические советники сообщили нам, что допустимы любые действия. Это компьютерный центр связи космопорта Экрании. Уничтожьте его, и они не смогут ни с кем общаться.

Сюзан видела, что воины закивали и заулыбались друг другу. Некоторые нащупали под костюмами трофеи.

— Не разбегайтесь слишком далеко друг от друга, — предупредила Рита. — Военные вожди, следите за своими людьми. Не волнуйтесь, богатств на всех хватит с лихвой. После того как мы захватим здание, мы получим другое задание. Помните, мы поставили свою честь на карту, поспорив с «Победой».

Сюзан видела волчий блеск глаз под шлемами. Романанов раздражало даже упоминание об отступления. ШТ швыряло и трясло. Через шлем пробивался рев. Сильная вибрация сотрясала кресло, и в глазах стало почти совсем темно.

— До приземления меньше минуты. Когда ШТ окончательно остановится, отстегивайте свои ремни, хватайте бластеры — и вперед к белому зданию. Желаю удачи! — голос Риты отключился.

Свет снова и снова мигал, пока бластеры сеяли смерть и разрушение. Сюзан представляла себе, как летательные средства отчаянно бросались на ШТ. Она видела шлейфы черного дыма, выпускаемые подбитыми и уничтоженными нападавшими. Ей представлялись молнии, ударявшие в наземные оборонительные позиции и подавлявшие их.

Несмотря на страх, она поняла, что переживает то самое сражение над Миром, свидетелем которого она когда-то давно была, но с противоположной стороны. Давно? Казалось, прошла вечность — целая жизнь.

Ее желудок куда-то провалился, и она испуганно схватилась за кресло. Попадание? Двигатели отключились? Падение в смерть? ШТ взбрыкнул в воздухе, и Сюзан едва сдержала рвоту. С нараставшим страхом она думала о том, что будет, если корабль расколется пополам, — каким будет ее бесконечное падение навстречу смерти?

Падая в ревущем навстречу воздухе к все приближающейся земле, она хрипло закричит, не чувствуя веса, думая о том, успеет ли ощутить удар.

Гравитация вжала ее в кресло. Перегрузка нарастала. Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и в последний раз оглядела палубу. Воины сидели, оцепенев от страха.

ШТ выровнялся, и сила, которая казалась равной тысячам «g», давление, впечатавшее ее в кресло, ослабло. Свет мерцал не переставая. ШТ, приземляясь, потянул ее назад. Тяготение вернулось, и зажглась предупреждающая надпись.

Сюзан отстегнулась и вскочила на ноги, срывая шлем.

— Вперед! — закричала она, хватая бластер со стены. — Эй! Воины! Вы позволите женщине взять первый трофей?

Головы повернулись в ее направлении, и лица напряглись. Сюзан бросилась бежать к трапу, предупреждающая надпись все еще мигала. Тяжелые бластеры ШТ испепеляли все вокруг корабля заградительным огнем.

— Что, струсили? — язвительно бросила она группе съежившихся и широко раскрывших глаза мужчин, никак не решавшихся отстегнуть ремни. Ее насмешка заставила их вскочить в ярости и похватать бластеры.

Сюзан сбежала по трапу навстречу вечернему солнцу, грозившему ослепить ее после сумрака корабля. Страх улетучился, как только она ступила на твердую землю. Она обернулась, щурясь от яркого света. Здание было прямо перед ней, из пробоин в стене били фиолетовые лучи.

Разряд бластера с ШТ ударил в сооружение, снеся огромную часть стены, взметнув облако камней, штукатурки и пыли, обнажив этажи и перегородки. Люди разбегались.

Сюзан со всех ног бросилась к зданию, сжимая в руках увесистый бластер.

Что-то с треском пронеслось мимо уха, и она услышала позади себя крик мужчины. Издав боевой клич, она запела своему Духу. С именем Паука на устах она перебралась через груду обломков на месте разрушенной стены и, не задумываясь, разнесла первого же человека на части точным попаданием. Задержалась она ровно на столько, сколько нужно было, чтобы наклониться и срезать трофей с головы жертвы.

Она сделала это! Взяла первый трофей! Смеясь как безумная, она взмахнула им над головой, стряхивая кровь. Дрожащими пальцами она закрепила его на поясе.

Поднялся гул голосов, повторявших нараспев: «Паук! Паук! Паук!», и романаны с воплями ворвались в здание. Крича, визжа, распевая и улюлюкая, они сыпали вокруг разрядами бластеров.

Занять строение им не стоило никакого труда. Стоя на краю готовой обрушиться стены, Сюзан смотрела, как ШТ приземляются, подобно гигантским жукам, и полчища стреляющих романанов и десантников вырываются на просторы Сириуса.

— Капрал Сюзан Смит Андохар, — затрещала система у нее на поясе.

— Слушаю, — ответила она, щурясь от дыма.

— Сюзан, возьми как можно больше людей и двигайся по проспекту, который прямо перед тобой. В том направлении отмечено продвижение крупных сил сириан. Они не имеют защитных костюмов, но, похоже, вооружены. Будь осторожна, детка. Держи связь. Давай нам знать о всем, что происходит. Все.

— Поняла, выполняю, — Сюзан перекинула бластер через плечо. Большинство ее людей разгуливали по зданию, изумленно рассматривая разбитое, дымившееся оборудование.

— Кто за трофеями и за честью Паука? — выкрикнула она. — Рыжий, Великий Трофеями говорит, что группа сириан идет сюда по той дороге. Давайте встретим их, — она повернулась и вышла через разбитую дверь в сумерки.

— Следите за тем, во что и в кого вы стреляете, — крикнула она. — Когда станет совсем темно, не забудьте про приборы ночного видения.

Ее бесшабашная банда встречала ночь песнями, хохотом, проклятиями и добродушным роптанием по поводу того, что романанская женщина взяла первый трофей. Сюзан злорадно улыбалась. Как и тогда, после перестрелки с Рамоном, ее охватила эйфория. Нос подсказывал ей, что воздух здесь был тяжелым, влажным и слегка вонял.

По обеим сторонам проспекта выстроились низкие дома. Мужчины сами собой начали распределяться по флангам, обсуждая необычность местности. С досадой поняв, что самой нужно было отдать приказ рассредоточиться, она задумалась о том, какую построить тактику.

— Разойтись, — вдруг выкрикнула она. — Мы поступаем тупее, чем хавестеры, шагая по дороге. Половина в эту сторону, остальные туда. Да хранит вас Паук! — и она сама перебежала под прикрытие зданий.

Огонь из бластеров растерзал вечер. Бегущие по дороге люди, одетые во что-то темное, приближались. Вспыхивали голубые разряды.

Сюзан опустилась на колено, глядя в инфракрасный прицел. Она подстреливала их один за другим, понимая, что ее романаны — прекрасные стрелки с детства — скоро ничего не оставят от формирования сириан. Не прошло и несколько минут, как те побежали, растворяясь в ночи.

— Кишка тонка, — презрительно буркнул сантос. — Даже не приблизились.

— Пошли, — вскричал с ликованием другой. — Меня там ждут трофеи, — и романаны бросились вперед, вопя и размахивая длинными ножами.

Для Сюзан эта ночь потеряла связность. Она сохраняла свой небольшой патруль и продвигалась дальше в город. Сириане бежали сломя голову от накатившей на них волны романанов.

Она помнила, что сбивала воздухопланы, уворачивалась от бластеров, организовывала свою команду на штурм сирианских баррикад, стреляла по самолетам и яростно шла в рукопашный бой. Приступы эйфории сменились периодами изнеможения. Бесконечный страх немыслимым образом превращался в бурное веселье.

А ужас никак не хотел уходить, как тот сирианин, который ползал на коленях, моля о пощаде, его голова превратилась в массу запекшейся крови там, где был сорван скальп.

Ей пришлось видеть девочку с обугленной ногой, скулившую от боли и страха, в то время как романан бросался на нее сверху с большим боевым ножом, чтобы снять трофей. Эта ночь была отмечена огнем и смертью.

Был и смех при виде трех романанов с антигравом, доверху нагруженным грудой одежды, предметов обихода, картин, металла, оружия и пятью визжащими девушками. Мужчины ссорились друг с другом из-за добычи, хотя вокруг них были груды нетронутого богатства.

Они врывались в дома, где называвшие себя людьми сбивались в кучу и скулили, когда она освещала их перекошенные от страха лица. Это был мир овец, ползавших у нее в ногах, цепеневших от ужаса, испуганных до такой степени, что их пузыри и кишечники опорожнялись и пачкали одежду. Она задыхалась от отвращения.

Мимолетный образ: воины, прижав вырывавшуюся женщину к земле, срывали с себя боевые костюмы и бросались своими суровыми телами на ее нежную плоть. Сюзан смотрела и испытывала легкое возмущение романанскими правилами ведения войны. Женщина даже не сопротивлялась. Именно поэтому Сюзан не стала спасать ее.

Она помнила старую женщину — с такими седыми волосами, что никто бы не стал брать трофей, — отчаянно умолявшую пощадить жизнь ее сына, которого романан кромсал на куски. Смех воина звучал жутко на фоне душераздирающих воплей того человека. Сюзан не могла забыть, как дернулась голова пленника, когда она отстрелила ее. Обратившись к воину, она сказала: «Убивай быстро и не марай себя их кровью. Это позор для паука!» Он отступил и, кивнув головой, оставил старуху прижимать кровавое месиво к своей впалой груди.

Взрывы сносили огромные нависавшие над головой строения Сириуса — многие из них, как было известно Сюзан, были построены шестьсот лет назад. Когда небо на востоке посветлело, она устремила свой взгляд сквозь пелену дыма. Широкие безлюдные улицы были усеяны телами, обломками, личными вещами, брошенными беглецами или оброненными победоносными романанами.

От ее первоначального отряда осталось пять человек, остальные где-то потерялись, разбрелись в поисках лучших развлечений.

— Майор Сарса, — захрипела Сюзан в устройство связи, — это капрал Андохар, — она устало хлопала глазами, полными песку. Они привалились к низкой побеленной стене, выбившись из сил, в костюмах, заляпанных кровью, закопченных и почерневших в тех местах, где выстрелы прошли очень близко. На мрачных и чумазых лицах выделялись дорожки слез и морщинки в уголках глаз.

Я УСТАЛА ОТ ВОЙНЫ. Я ХОЧУ ДОМОЙ. Сюзан прикрыла глаза и отрывисто вдохнула в себя вонючий воздух.

— Сюзан, это ты? — отозвался Железный Глаз. — У тебя все в порядке?

— Все отлично, Джон. Мы примерно в шести километрах от космопорта. Здесь почти ничего не происходит. Воины тянутся сзади. У них нет больше пороха. Выдохлись. Что мы должны делать?

— Возвращайтесь, Сюзан. Мы вышлем пару разведывательных групп в вашем направлении. Сириане перегруппируют силы на окраинах города. За ними следит наш ШТ, а также установлено несколько наблюдательных постов, чтобы фиксировать их передвижения. Нам срочно нужно реорганизоваться. Я думаю, ты можешь Рите понадобиться.

— Понятно, отправляемся. Хм, послушай… если есть возможность… пришли воздухоплан на Юнион-авеню. Мы были бы очень признательны, — она укрепила устройство связи на поясе и заставила своих спутников подняться.

На памяти Сюзан не было случая, чтобы она так устала. Ее пояс, должно быть, весил фунтов тридцать от навешанных трофеев, с которых по ногам стекала кровь. Где-то в глубине души Сюзан было немножко стыдно. Они все достались так легко. Народ на Мире никогда не поймет, как мало значил такой трофей.

Тела попадались все чаще, по мере того как они продвигались по дороге. Здесь и там горели дома, лежали разбитые воздухопланы. Опустошение.

— Воздухоплан! — вскричал Бык Риш и бросился в укрытие. Романаны Сюзан вжались в углы и изгибы здания.

— Ганс! — воскликнула Сюзан, узнав воздухоплан, украшенный теперь изображениями паука. — Как дела? — спросила она, падая на сиденье.

Не раздумывая, она крепко поцеловала его в губы, жалея, что они не могут где-нибудь уединиться, обнять друг друга и поговорить. Может быть, он мог бы объяснить смысл всего этого ужаса и торжества. Ее преследовал запах горелого мяса. Ей хотелось смыть с себя кровь — и заснуть.

— Я обрадовался, что ты жива, — улыбнулся Ганс, даже не смутившись от ее знаков внимания. — Нам лучше всего поскорее вернуться. Я не знаю, какова на данный момент расстановка сил, но Рита с Моше очень встревожены.

— Мы гнали их как крыс, — возразила Сюзан. — Боже! Я и не подозревала, что так будет. Это овцы, Ганс! Они чуть что ползают на коленях, скулят, умоляют! Неужели у людей не осталось ни капли гордости? Или мужества? Это таких людей взрастил Директорат?

Ганс помрачнел. Его глаза выдавали тревогу.

— Мы не можем связаться с «Пулей».

— О… — она непроизвольно подняла глаза, всматриваясь в слегка пасмурное небо. В ее груди возникло новое щемящее чувство.