Пуп горы

Глава 2 Хранитель Игр

Пока в покинутой реальности моё бренные тело потрошили опытные доктора, выискивая в нём заказанные органы и сосуды, мы с орком материализовавшись в другой вселенной, пытались обзавестись новыми телами.

Пришёл я в себя в маленькой комнатке, со сплошными белыми стенами и таким же кристально чистым потолком. В тесном помещении отсутствовал и намёк на какую-либо мебель, и странное дело, стены оказались напрочь лишены окон и дверей. Насчёт окон я ещё понимал хозяев: сквозняк достал меня ещё в старой квартире. Я даже заложил окна кирпичами, вывернутыми из общей несущей стойки. Но вот отсутствие дверей просто не укладывалось в голове. Неужели из помещения не было никакого выхода?!

Сразу же почувствовал себя очень неважно. Прямо таки ощутил, как чужие пальцы копаются в районе живота. Вытянул перед собой руку и заметил, как она начала на глазах исчезать. Сначала куда-то испарились пальцы, потом кисть. Испуганный, я взглянул на орка. С ним ничего не происходило. Его тень по-прежнему выглядела на редкость устойчивой.

Понимая, что с моим телом на Земле творится что-то нехорошее, я ещё раз осмотрелся и только сейчас обратил внимание на то, что в тайной комнате, спрятанной между мирами, мы не одни. Сначала тёмный предмет на полу я принял за кучу грязного белья, но теперь, когда мне удалось сфокусировать зрение астральных глаз, которые в отличие от земных ещё не покинули своё истинное местоположение, он разбился на фрагменты. Поправив культей руки, сползавшие вниз очки, я разглядел маленького человечка в старом восточном халате, сидящего к нам спиной. Справа от него, свернувшись калачиком, дремало непонятного рода домашнее животное с пушистым хвостом.

Из мохнатого шара доносился могучий храп. Вдруг он прекратился. Две тонкие лапки вытянулись в нашу сторону, но мохнатый хвост, который оказался вдвое больше хозяина, изогнувшись, обвил их и засунул обратно. Секундой позже откуда-то из под хвоста показалась заспанная мордочка, чем-то напоминающая одновременно физиономию белки, енота и крота. Пошевелив большими, остроконечными ушами и всё так же, не открывая сонных глаз, зверёк едва слышно пробормотал:

— Ой, тени… Вы позовите моего хозяина. Он опять погрузился в медитацию, пытается достичь нирваны. Это дело долгое и если вы… — договорить голове не дал хвост. Выгнувшись, он аккуратно подмёл выкатившуюся не в том месте голову обратно в тело.

— Эй, уважаемый, — аккуратно кашлянул я, — не имею честь знать, как там вас зовут…

— Проснись, болван! — рявкнул орк. Я укоризненно посмотрел на него и покачал головой, но ничего не сказал. Пусть этот поступок останется на его совести, воспитанные люди так себя в гостях не ведут.

Человечек подпрыгнул на месте. Я никогда не видел, чтобы сидя можно было вот так легко взлететь на метр в воздух. Приземлившись на пятую точку, незнакомец застонал, вскочил и резко повернулся к нам. Увидел я перед собой невысокого сухонького старичка с жёлтой сморщенной кожей, глазами — щёлочками и жидкой седой бородёнкой, одетого в видавшего виды, в дырах и заплатах, цветастый халат. Полы халата на миг распахнулись, и я заметил, как мелькнули две отвисшие женские груди. Старик, вдобавок, успел «светануть» грязными семейными трусами, больше на его теле, кроме них и халата, ничего не было.

— Добло позаловать в китайско велсия Любоиглы, — добродушно, с непередаваемым акцентом, приветствовал нас Хранитель Игр и поспешно двумя руками прикрылся халатом. Да, так было лучше.

— Намного лучше, — согласился орк и представился, — орк Василий.

С ума сойти! Никогда не подумал бы, что у орков бывают имена, да ещё так похожие на наши.

— Сергей Степанович, — громко произнёс я своё имя и отчество. Старичок, в свою очередь, поспешил назвать себя:

— Ли Пи Сюн. Мозно титул не называть и плосто звать меня Пи Сюн. А это моя домасняя звелёк. Дуска ево зовут. Не обласайте на нево внимания. Он глупый. Калоче, гуоздик какой-то. И есё он неудацный лезультат экспелимента по склесиванию. Уцёные надумали склестить белку, енот и клота. А оно возьми и заговоли. Есё он умеет использовати тлидцать плоцентов мозга, поэтому у нево неустойцивое полозение куцек атомов…

— Мы от Ашота, — перебил я словоохотливого Хранителя, понимая, что нужно торопиться. — Нам бы в Игру попасть.

— Асот? Ни знаю таково… Сто есё за осот? Вы лублики заплатили?

— Конечно, — снова рыкнул орк, выйдя из себя. «Всё — таки, какой же он не воспитанный деревенщина», — успел подумать я, а Василий продолжил грозным голосом. — А как бы мы сюда попали?

Да, иногда нужно и прикрикнуть. Старик немного нагнулся, втянул голову в плечи и заговорил с нами подобострастно и испуганно:

— Холосо, холосо! Зелаете, знацито, в Иглуньку попасть? Какую бы вам Игруньку посоветовать…

— Я бы на вашем месте не слишком бы ему и доверял, — вновь высунул заспанную мордочку зверёк по имени Душка, в этот раз откуда-то из живота. Не открывая глаз, результат генной мутации продолжил: — Знаете, что с вами будет? Сначала… — Договорить снова не дал хвост.

— Ну, не знаю, — я растерянно зачем — то ещё раз осмотрел пустую комнату. — Хотелось, конечно, что-то экзотичное. Ну, чтобы были там драконы, принцессы…

— И орки, — внушительно добавил не терпящим возражения тоном Василий.

— Ладно, пусть будут и орки, — согласился с ним я.

— О! Я холосо снаю, сто вам нусно! — на лице Пи Сюна появилась широкая улыбка. — Знаю я такую игруньку, котолая вам осеня, осеня понлавится. Называется она — «Пуп голы».

— «Пуп горы»? — недоверчиво переспросил я. — Как — то звучит не очень…

— А сто вам не нлавится? Оценя название дазе холосое! Пуп голы! Звуцит, а? Вам ведь не плосто иглуньку надо, а с наваротами?

Последнее слово он произнёс на удивление чисто и без всякого акцента, наверное, тренировался перед зеркалом. А, может, просто претворялся, и всё это время ломал перед нами комедию.

— Конечно, с наваротами, — посмотрел я обиженно на Хранителя Игр. — Если простая, тогда деньги назад.

— Холосо, холосо. И с секосом? — почему-то с надеждой в голосе спросил Пи Сюн.

— А как без него? — я сделал безразличный вид бывалого мачо. — Конечно, с ним.

— А секос с пледставителями своего вида или длугих каких позелаете? Есть четвелоногие симпатюли, есть плыгаюсие и даже летаюсие!

— Нет, нет, только с моим видом, — я поспешил оборвать похотливого старика.

— А я хочу, — мрачно высказал своё пожелание Василий, — чтобы орков было мало, но самок собирай побольше. Пусть меня окружит много, много истосковавшихся по простому счастью симпатичных, упитанных, разожравшихся оркчих.

— Какие зе вы скусные людиски! Ну, ладно, сделаю так, стобы касдый из вас насёл себе там по пале, а то и больсе, — его узкие глаза хитро сверкнули, на мгновение расширившись до привычных для меня размеров.

— Что мы должны сделать для того, чтобы поскорее попасть в Игрульку? — поторопил я Пи Сюна, понимая, что времени у меня осталось совсем немного. Теперь кто-то невидимый копошился в районе груди, вынимая по очереди сердце и лёгкие. Мои ноги совсем пропали, руки давно перестали двигаться, голова сильно гудела. Если я в ближайшее время не обзаведусь новым телом, то наверняка перейду в разряд неуспокоённых духов. Слышал я про таких игроков, смотрел пугающие программы по объёмовизору.

— Ницего, ницего. Сейчас я отплавлю вас в иглюньку. Визу, вам плохо, тени. Последняя воплоса. Зелаете вы новые тела или сталые и стласные устлаивают?

— Я доволен своим телом, — рыкнул орк.

— Я тоже, — не желая показаться слабым, твёрдо добавил штрих к будущему перевоплощению и я. Если сказать честно, то мне многое не нравилось в моей внешности. Хотелось бы нос поменьше, чтобы очки не сползали. От прыщей бы избавиться на лбу не мешало. И мускул добавить, как у орка. И ещё исправить многое, многое другое… Но я не решился в данный момент озвучить столь многочисленные пожелания, чтобы не уронить свой авторитет в глазах орка. Ведь главным всё же был в связке пока человек, а не орк…

— Холосо, холосо! Какие скусные людиски! Заклывайте глазки, тени, и сцитайте до тлёх.

С недовольным ворчанием Василий закрыл глаза. Я посмотрел на его, уже почти родное лицо с огромным носом и буйной шевелюрой, из которой торчали сухие ветки и листья, а затем тоже опустил веки. Я успел услышать, как ворчит Душка:

— Вернутся ведь, Пи Сюн, опять тебе морду набьют…

А потом меня довольно ощутимо подбросило в воздух.

— Три! — сказал я вслух и открыл глаза.