Пункт назначения 1991. Целитель

Глава 26.1

В Калачовку я вернулся к четырем. Принес собой записку и дюжину гвоздей.

Ребята уже пришли с моря. Веры видно не было. На веревке у сарая сушились полотенце и купальник. Вика сидела на ступенях крыльца. Влад, пристроившись рядом, строгал перочинным ножом рогатину из толстой ветки. Старательно острил все три конца.

Увидев меня, он ухмыльнулся, выдал:

— О, шаман наш вернулся. А я тут тебе орудие труда делаю. Вика попросила.

Я подошел ближе, выхватил у него ветку, взялся за рукоятку, повернул развилкой перед собой и сделал выпад, словно хотел поразить противника. Палка в руке сидела удобно. Я нанес удар еще пару раз и окончательно успокоился. Это было именно то, что нужно.

Влад на мои экзерсисы взирал с глумливой ухмылкой. Наконец, не выдержал, спросил:

— На вампиров что ли охотиться собрался?

Я вернул рогатину Вике, согласился:

— Почти.

Он криво улыбнулся.

— Ты там не подведи. Не зря же я полдеревни в поисках осины обегал. Видал, какую знатную ветку добыл!

Я посмотрел на его довольную морду и едва сдержал остроту. Ответил серьезно:

— Не подведу. Спасибо.

Глянул на Вику.

— Остальное найти удалось?

— Да, все в доме. Принести?

— Нет, не нужно. Пойдем, перекусим, а после начнем готовиться. Нам еще жуков-червяков искать.

Влад поднялся, стряхнул с джинсов стружки, закрыл нож. Задумчиво покачал головой.

— Какие у вас, сэр, нестандартные запросы, однако.

Я даже не стал спорить. Зачем спорить с чистой правдой?

Из живности добыть удалось жирную гусеницу. Толстую, яркую, покрытую густым пушком. Гусеница была откормленной, медлительной. При каждом касании сворачивалась колечком.

Ее мы отнесли в дом, переложили в банку, закрыли крышкой. Потом собранием из четырех человек решили, что для Макара такое подношение будет вполне достойным. Самого гуся, ясное дело, спрашивать не стали. А зачем? Гусь и гусеница слова схожие, значит, друг с другом должны прекрасно совмещаться.

Влад принес с кухни пустой коробок, прикрутил тонкой медной проволокой его за узкий конец к развилке рогатины. Снял-надел крышечку. Убедился, что все работает. После гусеницу положил внутрь, надежно закрыл. С этим пунктом из списка было покончено.

Вика принесла пустой пакет. Туда сложили церковные свечи, спички, ладан, истолченный в порошок. Я добавил в набор гвозди-соточку, два фонарика на батарейках. Сверху Вера присовокупила букет из обычной полыни и бутерброды.

На этом сборы можно было считать практически завершенными. Осталась сущая мелочь — я снял футболку и переодел ее наизнанку. Велел Вике:

— Теперь ты. Иди в комнату, переоденься.

Она сделала жалобное лицо, сложила ладошки возле груди.

— Можно я позже? Как приедем. На месте.

— Нет, — я был неумолим, — нельзя. Кто его знает, что там может случиться? Переодевайся сейчас.

Девчонка недовольно засопела, ушла в комнату, вернулась в блузке, надетой шиворот на выворот. Тут же оповестила обиженным голосом:

— Чувствую себя полной дурой.

— Это куда лучше, чем чувствовать себя трупом, — успокоил я.

Вика совсем скуксилась. Влад хохотнул:

— Умеешь ты девушек утешать.

Я только развел руками. Закрыл сумку, повесил ее на плечо. Вике вручил бабкину книгу. Бросил взгляд на окно, на едва различимый в сумерках сад. Сказал:

— Ну все, други мои, не поминайте лихом.

Вера спросила осторожно:

— Может, останетесь? Может, не пойдете?

За меня ответила Вика:

— Нельзя. Видела я этот сон. Нельзя ту тварь оставлять. Иначе она много горя натворит.

Я обнял свою разумную радость за плечи. Поцеловал в щеку.

— Умница. Все, пойдем.

Влад быстро предложил:

— Давайте, мы вас хоть до машины проводим?

Это была хорошая идея. И нам приятно, и им спокойнее.

Ночная дорога оставалась совершенно пустой. Щербатый асфальт шуршал под шинами Владовой пятерки. В сумке на кочках позвякивали гвозди. На заднем сидении мирно лежала рогатина. В коробке тихонько сидела гусеница. Странно, но именно ей суждено было сыграть в нашем ритуале главную роль.

Мысль эта меня насмешила.

— Ты чего? — Тут же встрепенулась Вика. — Что-то случилось?

— Нет. Просто представил — только он губы раскатает, а мы ему оп! И эту гадость подсунем.

— Сам ты гадость, — беззлобно парировала девчонка. — А она красивая.

Красивая гусеница не могла ни возразить, ни согласиться с подобным утверждением.

— Викуль, — спросил я на всякий случай. — Не передумала еще?

— И не мечтай.

Она отвернулась к окну, а я оставил попытки ее уговорить. В конце концов у так было ясно, что без нее мне не справиться. Не было у меня никаких шансов в одиночку.

За окном толстой буквой «С» сиял месяц. Откуда-то всплыло — для луны буква «С» значит смерть.

Вика подтвердила мои мысли.

— Убывающая луна, — сказала она, — это хорошо.

— Почему? Спросил я, не особо задумываясь.

— На убывающей луне у магических тварей силы тают. — Вика отлипла от окна, бросила на меня укоризненный взгляд. — Бабушка всегда так говорила. Ты разве не знал?

— Нет.

Она вновь уставилась в темноту.

— Еще бы дней пять подождать. Месяц тогда станет совсем тоненьким.

С сбросил скорость, встал на обочину, предложил:

— Хочешь, вернемся? Отложим все на неделю.

— Нет, — сказала она, — если бабушка показала нам этот сон сегодня, значит, нет у нас этой недели.

Я вновь вырулил на шоссе.

Вика молчала до самого города. Магнитола пела:

Вика недовольно нахмурилась, сказала:

— Мерзкая песня.

— Почему? — не понял я. — Это же Агата Кристи.

— Да хоть Алла Пугачева! Лучше она от этого не становится.

Подтверждая ее слова их динамиков донеслось:

— Ну, — спросила Вика с вызовом, — и что тут хорошего?

Я вздохнул и выключил магнитолу. Девчонка еще какое-то время пыхтела обиженно, смотрела в окно. Потом вдруг положила руку поверх моей ладони. Попросила:

— Прости. Это я волнуюсь.

Я ей улыбнулся.

— Ничего. Было бы странно, если бы ты оставалась спокойной.

— Никогда со мной такого не случалось.

— Так и призрака ты никогда не ездила усмирять.

Вика убрала ладонь, провела пальцами по торчащим швам на кофте.

— Это точно. Бабушка меня к ворожбе почти не допускала. Только травам учила. И заговорам немножко.

— У тебя еще вся жизнь впереди.

Я увидел указатель города и привычно сбросил скорость.

Машину оставили у киоска с мороженным. Там было самое удобное место. Я взвалил сумку на плечо и протянул Вике руку. Она в ответ охотно доверила мне свою ладошку. Я поднял голову вверх — к ярким звездам, к темно-синим небесам. Подумал, что сегодня мне с моей Викой предстоит пройти тот же путь, что однажды тринадцать лет назад я уже проделал с Викой другой. Поразился, насколько разнятся мои ощущения.

— Ты чего застрял? — Девчонка нетерпеливо сжала пальцы. — До полуночи ждать будем?

— Нет, задумался немного.

Я шагнул вперед, потянул ее за собой. Мы пересекли дорогу, прошли между домами, попали в место, лишенное застройки.

— Там море, — махнул я рукой вперед. — Минут пятнадцать ходу.

Вика чуть притормозила, повертела головой. В свете ущербной луны над миром царствовали густые тени. Все казалось таинственным и мрачным. Совсем как давешней песне.

Девчонка неуверенно махнула рукой направо.

— А развалины где-то там?

— Да, — я кивнул, — совсем недалеко.

Она не колебалась.

— Идем.