Псих Книга 7

Глава 12 Планы по спасению

Когда древний архимаг зашёл ко мне в камеру, моей первой мыслью было его схватить и заставить силой меня выпустить. Но когда он сказал, что глупая девка, что предала своего хозяина, скорее всего, умерла, так как была отравлена ядом, вот тогда мне захотелось его убить голыми руками. Только мои руки прошли сквозь иллюзию Оркуса, а злорадный смех резанул по и так натянутым нервам. Но самое страшное даже не в этом, а когда он предложил выйти сквозь открытую дверь, и у меня ни хрена не получилось. Вот тогда я испытал полное бессилие. Это говорило, что меня здесь удерживает не только антимагическое железо, подавляющее способности, но и какой-то барьер снаружи, через который навряд ли кто сможет пройти, да и мне отсюда выйти уже никак не получится. Хотя какая-то серая тварь все же проникла внутрь и цапнула меня за ногу, а потом благополучно прошла через чёртов барьер, унося мою кровь сумасшедшему экспериментатору.

После того как дверь с противным скрипом захлопнулась и раздались щелчки запираемых замков и засовов, догадался, что это тоже была иллюзия, но уже воздействующая на органы слуха. Архимаг оказался универсалом, имея несколько сразу способностей. Если первый дар у него — это дар смерти, превращение любой материи в тлен, второй — это иллюзия. Но что-то мне подсказывает, двумя магическими дарами тысячелетний старик не удовлетворился, открыв в себе как минимум ещё пару способностей. Печать повиновения, что основана на ритуалистике и ментальной магии, намекает, что Оркус стал ещё и ведьмаком, а также сильнейшим менталистом, чей словесный приказ не могли нарушить даже сильные демоны. Ещё Оркус не дурак, больше так не подставится, как тогда, когда мы с Таисией застали его в спальне. Он ко мне больше не приблизиться, пока не будет уверен, что я не смогу ему навредить. Это значит, никто меня не спасет, а сам я отсюда не выберусь.

Я ещё долго крутил в голове разные возможности, когда и как смог бы напасть на архимага, но сам же отметал все варианты из-за их несостоятельности. «Меня из этой камеры не выпустят. Да и ко мне не войдут до тех пор, пока не окажусь без сознания», — пришёл я к неутешительному выводу.

Оставалось лишь одно, сделать так, чтобы моё тело оказалось бесполезным для архимага. Для этого необходимо заблокировать все важные узлы и меридианы, разрушив в себе магические способности. Я должен превратиться в обычного человека, в теле которого Оркус будет весьма уязвим, и его будет легко поймать и прикончить. Очень не хотелось делать из себя магического инвалида, но другого способа я не видел. Достав из кольца, подаренного Бель, акупунктурные иглы, коими я открывал свои новые способности, решил ими же их и закрыть. Окунув иглы в соляную кислоту, что должна разъесть созданные узлы, приступил к очень болезненной процедуре. Начал я с узла регенерации, чтобы тело не успевало восстанавливать повреждения, что собирался и дальше ему наносить. Закусив зубами кусок ткани, чтобы моего стона никто не слышал, воткнул длинную иглу в первый узел и чуть не заорал от боли.

Видно, архимаг куда-то отлучился, раз отвлёкся от просмотра «кина ужасов» в кунсткамере. Скорее всего, занялся проверкой моей крови, подходит ли она ему для переселения своей черной души. У меня было достаточно времени, чтобы завершить превращение себя в обычного человека. Об этом Оркус даже не догадается, пока не окажется в моем теле. Внешних следов от тонких игл практически не осталось. Как и предполагал, через пару дней в комнате был распространен газ, что меня беспробудно вырубил, дабы архимаг смог беспрепятственно войти и приступить к своему эксперименту.

Очнулся я от раздирающей боли все в той же кунсткамере. Надо мной стоял все тот же древний старик, что сейчас улыбался, причиняя страдания.

— Ты скоро все равно умрёшь, поэтому не нужно противиться. Тебе лишь необходимо дать себе умереть, тогда все мучения прекратятся, — уговаривал он меня перестать бороться за жизнь, дабы моя душа отделилась от тела, уступая ему место.

«Как бы не так, обратно душу уже не вернуть», — постарался абстрагироваться от боли, что он мне наносил, и включил в себе чувство долга перед всеми ребятами. Я им должен был за то, что поверили в меня, за то, что доверяли, рискуя своими жизнями, за то, что любили меня, каждый по-своему, кто-то как друга, кто-то как командира, а кто-то как парня. Чтобы оправдать их доверие, я должен выжить во что бы то ни стало и дальше продолжить защищать ребят, развивая их магические способности.

Пока меня медленно убивали разными способами, их я взял себе на вооружение, дабы в будущем применить к своим самым лютым врагам, вспоминал каждый миг своей жизни с отрядом Искателей. Я знал, что чувство долга не даст душе раньше времени покинуть бренную оболочку.

В какой-то момент до моего отрешившегося сознания дошло, что Оркус ругается на кого-то, кто ему помешал доделать уже начатое. А именно, отправить мою душу на перерождение. Ещё это означало, что меня пытаются спасти, а значит, и мне нельзя ни в коем случае сдаваться. Поэтому отключил по возможности своё внимание от болевых ощущений, концентрируясь целиком на том, что собирается предпринять архимаг. Он же уходить из кунсткамеры не собирался, продолжая меня и дальше пытать, теперь уже ругаясь на моё чёртовое упрямство.

Я ему подложил свинью, не желая освобождать бренное тело от своей светлой души, во всяком случае ещё на это надеялся. В двадцатый раз матюкнувшись Оркус решил, что от моей души сможет избавиться гораздо позднее. Сейчас главное — это занять в коем веке подходящее тело и притвориться мной, бедным парнем, запертым в камере. Свое тело он велел уничтожить хвостатым, что должны были его унести отсюда подальше. Только у них и его оболочки был доступ в эту кунсткамеру, что он заранее придумал для одарённых детей, дабе те не смогли из нее выбраться. В какой-то момент ощутил, как моё сознание куда-то от меня уплывает. Я словно погрузился в чёрный омут, где больше не мог воспринимать окружающую действительность. Это было что-то сродни забытью, когда мой разум оказался захвачен в плен, и была подавлена воля более могущественным существом, что уже давно не являлось человеком…

Отряд Искателей на общем собрании решил, что армию Люцифера привлекать к противостоянию смысла нет. У него столько приспешников Оркуса, что битва с внешним врагом превратится в междоусобицу среди своих же воинов. Проще Бель с армией демонов и магов создать иллюзию нападения, выманив таким образом всех, кто находится под печатью повиновения. Тогда их можно будет подпустить поближе, а сладкой парочке Твикс, то есть Трубецкому и Кайле превратить противников в ледяные и каменные статуи.

— Эх, если бы усилить ваш навык, чтобы он действовал не локально, а массово, тогда бы цены вам не было на поле боя, — решила помечтать Бель, на чьей памяти были глобальные битвы и сражения за несколько тысячелетий. — Главная наша задача — это не дать понять противнику, откуда их атакуют ребята, что превращают врага в бесценные произведения искусства. Почему бесценные? Потому что они и даром никому не нужны. На Фиалке будет массовая иллюзия, что отведет от ребят взгляд. На мне ментальная атака, что не позволит сконцентрироваться на поиске трансфигуратора и криогена, — так Бель называла Кайлу, что превращала всех в камень, и Максимилиана, что мгновенно замораживал любого на своём пути.

— Шалун и Драчун будут отвлекающими бойцами, что станут атаковать не столько противника, сколько сам замок. Даже прямое попадание метеорита не способно причинить значительного урона этой крепости, что простояла тысячу лет, зато создаст внутри неё много шума и сотрясения. Нам важно сейчас отвлечь Оркуса и не дать ему пройти процесс переселения души. Направление летящих метеоритов и огненных шаров будут контролировать Гаспар с Ромашкой по помощи телекинеза. Морфей, Фантазёр и Клавдия на расстоянии создадут массовые проблемы со стулом внутри стана врага. Стул должен быть мягким и внезапным, словно понос, что не даст противнику быстро до нас добраться, — Бель вошла в образ главнокомандующего, что раздавал приказы перед будущем сражением. Хотя она уже много столетий являлась главнокомандующем армией демонов, значит, просто приступила к своим привычным обязанностям.

— Еще нам нужно позаботиться об абсолютных щитах, что смогут выдержать гнев и ярость Оркуса, когда он познает боль утраты своей мечты, — Бель замолчала, обдумывая, кто или что могло бы сдержать ярость магии тлена. Она переводила взгляд с блондинов-парней, что делили свои тела с метаморфами, на кицуне и дракона, что ничем не могли помочь в предстоящей битве.

Против обычной магии легко ставились простые щиты, а вот против магии тлена, ни один щит не выдержит. Маркус со всеми своими выдающимися способностями все равно проигрывал даже обычному крылатому демону. Разница по силе между обитателями разных отражений была очевидной и закономерной. Только ребята в отряде Оболенского развивались из-за новых способностей и проложенных по всему телу меридианов непропорционально. Их новые навыки получали комплексный подход, задействуя близлежащие меридианы для проводимости маны, усиливая кратно любую способность. Чем больше в человеке или нечеловеке открыто магических узлов, тем мощнее становится новая обретенная способность. Да и прежние переходят на новый уровень применения. Бель, оценив остальных членов команды, осознала, что если с атакующей магией у них не возникнет проблем, её демоны тоже заточены на этом, то вот с защитной функцией ребята не справятся. Нескольких атак Оркуса будет достаточно, чтобы уничтожить всех нарушителей его спокойствия.

— Мы не сможем рисковать понапрасну своими жизнями, пока не придумаем способ, как защититься, — как главнокомандующий, Бель понимала, что на войне неизбежны жертвы, но ей никого не хотелось терять.

— Нам нужен абсолютный щит против тлена — магии смерти. Демонам — от забвения. Не хочу, чтобы мои воины превратились в маразматиков. Магам от ментальной атаки, иначе нас будут окружать сплошные марионетки Оркуса. Ещё не мешало бы придумать что-то от распыленных ядов, всевозможных проклятий и призыва духов, что станут вредить по мелкому, — набросала Барбела кучу проблем, где даже с одной справиться ребятам было совсем не под силу.

Фиалка подняла руку, словно она сейчас была на уроке и хотела ответить на вопрос учителя.

— Нам всего лишь будет необходимо поменять местами армии, разделив их на три группы. Ту, что мы превратим в изваяния, пока будем атаковать, армию демонов и армию магов. А наш отряд Искателей будет прятаться между этими тремя группами, — все присутствующие наморщили лбы, не совсем понимая, что сейчас хочет сказать Фиалка. — Мне необходимо будет создать тройную иллюзию. На месте демонов создать армию магов, тогда ментальная магия будет им не страшна. На месте магов — армию демонов, им будет фиолетово до проклятия забвения, ведь они люди. А на месте изваяний, что перестанут двигаться, попробую создать наши иллюзии, словно мы за ними решили спрятаться, это убережёт нас от тлена, — хороший план придумала маг иллюзий, но без помощи она с ним не справится. Чтобы все это провернуть, ей потребуется поддержка гения иллюзий Джерома. За ним решила отправиться Анастасия, дипломат по своей натуре, умеющая управлять настроением и желаниями людей. Только она сможет легко уговорить Фискаль, отпустить приятеля — иллюзиониста от себя ненадолго. Еще Анастасии срочно нужна была практика проходить сквозь тени, значительно сокращая расстояния. Тень решила ей дать первый урок, прежде чем они снова отправятся в первое отражение.

Но что придумать с ядами, проклятиями и духами, не знал никто. Против такого юных магов жизнь ещё не готовила.

— Можно попробовать привлечь к этой проблеме трех окаменелых специалистов, — предложила Кассандра вернуть из небытия трех архимагов, заглянувших недавно в гости. — Они долго живут на этом свете, и думаю, что с такой проблемой должны справиться. Молекулы яда тяжелее молекул воздуха, и их можно кристаллизовать в снежинки. Гонданалиус с лёгкостью с этой проблемой справится. Призыватель демонов должен взаимодействовать и с духами, начертит какую-нибудь пентаграмму, что не даст призракам до наших армий добраться. Ну а архимаг ментала должен уметь ставить зеркальный щит внушительных размеров, что отобьет от нас большинство проклятий, — кицунэ внесла интересное предложение, которое все принялись обсуждать. Ребята ждали Анастасию, что отправилась с Таисией за Джеромом, и пытались предусмотреть все варианты развития предстоящих событий. Божественный артефакт, предсказывающий будущее, уже побывал у всех на носу. Каждый сквозь очки смог увидеть будущее, но результаты у ребят отличались. Каждое новое предложение меняло весь ход событий и не всегда в нужную сторону, поэтому обсуждения затянулись на целый день. Бель хотела избежать непредвиденных ситуаций и не спешила, искала тот вариант, что должен был наверняка спасти Оболенского…

Архимаг, что помог Вороне призвать саму жену Люцифера, сейчас находился в столице и пытался снять стресс при помощи алкоголя. Ему, архимагу -призывателю первого ранга ещё ни разу не удавалось призвать Высшего демона. А мелкой девчонке при помощи каких-то креветок и раков, даже не используя человеческого жертвоприношения, удалось вызвать саму повелительницу Астарта. Это до сих пор не укладывалось у него в голове. Оставаться в поместье, где его приятелей превратили в камень, он больше не хотел, а если честно, боялся. Кое-как он смог продать один из своих артефактов, как это делал какой-то мужик, продавая подделки в подземном переходе, чтобы снять себе на сутки номер в гостинице и выпить за своих почивших приятелей. В какой-то момент Сирано ощутил знакомый зов, словно Параноидус пытался до него достучаться. Это ментальное воздействие, действующее на много километров, он ни с чем не мог спутать. Его голос звучал в голове, приказывая срочно вернуться в усадьбу.

— Больше мне сегодня не наливать, а то мерещатся везде покойники, — отодвинул от себя Сирано бокал, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не встретится нечаянно взглядом с призраком своего приятеля. Возвращаться снова в поместье Оболенского он вовсе не собирался. Ему в этом мире простых людей, не гнущих ни перед кем спину, свободно гуляющих и смеющихся над шутками друг друга, нравилось гораздо больше, чем там, где он имел много власти. В Теллусе во взглядах людей видел лишь неподдельный страх и ужас, что сковывал их чресла, заставляя гнуть перед ним низко спину. Вначале это тешило его самолюбие, а потом ему стало не с кем даже поговорить. От скуки пришлось объединяться в компанию таких же высокомерных архимагов, и ввязываться в смертоубийственные авантюры, оттого что одиночество стало настоящим для них бичом. Магия требовала хоть редкого, но применения, а самому расхлебывать последствия призыва рогатого демона часто было небезопасно и ссыкотно. Сегодня он дал себе зарок, что больше не станет никого призывать, останется в мире четвёртого отражения и попытается вписаться в простое общество.

«Сирано, трусливый хрыч, разуй глаза и посмотри по сторонам. Я не умер, и моего призрака ты рядом с собой не увидишь, поэтому возвращайся, для тебя есть серьезное дело», — по-прежнему продолжал звучать голос Паскалиуса в его голове. «Если не вернёшься, то пеняй на себя, я буду каждую ночь звучать у тебя в голове».

Архимаг открыл сначала один, а потом и второй глаз, осматриваясь по сторонам. В баре, куда он зашёл выпить, сидела парочка призраков, что любила коротать здесь вечера, но духа архимага он тут не заметил, а значит, приятель мог оказаться живым.

«Что еще за дело? Знаю я все ваши дела. Снова втянете меня во что-то похлеще последнего приключения. Пойдём Сирано, зайдём в гости к одному старому знакомому, поинтересуемся, где сейчас Владыка демонов, и тут же сразу уйдём. Потом отправимся кошмарить здешнее непуганое население и напьёмся в баре до чёртиков.», — передразнил он обещание Гонданалиуса, что вечно втягивал их в авантюры. А ему они уже порядком надоели, захотелось пожить в коем веке спокойной жизнью.

«Ладно, не буду ходить вокруг да около. Нас временно оживили, чтобы мы могли искупить вину. Надо лишь спасти одного знакомого парня из плена. После этого мы можем катиться домой, нас даже проводят до третьего отражения», — выложил приятель все карты на стол. Сирано тяжело вздохнул, понимая, что Паскуда, то есть Паскалиус от него ни за что не отвяжется, пока он не явится и в очередной раз не даст втянуть себя в смертельную авантюру. Допив бокал спиртного и рассчитались с барменом, архимаг вышел на дорогу и принялся ловить такси, чтобы вернуться в дом Оболенского. Он потихонечку учился соблюдать правила приличия в этом обществе, все же надеясь снова сюда вернуться…