Пси-ON. Книга V: Финал

Глава 6 Ночной штурм

В вечернем небе в какой-то момент возник гул. Сначала едва различимый, но с каждой секундой становящийся всё более отчётливым, он волнами разносился над равниной, нарушая установившуюся и поддерживаемую тут днями напролёт тишину мест, по большей части лишённых человеческого присутствия.

Смешно подёргивая носом, венчающим кончик вытянутой морды, из норы вылезла аравийская лисица. Её уши двигались подобно локаторам, не только определяя источник шума, но и гарантируя, что поблизости нет ничего и никого опасного. Выждав так несколько секунд, лисица выскользнула наружу — медленно, почти беззвучно, лишь немного потревожив укрывающий землю рассыпчатый песок. В полумраке глубокого вечера желтоватая, с серебристым отливом шкурка сливалась с землёй, делая хищницу практически неразличимой на фоне местных пейзажей.

Лисица, сделав несколько неуверенных шажков, прижалась к земле, а крупные, золотистые, с вертикальным чернильным зрачком глаза сфокусировались на силуэтах в небе. И хоть она не понимала, чем стала свидетелем, но даже звериный разум позволял осознать крайнюю опасность вереницы винтокрылых боевых машин, цепью идущих на небольшой высоте, словно выискивая добычу. Фыркнув, лисица посмотрела куда-то вдаль, принюхиваясь: оттуда пахло металлом, машинным маслом и людьми.

И туда летели вертолёты, пронёсшиеся над головой успевшей юркнуть в нору лисицы.

Это была не её война, но она стала свидетельницей её начала.

— Внимание всем бортам. Точка контакта — семь километров. Переходим на малую высоту, держим эшелон сто пятьдесят, плотным строем. «Факел-1», приём.

— «Факел-1» на связи. Все системы работают в штатном режиме, подавление шума активно, скрытность не нарушена, к бою готов.

— Принято. «Факел-2»?

— «Факел-2» на связи, слышу вас. К бою готов…

Меньше половины минуты заняла перекличка, но расстояние до цели за это время сократилось до пяти километров. В окружающем пейзаже наметились перемены, в частности — разбитое дорожное полотно вывернуло из-за холмов, и тянулось вперёд. Ударная группа Калифата выбрала направление таким образом, чтобы появиться чётко с тыла противника относительно того, откуда они ждали членов Собора.

И пусть время было уже упущено, при планировании операции сочли, что позиции сепаратистов будут, всё же, оборудованы с расчётом на контакт с одного конкретного направления.

— Говорит «Факел-Лидер», сбавить ход до ста восьмидесяти. «Глаз-1», ожидаем от вас свет и уточнение данных. Расчётное время до контакта — минута сорок. Десантные группы, доклад!

— «Факел-6», группа готова.

— «Факел-7», группа готова.

— Принято, «Факел-6–7». Примите чуть правее, курс передаю. Сразу после выброса — уходите на минимальной высоте, будет жарко.

— Принято, «Факел-Лидер». Есть уходить сразу после выброса!

Боевые машины шли двумя цепями друг за другом, разделившись на ударную и десантную группы. Обособленно, на несколько большей высоте, держался «Глаз-1», на борту которого находился не только аэрокинет, скрывающий шум винтов и двигателя от посторонних, но и специалист по искажению визуального спектра — спецборт держался достаточно высоко, чтобы сепаратисты иначе могли его легко заметить.

— «Глаз-1», ожидаем свет. До контакта — сорок секунд.

— Принято, «Факел-Лидер». Заряд уходит. Три, два, один…

С боковой направляющей правого борта разведывательного вертолёта вырвался оставивший за собой белесый росчерк снаряд. Он ушёл вверх по навесной траектории, а через несколько секунд в небе раскрылся матово-чёрный, сливающийся с облаками купол парашюта, под которым тут же вспыхнул слепяще-белый шар. Словно миниатюрное солнце, он застыл на фоне темнеющего горизонта, заливая своим светом землю в радиусе пары километров.

И под ним как на ладони обнажилась полоса дороги, неровности укрытых отступающими тенями холмов и кое-где — слабое, но с каждой секундой становящееся всё более активным движение.

Стали видны пикапы и фургоны в специально вырытых ростовых маскировочных ямах, вокруг которых, словно муравьи в потревоженном муровейнике, суетились люди. И с каждой секундой их становилось всё больше. Зазвучали одиночные выстрелы паникующих, не ожидавших оказаться посреди круга света сепаратистов. Заработал стационарный пулемёт, установленный в кузове пикапа, и только тогда лидер ударной группы отдал приказ.

— «Факел-Лидер» — группе, огонь по площадям! Работаем на подавление, обеспечим десанту красные ковровые дорожки!

— «Факел-1», залп!

— «Факел-4», под огнём, барьер пока держит!.. — Шквальный огонь опомнившихся пулемётчиков обрушился на «четвёртого», но кинетические барьеры перед вертолётом уверенно останавливали поток свинца крупного калибра. Пара пси-вспышек была так же перехвачена совместными усилиями псионов звена, а немногим позже сепаратисты временно прекратили отвечать: им резко стало не до того.

Сразу шесть вертолётов из восьми приподняли носы и, зависнув на месте, открыли огонь. Гулкий рёв автоматических пушек слился в какофонию, а трассеры впились в технику и людей. Следом ожили пусковые блоки, и один за другим из них начали вырываться НУРСы. Дымные шлейфы расчерчивали воздух за осколочно-фугасными боеприпасами, обрушивающимися на головы сепаратистов, и земля в местах попаданий вздымалась огнём и пылью. Ракет было столько, что шансы выжить в этом локальном Аду были только или у самых везучих людей, или у псионов.

И последние наконец-то ответили: в двух местах одновременно дым рассеялся, словно от залпа особо мощных пушек, и в сторону вертолётов ударили плотные струи плазмы. Первую военные Калифата остановили, а вот вторую лишь ослабили, и одну винтокрылую машину обдало мощным потоком пламени. Вертолёт, взрыкнув, почти сразу клюнул носом и начал терять высоту. Катапультироваться в считанных десятках метров от земли пилот ожидаемо не стал, и вместо этого попытался выровнять машину, дабы смягчить скорое падение, с чем ему активно помогал псион на борту.

Покачиваясь из стороны в сторону, «Факел-4», оставляя за собой густой след чёрного с серыми проблесками дыма, рухнул чуть в стороне от занятой террористами области.

В то же время пирокинет сепаратистов, удовлетворившись увиденным, попытался переключиться на другой вертолёт, выдав поток плазмы не слабее предыдущего, но почти сразу его позицию накрыли ракетами, и для надёжности прошлись сверху довольно жиденьким из-за климата дождём ледяных осколков. А после к делу подключился десант, который шестой и седьмой «Факелы» успешно высадили, поспешно покинув «опасную зону».

— «Факел-Лидер», говорит «Факел-6», выброс завершён без потерь!

— Говорит «Факел-7», подтверждаю успешный выброс!..

— «Факел-Лидер» — «Факелу-2», отойти и обеспечить прикрытие на точке крушения «Факела-4»! Остальным — проходим вглубь, «круг почёта» для разбежавшихся крыс!

Почти синхронно боевые вертолёты прекратили огонь и, на ходу отчитываясь о состоянии боекомплекта и полученных повреждениях, разлетелись в стороны, в свету осветительного парашютного заряда выискивая дополнительные цели и гарантируя, что против десантных групп не применят тяжёлое вооружение. Сами десантники общим числом в четыре десятка человек, из которых пятнадцать обладали даром, разбились на группы и растянулись цепью, и постепенно окружали область, занимаемую сепаратистами.

Прикрытие с воздуха позволяло обойтись и такими силами, а очевидное превосходство в «пси-силе» и в числе псионов в частности гарантировало, что противник не даст серьёзного отпора.

Всё шло как по маслу до этого момента и продолжало идти далее, ведь, как известно, хорошо и без компромиссов организованная операция позволяла обходиться минимальными потерями, и герои для её успешного завершения были не нужны.

— «Факел-Лидер», капитан Самир докладывает — «четвёртый» на земле, один контужен, один тяжёлый, остальным нужна эвакуация. Борт занялся пламенем, угроза детонации оставшегося боекомплекта! — Прозвучал в гарнитуре взволнованный голос пилота «Факела-2». — Разрешите приземление для обеспечения эвакуации!

— «Факел-2», посадку разрешаю. — Командир звена переключился на общий канал. — Звену — обеспечить прикрытие «Факела-2»!

— «Факел-2», начинаю снижение!

Боевая машина, заложив вираж, пошла на снижение, замерев чуть выше полотна покорожённого ранее временем, а теперь и боем асфальта. Под его брюхом с сухим щелчком откинулась компактная, — а для боевого вертолёта и это уже было редкостью, — рампа, и внутрь устремилась пара ожидающих транспорта бойцов. Они на себе тащили пилота сбитой «вертушки», пока остальные члены наземной группы капитана Самира удерживали периметр. Штатный псион-биокинет занимался тяжелораненным «коллегой по дару», которого, судя по всему, пока нельзя было транспортировать.

Чуть поодаль полыхал «Факел-4», понемногу сдающий позиции жаркому пламени. Топливные баки и отсеки с боекомплектом ещё не занялись, но нагревались с каждой минутой всё сильнее, грозя обеспечить десанту оглушительный и, в перспективе, смертоносный прощальный салют: развернуться тут было негде, да и раненого перенести пока не представлялось возможным.

— Ну, что там у вас⁈ — Пилот «второго», естественно, не видел всех подробностей, послав штатного псиона проверить, почему на борт подняли только одного человека, и того — контуженного, а не тяжёлого.

— Парня латают, крепко приложило, транспортировки не перенесёт! — Отозвался пехотинец, настороженно оглядывающийся. Дым, пыль, занимающиеся зарева пожаров там, где, казалось бы, нечему было гореть — всё это снижало видимость до минимальной, в то время как сепаратисты могли оказаться где угодно. Не иначе как с помощью одного-двух геокинетов они, как только что выяснил десант, успели за считанные часы организовать недурственные подземные тоннели-схроны-укрепления.

И там, по предположениям псионов и специалистов по разведке, находилось сепаратистов не меньше, чем полегло на поверхности.

— Пусть поторопятся, тут скоро полыхнёт!

— Да уж пытаюсь! — Отозвался биокинет, руки которого были в крови чуть ли не по локоть, а взгляд блестящих в полумраке глаз переходил с раненого на вертолёт и обратно, словно псион что-то прикидывал в уме. — Дайте мне две минуты!

— Будет у тебя две минуты! — Отозвался псион «второго», нырнув вглубь машины и передав информацию пилоту. Они прекрасно понимали, что две минуты — это слишком много, и за такое время не только объятая пламенем машина может пыхнуть, но и сепаратисты отреагировать и нанести свой удар. Требовалось как-то отреагировать, чтобы выиграть это время и не надеяться на случай.

Капитан Самир, поджав губы и наблюдая за ситуацией, коснулся гарнитуры и передал по «десантному» каналу:

— Салим, Захран, сдержите детонацию «птички»? Только честно и не переоценивая себя! — Он обратился к двоим телекинетам, которые отозвались спустя несколько секунд.

— Если прикрыть надо будет небольшой сектор и почтительном расстоянии, капитан, то должны. Нужно раненого закрыть?

— Именно. Занимайте позицию и готовьтесь, я отведу парней подальше от птички, пока их не посекло. Слышали, бойцы⁈

Десантники отозвались согласным гулом, и периметр пришёл в движение. Отряд Самира плавно отступал, оставляя фланг с «четвёртым» практически голым. Всего спустя полминуты образовался своеобразный клин с раненым, биокинетом и парой телекинетов на наконечнике: военные Калифата действовали уверенно и чётко, не теряясь даже в такой ситуации, когда каждому отдельному бойцу не была видна вся картина в целом.

На минуту всё как будто замерло, и само время замедлило свой ход. Пламя продолжало лизать борта подбитой машины, и раскалённый, дрожащий над металлом воздух было видно даже в условиях скромного, постепенно истаивающего освещения. Но это затишье было лишь фикцией, и телекинеты это понимали.

Потому сначала надрывный скрип металла, вызванные резким изменением внутренней конструкции боевой машины, а после и отчётливый треск не застали их врасплох.

И этот звук был бойцам слишком хорошо знаком.

— Пригнуться! — Рявкнул Самир, первым плашмя падая на землю, ногами в направлении подбитой вертушки. — Захран, Салим, вы знаете, что делать!..

Двое телекинетов переглянулись, синхронно шагнув вперёд. Их движения были точными, выверенными: оба синхронно разошлись в стороны, сформировав мощный телекинетический барьер. Перед ними повис отчётливо видимый полупрозрачный конструкт в форме полусферы, закрывшей и самих псионов, и биокинета с раненым, которого почти долатали до транспортабельного состояния.

— Я давлю первым. Держим! — Выдавил из себя напряжённый до предела Захран. — Готовься!

Громыхнуло.

Взрыв, от которого вздёрнулась земля, оказался чуть слабее ожидаемого — то ли сдетонировала только часть боеприпаса, то ли барьер оказался крепче, чем рассчитывали. В любом случае, пламя устремилось вверх, обдав всех жаром, а ударная волна разметала обломки и осколки брони по сторонам, по большей части — не туда, где находились люди. Тем не менее, псионы хоть и ослабили барьер, когда всё стихло, но полностью его не опустили, опасаясь детонации уцелевшего боеприпаса.

Он стал невидимым со стороны, и именно эта предосторожность спасла телекинетам их жизни.

Синхронно грянула пара выстрелов, но пули, преодолев полста метров от позиций показавшихся сепаратистов, разбились о барьер, заставив тот вспыхнуть волной, искажающей воздух. Захран шумно выдохнул от перенапряжения, но Салим подхватил эстафету, и следующие пули бессильно разбились об второй слой барьера. Оба не были сильными псионами, ограничившись самым низом второго ранга. Но они были военными, и потому среагировали соответственно: Захран, потеряв способность продолжать бой как одарённый, вскинул винтовку, открыв огонь прямо из-за барьера, поддерживаемого «коллегой». Его поддержали другие десантники; громыхнули разрывы гранат, и сепаратисты скрылись за завесой дыма и пыли.

— Что с раненым⁈ — Бросил, обернувшись, Захран, едва увидев, что Салим полностью сосредоточен на барьере — единственном препятствии, отделяющем биокинета от противника.

Биокинет откликнулся почти сразу:

— Можно нести, но быстро! На борту я продолжу им заниматься…

Дважды повторять было не надо, и тяжелораненого споро погрузили на носилки, оттащив на борт вертолёта. Туда же забрались ещё двое членов экипажа сбитого вертолёта, до этого момента оказывающие посильную помощь пехоте: они почти не пострадали, и могли держать в руках оружие.

— Говорит «Факел-2», взлёт через десять. Что по обстановке, «Факел-Лидер»?

— Сепы пытались выбраться на поверхность и отстреляться по нам с ПЗРК, но парни на земле отработали на все сто. Но пусть твой одарённый будет наготове: может, ещё один притаился где.

— Принято, «Факел-Лидер». Взлёт!

«Факел-2» оторвался от земли, рассекая воздух винтами и монотонно рокоча турбинами. Дым разметало в стороны, поднялась пыль — и борт плавно набрал высоту. Ему вслед не устремились ни ракеты, ни пули, и боевая машина, сделав разворот, скрылась в темнеющем небе, устремляясь к полевому лагерю, готовому принять любое количество раненых.

Но на земле бой ещё не завершился, так как Фарида, старшего советника Севера и одного из четырёх членов внутреннего круга Собора, предположительно предавшего товарищей и переметнувшегося на сторону мятежников, десантники не нашли, даже проверив львиную долю тел на поверхности. Следовательно, того или вообще здесь не было, что шло вразрез со словами остальных членов Собора, установивших контакт с некоей «третьей стороной», или он скрывался под землёй.

И пехоте предстояло это проверить, взяв штурмом не самые обширные, но надёжные укрепления, не заливая там всё напалмом и не обрушивая породу на голову мятежникам. Это, конечно же, было бы намного проще, но приказ есть приказ.

Капитан начал раздавать подчинённым указания, подготавливая группу к столкновению с сепаратистами в ближнем бою. И что-то ему подсказывало, что эта стычка будет очень жаркой…