Пси-ON. Книга V: Финал

Глава 10 Бойня

Глубоко под выжженными солнцем и до камня стёсанными шквальными ветрами холмами скрывались запутанные переплетения лабиринтов тоннелей и громад залов с заполненными техникой ангарами. Прямо сейчас оттуда выгоняли на поверхность технику: багги, пикапы, бронетранспортёры и даже несколько танков.

Людьми же база кишела настолько сильно, что даже местным старожилам казалось, будто их резко переселили в муравейник. Сотни и тысячи мужчин получали форму и оружие, и ещё больше некомбатантов было призвано, чтобы поддерживать всю эту толпу в дееспособном состоянии. Причём нередко — удерживаемых тут насильно, так как у сепаратистов были свои представления о том, что правильно, а что — нет.

Выросшие из очередной религиозной группировки, подчинившей и поглотившей конкурентов, они являли собой существенную силу, не чурающуюся даже самых отвратительных методов.

— Пошевеливайтесь, погрузка должна быть завершена через сорок минут! — Прикрикнул бородач, размахивающий видавшим виды автоматом. Рабы, — а никем иным невольных работников считать было нельзя, — засуетились пуще прежнего, на некоторое время увеличив темп перемещения коробов с разнообразным снаряжением в кузов грузовика. — Совсем расслабились, бесполезные!..

— И не говори, аху. — Второй сепаратист, «круто» закинув автомат на плечо, деловито закивал. — Не успеем — с нас головы снимут…

— Так помогайте, Шайтан бы вас побрал! — Выругался мужчина из тех, кого сюда силой пригнали сугубо для силовых работ. Ему было страшно, но гнев в этот конкретный момент оказался сильнее.

Лицо бородача перекосилось, а глаза налились кровью:

— Кельб! Как смел ты открыть свою пасть⁈ — Он вскинул автомат, как показалось сначала, чтобы пригрозить, но спустя миг громыхнула короткая очередь. Пули прошили ноги «бунтаря» чуть выше колен, и мужчина с диким воплем рухнул на землю, хватаясь за раздробленные конечности. Кровь хлынула на бетон, жутким узором растекаясь по мелким выщербинам. Бородач широкими шагами подошёл ближе, сплюнув прямо на корчащегося человека. — Вот твоя помощь, ибн-аль-хель. Теперь ты бесполезен вдвойне! Доигрался, хмар⁈

Бородач с силой пнул мужчину по раненой ноге.

Второй сепаратист в это же время равнодушно посмотрел на часы:

— Аху, не пачкай его смердящей кровью это место больше, чем необходимо. Тащи его к свалке. — Он передёрнул затвор автомата, окинув взглядом остальных рабов, сжавшихся в ужасе и побледневших. — Чего встали⁈ Пошевеливайтесь! Или хотите присоединиться к этой смрадной псине⁈

Рабы тут же посрывались со своих мест, дрожащими руками хватая ящики и оттаскивая в кузов грузовика. Сепаратист довольно ухмыльнулся, глядя на бородача, схватившего подстреленного раба за ногу и потащившего его в «отстойник», откуда уже не было ни единого шанса выбраться живым.

Когда бородач скрылся из виду, второй сепаратист обратил всё своё внимание на рабов, которые вполне могли попытаться воспользоваться отсутствием одного из надсмотрщиков. Но те, перепуганные до полусмерти, усердно таскали ящики, даже не думая ни о чём таком.

Сепаратист отошёл чуть в сторону, как вдруг где-то наверху громыхнуло…

Немногим ранее, центральный зал командного бункера.

Абдулла аль-Захири, главнокомандующий повстанцев, стоял, склонившись над тактическим столом, и не мог скрыть своего гнева. Багровое, пошедшее пятнами лицо, бешеный взгляд — всё указывало на то, что он готов вот-вот взорваться.

— Фарид, идиот! Эта предательская тварь! — Крик мужчины эхом отразился от бетонных сводов бункера, заставив вздрогнуть даже ко многому привычных бойцов охраны. — Его схватили как вшивого щенка! И с ним — наши лучшие геокинеты! Кто⁈ Кто та бесталанная сволочь, что санкционировала эту операцию⁈

Ни один из собравшихся тут стратегов и тактиков не рискнул открыть рот и сказать, что и преговоры с «разумным Фаридом», и согласование операции проводил лично командующий Абдулла. Тобишь, тот, кто сейчас активно искал виновных, держа руку на рукояти любимого пистолета, покрытого золотом и серебром.

— Спокойнее, Абдулла. Ярость — плохой советчик. — Поправил очки Амир, главный стратег и заместитель фактического лидера сепаратистов. — Да, Фарид провалился и сгинул. Но его группа выполнила часть задач: задержала Собор, лишила Калифат инициативы и возможности быстро отреагировать на происходящее. Был так же подорван авторитет Собора: сначала их попытка к бегству, а после и предательство — всё это ещё можно разыграть так, что простые люди примут нашу сторону. А геокинеты… найдём других. В Калифате скоро будет достаточно тех, кто с готовностью сменит сторону.

— Других? — Фыркнул Махди, третий мужчина за столом, коренастый командир пси-отряда и, неофициально, боевик пятого ранга. Он выдохнул облачко пара, как любил делать для усиления впечатления от своих сил. — Таких как те трое мы не найдём. Они могли разрушать целые районы, если дать им время. А новобранцы… что они смогут? Кирпичами швыряться? Опять же, нашим схемам их быстро не обучишь, даже если появятся одарённые, что-то из себя представляющие, а не низкоранговый мусор!

— При этом Собор уже выводит войска из столицы, включая свои спецподразделения, которые, как меня клятвенно уверяли, будут стоять там до конца времён! — Прорычал Абдулла. — И никто из вас не может мне сказать, что они планируют, и почему именно сейчас!

— Фарид не знал о нас практически ничего. Вероятность того, что его раскололи и он что-то сболтнул, нулевая. — Амир покачал головой. — Вероятно, Собор просто решил попытать счастья с возвращением своих военных баз. Но к моменту появления их войск в провинции мы уже закончим вывозить оттуда всё, то представляет интерес.

— Они не идиоты, чтобы допускать такие ошибки.

— Но в направлении, в котором они выдвигаются, нет ничего, кроме уже занятых нами объектов и непосредственно нашего штаба. О последнем им узнать неоткуда, а возвращать своё, когда у тебя вот-вот отберут что-то ещё… сомнительно, очень сомнительно.

— Мы должны ударить на опережение. — От Махди повеяло холодом. — Если мы не знаем, что они планируют, нужно просто разбить их силы на марше. Если выждать подходящего момента и двинуться равнинами вдоль дорог, может получиться взять их в клещи. Тучи и непогоду мой отряд может обеспечить такую, что ни спутники, ни дроны нас не обнаружат.

Амир вздохнул, снова поправляя очки.

— Рискованно. Очень. Но… да, медлить нельзя тоже. Если дать Собору время на перегруппировку и воплощение их планов, они могут пусть и случайно, но лишить нас инициативы.

— Тогда вместо разделения сил и удара по военным базам в регионе уничтожим группировку, которая вскоре должна выдвинуться в нашу провинцию. — Подвёл итог Абдулла, краснота с лица которого начала понемногу сходить. — Сместим время выдвижения на пару часов, отправим конвои с припасами в другую сторону, и…

Он не договорил, потому что наверху что-то громыхнуло, а следом на штаб сепаратистов навалилась давящая, тяжёлая тишина. И это было не преувеличение: в один миг погас весь свет, затихла вентиляция, перестали гудеть компьютеры и прочие устройства.

Щелчок — и под потолком вспыхнули алые лампы аварийного освещения, вырвав из тьмы обеспокоенные, а то и испуганные лица командования сепаратистов.

— Что происходит⁈ Мы атакованы⁈

— Вероятно, диверсионная группа псионов Калифата. Других вариантов нет. — Отрезал Амир. — Крупные силы мы бы не подпустили…

— Нужно подниматься наверх! — Махди оборвал стратега на полуслове и вскочил, двинувшись в сторону аварийных лестниц, которые замещали лифты в таких ситуациях. — Я пересчитаю их кости, а осколками замороженных черепов вымощу крыльцо своего дома!

Когда псион пятого ранга пропал из виду, остальные переглянулись, а Амир продолжил:

— Подняться действительно стоит, но не через основной ход. В отличие от этого дуболома, нам прямое столкновение с псионами противопоказано. Лейтенант! — Один из офицеров охраны вытянулся во фрунт. — Открывайте ход номер три. И пустите по остальным солдат: пусть ударят в спину нападающим.

Таким образом сепаратист обеспечил «относительную слепоту» вражеских биокинетов, которые не смогут точно сказать, где цель, а где обманка.

— Чушь какая-то… — Абдулла, хмурясь, отнял от уха массивный «кирпич» примитивной рации. — Сообщают, что противник — одиночка.

— Имперец? — Амир повторил выражение лица командира. — Они могли прислать сюда своего «столпа»?

— Это бессмысленно. У Империи достаточно своих проблем, чтобы проводить такие операции в государстве, себя им противопоставляющем. — Абдулла двинулся в сторону открывшегося «потайного» хода, и следом за ним двинулись псионы-телохранители. — Убираемся отсюда. Если это одиночка, то ему же хуже: у нас достаточно сил и пробойщиков, чтобы смешать с грязью любого…

А на поверхности тем временем творился сущий кошмар.

То, что секунду назад издалека напоминало самый обычный посёлок в глуши, изменилось так резко, словно кто-то щёлкнул выключателем. Среди то и дело вспыхивающих отблесков пламени замелькали люди, зарычали движки техники, рокотали автоматы, пулемёты и громыхали орудия. То тут, то там в стороны летели потоки плазмы, льда и спрессованной до состояния камня почвы. Небо рассекали трассирующие очереди, а взрывы как-то резко стали столь же естественным фоном, что завывания ветра минуту назад.

Вспыхивали и сгорали масксети, укрывающие схроны, траншеи, землянки и утопленные в почве стоянки для колёсной и гусеничной техники, открывая вид на гигантский, если не сказать колоссальный во всех смыслах лагерь. С его территории выбирались и вооружённые сепаратисты с техникой, и некомбатанты, в спины которым точно так же летели пули отчаянно ищущих врага негодяев.

Аватар ступил на выжженную почву немногим позже того, как дал о себе знать будущим жертвам. На него сразу навели как стволы орудий и призмы внимания многочисленных псионов, так и камеры. И если первые Аватар не стесняясь давил голой мощью, взрывая, замораживая, сжигая и разваливая врагов на ошмётки, то со вторыми он поступал иначе.

Он не собирался скрывать факт своего вмешательства, и потому операторы из числа сепаратистов поражались им точечно — так, чтобы не повредить видео- и аудиозаписывающую технику.

Конечно, сами сепаратисты не были столь любезны, чтобы беспокоиться о сохранности камер, но Аватар был уверен в том, хоть что-то, да уцелеет здесь. Тем более, многие транслировали происходящее непосредственно в сеть, словно это могло их спасти.

Вырвавшийся на оперативный простор грузовик с установленным в кузове крупнокалиберным пулемётом на полном ходу рванул прочь, пока в какой-то момент не сдетонировал так, словно в него засадили противотанковую ракету. Группа сепаратистов, ведущая огонь из ручного оружия, с криками ужаса взмыла в воздух, где их за доли секунды перемолол проявившийся лишь на миг вихрь ужасающей силы. Пирокинеты, направившие на силуэт Лжебога немонолитный поток плазмы разных оттенков, продержались немногим дольше: их пси-манипуляция разбилась о незримый барьер, а после неплотный пучок белоснежных лучей ударил каждому из псионов точно в лоб, проделав в головах сепаратистов аккуратные, исходящие дымом и паром отверстия. А танк, начавший доворачивать башню, в какой-то миг покрылся инеем, поверх которого стремительно нарос плотный ледяной панцирь. Изнутри в последний раз донеслись крики умирающих, после чего металл, вздрогнув, начал рассыпаться на осколки, словно повреждённое изваяние из стекла или льда.

Каждый сепаратист, на которого «обращал внимание» Аватар, умирал жуткой смертью, в то время как некомбатанты-невольники наоборот выживали там, где, казалось, им ничего не могло помочь. Пламя словно огибало людей, а пули исчезали, не долетая считанных сантиметров до уязвимой плоти. И если сепаратистов в траншеях и землянках заваливало обломками и смещающейся почвой, то некомбатанты каким-то чудом оставались живы.

Бесспорно, отдельные случайные жертвы случались, так как Аватар не ставил перед собой целью обеспечить спасение абсолютно всех невинных, но было этих жертв на порядки меньше, чем могло бы быть.

— Ты, неверная тварь! — Прямо из стены пламени, дыма и пара в сторону Аватара хлынула стремительно разрастающаяся ледяная лавина, на пике способная играючи снести целый район какого-нибудь города. Но ей не суждено было развернуться во всю ширь: на её пути встал комбинированный пиро- и телекинетический барьер, взорвавшийся облаком пара. Махди, криокинет сепаратистов, вознамерился было воспользоваться почти классическим трюком своих коллег, обратив пар в лёд и сковав цель в сфере стремительно сжимающегося льда, но Аватар не дал ему такой возможности.

Переместившись к псиону «пятого» ранга в упор и заглянув тому в глаза, он, казалось, полностью парализовал жертву, тело которой начало покрываться ледяной коркой и медленно замерзать изнутри. И это происходило при том, что сам Лжебог не прилагал к тому ни малейших усилий.

Всё, что он сделал — это исказил разум сепаратиста, выдав желаемое им за действительное. Находящийся в плену собственного разума, криокинет прямо сейчас «замораживал Имперца», упиваясь своей силой и триумфом.

И наваждение с него схлынуло лишь за миг до того, как головной мозг Махди обратился в сплошной кусок льда. Его статуя, запечатлевшая миг мнимого триумфа и последующего осознания истины, простояла лишь мгновение, осыпавшись подрагивающим ворохом снежинок.

Но Аватар не стал за этим наблюдать: он шагнул вперёд и перенёсся к основному входу на подземную базу сепаратистов.

Миг — и несколько десятков организовавших оборонительный периметр противников осели на полу, стенах и коже гражданских в виде мелкодисперсной взвеси. Техника, могучая и устрашающая, смялась, превратившись в сферы стали, пластика и резины с мясной начинкой.

Жестом разметав обломки в стороны и очистив воздух, Лжебог кивнул невольникам, выстроенным перед периметром сепаратистов, решивших воспользоваться «живой стеной».

— Прочь отсюда.

Небольшой ментальный импульс — и второй раз повторять не пришлось. Невольники нестройной толпой бросились на выход, напуганные расправой и присутствием того, кто на это способен. Сам же Лжебог, дождавшись, пока последний человек покинет опасную зону, посмотрел себе под ноги — и сама материя начала плавиться, обращаясь в ничто.

Каждый уровень базы, — казармы, склады боеприпасов, ремонтные цеха, ангары, узлы связи, — открывался на миг перед его взором, и все сепаратисты падали замертво. Это была моментальная, безболезненная смерть. Ведь Геслер не наслаждался убийствами и жестокостью; демонстративное истребление преследовало своей целью распространение информации о возвращении Лжебога в нужном ключе.

Пройдя базу сверху донизу, Аватар расширил область своего телепатического восприятия. Четыре группы-«обманки», состоящие из солдат и псионов, одновременно осели на землю с выжженными разумами и остановившимися сердцами.

А перед пятой группой, состоящей из непосредственных высших лидеров сепаратистов, Аватар появился лично…

Выбившись из узкого, проторенного сквозь камень тоннеля, Абдулла и Амир жадно глотнули жаркий, пропахший пылью и песком воздух. За ними, тяжело дыша, вывалилась четвёрка телохранителей — два телекинета, геокинет и биокинет. Их лица были бледны под слоем пота и налипшей пыли, а взгляды скользили по окрестностям, выискивая источники угрозы.

Иссушенная равнина, редкие камни, далёкая грунтовая дорога, укрытие с джипом и натянутой поверх масксетью — и ни единой живой души.

— Аллах милостив… — Выдохнул Амир, пытаясь протереть очки, не поцарапав их. Вернув привычный аксессуар на место, он устремил взгляд назад, туда, где уже давно не грохотали взрывы или очереди орудий. При этом гарнизон на связь тоже не выходил, что недвусмысленно указывало на его судьбу. — Один человек… как⁈

— Не человек! — Прошипел Абдулла, вытирая пот со лба рукавом богатого одеяния. — Демон! Глас Иблиса! Он…

Командующий замолк, когда его глаз уловил движение. Холодный ужас сжал его горло, но не помешал отрывисто бросить:

— Джип, живее!

Телохранители бросились к машине, срывая маскировочную сеть. Биокинет распахнул водительскую дверь, пока остальные, пропустив мимо лидеров, встали между ними и появившимся в непосредственной близости силуэтом в чёрных одеждах и футуристичном, пугающем и кажущемся особенно жутким шлеме. Ни единой пылинки на тёмном облачении. Никаких признаков спешки или следов боя. Лишь давящая тишина и пульсирующая, пробегающая от края к краю подсветка визора, направленного прямо на беглецов. Это был он.

Лжебог.

Пара синхронно выпущенных мощных телекинетических волн, которых хватило бы для того, чтобы гарантированно ранить, если не убить, любого псиона до четвёртого ранга включительно исчезла так же мгновенно, как и появилась, а сами телекинеты сжались в точки, прежде чем окончательно исчезнуть. Провалившаяся под ногами Лжебога земля не заставила того даже вздрогнуть, ибо он продолжил стоять, не имея под ногами никакой опоры, в то время как геокинета прихлопнуло парой взметнувшихся камней. Биокинет же попытался дотянуться до организма врага, но это стоило ему жизни: вся кровь в теле сепаратиста моментально испарилась, и на песок упал иссохший, перекрученный труп.

— Шайтан! УМРИ! — Абдулла вскинул позолоченный пистолет и разрядил всю обойму в голову Аватара. Но смертоносные пули останавливалась в метре перед его шлемом, где и испарялась, исходя густыми струйками дыма. В жесте отчаяния командующий сепаратистов метнул пистолет в своего врага, но тот отскочил, не долетев нескольких сантиметров.

— Это моя единственная милость, Амир. — Череп Абдуллы взорвался, обдав его советника брызгами крови и ихора. — Ты сделаешь всё для того, чтобы как можно больше твоих сторонников сложило оружие и сдалось вооружённым силам Собора. Вы смоете свои грехи своей же кровью, действуя на благо человечества.

Амир согласно закивал, пока слёзы смешивались с пылью и чужой кровью на его щеках. Он отчётливо ощущал чужое присутствие в своём разуме, и потому даже не задумывался о предательстве. Сама эта мысль после всего увиденного и испытанного стала для него кощунственной.

Глас Иблиса? Лжебог? Воплощение Шайтана? Плевать! Амир всем своим естеством желал лишь одного: больше никогда не оказаться на пути этого жуткого существа, нёсшего не Возмездие и не Отмщение, но преследующего какие-то свои нечеловеческие цели.

Ведь альтернативой была даже не смерть — полное исчезновение, судьба куда более страшная…

По крайней мере, так казалось Амиру, чей разум уже принял чужие мысли и ментальные установки как свои родные: Аватар не жалел тех, кто, по его мнению, заслуживал гибели.

Просто в виде послушных инструментов такие люди могли принести куда больше пользы, хотя бы отчасти искупив свои прежние грехи…