Пройдя долиной смертной тени

Глава 6

Йоханн Смит внезапно понял, что это преддверье ада не так уж бескрайне: голова на чем-то лежала, во рту ощущалась сухость и присутствие инородного тела — из тех мерзких приспособлений, которые дантисты пихают во рты своим жертвам. И хотя темнота оставалась полной, тишину нарушал непонятный чавкающий звук…

— Эй! Я оживаю! — закричал он.

Сидевший в соседней комнате за пультом дежурный вскочил на ноги, опрокинув стул.

— Скорее доктора Бреннера! Пациент пытается говорить!

От монитора донесся спокойный голос Бреннера:

— Я уже у пациента, Клиф. Давай сюда всю команду. И позови докторов Хедрика и Гарсиа.

— Есть!

— Черт побери, здесь что — никого нет? — попытался сказать Смит, но услышал лишь невнятное мычание.

Доктор прикрепил микродинамик дентофона к зубам пациента и прижал микрофон к своему горлу:

—Мистер Смит, вы слышите меня?

Пациент пробормотал что-то — громко и с нажимом.

—Мистер Смит, к сожалению, я не понимаю, что вы говорите. Если вы слышите меня, то издайте какой-нибудь звук. Любой звук — но один раз.

Одно короткое мычание.

—Прекрасно — значит, вы слышите меня! Договоримся: один звук означает «да», два — «нет». Итак?

Одно мычание.

—Теперь мы можем разговаривать. Один звук — «да», два — «нет». Вас что-нибудь беспокоит?

Два звука:

—Хха…на!

—Прекрасно. Теперь попробуем иначе. Я выну из вашего уха тампон. Пока что звуки проникают непосредственно во внутреннее ухо по костям черепа. Когда я выну тампон, вам может показаться, что речь очень громкая, даже болезненно громкая. Поэтому я начну говорить очень тихо. Вы меня поняли?

Мычание.

Смит почувствовал осторожное прикосновение — и где-то стало свободнее.

—Теперь вы меня слышите?

—Хха…на…

—А теперь?

—Хха… на… йа… маха… ить… ииох!

—Не старайтесь говорить предложениями. Один звук или два.

—Да черт тебя побери, дурак, вытащи эту дрянь у меня изо рта! — закричал Смит, но все равно получилась невнятица: гласные иногда еще как-то проскакивали, а вот согласные застревали все.

—Доктор, но как он может говорить, когда у него во рту вся эта механика?

—Помолчите, сестра, — тихо сказал Бреннер. — Мистер Смит, не пытайтесь говорить. У вас в горле аспиратор, удаляющий мокроту и слюну. Я не могу его убрать, поэтому постарайтесь смириться. Кроме того, на глазах у вас темная повязка, и лишь офтальмолог вправе решать, когда ее снять. Ваш лечащий врач — доктор Хедрик, ему ассистирует доктор Гарсиа. Я — дежурный реаниматор. Я не могу сделать больше, чем мне положено. Итак: вам удобно? Один звук или два.

Один.

—Хорошо. Я остаюсь с вами. Хотите поговорить?

Один.

— Значит, так: я буду называть буквы, и вы остановите меня на нужной. Это довольно медленно, но нам спешить особенно некуда. По-прежнему: один звук — «да», два — «нет». Если хотите что-то сказать, издайте три звука. Итак?

Три звука.

-А. Б. В. Г.Д…

На букве П Смит промычал.

—Первая буква П. Дальше: А. Б. В… Наконец, получилось: «Правое ухо».

—Хотите, чтобы я освободил правое ухо тоже?

Один громкий звук. Доктор вынул второй тампон.

— Проверка слуха: «Четыре черненьких чумазеньких чертенка…» Слышите обоими ушами?

Одно мычание. Потом три.

— Понял. А. Б. В. Г… Вскоре получилось: «Нет тела».

— Вы хотите сказать, что не чувствуете своего тела?

Энергичный ответ.

— Это естественно. Вы еще только начали выздоравливать. Но, должен сказать, вы поправляетесь очень быстро. Восстановились и слух, и речь. Я уже выиграл на вас пятьсот долларов, — соврал доктор зачем-то, — и надеюсь выиграть еще столько же, когда вы встанете и пойдете. Вам досталось прекрасное тело.

Три мычания.

«Как долго?» — получилось в результате.

— Хотите узнать, сколько времени прошло с момента операции? Или как долго придется осваиваться с новым телом?

Звонок прервал этот разговор.

—Простите, мистер Смит, это доктор Хедрик, я должен отчитаться. С вами побудет сестра, а вы пока отдохните.

С лечащим врачом доктор Бреннер встретился у двери.

—Минутку, доктор Хедрик. Вы видели, что на мониторах?

—Конечно. Нормальное бодрствование.

—Он в полном сознании. Я убрал тампоны из ушей…

—Я все слышал. Надо сказать, вы взяли на себя слишком много, доктор.

—Это, разумеется, ваш пациент, — нахмурился доктор Бреннер, — но я был здесь один — и должен был принять решение. Если вы считаете, что я не имел права…

—Не горячитесь, коллега. Пойдемте посмотрим на нашего больного…

—Да, сэр.

Они вошли в палату.

—Мистер Смит, я доктор Хедрик, ваш лечащий врач. Поздравляю вас с благополучным возвращением в этот скучнейший из миров. Это победа всех — и в первую очередь великого хирурга доктора Бойла.

Три звука.

— Хотите что-то сказать?

Один, но громкий.

—Подождите. Сейчас мы уберем кое-что из вашего рта, и тогда можно будет беседовать спокойно. — «Если крупно повезет… — добавил про себя Хедрик. — Или уже повезло? Я не ожидал, что он начнет восстанавливать функции так быстро. Похоже, этот надменный мясник — на самом деле великий хирург…» — Готовы?

Выразительнейшее мычание.

—Работаем. Держите аспиратор, доктор. Сестра, свет! Поверните монитор сюда! И найдите где-нибудь доктора Фейнстейна.

Смит чувствовал, как с ним что-то делают. Прикосновения были мягкие и осторожные.

—Дайте-ка посмотреть… отлично. Теперь роторасширитель… Мистер Смит, когда мы уберем аспиратор — постарайтесь не кашлять. Иначе все пропало. Зато вы сможете говорить.

—Бохэ… ше… уши… ошь!

—Полегче, полегче. Медленно, тихо. Не напрягаясь. Вам предстоит учиться всему, и говорить в том числе…

—Боже… все… полу… чилось!

—Это точно. Первая в истории человечества пересадка мозга. Теперь вы переживете нас всех. Это молодое и здоровое тело.

—Но я… черт… не чус… ничего… ниже шеи…

—Счастливчик, — хмыкнул доктор Хедрик. — Мы держим вас на релаксантах — на случай появления спонтанных движений. Надеюсь, теперь этот день недалек… — «Поживем — увидим», — добавил он про себя.

—Как… долго?..

—Не знаю. Впрочем, шимпанзе доктора Бойла восстановились очень быстро. Не беспокойтесь. Даже если вам придется осваиваться с новым телом месяцы или годы — у вас останется еще очень много лет впереди. Не удивлюсь, если вы дотянете до двухсот. А сейчас я осмотрю вас. Сестра, ширмочку.

—У пациента завязаны глаза.

—Ах, да, точно. Мистер Смит, скоро придет наш окулист доктор Фейнстейн, он решит, не повредит ли вам свет. А пока — сестра, уберите покрывало.

Впрочем, и без покрывала новое тело было более чем закрыто. Пластиковый корсет дыхательного аппарата простирался от шеи до лобка; руки и ноги были фиксированы мягкими ремнями с подушечками; мочеприемник и анальный дренаж функционировали нормально; в вены было введено шесть постоянных катетеров: для искусственного питания, для взятия крови на анализы — и просто на всякий случай. Все оплетали провода и кабели. Тело, скрытое всем этим, было достойно кисти Микеланджело — но сейчас, сию минуту, только врачи могли смотреть на него без содрогания.

Доктор Хедрик казался довольным. Он провел пальцем по подошве правой стопы: пальцы рефлекторно поджались. Впрочем, пациент, как и следовало ожидать, не прореагировал.

—Доктор Хедрик? — раздался голос от пульта.

— Да?

—Доктор Фейнстейн оперирует.

—Понятно.

Он жестом велел сестре укрыть пациента.

—Мистер Смит, вы слышали? Доктор Фейнстейн на операции, поэтому не сможет осмотреть вас. Может быть, это и к лучшему: слишком много впечатлений за один день. Пора спать.

—Нет. Вы… откройте… глаза… мне… глаза…

—Не могу. Подождем доктора Фейнстейна.

—Нет! Вы… здесь… главный…

—Именно поэтому я и требую, чтобы глаза вам открыл окулист.

—Черт по… бери… Джейка Сэ…лэмэна… позовите…

—Мистер Сэлэмэн в Европе. Мы известим его, что вы пришли в сознание. Может быть, завтра он будет здесь. Спите.

—Не хочу!

—Вы будете спать. Знаете, почему? Потому что я здесь главный. — Доктор Хедрик жестом показал Бреннеру, что надо делать. — Сейчас в вашу кровь поступит легкое снотворное, и вам очень захочется спать. Спокойной ночи, мистер Смит, — и еще раз мои поздравления.

—Черт… вас… невоз… невозможно… Он уснул.

Потом на секунду полуочнулся:

—Юнис?

Да, босс. Все отлично. Спите.

И он заснул снова.