Протокол: Новый Архимаг 3.0

Глава 2 Ветер, бабочка и плеть

Я прислушался к звукам из соседней комнаты, которые напоминали то ли сеанс экзорцизма, то ли репетицию рок-оперы с очень страстным вокалистом. В голове эхом отдавались слова из странного сна-воспоминания: «Иногда надтреснутый инструмент режет точнее нового…». Я посмотрел на Тимура, который как раз пытался засунуть ложку себе в нос. Видимо, проверял проходимость носовых пазух. «Непредсказуемость…»

И тут меня осенила совершенно безумная, отчаянная идея. А что если?.. Ведь раньше сны всегда помогали…

Я осторожно кашлянул, стараясь перекрыть очередной особенно пронзительный стон из-за стены.

— Эй, Тимур, — прошептал я. — Ложка… не великовата? Может, лучше вилкой попробовать?

Тимур замер. Медленно опустил ложку. Его глаза, до этого момента изображавшие блаженное восхищение, сфокусировались на мне. В них больше не было бабочек и гусениц. Только… усталость и что-то еще. Понимание?

— Пылеедка, — так же тихо ответил он, совершенно нормальным голосом. — А я уж думал, ты там навсегда поселишься. Пыль, конечно, графская, винтажная, но на вкус так себе. Пробовал.

— Ты меня видел, — сказал я утвердительно, выбираясь из-за стола.

— С самого начала, — Тимур пожал плечами, отряхивая пыль с халата. — У меня после ласк Госпожи обострилось периферийное зрение. И слух. Теперь я слышу, как мухи занимаются любовью за три квартала. Очень познавательно, но спать мешает.

Он оглянулся на дверь, за которой продолжался «концерт».

— Папаша с Вероникой, как я погляжу, решили проблему престолонаследия радикально, — он скривился. — Вечно они так. А потом удивляются, почему я предпочитаю общество бабочек. Они хотя бы стонут тише.

«Судя по звукам, они там либо создают новых наследников, либо вызывают древних демонов, — не удержалась Алиса. — Хотя, в случае с аристократами, это примерно одно и то же».

Я приподнял бровь. Передо мной сейчас стоял не безумец, а циничный, уставший парень, который, похоже, ненавидел род Кайловых еще больше, чем я. И который, возможно, был моим единственным шансом.

— Слушай, Тимур, — я решил рискнуть, вспоминая Ярослава и его «нестабильного агента». — Мне нужно убраться отсюда. Незаметно. Ваши родовые… безопасники скоро обнаружат пропажу своих коллег из комнаты допросов.

— А, тех троих? — он махнул рукой. — Да плевать. Они все равно были тупые, как пробки. Особенно Игорь. У него IQ как у табуретки, зато гонора… Вечно лез драться. Ты его хорошо приложил, кстати. Респект.

Да откуда он знает? В той комнате что, камеры были?

«Не было камер, — сказала Алиса. — Я проверяла. Наверное, он свой Дар использовал, он же сканирующий маг».

«Одаренный С-класса на такое не способен…» — заметил я.

Тимур задумчиво почесал подбородок.

— Незаметно, говоришь? — в его глазах блеснул знакомый огонек, но теперь это был не блеск безумия, а азарт. — А знаешь, Ветров, это может быть… весело. Давно я не устраивал папаше сюрпризов.

Он подошел к одному из массивных книжных шкафов, заставленных одинаковыми томами. Что-то вроде «Истории рода Кайловых в картинках для самых маленьких».

— Мой прапрадед под старость стал тем еще параноиком, — сказал Тимур, нажимая на корешок одной из книг. — Боялся всего: налоговой инспекции, гнева прапрабабки, нашествия разумных слизней… Поэтому понастроил тут тайных ходов.

Книжный шкаф со скрипом отъехал в сторону, открывая темный, узкий проход, из которого пахнуло сыростью, забвением и… свободой?

— Вот, — Тимур с гордостью указал на дыру в стене. — Личный эвакуационный маршрут прадедушки Акакия. Ведет прямо в старый заброшенный фонтан в парке за особняком. Там сейчас только бомжи тусуются и иногда гопники семки щелкают. Никто и не заметит.

Я с недоверием посмотрел сначала на темный проход, потом на Тимура.

— Ты серьезно мне помогаешь? Почему?

Тимур повернулся ко мне. Улыбка стала ещё шире, оставив только усталость и какую-то глубоко запрятанную боль.

— Потому что бабочка-пылеедка сделала то, чего я не мог, — тихо сказал он, в его глазах снова заплясали безумные искры. — Поставила их на место. И графа Страхова, и Бориса, и этих… — он кивнул в сторону двери, за которой раздавались томные вздохи. — Ты показал им, что не все можно купить или запугать. К тому же… — он снова криво усмехнулся, — после терапии у Великой и Прекрасной Госпожи… я как-то пересмотрел свои взгляды на жизнь. И на боль. И на кактусы. Так что считай это… профессиональной солидарностью жертв.

Он снова прислушался к звукам из соседней комнаты.

— М-да, похоже, они там перешли ко второму акту марлезонского балета, — прокомментировал он. — Самое время сваливать. Только осторожно, там ступеньки скользкие. Прадед Акакий один раз навернулся и сломал ногу. Говорят, потом три дня лежал и ругал слизней. Полетели, пылеедка? Вж-ж-ж-ж-ж…

Расставив руки в стороны, он шагнул в темный проход.

— Значит, это твой план «Б»? — я с сомнением заглянул в зияющую черноту прохода. — Узко, темно. И пахнет так, будто здесь недавно скончался очень старый и очень одинокий носок.

Тимур пожал плечами с видом заправского экскурсовода по преисподней.

— Прадедушка Акакий был человеком практичным, хоть и с легким… прибабахом, — пояснил он. — Ему не нужны были бархатные портьеры и хрустальные люстры. Главное — функциональность. И подальше от налоговых инспекторов…

Он щелкнул пальцами, и в его руке вспыхнул небольшой огонек.

Я кивнул. Выбора особо не было. Звуки из графских покоев становились все более… оперными. Не хотелось ждать антракта.

— Ладно, веди, Сусанин недоделанный, — проворчал я, первым шагнув в пыльный проем. — Но если тут окажутся разумные слизни, я за себя не отвечаю.

Мы двинулись по узкому, извилистому туннелю. Стены были сложены из грубого камня, местами покрытого склизкой плесенью. Под ногами хлюпала вода, а с потолка то и дело капало, заставляя вздрагивать. Воздух был тяжелым, спертым, пахнущим сырой землей и вековой пылью. Это был настоящий театр теней и отсыревших надежд.

— Неплохо тут у вас, — заметил я, стараясь не задевать плечами шершавые стены. — Уютненько. Только пауков не хватает для полного комплекта. И, может, пары-тройки скелетов предыдущих «гостей».

— Пауки есть, — заверил Тимур, указывая на огромную паутину в углу, в которой что-то подозрительно шевелилось. — А скелеты… прадед был аккуратистом. Всегда убирал за собой. Ну, почти всегда.

Алиса материализовалась рядом, брезгливо осматривая окружающую обстановку.

«Какая прелесть, — прокомментировала она, стараясь не касаться стен своей голографической проекцией. — Сеня, если ты здесь подцепишь какую-нибудь доисторическую плесень, я лично проведу полную дезинфекцию твоего организма. Огнем. Изнутри. А потом ещё раз, чтобы наверняка».

«Спасибо, дорогая, ты как всегда очень заботлива», — мысленно ответил я, отмахиваясь от очередной свисающей паутины.

Мы шли минут десять, петляя и спускаясь все ниже. Тимур двигался на удивление уверенно, словно проделывал этот путь каждый день. Время от времени он издавал странные звуки, похожие на трели экзотических птиц. Я старался не обращать на это внимания. Главное — выбраться.

«Сеня, у меня для тебя новость из разряда „чудеса археологии“, — серьезно сказала Алиса и указала направление. — За поворотом чую коммуникационный узел эпохи, когда люди еще верили в телеграф. Кабель там настолько винтажный, что впору выставлять в музее… Но авось один SOS для Морозовой я из него выжму».

«Давай попробуем, — согласился я. — Как быстро обернешься?»

«Ну-у-у… Есть шанс, что Морозова получит наше послание раньше, чем мы состаримся в этих катакомбах».

«Понял…»

— Тима, тут можно ненадолго остановиться? — вслух произнес я. — Мне нужно… э-э-э… оценить качество местной пыли.

Тимур закивал.

— Да, только недолго. А то папаша с Вероникой могут закончить свою… симфонию, и… обнаружить наше отсутствие.

Мы добрались до небольшого расширения в туннеле. В стену действительно был вмурован старый, покрытый ржавчиной металлический ящик с обрывками проводов. Реально, «связь в каменном веке».

Алиса тут же принялась за дело, коснулась древнего кабеля рукой.

«Так-так-так… Протоколы обмена данными из серии „почтовые голуби были быстрее“… Но сигнал теплится! Слабее пульса у столетнего черепахи, зато такой же стабильный! Отправляю Морозовой координаты выхода и просьбу о встрече».

Какое-то время она возилась с передачей. Пока ее лицо не озарила довольная улыбка.

«Готово! Сообщение отправлено, — сообщила Алиса. — И даже получен ответ: 'Принято. Буду ждать в условленном месте».

«Лаконично. В стиле Морозовой», — отметил я.

«Ага, деловая переписка в стиле Гестапо… Она даже в экстренных ситуациях умудряется звучать, как секретарша генерального директора ада».

Мы двинулись дальше. Через некоторое время туннель пошел вверх, и вскоре я почувствовал слабый сквозняк и едва уловимый запах свежего воздуха.

— Почти пришли, — объявил Тимур. — Здесь должен быть выход в старый фонтан. Правда, он уже лет сто как не работает. Сейчас там, наверное, птички гнезда вьют. Или бомжи устроили курорт.

Он с усилием толкнул массивную каменную плиту, которая со скрежетом отъехала в сторону, открывая нам выход.

Мы оказались в заросшем, неухоженном парке. Лунный свет тускло освещал потрескавшиеся статуи и заброшенный фонтан, из центра которого сиротливо торчала ржавая труба. Атмосфера была гнетущей, но после сырых подземелий это место казалось раем.

— Ну вот, пылеедка, твоя цветочная поляна, — Тимур сделал театральный жест рукой. — А мне пора возвращаться.

— Без обид, но тебя там как будто не особо ждут, — я задумчиво посмотрел на него.

— У меня там незаконченные дела, — он подмигнул. — К тому же, папаша с Вероникой, наверное, уже перешли к десерту. Не хочу пропустить самое интересное. Вдруг они решат заняться этим на прадедушкином рояле? Это будет такой контент для моего внутреннего тиктока!

Прежде чем я успел что-либо ответить, из темноты парка бесшумно вынырнул знакомый темный аэрокар. Без номеров. Дверца открылась, и из салона выскочила Екатерина Васильевна Морозова. Она была в строгом темном брючном костюме, волосы собраны в тугой пучок. На лице — ее любимая черная маска Ночной Госпожи, но в глазах… в глазах плескалось что-то, чего я раньше не видел.

— Семён! — почти выдохнула она. В ее голосе проявились непривычно встревоженные нотки. На мгновение маска идеальной хладнокровной доминатрисы дала трещину, и я увидел женщину, которая… волновалась? За меня?

— Со мной все хорошо, — я поспешно успокоил ее, подняв руку. — Кайлов подсобил, показал тайный ход.

Она быстро, почти лихорадочно осмотрела меня с ног до головы. Не просто проверяла на раны, а словно убеждалась, что я действительно здесь, живой и невредимый. Ее руки слегка дрожали, когда она едва заметно коснулась моего плеча. И только убедившись окончательно, что со мной все в порядке, она выдохнула и натянула обратно свою ледяную маску.

«Ого, — мысленно прокомментировала Алиса, — а мадам, оказывается, умеет испытывать человеческие эмоции! Даже трогательно… если не учитывать, что она может кого-нибудь потом за это наказать плеткой».

«Кого?»

«Тебя, себя, случайного парня с улицы… кто первый попадется».

Морозова сдержанно поклонилась мне. Затем она резко повернулась к Тимуру. И вот тут ее голос снова стал холодным, как арктический ветер:

— Кайлов. Какая… неожиданная встреча. Ты хорошо себя вел?

Тимур картинно поклонился, едва не ткнувшись носом в землю.

— Госпожа! — он выпрямился и хитро улыбнулся. — Безупречно, как свежевымытая морковка перед отправкой в салат! Был паинькой, почти не кусался. Ну, может, только чуть-чуть… для профилактики скуки.

Морозова хмыкнула, явно не впечатленная его клоунадой.

— Рада твоей… покладистости, — её тон не предвещал ничего хорошего. Она сделала шаг к Тимуру, её движения были плавными и хищными. — А ну-ка, открой рот.

Тимур, хихикая, послушно выполнил команды. Морозова бесцеремонно заглянула ему в рот, затем внимательно осмотрела зрачки, слегка оттянув веки.

— Язык к нёбу. Теперь скажи «триста тридцать три гусеницы на бревне». Быстро!

— Тлиста тлидцать тли гусеницы на блевне! — выпалил Тимур, едва не прикусив язык.

Я наблюдал за этой сценой с растущим недоумением. Что за цирк?

— Что происходит? — спросил я. — У нас внеплановый медосмотр?

Морозова повернулась ко мне.

— Я использовала на нем особый препарат, Господин Семён. Амнезиак и модификатор поведения времен Второй Эпохи. Крайне редкая и… специфическая штука, — пояснила она, не отрывая взгляда от Тимура. Тот теперь по ее команде пытался достать языком до кончика собственного носа.

«Чуть-чуть обучить и будет палку по команде приносить, » — заметила Алиса.

— Полное подчинение воле оператора. Побочный эффект, правда, оказался несколько… неожиданным, — Морозова поморщилась. — Вот это вот… феерическое безумие с бабочками и кактусами. Видимо, индивидуальная непереносимость компонентов или конфликт с его Даром. В любом случае, он теперь ручной. Почти.

«Почти ручной? Да он похож на белку, объевшуюся галлюциногенных грибов! — фыркнула Алиса. — И решившую, что она — балерина Большого театра!»

«Зато какая преданность.»

«О да! Госпожа сказала прыгать — он спросит, на какую высоту и сколько раз под музыку Чайковского».

Морозова удовлетворенно кивнула, закончив осмотр Тимура.

— Что ж, Кайлов, можешь идти. Но помни о моем приказе — о Ветрове и наших тайнах никому. И не попадайся мне на глаза без крайней необходимости. Иначе… — она многозначительно посмотрела на плетку, которая магическим образом оказалась в ее руке. — … придется повторить сеанс образовательной порки.

— У-у-у, плёточка! — радостно прошептал Тимур. — Приве-е-е-е-е-ет…

Морозова выразительно посмотрела на меня. Я перевёл взгляд на Тимура.

— Я вот что думаю, — произнес я. — Нам нужно серьезно поговорить, как наказать род Кайловых. То, что они устроили, называется похищением человека. Даже для аристократов это перебор. Тут можно выставить им такой счет за моральный ущерб, что они до конца жизни будут питаться одной водой и хлебом.

— Это да, — кивнула Морозова, поигрывая плеткой. — Превышение полномочий, незаконное удержание, применение силы… Список можно продолжать долго. Минимальная компенсация, которую можно потребовать, исчисляется шестизначной суммой. Но тут нужны неопровержимые доказательства. Твоего слова, Семён, даже с моей поддержкой, будет маловато. Нужен хороший адвокат. И ещё как минимум один свидетель, который подтвердит факт похищения и незаконного удержания.

Она многозначительно посмотрела на Тимура. Тот, перестав хихикать, вдруг посерьезнел и кивнул.

— Я буду свидетелем, — твердо сказал он. — Расскажу всё, как было. И про комнату допросов, и про то, как папаша с Вероникой бастардов строгали!

— Про то, как они хотели из меня душу вытрясти, — поправил я его.

— Про все расскажу! Во всех подробностях! Это же просто возмутительно!

Я скептически хмыкнул:

— Только есть проблема… Разве суд поверит показаниям парня, который вчера изображал гусеницу и пытался есть пыль с пола? Сомневаюсь. Нас просто выставят сумасшедшими. Особенно когда твой папаша подключит своих адвокатов и продажных судей.

— Тогда можно использовать Тимура, как осведомителя, — сказала Морозова. — Тима, ты наверняка знаешь пару темных секретов своего семейства?

И тут…

Со всех сторон одновременно вспыхнули яркие лучи прожекторов, ослепляя нас. Поляна мгновенно оказалась залита безжалостным светом. Мы были как на сцене.

— Говорит Служба Безопасности рода Кайловых! — раздался усиленный мегафоном, холодный и властный голос Вероники. — Вы окружены! Любое сопротивление будет подавлено с максимальной жесткостью! Немедленно отпустите наследника и сдавайтесь!