Проклятие для Чудовища (СИ)

Глава 26

Проснулась с паршивым настроением и стянутым не смытым макияжем лицом. Глаза болели то ли от слез, то ли от засохшей туши, испачкавшей нежно-розовую шелковую наволочку. Телу тоже было неприятно спать в джинсах и теплом свитере. Я села на кровати, приглаживая воробьиное гнездо на голове, да так и замерла в шоке, но не от увиденной себя в зеркале, а от того, что предстало напротив.

На дверце шкафа аккуратно висело черно-красное платье, но не то, которое вчера купила я, а совсем иное. Медленно подошла и прикоснулась к лифу, сделанному в форме сердца. Букашки столпились на столе дружной толпой, наблюдая за моей реакцией.

— Это вы сделали? — вспомнила, что хотела его ушить по фигуре, но пришла в паршивом настроении, позабыв обо всем.

Букашки синхронно кивнули.

Они из невзрачного старомодного платья сделали нечто невероятное. Убрали рукава, оставив вместо них свободно болтающиеся нити черных бусин, укоротили длину чуть выше колен, заменили бант крючками и шнурками для имитации корсета. Однотонную красную юбку обшили крупными черными кружевами и добавили еще больше сетки для пышности. Но самым главным элементом были крылья, пришитые к спине. Точнее кружева со вставленными спицами, имитирующее скорее не бабочку, а мотылька со сложенными крыльями.

— Ребята, — мой голос сорвался от вновь накатанных слез. Я не считала своих насекомых бездумными экспериментами, которые только выполняют приказы, словно создания Франкенштейна, но что они способны на творческую деятельность — было для меня сюрпризом. — Я чувствую себя Золушкой, — улыбнулась, осматривая свою армию, выстроившуюся на столе для похвалы.

На голову что-то опустилось. Сенокосец с потолка криво завязал на затылке маску, которую украсила для меня мама. Мой образ готов.

Вечером, надевая сережки перед зеркалом, была уже полностью готова. Волосы убрала в небрежный низкий пучок с выбившимися прядями. Самое сложное было с подбором украшений, мои фенечки уже не подойдут под такой женственный образ.

— Ливана, к тебе пришел мальчик, — крикнул папа с первого этажа.

Мальчик? Филипп все-таки не послушал голос разума, а пришел ко мне?

Спускалась вниз с волнением. С одной стороны, настроение поднималось об одной только мысли о Филиппе, но с другой, будет лучше, если он подумает о себе и своем будущем.

Увидев яркую куртку, моя улыбка поникла. Юри стоял в дверях и ждал меня в компании отца.

— Что ты тут делаешь? Мы же договорились встретиться в ДК.

— Решил устроить тебе сюрприз, чтобы ты не мерзла в автобусе.

На самом деле подвозить меня должен был отец. Поэтому он и сидит на первом этаже, ожидая, пока я соберусь, и он наконец-то освободится на вечер.

— Правильное решение, — щелкнул пальцами папа, радуясь, что не придется выходить на холод.

— Пойду захвачу сумку, — сказала слишком грустно, но вроде Юри не заметил моего расстройства.

Дядя Паша, выходя из своей комнаты прямо напротив моей, уставился на меня.

— О-ля-ля, в России празднуют Хэллоуин?

— День дурака тоже празднуют, — ответила, направляясь вниз.

Парень приехал на такси, на котором мы добрались до Дворца Культуры. Всю дорогу я была погружена в свои мысли, испытывая тревогу. Помада давно стерлась от постоянного покусывания нижней губы, кольцо нервно крутились на пальцах, смотрела в окно, не фокусируясь на происходящем. Юри же был в отличном настроении, освежил цвет волос до насыщенного голубого. Он аккуратно придвинулся ко мне на заднем сиденье и взял меня за руку. Его ладонь была холодная и сухая, совсем не то, что мне сейчас нужно.

Дворец Культуры — второе здание после мэрии в нашем городе, а проделанный ремонт фасада ставит уже на первое место по внешнему виду. Пятиэтажное, белое, неправильной формы с панорамными окнами, выступами, парапетами. Блестит на солнце, как снежный замок, а в темное время освещается фонарями, встроенными в газон. Главным объектом являлся гигантский черный циферблат с золотыми римскими цифрами, издающий пронзительный звук каждый час. Огромная крытая парковка перед входом, украшенные елки гирляндой, имитирующей дождь, над входом вывеска, большими буквами гласящая о проведении бала для старшеклассников. На фоне дворца какой-то местный канал снимает репортаж, берут интервью у школьников, специально проходящих мимо, чтобы попасть в кадр.

На входе действительно проверяли строго по всем правилам аэропорта. После досмотра гардероб и двери в огромное помещение с блестящим, словно лед, паркетом. По всей видимости здесь проходят занятия танцами. Зал украсили для нас по минимуму, скорее выезжали на светомузыке и местном диджее. Меня удивили столы с угощениями и напитками, но брать что-то оттуда лучше не стоит. Нельзя недооценивать способность подростков спрятать то, что видеть нельзя.

Вокруг ходили красивые молодые люди в костюмах или рубашках, девочки же проявили весь свой креатив, а при входе в зал в нос тут же ударяла смесь из парфюмного ассорти.

Юри особо не заморачивался (хотя для его повседневного стиля это, возможно, подвиг): на нем были свободные черные штаны из легкой ткани и оверсайз рубашка цвета шампанского. Джаннет удар бы хватил при виде такого. Все то время, пока мы шли от такси до зала, парень держал меня под руку, якобы на льду на каблуках чтоб не поскользнулась. Но мне было все равно, чувствовала себя как во сне, просто шла по заготовленному сценарию.

Толпа из пяти школ еще не разогрелась, все столпились в кучки и дрыгались под музыку, обсуждая, какая отвратительная первая/вторая гимназия. В масках пришли многие, но быстро от них избавились из-за неудобства. Мы с Юри совершенно не смотрелись рядом друг с другом, тем более он тоже был без маски, а я в выбранных туфлях видела его макушку.

Мы заметили Киру с ее знакомыми, девушка была одета в черное платье, переливающееся до синего, как имитация космоса, и сделала яркий макияж, достойный места в музее. На плечевой кости правой руки красовалась татуировка с мифическим существом, привлекающая внимание своими цветами.

— Ливана, какая ты красивая! — сделала мне комплимент девушка.

— Я хотела сказать тебе тоже самое.

— Я хотел сказать это вам обеим, — вставил Юри.

— Видели прикол? — Кира показала куда-то нам за спину. Около стола с пирожными стояла Соня Токарева, одетая во все белое с крыльями ангела и маской из перьев. Ее каблук был выше моего сантиметров на десять при ее и так не маленьком росте. На белом коктейльном платье красовалось ярко-розовое пятно, цвет в точности, как искаженное злостью лицо Сони. Напротив суетился с салфетками какой-то парень, вероятно и оставивший след на божестве.

— Кто этот бедняга?

— Славка Чернышев. А ведь они только пришли.

Да-а, представляю, в какой ярости Соня.

— Хочешь, я тоже принесу тебе это? — спросил Юри, намекая на какой-то яркий напиток.

— Если обещаешь, что будешь аккуратен. — Парень оставил нас с одноклассницей наедине. — Ты не видела Филиппа с Изабеллой? Они уже давно должны были прийти.

— До этого момента не видела.

Я повернулась. В дверях показались настоящие принц и принцесса, приковавшие к себе взгляды всех в зале. Филипп галантно держал руку Изабеллы, согнув свою в локте. Плащ таинственно закрывал одно плечо, золотые узоры на маске переливались от клубного освещения. Девушка была без маски, но смотрелась не хуже: распущенные экстремально длинные волосы, пышное розовое платье и сияющее колье. Они были похожи на хозяев вечера, вышедших поприветствовать своих гостей.

Я отвернулась к Кире, все еще провожающей пару взглядом. Один из браслетов на руке лопнул. Вероятно, не выдержал прилива чувств во мне. Присела, чтобы поднять его, но меня опередила рука в перчатке.

Мы с Филиппом встретились глазами и плавно выпрямились. Благодаря маме и ее маскам будто в зеркало смотрелась.

— Я уже говорил это вчера, — начал Филипп тихим, немного хриплым голосом, делающим его старше. — Но сегодня ты выглядишь восхитительно. C'est magnifique[1].

Я улыбнулась, рассматривая парня так близко. Ему невероятно подходил низкий хвост для образа. Он протянул руку и сам сжал в моем кулаке сломанный браслет.

— Ребята, — вывел из ступора звонкий голос Юри. — пришли кости размять? — Он держал два пластиковых стакана с каким-то напитком.

— Здесь так красиво! — восхитилась Изабелла. — Только почему никто не танцует?

— Ждут предводителей, — сухо сказала я. — Не хотите показать мастер-класс?

Изабелла обеими руками схватила предплечье Филиппа и повела его в самый центр, куда светил большой прожектор, заключая их в круг белого света. Филипп обернулся на меня, поднес к губам свое запястье и поцеловал браслет, который я когда-то дарила ему.

В глазах снова защипало, впилась острыми ногтями в ладони, приводя себя в чувства. Напиток в стакане, протянутом Юри, начал бурлить.

— Нет, лучше пойдем танцевать, — я взяла оба стаканчика, поставила на скамейку возле стены и потащила парня на уже заполненный танцпол.

Музыка была вовсе не романтичная, но мы все равно кружились, прижимаясь друг к другу. Если Юри меня отпустит, точно бессильно рухну на пол. Я вцепилась в его шею и спрятала лицо. Со стороны мы выглядели как безумно влюбленная парочка, но я прятала истерику от лишних глаз. Вдыхала аромат парня, который мне совсем не нравится, чувствовала его невесомую хватку на моей талии, спина болела, потому что приходилось горбиться для объятий. Я считала секунды вместе с часами над прозрачными дверями в зал. Оставался всего лишь час, каждая потерянная минута резала мне сердце, намеревающееся вот-вот выпрыгнуть из груди.

Часы пробили одиннадцать. Даже сквозь оглушающую музыку и пробивающий кожу бит я расслышала звон главных часов города на фасаде ДК. Отстранилась от Юри, как от удара током, широко распахнув глаза, вцепившись в хрупкие плечи.

— Ты чего? — спросил парень, пытаясь перекрикнуть музыку.

— Мне надо подышать, — еле произнесла я, скорее всего, Юри даже не расслышал.

В коридоре ДК было чем дышать, да и плитка в интерьере создавала ощущение холода. А вот в женском туалете было еще хуже, чем в зале. Шумно от девичьих сплетен, пахло смесью электронных сигарет и духов. Включила холодную воду и опустила туда руки, от чего тут же пошел пар.

— Готье?

Услышав свое имя, быстро пришла в себя и закрыла кран, помахала рукой, разгоняя пар.

— Да?

К моему удивлению со мной заговорила Соня, которая, судя по всему, прячется здесь уже целый вечер из-за испачканного платья. Только этого мне не хватает.

— Классное платье, — начала девушка, а я приготовилась к продолжению, но его не последовало.

— И все? — не поняла я.

Соня кивнула.

— Спасибо. У тебя тоже.

Девушка грустно улыбнулась.

— Да, было два часа назад.

Она прислонилась к раковине и посмотрела в пол, закуривая. Я прикусила губу. Надеюсь, не пожалею об этом.

— У тебя же крылья на резинке. Просто надень их с плеч на талию.

— Что?

— Вот так, — я развернула Соню, сняла с нее крылья и растянула резинку, чтобы она прошла через голову и закрепила на талии. Теперь крылья создали как бы штору на юбке, закрывая большую часть пятна. — Теперь не видно, да и приглядываться никто не будет, там темно.

— Ого! Готье, да ты гений! — Соня подалась вперед и обняла меня буквально на секунду, прижав к себе одной рукой. От нее пахло сладкой ватой, как от настоящего ангела.

— Рада стараться, — я отсалютовала ей, неловко покачнувшись.

Радостная девушка, бывшая пленница туалетной комнаты, выбежала за дверь для возобновления веселья. Что ж, благодаря ей я совсем забыла о своем состоянии. Кажется, только что было восстановлено мировое равновесие. Все-таки я когда-то подправила ей ненароком прическу.

В зале стало темнее, когда я туда вернулась. Выключили всю разноцветную быструю подсветку, оставили лишь белые неспешные огни, напоминающие падающий снег. Людей поубавилось, все превратились в темные тени, раскачивающиеся как березы на ветру. Остальные стояли у стенок, сливаясь с ними, и тут я поняла, что включили медленный танец.

— Потанцуем?

Несмотря на то, что отличить людей друг от друга в таком свете было невозможно, Филиппа, появившегося за спиной, видела четко, а на протянутую руку смотрела, как на стеклянную статуэтку — с восхищением и осторожностью.

— А где Изабелла?

— Ей можно только до одиннадцати, — пожал плечами парень, совсем не расстроившись.

— Ты не побежал за ней?

— Не побежал.

От волнения я комкала ткань на юбке и пыталась куда-то деть глаза, но осознание до моего тела дошло гораздо быстрее, чем до центра мышления. Изабелла ушла, Филиппу больше нечего терять, а у меня больше нет идей, как ему помочь.

Я вложила пальцы в его все еще протянутую руку и позволила вывести себя на середину зала. Мы не двигались под мелодичное звучание мужского голоса, неотрывно смотрели друг другу в глаза, стоя на месте. Я трогала Филиппа за плечи осторожно, будто он хрустальная ваза, парень же мог кольцом полностью обнять мою талию своими ручищами. Он водил большими пальцами по корсету и слегка улыбался, будто понял, что скоро начнется еще одна новая жизнь для него. Вместо броши на креплении плаща я увидела скарабея, которого дала ему для общения друг с другом.

В таком свете и с маской изъяны на лице Филиппа были незаметны. Или это я уже не видела их. Он был еще красивее, чем в день нашей первой встречи в школе, разве что заметно повзрослел, а в глазах читалась мудрость и решительность. Смотря в них, все волнение и бурлящая магия успокоились, как море после шторма. Я не слышала музыку, не замечала людей вокруг и совсем забыла о времени.

Может, Люсинда была права. Вдруг она настолько сильная, что смогла заглянуть в мое будущее и намекала мне об этом. Что, если я и правда сама, вместе с Филиппом, смогу снять проклятие. Могла гораздо раньше, но боялась снова наступить на одни и те же грабли безответности. Мне и год назад казалось, что между нами все взаимно, но могу ли я сделать снова первый шаг, не боясь удара, который добьет меня окончательно.

— Филипп, — тихо начала я, собирая всю внутреннюю, не магическую, силу для признания. — Я…

Филипп, поняв мои намерения, наклонил голову ниже. Наши маски соприкоснулись носами, я уже чувствовала его дыхание на своих губах.

— Вот ты где, — грубый голос перекрыл нежную мелодию, заставив всех прийти в себя после сладкого дурмана любви, витающего в воздухе.

Каким-то образом Град очутился во Дворце. Наверное, один из моих одноклассников настучал ему о присутствии Филиппа и отдал свой билет. Град явно не за танцами сюда пришел, был одет в спортивные джинсы и белую футболку. Скорее всего он как-то обошел пост охраны, его бы просто не пропустили в таком виде и с такой репутацией.

Град стоял в дверях, его грудь тяжело взымалась, как у быка, готового напасть на красное полотно. Диджей остановил музыку и включил главное освещение, ожидая, пока устранится заминка в празднике, но охрана не спешила появляться в зале.

— Наконец-то я тебя поймал.

— Филипп, беги! — испуганно сказала я, отстраняя от себя парня за плечи. Филипп взглянул на меня в нерешительности, но Град уже тронулся с места, заставляя Филиппа убежать.

Он рванул к двери за спиной диджея, ведущей к основным коридорам Дворца Культуры. Я преградила дорогу Граду, но крупный бандит на полной скорости даже не заметил меня, толкнул в толпу, точно оставив синяк на плече.

— Ливана, что делать? — подбежала ко мне Кира, помогая восстановить равновесие.

— Вызывайте полицию, — скомандовала я, потирая ноющую руку и сорвалась с места в сторону погони.

В темном коридоре никого не было, но я слышала приглушенные ругательства Града, настроенного поймать Филиппа. Они двигались на верхние этажи по лестнице, куда направилась и я, стуча толстыми каблуками по гранитным ступенькам. Я не сомневалась, что Филиппу хватит сил бегать достаточно долго, но сможет ли он убежать от Града до приезда полиции, совсем не ориентируясь в неизвестном пространстве.

Добежав до последнего этажа, скинула маску и осмотрелась. Сердце стучало, как двигатель гоночной машины, легким не хватало воздуха. Голоса послышались справа, куда я и побежала следом. Становилось все холоднее. Одно из окон коридора было распахнуто, а по стеклу расползалась трещина. Окно открыли с такой силой и нетерпением, что повредили городское имущество.

О нет, Филипп выбежал на парапеты фасада здания. Я выглянула наружу, одной ногой наступая на неровную балку в декоре здания, держась за оконную раму. Филипп был уже далеко, ступал по самому краю, прижимаясь спиной к стене и прощупывая выступы ладонями. Его плащ развивался от поднявшегося ветра. Погода и так была не летная, но сейчас с неба падали острые капли холодного снега, больше похожего на дождь.

Град не отставал, не видя перед собой опасности. Он прыгал с выступа на выступ как мартышка.

— Ты мне ответишь за байк, уродец.

Филипп не смотрел назад на своего преследователя. Я видела, как ему страшно сорваться с высоты пятого этажа. Руки постоянно путались в тяжелом из-за воды плаще, и парень принял мудрое решение расстегнуть его одной рукой.

Моя нога скользнула на мокром и холодном фасаде, еле среагировала. По такой конструкции невозможно передвигаться в мокрую погоду, Филипп сорвется!

Я сняла каблуки и спрыгнула на парапет. Филипп уже лез выше к часам. Он ухватился за один из выступов, но никак не мог подтянуться ногами, сапоги скользили по ровной поверхности. Граду же все было нипочём, его обувь явно подходила лучше для таких трюков.

— Успокойся, Градов, это ненормально! — закричала я. Может, хоть на секунду задержу бандита, но он даже голову не повернул в мою сторону.

Длинные волосы Филиппа промокли, прилипали к лицу и маске. Футболка Града уже давно перестала быть похожа на одежду, она порвалась в нескольких местах, парень буквально лазил по зданию в полуголом виде, совсем не чувствуя минусовой температуры.

Я насколько могла преодолевала препятствия, пытаясь догнать Филиппа. Град внезапно остановился на этаже прямо под Филиппом и достал пистолет из кармана. Я закричала, не уверенная, слышно ли меня с такого расстояния.

— Филипп, беги, у него оружие!

Филипп побежал, придерживаясь рукой о гладкую стену, чтобы сохранить равновесие. Балка перед ним лежала по диагонали, создавая своеобразный узор, если смотреть на здание издалека. Он задумался, как пройти препятствие, что дало Граду преимущество в несколько секунд. Филипп заметил его за своей спиной, пришлось соскользить с балки на страх и риск сорваться прямо вниз на одну из припаркованных машин.

Град выстрелил. Промахнулся только благодаря скорости, с который Филипп съехал вниз.

Я вскрикнула, закрыв рот заледенелыми пальцами. Я не могла думать от страха и не знала, что можно сделать. На улицу выскочили все присутствующие на балу, на нас троих смотрела толпа снизу-вверх, подмечая каждое движение, любое применение магии может быть замечено. Полиция, кажется, уже приехала, я слышала голос из громкоговорителя, но никто не обращал на него внимания.

Филипп смог взобраться на самую высокую точку здания — к циферблату, прямо перед которым была построена просторная площадка для уборщиков, поддерживающих часы в хорошем состоянии. Парень обернулся, пытаясь восстановить дыхание. На рубашке отсутствовали некоторые пуговицы, оголяя грудь.

Град стоял на одной из балок прямо напротив Филиппа, держа равновесие каким-то волшебным способом. Он снова достал пистолет и прицелился. Не смотря вниз, я прыгнула с одного выступа на противоположный, сократив время на перемещение у стены. Благодаря босым ногам мне удалось устоять на ледяной корке, покрывшей здание. Почти ползком карабкалась к балке, на которой стоял Град.

— Прощайся с жизнью, гаденыш, — палец уже тронул спусковой крючок.

— Нет!

Резким движением одной рукой схватилась за балку, подтягивая тело наверх, а второй вцепилась в ногу Града. Выстрел прозвучал одновременно с покачиванием. От неожиданности Град потерял равновесие и выронил оружие. Он замахал руками и сорвался вниз прямо к столпотворению. Возможно его даже смогли поймать, но я ничего не видела за застилающей глаза пеленой и стеной падающего снега.

Выбившиеся пряди из пучка прилипли к лицу. Во рту было сухо, а живот болел от вдыхания холодного воздуха. Я лежала на ледяной поверхности, приходя в себя, не понимая, что еще не конец. Открыть глаза меня заставил первый удар часов, пробуждая каждую клеточку тела, а вибрация прошлась по коже.

Филипп, стоящий неподвижно, поднес руку к правому боку. На белом фоне рубашки разрасталось красное пятно, пропитывая ткань. Град все-таки попал, выстрелив из пистолета. Филипп смотрел на свою руку, залитую кровью, затем поднял голову на меня, покачнулся и постарался упасть назад, а не вслед за Градом к толпе снизу.

— Филипп!

Два.

Забыв про усталость и заледеневшие конечности, я кинулась к парню, пытаясь поднять себя к циферблату. На ладонях будто шипы выросли, помогающие удержать вес на отвесной стене. Совсем не грациозно я перекатилась с края на площадку, не веря, что мне хватило сил взобраться на самых верх.

— Филипп! — села перед парнем на колени и сняла маску с его лица. Губы Филиппа жадно хватали воздух, а глаза смотрели на падающий с неба снег.

Три.

— Эй, эй, посмотри на меня.

Я прижала обе руки к ране, почувствовав, как лед на коже тает от горячей крови. Я могу исцелить пару царапин и даже ожог, но это же пулевое ранение. Я даже не знаю, насколько оно серьезное, задела ли пуля важные органы или прошла насквозь.

Четыре.

— Лив…

Кожа Филиппа стала белее обычного, он уже походил на куклу со стеклянным взглядом.

Пять.

— Потерпи чуть-чуть, помощь уже приехала, сейчас они поднимутся.

По моим щекам текли слезы, смешиваясь с холодной водой. Дрожь бегала по телу совсем не от погоды.

Шесть.

— Он тебя не тронул? — спокойно спросил Филипп, будто готовясь ко сну. Его пульс и дыхание уже замедлились и угасали с каждой секундой.

Семь.

— Нет, — я нашла в себе силы улыбнуться. — У него другая цель была.

— Хорошо, — голова Филиппа измученно упала в сторону, теперь он смотрел прямо на меня. — Ты останешься со мной со всем этим аутфитом, да еще и с дырявой кишкой? — намекнул он на свое состояние в будущем.

Восемь.

— Думаю, я смогу с эти жить.

Уголок губ Филиппа слегка приподнялся, заставляя появиться ямочку на щеке.

Девять.

— Лив, я люблю тебя. — Десять. — Je t'aime.

Я хлюпнула носом и сжала одной рукой обессилившую ладонь парня.

— Я тоже тебя люблю.

Одиннадцать.

Мы улыбнулись друг другу прежде чем силы покинули Филиппа, и он закрыл глаза. Его рука выпала из моей, а кровь все не прекращала стекать по ладони.

Двенадцать.

[1] Прекрасно