Проклятие для Чудовища (СИ)

Глава 9

После случая, произошедшего в феврале, я не появлялась на пороге родного дома и гимназии почти целый год. Все праздники, мой день рождения, изучение школьной программы я проводила во Франции под тщательным наблюдением бабушки Джаннет, а в выходные в компании Лоры.

Я умоляла маму увезти меня из родного города, никогда больше не смогу взглянуть на своих одноклассников после того, что они сделали. А потом после того, что сделала я.

Я убила его. Или нет.

Незнание мучило меня каждую ночь. Если раньше я засыпала, думая о Филиппе и следующем дне, когда увижу его, то теперь каждую ночь меня мучали кошмары. Я видела его, слышала его крики, свое имя, руки, тянущиеся ко мне, глаза, просящие пощады.

Но я не простила.

Я добила его, не думая о последствиях, и сейчас не знаю, что в итоге произошло. Мне снились разные сценарии продолжения, и каждый мог быть правдой, заставляя меня вскакивать в холодном поту. Я не могла думать о хорошем, о том, что просто напугала его, я знала, что магия подействовала, я чувствовала эту пустоту и понимала, что я монстр.

Я не могла найти в себе силы зайти на странички одноклассников в социальных сетях или посмотреть новости города. Просто боялась, что увижу там то, о чем постоянно думаю. Мое сердце не переживет, если я узнаю, что убила человека.

Человека, который был мне дорог.

Мама согласилась. Ее было несложно уговорить после поджога на уроке химии, она и сама поняла, что мне надо еще учиться, а спасти меня может только Джаннет. Папа был шокирован нашим решением. Мы придумали легенду, что я должна лечиться у лучших, а во Франции подтяну язык и учиться буду в два раза усерднее, ведь все знают, кто такая Джаннет. Конечно мне не хотелось добровольно отправлять себя в клетку, которой мне и летом хватает, но я готова была пожертвовать своим временем, силами, нервами, самооценкой, жизнью, ведь прекрасно понимала, что мне нужна ее помощь.

Школа была удивлена, когда мама пришла с документами на перевод на домашнее обучение. Впереди выпускной класс, а я ухожу из самой сильной школы в округе. Но запретить мне никто не мог. Учителя высылали мне задания по почте, занимались по видеосвязи, но их внимание даже в половину не было таким же, как к ученикам в очном формате. И мне на плечи свалился груз самообразования, ведь проверку домашнего задания часто задерживали, время на связь со мной по компьютеру находилось не у всех, основной упор делали на выпускников, так что я играла роль живого призрака — в школе числюсь, но не учусь.

Да я и без этого была уверена, что образование мне вряд ли пригодится. Я не знала, чего именно хочу, двигалась по течению, как робот, выполняя все поручения Джаннет настолько, насколько могла. А требовала она многого. Вдобавок к урокам волшебства, самоконтроля, французского, добавилась еще и базовая программа школы, ради которой Джаннет приглашала лучших репетиторов Парижа. Говорили они все, естественно, на французском, так к концу недели мой мозг закипал. Выходные не стали отдушиной, ведь к полному перечню образований для юной sorcière[1] добавилось светское. Джаннет таскала меня на приемы, показы, в театры и оперу, занималась моим гардеробом, внешним видом, даже духи мне выбрала.

— Юная ведьма не должна пахнуть как roturière[2], - чтобы это не значило.

Я терпела и проглатывала все замечания в мою сторону. Для Джаннет я стала самой настоящей куклой — красивой и правильной снаружи, пустой внутри.

Но раз в две недели мне дарили законные три дня выходных, которые я проводила всегда одинаково, но в то же время по-разному. Брала билет на поезд до Довиля, жаль, не в одну сторону, и прохлаждалась дома у бабушки Лоры. От нее веяло русской теплотой, про которую пишут — приедешь к бабушке, она тебя накормит, выслушает, внимательно рассмотрит. Здесь я могла быть самой собой, носила растянутые футболки, ходила босиком, не укладывала волосы, надевала пирсинг, который пробила в носу в тайне от Джаннет (но она довольно быстро заметила малюсенькую дырочку на крылышке, поэтому я отрывалась на ушах), ела что хочу и сколько хочу, а меня за все хвалили. Вечера с Лорой мы проводили за прогулками по набережной, любованиями на Ла-Манш или играли вместе с Жанной в старого доброго «дурака». В эти дни я чувствовала себя счастливой и живой, но, как только заходила в поезд, движущийся в направлении Парижа, мое сердце вновь засыпало и давило на грудь.

Джаннет ни капельки не удивилась моему появлению на пороге ее дома в прошлом году. Она знала, что я сорвусь и ждала этого дня, когда снова все поймут, что нуждаются в ней. Несмотря на все, я научилась контролировать себя, свои эмоции, свое поведение, реакцию, меня невозможно было вывести из колеи, потому что я больше ничего не чувствовала. Теперь я подчиняла магию, а не она меня. Многочисленные украшения уже были не так важны, скорее служили подстраховкой. Но я потратила слишком много времени, стоя на одном месте. Уроки самоконтроля тяжело дались и мне, и бабушке, особенно после моего срыва. Мы сделали упор на них, совсем забросив практику, поэтому мои магические навыки для восемнадцатилетней ведьмы были на уровне позора. Зато Джаннет больше не кичилась мной налево и направо.

А еще я нашла себе хобби. У меня оказался талант к растениеводству, я с легкостью взращивала цветы и растения, которые не видывал мир. Вдобавок могла заставить любую траву вырасти быстрее. Поэтому открыла свой небольшой бизнес и продавала свои творения в Интернет-магазине. Новые неизведанные виды тоже попали в каталог, правда после того, как мне написал французский ученый-ботаник, пораженный экземплярами, лавочку пришлось свернуть. От меня буквально требовали научную работу по скрещиванию сортов, отчего я и получила по голове от Джаннет.

Я могла все стерпеть и могла жить такой жизнью, пока слова мамы не заставили меня проснуться.

Мы как обычно созванивались по видеосвязи, она вернулась в Россию вместе с отцом после Нового Года, который мы отметили во Франции. Я не думала, что наш постоянно милый и добрый разговор свалится на меня, как снег на голову.

— Лив, из школы звонили. Ты же помнишь, что у тебя экзамены?

Я кивнула, не смотря в экран ноутбука. Все мое внимание занимала дырка, которую я успела где-то поставить на своем платье. Пока Джаннет не заметила изъяна его срочно надо ликвидировать ниткой и иголкой.

— А сейчас как раз начинаются все пробные работы, с меня деньги берут на выпускной.

— Не давай, меня все равно там не будет.

— Наталья Степановна сказала, что на пробниках обязаны быть все.

— Кто?

Мама на секунду замолкла.

— Твоя классная руководительница! Помнишь такую?

Я сморщилась. Что-то припоминалось.

— Они сказали, ты можешь продолжить учиться дома, но на пробные экзамены являться обязательно. Знания проверяют люди из министерств, как вы готовитесь к экзаменам, создают условия, близкие к настоящим, чтобы вы не переживали, представляли, какие будут задания…

— Ты же понимаешь, что мне это все не нужно, — перебила ее я.

— Ну, Лив, никогда не знаешь, куда тебя заведет жизнь. Вдруг ты не свяжешь свою жизнь с магией, а, скажем, с шитьем, — увидела за что, зацепиться.

Я отложила платье, все равно вся нитка спуталась.

— Магия пока единственное, в чем я точно уверена.

— А я уверена, что органы опеки скоро постучатся к нам в дверь. Дочь живет в двух с половиной тысячах километрах от родителей, не ходит в школу, так ее еще и показываться не хочет.

— Я не поеду домой!

— Поедешь, я уже купила билеты и поговорила с бабушкой. Сдашь все экзамены и поедешь обратно в свою Францию.

— Я уже совершеннолетняя и могу сама решать где и когда мне быть!

— Пока учишься в школе — не можешь. Жду тебя после каникул. Люблю, — мама чмокнула экран и отключилась, оставив меня наедине со своим отражением в черном экране.

Полет из одной столицы в другую оказался некомфортным в физическом и моральном плане. Полетела я одна, посадили крайней в ряд посредине хотя бы с адекватными соседями — мужчиной в возрасте в костюме (явно французом) и женщиной через проход, которая всю дорогу читала книгу. Я пыталась заснуть, но не могла найти удобное положение, каждую секунду затекала шея, а еще было жутко холодно то ли от температуры в салоне, то ли из-за внутренних ощущений. Пусть я еду домой, тревога нарастает с каждым метром, приближающим к земле. Еще хотелось в туалет, который вечно был занят ребенком из соседнего салона и нервным мужчиной. Туда еще очередь высматривала молодая парочка, держащаяся за руки, а я явно достала стюардессу, прося сок, причем разных вкусов каждые 15 минут. Под конец полета она подходила уже без улыбки и вежливого: «Чего желаете?».

Как только колеса коснулись земли, пилот пожелал хорошего вечера пассажирам, ему ответили аплодисментами, я же, расстегивая ремень на животе, громко выдохнула, сдувая щеки. Странно, паника и волнение нормальных людей накрывают перед полетом на самолете, меня же после. Пройдя паспортный контроль и поймав свою небольшую сумку с вещами, я вышла в общий зал. Мама и папу увидела сразу — они активно махали руками и кричали громче всех. Я не сдержала улыбки и побежала к ним, скользя на плиточном полу аэропорта. Мама зачем-то заморочилась и написала мое имя на листке картона, будто я ученица по обмену, не ведающая куда вообще попала. А папа, не как все нормальные люди, вместо букета цветов притащил мне цветущее растение в горшке. Кажется, это азалия, явно шокированная погодой, в которую ее вынесли. По незнанию папе прощается, я смогу ее сохранить, но вот сколько еще таких пап в аэропорте…

На стоянке я деловито прыгнула на переднее сиденье машины, оттеснив маму, но она не сопротивлялась, находясь в эйфории от моего приезда. Заехав в город, у меня внутри все сжалось, будто на казнь ведут. Здесь ничего не изменилось, только огромные цифры в центре города поменяли на другой год. Наш домик остался все тем же — миленьким и маленьким. В моей комнате мама стирала пыль взмахом руки, так что можно сказать, что сюда никто не заходил. Большую часть своих букашек я перевезла с собой в Париж. За целый год чего с ними только не произошло… Зато во Франции я нашла себе новых «друзей», половину из которых купила в Интернете.

Сверлильщиков, навозника-землероя, фотинусов пиралисов, милашек ложногусениц, которые должны стать пилильщиками. Я провезла их в банках, плотно завернутых в свитера на дне сумки. Воздушную атмосферу создала по максимуму, кинув в банки зачарованный горный хрусталь. Рассадила всех по новым аквариумам, которые пустовали в комнате. Связалась с бабушками: Лора сразу начала спрашивать про погоду, про родителей, Джаннет же просто угукнула и бросила трубку.

Вещи в шкаф укладывала как можно медленнее, будто это поможет остановить время. На ужине кусок в горло не лез, хотя мама приготовила жутко ароматные картофельные рулетики с грибами. Приняв душ, все той же обычной пресной водой, но так различающийся в двух странах, плюхнулась на кровать, смотря в потолок. Огромный сенокосец помигал мне брюшком, общаясь на азбуке Морзе, известной лишь ему.

Мысли не давали уснуть. Я все прокручивала в голове сценарии завтрашнего похода в школу, что может случиться, что случится точно, что хочу увидеть…

А что боюсь увидеть.

[1] Ведьмочки

[2] Нищенка