Продаться демону (СИ)

На ловца

— Да что же это…Ларье? Вы меня слышите?

— А? Что? — взгляд сфокусировался на профессоре, принимающем зачет.

Седовласый мужчина с аккуратным зачесом на левую лысеющую сторону смотрел поверх очков взволновано.

— Вы не ответили на вопрос, — он был удивлен не меньше меня.

Я что, прослушала задание?

— Хм. Да? — неуклюже замялась, впервые попав в такую неловкую ситуацию.

— Вам нехорошо, — заключил он, соглашаясь с собственными выводами. — Идите. Я нисколько не сомневаюсь в вашем уровне подготовки. Вот, пожалуйста, зачетка, — профессор протянул заполненную ведомость с узкой росписью о сдаче, насторожено рассматривая меня. Вероятно, ожидал, что я должна упасть в обморок с предсмертными всхлипами.

Я неторопливо поднялась со стула, все еще пытаясь понять, как я так могла отключиться. И не где-то там, а на зачете! Посмотрела на сгорбленные фигуры студентов, они потели над листками с упражнениями и не заметили под своим носом сенсации.

На ватных ногах вышла из аудитории и села на ближайший подоконник, убирая материалы в портфель.

Я хорошо себя чувствовала, не устала, без температуры. Я всего лишь не могла отпустить минувшие события. Нет, не те, что были ночью, а немного позже, утром. И нет, не те, что в кровати.

Эл напрямую спросил, зачем я затеяла исполнение контракта, а я так же честно ответила про беседу с Лилой, сокрыв лишь то, что по ее видениям, он вошел в игру ради женщины. Вряд ли это было ценной информацией.

— Не смей покидать в эти дни студгородка, — предупредил демон. — Я справлюсь и без тебя. К тому же, на нашей стороне эриты. Забудь вообще об этом, это не твое дело.

— Твое? — меня не сильно смутили его нападки.

— Ты же уже знаешь, что мое.

— А то, что я не просто так оказалась в цепочке событий?

Демон смотрел угрюмо. Свою позицию он высказал и точку зрения менять не собирался.

— И? — скрестил на груди руки, ради такого дела опустив ложку, которой ел утреннюю кашу с фруктами.

— Лила видела, что я должна попасть в ловушку. Без этого тебе не победить.

— А давай не будем придумывать, — сощурил глаза айтарин. — На кой лад она тебе все это рассказала? Вы подруги? — прочитав ответ на моем лице, усмехнулся, — То-то и оно. Часто к тебе прорицатели подходят, чтобы рассказать будущее? Что ты куксишься? Ты понимаешь, что я имею в виду.

Эл был прав относительно ситуации. И совершенно не прав, когда пытался меня воспитывать и поучать.

— Лика, пойми, — сбавил обороты айтарин, пустив в голос просящих ноток, — как только ты выйдешь за стены, тебя поймают. Скоро затмение, им нужна энергия. Что, если меня не будет рядом? Ты справишься?

— Нет, — печально согласилась, осознав, насколько могу быть беспомощна. Я действительно ничего не противопоставлю врагу. — Но у меня есть твой амулет.

— Забудь, — повторил демон, нахмурив брови. Снова завелся. — Чего ты хочешь добиться этим спором, объясни? Чтобы я согласился с тобой? Я не соглашусь, потому что это бред сумасшедшего. Будь в Университете, это лучшая помощь. И желательно на виду у других студентов, на всякий случай.

— Мне пора возвращаться! — грубо заявила я, больше не придумав ничего более умного в свою защиту. Демонстративно встала, вытряхнула остатки еды в мусорное ведро и поставила пиалу в мойку. Не буду заливать ее водой, пусть потом отдирает засохшую овсянку!

Прозвенел звонок, он вырвал меня из задумчивости. Студенты начали выходить из аудиторий. Я спрыгнула с подоконника и направилась на два этажа ниже, на другую пару.

И все бы ничего, я уже привыкла к нашим перепалкам с Элом, не принимая повышенные интонации близко к сердцу. Но черт дернул этого демона поцеловать меня на прощание. Попытаться поцеловать.

— Ты чего? — обескуражено отодвинулась от него, не позволяя свершить задуманное.

Бровь вопросительно изогнулась, серые глаза смотрели пытливо.

— Эл, давай проясним, — деловым тоном приступила я, ожидая нечто подобного и уже успев принять решение, как выйти из ситуации. — Ты не нашел себе любовницу для развлечений. Мы всего лишь завершили контракт.

Рот демона приоткрылся, чтобы ответить, но тут же закрылся.

— Я пойду, — поправила лямку сумки и развернулась, чтобы направиться к общежитию.

— Подожди, — окликнул он. — Ты издеваешься? Ты так обо мне думаешь?

— А был повод думать по-другому? — ответила через плечо вопросом на вопрос.

Эл больше меня не останавливал, а я не оборачивалась.

Когда я проговаривала фразу в своей голове, она не звучала так жестоко и эффектно, как вышло в реальности, оглушив даже меня.

Стараясь идти как можно быстрее, я думала только о том, поверил ли он мне. Как можно было поверить той, кто так откровенно лжет?

Когда-то я так и думала о нем. Но «когда-то» было уже давно. Тогда я еще не знала, что смехом и иронией он прикрывает тайны, защищая, таким образом, нечто личное и абсолютно закрытое от глаз посторонних. Я так и не узнала и не поняла, ради чего он начал свою войну, а это означает лишь то, что он глубоко предан своему делу и четко идет к цели. Такая личность не может не просчитывать каждый шаг и играться ради развлечений. Как можно, понимая все это, думать о нем, как о демоне, решившем попользоваться очередной девушкой.

Я нравилась ему. Его глаза утром… я видела, как в них зарождается улыбка. Как спустя секунду растягиваются губы, а потом он нежно заправляет прядь за мое ухо. В серых радужках отражалась целая вселенная, в которой я норовила заблудиться, забыв обо всем на свете.

Это-то и напугало. Я не могла себе позволить неосмотрительных действий. У него свои тайны, а у меня Ари и Ро Су. Нам не по пути, как бы мне горького от этого ни было.

Внутренний голос, точно не разума, твердил мне, что я набитая дура, а ноги норовили развернуться и побежать к нему обратно, желательно падая в объятия. Сдержало напоминание, что я действую в наших общих интересах.

А что? Сила у него есть, а у меня завершенный контракт. Каждый получил то, чего хотел изначально — так убеждала я саму себя для бодрости духа.

Следующая пара тоже прошла, как в тумане. Хорошо, что нового материала уже не давали, концентрируясь на повторениях, необходимых для сдачи дисциплин, иначе бы я себе не смогла простить слабоволия.

Мысли уносились в периметр кровати с белоснежными простынями. Дыхание, мягкие прикосновения, путающиеся в отчаянных поцелуях стоны, бесконечное желание стать ближе и выпорхнуть из тела. Если бы я знала, насколько будет невыносимо вспоминать нашу близость, то не позволила бы Элу утром восполнить пробелы в моей памяти после ритуального соития. Закончилось, и все.

В голову закрадывалась идея, что подлый айтарин сделал это специально, чтобы еще больше измучить нерешительную меня.

По окончании учебного дня с тяжелым сердцем направилась в комнату. Когда я вернулась после свидания с демоном в общежитие, чтобы сменить одежду и взять учебные принадлежности, девочки вели себя как ни в чем не бывало, будто я и правда только что из библиотеки. Хотя, может быть, Ари так и не дошла в нее, поэтому могла не знать о изменении моего маршрута. Пусть так, все же небольшое количество обмана во благо допустимо, главное, держаться золотой середины и не погрязнуть в нем, как прежде.

— Девочки, — взяла голос Тита, когда на улице уже стемнело. Она вышла из душа и была полна энтузиазма озадачить нас чем угодно. — Время близится к затмению. Пора воспользоваться амулетами, чтобы быть готовыми, — стандартное напоминание от целительницы не вызвало в наших рядах паники.

Аритэ все так же сидела на узкой кровати с ногами, пила чай и читала записи лекций. Завтра у нее профильный экзамен по демонологии первых двух видов. Я заполняла бумаги для декана на практику и тоже не хотела отрываться от занятия, увязнув в перечислении своих наград и проектов, в которых довелось поучаствовать за время обучения. Да у них челюсти упадут, когда откроют эту страницу.

— Кстати, — продолжила соседка, поворачиваясь в мою сторону. — Я же купила то, о чем ты меня просила.

— Правда? — оживилась я. — К Тиму зашла?

— Зашла, — широко улыбнулась девушка. — Он та-а-акой интересный молодой человек.

— Тим? — поперхнулась Аритэ. Она видела его раньше, и ожидаемо восторг он у нее не вызвал. — Тита, очнись.

— А что? — ощетинилась девушка. — Он умный и веселый.

— А как же Соник?

— А что Соник? — вздохнула соседка. — Он так и сохнет по Лике, это безнадежно.

— Э, — смогла ответить я. Откуда они знают?

— Подруга, ты потрясающая женщина, — восхитилась Аритэ, в ее голосе совсем слегка улавливалась грусть. — Получила двух завидных женихов сразу. Горжусь тобой.

— Ну и шуточки у вас, — буркнула, вставая из-за стола. — Сколько я тебе должна?

— Три золотых, — виновато поджала губы целительница. — Извини, перед самым затмением цены еще выросли.

Охре-неть. Три золотых. И куда мне теперь девать эти амулеты по заоблачным ценам, раз демон категорически запретил мне высовывать нос из студгородка? Противиться я не собиралась, сам так сам, кто из нас айтарин с завершенным контрактом, в конце концов.

С горя запихнула мешочек с амулетами в портфель, надеюсь, выйдет сбыть кому-нибудь из сокурсников и вернуть хотя бы часть растрат.

— А теперь давайте сами «пополнимся», — не отставала Тита. Она уже вытащила свой амулет и контролировала нас.

— Ты иногда зануда хуже Лики, — не выдержала Ари и поднялась с кровати.

— Потому что моя обязанность проследить за вами, — не стала отрицать виновница. — Кто знает, что может случиться завтра, нужно готовиться заранее.

— Девочки-и, а где мой амулет? — заканючила у шкафа моя глупышка. — Я же положила его сюда.

— Аритэ! — в голос взвыли мы с Титой, предвкушая перебор всех вещей на полках на ночь глядя.

Проснулась я настолько бодрая и живая, словно все дни до этого была приведением и не знала радостей жизни. Активированный амулет на шримы не дал бы такого потрясающего эффекта, а вот в купе с энергетическим, на котором также настояла целительница, результат бил рекорды.

В ванной шумела вода, там уже плескалась Ари — у нее первой парой экзамен, подруга встала пораньше.

А раз так, самое время приготовить завтрак на троих. Вон уже и Тита заворочалась.

— Ах, какие сны мне снились! — зевнула она, а потом ритмично сбила ногами одеяло вниз. — Чтоб мне так повезло, как во сне!

— Сессию закрыла? — предположила самое очевидное, ловко кромсая булку, которую вчера стащила с обеда.

— Замуж вышла, — мечтательная улыбка украсила лицо.

— Я бы на твоем месте сплюнула.

— Это за Тима что ли? — Ари своевременно открыла дверь душевой, чтобы задать интересующий ее вопрос. Видимо, услышала разговор и не могла упустить возможности поговорить о противоположном поле. Очевидно, подруга торопилась, потому что волосы были до сих пор мокрыми, и она их просушивала полотенцем.

— Во сне был не Тим, но я и за него согласна, — Тита занялась заварочным чайником, вытряхивая из него старые листья.

Наконец, все возвращалось на круги своя, чему я была несказанно рада. Непринужденная атмосфера дарила ощущение спокойствия и уюта. Точившее вилы чувство вины угомонилось, и мне будто стало легче дышать.

В студгородке тоже случилось настоящее оживление, что говорило о том, что целители вчера хорошо поработали, и многие воспользовались амулетами. Однозначно, провалов на экзаменах сегодня будет в несколько раз меньше, на радость преподавателям. Студенты улыбались, много шутили, громко разговаривали. И если бы я пребывала, как обычно, в ворчливом расположении духа, то обязательно бы сказала, что они тут все с ума посходили.

До начала занятий успела занести декану документы на практику и получить небольшую халтуру по переводу на выходные. Как нельзя кстати объявился старый заказчик, словно почуявший беду в моем прохудившемся бюджете.

День начинался настолько хорошо и легко, что даже просьба Соника помочь им с сокурсниками с чертежом по блокировке, не омрачила его. Надо признаться, обычно я боевикам не помогала из принципа, простите, из вредности. Они же элита Университета, самый высокий конкурс на прием, жестокие дисциплины. В общем, сами должны уметь, так считаю. Но по иронии, как раз с чертежами у них всегда и были проблемы, то ли дело огнем пошвыряться, там напрягаться с запоминанием символов не нужно.

'Летучка' рыжего замаячила перед глазами, когда закончилась первая пара.

— Что у вас? — я оглядела человек пятнадцать, рассредоточившихся по кабинету практики вокруг неактивированного чертежа, для верности обведенного защитным куполом. Это они молодцы, подстраховались на непредвиденный случай.

— Лика, привет, — подошел Соник как состоявшийся лидер и просто как человек, который не стеснялся ко мне обратиться, когда ему захочется. — Проси, что хочешь, на все готовы, — парень многообещающе улыбнулся, и я сразу поняла, насколько разными могут быть представления о плате за помощь. — Экзамен следующей парой, а мы никак не сообразим, что не так в рисунке. Нам нужен капкан для высшей нежити. Проверять не хотим, но все уверены, что что-то не так.

Чтобы скрыть смущение от взгляда рыжего, прошлась с умным видом по разрисованному полу, выполненному по принципу меловой доски. Классы для практики являли собой большие черные помещения без окон с единственным светлым пятном — потолком, усыпанным, как звездами, ярко светящими люстрами. Все доступные вертикальные и горизонтальные поверхности использовались в качестве холста для студентов и учителей. Взяла зеленый мел, которым до этого пользовались художники, и приготовилась критиковать их творение.

— Точно будет на экзамене? — справедливо засомневалась, прекрасно зная, что ранее чертеж Руфуса не спрашивали. Не университетская программа.

— Это дополнительное задание от ректора, — объяснил Рып. — Если успешно сдадим, то нам гарантируют практику с боевым опытом.

А ну да, что им еще для счастья надо.

Эннеаграмма была нарисована ровно, без отрыва. Символы по окружности не выбивались, держали ряд. А вот знаки внутри фигуры идеальностью не блистали. И если пятнадцать из них могли выполнить свою работу, то шестнадцатый из-за неверного количества спиралей и отсутствующей опорной линии, губил всю фигуру.

— Ну как? — низким голосом спросила короткостриженная девушка в обтягивающем кожаном комбинезоне.

— У меня есть пять амулетов на двадцать шримов и пять на частичное восстановление ауры, надо продать за три золотых, — выложила условия сделки.

— Что-то дорого, — заметил широкоплечий брюнет, ухмыляясь одной стороной рта. Имени его я не помнила, зато помнила, как он старался года три назад выбить у меня скидку на помощь в переводе. Жмот.

— За что купила, за то и продаю, — не повела бровью. Тут главное марку держать, а то начнут торговаться.

— Принято, — легко согласился Соник.

Ладно, ему верю. По крайней мере, не сбежит от возмездия.

Но все же из той самой вредности, решила попортить нервы сокурсникам. Ладно, не только из вредности. Мне было обидно, что к чертежам так попустительски относятся. Что они будут делать, когда придется массово изловить нечисть? Понятно, что оружие и магия. Но вот вдруг!

— В знаке «Эру» надо четче рисовать прогиб, — села на корточки и принялась за работу над ошибками. До звонка еще минут десять, успеем. — «Ло» надо рисовать острее, «Вуа» стоит делать с тупым носиком на левой стороне, этим мы уравновешиваем «Яо», а «Песь» лучше рисовать обновленным вариантом, его два года назад теоретики усовершенствовали. Можно и этот, но тогда ловушка захлопнется на две секунды позже.

— Обновленный, это вот такой? — рыжий сел рядом и своим кусочком мела нарисовал на свободном участке за контуром знак.

— Да, он, — знают же!

— Ну, и самое главное, из-за чего не произойдет замыкания, у вас «Рцу» неправильное, — я стерла ошибку и обновила запись. — Активировать не буду, чтобы не тратить энергию. Надо — сами проверяйте.

— Лика, ты умница! — воскликнул Соник, когда оглядел еще раз чертеж. — Дай пять!

Тут мой благожелательный настрой закончился. Чего ему дать? Обойдется.

— Ладно, не надо, — не растерялся он, пошевелив пальцами поднятой вверх руки.

Разогнал нас звонок. Боевики, подхватив сумки с пола, побежали в соседнюю аудиторию. Слова благодарности кидали наспех. Да-да, пожалуйста. Да-да, ничего, я тут сотру рисунок, мне недалеко идти, всего лишь в другое здание.

Вот всегда они так.

Ну, Соник, ну, попроси еще что-нибудь, мигом припомню твою заботу.

Можно, конечно, оставить полученный результат на месте, но есть техника безопасности и вытекающие из нее правила. Моя дотошность не позволит уйти так просто. Взяла швабру в углу кабинета, мокнула ее в рядом стоящее ведро с мутной водой и пошла смывать чертеж.

Второй звонок нагнал меня уже на улице, когда я на всех парах мчалась в свою аудиторию, придерживая руками взлетающую юбку. Черт дернул меня сегодня надеть белое свободное платье, больше похожее на смесь ночнушки и мужской рубашки. Хорошо, не черт, а демон. А то как заявится в студгородок выяснять отношения, а я…почему-то захотелось выглядеть прилично. Не считая ботинок на толстой подошве и рюкзака за спиной. Мама бы обрадовалась, что в кои-то веки ее подарок не пылится на вешалке. И все бы хорошо, но легкая ткань все время норовила взмыть вверх и показать подкладку, в общем, наряд не рассчитан на экстремальный забег на скорость.

— Эй, Лика, стой, — окликнула Лила.

Я затормозила и посмотрела назад, прорицательница сидела на лавочке, которую я недавно миновала, не заметив ее там.

— Извини, я спешу.

— Тебя там эрит ищет, — пожимает плечами, мол, твой выбор. — Ви, кажется.

Она тут еще зачем? Что-то случилось с родственниками?!

— Где она? — тут же подобралась я.

— У общежития, в саду. Пойдем, — Лила поднялась, оправила длинный черный балахон. — Она попросила найти тебя, потому что не знакома с нашим студгородком.

Под ребрами кольнуло нехорошее предчувствие. Стоит ли доверять прорицательнице? С одной стороны, что может произойти на территории Университета? А с другой, если Ви это всего лишь предлог?

Поджав губы, пропустила Лилу и пошла чуть позади нее, уверенно шагающей в нужном направлении.

Вряд ли ее боевые навыки многим лучше моих, поэтому вариант с дракой можно исключить. Может быть, она хочет поговорить с глазу на глаз? Или смастерила ловушку?

— У тебя красивое платье, — похвалила спутница. — Обычно ты носишь темную одежду. Непривычно видеть тебя такой.

— Спасибо. Но нам ведь совершенно не обязательно вести светские беседы и изображать прогуливающихся подруг, — поведение Лилы настораживало. Мы не были близки, чтобы утверждать, но она не производила впечатление человека, который был бы рад обсудить наряды.

— А ты резка, — усмехнулась она с долей обиды в голосе.

Мы почти дошли до общежития, дорога вильнула в сторону и расползлась перекрестком. Прорицательница переступила низкий бордюрчик и продолжила путь по газону. Ви решила посидеть в тени деревьев или ее там и вовсе нет?

— Почему ты переменила решение и отказалась от моей просьбы выйти за стены? — она первой прервала томительное молчание. — Я же говорила, что так будет возможность выиграть.

— Мне кажется, он справится и без меня. Я не хочу быть обузой, — вопрос был ожидаемым, я решила не врать, отвечая на него.

— В одной ситуации обуза, в другой — спасение, — малопонятно пробубнила Лила. — Как я завидую тем, кто не видит будущего. У вас нет ответственности.

— Разве не ты ли заключила сделку ради развития своего дара? — я смотрела по сторонам, но пока ничего необычного не замечала. Интересно, это у нее тактика такая — идти впереди, не видя моего лица?

— Как легко судить, когда не знаешь всего. — Судя по интонации, она улыбнулась. Снисходительно.

— Мы долго идем, — резонно заметила я, уже завидев запасную дверь выхода из Университета. Вот этого я точно не планировала.

— Пришли, — девушка остановилась и повернулась ко мне лицом.

Ничего не происходило. Прорицательница, не отрываясь, смотрела перед собой и в сторону. Напряжение в теле нарастало с каждой секундой ожидания чего-то неизбежного.

— Лика, добрый день, — Ви вышла из-за ствола дерева и лучезарно улыбнулась, словно соскучилась.

Я даже облегченно выдохнула. Лила не соврала.

— С мамой и дядей все в порядке?

— О, не волнуйся, с ними все хорошо. Дело в другом, — Ви, заложив руки за идеально ровную спину, как в стойке, обошла сокурсницу. Встала рядом с ней. — Мне, видишь ли, очень нужна твоя помощь.

Вот тут пульс дрогнул. Они так близко стоят друг к другу, и Лила не ушла сразу же, как довела меня до эрита. Эти двое заодно.

— Эл просил меня не выходить из студгородка до затмения, — прикинулась дурочкой, которой вдолбили единственно верную мысль.

— Он очень за тебя волнуется, — снова улыбнулась красавица, подходя ближе. — Это замечательно. Я бы сказала, что это именно то, что надо.

— Простите? — я посмотрела на прорицательницу, перевела взгляд на Ви и сделала шаг назад. Мне все это не нравилось. Инстинкт самосохранения вопил о побеге, и я собиралась подчиниться ему, однако шустрая подсечка выбила почву из-под ног. Портфель за плечами выполнил функцию подушки, так что ударилась я не сильно. Ви немедленно решила исправить просчет. Последнее, что удалось уведить перед тем, как погасло солнце, это занесенную ногу эрита над моим лицом. Спасибо, что сегодня она была не на шпильках.

«Неожиданно» — подумала я, когда очнулась и увидела перед глазами решетку, тянущуюся далеко ввысь, предположительно к потолку, скрытому во мгле свода. В попытке не делать резких движений, причиняющих боль в височной и затылочной частях головы, осторожно осмотрелась.

Ограда с частым массивным плетением являлась круглой клеткой на пьедестале в центре полутемного каменного помещения. Рассредоточенные сгустки энергии не давали достаточно света, чтобы в подробностях рассмотреть антураж. Зато подсветка пола моей тюрьмы выглядела впечатляюще.

Я уцепилась за толстые прутья и подтянулась, садясь на корточки, чтобы лучше оценить положение вещей.

Голова кружилась, и, судя по подсохшим пятнам крови на платье и ноющей боли у брови, Ви ударила меня от всей своей щедрой души. Достаточно было припугнуть, между прочим, что за варварские методы.

А пол…Солнце и луна, это же совсем не пол! Толстое стекло, пропускающее голубоватое свечение колыхающейся внизу не то жидкости, не то плазмы. Внутри нее вспыхивали белым проплывающие частицы, похожие на светлую туманность. Что за?..

Я по-новому оглядела место заточения, выискивая зацепки для своей догадки. На стекле ни одного символа для обряда, а вот на решетке видны выгравированные с ювелирной точностью контуры знаков. Не может быть! Это что же, такой алтарь? Плюнув на осмотрительность и головокружение, поднялась и принялась детально изучать рисунки, идя по часовой стрелке камеры. Символы, символы — сплошные символы. И все они разные, не складывающиеся в одну картину. Одновременно их применение невозможно, значит, работают они в зависимости от нужного контура. Обалдеть, я в жизни о таком не слышала!

— Нравится? — полюбопытствовала Ви из глубины зала, плавным движением отделившись от стены.

Я перевела взгляд на источник звука. Сейчас, когда глаза привыкли к темноте, я смогла худо-бедно рассмотреть множество охранников, скамьи у стен и еще одну фигуру, оставшуюся там, откуда пришла эрит. Наверное, Лила. Входы-выходы находились вне зоны видимости. Какая же тут площадь?

— Не особо, — отвечаю настороженно. Кто знает, что еще можно ожидать от красотки. — Мы здесь зачем?

Есть, конечно, парочка догадок. Нехороших.

— Хочу послушать твои идеи, — улыбнулась она, вставая напротив. — Эл говорил, что ты сообразительная.

Почему бы и нет. Поддамся на провокацию.

— Что-то мне подсказывает, мы тут не преступников ловим, — предположила очевидное.

— Это как посмотреть, — Ви сделала вид, что засомневалась. Тонкий пальчик задумчиво постукивал по подбородку.

Вот это вывело меня из себя. Один короткий ответ, издевательский наклон головы, прищур глаз и легкое придыхание.

— Что с мамой и Зарином? — не сдержавшись, рявкнула ей в лицо. Если бы не преграда, вцепилась бы в идеально уложенные волосы.

Эрит будто изумленно изогнула брови, показывая, что не понимает моих странных агрессивных реакций.

— Они не нужны, их отпустят, когда все закончится.

— Их что, держат в плену? — я прибью ее!

— Под присмотром, Лика, под присмотром.

— Не смей их трогать!

— Говорю же, они совсем не нужны, — как для душевнобольной повторила она, с сочувствием поджимая губы в красной помаде.

— Я бы поспорил с тобой, — ответил новый собеседник, пока невидимый глазу.

Впрочем, видеть его было необязательно — знакомый голос ударил кнутом. Я отшатнулась от Ви, не веря ушам. Нет, не может быть. И он с ней заодно?

Ри быстрым шагом направлялся к клетке, а мне не оставалось ничего, кроме как отступать к ее противоположной стенке, хоть так увеличивая расстояние. На его плече кулем болталась маленькая женщина с растрепанными седыми волосами. Он, не церемонясь, опустил ее вниз, и та, чтобы не упасть, начала беспорядочно перебирать руками по воздуху, надеясь удержаться. Сил стоять на ногах у нее почти не было.

Некоторые из знаков на ковке вспыхнули, повинуясь мысленному приказу демона, и дверь со скрежетом отворилась. Я и не думала о том, чтобы сбежать, понимая, чем чревато. Призрачный шанс на свободу оставался недостижимым.

Псих втолкнул старушку внутрь, и мне пришлось поймать ее, чтобы та не упала. Все это время он не спускал с меня взгляда, его губы дрожали в усмешке. Я облегченно выдохнула, когда дверь, наконец, закрылась.

— Не-ет, — неожиданно прорычал он, бросаясь на решетку и сжимая прутья. Его глаза бешено забегали, костяшки белели от напряжения.

У меня внутри все сжалось, ноги подкосись. Но, застывшая в ужасе, я не могла даже сесть и сжаться в комок. Я помнила этот безумный взгляд за секунду до случившегося много лет назад. Страх забился раненной птицей в ловушке, мигом вспотели ладони, и зашлось сердце.

— Что не так? — заволновалась Ви, тоже напуганная криком.

— Они исполнили контракт! Она без сделки!

— Но она же жива, — пыталась успокоить демона эрит. — Если бы они завершили контракт, она бы умерла.

— Они заключили его не на душу! — орал демон. — Этот мальчишка одурачил нас!

— Это правда? — резкий выпад в мою сторону.

Не знаю, для чего эта решетка в будущем, но сейчас она спасает мне жизнь.

— Правда, — нет смысла врать, когда демон и так видит правду.

— Я убью ее, от нее не будет толка!

Знаки на железе снова вспыхнули. Демон отдал приказ открыть дверь.

— Не валяйте дурака, — Лила говорила из далека, сидя на скамейке. — Отойдите от алтаря. Не вам принимать решение, кого из них оставить в живых.

— Но она бесполезна! — бесновался Ри.

Старушка в моих руках тряслась, и это привело меня в чувство. Я помогла ей сесть, облокотившись на ковку. Кожа на лице женщины была тонкой и сухой, как древний пергамент, сквозь нее просвечивали голубоватые сосудики под верхним и нижним веками. Губы выцвели и почти не выделялись на лице. Остались большие голубые глаза, на которые наворачивались слезы.

— Повторяю: отойдите от алтаря, — надавила Лила, и эти двое подчинились. Подчинились девчонке!

Символы на прутьях потухли. Парочка с искаженными от недовольства гримасами отчалила во тьму, не забыв окинуть нас с соседкой по камере презрительными взглядами.

Мы так и сидели с бабушкой, тесно прижавшись плечом к плечу и вытянув ноги — мои, перепачканные в соке от травы и с несколькими новыми ссадинами, ее — в чистеньких бежевых штанах. В воспитание Ри я не верила, значит, сопротивления не состоялось.

— Не думала я, что снова окажусь на этом алтаре, — тяжело вздохнув, проговорила женщина. Ее голос был слабым и сиплым.

— Вы здесь уже были? — воодушевилась я. Значит, выход существует.

— Не здесь. На этом алтаре, — поправила она и склонила голову вбок, рассматривая движение по ту сторону стекла. — Вспышки внутри — это души и энергия. Их так много.

Мне и раньше-то было неуютно сидеть на прозрачном полу. Навязчивое ощущение, что конструкция не так уж крепка и есть большая вероятность вот-вот провалиться вниз, не отпускало. А уж после слов о том, что под нашими телами вьются души бывших живых существ, вероятнее всего, разумных, бросало в холод. Я машинально подтянула колени к себе.

Но теперь стало понятно, что алтарь по совместительству является жертвенником. И поместили нас сюда не для того, чтобы полюбоваться сквозь решетку.

— А как вам удалось в прошлый раз выбраться? — сдаваться просто так не входило в распорядок дня на сегодня. Отработанным движением подцепила цепочку на шее и сжала сталь.

— Сыночек спас, — снова вздохнула женщина, и по ее лицу потекли крупные слезы. Она долго сдерживалась, учитывая общее истощение.

Не говорите только, что кровинушка уже в мире ином, спасатели нам бы еще пригодились.

Пока дождешься этого демона треклятого, изведешься. На протяжении нашего короткого диалога я уже три раза переломила амулет вызова. Безрезультатно.

Искры не летели, возгласов от боли не слышно. Заснул он там что ли?

— Не волнуйтесь, — ободряюще заверила я старушку. — Что-нибудь придумаем.

Приврала, к чему скрывать. Что можно придумать, будучи запертой в многофункциональном контуре с дисперсионной средой под ногами? Если я хотя бы могла нарисовать второй контур и сбить траекторию запуска внешнего, то еще можно было говорить о попытке выбраться. Но, во-первых, рисовать по стеклу нечем, а во-вторых, надо знать, какой чертеж будет активирован.

На какое-то время все смолкло. До меня изредка доносились неразборчивые звуки обсуждений в стане врага.

Прорицательница, эрит и демон. Теоретик и бабушка. Ну, и компания.

Со мной все понятно, но что насчет соседки по алтарю?

— Что с вашей аурой? — немощность старушки вызывала подозрения, и я посмотрела на ее энергетическое поле. Оно находилось в отвратительном состоянии, если не сказать, в предсмертном. Черное, рваное. — Этот демон что-то сделал с вами?

— С каждым часом будет все хуже, силы во мне не остаются.

— У вас не перекрыт «отток»? Из-за прошлого обряда?

Если так, то дело плохо. Нужно найти способ подпитывать ее до помощи Эла. Женщина кивнула, отвечая на заданный вопрос, и, завалившись на мое плечо, тяжело задышала, словно в ее пространстве разом стало меньше воздуха.

Сердце подскочило от страха за чужую жизнь и забилось где-то в области горла.

И вдруг я вспомнила! В портфеле есть амулеты на восстановление ауры!

— Сейчас, потерпите, — заторопилась я, стараясь и стянуть лямки рюкзака, и придержать голову женщины.

— Ты что там делаешь? — встрепенулась Ви.

— Пытаюсь ей помочь, — процедила сквозь зубы. Сверток с амулетами лежал на самом дне, пришлось покопаться, расшнуровывая мешочки для хранения. — Труп-то вам вряд ли нужен на алтаре.

— Твой может и пригодится, — выступил Ри.

— Я смотрю, вам там скучно, — одновременно активировать извлеченный амулет и говорить выходило хорошо. Мыслительный процесс был сосредоточен на восстановлении, поэтому над словами я не особо задумывалась, попросту не имея возможности испугаться собственной дерзости. — Тогда, может быть, Ви поделится душещипательной историей о том, как она стала предательницей? Или на самом деле ты не эрит?

— Ну да, а твоя сокурсница не прорицательница, — рассмеялась красотка из темноты.

— Меня больше интересует — с научной точки зрения, безусловно, — как ты обвела вокруг пальца демона?

Готово. Остается ждать улучшения самочувствия.

— Не надо общаться с пленниками, — отстраненно заметила Лила, предупреждая ответ.

О, таки мы пленники, в разряд жертв нас пока не перевели. Правда, переход может оказаться стремительным и без предварительных объявлений.

— Мне тоже доводилось обманывать демона, — продолжала я, назло расшатанным нервам и трясущимся конечностям. Так всегда бывало от перенапряжения. — Чтение эмоций — это еще не мысли. Можно заменить одни чувства на другие, при должном умении манипулировать. Ты делала так же? Давай угадаю, прятала ложь за симпатией?

— У взрослых людей это называется иначе, Лика, — все-таки усмехнулась эрит. — Вожделение и страсть, — она точно облизнулась.

Вот оно как. Я запомню. И припомню.

Подумать только, красноволосый образчик чести и достоинства еще удивлялся моему скептическому настрою.

— Из-за тебя в день конференции Ри появился на кладбище? — свернула на другую больную тему, твердо решив поиграть в газетчика. — Ему никто не противостоял. Не было никакой отлучившейся охраны. Может быть, ее и вовсе не было? А еще, вот что странно: Ри тогда пришел не за мной, а именно за Элом. И сейчас я здесь в качестве приманки для него. Так? То есть вам не нужна моя душа, не нужна сила. Вам нужен Эл?

— Не надо разговаривать, — утомленно повторила Лила.

Если Ви и хотела до этого что-то сказать на устроенный мною допрос, то передумала.

— Эл? — неожиданно прошептала старушка, узнавая имя. — Где Эл? Он тут?

— Вы знаете его? — я склонилась к женщине, постепенно приходящей в себя.

— Он придет за мной, — уверенно улыбнулась она. Ее пальцы дотянулась до моего лица и попробовали стереть засохшую кровь, стянувшую левую сторону от виска до скулы. — Он обязательно нас спасет.

Не поняла. Придет за старушкой? Эл? Зачем? — Ты же Лика?

— Лика, — удивленно проговорила, пытаясь экстренно разобраться в причинах нашего знакомства.

— Он рассказывал о тебе.

В голове начали возникать образы, фразы из диалогов.

«Из-за женщины» — написала Лила в тетради.

«Родители погибли, когда ему было двенадцать лет, и его забрала на воспитание няня. А няня — человек!» — говорил Зарин.

«У меня есть личная причина, из-за которой у нас и произошел конфликт интересов с противоположной стороной. Мне нужны они. Им нужен я» — так сказал Эл.

И слова о том, что ее спас сын.

Солнце и луна, что происходит?

— Поняла? — Ри стоял у решетки, устроив локти на прутьях, подпер лицо ладонями. Ноги пружинили от пола, из-за чего складывалось впечатление, что мужчина не может держаться ровно. С губ сочился яд, а в глазах мерцало сумасшествие. Он, безусловно, слышал наш разговор и не смог упустить шанс поиздеваться.

В попытке сохранить самообладание от неожиданного перемещения демона, обняла крепче бабушку. Защищая другого человека, за себя становилось не так страшно.

— Чувствую, что поняла, — с кривой усмешкой протянул он. И вдруг переменил тон на чутко-заботливый, позаимствовав тактику у красотки. — А что за затравленный взгляд? Боишься меня? — он сполна насладился реакцией и со злобой выплюнул следующую фразу. — А с виду храбрая, язык острый.

— Что я вам сделала? За что вы так меня ненавидите? — я сто раз за жизнь прокручивала в голове подобную сцену. Но никогда бы не подумала, что задам вопрос, дабы потянуть время и разговорить психа.

Тем не менее, ответа я ждала. И в этом ожидании была пучина страха и нездоровое предвкушение, которые не стали секретом для Ри.

Каким может быть ответ?

Я столько страдала из-за всего одного дня детства. Если бы его можно было вычеркнуть, если бы его можно было забыть, стереть, смыть, замаскировать, спрятать — все, что угодно, лишь бы иногда делать вид, что со мной все хорошо. Но со мной никогда не было до конца все хорошо. С изъянами можно научиться жить. С психологическими травмами можно научиться улыбаться. Но избавиться от мыслей невозможно.

— За что? — безучастно переспросил Ри, откидывая голову назад, и плавно совершив вращение, склонил ее над левым плечом. Рука нежно поглаживала ковку. Я поняла, что что-то пошло не так. Я словно задела некий переключатель, сменивший день на ночь. Разговора не получится. — За что. За. Что.

Его лицо за короткий миг потеряло оттенки. Глаза потухли, подбородок вытянулся. На меня смотрели темные провалы, вокруг которых начали проступать острые кончики перьев. Пальцы вцепились в железо, ногтевые пластины деформировались, чернели и превращались в загнутые когти.

Мне стало трудно дышать. Я в ужасе смотрела на трансформацию и не могла заставить себя сглотнуть заполнившийся слюной рот. Горло перехватило спазмом, но глотательный рефлекс все еще пытался сработать, отчего мне казалось, что я вот-вот задохнусь.

Символы на прутьях обозначили, что решетка в скором времени будет отворена.

Брошенный взгляд в сторону — к нам на помощь никто не спешит. Я крепче обняла женщину, плотно зажмурившую глаза и что-то шепчущую себе под нос.

— Она выбрала тебя. Не меня, — дверь откинулась, ударившись о стенку неподвижной части решетки. Ри медленно входил на алтарь, его пальцы то напрягались, то расслаблялись, однозначно готовясь применить их в качестве оружия. С каждым коротким шагом он все более видоизменялся. Перья покрыли предплечья, вытянулись клыки, безрукавка натянулась на увеличившемся торсе. Его и без того внушительную фигуру окутали черные тени, ластившиеся к нему, как голодные кошки.

Картинка перед глазами дернулась и съехала. Затылок налился свинцовой тяжестью. Усилием воли удавалось удерживать сознание наплаву, но организм надеялся спастись в обмороке.

Лила что-то выкрикнула. Эрит подскочила с лавки. Поздно.

— Я же ее дочь, — голос дрожал. — Как она могла выбрать не меня?

— Я любил ее! — выпад. Секунда.

Я взывала от чудовищной боли в плечах, когда демон вцепился в них и оторвал меня от пола. Ноги беспомощно искали опоры, норовя встать хотя бы на носочки.

— А она выбрала тебя!

Я ошибалась. Он не просто был безумен — он был одержим своим безумием. И это из-за меня? Из-за маленькой девочки, явившейся причиной его несчастий? Какое, должно быть, я вселяла ему отвращение. Каким я делала его слабым. И с этой слабостью он не мог бороться ничем, кроме как силой.

— Простите, — я смотрела туда, где должны были быть его глаза, и не могла сдержать слез. Было обидно, больно, до безысходности страшно. И мне было его жалко, как может быть жалко существо, не способное ни прощать, ни любить. Как может быть жалко того, у кого болезнь поражает не органы, а душу. Мне это виделось самым страшным недугом. — Простите меня, пожалуйста.

— Ненавижу тебя, — с исступлением выкрикнул он, и черные тени метнулись в стороны, заполняя пространство.

Спину опалило огнем, вырывая из груди новый крик. Истошный, надрывный, с брызнувшими слезами и кровью из ран. В ушах зазвенело, отрубая все звуки кроме собственного тяжелого дыхания и часто стучащего в голове пульса. Я обессилено обвисла в руках демона, ощущая всепоглощающую тупую боль в спине, парализующую остальные части тела. Наверное, вот так и умирают будущие великие маги. От собственной глупости и длинного языка.

Где-то между забытьем и явью показались бордовые крылья, несущие к алтарю большую птицу с человеческими ногами. Широкие, мощные крылья. Они колотили воздух, приближались. За спиной птицы сверкали вспышки, разбивающиеся о защитный купол. А потом сжимающие меня руки разомкнулись, но я вместо того, чтобы упасть с высоты, плавно опустилась на прозрачное стекло.

Ри, за шкирку вышвырнутый за пределы клетки, пролетел над каменным настилом и впечатался в боковую стену. Тут же резво вскочил и, криво улыбаясь окровавленным ртом, бросился в атаку на красноволосого айтарина. Без предисловий и вступлений.

Стекло приятно холодило висок, веки размеренно опускались и поднимались. Единственный звук, который я слышала — тонкий писк на одной ноте из центра головы. Изображение скакало, становилось размытым, и я не могла с уверенностью заключить, что на самом деле происходило перед глазами. Мужчины дрались, нет — скорее, они убивали друг друга, с остервенением разукрашивая лица кулаками и когтями. Они даже почти не прибегали к магии, будто получая удовольствие от давшей выход агрессии.

Невероятно хотелось спать, но ресницы упорно приоткрывали завесу, чтобы разглядеть Эла. Покрытого перьями, как своими татуировками, но все еще узнаваемого. Он вот сражается за нас, а что же я? Улеглась тут, приготовилась к смерти. Ну, уж нет.

Я с опаской пошевелила пальцами правой руки. Со скрипом, но получилось. Сейчас надо восстановиться, проговорить заклинание на исцеление, призвать энергию. Только для начала придется выползти с алтаря, во избежание непредвиденных ситуаций. Как будут реагировать на магию неактивированные контуры или души под стеклом я не знала. И проверять желания не возникало.

— Помогите мне, — позвала женщину. Говорить, не слыша собственного голоса, было в новинку. Смогла ли я сказать? Или прокричала? — Нам надо убраться с алтаря. Если вам не хватает сил — амулет на восстановление в портфеле.

Долгие секунды ничего не происходило. Я успела подумать, что все пропало, когда бабушка, трясясь от усердия, перекинула мою руку через свои плечи, позволяя завалиться на нее. И она поползла, цепляясь за ковку решетки, кулем волоча меня за собой. Короткие два метра мы преодолевали с невероятными усилиями. Я чувствовала, как напрягается ее влажная шея с каждым рывком, наверное, она тяжело выдыхала. В моих же глазах темнело от боли, а во рту появился стойкий привкус железа. Травмированные лопатки и ключица требовали покоя.

Как только мы очутились за пределами алтаря, бабушка обессилено упала лицом вниз, и я вместе с ней.

Энергия, не мешкая, заструилась по телу, скользя в те участки, где была нарушена целостность покровов. В первую очередь надо остановить кровотечение и восстановить нервные окончания и сосуды. Я, конечно, не целитель, но базовый курс слушала исправно. Если не сделаю на высший бал, то на четверку точно. Будем надеяться, что свои когти демон хотя бы изредка дезинфицирует, и мне не грозит сепсис.

Когда я закончила, шримов, ранее забитых почти по завязку, осталось мало. Тело все еще ныло, в ушах фонил звон, а раны отзывались болью на каждые движение и вдох. Однако я смогла помочь бабушке сесть и относительно быстро забрала оставленный на алтаре портфель. Достала два амулета, один из них повесила на шею женщине, второй — себе.

Удивительно, но нас почти не обращали внимания. Эл увлеченно избивал слабо сопротивляющегося Ри, при этом выставленная охрана не собиралась принимать участия в забавах, неподвижно выдерживая стойку. Эрита не было видно. А вот Лила просто наслаждалась зрелищем, закинув ногу на ногу и уперев подбородок в ладонь.

Я бы тоже занялась чем-нибудь полезным, например, ликовала бы победе нашей стороны, все-таки Эл в одиночку справился с Ри. Жаль, что из-за полубессознательного состояния пришлось пропустить зрелищную драку. Но все происходящее отдавало наигранностью и фарсом, толковых объяснений не находилось.

— Эл, что-то не так, — напряженно заметила я, когда поняла, что все вокруг замолкло. Даже звон в ушах проникся ужасом и стих.

Демон поднялся с колен и тыльной стороной ладони вытер кровавые подтеки с разбитых губ. Повернулся в нашу сторону и подмигнул красным глазом в оправе перьевой маски.

— Так ловушка только захлопнулась.

— И правда, — по каменному помещению прокатился низкий мужской голос. — Только начали.

Первая вспышка пролетела незаметно. Раз — и сверкнула хвостом об мгновенно выставленный купол Эла. Два-снова. И снова, снова. Вспышки посыпались, как град, злобно шипя и растворяясь о мерцающие границы защиты.

Я, несколько повозившись с недоумением, тоже выставила купол. Вовремя. Промахнувшийся снаряд прилетел точно к нам. Я успела поймать встревоженный взгляд Эла и ободряюще махнуть ему рукой. У нас все хорошо.

— Ты так и будешь играть из-за кулис?! — рявкнул взбешенный айтарин. — Только и можешь, что выставлять своих пешек на поле?

— Умный игрок не делает лишних ходов, — высокомерно парировал невидимый оппонент.

Положение напрягало. Непонятно кто, непонятно где. Эл осматривался осторожно, с грацией хищника ходя по кругу внутри купола.

— Ты не за тем заманивал меня сюда, чтобы играть, — рассуждал он. — Хочешь предложить сделку? Хотя нет, это вряд ли, — отрицательно покачал головой. — Тянешь время? — задумался. — Возможно, но и это вряд ли. У тебя уже все готово. Хочешь сбить с толку? — Эл замер к нам спиной и лицом к темноте. — Похоже на то.

Психологические приемы? Нам попался интеллигентный убийца? Клуб по интересам, черт бы их побрал. Филиал психиатрической лечебницы.

— А что, если и так? — между нами и Элом появилась высокая фигура, с накинутым на голову капюшоном.

Красноволосый крутанулся на месте, и крылья за его спиной захватили воздух, поднимая своего хозяина выше. На пальцах заиграла вязь боевого заклинания.

Но мужчина вместо того, чтобы принять вызов, обратился в нашу сторону.

Учитывая все происходящее, я был готова увидеть кого угодно, даже Чиви. Но нет, этот демон был мне незнаком. Печальное длинное лицо белого цвета с синяками под впалыми глазами, длинный нос, тонкие губы. Он весь состоял из прямых тонких линий, как художественный набросок карандашом. И его голос совсем не вязался с субтильным телосложением.

— Лила не сказала тебе, чем я занимаюсь? Я ученый.

Не то, чтобы язык прилип к небу, или я смертельно испугалась. Ри был гораздо опаснее, чем этот молодой хилый мужчина, на первый взгляд, не представляющий серьезной угрозы. Но ответ не рвался с языка. Вдруг он провоцирует меня. Почему-то не хотелось выдавать прорицательницу.

— Я работаю над тем, чтобы демоны не были зависимы от эмоций людей. Разве тебе это не интересно? — безэмоциональный тон из такого же блеклого рта.

Это могло бы быть интересно, если бы я не знала, к каким методам прибегали для получения результата. Если бы мою душу обманом не похитили, и мне бы не пришлось переживать в страхе и ожидании последний месяц, если бы Зарина не запугивали, если бы эрит не оказалась предателем, если бы Ри не присоединился к ним.

Первым паузы не выдержал Эл.

— Не говори с ней, — предупредительный взрыв у ног незнакомца не вызвал удивления. Взрыв вообще его мало волновал.

— Вы убиваете людей, — смотреть в его глаза невыносимо, но я стараюсь.

— Нет, лишь телесную оболочку. Они живы, они все там, — плавный жест в сторону алтаря. — Я никого не убивал. Я всего лишь оставил их без тела.

Он шутит? Издевается? Или правда верит в невиновность?

— Иногда ради великого достижения нужно чем-то жертвовать. Но это жертва во благо, — его губы немного дрогнули, выдавая подобие улыбки.

Когда убийство получило критерий «во благо»? По какой шкале он измеряет его?

Я посмотрела на напряженного, натянутого тетивой Эла и подумала, каково быть на его месте сейчас. Слышать о том, что женщину, вырастившую его и заменившую мать, какой-то урод определил в материал для проб и необходимую жертву. Что, если бы на ее месте была Ари? Я бы порвала его голыми руками, честное слово!

— Вы больны, — я честно пыталась сказать фразу мягче, но на деле презрительно выплюнула ему в лицо.

Он разочарованно ухмыльнулся и… стер в порошок мой купол. Мой безупречный купол, техника по которому удостаивалась всевозможных наград на студенческих конкурсах, и признанный лучшим на курсе среди теоретиков.

В тот же миг крылья Эла звучно хлестнули по воздуху, он обхватил мужчину сзади и отшвырнул на несколько метров. Расправив перья, спрятал нас за собой, как за ширмой, преграждая путь ощерившейся холодным оружием охране.

Мамочки, настоящие бандиты с настоящим оружием!

Красноволосый дважды взмахнул рукой, и над головой возник новый купол, значительно отличающийся от всех тех, что мне доводилось видеть или от тех, о которых читала. Магия демонов поражала в который раз. Не мне с ней тягаться уж точно.

Мрачный тип, конечно же, не упал и не ушиб колени. Он грациозно проскользил по полу, словно по льду и остановился.

— Я жду не дождусь, — протянул он, разминая хрустящую шею и оборачиваясь в нашу сторону. — Покажи, на что ты способен.

Эл не двигался с места и не спускал прищуренных глаз с незнакомца, точно ожидая подвоха. В какие игры они играют?

Совершенно нелепая ситуация, надо отметить. Куча вооруженной охраны, главарь (наверняка айтарин), прорицательница, незаметно подошедшая эрит и один псих без сознания. Все они нацелились на одного-единственного демона, прикрывающего двух женщин. Я была готова силой затащить Эла под наш купол, чтобы спасти, но упругая невидимая стенка не давала руке пройти сквозь нее, ощутимо пружиня под подушечками пальцев.

— Так и будешь стоять? — подстрекал мужчина. — Ты сорвал мне столько сделок, вмешивался в мои дела, нападал на моих последователей. Я-то думал, ты мстишь, а ты пришел всего лишь посмотреть на меня. Досадно, — красивое грустное лицо с прямыми линиями нахмурилось, отчего геометрия сразу нарушилась. — Мне придется начать самому, — в предвкушении облизнулся он и показательно вытянул шею, как бы заглядывая за плечо живого щита. — Знаешь, у меня проснулся азартный интерес. Ты столь отчаянно защищаешь эти две души, что я не могу не отобрать их у тебя.

Эл не должен был его слушать, я хотела сказать об этом, но не успела.

Он сорвался. Со скоростью упавшей звезды очутился подле незнакомца и, выбросив вперед ладонь, стряхнул сплетенную схему заклинания. Укрытие содрогнулось от раздавшегося взрыва, со стен и потолка осыпался песок, заставляя всех опасливо пригнуться и заозираться в ожидании более крупного обвала, которого, к счастью, не последовало. Образовавшееся черное марево, распространяясь, вбирало в себя сопротивляющегося главаря, искрилось, стало набухать и, разом затвердев, рассыпалось застывшей грязью. Заклинание развалилось, не дойдя до конца.

Главный психопат стоял с возведенными вверх руками, кисти которых были скрещены у груди, и быстро шевелил губами. В следующую секунду он дернулся, ссутулился и резким рывком выгнулся. За его спиной с неприятным хлюпающим звуком распахнулись темные крылья. Приняв удобное положение, они начали нервно подрагивать, выдавая раздражение. Лицо, как брызгами краски, покрылось перьями. Капюшон спал, открывая гладко выбритую голову, по правой стороне которой живой змеей поползла черная вязь узора. А следом за превращением вокруг него закружились воронки воздуха — он все быстрее и быстрее шевелил губами, формируя ответный удар после отбитой атаки. Эл тоже времени не терял, силовая волна сбила с ног проявивших активность охранников и эрита, и прошлась по ним прессом, прижимая головы вниз.

Я, впечатленная масштабами магии, мельтешила у контура, заламывая руки. Что же я могу сделать? Как могу помочь?

Все вокруг громыхало, сверкало. Сумевшие подняться охранники нападали снова, швырялись сгустками энергии, беря скорее количеством. Элу не стоило большого труда разделаться с ними, но когда падали одни — поднимались другие, перетягивая внимание на себя.

Бабуля, обессилено привалилась к стене и с непрекращающими свой путь слезами, смотрела на Эла. Я быстро оценила ее ауру — все вполне терпимо, но решила для верности повесить еще один амулет. Пока я возилась, ее глаза ожили, в них стрелой попал страх, а изо рта вылетел стон.

Тотчас обернувшись, я увидела лежащего на боку красноволосого айтарина с подвернутым крылом. Его медленно обступали широкоплечие охранники. Главарь наблюдал с блаженным лицом за своей победой, расставив руки в стороны, как для объятий. Воронки уже не кружили вокруг его тела, отпущенные на волю. Что за заклинание он применил?

Что с Элом? Почему он просто лежит? Он дышит?

К языку подкатил горький ледяной ком и сжал горло. Он же не умер? Нет?

— Эл, вставай! — я прильнула к стенке купола и снова попыталась ее продавить. — Эл! Они же тебя убьют!

— Какая трогательная забота, — как будто удивился незнакомец, поворачивая голову ко мне. — Человеческие женщины предсказуемы в своих симпатиях. Банальщина. Кем ты себя возомнила, дурочка?

Дурочка пропустила вопрос мимо ушей, занятая тем, что пыталась рассмотреть, повернул ли только что Эл голову или показалось.

Эрит жестами отдавала команде охранников приказы, их смысл не был понятен для меня. Зато когда трое из них пропустили ловкими движениям рукоять кинжалов меж пальцев, а еще четверо вызвали чистое пламя, и все вместе с боевым криком прыгнули на лежащего демона, стало все предельно понятно. До затвердевшего воздуха в груди.

— Эл! — крикнуть не получилось, голос отказал.

Сияющий всплеск разметал охрану в стороны. Айтарин бодро вскочил на ноги и с нескрываемым удовольствием швырнул новое заклинание в сторону лысого. Рывком крутанулся на месте и очертил вокруг себя красный мерцающий контур.

Вот глупый! Что за последовательность! Сначала надо было ставить контур, а потом уже швыряться снарядами.

— Зачем говорить такие грубые вещи девушке, которая мне нравится? Это неучтиво, — пожурил Эл главаря, выпуская один за другим пульсары, налету формирующиеся в крупный электрический шар.

Но атака так и не достигла цели, разбитая на тысячи жалящих осколков, которые таяли на глазах.

Только было восстановившаяся способность дышать опять подвела. Сердце бешено колотилось в желудке. Как долго они будут мериться силой? Психопат, очевидно, имеет преимущества и, вероятно, лишь ради развлечения пока не отыгрывает последнюю партию. Я закусила губу и сунула руки в большой карман платья.

Не может быть…пальцы обхватили продолговатый предмет с колпачком. Я случайно утром сунула маркер в карман! Похоже, удача улыбнулась нам.

Что я могу сделать? Да все, что угодно. Обычно перед теоретиком стоит вопрос времени и целесообразности, но в моем случае стоит добавить купол Эла. Совсем без защиты оставаться не то, что рискованно, а вообще безумно. Не говоря уже о том, что нас тут двое. Поэтому просить его снять в планы не входило. Однако это не значит, что купол простоит долго.

Умозаключения были сделаны быстро и точно. Никаких неверных шагов. Защита спадет в двух случаях, один из которых предполагает нападение со стороны оппонентов. Следовательно, стоит подготовиться. Боевая схема как нельзя лучше подойдет для практикума в критичной для жизни ситуации.

Я села на корточки и принялась за рисунок, часто бросая взгляд на основные действия.

Эл занимался обороной, его контур наливался свечением, кисти рук тяжело вращались, словно наматывая на них невидимые веревки.

Мои дрожащие пальцы едва удерживали маркер — арбелос от стены и до стены, прикрывающей нас с бабушкой с тыла, ложился неровно по каменному настилу. Стержень противно скрипел, когда я нажимала на него сильнее, пытаясь четче прорисовать линии. Следом появились пять крупных кругов вдоль чертежа с его внутренней стороны.

Незнакомец в два взмаха взмыл вверх. Эл сделал так же. Вместе с ним поднимался контур, растягиваясь по длине.

Знак «Ру» получился прерывистым. Знак «Лян» вышел идеально. Первый круг готов. Эти же знаки надо повторить в оставшихся четырех.

Внезапно о купол разбился энергетический сгусток, я вздрогнула, перепугавшись. Ви стояла рядом и уличительно прицокивала. Нет, ну эта-то ничего не сделает. Я демонстративно проигнорировала предупреждение и ускорилась с чертежом, краем глаза заметив, что айтарины вышли на опасное расстояние. Они проверяли на прочность контуры друг друга, разбрасываясь опасными заклинаниями.

То и дело светлел потолок, сыпались брызги горящих искр. Каменный пол под ними плавился и покрывался дырами.

Последние «Ру» и «Лян», и перехожу к связке — прорисовке линий между кругами, затем закрепление дополнительными символами. Без них атака будет разрозненной, и управлять кругами придется по очереди, что усложнит жизнь.

— Наставник, пленница рисует чертеж, — громко крикнула эрит.

— Так помешай ей, — возмутился незнакомец, не отвлекаясь от серии проведенных ударов. Контур Эла прогнулся, завибрировал, но выдержал.

— Наставник, купол! Мне его не снять!

— Ты с детства ябеда? — поинтересовалась я, поднимаясь с колен и рассматривая свое художество. Кривое и нечеткое из-за поверхности, да и маркер не рассчитан на камень. Только бы сработало.

А в следующую секунду купол исчез, также неожиданно и легко, как и в прошлый раз. Эрит, почуяв свободу действий, взмахнула рукой, создавая боевое заклинание. Эл метнулся к нам, а я с испугу активировала контур, физически ощущая, как много сил на него укатило с резерва. Нервы ни к черту стали.

Над кругами замерцал свет, неуверенно высеклась искра, а затем над каждым из них с жалящей глаза яркостью, сформировались крупные сгустки чистого огня, дрожащие на сквозняке. Одна команда — и они вылетят за пределы арбелоса.

Ви отшатнулась, почувствовав жар стихии, и с выжидательным прищуром уставилась на меня. Вокруг нее возник синий контур защиты, заклинание при этом оставалось наготове, подчеркивая, что сдаваться тут надо мне, а ней ей.

— Выпускай их сейчас же, — рявкнул Эл, зависая недалеко от нас. — Немедленно!

Я растерялась и сделала первое, что пришло на ум — отправила все сгустки в сторону «наставника», не успев задуматься над причинами приказа.

— На пол! — снова скомандовал красноволосый.

Я послушно упала вниз, закрывая собой пригнувшуюся бабушку. Тело в напоминание свело мышечным спазмом, чтобы не повадно было резко скакать.

— Ларр, давай!

Эл сказал «Ларр»?

Я успела заметить, как задрожал пол, а потом нас накрыла канонада взрывов. Оглушающая, страшная, заставляющая зажимать уши и пригибаться как можно ниже. С потолка сыпались камни, несколько мужских вскриков пробились сквозь громыхание обвала. Похоже, мы все-таки в пещере, а ни в какой не комнате — не к месту сообразила я.

Страх сжал горло ледяной хваткой. И мне вдруг подумалось, что я очень давно не говорила маме, как люблю ее. Солнце и луна, если выберусь, сто тысяч раз скажу ей, какая она у меня замечательная. Пусть эгоистичная и вредная, но такая родная. И извинюсь перед Ари за свое поведение, не надо было заставлять ее учиться, пусть бы радовалась скоротечной жизни. А Элу скажу, что она самый настоящий козел.

Все смолкло.

Я осторожно подняла голову, отмечая, что шея шевелится. А серые глаза на расстоянии десяти сантиметров явно волнуются. Как я пропустила момент, когда красноволосый в очередной раз закрыл нас собой, прикрыв по бокам крыльями?

— С тобой все хорошо? — сдавленно уточнила я. Камни могли упасть на него, не говоря уже о полученных ранее травмах.

Эл мягко улыбнулся, давая понять, что волноваться не о чем, хотя ему и приятна забота. Я никогда раньше не видела такого выражения на его лице. Что-то от благодарности и от тоски.

— Что еще за импровизация? — надменно уточнил знакомый голос маминого ухажера, приводя всех в чувства и снова запуская ход времени, до этого казавшегося замершим.

— Зато момент вышел то, что надо, — ухмыльнулся красноволосый, надевая привычную маску насмешника. — Но, Лика, пожалуйста, больше никакой самодеятельности.

Я не могла так скоро менять настроения, поэтому не нашлась, что ответить. Даже мыслей протеста не возникло от пережитого ужаса.

— Няня, — Эл нагнулся к женщине, — продержись еще немного, скоро все закончится.

— Хорошо. Хорошо, мой милый. А ты? Ты не ранен?

— Конечно же, нет, — очередная ухмылка, призванная скрыть любые настоящие эмоции. — Оставайтесь на месте что бы ни случилось, — обронил на последок и взмахнул крыльями, набирая высоту.

Я осторожно поднялась, опираясь о стену. Тело плохо слушалось, мелко подрагивало.

Обвал нельзя было назвать серьезным, но многие охранники лежали без сознания, двум из них крупными кусками придавило конечности. Как насмешка прошедшему разрушению, невредимым остался алтарь с витиеватой решеткой. Голубой свет все так же проникал наружу из-под стекла, где метались похищенные души.

Незнакомец, Эл и Ларр стояли треугольником посреди разрухи, их позы выдавали настороженность, о чем-то тихо переговаривались. До меня долетали лишь обрывки фраз: «Я ожидал большего», «Всего два айтарина против меня, «Я вас переоценил».

Черт побери, я выпустила довольно-таки мощное заклинание, а ему хоть бы что. И…и…он разрушил купол Эла. То есть, для него это не стало проблемой. Тогда почему он не разделался с ним раньше? Почему не скинул купол с самого Эла? Вряд ли его защита была сильнее той, что над нами. Выжидал? Приготовил сюрприз? Как мне все это не нравится.

Почему они не двигаются? Ведут мирные переговоры что ли? Неопределенность сводила с ума.

Красный со всполохами шар появился перед глазами раньше, чем я успела сообразить, откуда он взялся.

— Эл! — завизжала, что есть силы, надеясь, что демон успеет дать отпор.

Эл вскинул вверх руку, и шар, зависнув перед его грудью, покатился назад, налету разрываясь на части. Ри выставил купол, огненные сгустки с чавкающим звуком напарывались на него и растеклись, не нанося урона. Не вовремя он пришел в себя.

И словно все только этого и ждали, словно очнувшийся Ри стал каким-то знамением, началась бойня. Охранники, какие могли встать, поднимались и шли на Эла и Ларра. Они швырялись холодным оружием и боевыми пульсарами. Ри с садистским выражением на лице палил красным огнем, а так называемый «наставник» возносился наверх, вокруг него сгущалась мгла нового заклинания.

— Лика, выстави купол, — за мою руку уцепилась бабушка.

Купол — это последнее, на что хватит моих сил.

— Достаньте мне пока амулет на шримы, пожалуйста.

Сидя на холодном полу, сквозь защитный контур мы наблюдали за тем, как Ларр и Эл сражаются. Жестоко, беспощадно. Охранники падали, их собственные ножи втыкались им в горло, в глазницы, они захлебывались в крови. Тут же тела поверженных покрывались огнем, и все, что от них оставалось — пепел. Красные и белые волосы сливались в танце смерти. Я видела, что Ларр в состоянии дать отпор главарю, они дрались наравне. Незнакомец сбросил браваду и сражался, выкладываясь до предела. Ларр разбивал его контуры, отбрасывал назад, наносил раны.

А я не понимала, что мы здесь делаем.

Ради чего все это? Потому что один больной ученый решил, что мораль это не для него? Потому что Эл решил, что за няню надо отомстить? Потому что когда-то Ри поставил на мне свою метку? Или все это нелепое совпадение? Все эти люди умирают из-за совпадения?

Взрывы, крики, бушующая сила магии, вырывающая камни из стен и потолка. Казалось, что конца не видно.

— Ты! — неожиданно взревел главарь, заставляя нас с няней сжаться. — Иди на алтарь. Мне нужно больше силы!

— Наставник, — неуверенно прозвучал голос эрита. До этого времени она не вмешивалась в резню, укрываясь подле стены с противоположной стороны.

— Не мешкай! Или ты думаешь, что чем-то отличаешься от других людей?

— Я же делала все, как вы велели!

— Ты просто еще одна из многих, — улыбнулся незнакомец и непринужденным движением пальцев отправил Ви на алтарь. Решетка захлопнулась мгновенно.

Я подскочила на ноги и во все глаза уставилась на перекошенное лицо красотки. Так просто? Он убьет ее, потому что ему нужна сила?

— Наставник, пожалуйста, — Ви уцепилась за прутья, как недавно это делала я, и взывала к главному психу.

Она повторяла это десятки раз, но ее не слышали. Ее наставнику было глубоко плевать на жизнь человека. Ведь человек — это всего лишь пища для демона.

Все происходило действительно быстро. Я метнула взгляд на сражение — Ларр и Эл были слишком увлечены остатками охранников и Ри, чтобы заметить какие-либо изменения в рядах противника.

Я хотела было крикнуть, позвать на помощь, но символы на решетке вспыхнули. Опоясывающие прутья пришли в движение, выстраиваясь в некий им ведомый ряд, подходящий для необходимого контура. Голубое свечение на миг погасло, а затем фонтаном вырвалось наружу, подбрасывая тело эрита инерцией вверх и тут же смывая его вниз. Истошный вопль оборвался на высокой ноте. Все. Пусто.

Я поймала себя на том, что часто-часто дышу и не могу остановиться. Вот так меньше, чем за минуту он принес в жертву ту, которая следовала за ним. А как же прорицательница? Он ведь тоже ее может убить. Я безуспешно всматривалась в лежащие тела, но не могла найти Лилу. Ее тоже оглушило? Она сбежала?

— Куда ты? — няня поймала меня за щиколотку. — Нельзя выходить.

— Мне надо найти девушку. Ее могут убить.

Пригнувшись, я выбежала из контура и направилась к стене напротив, где раньше находилась Лила. Короткое расстояние. Несколько бессознательных тел охранников, груда камней. Драка происходила дальше, поэтому я обоснованно надеялась, что до меня никому нет дела. Сейчас они остались двое на двое, устранив всех иных соперников и, как коршуны, щелкали клювами, угрожая друг другу.

Я медленно обследовала пространство вдоль стены, заглядывая под лавки, все ближе и ближе подбираясь к пяточку с четырьмя демонами. И когда я уже хотела все бросить и возвращаться назад, увидела ее. Тоненькая фигурка в черном балахоне лежала частично под лавкой. И это было гораздо ближе к демонам, чем я рассчитывала.

Опасливо посмотрела в сторону пяточка — на меня никто не обращал внимания. Села на корточки и гуськом стала пробираться к сокурснице.

Совсем недавно я раздумывала над тем, как можно рисковать жизнью ради кого-то, а сейчас не могла оставить прорицательницу. Откуда берется это чувство, как оно возникает и почему заставляет поступаться собой, я не могла бы сказать. Знала только, что Лила может погибнуть на моих глазах, а я всю оставшуюся жизнь буду винить себя за то, что ничего не предприняла.

Я села рядом с девушкой и похлопала по ее бледному лицу. Сначала нужно, чтобы она очнулась и оценила личное состояние, исключающее травму спины, с которой двигать больного запрещено. А там уж хоть левитацией перенести подальше, если сама не сможет идти.

— Лила, слышишь меня? — несколько несильных ударов по щекам. — Слышишь?

Ее ресницы задвигались, и она открыла мутные глаза.

— Тихо, — сразу предупредила ее, приложив палец к губам. — Надо выбираться. Двигаться можешь?

Лила пошевелила руками и ногами и неуверенно кивнула.

Цепляясь друг за дружку, все так же гуськом вдоль лавок, мы засеменили по обратному маршруту.

— Именем Короля, всем оставаться на местах! — звучно прокатился механический голос под сводом.

Я никогда в жизни еще не чувствовала такого облегчения от одной фразы. Гордой фразы, щемящей сердце от понимания того, что теперь мы под защитой. Спасены.

Мы поднялись и улыбнулись. Все закончилось.

Пещеру осветили сотни огней, начали появляться стройные ряды эритов в форменных темных одеждах, в их руках заряженные боевые амулеты, мерцающие белым цветом. Они входили, как герои, уверенные в своих мощи и власти.

— Ты предала меня, — горько усмехнулся главарь, разрывая тишину. — Убей ее и возвращайся.

Приговор прозвучал коротко и ясно. Он не назвал имени, но я прекрасно поняла, что речь идет о прорицательнице.

— Оставаться на местах! — повторил механический голос.

Ри, стоявший ближе всего к нам, молниеносно развернулся, поднес раскрытую ладонь ко рту и сдул прощальный подарок. Крохотные крупицы искр налету превратились в лепестки пламени и копьями полетели на поражение.

Я не успела подумать или что-то просчитать. Наверное, этого никто бы не успел сделать. Я просто шагнула в сторону и закрыла собой девушку, повинуясь сигналам мозга.

Боль наступила не сразу, сначала я услышала чужой крик, ноги сами собой подкосились, увлекая на пол. И только в момент падения я поняла, что от боли брызнули слезы и выключился свет.