Продаться демону (СИ)

Слова — это очень важно

Высокие окна в аудитории заливало дождем, да таким сильным, что невольно на ум приходили мысли о искусственно вызванных осадках. Небо со вчерашнего дня было свинцово-серым, и в воздухе витал запах озона. На ночь мы с девочками открыли форточку, а на утро втроем охрипли. Коварная весенняя погода никак не желала уступать место полноценной жаре.

Я отодвинула исписанный с двух сторон листок на заданную тему по зачету и уставилась за стекло, теребя в пальцах ручку. Тяжелые капли истязали молодую листву, кроны как будто проседали под напором стихии.

Аритэ тогда просто ушла, а я сквозь узкую щель между штор наблюдала за ее понурой фигуркой, гадая, сколько раз она уже находила дорогу к дому демона. Спрашивать Эла я не стала, боясь услышать то, что может не понравиться. Но демон не был бы демоном, если бы не оставил последнее слово за собой.

Он стоял за моей спиной и тоже следил за медленно удаляющейся девушкой. Когда она скрылась из виду, он заговорил. Я слышала горечь в его голосе, и это только сильнее выбило меня из колеи.

— Твое чувство вины даже меня сбивает с толку. Неужели ты не можешь сделать что-то для себя, прислушаться к своим эмоциям, а не пытаться угодить другим? Насколько нужно было затравить ребенка, чтобы он боялся сделать себя счастливым?

После этой фразы день для меня закончился. Дальнейший приход Ви и сказанные ею слова, стали всего лишь подтверждением того, что раньше сказал Эл о попытке выйти из ситуации. Привлекая ко мне внимание, она хотела защитить, рассчитывая, что к дочери Ларье, окруженной журналистами, не посмеют подойти. Я не стала ее разочаровывать, что Ри вряд ли будет церемониться с журналистами, скорее предпочтя выставить меня на всеобщее посмешище, чем сдаться самому. Не стала с ней спорить и ругаться, хотя изначально цель была именно такой. Эл выбил почву из-под моих ног, задел за живое и обнажил страхи. Я больше ни о чем не могла думать, кроме как о его словах. Поэтому вяло обозначив негативное отношение к случившемуся, я просто обулась и ушла. Ви крикнула на прощание, что эриты меня проводят до Университета и если мне нужно будет выйти, чтобы дала «летучку», тогда она пришлет сопровождение. Где были ее эриты утром на кладбище, я не узнала, отложив на когда-нибудь потом.

— Сдаем работы, — сразу же после звонка оповестил профессор. Студенты зашевелились, загалдели, вразброс двинулись к кафедре и обратно за вещами, и потянулись на выход. Следующей парой стояла нумерология, а это значит, что занятие совместное с прорицателями. Вот кого бы не хотелось сейчас видеть.

Сокурсники не сторонились меня и не проявляли излишней заинтересованности. Сутки переполоха по выходу печатных изданий с моей перекошенной от ужаса физиономией, и все более-менее улеглось. Я не давала никакой информации, а самим студентам ее было взять неоткуда. Да, нападение. Да, есть догадка о связи демона с профессиональной деятельностью мамы. К счастью, Ви не стала нагнетать обстановку и рассказывать журналистам слишком много. Но у этого была и другая сторона, за стеной меня терпеливо ждали ищейки с пером, чтобы задать свои вопросы и послушать мои сбивчивые ответы.

Еще одной неприятностью было то, что на первой полосе нескольких газет с сомнительной репутацией красовалась не только я, но и часть лица Эла и в полный рост Соник. Снимок был сделан, когда ребята вели меня сквозь толпу к свободе. Заголовки были двусмысленными и намекали на мои отношения с мужчинами. Эти газеты принесла мне Тита, коротко сообщив, что Аритэ тоже видела.

Девочки мне не верили и правильно делали. Я очень сумбурно и кратко рассказала им историю о том, как Зарин продал мою душу, и что спас меня только заключенный контракт с демоном. Если до этого момента они слушали с ужасом, то когда я сообщила, что призванным демоном случайно оказался Эл, они, мягко говоря, потеряли дар речи, опуская ненормативную лексику Титы.

— Эл так добр, — выдавила Аритэ, у которой навернулись слезы. Я не была уверена, что она умилилась.

— Открой глаза, — вспылила Тита. — Хоть сейчас открой свои глаза!

Тогда я не поняла о чем идет речь и растерялась, а следующим вечером Аритэ призналась, что видела нас пару раз вместе с демоном.

Я не думала, что грудь может скручивать жгутом. И не подозревала, что что-то в теле может так болеть без физического воздействия. Я была уверена, что еще чуть-чуть и сердце лопнет, разворотив грудную клетку.

Моя глупенькая девочка, она все это время храбрилась и надеялась на лучшее, зная, что от меня нельзя ожидать предательства. Но я предала.

Возненавидеть себя за одну секунду было просто. Стыд, как кислота, заполнял изнутри и сжигал по очереди органы и кости.

— Это из-за контракта, — поспешила я успокоить ее, готовая говорить что угодно, лишь бы разуверить в догадках.

Она покачала головой, не соглашаясь.

— А недавно он шел за тобой. Это были дни конференции, не знаю, почему ты была в городе. Он шел за тобой, а ты не видела. Спотыкалась об людей, как обычно делаешь, когда задумаешься, а он смотрел на тебя и улыбался. Я сначала не поверила, когда впервые вас увидела, но после этих выходных все поняла.

— Ари, все не так. Честное слово, между нами ничего нет кроме контракта. Хочешь, я помогу тебе его добиться? Хочешь? Только не плачь, — я осторожно вытирала ее мокрые щеки и сама еле сдерживала слезы.

Ари всегда была рядом со мной, всю жизнь. Она первая после родных узнала о моем увечье, она мне говорила, что это чепуха и летом вместе со мной носила рубашки, чтобы помочь преодолеть дискомфорт. Она такая глупенькая и необязательная, все время забывает о важных вещах, мне приходиться делать за нее домашние задания и писать курсовые. Пусть иногда я с ней груба, но это от моей нудной натуры, в попытках заставить ее приложить усилия к предмету. Она мой самый близкий человек. И я растоптала ее любовь.

Эл говорил о чувстве вины, о психологических травмах детства. Наверное, так оно и есть. Но что еще можно сделать, когда родной человек плачет из-за тебя? Все что угодно, я бы соврала еще миллион раз, лишь бы не заставлять ее страдать.

Я спускалась по каменной лестнице, мне предстояло идти в другое крыло Университета. Знакомые студенты здоровались, кто-то пролетал, торопясь, едва соприкасаясь плечами. Я наблюдала за ними, чувствуя себя не меньше, чем с другой планеты. Студенческая жизнь выглядела необыкновенно обычной и лишенной смысла.

— Ларье, — окликнул декан. Я внутренне сжалась, обсуждать конференцию желания не было. И то, что меня до сих пор игнорировало руководство учебного заведения, считала счастливым случаем. — Есть интересное место для практики, зайдешь ко мне на днях, надо бы обсудить?

Мне вдруг вспомнился разговор в кабинете и обещание найти мне такую практику, чтобы я о ней не забыла. Смешок вылетел непроизвольно.

— Понимаю, — мягко и виновато улыбнулся профессор Рит, понижая голос. — Но отправить тебя в музей при городе слишком расточительно. Войди в мое положение.

Я войду в положение. Как иначе. Это же так важно для карьеры.

— Да, завтра после пар буду у вас, — вежливо кивнула, сглаживая впечатление от смешка и надеясь, что декан не заметил, что я с ним не поздоровалась.

— Вот и ладушки. И, кстати, к тебе извне уже четвертый день пытаются пробиться «летучки» от общеизвестного здесь персонажа, — на этот раз хмыкнул сам декан.

Конечно, я знала, что он ворон не ловит и следит за событиями в студгородке, но не настолько.

— Я закрыла ему доступ. Извините за доставленное беспокойство.

— Извиниться должен я, — развел руками мужчина. — Он может пройти сюда, когда захочет. Не мог не предупредить, раз такое дело.

Догадки ровным строем побежали в голове, среди них было много фантастических и не имеющих под собой оснований.

Внимательно посмотрела в большие глаза профессора в попытке отыскать ответ.

— Вы с ним знакомы?

Сколько я не знаю об этом демоне? Он везде проходит, не смотря на запреты? Получить доступ от самого декана не через стандартную форму заявки от студента, это как? Или он раскрыл свой вид? Или применил магию? Или запугал? Или униженно попросился? Не рассказал же он про контракт?

— Имел честь, — вздохнул профессор Рит и, словно очнувшись от мыслей, свернул разговор. — Ну да ладно, здесь не место и не время. Жду тебя завтра.

Декан вальяжно продолжил путь, кивками отвечая на приветствия студентов и преподавателей.

Я специально закрыла доступ к «летучкам», чтобы избежать встреч с демоном. Во-первых, Аритэ. Во-вторых, из-за самой себя. Когда и почему он стал занимать так много места в сердце вопрос открытый. Меня пугали проявляющиеся чувства, и я всеми силами старалась сбежать от них, прикрываясь десятками предлогов.

Что подумает Эл, мало волновало. Для его экстренного вызова был амулет. А больше нам видеться незачем. Пусть сам играет в свои игры с эритами, с журналистами, с Ри. Пусть ищут себе другую приманку. Пусть другим вынимает душу неожиданными словами. Я больше не хочу. Не хочу, не хочу! Но почему же так плохо…

Первый звонок на пару нагнал меня в середине пути, шла слишком медленно. Поэтому, когда я дошла до аудитории, располагающейся в цокольном этаже, студенты уже расселись по местам и ждали преподавателя. Свободных парт было много, но мне приглянулась одна, в дальнем ряду, где сидела Лила. К ней я и направилась.

Девушка ничем не выдала своего удивления, продолжая читать лекционные записи в тетради.

В эти дни я сама избегала внимания сокурсников, однако с ней хотелось бы пообщаться. Если закрыть глаза и вспомнить взгляд прорицательницы в утро конференции, то становится понятно, что с большой вероятностью она знала, что случится спустя несколько часов. А знаниями нужно делиться.

Села на лавку, достала из рюкзака две ручки и большую толстую тетрадь, куда я записывала все предметы. Когда отведенный блок заканчивался, переносила листы в тетради по теме и вставляла новые для дальнейшей записи. Очень экономило место и уменьшало вес сумки. Учебника преподаватель нумерологии не признавал, поэтому с первого курса студенты его не носили и лишь выполняли по нему домашние задания.

— Значит, согласна ответить на мои вопросы?

Иллюзий не было, Лила знала, что я буду искать встречи и поддалась. Никогда она не занимала последних парт, так же, как и я. Комплекс отличниц имел схожие симптомы, один из которых непосредственная близость на лекциях к преподавателю и доске.

— На некоторые вопросы, — поправила девушка, беря в руки остро заточенный карандаш.

— Ты много видишь?

— Далеко не все, — равнодушно пожала плечами. — И ты знаешь, что будущее изменчиво.

Одна из прописных истин, которую часто забывают. Решения меняются, внезапно исчезают люди, как звенья из цепи — и все, предсказанное будущее плывет, видоизменяется.

Вошел преподаватель, поздоровался, напомнил о приближающемся затмении. Мог бы и не напоминать, я считала до него дни и ждала, что вот-вот произойдет нечто неприятное и опасное. Если под опасностью можно подразумевать мою кончину.

'Ты знаешь, что было на кладбище?' — вывела на свободном от записей листе, разговаривать вслух на уроке никто себе не позволял. Дисциплина в аудиториях соблюдалась неукоснительно, в первую очередь из уважения к учителям, во вторую, болтунов не терпели и сразу предлагали покинуть помещение.

'Хочешь спросить: 'Кто?'. Да, знаю' — торопливо написала Лила, ее почерк был нервно-скачущим.

'Кто?' — решила устроить проверку способностям сокурсницы.

Она улыбнулась, прочитав. Поняла затею, но вредничать не стала.

'Демон, который попытается однажды тебя убить. У него не выйдет, не переживай'.

Она точно в будущее смотрит, а не в прошлое?

Девушка склонилась над тетрадью и начала быстро-быстро строчить.

'Женщина с двумя личинами имеет и третью. За ее спиной большая тень, и она ее спрячет, когда настанет время. Ты сейчас не поймешь, о чем я, но запомни'.

'А прямо сказать нельзя?' — начала злиться я. Наученная горьким опытом общения с красноволосым, такая манера объяснений выводила из себя. Ничего же непонятно, можно понимать, как хочешь.

'А ты думаешь, у меня в голове объемные картинки, и я могу отмотать их назад, чтобы получше рассмотреть, когда мне хочется?' — с возмущением на лице пододвинула ко мне тетрадь Лила, чтобы я прочитала.

Мы 'замолчали'. Преподаватель монотонно рассказывал лекцию, которую давал на прошлом занятии, для закрепления материала, рисовал на доске схемы и метод Роуля по вычислению дат разрывом в десять лет.

'Ты знаешь, почему Эл помогает мне?' — решилась написать. Больше мне спросить не у кого. Айтарин ни за что не ответит.

На этот раз Лила задумалась, а затем медленно вывела строку.

'Из-за женщины'.

У меня упала челюсть. Ах, он…что не дело, так все к женщинам! Нет ему никакой веры, все его слова обман и ложь. Обнимает еще, говорит такое, что желудок ворочается, а на самом-то деле!..

В прострации выводила закорючки вокруг своих вопросов, прогоняя в голове, что еще можно узнать у девушки. Спросить о хозяине опрометчиво, а если бы Лила знала и хотела рассказать об этом, то с помощью карандаша уже поставила бы в известность.

Посему выходило, что чем больше я задала бы ей вопросов, тем больше бы дала сведений о себе, что нежелательно из соображений безопасности. Даже если она и видела, что произойдет и почему, то не торопилась продолжать переписку. Уже в конце пары я написала заключительный вопрос:

«Ты можешь сказать, что произойдет со мной во время затмения?»

Ведь в том числе ради него я шла к последней парте. Знает ли, а если знает, то что сможет рассказать о дне, которого так страшно ждать.

Лила прочитала и прикрыла глаза, карандаш в ее пальцах нервно качался туда-сюда. До звонка она так и не ответила, не смотря на повисшее нервное напряжение между нами.

— Пойдем на площадку, — сразу по окончании лекции проговорила она.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней и гадать, что же такое хочет сказать девушка. Интрига.

Площадкой мы называли место в соседнем здании, отведенном под хранение мебели, старых сломанных стульев и прочего хлама. Если спуститься по винтовой лестнице в самый низ, то открывается плохо освещенное помещение с редкими колонами, образующими круг. Хранить здесь что-либо было неудобно из-за крутых ступенек и ограниченного пространства, однако местечко облюбовали парочки и прогульщики.

Вот и сейчас нам пришлось шугануть двух парней с третьего курса. Хотя чего уж там, когда они увидели плывущую Лилу с туманным взором, сами подорвались и оставили нас наедине.

Как ни крути, а прорицатели умели впечатлить. Отстраненный и замкнутый вид, они предпочитали по возможности по дуге обходить людей, всем видом показывая, чтобы к ним не приближались. Желающих особо не было, можно было бы так не напрягаться. Поэтому прорицатели всегда были одиночками. А если кому доводилось встретиться с ними взглядами, то не передернуть плечами было невозможно. Их глаза были, как у маленьких детей, будто знающих весь мир и каждую отдельную жизнь, будто они видели столько, сколько не дозволено никому, даже коллеге. Или тем более коллеге, кто знает. Ходили слухи, что прорицатели не любили делиться друг с другом своими видениями. А, может, этика, я никогда не любопытствовала на сей счет за ненадобностью. Правда, теперь это меня заинтересовало, могли ли студенты Университета знать столько же, сколько Лила? А преподаватели?

Девушка повернулась ко мне и достала из кармана сложенный вчетверо листок. Развернула и показала мне:

«Начерти скрывающий контур, оставляя лишь след аур. И пока не спрашивай ничего».

Мое лицо вытягивалось по мере прочтения. Что происходит? Она хоть представляет, как сложно его рисовать? Я послушно достала из портфеля белый мел и показала его девушке, других вариантов для чертежа у меня с собой не было. Сегодняшние пары не предполагали практики. Она кивнула.

Я быстро прикинула площадь помещения и точки опоры для чертежа, сделала разметку и принялась вокруг нас создавать тот самый скрывающий контур. Когда я закончу, нас никто не будет видеть и не будет слышать. Лишь бы у меня хватило сил его выдержать до конца разговора, энергию он сосал нещадно.

Активированный круг вспыхнул сиреневым цветом и образовал мутную переливающуюся стену, бросающую на наши лица зловещий оттенок.

— Мне всегда нравилось, как ты создаешь контуры, — похвалила Лила, слегка приподнимая уголки губ. — Я помню, что поддерживать его сложно, а силы у тебя мало.

— Я выдержу. Рассказывай. Больше всего меня интересует, как много тебе известно и кто еще знает?

— Никто не знает, — грустно ухмыльнулась девушка. — Думаешь, я просто так зовусь лучшей?

— Тогда для чего контур?

— Оставим объяснения на потом. У меня мало времени, — я всем видом выразила готовность слушать. Не знаю, сколько времени у нее, но у меня не так уж и много. И Лила заговорила, быстро выплескивая слова, не давая мне опомниться. Я не была к ним готова. — Демоны уничтожают сами себя, ищут пути для получения нескончаемой энергии. Их цель — не зависеть от человека. Но на этапе поиска альтернативы им нужны люди, сила, жертвы. Ты понимаешь, о чем я. Похищения, украденные амулеты, нечестные сделки. В ход идет все. И я вижу, что единственный, кто может их остановить — это тот демон, что рядом с тобой. Ты должна ему помочь, иначе это никогда не закончится. Все время страдают люди, все время происходит нечто такое, что прикрывает нечистые дела.

— Эл? — неверяще переспросила. — Эл может спасти людей, заключающих контракты? Эл может остановить тех, кто жаждет источника силы?

— Он может, — кивнула Лила. — Он все ближе к ним.

— Почему ты мне решила рассказать? — шок от услышанного пока не вогнал в ступор, а заставил сосредоточиться. Зачем мне вообще все это? Пусть сам разбирается, меня это не касается. Он взялся меня защищать, так и пусть работает.

— Потому что тот, кто стоит во главе, собирает контракты. Очень скоро ты сама удивишься, как много рядом с тобой окажется людей, кто попал во власть сделки. И я тоже.

И что? Контракт не то, чтобы был совсем уж в порядке вещей, но удивления уже ни у кого давно не вызывал.

— Я получила свой дар, заплатив высокую цену подчинения. Видения стали кошмарами. Я вижу, как тот, кто даровал мне силу через контракт, уничтожает людей ради собственной выгоды и забавы, а я ничего не могу сделать. Я вижу, что тебе причинят боль. Я вижу, что однажды сама буду вынуждена пойти против тебя. И не выстою.

Я слушала и не понимала, как быть. В мозгу колотился лишь один вопрос на все: «Что?!»

Что мне делать с этим знанием? Куда идти? Что говорить? Я не хотела всего этого слышать, я не готова принимать никаких решений. Это все не мое, почему я тут очутилась? Я должна была просто жить своей жизнью и идти по стопам мамочки, а вместо этого меня без спросу поставили в центр драматичных событий. Кто бы не запаниковал?

— Лика, я прошу тебя об одном, доверься мне сейчас, — Лила подошла и взяла меня за руки. Высвеченные сиреневым глаза были похожи на пропасть. — Сделай так, как я тебя попрошу. И, возможно, этот ад закончится для всех.

Жертвы, похищения, нечестные сделки. Когда Зарин продал мою душу я, безусловно, задумывалась о масштабах и о том, что пострадала не одна. Драка в кабаке, кража в лавке Шторма, слова Лилы, что пострадавшие есть всегда. Но все путал объявившийся Ри, он-то совершенно не вписывался в схему. Будучи предвзятой по отношению к нему, я подсознательно вину на происходящее скидывала на бывшего маминого любовника, стараясь не замечать несостыковок. Да и поведение Эла не способствовало верным выводам. Он лишь поддакивал моим умозаключениям и не давал пищи для размышлений. Ему так было спокойнее и удобнее. Хотел ли он защитить меня, или я снова пытаюсь проецировать свои эмоции? Демон слишком скрытен. Взять хотя бы произнесенные прямые обвинения, он не среагировал на них, четко следуя своей тактике прикрываться язвительностью.

Капли барабанили по листве над головой и падали вниз, на макушку, за шиворот, на ботинки. Можно было бы защититься от дождя стандартным куполом и не мокнуть, чтобы потом не подхватить простуду. Обычно я так и делала, когда доводилось остаться без крыши в непогоду. Но не в этот раз. В груди разрасталась гигантская дыра от слов прорицательницы, становилось тяжело дышать. Я ловила себя на мысли, что не понимаю, наяву ли все это происходит или мне чудится в бреду. Холодный дождь подтверждал, что бреда нет. И я впервые прогуляла пару.

Я пообещала себе, что никаких поспешных решений принимать не буду, как бы того не просила Лила. Помочь Элу — так просто звучит, а на деле рискнуть жизнью без четкого понимания положительного исхода. Какая красивая цель — остановить человеческие жертвы, помешать преступлению. Если бы я была настолько глупой, что храбрость брала бы верх над страхом, то все было бы красиво. Но мне было дико страшно. Я помнила, какую боль мне причинял Ри, я помнила, как плакала мама. И чтобы снова пойти на нечто подобное мазохизма не хватало.

От того, что я ставила свою жизнь выше других жизней, становилось стыдно. Чувство вины. Во всем виновато оно.

Я заметила Соника, когда тот еще был далеко, он и не прятался, бодро шел к моему дубу и широко улыбался. Рад встрече. А мне бы сквозь землю.

— Если честно, у меня нет настроения поддерживать светские беседы, — сразу предупредила парня, пристроившегося рядом. Его купол накрыл нас двоих.

— Я так и понял, когда увидел тебя в окно. Поэтому пришел исключительно в качестве зонта.

— Соник, как ты думаешь, если я тут стою одна и не ищу компании, что бы это могло значить?

— Что ты колючка и не умеешь просить помощи?

— Что-то вроде того, — сдалась, не желая вступать в спор. Какая разница, что он думает.

Далеко прогремел гром, и молния резанула небо на несколько частей. Дождь усилился. Сокурсник снял с себя свитер, оставаясь в клетчатой рубашке. Я сразу разгадала его замысел и отстранилась, но не тут-то было. Соник, ловко придерживая вещь за воротник, надел его на мою голову и потянул вниз, помогая дрожащим рукам попасть в рукава.

— Нас увидят и подумают не то, — пробубнила под нос, сконфуженная заботой.

— Я не против, — улыбнулся парень.

— Я против, — сойдет за отказ? Или надо более четко?

Воцарилась долгожданная тишина. Мне становилось тепло от одолженной вещи.

— Соник?

— Чего?

— Почему ты пошел в боевые маги?

— Все мальчишки мечтают стать боевиками с детства, потому что они герои.

— А сейчас, когда ты выпускник? Такая же мечта? Быть героем? Зачем?

— Затем, что я так люблю жизнь, что считаю сохранение мира для каждого живого существа — ценнейший клад. Как можно лишать этого? Ради мира стоит бороться.

— Но однажды ты не вернешься с задания.

— Если я не вернусь с задания, значит, спас очень много жизней.

— Ты дурак?

— А так заметно? — подмигнул рыжий.

Мы распрощались к следующей паре, еще один прогул я не могла себе позволить. И не продуктивно, если рассуждать.

Ни к каким выводам я не пришла, мотивы Эла так и остались туманными. Из-за женщины. Что за женщина может толкнуть мужчину на разборку с целым преступным синдикатом? И неужели шаг, о котором просила Лила, так важен? Ведь тогда можно подумать, что той самой женщиной могу оказаться и я. Но это ерунда.

К вечеру меланхолия усилилась, и я не нашла ничего лучше, кроме как лечь спать до наступления темноты. А ночью проснулась от того, что снова шел дождь. По лицу. Открыла глаза.

В комнате горел приглушенный свет, Тита сняла с моего лба тряпку, от нее летели брызги. Рядом с кроватью стояла миска с водой и скляночки со снадобьями, пахло горькими травами.

— У тебя жар был, три часа сбивали, — пояснила соседка. Я и правда плохо себя чувствовала, но совсем ничего не помнила. Сны были затянутыми, вязкими. Все время куда-то бежала, кому-то кричала. В горле было сухо. — Аура дырявая насквозь, что ты вчера делала?

Переживала, рвала на себе волосы и ревела, пока девочки не вернулись. И еще истратила кучу шримов на контур, а их надлежало беречь к ближайшим дням.

— У меня амулет есть, — я начала подниматься, но Тита вызвалась помочь. Слабость в теле неприятно давила к постели. — В шкатулке моей.

— Я немного подпитала тебя, но ты сильно истратилась. Тебе бы в лазарет.

— Аритэ где? — на часах далеко за полночь, а ее нет. Постель, правда, расправлена.

— Вышла, — коротко ответила Тита, копаясь в шкатулке. Каждое изделие лежит в специальном мешочке, чтобы не случилось рассинхронизации в настройках.

— Куда?

— Ну, что ты заладила «Где-куда»? Все нервы мне истратите со своим демоном.

— Что-то произошло? — уточнила осторожно. Свет резал глаза, приходилось щуриться.

— Произошло, когда ты в забытье начала звать Эла, и бирюлька на твоей груди засветилась. Тогда-то и произошло.

Я схватилась за кулон на шее, сейчас он не светился и вообще не подавал признаков жизни. Не слышала о таких свойствах призывного амулета.

Так вот кого я звала во сне. Наверное, убить хотела.

— Перепугала нас до смерти, — ворчала она. — Что за подарок от демона? Как только ты перестала его звать, он поблек.

Решила игнорировать вопрос. И первокурснику понятно, что подвеска связана с Элом, а уж с логикой у Титы проблем не было. Снова врать не хотелось.

— Надо ее найти, — я посмотрела в сторону двери, как бы намекая.

— Тебе только и искать, лежи и лечись, — приятельница нашла нужный амулет и села рядом со мной. Я взяла его в ладонь, и потянула за «хвостик» энергии, активируя.

— Надо ее найти, — заупрямилась я, не понимая, что дважды повторила одно и то же. Сознание начало плавать.

— Правильно, засыпай, — ее голос отдалялся, а я снова падала в черноту не без помощи целительской магии.

Я проснулась на рассвете, когда первые лучи солнца начали проникать в комнату. Чувствовала себя на удивление хорошо и…спокойно. Вчерашний хаос улегся, осмыслился и перестал сильно пугать.

Тита сопела, отвернувшись к стене, Аритэ так и не вернулась. Рядом с кроватью остался беспорядок из влажных полотенец и скляночек с лекарствами. Упал на пол израсходованный амулет на восстановление ауры. Я подняла потускневшую железяку и задумалась.

План ложился в голове ровными стежками, шаг за шагом, и на душе становилось теплее. Если я не сделаю так, как просит Лила, то ничего не потеряю. Разве что совесть, потому что никогда не прощу себе того, что могла помочь, но не сделала этого. Еще на одной из первых лекций по целительству, которые на первом курсе у нас были совмещенными с другими факультетами, профессор сказала: «Вы должны сделать все, что от вас зависит, чтобы спасти жизнь. Не только потому, что это для кого-то из вас станет профессией, а потому, что потом вы не сможете жить с неспокойным сердцем». Я понимала, что не смогу. Поэтому приложу все усилия, чтобы помочь демону выиграть.

Лила просила всего лишь выйти за пределы Университета и угодить в ловушку, но этого было мало. Я была способна на большее. Но как убедить в этом Эла? И надо ли убеждать? Я для него открытая книга, и единственный шанс обмануть его — это стать искренней с самой собой.

А потом? А потом я уеду на практику, и мы больше никогда не увидимся. Но об этом он не должен узнать.

Посмотрела на обведенную черным дату в календаре — день затмения. Совсем скоро. Однако, если верить Лиле, то основные события произойдут несколькими днями раньше. И, если я не ошибаюсь, то уже сегодня красноволосый заявится в Универ. Не просто так светился амулет. А коли так, мне срочно нужно выработать стратегию, чтобы последующее поведение стало закономерным продолжением в день икс.

Тита открыла глаза, когда засвистел чайник. К этому времени я успела прибраться и соорудить нехитрый завтрак.

— Сколько сейчас? — злобно отозвалась соседка невыспавшимся голосом.

— Пара через час, вставай, — и решила подсластить пилюлю. — Я приготовила тебе завтрак в благодарность.

— Тебе лучше?

— Совершенно здорова, — кивнула, соглашаясь. — А Ари так и не вернулась.

— Она у соседок, и ей сегодня ко второй паре на занятия, — Тита сползла с кровати. Темные волосы похожи на гнездо, под глазами круги. Она тоже бы ко второй паре пошла, но сегодня у целителей зачет с самого утра, не прогулять.

— Поможешь мне с одним делом? — не стала ходить вокруг да около. Было кое-что, с чем я не могла справиться в одиночку, запрет на выход из студгородка действовал до сих пор, и пока мне лучше его не нарушать. — Мне еще нельзя выходить за стены.

— Вчера помогла уже, — девушка вгрызлась в бутерброд с сырокопченой колбаской, которую прислали родители Аритэ.

— Еще надо. Сходи, пожалуйста, в Тихий переулок сегодня, в лавку Тима. Купи мне пять амулетов по двадцать шримов и пять на частичное восстановление ауры.

— А почему в Тихий? — засомневалась приятельница. Конечно, она не откажет.

— Тим скидку сделает, если поторгуешься. И скажи, что от меня.

— Зачем тебе по мелочи шримы?

— Не спрашивай, — отмахнулась, зная, что соседка не обидится на пренебрежительный тон. Сколько раз мы просили друг друга об услугах — не счесть. — Поможешь?

— Да, ладно, — пожала плечами. — Но у меня есть, что попросить взамен.

— Что же?

— Я не хочу лезть в ваши отношения с Аритэ и демоном. Но очевидно, что у тебя шансов заполучить его больше. Я никого из вас не осуждаю, и люблю вас обеих. Но смотреть на ваши мучения невыносимо.

— Ты знаешь, я не хочу, чтобы Ари переживала, — вот конкретно эту тему я бы поднимать не хотела.

— Но ты же сама и причиняешь ей эти переживания. Пытаясь смягчить падение, ты всего лишь оттягиваешь неизбежное. И она вместо того, чтобы уже упасть, повыть и начать залечивать раны, зависла в воздухе, — Тита сделал глоток чая и уставилась в одну точку на столе. — Целительство учит многому, одно из них: ты не сможешь помочь человеку, не причинив ему боли.

Слова Титы резали наживую. И в глубине души я была согласна со сказанным, но…

Я столько раз обманула Ари из-за сделки с демоном, столько всего не рассказала. И без того горькое чувство предательства становилось острее от осознания, что Эл действительно мне далеко не безразличен, как я всегда пыталась это показать. Я могла бы по привычке сказать, что демон мне не сдался, но правда была другой. Он был мне нужен. За те дни, что мы не виделись, я не получила желаемого облегчения. Закрыв себя за стенами и спрятавшись, надеялась сбежать от самой себя, не от него, но в итоге думала только об этом чертовом демоне. Солнце и луна, я просто по нему скучала.

Глубоко вздохнула, принимая внутренний конфликт. Мои чувства — мои проблемы, все знаю. И как бы цинично ни звучало, я собиралась использовать симпатию козырем. Другого выхода нет. Как я себя за это презирала, кто бы знал.

Эл, как и ожидалось, не остался в стороне. Третья пара недавно закончилась, а до четвертой был самый большой перерыв за день — полтора часа свободного времени на обед и отдых. Быстро перекусив, я направилась на улицу. Сегодня погода радовала ярким солнцем, быстро высушившим все лужи после вчерашнего ливня. Студенты высыпали под открытое небо из аудиторий, любители природы расположились под деревьями. Кто-то беззаботно болтал с друзьями, кто-то читал конспекты и готовился к сдаче дисциплин. Я проходила мимо них, направляясь к дальней части парка, где не оставалось свидетелей.

После каждой пары я выходила на улицу и ждала демона, коротая время за повторением материала. И вот, наконец, пришел.

Я старалась не думать о том, что он может мне сказать на неожиданный запрет «летучек» и полное игнорирование. Начну допрос первой, самая действенная тактика.

— Долго ты, — проговорила вместо приветствия, не отрываясь от книги. Хоть он и появился неожиданно и пока не показывался на глаза, стоя с другой стороны дерева, я его почувствовала, потому что ждала каждую секунду. И как я раньше не замечала, как меняется пространство, ощущаются слабые колебания энергии. Вот тоже интересный момент, как портал может давать слабый всплеск? Для людей это заклинание чрезмерно тяжелое и сжирает много шримов, и выхлопа с него ровно в половину остается. То есть прорва. А это мощный след в энергии пространства. Разрыв структуры.

— Ждала? — айтарин сел с другой стороны ствола.

Кольнуло обидой. Почему не рядом? Может быть, злится?

— Амулет вызова заинтересовал.

— И все? — усмехнулся демон.

— Нет. Еще интересно узнать, как ты договорился с деканом.

А еще меня волнует, каким образом ты близко подобрался к преступникам, раз Лила видит, что сможешь их остановить. Демон против демонов. Из-за женщины.

Эл не отвечал, и я продолжила наступление, теперь действуя по сценарию.

— Меня впервые заинтересовал мужчина, а он сплошное недоразумение, — деланно вздохнула. — Обманщик, бабник да к тому же демон.

Красноволосый, видимо, обалдел от откровенностей и вылез из укрытия, присев на корточки напротив меня.

— Что ты только что сказала? — опасный прищур, чуть было не сбил меня с нужного настроения.

Нет, не раскусишь. Все, что я буду говорить в эти дни, к сожалению, окажется чистой правдой.

— Выпила утром? Или жар не прошел? — холодная рука легла на лоб, проверяя наличие температуры.

Я честно старалась держать лицо непроницаемым, но понимала, что смотрю на него с тоской и отчаянием. Пусть, так и лучше.

Убрала его руку и повторила:

— Обманщик, бабник и демон.

— И тебе понравился такой мужчина? Ну и вкус у тебя, — вялая улыбка. — Лика, что ты задумала?

— А что я могу? И зачем?

Демон сверлил меня взглядом, но предъявить было нечего. Да, поведение необычное, но лжи нет. Вряд ли он догадается об истинных мотивах, а оправдание найдется всегда. Особенно поступкам девушки. В конце концов, я и правда скучала по нему.

— Так что с амулетом? — я достала кулон из-под горла водолазки и принялась его рассматривать. — Почему он светился?

— Потому что я через него на тебя воздействовал, чтобы помочь восстановиться. Аура истончилась, шримы слиты. Что ты вытворяла в Университете, что так измоталась? — мне показалось, он сердится.

— Сложное практическое заклинание, — пожимаю плечами. — Бывает. Но как ты узнал? Твой амулет следит за мной?

— Грубо выражаясь, да, — неохотно соглашается.

Я тут же поспешила снять демонскую побрякушку. Шпиона мне еще не хватало до полного счастья.

— Не делай глупостей, — остановил Эл. — Это необходимость, а не прихоть. Он всего лишь дополнительно сканирует твое состояние, и я через него могу на него взглянуть, — видя мое сомнение добавил, — ничего лишнего.

Вроде не врет. Заправила кулон обратно.

— Хорошо, а декан?

— Ви помогла.

— А ну да, конечно, куда же без Ви, — язвительное замечание вырвалось неосмотрительно, и я поспешила закрыть рот.

— Ревнуешь? — подмигнул демон и почему-то развеселился.

— Еще чего, — передернула плечами. — Это она должна ревновать.

— С чего бы? — заинтересовался Эл.

— Как «с чего»? — растерялась с ответом. Что за неловкие вопросы. — Она же твоя девушка.

Он заржал. То есть, сначала недоверчиво улыбнулся, потом его губы растеклись в довольной улыбке, а потом он натурально заржал, как конь, хватаясь за живот и падая на колени. Ну да, на корточках смеяться неудобно.

— Нет? — уже поняла, что ошиблась, но не могла в это поверить. Я видела, как она его обнимала, они часто бывали вместе. И именно к ней он пошел за помощью как к эриту. — Невероятно…

— Нет, — подтвердил демон. — Но углубляться в детали я не буду, с твоего позволения. Ты все это время переживала из-за этого?

— Н… — чуть было не фыркнула, но своевременно прикусила язык. Не по сценарию, не по сценарию. И понурив голову, кивнула. — Да, немного.

На этот раз рука Эла коснулась моего лица, приподнимая его.

— Что произошло в эти дни? — спросил строго, в глазах нет смешинок. Едва удержалась, чтобы не дернуться в сторону. — Сначала прячешься, а потом признаешься, что нравлюсь тебе. И что меня заботит больше всего, так это то, что ты не врешь. Спрошу еще раз, что ты задумала?

На самом деле, четкого плана не было. Я лишь смутно представляла, как можно сманипулировать демоном, больше полагаясь на волю случая. Важно было заставить его поверить мне, чтобы добиться того, ради чего все и затевалось.

Исполнить контракт. Отдать ему силу, необходимую для нашей маленькой войны.

Я думала о том, чтобы обставить все гораздо проще. «Скоро затмение — давай исполним контракт, энергия тебе пригодится». Но он мог отказаться в любой форме. Я не могла дать ему шанс и предоставить право выбора. Я хотела любым способом защитить его и помочь.

Неважно когда: сегодня, завтра или послезавтра. Нужны обстоятельства. А чем не обстоятельство его рука на моей щеке и испытующий взгляд?

Я никогда раньше этого не делала, но волнения не было, я просто вытянула шею и коснулась своими губами его губ. Никакого волшебства и очарования, о которых любили поговорить девочки. Мягкие и сухие губы, слегка колючий подбородок. Эл смотрел на меня, не отрываясь. Тогда я еще раз поцеловала его, так же легко коснувшись губами. На этот раз желудок дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. Не поддаваться эмоциям слишком сильно, потом не выберусь.

— Ты точно Лика? — его пальцы обхватили мои плечи и отстранили от себя.

Секунда, две, три ровно в глаза друг друга. Больше не могу.

— Я, пожалуй, пойду, — в абсолютно честном смятении, я торопливо собрала записи и быстро пошла прочь, прокручивая в голове мысль о стыде и нравственности.

Наконец, отойдя на большое расстояние, выдохнула и отпустила мысли. Больше не нужно было удерживать эмоции стыда. Сейчас во мне говорил лишь расчет. Приложила руку к груди. Бьется так часто, выдает с головой, но сейчас неважно.

Этому трюку научила меня Ари год назад, она тогда завоевывала расположение одного аристократа. Кидаешь приманку и убегаешь, кидаешь приманку и убегаешь. Я поражалась ее охотничьим повадкам, но сейчас сама была не лучше. По сценарию, Эл должен был заглотить наживку, и в следующую встречу уже не удивляться моему необычному поведению. Лучше бы подруге никогда не узнать, на ком я практикуюсь.

Ну и зачем я его поцеловала? Что за порыв? Я ведь совсем не планировала заходить так далеко в первый день. Но его лицо было близко, серые глаза смотрели насторожено-строго, и это так легко вписывалось в идею заговора. Я застонала и уронила голову на парту, больно стукнувшись о лакированное дерево.

Десть минут назад мне удавалось сохранить маску? Сейчас я вся дрожала и все время облизывала губы в волнении, пытаясь перебить ощущение от касания губами.

Ситуацию спас преподаватель, вошедший в аудиторию после третьего звонка. Он заговорил сразу, как пересек порог. Его звучный голос приковывал к себе, профессор по культуре демонов слыл превосходным оратором.

— Ларье, ваша работа лучшая на потоке, — звучно сбросил кипу докладов на кафедру. Я тут же воодушевилась, похвала придала сил. — Выйдите к доске и расскажите сокурсникам, откуда вы брали информацию. А то шестой курс к концу, а они до сих пор текст не могут достойно написать.

Профессор преувеличивал, как и многие преподаватели. Я-то знала, что дураков у нас нет даже среди низкого уровня подготовки и, наверняка, многие доклады могут составить моему конкуренцию. Но профессорский состав считал, что студентам нужны стрессовые ситуации для встряски и нужен тот, на кого будут ровняться. Последним была я. Что ж, когда это я отказывалась побыть примером для подражания студентов. Мысли о демоне стремительно выпорхнули прочь. Правда, время от времени они возвращались, но лекция была лучшим лекарством.

По окончании пары я направилась к декану на аудиенцию в другой корпус, как вчера и обещалась. К выбору практики выпускникам следовало подходить ответственно, так как от этого зависело дальнейшее трудоустройство. Меня данный принцип мало касался, резюме было обширным, опыт работы и заслуги выгодно выделяли на фоне других кандидатов, а уж, если вспомнить, участие в конференции, то от работодателей отбоя не будет. Ну, и фамилия пригодится.

— Давай поговорим, — Эл появился из-за угла так же неожиданно, как когда-то поставленная четверка профессором Чиви.

Я подскочила на месте и звучно выругалась, хватаясь за грудь.

— Умом тронулся?!

Черт, черт! Весь сценарий насмарку пойдет. Какого лешего он тут делает? До завтра должен был приходить в себя и трепетно ждать. Что за демон!

— Есть подозрение, — ответил на мой вопрос.

Я сделала шаг назад, увеличивая расстояние.

— Меня еще никогда не целовала девушка, не испытывая при этом сопутствующих эмоций. Представляешь, как я удивился? — наступал Эл, внимательно разглядывая меня. — Я хочу понять, это действительно то, чего ты хотела?

— Хвалишься богатым опытом? — сделала попытку обидеться и перевести тему.

— Совсем нет. Пытаюсь сказать, что твое хладнокровие задело меня, — снова шаг навстречу.

Если я отступлю назад, как того требуют ноги, то все разрушу окончательно.

Его близость пугала и манила одновременно, я опустила голову и в нерешительности прикусывала язык. Что же делать? Я не могу сейчас сдаться.

— Меня ждет декан. Мы можем позже поговорить? — я подняла на него глаза, и демон запнулся с ответом. Эл впервые сбился. Неужели у меня вышло повторить мамин коронный взгляд умоляющей женщины? — Вечером, в десять?

— Не поздно?

— У меня много домашних заданий, раньше не успею.

А учитывая, что я планирую после разговора, то на уроки времени уже не останется.

— Где?

— Там же, в парке.

— Ты все больше меня удивляешь.

— Себя не меньше, — улыбнулась на прощание и зашагала к административному корпусу.

Надо было бы обернуться и посмотреть, стоит ли, смотрит ли. Но я испугалась, что его там может не оказаться.

К декану я поднималась в твердой уверенности выпросить место практики настолько далеко, насколько возможно.

Профессор Рит, видимо, хотел о многом поговорить, но видя мое настроение, не стал настаивать на долгих посиделках. Однако расстройства не скрывал.

— Вы говорили, что есть что-то интересное? — напомнила после очередного неудачного захода декана на тему событий на конференции.

— Да, есть парочка вариантов на выбор, — вздохнул мужчина и пододвинул к себе бумаги с края стола. Отобрал из них два тонких блока, фиксированных скрепкой. — Пришел запрос из столицы на практику при королевской лаборатории. Перспективное предложение. Если зацепишься у них, то жалование будет хорошим.

Правда, хорошее место, сытное. И столица, все-таки. Возможностей тьма.

— А второй вариант, скорее, интереснее для тебя, как для фаната своего дела. Не так давно начались раскопки на континенте Ро Су, — я кивнула, потому что знала об этом из специализированных газет, — и руководитель проекта сделал запрос в том числе и на теоретика по демонологии. Ты знаешь, что на Ро Су до этого никогда не проводились исследования, там низкий уровень цивилизации и сплошь бедность. Исходя из того, что запрос пришел и на боевых магов, и на лекарей- скучно не будет, что я тебе и обещал. Но, думаю, есть определенные опасности.

Ро Су. Однозначно я еду туда. Первые раскопки, боевые маги и…очень далеко от Ритра.

— Я согласна на Ро Су.

— Подожди, я не договорил, — декан поднял руку, чтобы я замолчала. — Я тоже хочу, чтобы ты выбрала второй вариант. Королевская лаборатория — это престижно, но я по себе знаю, как скучно ковыряться в бумагах. Ты должна понимать, что придется сложно. Там не город.

— Я согласна, — повторила еще раз.

Да это же воплощение моей мечты! И идеальное продолжение плана по побегу!

— А когда едем?

— Через месяц, после сдачи всех дисциплин.

— А пораньше нельзя?

— А кто у тебя раньше экзамены примет? — рассмеялся профессор Рит. — Вот же нетерпеливая. Всегда знал, что из тебя толк выйдет. Вся в мать.

Самодовольная улыбка растянулась на моих губах, меня похвалили, сравнили с мамой.

— Возьми бумаги, их надо заполнить и сдать мне до конца недели. Остальные документы, что в этом списке, — декан указал на лист бумаги с перечнем, — подберет кадровый отдел. Вот здесь, — он пролистнул несколько станиц, — подборка информации о раскопках от заказчика. Ну, почитаешь, тут много всего.

Мы распрощались довольные друг другом. Удручал только тот факт, что еще целый месяц до отъезда. И как мне скрываться от демона тридцать дней?

Напрасно я осторожно кралась, Эла на улице не было, зато по пути к общежитию столкнулась с Лилой. Она стояла с отрешенным видом у стены одного из зданий, мимо которого пролегала дорожка. Никто из студентов не обращал внимания на такой пустяк, как отсутствующее выражение на лице у девушки — тут и не такое можно встретить. Я не стала подходить, кивнув издалека. Прорицательница не ответила даже на это. Может быть, она была в трансе, а может, и нет.

Ничего необычного, никто не говорил, что мы должны становиться приятельницами. И нет гарантии, что прорицательница не обманула меня. Как она сказала? Что я удивлюсь, сколь у многих есть контракт? Что контракт есть у нее? Так же сильно, как просьба помочь демону, меня волновало лишь упоминание о том, что однажды мы будем вынуждены с ней столкнуться лоб в лоб. Она говорила, что не выстоит. Так почему бы ей не обмануть меня?

Я устало вздохнула, и по привычке в задумчивости начала потирать губы.

Как так сложилось, что единственный, кому сейчас можно доверять — это красноволосый? Сказали бы мне о таком три месяца назад — рассмеялась бы в лицо шутнику. Да я бы селезенку в залог отдала, что никогда в жизни не проникнусь симпатией к демону. И вот, пожалуйста. Сглазила.

Домашнее задание было бы лучшим способом уйти в себя, если бы параллельно я не продумывала вечернее «мероприятие». Пока девочки не вернулись, сложила в рюкзак платье и балетки, купленные мне айтарином. Вполне себе нарядные вещи, и выбор польстит парню. Я намеревалась сбежать под прикрытием библиотеки, там же переодеться и оставить свою одежду. Отличный предлог, между прочим. Библиотека в период сессий работала круглосуточно, и я там неоднократно засиживалась до утра ради: «Ларье, ваша работа лучшая на потоке».

Проклятый контракт толкает меня на попрание незыблемых истин. Так и до предательства короны недалеко.

Часы показывали без четверти девять. Рано для встречи, тем не менее, лучше выйти заранее, дабы подготовиться морально…и теоретически. Видела я там пару изданий. Для дела так же пролистала две книги из личных запасов соседок с довольно-таки фривольным содержанием и сомнительной тактикой соблазнения. Полезнее, чем ничего.

Но судьба, вероятно, решила, что мой план слишком идеален. Или провидение хотело, чтобы я задумалась над целями и средствами. В любом случае, они сговорились, потому что проблемы начались тогда, когда я еще даже не переступила порога.

— О, ты куда? — наткнулась на меня Ари, когда я открывала дверь, чтобы начать воплощение задуманного.

— В библиотеку, — не мешкая, обеспечила алиби.

— Подожди, я с тобой. Мне тоже нужно подготовиться к завтрашнему экзамену.

Желудок сделал кульбит от неожиданного поворота. Разного рода отмазки завертелись на языке, готовые соскочить, как только будет принято решение, но все они, как на подбор, были подозрительными. Как мне скрыться на часа три не меньше, да к тому же в такое время. А если реализация затянется? Меня же с эритами искать начнут.

Я нервно косила глазом в сторону циферблата и соображала, как быть. Аритэ метеором пробежалась по нашей небольшой комнатке, собрала сумку, сменила легкую кофту на потеплее, сделала глоток воды из носика чайника и оповестила, что готова идти.

— Ты сегодня какая-то странная, — заметила подруга. — Что-то случилось?

Мы закрыли дверь и направились по коридору к лестнице.

— Нет, все нормально, — вяло улыбнулась, чтобы сгладить неприятное впечатление и рассеять сомнения. — Просто задумалась.

— От мамы и Зарина не было новостей?

— Пока не было, но думаю, у них тоже все хорошо. Иначе бы мне сказали.

Спустились по лестнице и вышли на улицу. Перед глазами открывался багряный закат. На фоне садящегося солнца шпили студгородка выглядели жутковато.

— Я часто думаю о том, что ты рассказала, — вновь заговорила Ари, понизив голос. Мне приходилось напрягать слух, чтобы расслышать. — Тебе многое пришлось пережить. Почему ты справлялась с этим в одиночку? Почему не рассказала мне?

Я тоже думала об этом. Долго и основательно. Ответ был простым и понятным, но никак не желал формулироваться в голове, как и все, что было связано с красноволосым мужчиной. Все дело в том, что я не была одна. Со дня заключения сделки я не оставалась одна ни дня. Если Эла не было рядом физически, то я восполняла его отсутствие мыслеобразами. Меня спасало понимание того, что рядом есть тот, кто защитит меня. Большего мне не требовалось.

Да, были моменты, когда хотелось лежать на кровати и смотреть в потолок от бессилия, и я так и делала. Но стоило только вспомнить о том, какая у меня поддержка, становилось легче.

Правда, непонятно, что он за птица и какие цели преследует. Но сердце решило верить язвительному айтарину, бойкотируя доводы разума.

— Все запуталось, — ответила я Аритэ.

— Из-за Эла? — блондинка остановилась за моей спиной, я по инерции сделала еще один шаг и тоже замерла, оборачиваясь к ней. Кивнула, не произнося ни слова.

Мне казалось, если я скажу это вслух, то студгородок уйдет под землю. Случится цунами, и нас всех смоет высокими волнами.

Пять секунд ничего не происходило. Лицо Ари напоминало застывшую маску, а у меня сжались легкие, и воздух перестал в них поступать.

— Пойдем, надо подготовится к экзамену, — ожила она и с показным весельем подцепила меня под руку, увлекая за собой.

Я не скрывая удивления, таращилась на подругу.

— Я кивнула.

— Я видела.

— И ничего не скажешь?

— Скажу, — слишком счастливо улыбнулась она. Мне становилось еще больнее от ее попыток скрыть страдания. — Я люблю тебя. Ты мой дорогой человек. Мне важно, чтобы тебе было хорошо. Он первый, кто затронул твою душу. Удивительно же?

Я не сводила с нее глаз, а она продолжала болтать. Что-то о судьбе, о роке, о непредвиденных обстоятельствах и силе дружбы. Она кидалась из крайности в крайность, тщательно поддерживая беззаботный тон, будто не ее сердце разбила лучшая подруга. В глазах Ари стояли слезы, а на губах плясала шальная улыбка.

— Аритэ, прости меня. Пожалуйста, прости меня, — я не выдержала и остановилась. Щеки жгло. — Я ужасная подруга. Я тебе врала, недоговаривала, скрывала. Мне так жаль, — нос потек, и я начала хлюпать, задыхаясь эмоциями. — Мне так жаль, что я в него влюбилась. Я все прекращу. Скоро все закончится, и мы забудем обо всем, будет все, как раньше.

Девушка отрицательно мотала головой, она не была согласна.

— Вы места поукромнее найти не могли? Готовьтесь к завтрашним сплетням.

Мы обернулись на голос Титы, она была в компании Соника. Ари пискнула и отвернулась, чтобы привести лицо в порядок. Я рукавом рубашки смахнула слезы, шмыгнула носом и задала новую тему:

— Чего вы тут?

— Мы пикник устраивали в честь сданного экзамена у ректора, — голос у рыжего был растерянным. Спохватившись, он полез в карман брюк и вытащил носовой платок. Протянул мне. Я приняла вещь, мне пригодится.

— А вы тут семейные сцены устроили, ну вы даете, — пожурила целительница. — Я отведу Аритэ умыться. Вам надо прийти в себя по отдельности.

— А я прогуляюсь с Ликой, — вызвался Соник, с готовностью обнимая меня рукой за плечи.

Что за собственнический жест? Деликатно высвободилась и независимой походкой пошла вперед по дорожке. Слезы не прекращали течь, что мешало обзору, и очень скоро я свернула на газон к деревьям, чтобы скрыться совсем. Студентов было меньше, чем днем, и внимания, соответственно, тоже. Однако же, устроенной сцены уже было более, чем достаточно.

Соник не отставал. Для увеселительной программы он рассказывал о том, как прошел пикник. Наверное, пытался отвлечь меня от грустных мыслей, но получалось у него не очень.

Отойдя на приличное расстояние, прислонилась к стволу дерева и спустилась по нему вниз спиной.

Я так старательно держалась, контролировала эмоции, лишь изредка разрешая себе расслабиться, при этом соблюдая границы, чтобы не сорваться. И все к черту.

Не особо стесняясь компании, использовала платок по назначению. Легче не стало.

— Лика, ну, успокойся, — окончательно потерялся боевик. — Что мне сделать?

— Оставить меня одну.

— А я должен?

— Должен, — глухо прозвучал голос в отдалении.

Я от неожиданности дернулась. Уже десять? Мы же не тут договаривались встретиться.

Айтарин приближался. Я быстро вытерла лицо и нос, поправила волосы. И как в таком виде охмурять мужчину?

— А ты тут что забыл? — подобрался Соник. — Иди по-добру, по-здорову.

— Какой храбрый юноша, — осклабился демон, останавливаясь рядом с нами. Протянул мне руку, чтобы помочь подняться с земли.

Я посмотрела на взъерошенного боевика, взглядом извиняясь за дальнейшее. И ухватилась за ладонь Эла.

— Лика, не надо, — прошептал рыжий. — Не ходи с ним. Разве не поняла, какой он? С кем еще тебе придется соперничать ради него? Сколько еще ты будешь плакать из-за него?!

— Прости, — одними губами проговорила я, крепко держась за теплую мужскую ладонь. Эл поглаживал мои пальцы, успокаивая.

— А ты? Тебе нечего сказать? — не желал сдаваться сокурсник.

— Тебе-нечего, — согласился демон.

— Давай уйдем, — попросила Эла, пряча снова заслезившиеся глаза.

— Лика, я докажу тебе, что он плохой, — пообещал Соник. Он так же, как недавно демон, протягивал мне руку, чтобы я перешла на другую сторону.

Я пересилила себя и подняла голову, позволяя видеть мокрые дорожки на скулах и красные глаза.

— Не надо, я знаю.

Нормальная девушка, оказавшись в квартире с благами человечества, понеслась бы в ванную, приводить себя в порядок. Я же так и стояла, не отпуская руку Эла. Света не было, сумрак прихожей прятал лица.

На этот раз перемещение почти не ощущалось, но мы оба не торопились разрывать контакт.

Эл медленно повернулся ко мне и обнял, крепко прижимая к груди. Глаза снова защипало. Да что за плакса! Когда я прекращу плакать!

Демон начал утешительно гладить меня по голове. И нет бы успокоиться, взять себя в руки, но ничего не выходило, истерика только усиливалась, выявив брешь в обороне.

— Поплачь, ты долго сдерживалась, — говорил демон. Одной рукой по очереди он стянул лямки портфеля с плеч. Бросил его на пол. Другая рука продолжала перебирать волосы, легкими движениями массировать шею. Я расслаблялась, всхлипы сокращались.

— Мне надо умыться, — наконец, пришла к нужному решению.

— Иди, я пока заварю чай.

Отражение в зеркале напугало. Тушь ожидаемо растеклась по лицу, глаза сузились, нос и губы покраснели и раздулись.

Все пошло наперекосяк. Ни красивой одежды, ни макияжа. Ни настроения.

Умылась теплой водой, чтобы смыть черные разводы, а затем закрутила один из вентилей, оставляя только холодное водоснабжение. Пара минут ледяных плесканий, незатратное по силе косметическое заклинание, и я была готова.

Эл ждал на кухне и сверлил взглядом стену. Я взобралась на стул и наклонилась к горячей чашке, отхлебывая из нее горьковатый напиток.

— Это не чай, — единственное, что смогла выдавить, когда распознала вкус алкоголя.

— Напиться не выйдет, — улыбнулся демон. — В лечебных целях.

— Целитель из тебя так себе.

— Зато красивый.

Я хмыкнула, но не смогла сдержать ответной улыбки.

Несмотря на ситуацию, план оставался в силе. И часть из него была успешно преодолена — я в квартире Эла. Но как быть дальше? Переодеваться было бы чудно, а свободные штаны и рубашка, застегнутая под горло, по моим представлениям, не располагали к близости.

Намерения разбились на два лагеря. Первый лагерь просчитывал ситуацию и давал советы, как лучше действовать. Ему резко не нравился второй, но он понимал, что без него раунд не выиграть. Второй лагерь заручился поддержкой сердца и гормонов, и ему было плевать на первый. Я как будто смотрела на все со стороны и не понимала, кому сдаваться. Выходит, по очереди каждому.

Отсутствие опыта заставляло нервничать. Надо выбрать момент? Или создать его?

Выманить сущность демона сложно, но если раздразнить исполнением контракта, то, как обещали учебные материалы, она проявится. Я не один час потратила в читальных залах закрытых секций, чтобы выяснить эту малость. Подманить, завлечь. Дальше демон возьмет свое.

— Может быть, ты хочешь отдохнуть? — ненавязчиво уточнил Эл.

Глоток застрял в горле, и я закашлялась.

Могу ли я использовать его предложение? Эл перегнулся через стойку и похлопал меня по спине. При этом его движения были тягуче медленными, завораживающими. Что происходит?

Вопрос четко прорисовался складкой на лбу.

— Я не буду спрашивать о том, что случилось. Вряд ли это то, что ты хочешь обсудить. Ты устала и разнервничалась, — пояснил свое предложение айтарин. — Ты можешь прилечь в моей комнате, а потом поговорим. Я не хочу торопить тебя.

Было что-то в его словах, что походило на подвох. Он вроде бы и не врал, но чуть сбитая интонация, плавное движение бровей — все это наводило на определенные мысли. И стоило бы проанализировать их, но я, глупая, уцепилась за «прилечь в моей комнате» и пропустила остальное.

— Я провожу тебя, — красноволосый поднялся со стула, взял мою кружку и жестом пропустил вперед.

Сердце бешено заколотилось в груди, а ноги задрожали. Ситуация осложнялась тем, что демон все это понимал. Вряд ли от него ускользала хотя бы малейшая деталь моего состояния.

Свет горел только на кухне, поэтому когда я перешагнула порожек прихожей, пришлось нащупать стену и идти, держась за нее. Эл шел следом.

Дверь спальни была открыта, и сквозь окна сочился свет уличных фонарей, вполне позволяя рассмотреть очертания предметов.

Рука Эла побежала по стене к выключателю.

— Не включай, — мой голос трепетал.

— Хорошо, — демон поставил кружку на столик у кровати и подошел ближе. Совсем близко. — Ты так и будешь дрожать? — руки легли на плечи и чуть сжали их. Голос стал более глубоким, отчего волнение усилилось. — Разве не этого ты хотела?

Я забыла выдохнуть.

Пальцы Эла осторожно пробежались по спине и замерли на пояснице. Мурашки завладели затылком, вынуждая перевести дыхание. Губы коснулись уха, и айтарин проникновенно заговорил, не скрывая лукавства:

— Поцеловала, сама же испугалась. Я сначала пришел в замешательство, но когда услышал твой разговор с подругой, понял, к чему все это было. Дурацкий план, — подытожил он.

Вот как, слышал. Что не слышал- додумал. Ну и отлично. Ложь с недавних пор стала сильно тяготить.

— А что не так? — уточнила на выдохе, не собираясь сдавать позиций и принимать покаянный вид.

— Все, — коротко ответил демон на вопрос и отстранился. — Мне было любопытно, как далеко ты сможешь зайти.

— Зачем же ты меня остановил?

— Затем, что не хочу убеждаться в своих догадках.

Все это время Эл говорил со мной спокойно. Не было ни грамма раздражения или презрения. Он не старался задеть или обвинить. Он действительно хотел дать мне шанс опомниться?

— Эл, это нужно нам обоим, — проговорила опасливо и положила руки на грудь демона. Придется взывать к разуму.

Он молчал, в темноте можно было различить, что его глаза закрыты. И тут мне на ум пришли действия из прочитанного романа. Я медленно переместила ладони на лицо демона, приподнимаясь на цыпочках. Эл распахнул глаза как раз в тот момент, когда я решилась на поцелуй. От него пахло алкоголем и кофе, и я с удивлением поняла, что мне катастрофически мало кислорода.

Касание губ, еще, снова. Эл не реагировал, его выдавали только бешеный ритм пульса под моими пальцами и напряженная шея.

Сущность демона не может не вырваться наружу, надо подождать. Может, я мало делаю?

Я прильнула всем телом к парню, вытаскивая из его брюк заправленную рубашку.

— Лика, остановись, — попросил Эл. Не убедительно.

Во мне просыпалось что-то невиданное, неопознанное, немного бунтарское. Было важно дотронуться до него как можно нежнее, как можно глубже затронуть эмоционально. Его теплая кожа, такое же неровное дыхание. Мне было неловко. Мне было жарко. И я не могла остановиться.

— Лика, не надо, — он резко оторвал мои руки от себя, заведя их назад. — Прекрати. Ты понимаешь, что творишь?

Нет, сейчас я слабо соображала.

Неумение целоваться решила компенсировать другим действием. Эл неосмотрительно склонился надо мной, читая нотации, а я…мягко прикусила его нижнюю губу, тут же выпустив ее.

— Дурная, — прошелестел Эл и закрыл мой раскрытый в удивлении рот поцелуем.

Это было совсем не так, как я ожидала, и поначалу отвечать правильно не выходило, но раз за разом получалось лучше.

Минута за минутой я теряла всякие ориентиры и наслаждалась этим, жалея лишь о том, что демон растягивает удовольствие.

На мой взгляд, все происходило медленно, но Эл совершенно не собирался торопиться. Когда я начала расстегивать пуговицы на своей рубашке, он незаметным жестом пресек действия, а когда дорвалась до его пуговиц, рассмеялся и опять сковал запястья. Радовало то, что мы уже лежали на кровати, а значит, он никуда не денется.

Пальцы демона порхали по телу, вырывая неподвластные стоны, иногда замирали и сжимали кожу. Кто тут кого дразнит?!

— А можно мне уже раздеться? — нетерпеливо спросила, когда разгоряченные губы переместились на шею.

— Можно, — улыбнулся Эл, и тут я поняла, что моя рубашка расстегнута, и открывается вид на отсутствие нижнего белья. Я специально его не надевала, потому что под платье предполагала сорочку, покоящуюся сейчас на дне портфеля в коридоре.

Стряхнула брюки и сделала попытку залезть под одеяло, но его быстро скинули на пол с едким комментарием: «Ну, конечно».

Все от и до было странным, непонятным. Я не стеснялась ни шрамов на спине, ни того, что это мой первый раз. Я не стеснялась мужчину, который сейчас нависал надо мной, освободившись от одежды.

— Не бойся, когда я стану не таким. Я не причиню тебе вреда, — он гладил мои волосы, лицо, шею, спускался ниже.

Как подтаявший лед, я растекалась по кровати, хваталась то за простынь, то за подушку. Реальность ускользала и снова вспыхивала. Возможно, поэтому я упустила момент, когда произошли изменения.

— Ты такая красивая, — вдохнул демон в мои губы, лизнув их.

Лизнул?

Кожу на бедрах царапнули когти. Я открыла глаза и не смогла удержать визга.

В темноте ночи черные перья маской обрамляли лицо Эла и руки до локтя, в зрачках переливались красные искры. Большего с моей точки обзора не было видно, но и этого хватило, чтобы испытать шок.

Сущность демона не была самим демоном, это было той частью, что не совсем поддавалась контролю. И сколько бы я сейчас ни вопила, он пришел за исполнением контракта.

Я зажмурилась и представила, что передо мной привычное лицо айтарина. Без перьев и искр. С ироничной ухмылкой.

Боль смешалась с каким-то безумием, как и во время ритуала. Я не понимала, что происходит, где я и что будет дальше. Я просто плавала и качалась на волнах прикосновений, почти нечувствительных толчков и незапоминающихся фраз.

Когда пришла в себя, из окон лился утренний свет, а меня обнимали мужские руки. Я медленно перевернулась. Никаких перьев.

И все? Ради этого мы заключили контракт, и он спас мою душу? Да ничего же и не было.

Я попыталась выбраться из кровати, но не тут-то было.

— Куда ты? — сонно протянул демон.

— В общежитие, — немного растерялась от вопроса. Куда же еще.

— Не так быстро, — меня прижали еще плотнее и для верности закинули ногу. Солнце и луна, голую ногу! При дневном светиле, все предстало не в таком романтичном ракурсе, как ночью.

Нос мужчины уперся в мою шею, отчего вишневые волосы защекотали лицо. Интересно, какие же они на вкус?

— Съедобно? — уточнил Эл, разглядев дегустацию.

— Не вишневые, — констатировала с сожалением.

Эл заразительно улыбнулся и как-то резво очутился сверху. Я закрыла рот ладонью.

— Я же зубы не чистила!

— Да, этого я не переживу.

— И на улице светло!

— Кошмар. Доводы кончились?

— Да, — скисла я, понимая, что сегодня моя очередь проигрывать.

В последний раз. Почему бы не позволить ему выиграть. Несколько партий подряд.