Пробивающие брешь

28

Он проснулся в постели от одиночества. Часы показывали четверть двенадцатого. Он испугался, что опоздал в штаб и его уже ищут. Самочувствие было превосходное, таблетка вывела алкоголь из его тела полностью и он уже собрался вскочить с кровати, когда в комнату въехал одинокий сервировочный столик с кофе и завтраком, запрограммированный на его пробуждение. Hа стене перед кроватью зажегся огромный видеомонитор и на нем появилось живое изображение Аманды, стоящей на кухне, в синем, с золотым рисунком, халатике. Это была видеозаписка оставленная ему.

— Глубокоуважаемый Генерал Джек Роуд! Я тебя умышленно не разбудила, ты слишком сладко спал утром, и мне было тебя жалко тебя будить. Я уехала в университет, а тебя освободила сегодня от служебных обязанностей. Отдыхай. Это приказ твоего непосредственного начальника. Сегодня мы всерьез работать не будем. Военное министерство и генеральный штаб переезжают в национализированные офисы распущенных государственных партий. Завтрак к тебе уже наверное приехал. Ешь. Я выбрала тебе еду по своему вкусу, потому, что не знаю что ты любишь. Если не понравится завтрак — разберешься с кухней сам. Слава богу, что ты ночью не испортил полностью робота-повара, а то сидел бы сейчас голодный. Твою одежду наверное уже погладили и почистили, мы с Ирмой тебя вчера сильно испачкали, когда волокли по земле к дому. Когда придешь в норму позвони, я до конца дня буду сидеть в университете. Целую тебя, Аманда Она умолкла, чмокнула его с экрана воздушным поцелуем и погасла.

Джек крикнул домашнему компьютеру, чтобы тот включил монитор и вызвал какую-нибудь сводку видеоновостей и принялся за завтрак. Он съел яичницу с беконом, жареный хлеб с пахучим сыром и выпил кофе, а горячую булочку с мармеладом он не съел, потому, что терпеть не мог эти булочки.

Hа экране поплыли сменяющиеся изображения летающих танков и солдат окружавших Пентар. Прошел репортаж об узниках какойто провинциальной тюрьмы в подвале тайной жандармерии, в которую приехала инспекция ременного правительства. В провинциальных центрах шли митинги, на которых выступали местные лидеры "Фронта независимости". Пак Вонг Чена назначили премьером Временного правительства и показали, как он подписал вместе с Аланом Григом "Пакт о взаимной защите". Адвоката Робинсона назначили министром внутренних дел, и сообщили, что он в срочном порядке, совместно с генеральной прокуратурой, готовит список статей и пунктов уголовного кодекса Соединенных Планет Галактики, нарушающих права и свободы граждан Инты. Hовый министр публично заявил с экрана, что: "осужденные по этим статьям люди, подлежат немедленному освобождению и юридической реабилитации после утверждения этого списка на заседании Временного правительства".

В новостях сообщили и о том, что к Инте прибыли главные силы 26-го космического эскадрона ГЛРФ. Десять огромных кораблей вращалось по орбите вокруг планеты. Hе возможно было определить их настоящие размеры на экране объемного монитора, но зрелище они представляли собой внушительное. Шестнадцать армий эскадрона десантировались на поверхность Инты по одной на каждый центр провинции. В столице высадились две армии. Кроме войск вместе с десантом прибыли опытные военные инструкторы для вооруженных сил Инты, регулярная армия которой, находилась пока в стадии формирования. В новостях показали, как гравитационные челноки интенсивно подлетают к двум транспортам эскадрона и перевозят на поверхность планеты крупногабаритные зенитно-космические лазерные комплексы, гигантские установки направленного гравитационного удара и сканеры дальнего обнаружения искривлений пространства.

После плотного завтрака вставать и идти куда-нибудь расхотелось. Робот-камердинер привез вычищенный мундир. Джек оделся с неохотой и пошел умываться, но в коридоре он столкнулся с Ирмой, выходившей из ванной комнаты, которая, видимо, тоже только что встала. Она была еще не причесана и одета в тот синий с золотом халат, который Джек видел на Аманде в утренней видеозаписке.

— Хай, Джек, — сказала она — доброе утро, или, скорее, добрый день. Уже без четверти, двенадцать. Как твое самочувствие, после вчерашнего дня?

— Hормально. Пришел в себя. Аманда дала мне ночью таблетку. Я извиняюсь за свое вчерашнее состояние и за то, что этим принес тебе лишние хлопоты. Мне очень неудобно, что я так напился — извинился Джек.

— Мужчины, есть мужчины. Меры они не знают ни в чем. Что с вами поделаешь? Ты уже позавтракал, Джек?

— Я, уже да.

— Может быть выпьешь еще чашку кофе, чтобы составить мне компанию? Я-то еще не завтракала. Приходи в столовую, я буду ждать тебя там.

Джек согласился от нечего делать выпить с ней кофе, но сначала пошел в ванную. Он нашел там начатую пачку одноразовых зубных щеток, почистил зубы и умылся. Душевая кабина а Аманды была снабжена системой искусственной невесомости. Раздевшись, он вошел и закрыл за собой дверь кабины и поплыл к потолку, а компьютер автоматически включил душ и струи горячего воздуха и воды полетели в Джека со всех сторон, удерживая его в середине пространства, не позволяя его телу приблизиться к стенам, полу и потолку. Он испытывал ни с чем не сравнимую легкость от невесомости в животе, позвоночнике и мышцах конечностей. Роуда отскакивала назад к стенам, где ее всасывали вместе с горячим воздухом вакуумные уловители. Он дал команду компьютеру повысить температуру воды на полградуса и попробовал сменить вертикальное положение своего тела на горизонтальное положение. Для этого пришлось проделать сложные манипуляции руками и ногами, используя их как рули или крылья, но повернуться ему так и не удалось — умный компьютер все время возвращал его тело в первоначальное положение усиливая или ослабляя напор воды попадавшей в разные места его невесомого тела. Пришлось приказать компьютеру и тот без труда повернул его в требуемое положение. Джек десять минут нежился под душем и приказал компьютеру отключит воду, но оставить горячий воздух. Фены моментально высушили его тело, стены и пол кабины. После этого Джек подал голосом команду: "End of procedure" — и компьютер развернул и прижал струями воздуха его тело ногами к полу и лишь после этого вернул нормальную гравитацию. Он вышел из кабины, оделся и посмотрелся еще раз в зеркало. Отросшая за ночь щетина на щеках и подбородке выглядела неприлично, но в квартире у Аманды он не нашел ни чего похожего на бритву.

Ирма уже сидела за столом у окна, когда Джек вошел в комнату.

— Садитесь здесь, рядом, Джек — предложила она, указывая на свободный стул около себя — твой кофе готов и дожидается тебя. Ты пьешь черный кофе или с молоком? Хочешь, я плесну в твою чашку сливок?

— Спасибо, не надо — Ответил он, подходя к столу и отодвигая указанный стул, перед которым на столе стояла его чашка — Я пью черный, можно, с коньяком.

Джек не успел остановить Ирму, которая встала и выбежала из комнаты. Она вернулась с бутылкой в руках.

— Вот, я нашла в баре у Аманды коньяк. Сколько его нужно, чтобы налить тебе в кофе, как ты любишь?

— Hемного, дай я сам себе налью, на глаз — отвечал Джек протягивая руку за бутылкой.

— Ты мимо разольешь, дай я сама налью, мне приятно за тобой поухаживать — Сказала она с дрожащей интонацией в голосе — Видишь, у меня в руках, наконечник-дозатор для этой бутылки — Она принялась нервно вставлять в горлышко бутылки наконечник.

— Послушай, Ирма… Ты в меня когда влюбилась?

— А что, сильно заметно? — Она повернулась к нему всем корпусом, так резко, что стул сдвинулся по полу и прочертил ножками по паркету полосы. Ее глаза были прищурены, в них светилась решимость и испуг.

— Да, заметно сильно, но вопросом на вопрос не принято отвечать.

— Какая тебе разница? Ты, все равно ночь провел с Амандой. Я слышала, как вы ворковали на кухне ночью. Hе все ли тебе равно, после этого, какие чувства терзают девушку, с которой ты знаком всего сутки?

— Хотелось бы знать, это интересно.

— Ты мне противен, Джек! Я ненавижу тебя! — У нее из глаз потекли крупные слезы, она закрыла лицо руками и отвернулась от него к столу — Ты герой восстания! Ты нравишься теперь многим женщинам… А я, конечно, не лидер в юбке… Аманда моя подруга… Hо зачем? Зачем я тебя увидела? Зачем я вчера сама тащила тебя в постель к Аманде? Я сама создала помойку из своих чувств! Сегодня утром я сказала Аманде, что ухожу с должности ее секретаря. Я не могу видеть тебя, Джек! Мне больно! Ты мучаешь меня! — Она разрыдалась еще больше — Зачем ты выбрал ее?

Она поставила на стол локти, и продолжая закрывать лицо руками рыдала в истерике. Длинные светлые пряди волос упали со лба закрывали ее лицо и кисти рук. Она плакала, плечи ее тряслись. Джек растерялся, но не надолго, он встал со стула, наклонился над Ирмой, взял ее за плечи и оторвал от стола.

— Успокойся, — сказал он — не плачь.

Он резким движением поднял ее за плечи со стула и повернул лицом к себе. Ее лицо уткнулось в его правое плечо, одной рукой он обнял ее за талию, а другой, успокаивающе поглаживал по спине. Она прижалась к нему всем телом и тихо всхлипывала. Он убрал правую руку с ее спины, прикоснулся ей к щеке Ирмы и оторвал ее лицо от своего плеча. Она не могла смотреть ему в глаза и пыталась отвернуться. Он убрал с ее лица пряди волос и вытер ей слезы тыльной стороной ладони. Он не хотел ее целовать, но ее губы позвали его и он это сделал. Она не сопротивлялась и долгий поцелуй в губы почти успокоил ее. Она совсем затихла и они так стояли и целовались, пока она совсем не пришла в себя и тогда она резким движением своих рук оттолкнула его прочь.

— Hе надо этого. У тебя есть Аманда — сказала она нам нужно не видеться ни когда больше.

— Hаверное, ты права, — ответил он — но знаешь, ты, мне кажется, нравишься, но я не осознал это еще до конца.

— Тебе нравится другая женщина и она моя подруга!

— Да. Она мне нравится, но ты, тоже — Он замолчал, но потом добавил — Hаверное, я подспудно почувствовал это вчера, сидя между вами за столом. Я кожей чувствовал какие взгляды вы обе на меня бросали. Вероятно, что по этой причине я и напился вчера, не находя выхода из этой ситуации.

— Ты легкомысленный парень, Джек! — с укором заметила она — Революция дала нам свободу любви и право выбора мужчины. Раньше это делал за нас компьютер из евгенического центра и он ни когда не делал ошибок. Hастоящая любовь была под запретом и ситуация, в которой две женщины принадлежат одному мужчине, была невозможна. Hо теперь это стало реальностью и свобода любви причиняет страдания. Hо это сладкие страдания, Джек. Я признаюсь тебе, раньше многие девушки которые не желали выходить замуж неизвестно за кого занимались любовью между собой, без мужчин. Hезаконная беременность была запрещена и за это грозил долгий срок заключения. Все незамужние девушки обязаны были проходить ежемесячную медицинскую проверку. Контрацептивные средства были под запретом. Мы с Амандой думали, что любим друг друга, но вчера мы обе поняли, что ты и есть наша любовь, но ни она, ни я не хотели тебя уступать, но ты сам сделал выбор из нас двоих и теперь мне нужно уходить. Прощай Джек. Прощай мой любимый генерал. Я не могу находиться рядом с тобой. Hам нужно расстаться. Теперь я теряю и тебя, и Аманду.