Прикосновение горца

Глава 10

ДУНКАН НАСВИСТЫВАЛ ВЕСЁЛЫЙ МОТИВЧИК, НАПРАВЛЯЯСЬ в комнаты Цирцена. События стали намного интересней, с тех пор, как прибыла девушка из будущего. Цирцен умышленно нарушил клятву и солгал, а это, по мнению Дункана, было почти поводом для праздника. Даже Галан признал сегодня за завтраком, что это большой шаг вперёд. Несмотря на то, что Галан прошлой ночью подталкивал Цирцена исполнить клятву, сегодня утром он отметил, что ещё никогда не видел Цирцена Броуди настолько потерявшим душевное равновесие. К тому же он не видывал такого очарованного взгляда, промелькнувшего на лице Цирцена, когда прошлой ночью Галан ворвался в комнату лэрда. Галан согласился с Дунканом, что девушка, возможно, - это лучшее, что случалось с Цирценом. Она пошатнула его жёсткие правила, вынуждая Цирцена подвергнуть их сомнению.

Восемнадцать поколений Дугласов служили бессмертному лэрду Броуди. Среди нескольких прошлых поколений ходило много разговоров, и выказывалось сильное беспокойство по поводу его замкнутости. Дугласы переживали за Цирцена. В недалёком прошлом лэрд Броуди возглавлял суд в своих одиннадцати владениях. Но вот уже сто лет, как он не делал этого, поручив некоторым рыцарям занять его место и решать споры. Обычно лэрд Броуди часто посещал свои деревни, общаясь и хорошо зная своих людей. Сейчас Дункан не был уверен, узнает ли Цирцен хоть одного крестьянина, если тот предстанет перед ним.

За прошедшие сто лет Цирцен проводил большую часть времени, путешествуя из страны в страну, сражаясь в чужих войнах, не тронутый душою ни одной из них. Он вернулся в Шотландию только, чтобы присоединиться к борьбе за свою родину, когда Роберт Брюс был коронован Изабеллой, графиней Бушан, в Сконе.

Дядя Дункана – Томас, доказывал, что лэрду Броуди надлежит жениться, что, дескать, это вернёт его к радостям жизни. Но Цирцен отказался жениться снова, и они вряд ли могли заставить его силой. Отец Дункана довольствовался тем, что пытался убедить Цирцена переспать с какой-нибудь женщиной, но, похоже, Цирцен Броуди принёс ещё одну абсурдную клятву, зарекшись иметь близкие отношения с кем-нибудь.

Происхождение Цирцена терялось в тумане времён. Всего лишь пару раз Дункан спрашивал Цирцена о том, как тот стал бессмертным, а лэрд становился молчаливым, отказываясь обсуждать это. Но однажды ночью, распивая с Цирценом изрядное количество виски, Дункан стал понемногу понимать, почему Цирцен не сближался ни с одной женщиной. 228 лет назад, в возрасте сорока восьми лет умерла вторая жена Цирцена, и воин в пьяной исповеди признался, что он просто отказался смотреть, как умирает ещё одна жена.

- Значит, просто совокупляйся с ними и всё, - предложил Дункан.

Цирцен вздохнул.

– Не могу. Похоже, не могу удержать свое сердце, чтобы не следовать за телом. Если я достаточно заинтересован в женщине, чтобы взять её в кровать, мне от неё нужно больше. Я хочу её и за пределами постели тоже.

Дункан был поражён этим замечанием.

– Так проводи с ней время до тех пор, пока не надоест, - легко сказал он.

Цирцен стрельнул в него мрачным взглядом.

– Ты никогда не встречал женщину, которая бы не надоедала? Женщина, с которой бы ты ложился вечером спать, ощущая её запах, а, проснувшись утром, желал её так сильно, как воздух?

- Неа, - заверил его Дункан. – Женщины всего лишь женщины. Ты придаёшь им слишком большое значение. Это же просто мужская потребность.

Но для лэрда Броуди это не было просто совокуплением, и Дункан знал это. В последнее время, ‘просто мужская потребность’ перестала быть и для Дункана непреодолимым желанием бесчисленных забав. Интересно, может, дело в возрасте – то есть мужчина становится старше, и неразборчивая близость начинает больше раздражать, чем умиротворять?

На днях Дункан удивил сам себя, задержавшись с молодой распутницей после их продолжительной физической близости, растягивая приятное чувство, даже задавая вопросы, помимо обычного: ‘Когда вернется твой муж?’

Чертова слабость, вот что это было.

Дункан пожал плечами, избавляясь от этой мысли, наряду с другими приятными размышлениями о Цирцене. Он поспорил с Галаном на свою лучшую лошадь, что Цирцен не сможет заставить себя убить девушку из будущего. И это было пари, которое Дункан собирался выиграть. Лэрд Броуди должен вернуться к жизни. Возможно, необычная девушка – единственная, кто поможет ему в том.

* * *

После обеда Лиза села у окна в комнате Цирцена, вглядываясь, как за плотной грядой облаков солнце прошло зенит и начало свой медленный спуск к океану. Инстинктивно, она мельком взглянула на запястье, чтобы посмотреть, который час и поняла, что у неё больше нет часов. Лиза попыталась вспомнить, были ли они одеты на ней в музее, но уверенности не было. Убирая, она часто их снимала и клала в карман плаща, дабы они не намокли или не испачкались. Лиза предположила, что две ночи назад она так и сделала, подхваченная беспорядочным ходом событий, попросту не вспоминая о них с тех пор.

Лиза глубоко вдохнула, наслаждаясь бодрящим, солёным воздухом. ‘Я в Даннотаре ’, - подумала она. За проведённые двадцать четыре часа в башне, её удивление осталось прежним. Она видела фотографии этой башни, а одна особенно отпечаталась в памяти: чёрно-белый снимок, на котором огромный утес возвышался над туманным морем. Он выглядел настолько варварским и романтичным, что Лиза мечтала однажды поехать в Шотландию и увидеть его. Из фотографии она знала, что утес был окружён океаном с трёх сторон, соединяясь с сушей перешейком, который, предполагала Лиза, находился за башней. Ещё она помнила, что Даннотар неоднократно захватывался англичанами, потом снова возвращался к шотландцам, а затем Брюс выработал привычку сжигать любой шотландский замок, предотвращая его дальнейший захват англичанами.

Лиза изучала этот период истории, урывая время для чтения в служебном автобусе, сетуя о потере многих великолепных замков, но, признавая, что Брюс поступал разумно. Шотландцы строили искусные, защищённые замки, когда же их захватывали англичане, они становились практически непобедимыми. Разрушая каменные башни, Брюс вынуждал Эдуарда II строить свои собственные крепости, которые были не столь удобными для обороны. В то время, как англичане тратили огромное количество времени и сил на строительство своих собственных цитаделей в Шотландии, Брюс выигрывал время, пополняя свои войска и поднимая страну.

Это же Шотландия 1314 года ! – восхитилась Лиза. Через несколько месяцев состоится решающая битва при Баннокберге, в которой Брюс прославится тем, что нанесёт поражение англичанам, окончательно повернув ход войны в пользу шотландцев.

Резкий стук в дверь прервал её мысли. Быстро поднявшись, Лиза поправила складки платья. По крайней мере, оно её размера, подумала она, но уж точно неудобное. Лиза предполагала, что отчасти Цирцен желал нарядить её в подобную одежду, чтобы не дать ей возможности лазить по стенам.

– Иду, - откликнулась она и, зажав в руке немного ткани и приподнимая подол, пересекла комнату, чтобы открыть дверь.

В коридоре стоял мужчина, одетый в серо-синий плед. Его мускулистые руки были загорелыми и обнаженными, а сам он имел хорошо развитую мускулатуру танцора. В его теле не было ни грамма жира. Чёрные волосы обрамляли лицо, касаясь плеч. От висков были заплетены косички, и когда он усмехнулся, то сверкнул белыми ровными зубами, несмотря на то, что его нос, похоже, был сломан раз или два. Его настороженные и озорные тёмные глаза изучали её, а чувственный рот изогнулся в усмешке.

- Я Дункан Дуглас, девушка. Цирцен попросил меня немного обучить тебя нашему времени, дабы ты могла приспособиться. – Его взгляд путешествовал по всему её телу. – Вижу, они нашли тебе подходящее платье. Ты прекрасно выглядишь, девушка.

- Входи, - пригласила Лиза, сделав короткий вздох. Хотя Дункан не шел ни в какое сравнение с Цирценом Броуди, но она знала дюжины своих современниц, которые абсолютно помешались бы от вида такого мужчины.

Дункан вошёл и быстро прошёлся взглядом по комнате.

– О Дагда, здесь так же чисто, как во всех его комнатах, – фыркнул он. – Разве тебе не хочется здесь небольшого беспорядка? Может, слегка подтолкнуть локтём гобелен, чтобы он немного покосился? Пригласить пауков, чтобы они соткали огромнейшую, свисающую с углов и собирающую пыль паутину? Предполагая, конечно, что пыль имеет наглость скапливаться в комнатах лорда Броди тоже. Временами я подозреваю, что даже пылинки не рискуют встречаться с лэрдом. – Он подошёл к идеально застеленной кровати с аккуратно сложенным одеялом. Поддев руками покрывала, Дункан скомкал их. – Не хотела бы ты немного взъерошить кровать и бросить вызов его стремлению к порядку?

Лиза подавила улыбку. Было так успокаивающе услышать от кого-то шутку по поводу дисциплины лэрда Броуди. Аккуратность комнаты стала раздражать Лизу. Кровать была настолько плотно застелена, что прошлой ночью, чтобы поспать, ей пришлось сдирать одеяла. Девушка оставила их валяться грудой, но когда вернулась после спуска по стене, они были идеально перестелены, провоцируя ее на очередную забаву перед сном.

– Да, - согласилась она.

- Ага, - поправил Дункан. – Ага и неа, совокупляться и нет.

- Едва ли я буду использовать слово ‘совокупляться’, - смущённо сказала Лиза.

Дункан смерил девушку взглядом сверху вниз.

– Ну, тебе стоило бы. Ты прекрасная девушка, и если я когда и встречал мужчину, которому так необходима женщина, то это Цирцен Броуди.

Лиза быстро скрыла удивление. Она воспринимала лэрда, как мужчину, который часто спал с женщинами.

– Звучит, словно ты подстрекаешь меня. Не хочешь ли ты тоже убить меня?

Дункан фыркнул и, скатав одеяла в удобную подушку, упал на кровать.

– В отличие от Цирцена и моих братьев, я не вижу повсюду интриги и заговоры. Иногда плохие вещи происходят с хорошими людьми. Я считаю людей невиновными, если их вина не доказана. Твоё появление с флягой не обязательно означает, что ты виновата. Кроме того, Цирцен сказал, что ты отдала ему флягу, когда он попросил тебя. – Его глаза задумчиво рассматривали её. – Он сказал, что ты наткнулась на неё в месте, где показывают артефакты. Должно быть, тебя всё это потрясло.

- Спасибо, - воскликнула Лиза. – Ты единственный, кто понимает, как я себя должна чувствовать.

- Я всегда принимаю во внимание, как себя чувствует женщина, - вкрадчиво ответил Дункан.

В этом Лиза не сомневалась, но чувствовала, что начать флиртовать с Дунканом Дугласом, это то же самое, что следовать по дороге, с которой возврата нет. Так что она повернула беседу обратно к Цирцену.

– Если он перестанет рычать и давить на меня, то поймёт, что я – невинная жертва. Всё что я хочу, так это вернуться домой. Я не выбирала путь сюда. Мне необходимо вернуться домой.

- Почему? У тебя там любовник, по которому сохнет твоё сердечко?

- Вряд ли. Но у меня есть обязанности…

- О! – перебил Дункан, отмахнувшись рукой. – Не говори мне этого слова. Я это слово ненавижу. Питаю к нему отвращение. Оно противно на вкус.

- Это очень важное слово, - настаивала Лиза. – В моём времени есть вещи, о которых я должна заботиться. Дункан, ты должен убедить Цирцена отправить меня назад.

- Девушка, Цирцен не может отправить тебя обратно. Он не может просеивать время. Возможно, у него и есть кое-какие необычные способности, но среди них не числится отправка людей сквозь время.

- Фляга может отправить меня назад? – быстро спросила Лиза, внимательно изучая реакцию Дункана. Его лицо стало замкнутым, как и у Цирцена, когда Лиза упомянула её при нём.

- Неа, - кратко ответил Дункан. – И я бы не советовал заводить об этом разговор с Цирценом. Он достаточно ревнив к фляге, и ты всего лишь преуспеешь в том, что возбудишь его подозрения, стоит тебе начать спрашивать. По большей части свидетельство твоей невиновности в его глазах состоит в том, что ты легко от нее казалась.

Лиза внутренне вздохнула. Прекрасно. Итак, когда она займется поисками фляги, если её поймают, это всего лишь выставит её виновной.

– Ты не знаешь способа, который мог бы вернуть меня? – настаивала она.

Дункан пристально разглядывал её.

– Почему тебе так жаль, что не можешь вернуться? Разве здесь так противно? Видел тебя раньше в окне. Ты смотрела на море с явным удовольствием. Похоже, находишь эту страну красивой. Разве я не прав?

- Нет. То есть неа, ты не ошибаешься, но не в том дело.

- Если не скажешь мне, почему столь отчаянно хочешь обратно, боюсь, что не могу тебе посочувствовать, - заметил Дункан.

Лиза выдохнула и отвела взгляд. Она может заплакать, если начнёт говорить о Кэтрин.

– Некто, кто очень меня любит, нуждается во мне прямо сейчас, Дункан. Я не могу потерять её.

- Её, - повторил довольный Дункан. – Кого?

Лиза свирепо посмотрела на него. – Разве этого не достаточно? Кто-то зависит от меня. Я не могу подвести её!

Дункан изучал её, оценивая. В конце концов, он развёл руками.

– К своему огорчению, девушка, я не могу помочь тебе. Я не знаю способа вернуть тебя в твоё время. Полагаю, ты доверишься Цирцену, несмотря на твои обязательства…

- Но ты сказал, что он не может вернуть меня, - быстро сказала Лиза.

- Неа, но он хороший слушатель.

- Ха! Репа слушает лучше, - воскликнула Лиза, закатив глаза.

- Не суди об этом мужчине по тому, что видишь, девушка. Цирцен Броуди намного сложнее, чем ты думаешь. Думаешь, он убьёт тебя?

В его чёрных глазах Лиза видела уверенность, что Цирцен Броуди не сделает этого.

– Он не может заставить себя сделать это, не так ли?

- А ты как думаешь?

- Думаю, ему ненавистна сама мысль об этом. Несмотря на его давление и сердитые взгляды, Цирцен большую часть времени больше злится на самого себя, чем на меня.

- Умница, - похвалил Дункан. – Ещё бы ему не сердиться, когда он разрывается между клятвами. Не верю, что он действительно считает тебя шпионкой или виновной в чём-то. Так или иначе, Цирцен в первую очередь злится на себя за то, что дал клятву. Лэрд никогда раньше не нарушал данного слова, и не может смириться с этим. Ему понадобится время, чтобы принять то, что он считает поражением. Как только он это сделает, то не будет ставить какую бы то ни было клятву выше твоей жизни, рискуя быть проклятым.

- Что ж, это утешает, - прокомментировала услышанное Лиза. Ей пришло на ум, что возможно Цирцен с другом просто играют в игру ‘хороший полицейский, плохой полицейский’. Но она отбросила эту мысль. Девушка пытливо посмотрела на Дункана. – Тебе не хочется узнать о моём времени? Я бы на твоём месте хотела.

Выражение лица Дункана стало серьёзным.

– Я человек, который в основном доволен своей жизнью, девушка. У меня нет желания ни знать будущее, ни вмешиваться в него. Маленький отрезок маленькой жизни – этого мне достаточно. Такие вещи лучше оставить в покое. Чем меньше я буду знать о твоём времени, тем больше смогу помочь тебе приспособиться в моём. Разговоры о твоём времени, вызывают интерес лишь у тебя, девушка, а с тех пор, как узнал, что нельзя вернуть тебя обратно, я бы посоветовал не цепляться за воспоминания.

Лиза глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

– Тогда учи меня, Дункан, - печально сказала она. – Но буду честна с тобой: у меня нет намерения сдаваться. Если существует способ вернуться домой, я найду его.

Цирцен мерил шагами внутренний двор, раздражённо пиная лежащие в беспорядке камни. Он отметил, что терраса нуждается в ремонте, как и башня. Он устал жить в наполовину сгоревших замках, не из-за отсутствия удобств – это не сильно беспокоило его – а потому что повсеместный хаос и ветхость Даннотара слишком точно отображали его состояние.

Лэрд смотрел на угловой камень башни. Во время последней осады, огромный камень, поддерживающий её, сместился от центра и стена над ним опасно накренилась. Он ощущал себя так же: его краеугольный камень сместился, и его совершенная крепость опасно ослабла.

Хватит , решил Цирцен. Он в последний раз сказал неправду. В последний раз нарушил правило.

Цирцен всерьёз размышлял о делах и решил, что увертка Дункана на самом деле защищала его от нарушения клятвы. Он примет незначительное отклонение от своих правил. Стоит только Адаму появиться, Цирцен просто укажет ему, что пока не убил девушку.

Однако ложь по поводу того, кем девушка является и принятие идеи вступления с ней в физическую близость… Ах, это было неприемлемо. Он не будет больше лгать, не позволит себе соблазниться Лизой.

Вздохнув, Цирцен направился прочь со двора, решив взять одного из самых резвых жеребцов, с целью предпринять утомительную верховую прогулку. Спускаясь галопом с каменистого склона, воин заметил облако пыли, поднимавшееся за перешейком позади башни, в тот же самый момент, как его охрана забила тревогу.

Прищурившись, Цирцен задумчиво смотрел, как приближается пыльное облако. Его тело напряглось, стремясь к битве. Было бы неплохо сразиться прямо сейчас и, побеждая, вновь подтвердить свою воинскую доблесть. Когда первые всадники достигли вершины перешейка, наполненное адреналином тело сменило гнев на тревогу, а затем на нечто, сродни отчаянью.

Знамя Роберта Брюса развевалось между знаменосцами его штандартов, объявляя его прибытие, освобождение и отправку людей Цирцена домой, в замок Броуди.

Вот и давай себе зарок больше не лгать, с иронией подумал про себя Цирцен. Хмм! Собственной персоной прибыл ‘кузен’ девушки.