Приди и победи

Глава 25. Воскресение

Бестужев очнулся за своим столом в отделе. Башка раскалывалась, будто по ней ударили чугунным молотом. Инги и Олега видно не было. Капитан посмотрел на часы — было начало десятого. А какой сейчас день? Черт его знает… К слову о черте. В голове промелькнули обрывки сна — демон Хачериди, Дьявол из американского сериала, самосожжение Веры…

Стоп! Вера! Какой к черту сон? Вера была реальна, она сожгла себя, чтобы он смог переступить порог тюрьмы, в которую Архангел Михаил запер Люцифера. Бестужев безуспешно пытался поймать за хвост обрывки ускользающего сна. Был какой-то разговор, после чего он… убил себя.

Капитан резко сел, голова отозвалась резкой болью.

— Я убил себя, чтобы не допустить начало Апокалипсиса! — медленно, но четко проговорил Бестужев вслух. — Но я живой. Сознание, не в силах выдержать эту дилемму, захотело вновь отключиться. Бестужеву удалось удержаться в реальности, но физических сил явно не хватало. Он снова уронил голову на руки.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет влетел запыхавшийся Олег.

— Ааа, вот ты где! — закричал он с порога. — А мы тебя обыскались. Ну вставай, вставай. Христос воскрес!

— Воистину воскрес! — на автомате ответил Бестужев.

— Ну слава Богу, напугал ты нас, мы уже хотели объявлять тебя в федеральный розыск, — довольный собственной шуткой Олег заржал.

— В розыск? А разве я еще не там? — осторожно спросил капитан.

— Ну, Саня, и шутки у тебя, совсем мозги пропил. Сплюнь три раза через левое плечо и разотри.

Бестужев, отрывочно помня события последних дней, на самом деле трижды смачно плюнул через плечо в стену, затем снял ботинок и тщательно это дело размазал.

Лицо Олега за секунду преобразилось дважды. Сначала оно выражало недоумение, потом — жалостливую заботу.

— Слушай, Сань, ты бы, серьезно, заканчивал с бухлом, а? Лучше окунись с головой в работу, как ты умеешь. Впрочем, чего это я? Бухать уже смысла-то и нет.

— То есть? Вы обнаружили Веру? Она живая? — засыпал вопросами Бестужев.

— Веру?.. Ты хотел сказать: Леру? — удивился Олег. — Она, бедная, уже вся извелась. Я хотел тебе сказать да не успел. Она звонила мне вчера. Что-то там у нее с этим хахалем не вышло. Я в подробности не лез, но понял, что убежал он, когда в городе стало неспокойно, и бросил Леру здесь одну. Естественно, она решила от него уйти. А конкретнее — к тебе вернуться. Вот только как тебе об этом сказать, она не знала. Вот, думала, через меня вопрос решить. А я пока с духом собирался, ты в очередной запой ушел.

— В запой? Сколько меня не было?

— Два дня. Слушай, мы уж тут обыскались. В городе светопреставление, а ты словно в воду канул.

— Ну и как? Справились?

— Обижаешь, шеф. Конечно, справились. А главное, что мы дело сатанистов раскрыли, представляешь? Повезло, конечно. Но главное ведь — результат. Вот только полковника Булдакова жалко.

— А что с ним?

— Этот урод пристрелил его при задержании. Завтра похороны.

— Так а кто убийца?

— Да дебил один из Серпухова. Из колонии сбежал, тыкался-мыкался по деревням, а потом надоело. Дошел до Владимира и здесь присматривал богатеньких клиентов. Да что я рассказываю — протокол допроса уже почти на сто листов. Захочешь — сам почитаешь. Важно, что заключенный ничего не отрицает, идет на сделку со следствием. Так что пожизненное у него, я думаю, есть.

— А где он?

— Ну так-то в СИЗО, но на допросы его сюда возят, — Олег посмотрел на часы, — собственно, сейчас, к десяти, и привезут. Хочешь поучаствовать?

— Конечно.

— Только ты это… в порядок себя приведи. А то следствием сейчас руководит товарищ один из ФСБ…

— Грек наш любимый?

— Какой грек, почему грек? — удивился Олег. — Вполне себе русский. Какой-то протеже генерала Морозова.

— А секретный агент куда делся?

— Сань, не въезжаю, о чем ты. Какой еще нахрен секретный агент? — Бестужев решил не уточнять.

Капитан наскоро привел себя в порядок в туалете. Умывшись и глядя на себя в зеркало, он задавал себе одни и те же вопросы: где вымысел и где реальность? Жив он или это вариант его собственного ада? Удалось ли ему предотвратить Апокалипсис или он уже начался? Ответов не было.

…Спустя двадцать минут Бестужев спускался в комнату для допросов. Заключенного уже привели. Капитана к нему не пустили и вежливо попросили дождаться следователя — майора ФСБ Литвинова. Тот опоздал на десять минут, но извиниться перед коллегами и не подумал.

«Еще один демон, и где вас таких разводят?» — подумал Бестужев, но вслух ничего не сказал.

Литвинов, увидев новое лицо, протянул руку:

— Майор Игорь Литвинов. Но для своих можно просто Гарик.

— Капитан Бестужев. Для всех одинаково — Бестужев.

— Это ведь ты, капитан, и твой отдел занимались поимкой этого маньяка?

— Так точно.

— Что ж, мои поздравления. Оперативники из вас — высшего порядка. Но теперь убийца пойман, и настало время поработать кабинетным служащим. Таким, как я, — рассмеялся Литвинов. — Будем считать, что эстафету принял.

— Майор, я бы хотел поприсутствовать на допросе, если такая возможность имеется.

— К сожалению, капитан, такой возможности, как ты выразился, не имеется. Без обид. Я привык работать один, все мои вопросы и действия четко продуманы, и любые непрогнозируемые внешние факторы должны быть исключены.

— Но я не внешний фактор, — заупрямился Бестужев. — Кроме того, я просто посижу рядом. Хочу посмотреть в глаза этому гаду.

— Послушай, капитан, я ведь понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Заключенный навел шороху в подведомственном тебе городе, в результате оперативных действий погиб твой начальник и близкий друг полковник Булдаков. Поверь, это ты сейчас думаешь, что сможешь просто посидеть рядом. А когда этот гад начинает рассказывать, как прибивал к крестам иностранцев, даже мне, включившемуся в это дело лишь позавчера, трудно сохранять хладнокровие.

— То есть не пустишь, майор? — предпринял последнюю попытку Бестужев.

— Прости, капитан. Дело резонансное, пойми, за мной ведь тоже наблюдают, я облажаться не могу. Но если тебе так уж неймется, занимай комнату для наблюдения. Все увидишь и услышишь через зеркало Гизелло.

— Ну спасибо и на том.

Через пять минут допрос стартовал. Войдя в скрытое от лишних глаз помещение, Бестужев обнаружил неприятную вещь: заключенный сидел к нему спиной, на голову был натянут капюшон коричневого худи. Так что смотреть особо было не на что. Оставалось только слушать.

Голос убийцы показался Бестужеву странным, словно специально измененным, и довольно неприятным. Но капитан быстро перестал обращать внимание на такие мелочи, стоило ему прислушаться к сути разговора. Однажды открыв рот, маньяк уже не затыкался. Он разливался соловьем, во всех подробностях рассказывая все нюансы совершенных преступлений. Причем он в красках расписал не только, как он распял трио преступников, но и как сначала пристрелил, а потом обезглавил ржавой пилой полковника Булдакова.

Капитан поежился. Ему было неприятно здесь находиться, но он решил дослушать допрос до конца. Хотя бы в память о Егорыче.

Допрос продлился около шести часов. Делали небольшие перерывы на кофе, но во время них Литвинов все равно никого не впускал в комнату к заключенному.

Наконец, устали все. И даже языкастый маньяк выдохся. Последние полчаса Бестужев слушал уже вполуха. Он все больше углублялся в свои мысли и ощущения, пытаясь понять, явь вокруг него или сон. События вокруг вроде бы совпадают с теми, что он видел в своем сне. Но никто не слышал про Веру. Никто не знает Хачериди, хотя этот грекодемон стал во Владимире полноправным хозяином. Что было правдой, а что вымыслом? Вера и Хачериди ему приснились? Или сон сейчас вокруг него, обволакивает своими тенетами?

Размышляя над вопросами без ответов, капитан даже немного задремал. Но сразу собрался, когда услышал, что Литвинов собирается закруглить допрос на сегодня. Бестужев видел, как майор неторопливо собрал бумаги и фотографии жертв, разложенные на столе. Упаковав их в пластиковую папку, он медленно встал и позвал конвойного. Вошел незнакомый лейтенант.

— Забирайте своего подопечного. На сегодня мы все. Передайте начальнику, что завтра я жду его в это же время.

Лейтенант кивнул и рявкнул, обращаясь к убийце:

— Лицом к стене, руки за спину, ноги на ширине плеч.

Маньяк медленно повернулся к зеркалу. Бестужев не видел его лица, так как голова, спрятанная в капюшоне, была низко опущена. Капитан услышал, как лейтенант защелкнул наручники.

— Развернуться, — скомандовал конвойный.

Прежде, чем повиноваться, маньяк медленно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Бестужеву. Капитан отшатнулся. На него, играя искорками в глазах, смотрел Лозелло Парисович Хачериди собственной персоной. Не в силах сдерживаться, демон широко улыбнулся, а затем даже подмигнул: дескать, никуда я не делся, господин Четвертый Всадник, просто сменил амплуа.

Бестужев почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Он пулей вылетел из комнаты для наблюдений, но маньяк уже находился под охраной конвоя.

— Стойте! — закричал капитан. — Он не тот, за кого себя выдает. Остановитесь. Это демон!

Конвой из трех человек встал живым щитом вокруг Хачериди. На шум из допросной прибежал Литвинов, из соседнего кабинета — Олежек.

— Что ты себе позволяешь, капитан? — грозно вопросил майор. — Я закрыл с утра глаза на твое состояние: ты ведь явно был с бодуна. Но сейчас твое поведение переходит все границы!

— Ты не понимаешь, майор. Это не убийца, это демон. Его имя Лжепророк, он вам всем голову морочит.

— Мне кажется, это с твоей головой что-то не так, Бестужев. Имя заключенного — не подарок, конечно, но не настолько. Его фамилия — Хачериди. Лейтенант, — Литвинов обратился к Олегу, — заберите своего коллегу и успокойте. Иначе мне придется это сделать моими методами.

Олегу дважды повторять было не нужно. Он схватил Бестужева за локоть и с силой оттащил в сторону.

— Пойдем, пойдем отсюда. Иначе нам всем достанется, — он потащил шефа к лестнице.

— И я бы на твоем месте, капитан, задумался об отпуске, — донеслось им в спину. — А то так можно и до пенсии не дослужить.

— Я сегодня умер и воскрес, чем ты меня можешь напугать, сволочь? — пробормотал Бестужев.

— Ты это о чем? — пристально посмотрел на него Олег.

— Да ладно, не бери тяжелого в голову, — отрезал капитан и вырвался из рук лейтенанта. — Все, все уже. Я спокоен. Пошли в отдел.

Из окна их общего кабинета Бестужев смотрел, как Хачериди усаживают в автозак, чтобы отвезти в СИЗО. Капитан был уверен: демон узнал его и вообще — разыграл всю эту комедию с признанием специально для него, Четвертого Всадника. Но зачем? И почему он сам до сих пор жив. Ведь капитан четко помнил, как пустил пулю себе в висок.

Тюремная машина с трудом завелась, немного пофыркала и отъехала от РОВД. Несколько зевак постояли еще немного, но ничего интересного больше не происходило. Бестужев подумал, как это хорошо, что на улицах Владимира снова появились люди. Пройдет год, и о «деле сатанистов» будут вспоминать лишь за кружкой чая в теплых компаниях. Пора и ему угомониться. Раз он остался жив, значит это кому-нибудь нужно. Вот Олег говорил, что к нему возвращается Лера. Капитан не знал, как относиться к этому событию — восторга он явно не испытывал, но и отвращения тоже не было. Еще месяц назад он был отдал левую руку за то, чтобы жена вернулась. А потом… Потом он встретил Веру.

Стильно одетая брюнетка, идущая по тротуару в сторону Золотых ворот поравнялась с окном, из которого смотрел Бестужев. Остановилась, сняла темные очки и пристально посмотрела на капитана.

У него внутри все замерло. Вера! Они смотрели друга на друга долго, наверное, минут пять. Потом она улыбнулась и послала капитану воздушный поцелуй. Снова надела очки и продолжила свой путь.

— Нет! Нет! Стой! — закричал Бестужев. — Вера, не уходи. Не бросай меня.

Но на улицу зычный голос капитана не проникал — тройные стеклопакеты были сделаны на совесть. Осознав этот факт, Бестужев сорвался с места и понесся на улицу. Подошедший к окну Олег с легким презрением наблюдал за тем, как его шеф бегает из стороны в сторону в поисках своей мифической женщины. Он останавливал прохожих, что-то кричал им в лицо, а те — шарахались от него, словно от прокаженного. Шеф явно сходил с ума, но молодого лейтенанта это уже больше не заботило.

Он вынул из кармана джинс смартфон и открыл «Сообщения». Найдя нужного адресата он аккуратно набил СМС: «Мессир, все в порядке. Второй этап плана стартовал. Четвертый свою миссию выполнил. Находится под контролем». Олег нажал «Отправить». С характерным свистом сообщение улетело. Лейтенант почесал голову, нащупал пробивающиеся рожки и подумал, что нужно отрастить шевелюру попышней. Скоро скрывать принадлежность к Воинству Свободы станет не так просто.

Олег вздохнул, снял с вешалки куртку и, прежде, чем покинуть кабинет, улыбнулся сам себе в зеркало. Пора было занять Бестужева чем-то более нейтральным, а то, глядишь, и вправду умом тронется.

Наверное, его улыбка была бы не столь довольной, если бы он знал, что его коллега Инга в этот самый момент внимательно читала отправленное лейтенантом СМС. По старой привычке она отслеживала звонки и читала сообщения близких ей людей. Ну так, на всякий случай. Сейчас хакерше казалось, что этот случай как раз наступил. Она поняла, что Олег вляпался в какую-то мутную историю, и придется его оттуда вытаскивать. Как именно — она еще не знала.

…Естественно, Бестужев не догнал Веру, и ни один остановленный им прохожий ничего не видел и не слышал. На душе было пусто. Капитан сел прямо на землю.

— Зачем ты меня воскресил? Чтобы я мучался? — спросил он у безмятежного безоблачного майского неба. Небо осталось безоблачным и безмятежным.

На крыльце появился Олег. Он подошел к шефу и, не долго думая, уселся рядом.

— Знаешь, Сань, Вася Смирнов у нас заболел, а за ним в этом месяце закреплены выступления в школах на уроках ОБЖ. Может, возьмешь на себя эту рутину? Ну ее нах, эту работу. Нервов не напасешься. Я тут вчера вечером размышлял, может, вообще бросить все к чертовой матери и уехать к друзьям в Краснодар. Тепло почти круглый год, до моря недалеко. Устроился бы в автосервис. Кое-что я и так умею, остальное подсмотрю, научусь.

— И что ж не бросил?

— Да вот с утра отпустило. Мы же с тобой сыщики, и это наше призвание. И нечего тут нюни распускать. Бабы уходят, сатанисты лютуют, запои мучают — фигня все это. Сжать волю в кулак, потерпеть немного — и дальше делать свою работу. Ведь кто, если не мы.

— Ты прав, Олежек. Вот за такие вот спичи я тебя и ценю. Молодой вроде, а кое-чему научился.

Они встали.

— Кстати, — спохватился лейтенант. — Сегодня же Пасха, а мы с тобой так и не разговелись. А уж день к концу близится. Когда такое было?

— И то дело. Куда? В «Клевер» по Косматому вдарим?

— Давай. Заодно и Егорыча помянем.

Только они решили, как у Олега зазвонил телефон.

— Слушаю, — ответил он. «Ну хоть что-то под этой Луной не меняется», — с облегчением подумал Бестужев.

Чем дольше лейтенант слушал, тем кислее становилось его лицо.

— Попили пивка, — протянул Бестужев, когда Олег дал отбой.

— И не говори. У нас с тобой вызов. Не до конца понял, что произошло, но явно ничего хорошего. Так что «Клевер» отменяется, а я по лицу твоему вижу: тебе нужно похмелиться.

— Переживем, Олежек. Как говорится, и не такие вопросы заваливали. А с бухлом я, пожалуй, подзавяжу. А то провалы в памяти вконец замучали.

И друзья отправились в дежурку узнавать подробности вызова.